Текст книги "Создать совершенство. Через тернии к звездам: как рождаются виртуозы"

Глава 3
Триада сотрудничества – учитель, родители, ребенок: первый этап обучения солиста

«Мне не нужны одаренные ученики. Мне нужны только одаренные матери».

Преподаватель скрипки

Фраза, приведенная выше, хорошо известна в мире скрипачей и иллюстрирует значение родителя в обучении, и в первую очередь в налаживании взаимоотношений между учителем и ребенком. Перед учителем стоит задача сделать из ребенка виртуоза. В числе прочего от него требуется передать ученику свои ожидания. Кроме того, занятия не ограничиваются классом, а продолжаются дома. Родители помогают ребенку, записывая замечания, а иногда и урок полностью, чтобы иметь возможность позаниматься самостоятельно с ребенком.

В своей работе я наблюдала триаду отношений, заменившую традиционные отношения между родителями и детьми при семейном обучении. Авторитетом для ребенка выступает уже не только родитель, но и учитель. Учитель определяет жизненные планы ребенка, а родители присоединяются к решениям и советам педагога. Поэтому первой задачей учителя является установление плодотворного сотрудничества с родителями, так как именно они передают его ожидания ребенку. Скрипачка-солистка, ей 31 год, так описывает роль своей матери-пианистки: «Она все объясняла мне, потому что у моего учителя не было времени и терпения объяснять это на языке «маленькой девочки». Именно мама сказала мне, что я играю очень хорошо, в то время как учитель просто говорил: «О’кей»… Для него программа, которую я играла, была лучшим доказательством развития моих навыков игры на скрипке… Я не понимала этого!»

Авторитетом для ребенка выступает уже не только родитель, но и учитель. Учитель определяет жизненные планы ребенка, а родители присоединяются к решениям и советам педагога.

Если взаимоотношения между тремя сторонами оказываются эффективными, это значит, что соблюдается негласный кодекс поведения, предусмотренный для каждой из сторон. Уроки проходят в соответствии с нормами, о которых можно прочесть в книге Ховарда Беккера «Миры искусства» (Н. Becker. Art Worlds, 1983). Ребенок должен беспрекословно выполнять указания учителя о том, когда играть, когда повторить, когда остановиться, это и есть главная его роль.

Следующий пример основан на наблюдении за уроком девятилетней девочки Марго. Урок проходил в парижской квартире учителя за месяц до выступления на международном конкурсе юных скрипачей.

Марго свободно, на уровне взрослого солиста, владела языком (правилами), необходимым для полноценного урока, хотя по реакции учителя можно было предположить, что она к уроку не готова.

Учитель, назовем ее Вера, молодая женщина, которой едва перевалило за тридцать, открыла дверь и задала вопрос с сильным русским акцентом:

– Как ты позанималась, Марго, после последнего урока?

Девочка ответила:

– Хорошо.

Вынимая скрипку из футляра, она заметила, что забыла канифоль.[38]38
  Чтобы добиться трения, необходимого для производства звука, скрипачи смазывают смычки канифолью.


[Закрыть]

Вера открыла свой футляр, достала канифоль и провела по смычку Марго. Мама девочки сидела рядом с блокнотом наготове.

– Ладно, – сказала учительница, – давай открытые струны.[39]39
  Термин «открытые струны» означает, что правая рука играет без левой (пальцы которой обычно располагаются на струнах). Выполняя упражнение, скрипачи тренируют различные приемы и техники извлечения звука.


[Закрыть]

Марго начала играет, Вера говорит:

– В середине.

Она встала, подошла, коснулась правой руки Марго, помогая ей работать смычком, и все это время монотонным голосом давала указания:

– Перпендикулярно… полным звуком… ласково.

Легким движением Вера приподняла скрипку.

– Все звуки… воздушным касанием… – Повысила голос: – Без акцентирования!

Затем она поправила положение головы девочки на инструменте. В течение семи минут Марго не переставала играть.

– Теперь гамму.[40]40
  Музыкальная гамма – расположение нот в порядке возрастания и убывания высоты звука.


[Закрыть] Какую гамму ты дома играла?

– Ля-мажор, – ответила ученица.

– Поднимайся на четыре выше, как мы раньше делали. Затем опускайся, скользи на указательном пальце.

Кажется, что ребенку трудно это сделать, он скользит на среднем пальце.

Вера берет смычок Марго и произносит с раздражением, скользящим в ее голосе:

– Когда двигаешься вверх, всегда работает средний палец! Еще раз, опускайся на указательном пальце.

Вера практически переходит на крик, указывая на палец у головы Марго:

– Ты должна видеть указательный палец, он должен скользить на десять вниз! Медленнее! Почему ты здесь не играла? – восклицает учительница, указывая на часть скрипки. – Играй смычком правильно! Стой! Повтори то же самое с дополнительными нотами!

Марго играет с остановками. Вера берет свою скрипку, чтобы показать, как играть гамму.

Играют вместе. Вера останавливается, кладет скрипку на стол и касается локтя Марго, чтобы направить его под скрипку. Снова берет свою скрипку и снова начинает играть вместе с ученицей.

Закончив гамму, Марго, кажется, рада перейти к следующей части занятия и начинает готовить ноты. Вера пристально смотрит на нее.

– Еще раз то же самое, – настаивает она.

Ученица вновь играет гамму, и вновь учительница повторяет свою команду. И так четыре раза, после чего Вера подводит итог:

– Первый раз получилось правильно. Твой палец не поднимается! Теперь мы может проработать дополнительную ноту! Смычок не отрываем от струны, четыре легато, то же самое! Давай, продолжаем на струне Е.

Вера берет метроном и включает его. Комната наполняется равномерным тиканьем.

– Артикуляция, хороший звук, регулярный ритм… Если у тебя лежат два пальца, третий палец будет прыгать. Играем дополнительную ноту. Продолжаем играть, берем смычком тот же звук. Не отвлекайся!

В таком порядке работа продолжается в течение получаса. Марго играла почти сорок минут, держа руки в верхней позиции. Вера мгновенно начала все сначала:

– Смычок в первую позицию!

Двумя минутами позже Вера останавливает девочку:

– Ты совершенно забыла. Для того чтобы получить деташе,[41]41
  Деташе – смычковая техника, при которой каждое движение проигрывается по отдельности.


[Закрыть] нужно сделать это. – Демонстрирует жест. – Здесь нечего делать, просто смотри на свой смычок!

Вера показывает, как это делать правильно, направляя руку Марго. Смычок соскальзывает.

– Следи за смычком, – восклицает Вера. – Нет, нет, нет! Делай рукой!

Она жестикулирует, затем смотрит, как Марго повторяет ее жест.

– Быстрее! Быстрее!

Через две минуты Вера констатирует, что техника смычка вышла очень хорошо.

Учительница сама вытаскивает из сумки Марго ноты произведения, которое девочка будет играть на конкурсе, и кладет на пюпитр. После того как Марго завершает первую часть, Вера говорит:

– Это очень, очень, очень красиво, но есть один нюанс. Я буду играть фразу, а ты повторяй. Во тут, – указывает в нотах, – первый мордент[42]42
  Мордент представляет собой орнамент, состоящий из быстрого чередования письменной ноты с нотой, находящейся непосредственно выше или ниже ее по музыкальной шкале.


[Закрыть] – тарарара… – поет она.

Марго повторяет, играя. Вера берет скрипку, чтобы показать, как нужно играть первую часть.

– Моя очередь, – играет. – Твоя очередь. – Марго повторяет. – Моя очередь… твоя очередь. Отрывайся, смычок очень легкий на С… верхней С[43]43
  Здесь – нота.


[Закрыть]… Смычок… ты видишь? Если играть легко, делать больше акцентов… здесь, – указывает на ноты, – будет неплохо. Нормально играла, но шестнадцатые, малые ноты… меньше используй смычок. Да, отлично! – Вера кажется очень довольной.

Марго повторяет прорабатываемую часть.

– Неплохо. Но тебе нужно спрятать ноту G, ты очень близка к бекару.[44]44
  В музыке бекар обозначает нейтрализацию резкого и плоского звука.


[Закрыть] Дай больше смычком на верхней ноте D. Смычок! Послушай разницу между этой фразой и этой.

Вера играет дважды, каждый раз по-разному. Начинает играть Марго. Кажется, ей трудно исправить свою игру.

– Не замедляйся… Это не форте![45]45
  Форте – громко.


[Закрыть] Очень глубоко… Здесь поменьше смычком. Вот, здесь мы уже будем иметь раллентандо.[46]46
  Раллентандо – постепенное замедление.


[Закрыть] – Учительница показывает на ноты, но Марго не перестает играть.

Вера выбирает другую страницу в нотах и дает команду играть вторую часть. Марго играет.

– Остановись на этой ноте. Ты не можешь делать трель[47]47
  Трель – быстрое чередование нот.


[Закрыть] короче. Хорошо, но не паникуй над трелью. Нужно четко проигрывать мордент… Это крещендо.[48]48
  Крещендо – постепенное нарастание громкости звука.


[Закрыть] А это форте. – Учитель снова указывает на ноты. – Ты хочешь закончить урок? – Кажется, что Вера очень зла.

С грустью в голосе Марго отвечает:

– Нет.

– Ну так играй правильно. – Вера берет метроном. – Запустим его, и ты будешь играть. Это шестнадцатые. Медленнее… медленнее… Медленнее! Будь внимательнее. Видишь? Прошу тебя, следи за нотами.

– Тяжело держать смычок, – жалуется Марго.

– Нет, тебе нужно держать смычок, как раньше. Покажи мне! Ты должна так практиковаться каждый день: два раза с метрономом, затем семьдесят два [удара в минуту], потом восемьдесят. О’кей, достаточно на сегодня. Можешь убрать скрипку в футляр. – Вера поворачивается к матери Марго: – Ей нужно серьезно заниматься. Каждый день подобным образом, как минимум два с половиной часа.

Я подробно описала эту сцену, чтобы вы смогли составить представление о том, как проходят уроки учащихся-солистов. Вероятно, вы заметили, что уровень технических требований учителя высок для ученицы такого возраста. В девять лет Марго должна чувствовать нюансы исполнения, знать специальную лексику, быть способной концентрироваться на выполнении сложных задач, причем одновременно, быть выносливой, чтобы выдерживать уроки инструментальной практики. Последний навык требует высокого уровня физической подготовки, позволяющего держать руки поднятыми на протяжении более часа.

Ученики должны подчиняться авторитету учителя, что наглядно показано в отрывке, приведенном выше. Такие отношения объясняют, почему мама Марго не сказала ни слова во время всего урока. Условия проведения урока характеризуются неравным статусом его участников.[49]49
  Ансельм Штраус (1992) иллюстрирует отношения между преподавателем и учащимся как игру давления во взаимоотношениях между учителем и учеником.


[Закрыть]

Успех триады отношений: учитель – ученик – родитель, зависит от плодотворного сотрудничества взрослых участников.

Успех триады отношений: учитель – ученик – родитель – зависит от плодотворного сотрудничества взрослых участников. Учителя привлекают родителей к выполнению роли помощников, но при этом родители редко вмешиваются в ход урока. Они играют свою роль за пределами помещения, в котором проводится урок.

Родители как помощники

Между двумя уроками родители разъясняют ребенку замечания педагога, учат выполнять его требования (родителям-музыкантам эти требования хорошо известны).

Перед началом первого урока мама говорит своей семилетней дочери в коридоре музыкальной школы: «Ты должна быть собранной и очень быстро реагировать… Пожалуйста, будь хорошей девочкой, как дома, – побольше энергии!» Эта мама – пианистка, и когда-то она сама училась в классе солистов; она убеждена, что учитель непременно увидит, что ее дочь талантлива и «потенциально способна стать солистом» (такое выражение используют учителя класса солистов).

Многие педагоги (как и родители) учитывают «артистичность натуры», под которой в этом контексте понимается экстравертность ребенка, его увлечение несколькими предметами («Он хорошо разбирается в математике и играет в шахматы»), способность схватывать на лету. Как следует из следующей цитаты о классе солистов Джульярдской школы, в процессе отбора важную роль играет характер ребенка: «Ежегодно Делэй прослушивала 250 детей, поступающих в Джульярдскую школу. По ее словам, каждое прослушивание сродни первому разговору, поскольку именно на первом прослушивании становятся очевидными не только исполнительские способности ребенка, но и такие решающие моменты, как его ум, юмор и характер» (Lourie-Sand, 2000. Р. 95–96).

Педагоги обращают внимание и на другие особенности, присущие исполнителю: хорошая физическая подготовка и отличное здоровье. Отец-скрипач советует своему девятилетнему сыну «забыть» о головной боли: «Знаешь, когда ты выступаешь на концерте, слушатели должны испытывать радость, слушая твою музыку. К тому же твой преподаватель не станет работать с больным ребенком!» Во время урока учитель замечает, что мальчик плохо себя чувствует: «Знаешь, солист должен быть сильным. Давай! Забудь обо всем и играй!»

Как мы видим из приведенного выше урока, учащийся-солист, как правило, молчит, все необходимые сведения, касающиеся ребенка, учителю сообщают родители. Роль ребенка сводится к игре; он должен следовать замечаниям учителя и проигрывать один и тот же отрывок либо гамму ровно столько, сколько нужно.

По моим наблюдениям, родители, как правило, стремятся оправдать слабую игру ребенка тем, что он долго не практиковался, так как был болен или занят. Однако такие оправдания встречаются не часто, потому что солист не может болеть или быть занятым. Как сказал один учитель восьмилетней девочке: «Если тебе надо играть в три часа утра, ты должна играть настолько хорошо, насколько способна. Знаешь, семилетний Венгеров практиковался и в час ночи, потому что его родители не могли заняться им раньше, так как играли в оркестре!».[50]50
  Максим Венгеров – известный европейский скрипач-солист, родившийся в 1974 году в Новосибирске, Россия.


[Закрыть]

Если тебе надо играть в три часа утра, ты должна играть настолько хорошо, насколько способна.

Ребенку вообще часто приходится слушать истории о знаменитых скрипачах, которые тоже когда-то были учениками. Причем не только от учителей, а скорее от родителей: «В твоем возрасте Менухин играл концерт Мендельсона!»

Родители являются посредниками в обучении, они мотивируют своих детей к поддержанию плодотворного сотрудничества с педагогом. Они идут на огромные жертвы, чтобы обеспечить музыкальное образование ребенка. Педагог, в свою очередь, стремится повлиять на общее образование ребенка: «Я заботился о вашем сыне более трех лет, но… ему, знаете ли, следует ходить в музеи, читать книги, а не только играть на скрипке». Я привела слова педагога, который дает ребенку бесплатные уроки и позволяет играть на скрипке стоимостью 15 тысяч долларов США. Такое доверие учит ребенка тому, что личные отношения неразрывно связаны с профессиональными; эмоции в отношениях дорого ценятся. К родительскому авторитету присоединяется значимый в жизни ребенка авторитет преподавателя. В свою очередь, ребенок приспосабливает свое поведение под ту модель, которая ему преподносится. Уроки с учителем становятся самым важным элементом в жизни ребенка-скрипача или, по меньшей мере, приобретают равное с семейными отношениями значение. Ребенок и родители очень чутко реагируют на отзывы учителя. Если урок прошел хорошо, учитель доволен, то довольна и семья. Если урок испорчен, учитель угрюм, не в настроении, семья испытывает досаду и разочарование.

Сыграем… амбиции

В начале своей карьеры юный солист сталкивается с амбициями родителей. Родители-музыканты надеются, что их ребенок непременно станет солистом. Честолюбивое стремление родителей плотно коррелирует с амбициями учителя. Среди скрипачей-солистов существует выражение «учитель играет посредством своих учеников». Амбиции учителя усиливают его вовлеченность в развитие многообещающего ребенка, и он начинает мобилизовать членов своей команды: на работе с учеником сосредотачивается аккомпаниатор, звукорежиссер готовит бесплатные записи, организатор вносит ребенка в списки участников важных концертов.

Учитель, как человек, обладающий абсолютной властью,[51]51
  Образцовую власть учителя можно понять на примере Дороти Делэй: «Едва ли Делэй можно назвать милой леди, обучающей игре на скрипке. Более полувека она была серым кардиналом, не известным за пределами мира классической музыки, однако слывшей легендой внутри него. Это мир, в котором все стандартные эмоции, такие, как амбиции, жажда власти, стремление к самовыражению, одобрение, признание, дружба, любовь и так далее, присутствуют в той или иной степени и в том виде, в котором они проявляются в стремлении к карьерному росту в любой области» (Lourie-Sand, 2000. Р. 16).


[Закрыть] неодинаково распределяет свое внимание и покровительство между учениками. Только те, кто, по его мнению, обладает потенциалом солиста, будут удостоены его особого отношения. В этом заключается первое условие успешного обучения солиста: юный скрипач должен выделяться, чтобы учитель проявил особое внимание к его обучению.

Если амбиции родителей и учителя в отношении ребенка совпадают, то амбиции просыпаются и в самом ребенке. Детям, которых я наблюдала, нравится выступать на сцене и срывать аплодисменты зала.

В то время как выступление является источником удовлетворения, часы ежедневной инструментальной практики могут быть утомительными. Успех музыканта во многом определяют домашние занятия между уроками. Однако дети есть дети. Родители и преподаватель могут разделять мнение, что ребенок должен интенсивно заниматься, а сам юный виртуоз будет относиться к бесконечной игре с меньшим энтузиазмом. В связи с этим главной задачей родителей, учителя и самого ребенка является поиск удовольствия не только в выступлениях, но и в ежедневной инструментальной практике. Мотивация к многочасовой работе является решающим моментом для молодого музыканта. Но за свои труды он будет вознагражден умением сыграть Каприс № 5 Паганини, прежде чем достигнет десятилетнего возраста.

Несмотря на то что родители-музыканты и педагоги единодушны в своих амбициях, в некоторых вопросах они могут расходиться. Я наблюдала конфликты между родителями-музыкантами и педагогами по таким вопросам, как выбор программы, подготовка к концерту или конкурсу и даже по техническим аспектам скрипичной практики. Иногда дети занимаются с учителем не более месяца, а потом переходят к другому, третьему… так как никто из учителей, по мнению родителей, не был достаточно хорошим. Юные скрипачи, которых обучают сами родители, могут столкнуться с тем, что в мире солистов их будут отвергать. Отсутствие сотрудничества в рамках триады отношений может обернуться огромным препятствием и привести к завершению многообещающего пути к сольной карьере.

Родители и преподаватель могут разделять мнение, что ребенок должен интенсивно заниматься, а сам юный виртуоз будет относиться к бесконечной игре с меньшим энтузиазмом.

Вклад родителей

Руджеро Риччи, американский скрипач,[52]52
  Руджеро Риччи, американский скрипач, родившийся в 1918 году. На основании личного опыта он приводит собственное мнение об амбициозных родителях. Отец Риччи был очень амбициозен. По словам Риччи, его детство было невеселым.


[Закрыть] однажды сказал:

«Когда вы встречаете одаренного ребенка, вы встречаете и амбициозного родителя, который будет стоять за его спиной».

Schwarz, 1983. Р. 534.

Помимо контроля и натаскивания ребенка изо дня в день, перед родителями юных скрипачей стоит много других задач, таких, например, как покупка, одалживание или копирование нот, копирование аппликатуры,[53]53
  Аппликатура – техническое указание в дополнение к нотам.


[Закрыть] приобретение CD-дисков с записями лучших исполнителей. Родителям-музыкантам с этими задачами справляться легче, что не удивительно. Мать одного ученика, скрипачка, выпускница знаменитой Московской консерватории, пояснила: «В Москве в лучшие из музыкальных школ берут только детей из музыкальных семей, чтобы достичь лучших результатов. Родители, далекие от мира музыки, не понимают особой роли учителя. Кроме того, необходимы жертвы: приходится тратить деньги, сопровождать ребенка в долгих поездках. Если вы не будете делать всего этого, ребенок все потеряет».

Во всех странах, кроме тех, где музыкальное образование бесплатно (например, так было в Советском Союзе до перестройки[54]54
  Перестройка – реконструкция советской экономики в середине 1980-х годов; окончание коммунистического периода. Политические и экономические изменения в странах Восточной Европы коснулись и образовательного процесса. До перестройки лучшие ученики учились бесплатно, но потом это стало редкостью. Теперь по всей Европе родители платят за обучение.


[Закрыть]), родителям приходится полностью оплачивать обучение.[55]55
  В Европе от родителей требуются значительные финансовые вложения. Приведу пример цен. Один частный урок продолжительностью 60 минут стоит от 30 до 200 евро; каждые два-четыре месяца нужна замена инструмента – 40–150 евро и более; смена волос смычка (четыре раза в год) – 30–100 евро; обучение в музыкальной школе во Франции стоит до 1700 евро в год; посещение мастер-класса (не менее двух раз в год) – 400–1500 евро; оплата аккомпаниатора – 30 евро в час.


[Закрыть] Расходы включают оплату уроков (музыкальная школа и/или частные репетиторы/педагоги), общее школьное образование (здесь часто требуется помощь репетиторов), специальные мероприятия (концерты, конкурсы, мастер-классы).

Некоторые родители вкладывают все свои сбережения в обучение и/или дорогую скрипку.

Родители-новички, даже при условии состоятельности, в меньшей степени склонны по сравнению с родителями-музыкантами оплачивать стоимость уроков и транспортные расходы. Некоторые родители вкладывают все свои сбережения в обучение и/или дорогую скрипку. Почти все виртуозы, добившиеся признания, говорят о жертвах, на которые шли их родители. В одном из интервью Вадим Репин рассказал о том, как получил смычок: «У меня был прекрасный Kittel, который мне подарили, когда мне было тринадцать. Мама потратила все свои сбережения, чтобы купить мне этот смычок».[56]56
  Выдержка из интервью с В. Репиным («Диапазон», февраль 2001 г.). Репин – скрипач-солист международного уровня, родившийся в Советском Союзе в 1971 году. Для скрипача важно иметь отличную скрипку и хороший смычок. Хороший смычок может стоить тысячи евро. Фирма Kittel является самым известным производителем смычков.


[Закрыть]

Некоторые родители-новички признаются, что отказывались записать своего ребенка к определенному преподавателю из-за чрезвычайно высокой стоимости, которую он запрашивал за свои уроки. Родители-музыканты никогда так не сделают. Но по мере погружения в музыкальную среду родители-новички постепенно меняют свои установки.

Финансовую поддержку в обучении, как правило, готовы оказывать все члены семьи, однако сами родители-музыканты не могут сказать заранее, сколько денег потребуется. Известно одно – много, и они полагаются на помощь спонсоров. Родителям, за которыми я наблюдала, приходилось строить свою жизнь шаг за шагом, без каких-либо долгосрочных финансовых и иных планов.[57]57
  На самом деле планы есть: участие в мастер-классах и конкурсах, обучение в летних классах солистов и т. д. Несколько раз в неделю (или даже в день!) родители сопровождают ребенка на занятия и присутствуют на них.


[Закрыть]

В интервью родители стараются избегать оценки расходов, утверждая, что «у них все равно нет выбора» и что они «не имеют права отказываться» финансировать обучение ребенка. Они полностью посвящают себя карьере потенциального солиста. «Если вам выпал шанс иметь одаренного ребенка, вы должны сделать все возможное, чтобы талант не был растрачен впустую», – сказала одна из матерей.

В исключительных случаях, когда у ребенка несомненный талант, но его родители не в состоянии оплачивать обучение, учителя дают бесплатные уроки. Один из таких учителей, Майкл, поделился со мной: «Знаешь, мой учитель как-то сказал: существуют две категории учащихся – те, которым нужно платить, и те, кто имеет талант».[58]58
  Высказывание, подслушанное несколько раз в течение моего исследования.


[Закрыть] Майкл даже сделал подсчеты, по которым выходило, что менее одаренные ученики «субсидируют» талантливых. Другой известный мне учитель заключил договор, в котором говорилось, что уроки будут бесплатными, но впоследствии его талантливый ученик какое-то время будет отдавать ему значительную часть своих доходов от участия в концертах.

В странах с развитой социальной поддержкой родителям легче изыскивать средства. Я имею в виду, что в европейской системе образования открыт доступ к бесплатному обучению общего профиля. Медицинская страховка в некоторых странах входит в систему обязательного социального страхования, и многие семьи могут сэкономить (выкроить за счет этого деньги на обучение). Очевидно, что среди учащихся-виртуозов трудно найти детей, чьи родители безработные или имеют минимальный заработок.

Однако не все так безоблачно. Кредитоспособность родителей является важным элементом отбора, и если денег нет, скорее всего, ученику откажут. Большинство родителей-новичков испытывают затруднения с оплатой требуемой суммы и приспосабливают свою семейную жизнь под ожидания преподавателя, и здесь дело не только в деньгах. Даже те, кто стоит на нижних ступеньках среднего класса, будут продолжать оплачивать занятия детей, потому что считают образование детей самым главным. Родители мобилизуют все виды ресурсов, сосредоточив внимание на будущей карьере ребенка. И это еще одно объяснение, почему не бросают учебу в основном дети родителей-музыкантов: они знают, каким будет результат, если все получится.

Кредитоспособность родителей является важным элементом отбора, и если денег нет, скорее всего, ученику откажут.

Проанализировать финансовое участие родителей относительно легко – гораздо труднее проанализировать затраты времени. Чтобы обеспечить полноценные занятия ребенка, родители используют один из двух вариантов.

Во-первых, юные скрипачи (это также относится к танцорам, фигуристам, гимнастам и прочим талантам), как правило, посещают специальные школы, где предусмотрено сокращенное время для освоения общеобразовательной программы.[59]59
  Во Франции, Италии и Испании дети остаются в школе до 16:30. Долгая дорога до школы и домашняя работа не совместимы с интенсивной и продолжительной инструментальной практикой.


[Закрыть] Половину дня они проводят в школе, а вторую половину посвящают инструментальной практике. Дважды в неделю или чаще они ходят на уроки скрипки, добавить к этому другие музыкальные уроки (например, фортепьяно). Для того чтобы сэкономить время на проезд, некоторые родители переезжают поближе к учителю или к школе.

Второй вариант предусматривает обучение на дому или дистанционное обучение. Такой вариант очень подходит семьям будущих солистов. Большую часть своего времени дети проводят дома, практикуясь в игре или осваивая общеобразовательные предметы.

Приведу расписание одиннадцатилетней девочки, живущей в пригороде Парижа. В школе она учится дистанционно.

8.30–9.30 – французский язык

9.40–10.40 – скрипичная практика (гаммы, открытые струны, занятие)[60]60
  Упражнения, развивающие технические основы игры на скрипке.


[Закрыть]

10.40–11.10 – перерыв

11.10–12.10 – математика

12.10–13.30 – обед

13.30–14.30 – скрипичная практика (произведения)

14.30–14.45 – перерыв

14.45–15.30 – история (или география, или естествознание)

15.30–16.00 – полдник

16.00–17.00 – скрипка (произведения, чтение с листа)[61]61
  Чтение с листа – первое проигрывание незнакомого музыкального произведения.


[Закрыть]

17.30 – танцы (или теория музыки, или хор)

17.30–21.00 – ужин и свободное время

Учащийся сам планирует свой перерыв. В свободное время можно погулять, почитать книгу, потанцевать или поиграть в компьютерные игры.

Два раза в неделю, скажем в среду и воскресенье, родители отвозят детей на уроки скрипки, которые могут длиться от полутора до двух часов. (При плотном движении много времени занимает дорога.) До начала урока и после него ребенок играет дома. В дни, когда ученик ездит на уроки, он освобождается от общеобразовательных предметов. Суббота – выходной день. В этот день ребенок занимается скрипкой «только» три часа.

Родители детей, занимающихся дистанционно, посвящают своим детям намного больше времени (некоторые профессии позволяют это делать) по сравнению с родителями, чьи дети все же ходят в школу. Но на самом деле встретить учащегося-солиста, посещающего общеобразовательную школу, удается редко.[62]62
  В других странах, где учебный день заканчивается в 14:00, посещение школы становится затруднительным для учащихся старше двенадцати лет, которые занимаются более интенсивно. Они часто пропускают большую часть уроков ради занятий скрипкой.


[Закрыть] Я знаю только одного такого мальчика сына японской пианистки, живущей в Париже. Каждое утро до школы, начиная с шести утра, он играл на скрипке.

Возвращаясь к финансовому вопросу. Старшие ученики-солисты иногда сами подрабатывают. Мадам Дюпон предоставляла жилье и платила небольшую зарплату двадцатилетнему учащемуся в обмен на то, что он занимался скрипкой с ее двенадцатилетней дочерью.

Интервью с родителями-музыкантами показывают, что их осведомленность о правилах, принятых в мире музыкантов, являются полезным вкладом в обучение ребенка-солиста.[63]63
  Журналистка Дороти Шварцман писала о родителях-музыкантах юного скрипача: «Они знают, как добиться стипендии, как попасть на мастер-классы, как организовать концерты. Эти родители становятся импресарио собственных детей, поддерживая их [в музыкальном мире] собственным авторитетом» (Wprost, 2000, № 32 [Варшава]).


[Закрыть] Даже тем, кто готов инвестировать время в подготовку карьеры своих детей, трудно изо дня в день заниматься только этим. Некоторые предпринимают необычные меры, чтобы следить за обучением ребенка, как в случае родителей Максима Венгерова. Когда Венгерову было семь лет, его родители могли вернуться домой после вечернего концерта и работать с ним до двух часов ночи.[64]64
  Максим Венгеров рассказывал об этом на передаче канала Muzzik.


[Закрыть]

Но большинство родителей, особенно родителей-музыкантов, лишены такой роскоши, как посвящать ребенку 24 часа в сутки. Как сказал мне скрипач-солист (41 год, женат на концертмейстере, оба работают в национальном оркестре), отсутствие времени стало решающим фактором того, что их первый (из четырех) ребенок перестал заниматься: «Моя дочь играла на скрипке… Она была очень талантлива, но мы оба были слишком заняты своей работой, концертными турами, различными проектами… Жаль, но мы оказались не в состоянии направлять и контролировать ее».