Текст книги "Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть"

Так из владения и управления Компании был выведен остров Сахалин, переданный ей правительством всего три года назад, и это серьезно подрывало экономическое положение Компании и тормозило развитие Сахалина. Российско-Американская компания теряла репутацию мощной управленческой структуры, была подорвана ее политическая роль.

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ АФЕРА ПОД ГРИФОМ «ВЕСЬМА СЕКРЕТНО»

Отъем у Российско-Американской компании Сахалина, что значительно ослабило и экономические, и политические позиции Компании, стал началом исполнения программы ряда высших государственных сановников, нацеленной на продажу российских заокеанских владений. Свидетельство тому «Записка об уступке Соединенным Штатам наших владений в Северной Америке»[220]220
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 397. Л. 1–4.


[Закрыть] от 29 апреля 1857 года под грифом «Весьма секретно»: «Министерство иностранных дел вполне разделяет мысль его императорского высочества великого князя Константина Николаевича относительно уступки наших владений, находящихся в ведении Северо-Американской компании, Соединенным Штатам на известных условиях («Северо-Американской компанией» в документе именуется Российско-Американская компания. – И.М.). По строгим и точным исследованиям начал, на которых эта уступка может быть произведена, министерство приходит к следующему заключению: желая сохранить в возможной тайне предположение правительства, чтобы не повредить делам Компании, министерство полагало бы предварительно снестись с нашим посланником в Соединенных Штатах, поручив ему выдать мнение вашингтонского кабинета по сему предмету. Правительство Соединенных Штатов поймет вполне, как важно для коммерческой компании хранение тайны. Но как при переговорах с кабинетом Вашингтона, действительному тайному советнику Стеклю необходимо знать по крайней мере главные начала, на которых мы соглашаемся уступить наши Северо-Американские колонии, то, по мнению нашему, они должны заключаться в следующем.

1. Уступка эта ограничится одними землями, в Северной Америке находящимися, со всем принадлежащим в них Компании имуществом, кроме ее судов. Алеутские и Курильские острова могли бы остаться во владении России, если бы один общий порт не связывал все владения Северо-Американской компании.

2. Передача должна совершиться через 4 с лишним года, когда кончаются права и привилегии, а равно условия, заключенные с Северо-Американской компанией. Отсрочка эта необходима для того, чтобы дать время Компании привести к окончанию свои операции и дела. Кроме того, передача наших обязанностей в отношении Компании правительству Соединенных Штатов повлекла бы большие столкновения и конечно уменьшила бы наши требования в отношении к последним.

3. Весьма трудно определить денежное возмездие, которое должны мы требовать за уступку наших владений в Северной Америке, особенно когда все дело, для сохранения возможной тайны, должно обсуждаться тремя или четырьмя лицами. Тем не менее, однако, можно сделать следующие выводы: Компания в настоящее время получает по 18 руб. на акцию, а всего на 7484 акции – 134 712 руб., кроме того откладывает в основной капитал по 13 471 руб. в год и для раздачи бедным 673 руб. Итого 148 856 руб. Полагая по 4 % на капитал, сумма его составляется в 3 721 400 рублей серебром, что и должно представить вознаграждение собственно Компании. Гораздо труднее исчислить сумму, которая следует нашему правительству от Соединенных Штатов за уступку земель. Многие важные источники доходов в наших Американских колониях остаются нетронутыми; таким образом, обильные пласты каменного угля, леса, отличные бухты, привлекающие корабли для починки, наконец, лед, за который только сейчас взялась Компания наша, – все, что, кроме пушных зверей, будет служить предметом важных доходов при употреблении значительного капитала, и потому может быть справедливо было бы требовать ту же сумму в вознаграждение правительства, какая предположена для вознаграждения самой Компании, т. е. сумму в 3 721 400 р., что вместе составит 7 442 800 рублей серебром. Сверх того, Северо-Американские Штаты обязываются назначить ежегодные пенсии лицам, ныне получающим таковые за долголетнюю и усердную службу Компании до их смерти.

4. Само собою разумеется, что исполнение всех отдельных условий Северо-Американской компании, а именно: с Гудзон-Бейской компанией (оканчивающихся, впрочем, в 1859 году), с Финляндской Китобойной компанией и с другими, должны перейти на Соединенные Штаты, если срок их не окончится при передаче дел Компании.

5. Северо-Американской компании можно предоставить Алеутские и Курильские острова, если это сообразно видам правительства, и на тех условиях, которые оно признает полезными. Эта мера считается нужной как для поддержания торговли Восточной Сибири, для которой не может не быть ощутительным отсутствие действий Американской компании, так и для развития нашего коммерческого флота.

6. Одно из необходимых условий при передаче наших владений в Северной Америке должно состоять в сохранении Православной веры, исповедуемой всем христианским населением наших колоний, не исключая и местных инородцев, обратившихся в эту веру. Правительство наше в этом случае предоставит себе право иметь в тех местах Духовную миссию, по примеру существующей в Пекине, которая будет находиться в заведовании архиепископа Камчатского-Курильского.

(Примечание к ст. 3. Можно еще иначе выявить цифру стоимости, а именно: Компания из доходов своих расходует каждогодно в пользу подданных России: акционеров, служащих и других лиц, около 800000 рублей серебром, что и составляет по 4 на 100 капиталу в 20 миллионов рублей серебром – изображенную стоимость колоний в последние годы.) (На полях документа: Осталось (вить) без исполнения, пока не кончится вопрос об уничтожении контракта между Компанией нашей со Сан-Франциско, условия которого могут чрезвычайно уронить ценность владений наших в Северной Америке)»[221]221
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 397. Л. 1–4.


[Закрыть]

Мы намеренно приводим почти целиком «Записку», сохранившуюся в архивах Министерства иностранных дел и датированную 1857 годом, хотя в ней не указан ни конкретный автор, а только МИД, ни конкретный адресат, потому что перед нами уже готовый проект продажи Русских колоний. «Записка» раскрывает замыслы и устремления российских инициаторов сделки: 1) уступка колоний должна быть осуществлена в 1862 г.; 2) вместе с Аляской Россия готова отказаться от Алеутских и Курильских островов; 3) стоимость колоний определена в 7 442 800 руб.; 4) сделка должна быть заключена в обстановке строжайшей секретности; 5) «Записка» составлена в угодливо-заискивающем тоне: обоснование цены сформулировано человеком, которому диктует свою волю покупатель; 6) автор записки рекламирует богатства Аляски, будто боясь, что покупатель изменит свои намерения. Из «Записки» ясно видно, что вся сделка, начиная с идеи и кончая ее реализацией, носит характер заговора, а стиль документа свидетельствует о представлении автором интересов покупателя, но не продавца. И этот автор состоит на службе в Министерстве иностранных дел России!

Понимая, какое колоссальное сопротивление в обществе вызовет беспрецедентное добровольное отторжение от России ее территорий, инициаторы сдачи Аляски готовят почву для реализации своего проекта, считая своими основными задачами:

1) умаление экономического значения Русской Америки в глазах общественности;

2) дискредитацию деятельности Российско-Американской компании;

3) подрыв системы колониального правления;

4) внушение государю императору мысли о возможности отказа от государственной собственности вообще и от российских территориальных владений в частности.

Вот эти задачи и стали решать петербургские сановники, решать последовательно и настойчиво, доказательством чему служит письмо великого князя Константина Николаевича А.М. Горчакову от 7 декабря 1857 года[222]222
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 399. Л. 2.


[Закрыть], датированное тем же годом, что и анонимная записка Министерства иностранных дел.

В начале письма великий князь приводит доводы американской стороны о необходимости уступки Россией Соединенным Штатам русских колоний, переданные правительством США через вашингтонского посланника Стекля. По существу это шантаж и угрозы, а именно: российскому правительству обещаны «затруднительные споры с американцами»[223]223
  Там же.


[Закрыть], в которых «последние будут правы»[224]224
  Там же.


[Закрыть], американцы угрожают России тем, что «будут вредить всей русской торговле в Америке»[225]225
  Там же.


[Закрыть]. Великий князь согласен с этими угрозами и предлагает канцлеру Российской империи считаться с ними.

В письме открыто высказывается позиция самого великого князя относительно деятельности Российско-Американской компании. Константин Николаевич настаивает, чтобы административное управление колониями было передано в государственное ведение[226]226
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 399. Л. 2.


[Закрыть], ломая тем самым изначально сложившуюся систему колониального правления. Замысел великого князя ясен: непосредственное подчинение правителя Русской Америки правительству, в котором последнее слово за Константином Николаевичем, помогло бы избежать возможного сопротивления Компании отчуждению русских земель и собственности самой Компании. Поэтому, по мнению великого князя Константина, необходимо срочно «приступить к пересмотру Устава Российско-Американской компании с целью изменить совершенно ее значение и обратить учреждение в чисто торговое, а не административное»[227]227
  Там же.


[Закрыть]. Великому князю нужны доказательства административной несостоятельности Российско-Американской компании, пусть даже и небеспристрастные. Он предлагает срочно отправить в колонии комиссию в составе «несколько самых способных гражданских чиновников и морских офицеров для отревизования колониального управления Российско-Американской компании с целью удостовериться, в какой мере успешно Компания исполняет свои административные обязанности в отношении к народам ей подвластным»[228]228
  Там же.


[Закрыть].

Великий князь Константин Николаевич прямо указывает на необходимость давления А.М. Горчакова на императора: «Все соображения сии прошу, ваше сиятельство, повергнуть воззрению государя императора и уведомить меня о последующем повелении его императорского величества»[229]229
  Там же.


[Закрыть]. Без сомнения, сам великий князь излагал свое мнение императору, но ему была необходима поддержка в этом вопросе наиболее авторитетного в международных делах лица, каким являлся А.М. Горчаков.

Ответ Горчакова позволяет уточнить первоначальную позицию министра иностранных дел по этому вопросу. Он согласен с великим князем, что «обревизование дел Компании в административном и торговом отношении чрез назначенную правительством комиссию доставило бы нужные данные, как для определения ценности колоний, если окажется выгодным продать их, так и для начертания нового устава Компании, если колонии останутся собственностью России (курсив мой. – И.М.)»[230]230
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 399. Л. 6.


[Закрыть].

Горчаков вносит следующее важное предложение: «Желательно, чтобы продажа, если она должна состояться, была следствием предложения Соединенных Штатов, а не нашего правительства»[231]231
  Там же.


[Закрыть]. Ответ Горчакова содержит перечень действий, своего рода предпродажной подготовки колоний: «Предписать действительному статскому советнику Стеклю, чтобы он, не компрометируя ни себя, ни императорское правительство, осторожно внушил вашингтонскому кабинету мысль о возможности склонить Россию к уступке колоний на выгодных условиях (курсив мой. – И.М.); отправить экстренную комиссию в колонии за два года до истечения срока дарованных Компании привилегий и на основании отзыва посланника и сведений, доставленных комиссиею, приступить к окончательному разрешению вопроса»[232]232
  Там же. Л. 7.


[Закрыть].

Как видно из письма, А.М. Горчаков, согласный с великим князем по вопросу необходимости продажи русских земель, не был сторонником открытых и решительных действий правительства в отношении отказа от русских колоний. Он допускал, основываясь на неопределенности позиции государя, выясненной им в результате доклада письма великого князя Константина Николаевича, что сделка может не состояться. Потому Горчаков колеблется и рекомендует великому князю Константину действовать более осторожно и предусмотрительно, вовлекая в интригу «вашингтонский кабинет». Позиция государственного канцлера, отраженная в письме, объясняет истоки приведенной нами секретной записки Министерства иностранных дел о продаже Аляски, поскольку ее положения согласуются с мерами, предложенными в письме великого князя: она также предупреждает о секретности и осторожности, в ней покупателю – Соединенным Штатам – буквально навязывают товар – русские колонии.

Из заинтересованных в продаже Аляски и связанных этой тайной государственных сановников очевидны пока трое – великий князь Константин Николаевич, российский посланник в Вашингтоне Э.А. Стекль, государственный канцлер А.М. Горчаков. Помимо противодействия Российско-Американской компании по линии правительства, великий князь Константин пытается оказывать давление на брата-императора. Для Александра II, по всей видимости, вопрос уступки русских территорий выглядел спорным, и воздействие на позицию государя по этому вопросу предпринималось с различных сторон. Необходимость продажи российских владений великий князь Константин Николаевич в обращениях к царственному брату обосновывает финансово-экономическими нуждами государства. Попытка создать прецедент продажи собственности на основании высочайшего изволения высвечена в письме великого князя от 27 октября 1859 года А.М. Княжевичу, бывшему в то время министром финансов Российской империи: «Зимой 1857 года, получив в Ницце от покойного Тенгоборского записку его о тогдашнем состоянии наших финансов, я немедленно сократил расходы по морскому ведомству, испросив высочайшее разрешение не вооружать весь Балтийский флот и не посылать в том году эскадры в Средиземное море, и в то же время, изыскивая новые источники для получения денег, писал из Ниццы Министру иностранных дел, что было бы весьма полезно продать Североамериканским Штатам наши владения в Северной Америке. Эта мера казалась мне тем более нужною, что в случае войны с морской державой мы не в состоянии защитить наших колоний, и тем более своевременною, что в 1857 г. Северо-Американские Штаты имели значительный перевес государственных доходов перед расходами.

После того я имел случай узнать по этому предмету мнение адмирала графа Путятина, капитана 1-го ранга Шестакова и посланника нашего в Америке Стекля, которые все одобряли помянутое предложение.

Препровождая вашему высокопревосходительству копию с письма моего князю Горчакову и полученного на оное ответа, считаю неизлишним обратить Ваше внимание на сказанное предположение в виду нынешних финансовых затруднений наших, и, тем более, что по Вашему докладу мысль о продаже вообще государственных имуществ одобрена государем императором (курсив мой. – И.М.)»[233]233
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 397. Л. 11—2.


[Закрыть]

В этом письме проект продажи Аляски великий князь Константин напрямую связывает с изысканием «новых источников для получения денег», но главное в письме то, что правительством от Александра II было получено принципиальное одобрение по продаже государственных имуществ в случае финансовых затруднений. По сути, получена индульгенция на любые финансовые аферы с государственной собственностью, решение, к которому государя сумели склонить и каковым тут же ловко воспользовались заинтересованные лица. Причем продажа Русской Америки окажется не единичным случаем в череде распродажи российской государственной собственности в 60-е годы XIX века.

Начало правительственному лобби, продвигавшему идею продажи Русской Америки, было положено, цель поставлена, пути реализации определены. Но заговорщикам препятствовали, во-первых, процветающая Российско-Американская компания, фактическая хозяйка Аляски, во-вторых, общественное мнение в России, ни при каких условиях не готовое одобрить отторжение от империи ее законных владений. Исходя из этого, следовало превратить стратегического монополиста Российско-Американскую компанию в убыточное предприятие, дискредитировав его в глазах российского правительства и общества, сделать колонии, не только приносящие прибыль в казну, но и осуществляющие снабжение и развитие всего русского Дальнего Востока, разорительной обузой для империи. С этой целью Российско-Американскую компанию подвергли искусственному банкротству. В секретной «Записке об уступке Соединенным Штатам наших владений в Северной Америке» от 29 апреля 1857 года планируемый год продажи – 1862-й – выбран не случайно. К этому времени, по мысли Константина Николаевича, должна быть проведена ревизия, на основании которой заканчивавшиеся в 1861 году привилегии Компании продлены не будут. Планировалось, что Российско-Американская компания к 1862 году прекратит свое существование, целиком переложив бремя ответственности за управление и снабжение Аляской, Курильскими и Алеутскими островами на государство, которое окажется к этому не готовым, и фактически брошенные правительством России территории будут легко проданы Соединенным Штатам. Комбинаторы аферы свои силы переоценили только в планируемых сроках, в остальном же махинация по продаже русских земель была реализована весьма точно.

РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКАЯ КОМПАНИЯ: ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ЗАКАЗАЛ БАНКРОТСТВО

Компрометация Российско-Американской компании стала важнейшим средством ее уничтожения и одновременно подготовкой общественного мнения к мысли о «ненужности» России заокеанских владений. К началу 1861 года дискуссия о продлении привилегий Российско-Американской компании раскалывает общественное мнение. Свидетельством, что дискуссия усиленно навязывалась обществу, являются письмо от 18 февраля 1861 года великого князя Константина Николаевича министру финансов с резкими доводами против Российско-Американской компании[234]234
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 12–24.


[Закрыть] и записка от 21 марта 1861 года с опровержением основных тезисов великого князя, принадлежащая члену Государственного Совета генерал-адъютанту барону Ф.П. Врангелю, бывшему в свое время и Главным Правителем колоний, и морским министром[235]235
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 25–42.


[Закрыть], который решился «высказать свое мнение об изменении устава Российско-Американской компании»[236]236
  Там же. Л. 25.


[Закрыть], как «близко знакомый с положением колоний наших, с духом управления ими и не чуждый положению народов обитающих север и северо-восток Сибири, управляемых непосредственно правительством»[237]237
  Там же.


[Закрыть].

Поводом для письма великого князя Константина стал вопрос о продлении привилегий Российско-Американской компании в связи с проектом ее нового устава: «Проектом нового устава испрашивается для Российско-Американской компании еще на двадцать лет, т. е. по 1 января 1882 г., право управлять нашими колониями в Америке и на островах Восточного океана и исключительное право промыслов и торговли в сих местах, и вследствие этого разные другие права и преимущества»[238]238
  Там же. Л. 12.


[Закрыть].

Константин Николаевич указывает на то, что Компания не распространила должного влияния и попечения на подвластных туземцев, а также что Компания не способна и не должна совмещать административное и торговое управление территориями: «Компания более полувека управляет подвластными России народами на берегах Северо-Западной Америки и островах Восточного океана, пользуясь для сего правами административными, судебными и полицейскими. Сравнивая сведения о наших колониях, обнародованные мореплавателями русскими и иностранными, отчеты самой Компании и сведения, которые получались из колоний, оказывается, что в течение помянутого времени число жителей туземцев уменьшилось, благосостояние их нисколько не увеличилось и враждебное расположение к русским не изменилось»[239]239
  Там же.


[Закрыть].

Константин Николаевич обвиняет Компанию во враждебных отношениях с туземцами: «Последние правители колоний, подобно первым промышленникам, которые селились в тех местах, находятся весьма часто в войне с туземцами и принуждены усиливать свои средства к обороне»[240]240
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 13.


[Закрыть].

По убеждению великого князя, в колониях отсутствует авторитет верховной власти: «60-летнее самовластное управление Компании имело еще последствием, что туземцы не получили ни малейшего убеждения в том, что над ними и над самой Компанией есть высший и праведный судья в лице русского государя, к которому последний из подданных может обращаться в крайних случаях с просьбой о защите и покровительстве и который не отринет их просьбы»[241]241
  Там же.


[Закрыть].

Брат императора обвиняет Российско-Американскую компанию в бесчинствах главных правителей колоний, преследовавших исключительно торговую выгоду: «Они не видали у себя правителей, поставленных от государя императора, которые были бы выше компанейского начальства и которые бы имели единственной целью своей деятельности благосостояние туземцев, а не торговые интересы. Сверх того, Компания, несмотря на благонамеренность и отличные качества многих из главных правителей, вынуждена была действовать на местах через промышленных людей, часто развратных, буйных и своевольных, которые постоянно дозволяли себе оскорблять и притеснять туземцев, и на эти притеснения обиженный весьма редко получал удовлетворение»[242]242
  Там же. Л. 13–14.


[Закрыть].

Константин Николаевич заключает, что Компания не оправдала правительственных ожиданий, что компанейская система управления колониями в корне порочна: «По сему этому должно сказать, что Компания не оправдала высокого доверия правительства, которое предоставило ей управление колониями, и в этом нельзя обвинить ни директоров, ни главных правителей, между коими известны личности, заслуживающие полного уважения, но это следует приписать ошибочности самого устройства управления, неправильности того распоряжения, которое предоставило торговому обществу власть правительственную»[243]243
  Там же. Л. 14.


[Закрыть].

По мнению великого князя Константина, торговые интересы Компании часто противоречат интересам государственным: «Интересы торговые не всегда совпадают с видами правительственными, и потому права администратора, судьи и деятельность купца не должны никогда соединяться в одном лице или учреждении. Администратор заботится о благосостоянии, довольстве и выгодах народа, коим управляет, а купец старается извлечь для себя сколь возможно более выгод из сношений с этим народом»[244]244
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 14.


[Закрыть].

Великий князь обвиняет Компанию в узурпации судебной и административной власти в колониях: «Судья должен давать правый суд в споре покупщика с продавцом, но возможно ли это, если он судит в своем деле. По сему присвоение административных и судебных обязанностей торговому обществу, каковым является Российско-Американская компания, не может быть полезно ни для правительства, ни для акционеров, ни для жителей колоний. Оно сверх того несовместно с достоинством правительства, и правительство не вправе отречься от исполнения священной для него обязанности управлять подвластными ему народами и давать им праведный суд и расправу»[245]245
  Там же. Л. 14–15.


[Закрыть].

В своей записке, являющейся ответом на обвинения великого князя, Ф.П. Врангель указывает, что вышеприведенные обвинения противоречат не только принципам колониального развития, но и существующему положению дел. На обвинение в адрес Компании, что ее деятельность привела к уменьшению числа туземцев, уничтожению их благосостояния и враждебному расположению к русским, он возражает: «Главные правители командировали каждогодно во все отделы колониальных владений морских офицеров императорской службы, лиц доверенных и благонадежных, с поручением опрашивать жителей, удовлетворять справедливые жалобы и доносить главному правителю о всех замеченных ими неисправностях и произвольных действиях.

А с 1831 г. и поныне сам главный правитель осматривал отдельные части колониальных владений. Положа руку на сердце, можно со всею справедливостью сказать, что власти обходились с туземцами почти всегда добросовестно и кротко, и ни одна справедливая жалоба не оставалась неудовлетворенною, телесных наказаний над туземцами не употреблялось, криминальных преступлений (за исключением, кажется, одного случая, подавшего повод к высылке виновного в Охотск) не случалось. Колонии снабжены были продовольствием исправно; алеут стали перевозить на промыслы в более отдаленные пункты на парусных судах во избежание тех опасностей, которым они подвергались прежде, переезжая те же расстояния на байдарках; заведены больницы, устроены школы, вновь воздвигались церкви, – и по мере сил и возможностей, не жалели ни издержек, ни трудов для водворения благочестия, нравственности, зачаток некоторой цивилизации между доселе дикими племенами края. О враждебном их расположении к русским разве только в преданиях остались некоторые следы (разумеем это натурально только в отношении к подвластным племенам, которые все приняли Православное вероисповедание)»[246]246
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 25–27.


[Закрыть].

На упрек в негодности административного колониального управления силами Российско-Американской компании Ф.П. Врангель указывает, что компанейское управление заокеанскими территориями гораздо эффективнее казенного управления отдаленными землями: «Всякий, объезжавший север и северо-восток Сибири, Камчатку, например, должен по справедливости засвидетельствовать, что подобных фактов, доказывающих заботливость и благонадежность начальства, не встречается там в таком объеме, как в колониях, где главное начальство не стесняется в средствах исполнения»[247]247
  Там же. Л. 27–28.


[Закрыть].

Бывший правитель Русской Америки прямо заявляет, что уменьшение численности местных народов на вверенных Компании землях – это неправда, хотя подобные тенденции исторически закономерны: «Что же касается до уменьшения народонаселения, то едва ли в последнее 30-летие это замечено. Впрочем, явление это не токмо исключительное в колониях наших, но напротив было бы исключением, если бы народонаселение не подвергалось уменьшению. В Сибири, в Камчатке, на островах Южного Океана, на всем огромном материке Америки, везде, где прикасалась европейская цивилизация племен диких, туземное население видимо уменьшалось. Этот факт, всему миру известный, не составляет явление неразгаданное, и обвинить Российско-Американскую компанию за то, что управляемые ею народы подвергались тому же закону, кажется, самая строгая справедливость не допускает»[248]248
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 28.


[Закрыть].

Ф.П. Врангель вынужден опровергать доводы великого князя Константина о конфликтных отношениях русских и туземцев на Аляске, как основанные на незнании сути проблемы: «Замечание на счет враждебного расположения туземцев к русским, вероятно, относится к неподвластным России индейцам в самом близком соседстве Ново-Архангельска, под его стенами обитающим. Они, как и все соплеменные им дикари материка, торгуют свободно с американцами Соединенных Штатов, которые снабжают их ружьями и порохом, и как народ по духу воинственный, ведет междоусобные войны, позволяет себе разные дерзости впротиву русских, и бывает за то, в свою очередь, наказываем по справедливости. Виновата ли в этом Российско-Американская компания? Разве благоразумнее или человеколюбивее было бы с ее стороны, если бы она вступила с этими народами в вечную истребительную войну, которая все-таки не привела бы к желаемой цели. В доказательство указываю на наш Кавказ»[249]249
  Там же. Л. 28–29.


[Закрыть].

Все обвинения, выдвинутые великим князем Константином против Российско-Американской компании относительно туземцев, оказываются голословными. Ничем не подкреплено утверждение, что «туземцы не получили ни малейшего убеждения в том, что над ними и над самой Компанией есть высший и праведный судья в лице русского государя»[250]250
  Там же. Л. 29.


[Закрыть]. В своей записке Ф.П. Врангель полемизирует с великим князем по этому вопросу: «Туземцы, разумеем подвластных, убеждены в приведенной выше истине, никак не менее камчадал, якутов, тунгусов и признают ближайших поставленных над ними начальников, как лиц доверенных от правительства, которое совпадает в их понятиях с Компанией. В торжественные дни особенно, а в обыкновенные воскресные дни постоянно, собираясь в церквах чаще камчадалов и тунгусов, они имеют случай помолиться за царя и весь царский дом. Сменяемые через каждые 5 лет главные правители и их помощники, так сказать, осязательно напоминают самим приездом из России о той высшей власти, именем которой они приезжают управлять краем. Главный правитель, действуя и в качестве доверенного от правительства лица, в этом отношении независимый от Компании, представляется в глазах туземцев высшею инстанциею, подобно тому, как областные начальники и губернаторы в понятиях сибирских народов, с тою только разницею, что главные правители чаще сближаются с туземцами посредством личных расспросов, чем начальники в Сибири, где на недоступных тундрах кочуют подвластные России племена»[251]251
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 29–30.


[Закрыть].

Комментарии Ф.П. Врангеля к доводам великого князя о неэффективности администрирования на Аляске силами Российско-Американской компании обнажают не только беспочвенность, но и очевидную надуманность обвинений. Утверждение, что «туземцы не видали у себя правителей, поставленных от государя императора, которые были выше компанейского начальства и которые имели бы единственною целью своей деятельности благосостояние туземцев, а не торговые интересы»[252]252
  Там же. Л. 30.


[Закрыть], с точки зрения бывшего главного правителя Аляски, не выдерживает критики. На это обвинение Ф.П. Врангель отвечает следующим: «Мы можем засвидетельствовать с полным знанием дела, что главные правители, приезжая в колонии, чувствуют себя и действуют там как начальники весьма самостоятельные, совершенно независимые от дирекции Компании во всех случаях, когда дело идет о защите нарушенной справедливости, угнетенной невинности, соблюдении государственных постановлений, устройстве богоугодных учреждений, заботе об улучшении быта туземцев, – и всегда главные правители стараются соразмерить и соглашать коммерческие предприятия с местными средствами и благосостоянием жителей. Главный правитель, утвержденный государем, высоко ставит и чтит ту доверенность правительства, с которою оно возложило на него обязанность правительственного контролера»[253]253
  АВПРИ. Ф. РАК. Оп. 888. Д. 405. Л. 32.


[Закрыть].

По мнению Ф.П. Врангеля, разделение властей в колониях невозможно, поскольку это приведет лишь к затягиванию решения дел и бюрократическим проволочкам: «Когда ответственность лежала на главном правителе, он пользовался всеми правами уполномоченного от Компании лица и мог действовать быстро, не стесняясь формальностями; но как скоро и самая ответственность контролера, и главного правителя подчинится бюрократическим формам, то место быстроты действий займется медлительностью, неизбежною при соблюдении узаконенных форм, которые в том крае неудоприменимы»[254]254
  Там же.


[Закрыть].

Не согласен бывший главный правитель Русской Америки с обвинениями в аморальности компанейских начальников: «В приведенном обвинительном пункте, между прочим, сказано, что грубые, необразованные личности из низкого сословия назначаются иногда в местные начальники, которые дозволяют себе оскорблять и притеснять туземцев и будто на эти притеснения весьма редко обиженный получает удовлетворение. Не смеем утверждать, чтобы не случались в отдаленных от надзора пунктах некоторые неправильности и обиды, – где же это не случается на огромном пространстве империи, даже в местностях, гораздо более доступных для надзора со стороны благонамеренных начальников, – но мы уверены, что во всех случаях, когда подобные бесчинства доводимы бывают до сведения главного правителя, последует удовлетворение»[255]255
  Там же. Л. 3.


[Закрыть].