Текст книги "Исповедь серийного убийцы"

Вернувшись обратно, они увидели, как Николай Топузлиев с силой бьет топором по цепи наручников, все еще сковывавших запястья основателя «Айрикс», который окончательно впал в беспамятство, выл, рыдал и шептал под нос что-то несвязное.

Уже через секунду цепь порвалась и Солодовник рухнул на землю.

 
* * *
 

Крамер пришел в себя около торгового центра «TerraCity» в Ларе.

Его автомобиль перегородил выезд с парковки, и водитель пепельного «Рено» нервно давил на клаксон, прося Леонида отъехать куда-нибудь в сторону. Нехотя, тот нажал на педаль газа и, откатив в дальний угол стоянки, еще долго смотрел в пустоту.

После того, как «скорая помощь» увезла Константина в больницу, на пляж приехало полтора десятка полицейский автомобилей, следователи, криминалисты и даже группа офицеров с поисковыми собаками.

Крамер спокойно дождался своей очереди дать показания и, поговорив со следователем, быстро удалился с территории пляжа. Разум Леонида оставался затуманенным. Наверное, из-за гнева.

Сто сорок километров между Аланией и Анталией он проехал за два часа. В полной тишине. Даже не включив радио.

Он бесцельно колесил по ночным улицам административной столицы анталийской провинции. «Ночных мотыльков» оказалось не так уже и легко найти… Да он, наверное, и не искал, а лишь хотел успокоиться и подумать. В конце концов Крамер оказался на парковке торгового центра в районе Старая Лара.

Мысли путались. Гнев перерос в отчаяние и усталость. Ни к чему не обязывающая формализация убийства Анны Коноваловой становилась все более личным делом.

Неожиданно Крамер понял, что не курил с момента обнаружения Солодовника. Он похлопал по карманам в поисках сигарет, но ничего не нашел. Черт!..

Ближайший круглосуточный магазин сто процентов находился где-то неподалеку.

«Достаточно лишь объехать квартал…»

Крамер уже собрался вновь повернуть ключ зажигания, но передумал. Ему нужно было закрыть глаза. На пол часа – не больше. И с новыми силами отправиться на поиски то ли «ночных мотыльков», то ли «Кэмел».

 
* * *
 

Леонида разбудил simitçi – продавец симитов, постучавшийся в окно арендованного «Рено».

Часы показывали восемь часов утра. Парковка оставалась пустой, но на улице уже появились первые люди.

Крамер зевнул, сунул старику одну лиру, и получил взамен, завернутый в салфетку, турецкий бублик.

В машине отчего-то воняло плесенью. Снаружи, на улице, появились первые признаки духоты. Крамер включил кондиционер и достал из кармана сотовый телефон.

Верхняя панель светилась новыми сообщениями: три пропущенных вызова от Ирины, уведомления из социальных сетей и… «ватсап» – входящее сообщение.

Леонид ткнул по иконке приложения и через секунду открылся его диалог с Ириной. Секретарь офиса «Крамер и партнеры» писала: «Привет! В офисе с утра обрывается телефон. Звонят корреспонденты самых разных изданий: от „Life“ и „Московского комсомольца“ до „Россия 24“ и „Москва ФМ“. И всем им нужно только одно – комментарий по поводу расследования убийства дочери Валерия Коновалова. Свяжись со мной, когда прочитаешь! Я не знаю, что им говорить!»

Это было первое сообщение. Второе: «Я не знаю, что делать! Они подъехали к зданию. Пытались проникнуть внутрь и, после того, как я запретила охране пускать их на этаж, караулят снаружи!» И третье: «На имейл пришло несколько замечательный предложений об интервью. Анонимном. Гонорар меня более, чем устраивает. Так что или вы, Леонид, объявитесь в ближайшее время, или я возьму деньги и сбегу с ними в Мексику!» – в качестве подписи, Ирина использовала смайлик с поцелуями.

Крамер улыбнулся. Ему нравилось, что она не теряла чувства юмора даже в стрессовой ситуации.

«Дорогая Ирина! – в такой же ироничной форме написал он. – Ты – незаменимый сотрудник. И мне будет очень тебя не хватать. Если ты по какой-то причине еще не уехала в Мексику, то забери из офиса наиболее важные дела (особенно копию файла Коноваловой), запри двери и окна (не забудь про сигнализацию), и попроси политического убежища где-нибудь в районе Марьино… – Московский район Марьино был местом, где она снимала квартиру. — Отдохни там недельку. На звонки с незнакомых номеров не отвечай! Будем держать связь, как обычно! У меня все нормально. Работа движется. Про тебя не забыл. Из Турции привезу магнитики на холодильник».

Симит и переписка окончательно разбудили Крамера. Он завел машину, заправился на ближайшей станции «British Petroleum», где наконец-то купил сигарет, и двинулся обратно в Аланию. Леонид мысленно перебрал всю имеющуюся у него на текущий момент информацию, касательно «дела Коноваловой», и составил план действий на ближайшие несколько дней.

 
* * *
 

Крамер вошел в палату Солодовника около половины двенадцатого. Белый свет люминесцентных ламп больно ударил по глазам, и Леонид невольно прищурился.

Константин спал.

Его руки и грудь стягивали бинты, к кисти тянулся шланг капельницы, но в целом он выглядел очень даже прилично.

Рядом с его кроватью стоял полицейский.

Ахмед Йилдыз молча разглядывал показания приборов, словно что-то в них понимал.

– Как он? – шепотом поинтересовался Крамер.

– Как видишь. Главное, жив. Ему дали успокоительное. Он проспит, как минимум, до вечера. Но в целом его состояние оценивается, как хорошее.

– Настя?

Ахмед выдохнул:

– Ей повезло меньше. Вскрытие проведут в течение дня. Дальше будет видно.

Константин дернулся во сне, застонал, и попытался перевернуться. Не сводя с него глаз, Крамер спросил:

– Ты говорил с врачом?

– Только что от него. Все удары оказались поверхностными. Порезы, не глубже одного сантиметра – никаких колющих ран, – поэтому и было столько крови… Нанесены справа-налево, небольшими рывками. Не думаю, что преступник собирался его убить. В противном случае, он бы резанул горло.

– От уха до уха. Согласен.

– Я думаю, в нападении на Солодовника особую роль играет символизм. Маньяк хотел унизить его. Выставить в дурном свете, – Ахмед наклонился ближе и добавил: – И это ему удалось… Я в жизни не видел столько дерьма!

Крамер хмыкнул.

– Опрос свидетелей что-нибудь дал?

– Ничего. Мы запросили информацию о камерах наблюдения в этом районе, но, увы, там их попросту нет. Слишком далеко от туристического центра. Зато я переслал описание ран Константина нашим криминалистам, и они уже сделали первые выводы: наш преступник правша, среднего роста.

– Боже мой! – Леонид язвительно ухмыльнулся. – Эта информация позволит сдвинуть расследование с мертвой точки!

– Да пошел ты! – Йилдыз резко развернулся, схватил Крамера за рубашку и вжал в бортик медицинской кровати. – Я по крайней мере работаю! А не сосу деньги из родственников убитой девчонки! – он вплотную приблизился к лицу Крамера. – Скажи спасибо, что я вообще что-то тебе рассказываю!..

– Спокойней! – Крамер ухватился за руку Йилдыза и попытался освободиться. – Тебе нужно поспать!

– Ага, – полицейский разжал кулак и шагнул к выходу из палаты. – А тебе не помешает принять душ!

Оставшись один, Крамер осмотрелся и, не долго думая, сел в мягкое кресло для посетителей у окна. Приборы мерно пищали, извещая о стабильном состоянии Солодовника. Глаза слипались, а сердцебиение хриплым стуком отдавалось в висках. Леонид и сам не прочь был вздремнуть…

Солодовник снова дернулся и застонал, вернув Крамера к реальности. Леонид поднялся с кресла. Пришло время двигаться дальше. Он вышел в коридор и спустился на лифте в просторный холл регистратуры.

– Привет! – он буквально столкнулся с Ольгой лицом к лицу.

– Здравствуй, – сухо улыбнулась она. – Что ты тут делаешь?

– Наверное, тоже, что и ты. Пришла навестить Солодовника?

– Хочу пообщаться с его лечащим врачом. В качестве представителя консульства.

– Ах, я совсем забыл про твои «волшебные корочки». Тогда увидимся позже? – Крамер не хотел тратить не нее много времени.

– Договорились, – Авдеева шагнула к лифту. – Кстати, ты уже читал утренние газеты?

– Нет.

– Ты не знаешь, как «Habertürk» окрестили аккаунт маньяка на сайте «Ключ к Турции»?

Леонид покачал головой:

– Нет.

– Исповедь серийного убийцы.

Глава 10

Трансфер компании «7/24» забрал Крамера от ворот резиденции в половине шестого утра. Крамер уселся на сиденье рядом с водителем, так как машина была уже практически полной – судя по всему, пассажиров начали собирать еще в Алании.

Они какое-то время поблуждали по окраинам Махмутлара, забрав двух англичан из третьесортной гостиницы, затем ненадолго остановились около «Grand Santana Hotel» и, вывернув на шоссе, поехали в аэропорт.

Дорога в Газипашу – шоссе D-400 – поначалу проходила вдоль моря. Крамер заметил место вчерашнего барбекю… Безлюдный пляж… А затем сворачивало на восток, в долину, эффектно разрезавшую горы. В купе с идеально ровным асфальтом, без изъяна, пейзаж казался ненастоящим, будто бы сошедшим с рекламного ролика «BMW».

Впрочем, поездка закончилась, не успев начаться: вскоре минибас въехал на гору и, миновав усеянные теплицами поля, съехал на дорогу с указателем «Havalimanı»5353
  Аэропорт (тур.)


[Закрыть].

Уже через десять минут Крамер бродил по одноэтажному зданию аэропорта Газипаша, в ожидании рейса авиакомпании «Pegasus» в Стамбул. Крамера позабавил факт, что цена билета оказалась сопоставима со стоимостью пяти пачек сигарет «Кэмел».

Посадка на борт началась вовремя – в 7:40 самолет взмыл в небо, а около 9:00 уже кружил над Стамбульским аэропортом «Sabiha Gökçen», ожидая разрешения на посадку. Крамер наслаждался видом огромного города, словно вылепленного из пластилина неумелой детской рукой.

Сняв чемодан с ленты в зале получения багажа, Крамер на секунду задумался. Как всегда, он не представлял, что делать дальше. Он действовал по наитию, без особого плана, совершал то, что должен совершить в текущий момент.

Оказавшись на улице, Крамер приятно вздохнул. Стамбульский воздух был полон свежести и прохлады. И никакой влажности, несмотря на относительную близость к морю.

Бахнув глушителем, мимо Крамера промчалось старое «Вольво»: знакомство со Стамбулом тут же оказалось испорчено вонью выхлопов.

Леонид закурил и, пройдя под навесом двухъярусной автомобильной развязки, вышел к парковке, где, с одной стороны, в длинную желтую очередь выстроились машины городского такси, а с другой стороны неуклюже двигались автобусы «Mercedes-403» с синей маркировкой «Havaş» на бортах.

«Havaş» – крупный турецкий автоперевозчик. В стране, где нет железных дорог, именно автобусное сообщение было развито на ура. У билетной кассы Крамер посмотрел расписание: машины отправлялись каждые тридцать минут.

Леонид подошел к ближайшему «Мерседесу» с открытой дверцей и залез внутрь. Еще полторы пачки «Кэмел» – стоимость его транспортировки из аэропорта в азиатскую часть Стамбула.

Через пару минут автобус наполнился почти полностью, пассажирами самых разных мастей: местными жителями и иностранцами – дикая смесь языков, запахов и оттенков кожи.

Седой турок в кресле водителя нажал кнопку на приборной панели авто, и дверца с шипением въехала в пазы корпуса. Через секунду автобус дернулся, и поехал прочь от здания международного аэропорта «Sabiha Gökçen».

 
* * *
 

«Bostancı Plus Hotel» расположился в тридцати метрах от трассы D-100, за автозаправкой, между жилым домом и магазином «Vatan Computer». Это было белое девятиэтажное здание с зеркальным напылением на окнах, а еще – место, где Анна Коновалова снимала номер каждые две недели.

Крамер вошел в холл: серые обои, ряд разноцветных постеров с фотографиями знаменитостей и их изречениями на английском и турецком языках.

– Добро пожаловать! – по-английски поприветствовал его сотрудник ресепшена, прыщавый паренек с рыжими волосами. На стене у него за спиной висел портрет Ататюрка.

Мустафа Кемаль Ататюрк был идолом и несомненным авторитетом для большинства турок. Эдакая, улучшенная версия Владимира Ленина, которого почитали все без исключения граждане Турецкой Республики. Крамер понял это еще в Алании. Куда бы он там не зашел: будь то парикмахерская, овощная лавка или офис агентства недвижимости, – его везде встречало изображение Ататюрка.

– Спасибо, – по-турецки ответил Крамер, и положил паспорт на стойку регистрации. – Я забронировал у вас номер на сайте booking.com.

– Вы очень хорошо говорите по-турецки.

– У вас очень красивый язык. Знаете… – Крамер сразу перешел в наступление. – Одна подруга порекомендовала мне ваш отель. Анна Коновалова. Она регулярно останавливается у вас, когда приезжает в Стамбул, – «Останавливается…», больше никто не скажет о ней в настоящем времени. – В прошлый раз ей попался очень комфортный номер. Можно мне такой же?

Сотрудник ресепшена потупил взгляд:

– Простите, но правила запрещают нам раскрывать информацию о постояльцах.

– А вы и не раскрывайте. Просто загляните в компьютер и дайте мне тот же номер, что и у нее. Если он не занят, конечно же.

Крамер вынул из кармана сто лир и вложил купюру в паспорт.

Паренек на какое-то время задумался, потом взял паспорт со стойки и долго щелкал по кнопкам клавиатуры.

– Вот, – он вернул Леониду документы и положил сверху фирменную ключ-карту. – Номер 609, на шестом этаже. Лифт за углом.

– Я должен оплатить номер сейчас?

– Лучше при выселении.

– Что ж, спасибо! – Крамер убрал паспорт обратно в карман и направился к лифту.

 
* * *
 

Номер входил в категорию standart room и не представлял из себя ничего выдающегося. Хотя и выглядел несравнимо лучше, чем большинство второсортных комнат, в которых Крамеру приходилось жить во время рабочих командировок.

Сразу у входа Леонид наткнулся на встроенный шкаф и небольшой кофейный столик. На нем – чайник, несколько видов печенья, шоколад, кофе «три в одном» и упаковка презервативов: судя по всему, администраторы отеля пытались удовлетворить любую, даже самую неожиданную прихоть клиента.

В мини-баре стояло пиво, сок, «Кока-кола» и «Фанта» – каждой бутылки по паре.

Прямо расположилась дверь в душевую и туалет – все новое и красивое.

Направо: проход в спальню – единственное просторное помещение. Серые обои. Плотные шторы. ЖК-телевизор, широкая двуспальная кровать и диванчик. Возможно, изначально тут находился балкон, потому что внешняя стена номера шла полукругом.

Крамер бросил чемодан в угол, включил телевизор и закурил. Пепельница учтиво оказалась оставлена неподалеку.

Ему предстояло принять решение, что делать дальше.

Изначально, он прилетел в Турцию, чтобы задокументировать обстоятельства смерти Анны Коноваловой. Но сейчас… сейчас покойников становилось все больше: Фролов, Коркмаз, Настя… Чью именно смерть ему теперь отразить в отчете?! Черт! Он переспал с Настей всего за пару дней до убийства! Вот, она веселая и жизнерадостная! Под кайфом они ехали из «Azura Park». Она сидела на пассажирском сиденье его авто и хохотала… А сегодня – как гром среди ясного неба – Насти Шакалиной больше нет. И лишь посиневший ошметок плоти лежит в холодильнике морга в ожидании похорон. И этот номер… Если сотрудник отеля не обманул, в этом номере Коновалова останавливалась во время своей последней поездки. Крамер присел на край кровати – возможно, где-то здесь точно также сидела и Анна, – словно надеясь почувствовать на одеяле остатки ее тепла.

Пальцы обожгло.

Крамер невольно выругался и бросил окурок в пепельницу. В раздумьях он так ни разу и не затянулся; сигарета просто истлела у него между пальцев.

Что ж, пришло время действовать.

Леонид подошел к телефону и набрал номер ресепшена.

– Мне нужно поговорить со старшим менеджером отеля, – когда на том конце проводя сняли трубку, заговорил он.

Собеседник явно не был готов к такому повороту событий. После короткой паузы мальчишка спросил:

– Вас чем-то не устраивает номер?

– С номером все замечательно. Не беспокойтесь. Я всего лишь хочу поговорить со старшим менеджером отеля.

Снова пауза.

– К сожалению, Керим-бэй будет только вечером. Известить вас, когда он появится?

– Да, было бы неплохо.

И Крамер повесил трубку.

Работа частного детектива за границей имела свою специфику. Он понял это только по дороге в Стамбул.

В обычной ситуации Леонид попытался бы собрать максимум сведений из сторонних источников. Например, через своих людей в полиции или отставных офицеров спецслужб. Еще в качестве источников информации подошли бы сотрудники администрации района, и даже работник ЖКХ. Все, кто любит деньги и обладает хоть какой-то властью на вверенной ему территории. Может быть, он устроил бы слежку, и пару суток понаблюдал за тем, как живут объекты расследования. И только после этого, имея на руках максимум информации, решился бы на личную встречу.

Но все это имело силу только в России…

В Турции у него не было знакомых в полиции и, тем более, спецслужбах (кажется, аналог российского ФСБ носил тут аббревиатуру MIT5454
  Официальное название: Национальная разведывательная организация – тур. Milli İstihbarat Teşkilat (MIT).


[Закрыть]). Он не располагал возможностью обратиться с коррупционным предложением к администрации Стамбульского района Бостанджи. И самое главное: у него совсем не было времени. Нет, тут нужно было бить в лоб. Не таясь и не прячась. Крамер мысленно выработал стратегию. Впрочем, на пятьдесят процентов успех предприятия все равно зависел от случая.

В желудке предательски заурчало. Только сейчас Крамер вспомнил, что часов двадцать ничего толком не ел.

Он снова набрал номер ресепшена. И снова ему ответил мальчишка. Крамер только заселился, но, наверное, уже успел его утомить.

– Я голоден. Где-нибудь поблизости есть…

– На цокольном этаже нашего отеля круглосуточно работает ресторан европейской и средиземноморской кухни.

– Спасибо.

 
* * *
 

Это было забавно.

Стамбул – город с населением больше пятнадцати миллионов человек и огромным количеством иностранных туристов, кажется, не имел порога доверия.

Крамер съел двойную порцию куриного супа, тарелку риса с кёфтэ и запил это чашкой крепкого кофе. А когда он, наконец, поднялся из-за стола и попросил счет, официант учтиво отказался, спросил номер комнаты и сообщил, что Крамер сможет расплатиться при выселении. Невероятно! Еще никогда в жизни Крамер не пользовался услугой с отсроченным сроком платежа. Живи сейчас, ешь сейчас, а плати – потом. Совершенно невероятно!

Мобильник в кармане Крамера завибрировал. «Ватсап». Сообщение от Авдеевой.

«Привет! Как дела? Я заезжала в „Терадессир“, но тебя нет дома…»

«Я временно не в Махмутларе. Улетел в Стамбул».

«Расследование?»

«Вроде того… Решил подойти к делу с другой стороны. Дернуть за новые ниточки. Не могу находиться в Алании после нападения на Солодовника. И убийства Насти…»

«Понимаю. Мне тоже не по себе», – Ольга отправила грустный смайлик.

«Как Солодовник?»

«Уже хорошо. Выписался из клиники и залечивает раны в домашних условиях…»

«Напуган?»

«Еще как! Ларин говорит: у него депрессия. Заперся в квартире, никуда не выходит и целый день пьет!»

«Не самое лучшее решение», – ухмыльнувшись, заметил Крамер. – «Он уже дал показания?»

«Да. Но он ничего не видел. Преступник накинул повязку ему на глаза, а в рот засунул носок. Во время пытки убийца не произнес ни слова… Послушай: я хотела извиниться за то, что наговорила тебе тем вечером. Наверное, я вела себя, как дура…»

«Все в порядке. И ты прости, если я вел себя немного по-свински… – на самом деле Крамер так не считал, но подумал, что из тактической необходимости будет правильно написать что-то подобное. – Мне не следовало лезть к тебе с поцелуем».

Ольга не отвечала больше минуты.

За это время Крамер успел подняться на первый этаж и выйти на улицу. День был в самом разгаре. Солнце приятно согревало, но не прожигало насквозь, как в Алании.

Телефон зажужжал. Смайлик и текст: «Ты не причем. Просто Вадим вывел меня из себя… Возможно, в других обстоятельствах это было бы очень кстати».

– Кстати, говоришь… – удивился Леонид и написал: «Мне пора. Я свяжусь с тобой, когда вернусь обратно в Аланию».

 
* * *
 

Чтобы добраться в район Лалели, Крамер вызвал такси.

Это вышло в разы дольше и дороже, чем если бы он поехал на метро, но ему не хотелось посетить один из самых известных городов мира и, при этом, путешествовать по нему в подземелье метрополитена.

Лалели находился в исторической части Стамбула, между площадью Аксарай и Беязитом. Официально Лалели считался всего лишь кварталом в районе Фатих, и представлял собой шумное место с множеством маленьких магазинов, торгующих практически всем. Фатих и Лалели по праву считались самой консервативная частью Стамбула. Здесь в изобилии можно было встретить женщин в закрытой одежде, которые, помимо тела, скрывали от окружающих даже лицо. Наверное, в этом и заключался подлинная суть светского государства – позволить людям одеваться в соответствии с собственными религиозными убеждениями.

Такси ехало до места почти два часа: Крамер вдоволь налюбовался мусульманками, полностью скрытыми под черными покрывалами, и женщинами, чья одежда с трудом прикрывала задницу или грудь.

Стамбул напомнил Крамеру Москву. Настоящий город контрастов. Если на минуту стереть вывески на латинице, то это будет тот же шумный город, что и столица России. Один в один!

Такси остановилось у перекрестка, и Крамер вышел на тротуар.

«Mark Hotel» оказался отелем совершенно иной формации. Это стало понятно с первого взгляда. Небольшое пятиэтажное здание, прилепленное к веренице таких же домов. Маленький зал на первом этаже с деревянной стойкой ресепшена в дальнем углу. Все старое и поношенное. Никакого шика и лоска, как в «Plus Hotel».

– Добро пожаловать! – старик за стойкой поднялся на ноги и поприветствовал Крамера.

– Здравствуйте.

– Желаете номер?

– Нет. Я ищу подругу. Она регулярно у вас останавливалась, – Леонид показал старику фотографию Коноваловой.

– Впервые вижу. У нас много гостей.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Никакого желания сотрудничать.

– У вас есть камера наблюдения? – Крамер вынул из кармана сто лир и аккуратно положил на стойку перед мужчиной.

Тот несколько секунд смотрел на банкноту, потом быстро спрятал ее в ладонь и жестом указал на потертую желтую трубку стационарного телефона:

– У нас есть вот это. Легкий способ вызвать полицию.

– Не понимаю…

– Отвали! – старик резко повысил голос. – Тут тебе не справочная!

– Я ищу девушку…

– Удачи! Когда-нибудь она у тебя обязательно будет!

Крамер обернулся.

Зазвенел колокольчик, и из лифта вышла миниатюрная азиатка. Не китаянка, естественно. Скорее кто-то из Средней Азии. Короткая юбка, полупрозрачный топик, толстая сумка через плечо. Вид усталый, но сосредоточенный. Увидев Крамера, она тут же изобразила улыбку и, приблизившись, по-английски спросила:

– Кого-то ищешь, малыш?

– Он говорит по-турецки! – вмешался старик. – Не распыляйся!

Проститутка ухмыльнулась:

– Хочешь поразвлечься?

– Не сегодня, – Леонид отрицательно покачал головой.

Телефон в его кармане опять зажужжал. Крамер снял трубку и вышел на улицу. Его разрывало от злости на старика.

– Алло.

– Леонид Крамер?

– Слушаю. Говорите.

– Меня зовут Арина Полина, корреспондент газеты «Московский Комсомолец». Как вы прокомментируете убийство Анны Коноваловой?

– Не понимаю о чем вы…

– Вы собираетесь все отрицать? Пожалуйста! Пару слов в качестве комментария!

– Я в отпуске. В Сочи. На минеральных источниках. И не звоните мне больше! – Крамер изо всех сил нажал кнопку «отбой».

Теперь журналисты его достанут. Спуску не дадут, будут трезвонить и расспрашивать о ходе расследования. Можно не включать телефон до самого возвращения в Россию.

 
* * *
 

Мужчина набрал воду в ладони и как следует вымыл лицо. Он чувствовал себя очень уставшим. Минувшая неделя сильно его измотала.

Начальник отдела шифрования и безопасности компании «Айрикс» оказался крепким орешком. Однако… ему суждено было умереть. Мужчина знал этого с самого первого дня. Что касается неудачного покушения на Солодовника, – он не отчаивался. Эту жертву необходимо принести во имя успеха и, со временем, он завершит начатое.

Мужчина вышел из ванной и отправился прямиком на кухню.

Зато он сохранил жизнь Леониду Крамеру.

«Прыткий сукин сын!» – убийца искренне улыбнулся. Ему нравилось соперничать с Леонидом. Их неожиданная встреча в квартире Фролова означала, что детективное расследование движется в правильном направлении. Возможно, оперативники, наконец, сумеют взять нужный след. И это хорошо. Ведь теперь их с Леонидом игра станет динамичнее и интересней.

Мужчина бросил свое авто на парковке около торгового центра «Alanyum» и вернулся в Махмутлар на автобусе. Несмотря на удушающую жару, ему захотелось с головой окунуться в толпу простого народа. Атмосфера переполненного автобуса, запах пота, дезодоранта и духов привели его в состояние возбуждения… Он понимал, что, порой, его одолевают странные мысли… Желание, несовместимые со званием нормального человека… Но, к сожалению, никак не мог с ними справиться. Он всегда проигрывал в битве с самим собой.

В Обе, неподалеку от «METRO», большая часть людей вышла. Мужчина сел на одиночное сиденье в задней части салона, и несколько остановок молча рассматривал пейзаж. Автобус быстро промчал мимо кольца в Тосмуре и выехал на побережье.

А потом появилась она – девушка с русыми волосами: малолетка, на вид лет шестнадцать, не больше.

Она вошла на остановке около отеля «Michel», расплатилась с водителем и, оглядев салон, села на место прямо перед мужчиной. На мгновение ему показалось, что он чувствует запах ее волос. Его член затвердел. Чувства обострились. Стараясь не выдать себя, он стал еще пристальней разглядывать пейзаж. Скалистый берег Кестеля, с разбросанными по побережью булыжниками… Разноцветные рыбацкие лодки, курсирующие вдоль горизонта…

Девушка поправила прическу, лишь на секунду обнажив гладкую загорелую шею, однако эта демонстрация возымела такой же эффект, как если бы он увидел ее полностью обнаженной: его сердцебиение участилось, а дыхание стало прерывистым. О, это был особый вид сексуальности, доступный только девушкам ее возраста!..

В какой-то момент мужчине показалось, что он готов впиться в ее кожу зубами. Прямо здесь и сейчас. Отхватить кусок плоти, жадно подставив язык под струю горячей крови, бьющей у нее из сонной артерии… Нет, сама по себе кровь его не привлекала. Есть человечину – омерзительно. Но осознание того, что вместе с этими толчками из девушки будет выходить жизнь, приводило его в исступление. Было в этом что-то мистически привлекательное, в стиле Эдгара Аллана По…

Мужчина откашлялся. Автобус уже въехал в Махмутлар и, чтобы не поддаваться искушению, он выскочил на улицу на первой же остановке.

Он был человеком с утонченной натурой и очень ранимой психикой. Он никогда не говорил об этом в открытую, но в душе всегда признавал данный постыдный факт. Серийный убийца – преступник, деяния которого выходили за грани разумного – в обычной жизни сильно зависел от мнения окружающих и, зачастую, ломался под действием чьей-то железной воли.

Правда, природа наделила его выдающимся умом. Убийца гордился этим.

С самого детства он чувствовал себя не таким, как все. Да, конечно, сравнивая себя с другими ребятами двора, улицы, школы, он не находил ощутимых отличий, однако все равно продолжал считать себя чем-то хуже других. Особенно это проявилось, когда ему было двенадцать или тринадцать лет и он перешел в пятый класс общеобразовательной школы.

В то время, как все его одноклассники были подтянутыми спортивными мальчишками и худыми девчонками с плоскими животами, он страдал от первых признаков юношеской полноты. И это превратило его в изгоя. Трудно сыскать у ровесников благоволения, если ты хоть немного от них отличаешься; даже если проблема заключается в двух-трех килограммах лишнего веса.

Мужчина ненавидел себя за полноту, но ничего не мог с нею поделать. Питался он скудно и мало, а значит причина лишнего веса крылась в чем-то другом. В чем именно – он не знал. А ровесники и знать ничего не хотели. Достаточно, что он отличался от них и над ним можно было поиздеваться. Это привело к тому, что круг его друзей оказался невероятно мал.

Мужчина прошел в гостиную и открыл ноутбук. Он находился в середине пути… И собирался пройти вторую половину как можно скорее.

 
* * *
 

Крамер находился на площади около Собора святой Софии, известной также, как Айия-София, когда телефон в его кармане снова предательски зажужжал. Звонок со скрытого номера. «Если это опять журналисты, придется его выключить и поменять номер», – снимая трубку, подумал Леонид.

– Алло.

– Господин Крамер? – он сразу узнал голос Антона, секретаря Валерия Коновалова. – Вы не ответили на мой имейл.

– Сожалею. Я в Стамбуле, и у меня совсем нет времени проверить почту. К слову, я вынужден здесь раскидываться деньгами, так что накладные расходы вылетят вам в копеечку.

– Ничего страшного.

– Так о чем был ваш имейл?

– Заказчик обеспокоен ходом вашей работы.

– Что именно его беспокоить? – хмыкнул Крамер.

– Мы внимательно изучаем ваши донесения. Если честно, мы не ожидали такого поворота событий. Нам кажется, ваша работа в поле становиться все более и более опасной.

– На основании чего вы сделали такой вывод?

– Вы дважды столкнулись с преступником.

– Ну, по крайней мере, я до сих пор жив. Да и вы мне за это платите.

– Наш договор исключает всякое расследование. Вас направили в Турцию для сбора сведений…

– Я этим и занимаюсь, Антон…

– Пожалуйста, без имен! Вы же знаете, как для нас важна анонимность.

– Прошу прощения.

– Журналисты уже пытались с вами связаться?

– Да. Мне пришлось отправить свою помощницу в отпуск…

– Понимаю… Когда вы планируете закончить свою работу?

Крамер задумался; он невольно перенял вежливо-официальный тон Антона:

– Я сейчас нахожусь в Стамбуле. Пытаюсь прояснить, наверное, самое темное пятно в турецкой биографии Анны. Потом мне нужно будет вернуться в Махмутлар, закончить кое-какие дела. По самым скромным прикидкам, на это уйдет два-три дня. Я отправлю вам окончательный вариант отчета и поваляюсь на пляже еще несколько дней. Естественно за ваш счет.

– Вы, безусловно, можете рассчитывать на солидную премию за работу в особо экстремальных условиях.

– Безусловно…

– Тогда будем ждать от вас новостей. Спасибо! – после этих слова Антон повесил трубку.

Крамер выдохнул. Антон почему-то его раздражал. Мальчишка с iPad-ом подмышкой. Гребаный клерк, мало что понимающий в настоящей, полной трудности и лишений, жизни!..

 
* * *
 

– …Таким образом, в вопросе трансформации психики любого серийного убийцы, важное место занимает процесс распада личности, который начинается в детстве и заканчивается только с наступлением смерти преступника…

Крамер выключил видео и закрыл вкладку браузера. YouTube-канал известного американского психиатра, автора нескольких научных работ на тему серийных убийц не внес ясности в представление Леонида о природе такого рода преступников.