Текст книги "Девушка из космоса"

Картер Браун
Девушка из космоса

Глава 1

Анджела Бэрроуз с ее коротко подстриженными и уложенными просто идеально белокурыми волосами была бесспорно хороша, когда сидела вот так за огромным старинным письменным столом и о чем-то размышляла.

Во всяком случае, мне так казалось. Но кто мог бы сказать, что происходит за ее темными очками в роскошной оправе, украшенной бриллиантами? Потом она помахала длинным нефритовым мундштуком, в который была втиснута турецкая сигарета с неприятным резким запахом.

В ответ на этот властный жест вся коротенькая округлая фигура Хью Лэмберта замерла по стойке «смирно».

– Объясните ему! – распорядилась женщина.

– Дело в следующем, Рик… – Хью растерянно посмотрел на меня, на его физиономии застыла вымученная улыбка. – У нас небольшие неприятности сугубо конфиденциального характера, понимаете? Когда в Голливуде случается нечто подобное, существует всего один человек, который в состоянии помочь, и этот человек – Рик Холман, не так ли?

– Объясните же ему! – повторила Анджела.

– Я это и делаю, – почти огрызнулся Хью. – Я вот к чему клоню, Рик… Мы целиком полагаемся на вас, зная, что вы сумеете уладить дело без всякого шума и огласки. Для нас имеет значение не только ваша превосходная репутация, но и еще одно обстоятельство: я подумал, что могу рассчитывать на вас как на старого приятеля.

– Помнится, приблизительно с год назад мы выпивали вместе в одном ресторанчике на Стрипе, – ответил я, – по-видимому, это и делает нас старыми друзьями?

– К чему быть таким колючим? Все нормально! – Хью протестующе замахал обеими руками.

– Если одна выпивка превратила нас в старых друзей, – пожал я плечами, – возможно, еще две сделают вас моим дядюшкой или еще более близким родственником?

Горящий кончик сигареты Анджелы угрожающе метнулся к физиономии Хью, заставив его отшатнуться.

– Объясните ему! – вновь приказала она.

На мгновение мне показалось, что Хью ударит ее по губам, но он сумел взять себя в руки и вместо этого шлепнул по губам самого себя. Послышался глухой чмокающий звук.

Я легонько вздохнул и закурил сигарету в ожидании продолжения. Мне было куда интереснее наблюдать, не лопнет ли тонкий шелк на блузке Анджелы под напором ее пышной груди, нежели ждать, пока Хью изобьет себя хоть до смерти. Если мой взгляд и был излишне откровенным, то он ее ни капельки не смущал. Впрочем, шикарные черные очки служили надежной ширмой, отгораживающей ее от внешнего мира.

Снова зазвучал тягучий голос Хью:

– Дело обстоит таким образом, Рик. Понимаете, мы все сделали, а теперь наши старания полетели ко всем чертям, потому что эта безмозглая девка надумала встать на дыбы и…

– 'Конечно, вы мой старый друг, если еще не дядя, но… – Я вопросительно взглянул на черные очки: О чем он толкует? Не понимаю!

– Откровенно говоря, мистер Холман, – губы Анджелы изогнулись в гримасе, которую никто бы не посчитал улыбкой, – я и сама этого не знаю, хотя мне известно, о чем он намерен был сообщить. – Ее мундштук указал на дверь. – Хью, почему бы вам не отправиться в приемную и не вытряхнуть там пепельницы?

– Но, Анджела, милочка!..

Нижняя челюсть Хью отвисла. Я почти пожалел его.

Если даже не принимать во внимание его самолюбие, он был всего лишь маленьким толстячком в ботинках с массивными подошвами и высокими каблуками.

– Вон! – скомандовала она.

– Но я же первый вице-президент…

– Завтра вы можете стать мусорщиком!

– Мундштук нетерпеливо дернулся. – И станете им, если через три секунды не окажетесь за дверями этого кабинета.

Лэмберт быстро и отнюдь не с достоинством удалился, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Хью – специалист по составлению отчетов, – спокойно заявила Анджела, – но когда ему необходимо дать разумное объяснение о чем-то более сложном, чем старлетка…

– Мы установили, что у вас конфиденциальная проблема, – напомнил я. – Может, начнете прямо с этого?

– Девушка из космоса, – сказала она.

– Вы заговорили точно так же, как Хью.

– Моника Байер, – голос ее звучал нетерпеливо, – ну а у нас она получила псевдоним Девушки из космоса. Разве вы никогда не читаете рекламные газеты?

– Никогда.

– Как же вы узнаете, что происходит в мире? – Анджела с минуту взирала на меня в изумлении, затем пожала плечами. – Ну ладно! Во всяком случае, Моника – немецкая девушка с фантастическими перспективами. Мы видели парочку малобюджетных кинофильмов, в которых у нее были эпизодические роли, и она произвела на нас такое впечатление, что мы выкупили ее у продюсера, то есть ее контракты, разумеется. Доставили самолетом из Мюнхена в Лос-Анджелес и принялись наводить на нее лоск, не считаясь с расходами.

Потратили кругленькую сумму, чтобы создать ей рекламу в прессе, а на прошлой неделе заявился Стеллар, чтобы заключить с ней контракт на ведущую роль в очередном фильме Барбары Дун.

– Пока что все звучит просто великолепно.

– Все так и было бы, если бы Моника Байер все еще находилась здесь! – Мундштук теперь был направлен на меня как указующий перст. – Но ее нет!

– Ее похитили?

– Хуже, она просто ополчилась на нас.

– Как это могло случиться, если у вас в руках ее контракт?

– Именно на этот вопрос я и хочу услышать ее ответ! – желчно произнесла Анджела. – Но сначала надо ее разыскать.

– Итак, она взбунтовалась против вас? – переспросил я.

– Ни формального «до свидания», ни прощального взмаха рукой, ничего такого?

– Если бы она оставила записку со своим новым адресом, я вряд ли разговаривала бы сейчас с вами. Она сверкнула зубами в усмешке.

– Я уверена, что ваше время ценится на вес золота, мистер Холман, так что не будем тратить мои деньги на светскую болтовню, хорошо?

– Слушая вас, я невольно подумал: что еще прячете вы за темными стеклами, кроме глаз? Да и вообще, сколько у вас глаз?

Анджела резким движением сняла очки, и я увидел пару темно-синих глаз, в которых мерцали задорные огоньки.

– А теперь, когда вы убедились, что я не какой-нибудь монстр, мы, может быть, все же перейдем к делу, мистер Холман? – совершенно серьезно сказала она. – Мы устроили свою подопечную в хорошенькой квартирке в Брентвуде с кем-то вроде компаньонки, мисс Фрик, чтобы избавить девушку от ненужных хлопот. Во вторник у мисс Фрик выходной и она ушла из дому приблизительно в десять утра. Моника еще не вставала, сказала, что решила устроить день отдыха. А когда мисс Фрик вечером вернулась, ее ждала записка. И только. Моника исчезла, захватив сумочку, свои вещи, словом, все.

– Что было в записке?

– Девушка выражала глубочайшее сожаление, что поступает так после того, как все к ней были исключительно добры, в особенности мисс Бэрроуз, но у нее, мол, нет выбора. Она должна уехать и никогда уже не вернется. Искать ее бесполезно, потому что к тому времени, когда кто-либо прочтет записку, она будет уже за пределами страны. В общем, это было своего рода благодарственное послание, при чтении которого вам в лицо так и брызжет едкая кислота.

– На каком языке была записка – на немецком или на английском?

– На английском. Моника прекрасно говорит и пишет по-английски. Почерк, вне всякого сомнения, ее собственный.

Анджела снова водрузила на нос очки и вставила в мундштук новую сигарету.

– Чтобы сэкономить немного своих денег, сразу заявляю, что не имею ни малейшего представления о причине, толкнувшей ее на такой поступок. Не было ни любовника, ни скандала, ни семейных неприятностей. То, что случилось, представляется мне лишенным всякого смысла.

– Как вы думаете, возможно ли, что она уже покинула страну?

– Пожалуй, да… – Анджела пожала плечами. – Мы ждали двадцать четыре часа, надеясь, что получим от нее хоть какое-то известие, что она еще передумает! Ну а после того, как наше ожидание оказалось безрезультатным, я решила, что необходимо предпринять какие-то шаги по ее розыску. Но так, чтобы о ее исчезновении не было известно фирме «Стеллар продакшн», если вы понимаете, что я имею в виду.

– Когда они приступают к съемкам нового фильма Барбары Дун?

Она усмехнулась:

– Через двенадцать дней.

– И если они посчитают, что существует малейшая опасность того, что Моники не окажется вовремя на месте…

– Вот именно! Поэтому я готова заплатить вам самый высокий гонорар, мистер Холман. Не только за то, что вы ее разыщете и привезете сюда, но и за то, чтобы никто не узнал, что это сделали вы!

– Это звучит как весьма привлекательный, однако нереальный проект, – заметил я. – Предположим, в настоящий момент она в Боливии или в Конго. Вы готовы оплатить мне дорогу, естественно первым классом, туда и обратно? Я хочу сказать, у меня нет ни малейшего желания оказаться на мели в какой-нибудь Внешней Монголии, где, как мне говорили, холодно даже летом.

– Чтобы вернуть Монику назад, я готова оплатить вам дорогу в ад и обратно! – бросила Анджела. – В эту девушку вложено слишком много, причем не только денег. За пару лет, которые я тут работаю, я завоевала нашему агентству прочную репутацию. Такой скандал, как этот, связанный с фирмой «Стеллар», способен свести на нет все мои труды. Поэтому… – Ее грудь начала беспокойно вздыматься от тревожных мыслей. – Можете тратить сколько потребуется, только верните ее… Я щедро вознагражу вас, не сомневайтесь.

– Фотография имеется? – спросил я.

Анджела протянула через стол объемистую папку. На вид в ней было не менее двухсот снимков, но мне оказалось достаточно первого, великолепно выполненного портрета девушки в бикини. Высокая брюнетка с развеянными ветром волосами. Длинная прядь спустилась на грудь с округлого плеча. Темные глаза устремлены вдаль с мечтательным выражением. Довольно большой рот изогнут в полунасмешливой улыбке, в которой чувствовался определенный вызов. "Вы утверждаете, что вы мужчина? – говорила улыбка.

– Так докажите это!"

Фигура давала ей право называться Девушкой из космоса, поскольку Моника поистине была из неземных созданий. Высокая грудь, тоненькая талия, потрясающе крутые бедра, такие ноги, о которых «Мисс Вселенные» могли сколько угодно мечтать и весьма редко иметь. Моника Байер была красива, соблазнительна, сексапильна.

Такую девушку я бы с восторгом разыскал на каком-нибудь пустынном острове, где нашими компаньонами были бы только пассаты.

– Вы, естественно, хотите иметь ее фотографию? не без едкости спросила Анджела.

– Да, разумеется, – ответил я рассеянно. – Где я найду мисс Флик?

– Фрик, а не Флик! – Она, придерживая мундштук, ухитрилась прикурить от спички, которую держала на расстоянии вытянутой руки от себя.

– Мисс Фрик все еще в брентвудской квартире, где отвечает на телефонные звонки Монике. Хью сообщит вам адрес, перед тем как вы уйдете, мистер Холман.

– Мне уже уйти?

– Да, прямо сейчас.

– Что с вами? – вежливо поинтересовался я. – Это честолюбие делает вас такой холодной? Или наоборот, ваша холодность – причина честолюбия?

– Сперва найдите Монику Байер, мистер Холман. – Анджела медленно улыбнулась и, как показалось мне, стала похожа на кошечку, добравшуюся до сливок. Тогда, возможно, я предоставлю вам шанс это выяснить.

– Мысль об этом лишит меня сна, – произнес я без всякого энтузиазма. – Моника Байер – это ее настоящее имя?

– Я думала, вы никогда не зададите этого вопроса! фыркнула Анджела. – Нет, в действительности она Моника Брюль.

– Значит, Байер считается более броской фамилией, чем Брюль?

Она пожала плечами:

– Возможно, она не представляла, как изобразить ее фамилию по-английски. Со мной она не советовалась, изменила имя еще до того, как я узнала о ее существовании… Скажите Хью, сколько вам потребуется денег, и он выпишет чек, когда вы будете уходить.

– Пока мне ничего не нужно, поскольку отправляюсь я всего лишь во Внешний Брентвуд.

– Всего хорошего, мистер Холман!

Хью Лэмберт ожидал меня в приемной. Он вцепился мне в руку и потащил в свой собственный кабинет, весьма элегантный, но раза в четыре меньше комнаты Анджелы. Когда мы вошли, он осторожно прикрыл дверь.

– В чем дело? – поинтересовался я. – Опасаетесь шпионов?

– Она рассказала вам про Монику?

– спросил он каким-то придушенным шепотом.

– Разумеется!

– Могу поспорить, она и половины вам не сообщила! – Он радостно хохотнул. – А знаете почему? Потому что она сама этого не знает. Вот почему!

– У меня небольшая проблема, Хью, – начал я. Каждый раз, когда вы заговариваете со мной, слова все вроде бы знакомые, английские, но стоит мне попытаться связать их воедино…

– Дарен! – произнес он с триумфом.

– Это шифр? А парень в защитной куртке вон там на улице на самом деле не просто роет канаву? У него, к примеру, тайные планы…

– Билл Дарен! – Хью прижал палец к носу и подмигнул мне. – Внутренняя информация, дружище!

– Я хотел бы, чтобы вы этого не делали! – сказал я. Это напоминает мне о детских кошмарах, когда я никак не мог понять, как выглядит Сайта-Клаус… Кто такой, черт возьми, Билл Дарен?

– Он занимает значительное место в жизни Анджелы, – ответил Лэмберт с ухмылкой. – Новый, большой, потрясающий директор в «Стелларе». Довольно скверный актеришка, который понял, что самый быстрый путь к благополучию – жениться на «Агентстве талантов» Анджелы Бэрроуз, даже если это означает необходимость жениться на ней самой. Парень чуть не вывалился из окна, когда впервые увидел эту девчонку Байер. Могу поспорить, что они прекрасно спелись. Но, конечно, у Анджелы за спиной. Понимаете?

– Вы думаете, что они удрали вместе? – спросил я громко.

– Вы шутите? – Хью надменно посмотрел на меня. – Они вовсе не так глупы. Им обоим нужна Анджела.

Нет, держу пари, что они отбыли вдвоем на длительный уик-энд куда-нибудь в горы и через какое-то время вернутся, чтобы начать работать над новой картиной. Мисс Байер явится сюда со скромным видом и только глянет на Анджелу – у девочки потрясающие глаза!

– и тут начнется душераздирающая сцена, а весь ковер промокнет от слез.

– Понимаю, что задаю глупый вопрос, Хью, и все же для чего вы рассказываете мне все это?

– Я же ваш старый приятель, помните? – И он улыбнулся мне по-приятельски. – Я хочу помочь вам заработать, Рик. Отправляйтесь на поиски Билла Дарена: отыщете его – найдется и девчонка.

– Вы хотите получить какое-то вознаграждение за эту информацию, Хью? Я имею в виду, будете ли вы находиться в кабинете Анджелы, когда я сообщу ей про девушку и Дарена?

– Именно это и восхищает меня в вас, Рик! – Он почти в экстазе захлопал в ладоши. – У вас большое сердце, и к тому же вы умница!

– Вы могли бы сообщить мне адрес в Брентвуде? А заодно и адрес Дарена? – попросил я.

– Получилось так, что я заранее написал для вас оба.

Он протянул мне листок бумаги, затем снова хохотнул:

– Не смогли бы вы оказать мне небольшую услугу, когда встретитесь с ними, а, старый дружище?

– Какую именно?

– Ударить Билла Дарена по носу – за меня.

– А в чем дело? – поинтересовался я. – Что, девчонка Байер с самого начала дала вам от ворот поворот?

На мгновение в его глазах появилось по-настоящему злобное выражение.

– Я ей сделал столько хорошего, а эта маленькая стерва просто не замечала меня!

– Неужели?

– притворно ужаснулся я.

– Как это могло быть? Скажите, вы и в то время носили ботинки на таких же высоких каблуках?

– Убирайтесь отсюда, вшивый сукин сын!

Я не виню его за грубость. Но подобные типы, напрашивающиеся в старые друзья без всяких на то оснований, всегда пробуждают во мне зверя. Я быстро ушел, решив, что мы оба получили сполна.

Глава 2

В ожидании, пока кто-то ответит на мой звонок в дверь, я раздумывал о том, что этой Фрик на роду написано быть компаньонкой, точно так же, как Дженкинсу – дворецким. Она окажется подслеповатой особой среднего возрастав традиционным «кукишем» на голове, плоской грудью и привычкой шмыгать носом. Нереализованные запасы любви такие девы расходуют, как правило, на кошек.

Я настолько погрузился в свои размышления, что только чей-то нетерпеливый голос вывел меня из них.

– Судя по вашему виду, – холодно произнес голос, вы только что где-то потеряли свой разум. Могу вас заверить, что не здесь.

– Я его не терял, поскольку никогда им не обладал, – сказал я, подняв глаза, и действительно чуть не лишился здравого смысла. – Мисс Фрик? – промямлил я.

– А вы ожидали увидеть Элизабет Тейлор? – поинтересовалась она.

Мисс Фрик, очевидно, минуло лет двадцать с небольшим, и обвинять ее в плоскогрудии было бы по меньшей мере глупо. Передо мной стояла блондинка языческого вида с необычайно чувственной верхней губой, впрочем, нижняя едва ли уступала в этом отношении.

Одежду мисс Фрик составляли белая с синими полосками футболка и короткая белая юбка – дюймов на восемь выше колен. Идеальный туалет для спортсменки или туристки, но отнюдь не для компаньонки.

– Я ожидал увидеть некую близорукую мышку средних лет, – объяснил я ей, – и, обнаружив прямой контраст, лишился дара речи. Я – Рик Холман. Лишившийся дара речи Рик Холман.

– Кэти Фрик. Мисс Бэрроуз предупредила меня о вашем визите, – произнесла она без всякого энтузиазма. – Полагаю, вам лучше войти.

Она резко повернулась. Белая юбчонка, вообразив, что с ней играют, в восторге обвилась вокруг крутых бедер. Я же, скромно потупив глаза, вошел в квартиру.

Гостиная ничем не отличалась от других подобных "помещений в меблированных квартирах: вроде бы все предусмотрено для вашего комфорта, а чувствуете вы себя неуютно.

Мисс Фрик опустилась на единственное кресло, а мне пришлось устроиться на краешке кушетки, которая наверняка могла бы рассказать более печальную историю, чем Достоевский, если бы имела такую возможность.

– Мне нечего сообщить вам о Монике, кроме того, что я уже рассказала мисс Бэрроуз, – для начала произнесла блондинка.

– Боюсь, что вы напрасно тратите время, мистер Холман.

– Я знал, что в этом году юбки стали носить короче. Я с восхищением бросил взгляд на ее ножки. – Но сейчас я впервые любуюсь модой тысяча девятьсот семьдесят пятого года, и мне хотелось бы выразить вам свое искреннее одобрение.

– Очень смешно, – раздраженно промолвила девушка. – Если у вас в запасе имеется еще с десяток подобных шуточек, почему бы вам не сохранить их для кого-то с детским чувством юмора, кому они пришлись бы по вкусу.

– Разумеется, это пустой разговор, – согласился я. Но, если по-честному, какой мужчина может думать о чем-то другом при виде таких потрясающих ножек, как у вас?

Она даже не потрудилась одернуть юбку, только неторопливо скрестила ноги по-другому и зевнула. Мои ухаживания, несомненно, были отвергнуты.

– Если вы хотите что-то спросить в связи с Моникой, мистер Холман…

– Она исчезла, оставив записку, что никогда не вернется, верно?

– Совершенно верно.

– Она не казалась вам расстроенной или обеспокоенной чем-то?

– Только не она!

– твердо заявила мисс Фрик. Моника в самом деле была Девушкой из космоса. Ее ничто не трогало и ничто не интересовало.

– Включая Билла Дарена?

Лицо у мисс Фрик застыло.

– Откуда у вас такие мысли? Кто вам сказал?

– Не Анджела Бэрроуз. Но информация точная?

– Он появлялся несколько раз, – подтвердила она. У них было несколько свиданий. Я посчитала это не моим делом: он же был директором и собирался работать с ней над новым большим фильмом.

– Ясно! – кивнул я в знак согласия. – Она ходила на эти свидания вместе с вами?

– Вы шутите? – фыркнула она насмешливо. – Мне вменялось в обязанности следить лишь за тем, чтобы у нее не было настоящих неприятностей, а вовсе не держать ее за руку двадцать четыре часа в сутки.

– Вы полагаете, что в настоящее время она с Дареном?

– Возможно. – Пожав плечами, она добавила:

– В точности не знаю.

– Вы здорово мне помогли!

– Я предупредила вас с самого начала, – равнодушно сказала моя собеседница.

– Догадываюсь, что это ваши ножки убедили меня в том, что вы лжете… Не возражаете, если я тут осмотрюсь?

– На здоровье! В комнату Моники первая дверь налево.

Она опять зевнула, с вызывающей медлительностью заново перебросила ногу на ногу, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Я вошел в комнату, которую занимала немка, и подумал, что она уже приобрела специфический нежилой вид. Стенной шкаф был пуст, ящики бюро тоже. По-видимому, Моника долго укладывала чемоданы, готовясь в длительное путешествие. На всякий случай я заглянул под кровать и, конечно, ничего там не нашел, кроме вытертого коврика. Оставался лишь письменный стол у окна. В одном ящике оказалась стопка путеводителей. Я тщательно просмотрел их, но ничего существенного не обнаружил. Три или четыре расписания внутренних и международных авиарейсов, рекламы западногерманских курортов и спортивных баз. И больше ничего. Я сунул все это обратно в ящик и вернулся в гостиную.

Мисс Фрик приоткрыла один глаз и лениво покосилась на меня:

– Вам еще что-нибудь нужно, мистер Холман?

– Сколько времени вы присматривали за мисс Байер?

– Около месяца.

– Вы не выглядите особой, которая избрала профессию компаньонки в качестве постоянного занятия.

Она пожала плечами:

– Я поднимаюсь по служебной лестнице в агентстве Анджелы Бэрроуз. Она хотела, чтобы я выполнила такую работу. Кто-то должен был присматривать за мисс Байер, и она велела этим заняться мне.

– Как вы с ней ладили? С Байер?

– Прекрасно.

– Она вам нравилась?

– Я не питала к ней никаких особых чувств, – равнодушно ответила она. – Для меня это была просто работа.

– Ну а как вы относились к Биллу Дарену?

Она широко улыбнулась.

– Уж не думаете ли вы, что, зная, как относится к нему моя хозяйка, я могла быть настолько глупой, чтобы иметь к нему вообще какие-то чувства?

– Вы не говорили Анджеле Бэрроуз, что Дарен часто встречался с Байер?

Она покачала головой.

– Кто решил не сообщать ей об этом – вы или же Хью Лэмберт?

Мисс Фрик задумалась на мгновение, облизала свои чувственные губы, как будто они были измазаны шоколадом, затем улыбнулась:

– Какой же вы сообразительный, мистер Холман! Однако поняли вы все совершенно не правильно. Лэмберт из тех маленьких пресмыкающихся, что готовы бегать за каждой юбкой. Он из кожи лез вон, чтобы завоевать сердце Моники Байер, но не продвинулся ни на дюйм: она даже не замечала его. Он и за мной ухлестывал, не жалея сил, и с тем же результатом. Уверена, он бы с огромным удовольствием узнал про свидания Моники Байер с Дареном, чтобы иметь возможность побежать к Анджеле и доложить ей об этом, но я убеждена, что он ровным счетом ничего не знал.

– В жизни Моники был еще кто-нибудь?

– Не думаю. Несколько раз ей названивал парень, называвший себя Марти. Каждый раз, когда так случалось, она уносила телефон подальше от меня, чтобы я не могла подслушать.

– Вы никогда не встречали этого Марти?

– Никогда. – Она решительно потрясла головой. – Я даже не знаю его фамилии.

– И вы уверены, что Лэмберт ничего не знал о том, что Дарен назначал свидания мисс Байер?

– Уверена. – Она вновь зевнула, не потрудившись на этот раз скрестить ноги, что слегка разочаровало меня. – У вас больше нет ко мне вопросов, мистер Холман?

– Похоже на то, – признался я. – За исключением таких, которые вы порекомендовали мне сохранить для недорослей с детским чувством юмора.

– Уверена, что среди ваших знакомых таких немало! – Она улыбнулась, но весьма сдержанно. – До свидания, мистер Холман, и желаю удачи. К сожалению, наша встреча была довольно скучной.

– У вас поразительно стройные ножки, мисс Фрик, ответил я искренне, – но кроме этого в вас нет ничего положительного. Так что тоже могу подписаться под вашим замечанием.

Я прошел под полуденным солнцем к своей машине, припаркованной у обочины. Бывают времена, когда красивая женщина не вызывает радостных эмоций. Так случилось и на сей раз, поскольку мне стало доподлинно ясно, что я котируюсь наравне с Хью Лэмбертом и не имею ни малейшего шанса подняться выше.

Поездка к жилищу Дарена заняла около получаса. По адресу, полученному от Лэмберта, мне пришлось ехать в Голливуд-Хиллз.

Парень лет тридцати, открывший мне дверь, в свитере, джинсах в обтяжку и грязных домашних туфлях, принадлежал к «доморощенным атлетам». Черноволосый, со злыми глазами, тонкогубым ртом и выражением внутреннего беспокойства на физиономии, он мне сразу же не понравился. Смотрел он на меня так, словно я продавал энциклопедии, а он не умел читать.

– Да-а? – выдохнул он.

– Мистер Дарен? – вежливо осведомился я.

– Нет.

– Меня зовут Холман. Мне очень нужно встретиться с мистером Дареном.

– Хотите пробиться в кино? – фыркнул он.

– Вам следует сначала попытать счастья в «Сентрал кастинг».

– Видите ли, очень важно, чтобы мы с ним встретились. Когда вы ожидаете его возвращения?

– Совсем не ожидаю. – Он нетерпеливо пожал широкими плечами. – Так что сваливайте, ясно?

– Вы не представляете, где бы я мог встретиться с ним?

– Нет.

– Вы хотите сказать, что живете в его доме, а он до сих пор не знает об этом?

– Не умничай со мной, панк! – рявкнул он. – Или я выбью тебе передние зубы.

– Если Дарен где-то находится вместе с Моникой Байер и не хочет, чтобы их потревожили, почему бы вам так и не сказать?

На какое-то время у здоровяка сделался такой вид, будто у него самого повыпадали передние зубы. Затем он как бы проглотил какой-то комок и загрохотал:

– Кто вы такой, черт бы вас побрал?

– Имя по-прежнему Холман, – ответил я, затем спросил наугад:

– А вы, как я догадываюсь, Марти?

Это вышло просто великолепно. Его физиономия неожиданно приняла зеленоватый оттенок. Воспользовавшись тем, что он все еще пережевывает мой неожиданный выпад, я прижал ладонь к груди Марти и тихонечко втолкнул его назад в дом. И лишь захлопнув ногой входную дверь, я убрал руку.

– Как я понимаю, нам необходимо конфиденциально поговорить о Билле Дарене, о вас и о девушке по имени Моника Байер, – сказал я.

– О'кей. – Он почему-то разнервничался.

– Вы не против того, чтобы выйти на веранду? Я там оставил недопитый стакан.

– Почему бы и нет?

Я прошел следом за ним на веранду и обнаружил, что здание частично нависает над обрывом высотой футов триста.

Марти схватил со стола до половины налитый стакан, осушил его и с прежним враждебным выражением взглянул на меня:

– Итак, я Марти Круз. И я слышал имя Холман. Но кто вы такой, черт вас побери?

– Человек, разыскивающий Билла Дарена. – Я улыбнулся отнюдь не дружелюбно. – Полагаю, что если разыщу его, то найду и Монику Байер. Как вы сами сказали, вы – Марти Круз. Вы живете в доме Дарена. И вы тот самый тип, который частенько вел продолжительные секретные телефонные разговоры с Моникой. Хотите продолжить с этого места?

Марти налил себе еще и, пока стоял, повернувшись ко мне спиной, возле небольшого бара в углу веранды, видимо, обдумывал мои слова.

Он не предложил мне выпить, а если бы сделал это, то я бы встревожился, поскольку подобное было не в его духе.

Наконец он повернулся ко мне и ухмыльнулся.

– Холман!

– воскликнул он.

– Теперь я знаю, кто вы такой. Человек, который не позволяет выносить сор из семейного дома и не допускает туда газетчиков. Вы улаживаете все скандальные дела в Беверли-Хиллз. А если вас интересуют Билл и девчонка Байер, значит, вы работаете на эту суку Бэрроуз.

– А вы на кого работаете? – вежливо осведомился я.

– Сейчас у меня небольшой отпуск. – Он вытянул в сторону правую руку, чтобы продемонстрировать мне мощные бицепсы. – Мы с Карлом в настоящий момент отдыхаем, он загорает во Флориде, а я гощу у своего старого дружка Билла Дарена.

– С Карлом? – переспросил я.

– Да, с моим братом Карлом, – ответил он и недоверчиво спросил меня:

– Уж не хотите ли вы сказать, что никогда не слышали о братьях Круз? Неужели вы не видели нас в увеселительном парке к югу от Санта-Моники? Дом иллюзий! Самый большой и самый лучший во всей стране. Мы работаем там с электронными манекенами и вытворяем такое, что напугали бы до смерти даже вурдалака. Но зимой наш аттракцион закрывается на пару месяцев, и поэтому мы сейчас свободны.

– Я рад, что у вас очередной отпуск. Так что же насчет Дарена и мисс Байер?

– Да-а…

Он допил стакан, согнул руку, как это делает подающий мяч, и швырнул стакан с веранды по дуге.

– Ну что ж, полагаю, эта сука Бэрроуз все равно раньше или позже все узнает. Вы слышали про нее и Билла? Как они совсем было спелись, собирались пожениться и все такое? А тут появляется эта девчонка Байер, и Билл втюрился. Думаю, все началось не всерьез. Билл о большем и не помышлял, поэтому действовал осторожно, старался, чтобы эта дамочка Бэрроуз ничего не пронюхала. Он даже несколько раз заставлял меня звонить Монике и договариваться о свидании. Но неожиданно все стало серьезным, и Билл решил, что ему больше нет никакого дела до суки Бэрроуз. Моника Байер была тем, что ему требовалось.

– Поэтому?

– Поэтому… – Он слегка пожал плечами. – Они уехали. Билл не удосужился сказать мисс Бэрроуз, что между ними все кончено, однако она запустила когти в Монику, заключив с ней контракт, и все такое. Он не сомневался, что из-за девчонки она устроит скандал.

Единственное, что они могли сделать, – это удрать в такое место, где дамочке Бэрроуз не удастся ничего предпринять. Они так и сделали – улизнули.

– Куда?

– Стоящий вопрос! – Марти громко захохотал. – Билл позвонил мне из аэропорта, попросил пожить здесь, продать дом, навести порядок в его делах. Сказал, что через некоторое время он со мной свяжется. Пока же они отправляются куда-нибудь в Европу.

– Когда все это случилось?

– Во вторник рано вечером. Он не стал говорить, куда они едут, а я не спрашивал. Но в среду они, так или иначе, должны были прибыть в Европу, верно?

А сегодня четверг, так что теперь они могут быть где угодно в Европе или возьмут да и отправятся другим самолетом в Гонконг или Токио. Это ваша проблема – выяснить, где они сейчас.

– Или проблема Анджелы Бэрроуз? – заметил я.

Он снова рассмеялся.

– Братец! Эта сука получила по заслугам! Вам бы следовало посмотреть на них вместе, на нее и Билла.

Она обращалась с ним так, словно он был ее наемным слугой.

– Полагаю, он не мирился бы с этим, если бы не хотел жениться на ее «Агентстве талантов», – заявил я.

– Судя по вашим словам, Дарен – самая отвратительная мразь, которая когда-либо выползала из-под камня!

– Послушай! – Его лицо сразу потемнело. – Холман, ты не должен говорить так про моего лучшего друга!

– Почему?

– Потому что я не просто выбью тебе зубы, панк, а сброшу тебя вниз с балкона!

– Если тебе охота подраться, я не возражаю, – ответил я. – Только учти, в драке я не миндальничаю, в особенности с парнями, у которых такие мускулы, как у тебя.

Он задумался над моими словами – парень был явно тугодум и любитель выпить, а я неожиданно почувствовал страшную усталость.

– Забудь, – сказал я ему. – Ты уже напугал меня так, что зубы мои сами собой зашатались. Ты не хочешь, чтобы я называл твоего старого приятеля мразью? Хорошо, я перестану и немедленно уйду к чертовой матери из дома этой мрази.