Текст книги "Ненормат"

– Я Скофилда начала. Тебе Верзилов ещё не говорил?

Андрей Павлович в бешенстве бросается в её сторону, но замирает, услышав звук ключа в замке входной двери. Быстро закрывает дверь в ванную, выскакивает в коридор, пытаясь заслонить собой пространство перед входящей Нонной Евлампиевной. Та пытливо смотрит ему в глаза.

– Андрей, у тебя там правда – всё?

Из ванной доносится голос Варвары:

– Борзыкин, ты не переживай. Всё у нас в постели ещё получится. Это тебе не Скофилда переводить.

В незапертую входную дверь протискивается Хвенсен.

– Здравствуйте, Нонна. Андрей, вы готов?

Замечает, что семейная обстановка близка к катастрофе, извиняется перед Нонной.

– Я не знал, что Василий вас пыжит. Честная правда. И Андрею не говорить.

Паузу нарушает телефонный звонок. Из трубки мобильника доносится голос Шубуршавникова.

– Андрей, я решил, что нам нужна кошка. Давай заведём кошку? Ты слышишь меня?

– Слышу, блядь, слышу.

Над утренним Санкт-Петербургом моросит дождь. У подъезда курит трубку Василий Игнатьевич, рядом мёрзнет Мухтар. Издалека по пустынной улице в их сторону движутся две фигуры на сигвеях. Приблизившись, мимо проезжают весело переговаривающиеся молодые девушка и юноша в шлемах. Подходит Шубуршавников, садится рядом.

Мухтар зевает.

Из Феликса Черных (Стихи. Ру)

Не спать!

 
Мне не выпало быть проституткой —
Предавать стариков и детей
Или просто в агонии жуткой
Плакать с тем, кто мудрей и добрей.
 
 
Но я бывший спецназ командирский,
Там меня научили стрелять.
По чужим, по проклятым колоннам,
по нерусским, которые тать.
 
 
Тем, которые режут зарницы,
Словно хлеб или даже урюк.
По нерусским белёсым глазницам,
Выбирающим Даллеса круг.
 
 
Я простой величавый рабочий.
У меня есть талант и искус.
Если кто-то запел среди ночи,
Это точно великий наш рус.
 
 
Он запел, чтобы сдохли препоны
Ненасытного ворожлобья.
Чтобы ночью не спать беспрестанно,
И чтоб Родина жила моя.
 

Малая моя родина

 
Помню я перелеска кусочек,
Да отрадный и тёплый овин.
«А чего же сегодня ты хочешь,
Доживя до нестарых седин?»
 
 
Так скажу – я хочу на ту речку,
Что текла по дороге к пруду,
И ещё я хочу ставить свечку,
Потому что я к Богу иду.
 
 
Наша Вера Святая в России
Начинается с малой земли,
Где меня на руках заносили
В избу из неоглядной зимы.
 
 
Там я плакал, хоть был пострелёнок,
Не боявшийся даже гусей,
Потому что хотелось мне к маме,
Той, которой не будет родней.
 
 
Ты как мама дарила надежду,
моя малая Родина-мать,
Только стоить мне смежить лишь вежды
Как тебя вспоминаю опять.
 
 
Потому что не будет покоя
Никому, кто забыл на Руси
Свою очень родную деревню
Жаль их так, что святых выноси.
 

Любовь

 
Она пришла ко мне недавно,
Я уж не ждал её давно.
И чувства развернулись плавно
Как будто плескнулось вино.
 
 
Любовь, любовь, ты в моём сердце
Такой разбередила шквал,
Как будто водки выпил с перцем,
А может «Волгу» выиграл.
 
 
Теперь хожу такой весь пьяный,
Не от вина, а от любви.
И сердце бьется непрестанно
В моей наполненной груди.
 
 
Она переполняет разум,
И заставляет быть другим,
Ещё быть лучше, ей обязан
Я милосердием своим.
 
 
Пойду ль на белую дорогу,
Иль на другую на стезю —
Любви так в сердце моём много,
Что я любого угощу.
 
 
Скажу, держи, несчастный путник,
Мою любовь и верь в свою.
Я вовсе даже не преступник,
Тебе я помощь подаю.
 
 
И если мне судьба укажет
Куда идти на смертный час,
То пусть любовь в могилу ляжет,
С бедой невыплаканных глаз.
 

Долги

 
Мы все должны, мы задолжали
Отчизне, девушкам, родне.
Бежали тучи, кони ржали
И птицы пели в вышине.
 
 
С рожденья и до помраченья
Мы создаем себе долги,
Из неуютного уменья,
В котором все себе враги.
 
 
Один попросит где-то денег,
Другой попросит рубежи,
Один от армии откосит,
Другой в Америку бежит.
 
 
Друзья, пусть голос мой негромкий
Вам ни почём и ни к чему,
Скажу одно: по самой кромке
Несётесь в бездны глубину.
 
 
Остановитесь, вам же стыдно
Свои долги не отдавать.
И это каждому ведь видно,
Кто вам решает в долг давать.
 
 
Я сам давал и тем и этим,
И мне давали многие.
Но постным утром, на рассвете
Любой из нас юродивый.
 
 
С долгами жить по жизни трудно,
Пора друг друга нам беречь.
Но главный долг, который нужно
Всегда платить – родная Речь.
 

Друзья

 
Моя собака – не бездомна,
Есть у неё и стол, и кров.
И корма много в чашке полной,
Хозяин весел и здоров.
 
 
С чего бы ей тужить и лаять?
Она ж не лошадь и не бык.
Её пахать не заставляют
И есть не будут вроде бы.
 
 
Собака мне нужна как верность,
Как огонёк в глуши души,
Который сглаживает дерзость
Порывов – даже не дыши.
 
 
Лишь разозлюсь я на соседа,
Решусь сказать, что он подлец,
Собака мне лицо оближет
И успокоит наконец.
 
 
Мне не нужны Марины, Зины —
Они обманут и уйдут,
А Бой останется со мною.
Я потому что его друг.
 
 
Так дружим мы четыре года
И сколь б нам не выдал Бог,
Всегда у нас одна дорога
И корм один для нас неплох.
 

Зима

 
Я люблю нашу зимнюю стужу,
Где звенят на ветру тополя,
Где сиротятся стылые лужи
И под снегом воркует Земля.
 
 
Хорошо пробежаться по лесу,
Хоть на лыжах, а хоть и без них.
Ветер зимний, проказник-повеса,
Прошумел вдруг в ушах и затих.
 
 
Ельник лапами машет как птица,
Дятел долбит жуков и кору.
Дома мне почему не сидится?
Не пришёлся там, знать, ко двору.
 
 
Дятел, дятел, стучишь ты напрасно,
Мы с тобою по крови родня.
Я такой же и чёрный, и красный,
весь как твой хохолок у тебя.
 
 
Что ж, Есенин был тоже не сахар,
Да и Лермонтов дар не берёг.
У поэтов ведь нет же напрасных,
шелудивых, ненужных дорог.
 
 
Мы шагаем по жизни упрямо,
Подбирая под рифму шаги.
Зимней жизни кончается драма,
За окошком не видно ни зги.
 

Вчера

 
Был очень странный день вчера:
Я словно плыл с тобой рекой.
И впереди была гора,
И ты уже была другой.
 
 
Далекой, словно тучи тень,
Закрывшей раннюю звезду,
И ты косилась как олень,
Ты отвечала ни в строку.
 
 
Мы словно были налегке
От мыслей и от тишины.
Дрожал мой челн в твоей руке,
сжимавшей борт навстречь волны.
 
 
Но всё вдруг поняли цветы
И в сердце стало вдруг больней,
Когда с пустой улыбкой ты
Запела тихо «Yesterday».