Текст книги "Краткая история всего"

В.: У меня есть два технических вопроса. Как именно лучшие из постмодернистских подходов справляются с так называемым картезианским дуализмом?

К. У.: Парадигма репрезентации в этом смысле была дуалистична: субъект, который занимался картографией, на самом деле не был частью мира, который наносился на карту. По крайней мере, так считалось. Чуждый миру картограф просто отступал на шаг от предзаданного мира и создавал его карту, словно бы две данные сущности буквально не имели ничего общего друг с другом.

Большинство подходов «новой парадигмы» все еще попадают в эту дуалистическую ловушку, ведь она является весьма и весьма тонкой. Большинство подходов новой парадигмы считает, что простое создание более точной карты решит имеющуюся проблему. Если бы у нас была хорошая холистическая и системная карта, которая заменила бы эту гнусную атомистическую и механистическую карту, то дуализм был бы тем самым исцелен.

Но, как убедительно продемонстрировал Гегель, а также другие мыслители, это никоим образом не решает насущной проблемы, а всего лишь питает ее, переводя в более тонкое состояние. Подобный подход все еще полагает, что процессы мышления настолько отличны от реального мира, что могут либо отражать мир точным и холистичным образом, либо же отражать его неточным и атомистическим образом. Но само-то данное убеждение и представляет собой скрытый картезианский дуализм.

Напротив, говорит Гегель, мы должны понять, что мысли являются не исключительно отражением реальности, а еще и движением этой реальности как таковой. Мысль – это воплощение того, что она стремится познать, а не просто лишь отражение чего-то, что с ней не связано. Картограф, или личность, мыслящий и познающий субъект, в действительности есть продукт и воплощение того, что он стремится познать и репрезентационно представить.

Короче говоря, сама мысль есть движение того, что она стремится познать. Дело не в том, что, с одной стороны, мы имеем карту, а с другой – территорию. В этом-то и состоит пресловутый мерзкий картезианский дуализм. А в том, что сама карта как таковая есть воплощение территории, которую она пытается отобразить на карте.

Этот недвойственный подход не отрицает парадигму репрезентации на корню; однако он и вправду утверждает, что на куда более глубоком уровне сама мысль как таковая неспособна отклониться от потоков Космоса, ведь мысль и есть продукт и воплощение этих самых потоков. И задача философии при всем при этом не состоит лишь в том, чтобы прояснять карты и корректировать их отклонение от реальности, а в том, чтобы выявлять эти более глубокие потоки, от которых мысль не смогла бы отклониться, даже если бы очень этого захотела!

В.: А можно это выразить как-то попроще?

К. У.: В дзен-буддизме распространено высказывание: «Путь, с которого можно сбиться, не есть настоящий Путь». Иными словами, наше знание и вправду занимается проблемой исправления наших неточных карт; но также, на более глубинном уровне, существует Дао, Путь, Поток Космоса, с которого мы не сбивались и никогда не сможем сбиться. И часть нашей работы состоит в том, чтобы найти этот более глубокий Поток, это Дао, и выразить его, выявить его, воспеть его.

А если мы предпочтем оставаться в ловушке попыток исправить свои карты, тогда мы упустим из виду то, каким образом и верные, и неверные карты являются равными выражениями Духа.

Итак, подходы «новой парадигмы», например многие из предложенных экофилософами, постоянно говорят нам, что мы отклонились от природы, что, в общем-то, соответствует действительности. Однако как бы то ни было, я убежден, что это говорит о том, что данные теоретики не поняли настоящее Дао, от которого мы не отклонились и никогда не сможем отклониться. И именно эту более глубинную истину и попытались выразить подлинные недвойственные традиции Востока и Запада. Вот где сокрыто настоящее преодоление картезианского дуализма!

Станет ли вам яснее этот вопрос, если я рассмотрю более высокие уровни развития?

В.: На самом деле в этом-то и состоит второй технический вопрос, который мне хотелось задать.

Если мировоззрения эволюционировали от архаического к магическому, мифическому, рациональному и экзистенциальному, кто может утверждать, что и дальше нас не ждут более высокие мировоззрения?

К. У.: Да, это важно, не так ли? Если пересказать поэта: «Есть многое на свете, что и не снилось нам в своем мировоззрении».

Магическому мировоззрению, даже в его самых необузданных грезах, не снилось, что его превзойдет мифическое. А мифические боги и богини никогда не могли себе представить, что разум сможет их уничтожить – что и произошло. И вот мы теперь с вами сидим, пребывая в своем рациональном мировоззрении, все такие самодовольные и уверенные, что ничего более высокого на нас с небес больше не обрушится и не разрушит до основания наши закостенелые восприятия, отменив самые основы, на которые мы теперь опираемся.

И все же, безусловно, надрациональное ждет своего часа. Этот новый рассвет уже за ближайшим поворотом. Каждая стадия превосходит и включает, а посему, по всей видимости, завтра над миром всенепременно и неотвратимо взойдет солнце, превосходящее сегодняшнее разумение …

А посему, если процитировать еще одного известного теоретика: «Пристегните ремни, нас ждет ухабистая ночь».

В.: Стало быть, каким образом можно понять, есть ли у одного мировоззрения какие-либо преимущества над другим?

К. У.: Если есть трансценденция и включение. По мере того как более высокие стадии сознания эмерджентно возникают и развиваются, сами они включают базовые компоненты более ранних мировоззрений, а затем добавляют свои собственные новые и более дифференцированные восприятия. Они превосходят и включают. Поскольку они более всевключающи, они и более адекватны.

А посему дело не в том, что, дескать, более раннее мировоззрение всецело неверно, а новое мировоззрение всецело верно. Более раннее мировоззрение было адекватным, а новое мировоззрение еще более адекватно. Если же оно не более адекватно, тогда оно не будет отобрано эволюцией, оно не оседлает волну потоков Космоса: оно останется на обочине, потерпев крушение на берегу того, что могло бы произойти.

Это, разумеется, не значит, что «более высокое» мировоззрение не имеет своих проблем. Совсем наоборот. Всегда, когда есть возможность трансценденции, равным образом существует и возможность подавления. Более высокое может не только превосходить и включать, но также оно может и превосходить и подавлять, исключать, отчуждать и диссоциировать.

А посему, прослеживая последовательность эмерджентного возникновения мировоззрений, нам нужно всегда внимательно относиться к возможным вытеснениям и диссоциациям[20]20
  Диссоциация (англ. dissociation) – в психологии и психотерапии процесс отчуждения от своего опыта, онемения для него; защитный механизм психики по отделению травматического опыта (непереносимых эмоций, душевной боли) от живого воплощенного переживания. В результате диссоциации человек может воспринимать происходящее с ним, словно оно происходит не с ним, а с кем-то другим.


[Закрыть], которые происходили и все еще происходят в историческом процессе.

Смысл же в том, что наш зверек, могущий трансцендировать, также может вытеснять и подавлять на каждом из уровней. К моменту своего исчезновения цивилизация майя уже перешла от кормодобывания к садоводчеству, и это означало не только то, что они смогли начать объединять различные враждующие между собой племена в единую, более крупную и крепкую общественную структуру, и не только то, что они смогли, перейдя к земледелию, освободить класс жрецов, чтобы те начали развивать математику, астрономию и сложный календарь, но и то, что они смогли приступить к истреблению дождевых лесов в таких масштабах, которые никогда не были доступны кормодобывающим племенам. Они превзошли простое кормодобывание, но лишь для того, чтобы еще больше оторваться от корней и во многих жизненно важных смыслах потерять связь с биосферой, что было совершенно самоубийственным шагом.

Они воплотили не дифференциацию и интеграцию, а диссоциацию и отчуждение. Они воплотили не трансценденцию и включение, а подавление и отрицание. Поскольку биосфера является компонентом, включенным во внутреннюю структуру человеческого холона, они обеспечили тем самым свою погибель.

Итак, данная тема – трансценденция и подавление – представляет собой невероятно важный вопрос исторического развития, и нам стоит внимательно проследить за симптомами подавления на каждой стадии человеческой эволюции, индивидуальной и коллективной. И это, конечно же, включает и масштабные проблемы, связанные с рациональной индустриализацией.

В.: Иными словами, каждое новое мировоззрение сталкивается со своими собственными проблемами, ставящими все под угрозу.

К. У.: Точнее, создает свои собственные проблемы, ставящие все под угрозу. Решением старой проблемы является создание новой: они порождаются вместе, хотя новые проблемы обычно выплывают на поверхность лишь тогда, когда мировоззрение подходит к своему закату. В этом-то и состоят как удивительный, так и кошмарный аспекты мировоззрений.

И мы находимся в той точке, когда ментальное, рациональное, индустриальное мировоззрение сталкивается с угрожающими всему проблемами, внутренне присущими его собственной организации. Мы столкнулись со своими же собственными ограничениями. Мы встретились с врагом лицом к лицу – и, разумеется, врагом являемся мы сами. Современность мучительно пытается уступить дорогу постсовременности.

Свойственное конкретной фазе, уместное для конкретной фазы мировоззрение модерна, послужив своим целям, теперь живет, дыша собственной гарью. Мы дышим нашими же собственными выхлопными газами. И то, как мы справимся с этой ситуацией, как мы коллективно с нею справимся, предопределит, возникнет ли новое и более адекватное мировоззрение, чтобы разрешить эти проблемы, или же нам суждено сгинуть, оказавшись погребенными в собственных отходах.

Дух столкнулся со своими собственными ограничениями на данной стадии своего развертывания. Этот великолепный цветок модерна расцвел когда-то в период своей величественной весны, а теперь обречен взирать на то, как его лепестки падают на землю, навстречу росткам завтрашнего дня. И что же расцветет на этом обновленном лугу?

5. Четыре угла Космоса

В.: Итак, уместно ли говорить, что, по вашему убеждению, мы подходим к закату рационально-индустриального мировоззрения?

К. У.: Только если мы очень осторожны в том, как это истолковывать. Расцвет современности – и под «современностью» я имею в виду именно рационально-индустриальное мировоззрение и, грубо говоря, Просвещение в общем – послужил многим полезным и величественным целям. Можно отметить: распространение демократии; запрет рабства; возникновение либерального феминизма; крупномасштабное возникновение эмпирических наук, включая науки о системах и науки об экологии; повышение средней продолжительности жизни почти на тридцать лет; введение относительности и перспективизма в искусство, мораль и науку; переход от этноцентрической морали к мироцентрической и, в общем, отмена социальных иерархий доминирования во множестве значимых моментов.

Вам не кажется, что это поистине впечатляющие достижения? Критики-антимодернисты, не занимающиеся ничем, кроме порицания современности, хотя сами купаются во многих ее благах, часто довольно несправедливы, на мой взгляд.

С другой стороны, легкомысленные защитники современности, не видящие в ней ничего, кроме прогресса, игнорируют настойчиво дающие о себе знать проблемы, которые современность так и не разрешила и, скорее всего, никогда уже не разрешит.

В.: Речь идет о внутренне присущих современности проблемах, или ограничениях, встроенных в нее.

К. У.: Да, встроенных в рационально-индустриальное мировоззрение.

В.: Стало быть, выход «за пределы современности» – переход в «постсовременность», – что именно для этого необходимо?

К. У.: Что ж, попросту говоря, трансценденция и включение современности – модерна, или рациональной индустриализации, – означают (в аспекте трансценденции), что мы должны 1) быть открыты для новых форм сознания, которые выходят за пределы исключительной рациональности, и 2) встроить их в формы технико-экономических структур, которые выходят за пределы индустриализации. Иными словами, необходимо изменение сознания, встроенное в изменение общественных институтов. Если ограничиваться чем-то одним, то, вероятно, мы не преуспеем.

В.: Итак, надрациональное и надындустриальное.

К. У.: Да, важно помнить, что и рациональность, и промышленность будут включены, однако отныне как просто компоненты более сбалансированной, более всевключающей, более интегрированной позиции, которая интегрирует в себе – и ограничит – рациональность и промышленность. То, что мы сможем назвать рациональностью и промышленностью, следующими принципам устойчивого развития.

Но в некоторых аспектах рациональность и промышленность, предоставленные сами себе, стали раковыми опухолями в теле политической жизни, стремительно растущими в своих злокачественных проявлениях. Они переступают через свои ограничения, превышают свои полномочия и постепенно перетекают в различные иерархии доминирования. Превзойти современность (или модерн) означает отвергнуть или ограничить эти чрезмерно разогнавшиеся составляющие, в то же время включив их положительные и полезные аспекты. Надвигающаяся трансформация превзойдет и включит эти свойства современности, вбирая их сутевые компоненты и ограничивая их власть.

И, конечно же, эта новая и чудесная трансформация, которой, как кажется, столь сильно жаждут все вокруг, принесет с собой тем не менее свои собственные упорно не поддающиеся решению проблемы и жестокие ограничения. Она растворит некоторые проблемы рациональной индустриализации, что чудесно само по себе, но вместе с этим создаст и выпустит на свет божий свои собственные серьезные трудности.

А посему, если под надвигающейся трансформацией мы имеем в виду именно это (а не некий утопический «новый век»), тогда все верно, и я убежден, что данная трансформация, безусловно, нас ожидает.

В.: Итак, часть надвигающейся трансформации будет касаться как изменений в сознании, так и изменений в социальных институтах.

К. У.: Да, я так считаю. Она на самом деле будет включать в себя новое мировоззрение, расположенное в контексте нового технико-экономического базиса, причем возникнет новый способ самоощущения, приводящий к новым поведенческим проявлениям.

В.: Хорошо, тогда это напрямую нас отсылает к тому, что вы называете четырьмя квадрантами (рис. 5.1). Но, прежде чем мы начнем разговор о четырех квадрантах, мне любопытно, каким образом вы пришли к этой идее? Мне она никогда ранее не встречалась, так что интересно, каким образом вы ее сформулировали?

.

Рис. 5.1. Четыре квадранта

К. У.: Вы имеете в виду ход моей интеллектуальной мысли, в результате которого я пришел к концепции четырех квадрантов?

В.: Да.

К. У.: Что ж, если взглянуть на различных теоретиков «новой парадигмы» (от холистов и экофеминисток до глубинных экологов и системных теоретиков), то можно обнаружить, что все они предлагают различные виды холархий, то есть иерархий. Даже экофилософы, настроенные против иерархий, предлагают свою собственную иерархию, которая обычно звучит как-то так: атомы являются частью молекул, которые являются частью клеток, которые являются частью индивидуальных организмов, которые являются частью семей, которые являются частью культур, которые являются частью общей биосферы. Такова характерная для них иерархия, их холархия, и, за исключением некоторой путаницы в отношении того, что есть «биосфера», данная холархия достаточно верна.

И сходным образом классические исследователи предлагают свои иерархии. Мы обнаруживаем иерархии в моральном развитии, в развитии эго, в когнитивном развитии, в развитии потребностей самости, в защитных механизмах и т. д. И они тоже, судя по всему, преимущественно верны. Мы также обнаруживаем холархии развития во всевозможных дисциплинах – от марксизма до структурализма, лингвистики и компьютерного программирования, список буквально бесконечен.

Другими словами, вне зависимости от того, осознаём мы это или нет, большинство карт мира, предложенных на сегодня, являются в действительности холархическими картами по одной простой причине, что холархии невозможно избежать (ибо невозможно избежать холонов). Мы фактически располагаем сотнями и сотнями подобных холархических карт со всего мира – с Востока и Запада, с Севера и Юга, из древности и современности, и многие из них включали в рассмотрение и самого картографа.

Так что в какой-то момент я просто начал создавать список всех этих холархических карт (конвенциональных и нью-эйджевских; восточных и западных; досовременных, современных и постсовременных), включая всё – от теории систем до Великой цепи Бытия; от буддийских виджнян до Пиаже, Маркса и Колберга; от кош веданты до Лёвинджер, Маслоу, Ленски, каббалы и т. д. У меня получились буквально сотни примеров, сотни подобных карт, написанных на блокнотных листах, занявших весь пол в моей гостиной.

Сначала я думал, что эти карты указывают на одну и ту же территорию, если можно так выразиться. Я думал, что все они являются различными версиями в сущности одной и той же холархии. Между ними было просто слишком много сходств и взаимопересечений. Так что, сравнив и сопоставив их, я посчитал, что смогу выделить единую и базовую холархию, которую все они старались по-своему представить.

И чем дольше я пытался это осуществить, тем очевиднее становилось, что это путь в никуда. Все эти различные холархии имели неоспоримые сходства, однако они и различались довольно существенно, и точная природа этих различий была совсем не очевидна. И больше всего запутывало то, что в некоторых из этих холархических карт холоны увеличиваются в размере по мере развития, а в других уменьшаются (я еще не понимал тогда, что эволюция производит большую глубину при наименьшем охвате). Это была полнейшая путаница, и несколько раз я принимал решение забросить все это и забыть мое исследование как кошмарный сон, ибо ничего путного из него не выходило.

Но чем пристальнее я вглядывался в эти различные холархии, тем более меня осеняло, что они на самом деле представляли четыре очень отличающихся друг от друга типа холархий, четыре очень отличающихся друг от друга типа последовательностей развития целостности. Как вы и отметили, я не считаю, что ранее кто-то замечал нечто подобное, – возможно, потому, что это было так просто; в любом случае для меня это стало новостью. Но, как только я разместил все эти холархии по четырем группам – и тогда они незамедлительно встали на свои места, – стало совершенно очевидно, что каждая из холархий в каждой из групп и вправду затрагивала одну и ту же территорию, но в общей совокупности, если можно так выразиться, мы получили четыре различные территории.

В.: Эти четыре территории, эти четыре разных типа последовательностей развития целостности – вы называете их четырьмя квадрантами.

К. У.: Да, вы можете увидеть это на рис. 5.1. На рис. 5.2 мною добавлены несколько примеров. Я должен подчеркнуть, что эта иллюстрация предлагает лишь несколько примеров из каждого квадранта. Но из них вы можете составить общее представление.

.

Рис. 5.2. Некоторые подробности четырех квадрантов

Итак, теперь перед нами встает насущный вопрос: каким образом эти четыре типа холархий соотносятся друг с другом? Не могут же они просто быть радикально разобщенными последовательностями развития целостности, должны же они как-то друг с другом соприкасаться.

В итоге меня осенило, что четыре квадранта являются очень простым фундаментом. Эти четыре типа холархий на самом деле соотносятся с внутренним и внешним измерениями холона как в его индивидуальной, так и в коллективной формах. Отсюда и получаем четыре квадранта.

Внутреннее и внешнее, единичное и множественное – вот несколько простейших различий, которые мы можем провести, и эти очень простые свойства, присутствующие во всех холонах, создают четыре квадранта – по крайней мере, я так считаю. Все эти четыре холархии соотносятся с реальными аспектами реальных холонов. Вот почему мы постоянно видим эти четыре холархии на различных картах со всего мира.

Похоже, что эти четыре угла Космоса действительно представляют собой ряд краеугольных реальностей вселенной.

[21]21
  Для верхне-левого квадранта автор использует философский термин «интенциональность», значение которого можно выразить как «направленность сознания на что-то, на некий “реальный” или “воображаемый” предмет», «акт придания смысла предмету». Использование термина здесь находится под сильным влиянием феноменологии Гуссерля и других философских направлений. Несмотря на то что необходимо дифференцировать «интенциональность» как термин от «интенции» (или «намерения»), способность к сознательному намерению также может служить одной из характеристик ВЛ квадранта, более доступной для общего понимания.


[Закрыть]

В.: Быть может, вы приведете несколько примеров?

К. У.: Хорошо. Четыре квадранта – это внутренняя и внешняя стороны индивидуума и коллектива. Вы можете это наблюдать на рис. 5.1 и рис. 5.2.

Можно начать с индивидуального холона, с его внутренней и внешней сторон. Иными словами, с верхне-левого и верхне-правого квадрантов. Рис. 5.3 предлагает несколько более подробную карту этих квадрантов.

.

Рис. 5.3. Внутренняя и внешняя стороны индивидуума

Если вы посмотрите сначала на верхне-правую колонку, то сможете увидеть типичную холархию, представленную в любом стандартном учебнике по биологии. Каждый уровень превосходит и включает предыдущий. Каждый уровень включает базовые основы предыдущего уровня и затем дополняет их своими собственными отличительными и определяющими характеристиками, своими собственными эмерджентными свойствами. Каждый из них следует двадцати принципам и т. п.

Однако обратите внимание на то, что все внешние описания – это то, как выглядят холоны извне, будучи рассмотренными объективным и эмпирическим образом. Таким образом, в каком-нибудь научном тексте вы можете встретить, к примеру, подробно описанную лимбическую систему – ее компоненты и ее биохимию, как и когда она эволюционно возникла, как соотносится с другими частями организма и т. д. И, вероятно, вы встретите упоминание того, что лимбическая система является вместилищем некоторых наиболее фундаментальных эмоций, ряда базовых типов реакций секса, агрессии, страха и влечения вне зависимости от того, рассматриваем ли мы лимбическую систему у лошадей, людей или же приматов.

Но, конечно же, вы не встретите в подобном труде особых описаний этих эмоций, ведь эмоции принадлежат внутреннему опыту лимбической системы. Эти эмоции и сознавание, которое с ними связано, представляют собой то, что холон, имеющий лимбическую систему, переживает внутри, в своем внутреннем измерении, доступном лишь изнутри. И объективные научные описания не особенно интересуются этим внутренним сознанием, потому что внутреннее пространство нельзя наблюдать объективным и эмпирическим образом. Эти ощущения можно только лишь ощущать изнутри. Когда вы испытываете, к примеру, нечто вроде простейшей радости, даже если вы и являетесь нейрофизиологом, вы все равно не говорите себе: «Какой же лимбический сегодня выдался день!» Напротив, вы описываете эти ощущения интимным, личностным, эмоциональным языком – субъективным языком: «Я чувствую себя замечательно, как же здорово жить!» – и т. п.

Поэтому в верхне-левой колонке можно обнаружить список некоторых базовых типов субъективного (или внутреннего) сознавания, которое сопровождает различные объективные (или внешние) формы, описанные в верхне-правой колонке. «Раздражимость» – способность активно реагировать на стимулы из окружающей среды – начинает появляться на уровне клеток. Ощущения возникают у организмов с нервной сетью, а восприятия – у организмов с нервной трубкой. Импульсы возникают вместе со стволом мозга, а базовые эмоции – с лимбической системой. И так далее.

Это также представляет собой холархию, но субъективную, или внутреннюю, холархию. И тут каждый уровень превосходит и включает предыдущий, каждый из них следует двадцати принципам и т. д. И данная левосторонняя холархия, подобно правосторонней холархии, основывается на обширных данных, уже имеющихся у нас сегодня, которые при желании мы могли бы обсудить.

Но основная мысль состоит в том, что данное левостороннее измерение указывает внутрь, на внутреннюю глубину, которая и есть сознание.

В.: Вы ранее упомянули, что глубина есть сознание, или то, как глубина воспринимается изнутри.

К. У.: Да, именно так. Слева мы наблюдаем то, как холон выглядит изнутри; справа мы наблюдаем, как тот же самый холон выглядит снаружи. Внутреннее и внешнее. Сознание и форма. Субъективное и объективное.

В.: Верхне-правый квадрант является областью, с которой мы наиболее знакомы просто потому, что она есть часть стандартной, объективной, эмпирической и научной карты.

К. У.: Да, и мы можем полагать, что она достаточно верна в своих пределах. Она описывает типичную холархию индивидуальных холонов, переданную объективным языком: от атомов до молекул, клеток (ранних клеток, или прокариот, и более развитых клеток, или эукариот) и простых организмов (сначала с нервной сетью, а затем и с более продвинутой нервной трубкой). Далее идут более сложные организмы – пресмыкающиеся (рептилии), древние млекопитающие и люди. Причем последние обладают сложным триединым мозгом, который превосходит и включает своих предшественников, так что триединый мозг обладает стволом мозга пресмыкающихся, лимбической системой древних млекопитающих, а также еще и кое-чем новым – сложной новой корой[22]22
  Распространенным в литературе синонимом термина «новая кора» является термин «неокортекс» (лат. neocortex).


[Закрыть], у которой есть способность к абстрактной логике, языку и визионерской логике (на рис. 5.2 я привел эти более сложные способности как СФ1, СФ2 и СФ3, которые мы обсудим позднее).

Нам не нужно полностью соглашаться друг с другом о точном местоположении всех компонентов рис. 5.3, но большинство людей согласны, что нечто подобное действительно имеет место.