Текст книги "Леди Чародейка"

– Извините, а вы не можете сказать, где мне найти Ари? Это кошка… белая кошка с изумрудными глазами. Она…

– Не люблю кошек, – ворчливо сказала странная незнакомка.

– Да нет, вы не поняли, она не совсем…

– Я тебе помогу, но только при одном условии, – перебила меня старушка. Окинула оценивающим взглядом, от которого мне стало не по себе. – Худовата, конечно. Глаза вон углем зачем-то измазала.

Я закусила губу, чтобы спрятать улыбку. Не каждый день дорогущие тени известного (в моем мире, естественно) бренда обзывают углем.

– Но в целом сойдет, – закончила старушка.

Не успела я раскрыть рот, чтобы ехидно поблагодарить за такую «милую» оценку, как меня огорошили:

– Отдашь мне свое тело на… скажем, восемь часов, и я помогу тебе найти твою кошку, – последние слова она произнесла с явным неодобрением, словно недоумевая, зачем я трачу силы на поиски какого-то животного.

Я не сразу нашлась с ответом.

– Мое тело? Эмм… а зачем оно вам? – не придумав ничего лучше, спросила я.

Старушка терпеливо вздохнула.

– Ты меня видела? Наказали меня за провинность. Лишили и молодости, и возможности ее вернуть. Единственное, что я могу – присвоить себе чужое тело, и то ненадолго, и с согласия его хозяина.

– Это что-то вроде проклятия?

– Проклятие и есть.

– Ламьель? – предположила я.

Старушка ничего не ответила, но по ее враз помрачневшему лицу я поняла, что попала в точку. Сколько же судеб успела исковеркать чертова колдунья?

– Ты не бойся, это не больно, – заверила меня незнакомка. – Твоя душа просто… заснет – на то время, пока я побуду в твоем теле. Я просто хочу вспомнить, каково это – быть молодой. Хоть на несколько часов, но вернуть себе года, что у меня отобрали.

Предложение помощи от проклятой, наверняка обладающей мощной магией, было заманчивым… если бы не такая высокая плата. Отдать свое тело чужой душе! Тяжело вздохнув, я помотала головой.

– Извините. Я не могу.

Старушка кивнула, словно бы ждала от меня подобного ответа. Развернулась и пошла прочь.

– Звериный рынок в другой стороне, – донесся до меня ее приглушенный голос.

Не оборачиваясь, она махнула мне рукой в нужном направлении, и я незамедлительно направилась туда.

Проклятая колдуньей женщина не обманула – я действительно попала в ту часть ярмарки, где продавались различные существа. Тут были и ездовые животные, и милые зверюшки, выполняющие исключительно умилительно-декоративную функцию. Я прошла мимо нечто, представляющего собой идеально круглый комочек песочного цвета шерсти с блестящими глазками-пуговками, торчащими посередине. Существо издавало возбужденно-радостные звуки, отдаленно напоминающие тонкий лай и беспрестанно скакало мячиком по клетке, стоило мне приблизиться. В который уже раз за ярмарку я пожалела, что мне нечего предложить торговцам.

Наткнувшись взглядом на очередную клетку, я не поверила самой себе – неужели я наконец нашла Ари?

Хранительница выглядела неважно. Осунувшаяся мордочка испачкана, в потрясающих зеленых глазах – тоска и усталость. Я бросилась было к клетке, но остановилась, вовремя сообразив: кто бы ни продавал Ари на этой странной ярмарке, но сказать мне ему было нечего. Средств, чтобы выкупить красавицу-метаморфа, у меня не было, а отобрать ее силой просто не получится.

Я замерла на расстоянии нескольких шагов от клетки, выжидая подходящий момент. Торговец за уставленным клетками прилавком, прежде стоявший ко мне спиной, наконец повернулся. Лицо – немолодое, угрюмое, принадлежало, конечно же, не шаату, а человеку. То ли шааты работали на него, то ли просто продавали ему краденое… кто их разберет. Как бы то ни было, но Ари оказалась у него в руках, а я понятия не имела, как ее вызволить.

Мне нужен был хороший план, но… времени на раздумья не осталось. К лавке торговца зверьми подъехало нечто, отдаленно напоминающее двухместную карету без крыши и запряженное огромными гусеницами серебристого цвета. Гусеницы – невероятно подвижные и бойкие – переговаривались между собой странными щелкающими звуками.

Представительного вида мужчина в темных одеждах спрыгнул на землю. Неторопливой походкой уверенного в себе человека направился к торговцу. Почуяв потенциального клиента, тот воспрял духом и поспешно натянул на лицо фальшивую улыбку, обнажившую кривоватые зубы.

Они негромко переговаривались друг с другом, поглядывая на страдающую в клетке Ари, а я лихорадочно размышляла, что предпринять. Приблизилась, чтобы расслышать, о чем говорят мужчины, и тут же отскочила в сторону: одна из гусениц, завидев меня, с шипением раззявила рот, продемонстрировав четыре ряда острых зубов.

Значит, эти скользкие серебристые твари исполняли роль не только ездовых животных, но и своеобразных стражей? Мило.

Реакция гусеницы для ее владельца не осталась незамеченной. Обернувшись, он с подозрением уставился на меня. Я с ужасом заметила в его руках браслет из странного синего металла и ворох шкурок среброгрисса – очевидно, они с торговцем договорились о цене. Подняла взгляд и оторопела. На меня уставились узкие холодные глаза странного желтоватого цвета. На щеке алело что-то, что я сначала приняла за свежий ожог. Казалось, что кожа на щеке и лбу незнакомца была разъедена кислотой.

Я заставила себя отвести взгляд от жуткой раны и заглянуть в золотистые глаза.

– Вы совершаете ошибку, – на одном дыхании выпалила я. – Это не кошка, а метаморф!

– Правда? – выгнул бровь мужчина в темном. Заинтересованно взглянул на Ари, затем на торговца. – Странно, что вы ничего не сказали мне об этом.

На лице того явственно читалась досада – если бы он знал об этом факте, то наверняка накинул бы цену.

Глядя, как мужчина в темном берется за ручку клетки, я вскипела.

– Она же – почти человек! Вы не можете просто взять и купить человека!

– Кто сказал, что не могу? – с ленцой отозвался он. – Кажется, я только что это сделал. – Незнакомец направился к «карете», роняя слова: – Во-первых, она человек лишь частично – вы сами только что это сказали, во-вторых, я не могу целиком и полностью полагаться на ваши слова. Ну а в-третьих – я не вижу, чтобы метаморф перевоплотилась, чтобы как-то их доказать.

– Она в клетке, – процедила я, с ненавистью глядя на мужчину в темном. – Как она может перевоплотиться, не сломав себе при этом все конечности? К тому же, Ари наверняка обессилена. Вы бы поинтересовались у продавца, каким именно образом она к нему попала.

– А зачем? – Незнакомец равнодушно пожал плечами. Забрался в карету, поставил клетку рядом с собой.

Я заскрипела зубами от бессильной ярости, наблюдая, как гусеницы уползают прочь. Наблюдая, как отдаляется от меня Ари. Прильнув пушистой мордочкой к прутьям клетки, она неотрывно глядела на меня.

Итак, я выдала себя и упустила Ари. Что теперь делать?

Я бросилась вслед за каретой, предусмотрительно скрывшись за стеной деревьев, окружающих дорогу. Мне нужно было знать, куда мужчина в темном везет Хранительницу.

К счастью, как бы ни были быстры гусеницы, до лошадей им было далеко. Правда, чтобы поспеть за ними, мне приходилось буквально бежать. Я с боем прорывалась через ветки деревьев, норовящие хлестнуть по лицу, перескакивала через пни, валуны и упавшие деревья, но все же не отставала от кареты.

Спустя час бесконечной гонки мне выпал шанс немного прийти в себя и отдохнуть. Гусеницы мчались все медленнее и в конце концов их скорость упала до черепашьего шага. Недовольный незнакомец выскочил из кареты, держа в руках какой-то мешок. Я разглядела, как он доставал из мешка извивающихся мясистых червей, которых затем кидал в голодно ощерившиеся пасти гусениц.

Меня всю передернуло от этой мерзкой картины.

Насытившись, довольные гусеницы помчались вперед. Едва я восстановила дыхание, как пришлось вновь пускаться в погоню.

Уже смеркалось, когда карета въехала на территорию, обнесенную высоким забором. Ворота закрылись – то ли повинуясь мысленному приказу хозяина, то ли кому-то извне. Спрятавшись за деревьями, я бессильно наблюдала за тем, как незнакомец, держа в руках клетку с Ари, скрывается в трехэтажном особняке. Гусеницы расползлись по внутреннему двору, улеглись на землю и, кажется, задремали. Щелкающие звуки, с помощью которых они общались между собой, смолкли.

Я критично оглядела забор. Можно, конечно, попытаться перелезть через него, но велик шанс эпично упасть, разбудив тем самым плотоядных гусениц. По коже пробежал холодок, стоило мне только вспомнить червей, исчезающих в их мерзких, полных острых зубов, пастях. Да и что дальше? Особняк наверняка заперт изнутри…

И вот тут мне стал очевиден смысл брошенных старушкой слов. Она знала, с какой трудностью мне предстоит столкнуться, и предложила выход.

Закрыв глаза, я застонала от отчаяния. Отдать свое тело в руки странной незнакомке – то ли ведьме, то ли ясновидице… Обречь свою душу на… что? Сон? Покорное блуждание вне тела?

Ари была там, за этими стенами. Испуганная, уставшая, одинокая. Алистера Морэ без ее помощи мне никогда не найти. Даяна расколота на части, ее сердце – в моих ножнах. А я стою и сетую на то, что мое тело лишь на какое-то время не будет мне принадлежать.

Разозлившись на себя, я приняла решение. Развернулась и уже знакомой дорогой бросилась назад. В темноте. В страхе, что в любой момент из-за стены деревьев на меня выскочат шааты или кто-нибудь еще похуже. В неверном свете луны ветви деревьев походили на искореженные, изломанные руки, тянущиеся ко мне в прощальном объятии. Весь мир затих, словно вспугнутый обрушившейся на него ночью, словно сдавшийся ей в плен. Я слышала только звук собственных шагов, свое прерывистое дыхание… и тяжелый стук сердца. Каждую минуту я боролась с собой, заставляла себя смотреть вперед вместо того, чтобы судорожно оглядываться по сторонам.

В конце концов, не выдержав, я бросилась бежать. Гнало меня не только сгустившееся во мраке напряжение, но и страх опоздать. Без Ари я в этом мире – бесполезная пустышка. Во мне нет магии, есть только упорство и желание дойти до победного конца. Вот только иногда этого бывает мало…

Показалось, что в этот раз до ярмарки я добралась куда быстрее. Я ожидала увидеть опустевшие лавки, но жизнь здесь по-прежнему била ключом. Туда-сюда сновали придирчивые покупатели, торговцы старательно пытались привлечь их внимание к своему товару.

С появлением новых лиц на прилавках появились и новые диковинки, но теперь, увы, мне было не до них. Я бродила по огромной ярмарке, лениво удивляясь разлитому в пространстве свету, который исходил от маленьких лун, порхающих в воздухе.

Когда на мое запястье легла чья-то рука, я уже знала, кого увижу. Так и оказалась – проклятая колдуньей Ламьель незнакомка выжидающе глядела на меня.

– Решилась, – полуутвердительно произнесла она.

Я молча кивнула.

– Ладно, вся ночь – моя до рассвета. Утром дам тебе ключ.

– Вся ночь? Вы же говорили…

– Сделать живой ключ не так-то просто. В прошлый раз речь шла не о нем, а о поисках кошки, – снисходительно объяснила старушка. – Создание ключа требует большую плату.

– Хорошо, – решительно сказала я. – Что мне нужно делать?

– Пойдем в мой дом. Не хочу, чтобы ты лишилась души на глазах у всего народа.

От слов старушки по телу пробежали противные мурашки. Шумно выдохнув, я заставила себя пойти вслед за ней.

Минуя Древо Тайн, пожилая женщина, представившаяся Вийрой, углубилась в чащу и уже через несколько минут привела меня к деревянному домишку. Восприятие, затуманенное страхом того, что должно было вскоре произойти, выцепило лишь несколько деталей: скудную обстановку, огромное количество свободного пространства и отсутствие каких бы то ни было украшений, обычно присутствующих в доме любой женщины.

Вийра махнула рукой в сторону деревянной кровати с поношенного вида покрывалом. Размеренно дыша, я села на самый край и нервно осведомилась:

– И как же все это будет происходить?

– Лучше тебе не знать, – «успокоила» меня Вийра. Приблизилась, держа в руках иглу с раскаленным докрасна концом.

Пока я озиралась по сторонам в поисках источника огня – которого, к слову, так и не обнаружила, – Вийра схватила мою руку – уже в третий раз за наше недолгое знакомство. Не успела я даже и слова сказать, как игла нагло пропорола тонкую кожу на запястье.

Я сумела сдержать крик – не хотела давать едва знакомой женщине возможности видеть мою боль. Слезы все равно брызнули, когда раскаленная игла проникла под кожу. Я воскресила в памяти лицо Дайаны. Знала, ради чего терплю все это – и боль, и потерю контроля над собственным телом. Хрустальной принцессе сейчас было куда хуже, чем мне.

Когда Вийра закончила издеваться надо мной, на запястье красовались две буквы в окружение витиеватых вензелей – очевидно, символ нашей с Вийрой связи, благодаря которой мое тело на время будет отдано ей.

Я подалась вперед, вопрос едва не сорвался с моих губ… но в этот самый миг окружающий мир потух, погрузив меня в пучину забвенья.

Очнулась я, казалось, спустя несколько мгновений. Поднялась с кровати, безо всякого удивления наблюдая сквозь окно, как в небе распускается алый цветок рассвета. Я не хотела знать, как Вийра распорядилась моим телом, что происходило в те часы, что меня – меня единой – не существовало. Я хотела просто покончить со всем этим.

– Вийра? – негромко позвала я.

Она показалась из соседней комнаты – повеселевшая, довольная. Маска мрачности уступила место лукавой улыбке. В руках старушка держала деревянный ларец размером с мою ладонь. Подгоняемая нетерпением, я поспешно взяла ларец из ее рук и откинула крышку. Удивленно воззрилась на… тонкую пожелтевшую от времени кость, похожую на длинный, лишенный плоти, палец.

– Что это?

– Живой ключ, который открывает любые двери, – благоговейным шепотом ответила Вийра. Кивнула на входную дверь. – Попробуй.

Недоуменно хмурясь, я направилась к двери. Зажав в правой руке ключ, приблизила его к замочной скважине. В тот же миг ощутила странное тепло, исходящее от него, и опустила глаза вниз.

Лучше бы я этого не делала.

Словно почуяв близость к замку, ключ запульсировал в моей ладони. Желтоватая кость начала обрастать розовато-красной плотью. Чудом не обронив ключ, я нервно сглотнула и отвела взгляд. Когда приступ тошноты отступил, я вновь взглянула на ключ. Теперь он как никогда походил на уродливый палец, обтянутый бледно-розовой кожей. Прозрачный ноготь, которым он заканчивался, изогнулся в подобии наконечника ключа, повторяя зазубрины замка.

Я вставила живой ключ в замочную скважину и с легкостью провернула. Дверь открылась от слабого толчка, меня обдало порывом ветра. Как нельзя кстати. Вдыхая свежий утренний воздух, я поспешно затолкала ключ обратно в ларец, а последний – в излюбленную безразмерную сумку. Повернулась к Вийре и попрощалась с ней. Особой благодарности к ней я не испытывала – сделка была более чем справедливой.

Глава девятнадцатая. Цена предательства

Собственными глазами смотреть на мир было куда приятнее, чем чужими. И все бы ничего, если бы не стойкие чары Истинного Дара, не исчезающие даже после смерти Дайаны и не позволяющие Ламьель проникнуть в ее дом.

Но теперь, когда она вновь стала полноценной – спасибо синеглазке, – колдунья предприняла новую попытку. Ей нужно было отыскать сердце Истинного Дара, а кто в Ордалоне справится с этим лучше, чем теневая гончая?

С наступлением ночи призвать орду гончих не составило труда. Сотканные из самой тьмы, они покорно застыли у ног Ламьель в ожидании ее приказа. И он последовал: отыскать всех, кто когда-то выходил из разбитого зеркала в особняке проклятого Алистера Морэ. Теневые твари бросились исполнять приказание, а Ламьель принялась терпеливо ждать. Чему-чему, а уж терпению за столетия своего бесплотного существования она научилась.

Гончие принесли ответ – в образах, пронесшихся в ее голове с прикосновением к сотканному из тьмы телу. Не все она сумела разгадать, но кое-что поняла совершенно отчетливо: следы, в которых угадывался отпечаток мощной магии – Истинного дара, – вели в Ильмарат, а затем прочь от него. Ламьель приказала гончим продолжать слежку.

Алистер никак не мог побывать в Ильмарате. Значит, там была Ари, эта ободранная кошка, мнящая себя королевой красоты? Или же кто-то еще? И что же ему там понадобилось?

В каждом городе, в самой захудалой деревушки у Ламьель были свои глаза и уши. И Ильмарат не был исключением.

Колдунья открыла дверцу роскошного шкафа с искусной резьбой. Вынула одну из шкатулок, коих здесь было несколько десятков, откинула крышечку. В ней клубочком свернулась прядка волос нежного салатового цвета. Ламьель отделила от прядки волосок и обернула его вокруг указательного пальца. Чем сильнее она сжимала, тем отчетливее обладательница салатовых прядей слышала(ощущала) ее призыв.

Снова настала пора томительного ожидания – ее замок, ее крепость находились слишком далеко от людских земель и Ильмарата.

Ожидание скрасила горячая ванна с душистой пеной и рассыпанными по пенному облаку благоухающими лепестками роз. Когда гостья явилась в замок на призыв, Ламьель даже не потрудилась выйти из ванной.

– Мне нужно знать обо всех чужаках, что посетили Ильмарат за эти несколько дней, – вместо приветствия обронила она.

Кеханна смотрела на нее в растерянности.

– Но… Ламьель… в Ильмарат приходит столько людей…

– Это не обычный человек. У нее – или же него – должно быть сердце Истинного Дара. – Ни к чему ей было знать, как опасна для Ламьель его магия. Ни к чему показывать свою уязвимость.

– Но…

Ламьель резко поднялась, заставив воду в ванной всколыхнуться и душистой волной выплеснуться на каменный пол. Совершенно не стесняясь своей наготы, подошла к несговорчивой гостье.

– Если будет нужно, ты опросишь каждого в Ильмарате – и будешь делать это до тех пор, пока не узнаешь о человеке с сердцем Истинного Дара – рубиновом сердце, хранящем в себе великую магию. Кто-то непременно должен был заметить – или почувствовать – его. А если нет… – Ламьель коснулась пальцами гладкой щеки Кеханны. По пальцам колдуньи заструилась вода, лицо нимфы посерело, разом лишившись красок. Прохладная вода стекала по руке Ламьель и с тихим звоном капала на пол.

Кеханна подалась вперед, задыхаясь – ей мучительно не хватало влаги, которую из ее тела вытягивала Ламьель. Кожа потрескалась, казалось, готовая в любой миг осыпаться.

– Я все сделаю, – прохрипела нимфа.

– Вот и славно, – широко улыбнулась Ламьель, разрушая чары. Капельки воды медленно поднялись с пола, прильнув к ее руке, и заструились к пальцам. А от них живительная влага вернулась в тело Кеханны, даруя ей возможность жить.

Ничто не вдохновляет людей на свершения лучше, чем страх. Не прошло и нескольких часов, как Кеханна привела в замок Ламьель бледную и испуганную нимфу.

Отана рассказала колдунье все, что той нужно было знать – о странной девушке, от которой волнами исходила невероятная сила. И о том, что когда они встретились во второй раз, при ней этой силы уже не было.

Ламьель отпустила обеих нимф – они были настолько испуганны, что даже мучить их было не интересно. К тому же, их страх уже успел насытить Ламьель.

Так кто же эта странная незнакомка и какое отношение она имеет к сердцу Хрустальной принцессы?

Глава двадцатая. Удивительный зоопарк мистера Келбро

На этот раз дорога до особняка мужчины с желтыми глазами заняла куда больше времени. Я чувствовала себя разбитой – ночью отдыхала моя душа, но не тело. Нервно передернувшись при мысли о грубом вторжении чужой души, я ускорила шаг. Оставалось только надеяться, что мне не придется столкнуть с последствиями этой странной магии.

К полудню я наконец добралась до дома желтоглазого. Я порядком вымоталась, но мысль о томящейся в клетке Ари придавала мне сил.

Днем проникать в чужой дом было, безусловно, весьма рискованно, но я не могла дожидаться ночи – кто знает, зачем незнакомцу понадобилась Ари и что он сделает с ней? На любителя кошек он походил в последнюю очередь.

Я приблизилась к запертым воротам. Гусеницы, серебрясь в лучах высоко стоящего солнца, спали – ровно в том положении, что и прежде. Невольно позавидовав их долгому и спокойному сну, я вынула из сумки живой ключ. Осторожно приблизила его к замку на воротах. Зажатая в пальцах кость обросла плотью и потеплела. Старательно гоня из головы мысль, что держу в руках чей-то оторванный палец, я вставила ключ в замок и без помех провернула.

«Только не скрипите!», – взмолилась я.

Словно услышав мой мысленный крик, ворота распахнулись плавно и совершенно бесшумно. Я ступила на выложенную декоративными камнями дорожку и закрыла ворота за собой. Метнулась вправо, в сторону небольшого сада. Пригнувшись, добралась до особняка. Мне пришлось обойти его по кругу, чтобы добраться до открытого окна. Замерев, я прислушалась.

Услышала шаги и приглушенный голос, в котором без усилий узнала голос мужчины со странными глазами.

Мне пришлось простоять под солнцепеком не меньше получаса, прежде чем я услышала, как шаги удаляются. Нужно было решать – оставаться тут, снаружи, в ожидании момента, когда желтоглазый надумает покинуть особняк или же проникнуть внутрь.

Приняв решение, я проскользнула через окно в комнату. Осмотрелась. Комната представляла собой некое слияние библиотеки и рабочего кабинета. Массивный стол, заваленный книгами всех толщин и размеров, стул, обитый бархатом, и шкафы до потолка, полностью закрывшие собой все четыре стены.

В груди нарастала паника – спрятаться здесь было просто негде.

Стараясь ступать бесшумно, я приблизилась к двери. Приложилась к ней ухом, но ничего не услышала. Потянула на себя золоченую ручку, через образовавшуюся щель выглянула в коридор. Тишина. Кажется, на этом этаже хозяина не было.

Выскочила, прикрыв за собой дверь – ничто не должно было указывать на присутствие в особняке чужого.

Ковер приглушал шаги, за что я была ему безмерно благодарна. Я толкнула одну из дверей и попала в небольшую спаленку. Вернулась обратно – там не было ничего не обычного. Из трех дверей, представших в зоне видимости, мой выбор пал на самую дальнюю. Отворив ее живым ключом, я увидела уходящую вниз лестницу. Сообразила – раз дверь заперта, вряд ли желтоглазый находится по ее сторону. А где еще держать похищенного метаморфа, как не в подвале?

Я спустилась по широкой каменной лестнице, жалея, что не имею при себе никакого источника света. Едва не впечаталась в дверь, расположенную в нескольких шагах от подножия лестницы. Открыла ее и замерла, пораженная свалившейся на меня какофонией звуков. Лай, мяуканье, вой, скрежет, визг, щелчки и блеянье.

Порхающие под потолком магические сгустки освещали огромное пространство подвала. С ужасом я взирала на ряды клеток, в которых бесновались звери. Большинству из них определение «странные» подходило как нельзя лучше. Я видела и зверя с псевдособачьим бесшерстным телом и головой осьминога, льва ростом с жирафа с неправдоподобно длинными ногами. Существо с десятком клешней, полукруглым ореолом окружившим уродливую голову. Женщину с изящной человеческой фигуркой, длинными гладкими отростками вместо рук и безволосой головой, лишенной рта, и черными глазами в пол-лица. И это только те, кого я встретила в первых рядах клеток.

– Ари, – прошептала я. Голос упорно отказывался мне повиноваться. Глубоко вздохнув, я предприняла новую попытку. – Ари!

Клетки достаточно вместительные, чтобы Хранительница могла перевоплотиться в человека, а значит, и откликнуться на мой зов. Но она молчала – или же ее голос заглушали издаваемые безумным зверинцем звуки.

Выбора нет. Мне нужно пройти вдоль клеток и самостоятельно ее отыскать.

Звери бесновались при моем приближении, исступленно бросались на прутья клеток. К счастью, им было до меня не дотянуться. Я прошла один ряд до самого конца, но не увидела ни белоснежную кошку, ни удивительно красивую зеленоглазку. Прошла второй раз, уже не вздрагивая всякий раз, как слышала дребезжание клеток, едва выносящих ярость их пленников.

В конце третьего ряда удача наконец мне улыбнулась. В одной из клеток гордо – словно и не замечая окружающих его металлических прутьев – стоял великолепный снежный барс. Черные пятна–розетты покрывали густую серебристо-белую шерсть, длинный хвост обвился вокруг задней лапы.

В клетке рядом с фантастически красивым барсом я увидела свернувшуюся клубочком Ари – в кошачьем обличье. Я бегом преодолела разделявшее нас расстояние и опустилась на колени возле клетки метаморфа. Попыталась просунуть руку, чтобы коснуться мягкой шерстки, но не тут-то было – сетка была слишком частой и мелкой.

– Ари! – взволнованно воскликнула я. – Ари, проснись, ты нужна мне! Мне нужно, чтобы ты перевоплотилась!

Белоснежная красавица лишь лениво дернула ушком.

– Ничего не понимаю, – растерялась я.

– Вряд ли она вас сейчас слышит, – раздался голос совсем близко.

Я вскочила на ноги. Первой моей мыслью было, что желтоглазый обнаружил мое вторжение и появился в подвале. Я обернулась так резко, что хрустнули шейные позвонки. Коридор между клеток по-прежнему был свободен.

– Я здесь, очаровательная леди, – в бархатном голосе прорезались насмешливые нотки.

Округлив глаза, я перевела взгляд на запертого в соседней с Ари клетке снежного барса. Сидя на задних лапах, он сделал странное движение лапой – помахал ею в воздухе, будто приветствуя меня.

Говорящий барс? Неет, даже для магического мира, это, пожалуй, уже чересчур.

– Метаморф? – справившись с шоком, предположила я.

– Хуже, – мрачно отозвался барс.

– И… что же может быть хуже метаморфа?

– Метаморф, застрявший в зверином теле.

Я собрала разбежавшиеся мысли в кучу.

– Но метаморфы ведь не могут разговаривать, когда находятся в зверином обличье!

На симпатичной морде снежного барса появилась печаль.

– То-то и оно. – Он вздохнул. – Я застрял между двумя ипостасями. Что-то пошло не так… Голос проявился, а все остальное… осталось звериным.

– Мне очень жаль, – искренне сказала я. Перевела взгляд на Ари. – А она? Почему Ари не перевоплощается?

– Полагаю, хозяин зоопарка наслал на вашу подругу особые чары – как и на большинство присутствующих здесь. Думаю, леди перевоплотится, но только тогда, когда Келбро это будет удобно – то есть когда в зоопарке появятся посетители.

– Зоопарке? – ахнула я.

– Удивительный зоопарк мистера Келбро, – скривившись, продекламировал снежный барс.

– Ладно, все это не так важно. Я выпущу вас обоих отсюда, – заторопилась я. Огляделась по сторонам, уже привычным движением подводя живой ключ к замку на клетке Ари. Остальных спасать не было особого желания – я боялась, как бы спасенные не набросились на меня, демонстрируя свою «благодарность».

Снежный барс с красноречивым блеском в голубых глазах наблюдал за моими манипуляциями. Открыв клетку Ари, я осторожно взяла ее на руки. Щека коснулась пушистой шерстки. В этот же момент Хранительница открыла потрясающие зеленые глаза. В них зажглось узнавание.

Ари спрыгнула с моих рук на пол и… начала перевоплощаться. Зачарованной была не она, а клетка, в которую ее заключили.

Когда обращение завершилось, передо мной предстала девушка в коротком меховом платьице. Снежный барс издал восхищенный вздох, глядя на красавицу.

– Как ты долго! – укоризненно воскликнула Ари.

Я опешила. Что уж тут говорить, я ожидала куда более теплого приема.

– Нужно выбираться отсюда как можно быстрее, пока Келбро не сбросил кожу, – недовольно произнесла Хранительница. – Тогда он станет куда сильнее.

– Сбросит… что? – Рука, поднесенная к замку на клетке барса с бархатным голосом, предательски дрогнула. В замок мне удалось попасть только с четвертой попытки.

– Я слышала о Келбро. – Прелестное личико Ари скривилось в презрительной гримасе. – О его «удивительном зоопарке». Я всегда считала его просто чудаковатым богачом, коллекционером с весьма спорным вкусом – ровно до тех пор, пока случайно не узнала его историю. Он – один из последних драккадо. – Видя, что я не понимаю, она пояснила: – Огромных змиев. Келбро ненавидел свою истинную сущность и сделал все возможное, чтобы избавиться от нее. Стать человеком.

– Не могу его за это винить, – пробормотал барс. Выйдя из клетки, с облегчением размял лапы. Подошел ближе и протянул мне лапу, сказав своим потрясающим бархатным голосом: – Я невероятно признателен вам. Могу ли я узнать имя своей спасительницы? Вы можете называть меня Конто.

Поглощенная своими мыслями, я недоуменно уставилась на него.

– А, прости. – Спохватилась и пожала пушистую лапу. – Беатрис. – Взглянула на Ари. – А это…

– Я вполне способна представиться самостоятельно, – недовольно фыркнула Хранительница.

Конто сел на задние лапы, его взгляд, направленный на кошку, был полон восхищения и обожания.

– Так как же мне называть вас, прелестная леди?

– Ари, – буркнула та, не поддаваясь чарам метаморфа.

Конто, однако, оказалось не так-то просто выбить из колеи.

– Как ваше самочувствие? Я так тревожился за вас, пока вы были без сознания…

– Чудесно. – Ари хмурилась. Назревала буря. – Мы так и будем сотрясать воздух или наконец выберемся отсюда?

Не давая нам сказать и слова, метаморф бросилась к выходу из подвала. Конто с невозмутимым выражением на морде сделал странный жест – я не сразу поняла, что он по старой человеческой привычке попытался пожать плечами, – и направился следом за кошкой.

Сопровождаемая гулом, визгом и рычанием разъяренных животных, я поторопилась догнать Ари и Конто.

– Келбро не метаморф, – на ходу объясняла кошка. – А значит его перевоплощение в человека – совершенно противоестественно.

Я вдруг вспомнила странную рану на его щеке, будто разъеденную кислотой.

– Его человеческая личина… он не может долго находиться в ней, да? – спросила я у Ари.

Хранительница кивнула. Оказавшись у двери, замерла.

– Ему приходится избавляться от нее, сбрасывать, как старую кожу, – торопливо проговорила она. Сделала нам знак помолчать. Прошептала: – Я его не слышу.

Дверь открылась. Я набрала в легкие воздуха, собралась с духом, и последовала за Ари, уже ступившей на лестницу.

На пороге обернулась, скользнув прощальным взглядом по странной коллекции мистера Келбро. Как можно, являясь зверем, на радость публике заключать таких же зверей в клетки? Или же желтоглазому настолько была ненавистна его истинная сущность, что он таким образом пытался отомстить всему животному миру? Отомстить судьбе за то, что он родился драккадо… змием, а не человеком.

На лестнице я догнала Ари, шепнув ей, каким образом попала в особняк. Дав понять, что знает, куда нам нужно идти, метаморф открыла верхнюю дверь. Свет из коридора осветил лестницу и идущего позади меня барса. Одним грациозным прыжком он преодолел разделявшее нас расстояние и вслед за мной ступил в коридор.