Текст книги "Проклятие наличности"

Если постепенно изымать значительный объем наличных денег из обращения, то степень, в какой упадут доходы от сеньоража, частично будет зависеть от того, сколько наличных в итоге останется на руках у населения после завершения этих мероприятий. Предположим, например, что будет принято решение избавиться от наличных купюр крупного номинала (в случае США это будут купюры в 50 и в 100 долларов). Как мне представляется, в результате наступит резкое сокращение объема наличных денег в обращении, поскольку мелкие купюры станут гораздо менее популярными в теневой экономике, чем купюры крупного номинала. На конец 2015 года только 3 % от всего объема бумажных денег, находящихся в обращении в США, представляло собой купюры номиналом в 10 долларов или еще более мелкие купюры, или лишь 16 %, если включать купюры достоинством в 20 долларов[206]206
  Board of Governors of the Federal Reserve System, «Currency in Circulation: Value», https://www.federalreserve.gov/payment-systems/coin_currcircvalue.htm.


[Закрыть].

Предположим, что общее количество выпущенных наличных долларов уменьшится на 50 %. После того как Казначейство выкупит эти банкноты, выпустив при необходимости специальные казначейские облигации, объем наличности все равно составит сумму 700 миллиардов долларов. Если спрос на эти оставшиеся наличные деньги будет расти с такой же скоростью, как за последние десять лет, то Федеральная резервная система будет продолжать зарабатывать по 35 миллиардов долларов ежегодно. Эта сумма будет во много раз превышать текущие расходы по бюджету Федеральной резервной системы на 2015 год, составляющие 4,3 миллиарда долларов.

Если бы выпуск бумажных денег совсем перестал приносить доход, то центральный банк все равно получал бы доход от создаваемых в безналичной форме банковских резервов. Размер дохода в таком случае зависел бы от соотношения процентной ставки, выплачиваемой банкам, и процентной ставки, которую центральный банк зарабатывал бы по своим активам. Можно легко представить, что в мире, в котором существуют только электронные деньги (в этом случае физическим лицам с низкими доходами должны открываться дебетовые счета, при этом расходы на обслуживание этих счетов должны субсидироваться), спрос на средства, резервируемые в центральном банке, будет возрастать, причем, по всей вероятности, достаточно резко. Этот процесс вряд ли регулируется внешними факторами. В распоряжении государства имеется множество регуляторных рычагов, которыми оно может в любой момент воспользоваться. Так, например, оно может предпринять более решительные меры, чем раньше, и перекрыть кислород фондам денежного рынка, которые в настоящее время почти не регулируются.

В экстремальных случаях правительство может начать действовать по чикагскому сценарию («Чикагский план», 1930-е годы), то есть разрешить банкам выпускать платежные средства, подобные деньгам, но только в том случае, если они будут на 100 % обеспечены государственными долговыми обязательствами, которые могут также включать и резервы, хранящиеся в центральном банке[207]207
  См.: (Benes and Kumhoff 2012; Kotlikoff 2011).


[Закрыть]. Понятие «Чикагский план» связано с именами экономистов из Чикаго Генри Саймона, Франка Найта, Милтона Фридмана и Ирвинга Фишера (последний из них на самом деле был профессором Йельского университета). Эти экономисты выступали за идею «безопасного банкинга»[208]208
  Использован термин narrow banking. Имеется в виду концепция такого банка, который специализируется на приеме вкладов и трансакционных услугах, при этом пассивы размещаются не в кредиты, а в надежные государственные ценные бумаги. – Прим. пер.


[Закрыть], который, по их мнению, мог бы позволить смягчить проблемы моральных рисков и положить конец наплыву вкладчиков, требующих от банков немедленной выдачи своих средств. Для этого, правда, требуется выполнение одного условия – само государство должно быть полностью платежеспособным по своим обязательствам.

Если принять на вооружение чикагский сценарий, то это привело бы к количественным изменениям в финансовой системе и способствовало бы полному перераспределению направлений финансовых потоков в экономике. Расширение государственной монополии на все платежные средства, используемые в розничной торговле, позволило бы государству получать крупные денежные средства. Однако в этом случае государство отняло бы у системы частных банков их главный механизм формирования пассивов. В действительности, по некоторым оценкам, необходимые банковские резервы могли бы составлять 180 % от ВВП, то есть существенно превысили бы суммы, получаемые от всех других размещений государственных долговых инструментов[209]209
  (Benes and Kumhoff 2012).


[Закрыть]. В такой ситуации вполне вероятно, что государству пришлось бы скупать иные виды активов для того, чтобы создать необходимое предложение «безопасного» государственного долга. Однако это может произойти лишь при условии, что начнут развиваться альтернативные рынки кредитования малого и среднего бизнеса, например появятся фонды, предоставляющие кредиты, которые можно будет объединять для секьюритизации[210]210
  Мне лично больше нравится план, изложенный в работе Ад-мати и Хеллвига (Admati and Hellwig 2013), согласно которому предполагается сохранить в целом существующие институты, но принудить финансовые компании получать финансирование в большей степени на рынке капитала, а не с помощью выпуска долговых обязательств.


[Закрыть]. Чикагский план – это самая экстремальная мера. Но, по сути, у государства имеется множество самых разнообразных рычагов, с помощью которых оно может инициировать увеличение резервов, если его целью будет эффективное повышение доходов от безналичных денег на балансах банков, для компенсации недоплаты доходов от выпуска бумажных денег. Между прочим, эти мероприятия должны также повысить стабильность финансовой системы.

Если государство полностью изымет бумажные деньги из обращения, то по ряду причин ему придется отказаться от доходов, получаемых как от монетарного сеньоража, так и от сеньоража альтернативных издержек. Естественно, если государство перестает печатать деньги, то оно лишается монетарного сеньоража. Однако в то же время оно столкнется с необходимостью выпуска простых облигаций для того, чтобы выкупать изымаемые денежные средства. Если допустить, что в США отношение находящихся в обращении бумажных денег к ВВП составляет 7,4 %, то в процессе изъятия из обращения наличности отношение облигаций к ВВП увеличится на 7,4 %. Мы уже приводили расчеты, согласно которым номинальные затраты составят около 28 миллиардов долларов при сегодняшних крайне низких процентных ставках, выплачиваемых по государственным долговым обязательствам. Если уровень инфляции будет составлять все те же 2 %, то реальные расходы будут нулевыми, поскольку государство сможет позволить долговым бумагам, используемым для выкупа бумажных денег, вырасти в цене на 2 % без изменения их реальной, скорректированной на рост цен, стоимости. Однако, как мы обсуждали выше, существует большая вероятность того, что процентные ставки поднимутся, что, в свою очередь, приведет к повышению затрат на обслуживание государственного долга. Если процентная ставка по долговым бумагам в среднем будет равна 4 %, а инфляция сохранится на уровне 2 %, то реальные издержки суммой в 28 долларов в год добавятся к ежегодным 70 миллиардам долларов сеньоражных доходов, которые государство не получит от выпуска денег. Следовательно, общая сумма издержек составит 98 миллиардов долларов в год. Если экономика действительно находится в стадии роста в реальном измерении, без учета инфляции, то отношение издержек на обслуживание долга к размеру ВВП со временем уменьшится.

В действительности же эти расчеты сделаны с некоторым запасом. Если реальные процентные ставки, выплачиваемые по государственным облигациям, поднимутся хотя бы до 2 или 3 % (на сегодняшний день они равны нулю), то доход от сеньоража, получаемого от выпуска бумажных денег, по всей вероятности, значительно сократится. Не исключено, что эти доходы составят всего лишь 30 миллиардов долларов в год, то есть вернутся к своему докризисному уровню. Вполне возможно также, что в течение какого-то периода они будут отрицательными (вспомним опыт Швеции) – все то время, пока мировые экономики будут сокращать свои наличные средства, с учетом высоких процентных ставок. Для адекватной оценки издержек необходимо систематическое сопоставление альтернативных вариантов, учет степени неопределенности и расчет общей предполагаемой суммы издержек на постепенное сокращение объема наличности. Но главное, что необходимо сделать государству, если оно хочет держать инфляцию под контролем, – это выпустить долговые ценные бумаги, что позволит компенсировать любое сокращение объема бумажных денег.

Существует, однако, один важный нюанс, который, как я думаю, следует обсудить прямо сейчас, не дожидаясь главы 7 (в ней я собираюсь подробно изложить рабочий план по изъятию из обращения большей части бумажных денег). Даже полное изъятие бумажных денег не означает, что все бумажные деньги действительно будут выкуплены. Очень многое зависит от того, насколько строгие меры примет государство по ограничению использования накопленных наличных денег в глобальной нелегальной экономике. Современные законы, направленные против отмывания денег, уже сегодня предъявляют серьезные требования к банкам по вопросам отчетности о внесении на счет крупных сумм наличных денег. Сейчас уже не та ситуация, когда какой-нибудь наркоторговец может просто прийти в банк и, не вызывая подозрений, открыть счет на 10 миллионов долларов.

При стандартном обмене бумажных денег государство заинтересовано в том, чтобы убедить население в сохранении статус-кво. Это важно для того, чтобы спрос на денежные средства, выпускаемые государством, в будущем не сократился. Предположим, что Япония решила осовременить свои бумажные деньги и выпустить «новые иены», стоимость которых в 100 раз превышает стоимость старых иен. На сегодняшний день стоимость 1 иены составляет приблизительно 1/100 от стоимости 1 доллара. Таким образом, 1 новая иена будет стоить примерно столько же, сколько 1 доллар. Чтобы провести денежную реформу, государству придется обменять новые 100-иеновые купюры на старые купюры достоинством в 10000 иен, 50-иеновые купюры на старые купюры достоинством в 5000 иен и так далее. Государства таким способом часто модернизируют свою валюту после длительного периода инфляции или, скажем, после войны. Конечно, любому государству хотелось бы использовать этот момент для того, чтобы наказать мошенников, которые раньше совершали правонарушения в финансовой сфере. Можно было бы создать различные препоны при обмене денег, но тогда теневая экономика начала бы изыскивать более хитроумные способы для того, чтобы распоряжаться своими запасами бумажных денег в местной валюте. А это, в свою очередь, привело бы в будущем к сокращению доходов государства от печатания денег. Поэтому при обычном обмене денег государство не старается усложнить процедуру обмена наличных денег.

Однако если государство всерьез задумалось о сокращении объема бумажных денег, находящихся в обращении, ему не стоит особо переживать по поводу падения спроса на наличность в будущем. Поэтому для государства наступает хороший момент, чтобы начать проводить более решительную политику по борьбе с грязными деньгами. Я бы рискнул предположить, что даже если к банкам предъявляются весьма мягкие требования по предоставлению информации, то все равно внушительная доля всех наличных денег – 10 %, а может быть, и больше – так никогда и не объявится. Если же правительство будет вводить более строгие правила по банковской отчетности, подобно тому, как сегодня необходимо сообщать о всех крупных вкладах, сделанных наличными, то высока вероятность, что 20 % или больше от всех наличных денег, находящихся сегодня в обращении, так никогда и не легализуется. Эта цифра, естественно, зависит от того, в течение какого времени можно будет производить обмен денег, от конкретных условий и т. д. Представим себе, например, что на каком-то этапе процесса сокращения объема бумажных денег в еврозоне введут более строгие требования по предоставлению банками информации с целью обнаружить «грязные» купюры достоинством в 500 евро. После этого у лиц, имеющих отношение к теневой экономике, возникнут сомнения по поводу безопасности использования и накопления купюр достоинством в 200 евро, поскольку они уже будут понимать, что, когда придет время сокращать объем 200-евровых купюр, при их обмене также могут возникнуть определенные сложности.

Даже если проигнорировать этот нюанс и добавить к расчетам финансовые издержки на выпуск долговых ценных бумаг, которые потребуются для выкупа наличных денег, то это все равно не отменит того факта, что потенциальные доходы от сокращения объема недополученных налоговых платежей должны как минимум компенсировать убытки, связанные с отказом от сеньоража. Это было бы справедливо даже для такого экстремального случая, когда все бумажные денежные средства были бы изъяты из обращения, а государство выкупило бы все «грязные» деньги по их номинальной стоимости. Для США интервал для средних убытков от недоплаты государству налога с доходов физических лиц, вероятно, мог бы колебаться в пределах от 0,3 % ВВП (если предположить, что процентная ставка на государственные облигации будет равна нулю и что государство будет получать более скромные доходы от сеньоража) до 0,6 % ВВП (если предположить, что доходы от сеньоража сохранятся на уровне 0,4 % ВВП, а процентная ставка по государственным облигациям поднимется до 3 %). Необходимо отметить один мелкий, но очень важный момент: хотя мы еще не подошли к оценке потенциальных выгод, которые сулит решительное преодоление отрицательной границы процентных ставок, можно утверждать, что эти выгоды, скорее всего, будут весьма ощутимыми, при условии, что номинальные процентные ставки в течение достаточно длительного времени сохранятся на таком же низком уровне. И все-таки это и есть тот самый сценарий, по которому размеры спроса на наличность и величина сеньоража от печатания денег окажутся, по всей вероятности, самыми высокими из ожидаемых. В наших расчетах мы также не учитываем тот факт, что, когда в обращении сократится объем бумажных денег, безналичные резервы начнут приносить более высокие доходы.

Вследствие того, что европейская теневая экономика в целом развита сильнее, особенно в периферийных странах, последние данные по сеньоражным доходам от печатания денег в Европе тоже имеют более высокие значения и составляют около 0,55 % от ВВП (напомним, что в США этот показатель равняется 0,4 %). Запас наличных денег относительно ВВП в Европе тоже больше (10,1 % по сравнению с 7,4 % в США). Из этого следует вывод, что в Европе реальные затраты на сокращение объема наличных денег выше по отношению к ВВП, чем в США, и могут варьироваться в интервале от 0,4 % до 0,8 % ВВП. Однако и выгоды от постепенного сокращения объема наличности, особенно учитывая более высокие доходы от налогов, по всей вероятности, тоже будут значительно выше. В действительности прибыли, которые Европа может получить от постепенного сокращения объема наличных денег в обращении, в целом могут оказаться существенно выше, чем в США.

США и еврозона в некотором отношении занимают особое положение, поскольку спрос на их валюты за границей очень высок. Для других развитых экономик, денежные единицы которых используются преимущественно внутри страны, расчет целесообразности постепенного избавления от бумажных денег представляет еще более сложную проблему. Сеньоражные доходы от печатания денег в Канаде и в Великобритании вдвое меньше, чем в США, и составляют приблизительно одну треть от сеньоражных доходов в еврозоне. Следовательно, альтернативные затраты, связанные с отказом от печатания денег, в этих странах тоже будут ниже. В Японии на сегодняшний день сеньоражные доходы от печатания денег составляют лишь 0,4 % ВВП, однако запас денежных средств по отношению к ВВП гораздо выше – около 19 % (рис 3.4). Это означает, что ежегодные реальные расходы для Японии будут очень сильно привязаны к реальным процентным ставкам по ценным бумагам, которые будут выпускаться для выкупа денежных средств, причем нижняя граница оценки составит 0,3 % ВВП, а верхняя – 0,9 % ВВП. Нижнее значение гораздо более показательно. Наверное, исключительно высокий размер наличных денег, хранящихся у населения Японии, хотя бы частично связан с тем, что в течение двух десятилетий номинальные значения процентных ставок находились около нулевой отметки. Если реальные процентные ставки по ценным государственным бумагам в Японии останутся приблизительно на сегодняшнем уровне, то издержки, связанные с выплатами по ценным бумагам, которые будут выпущены для выкупа бумажных денег, окажутся пренебрежимо малыми. В любом случае, если реальные процентные ставки, по которым Япония должна погашать свой огромный государственный долг (а он составляет в абсолютном выражении более 130 % ВВП), вырастут в среднем на 3 % по сравнению с сегодняшним уровнем, то страна столкнется с гораздо более серьезными проблемами, чем спрос на наличные деньги. Даже в том случае, если Японии удастся избежать дефолта, резкое повышение реальных процентных ставок почти неизбежно приведет в будущем к массивному сокращению спроса на наличные деньги.

После прекращения существования в начале 1970-х годов Бреттон-Вудской системы фиксированных курсов валют в глобальной макроэкономической политике за последние три десятилетия произошло, пожалуй, лишь одно коренное изменение – это приобретение центральными банками многих стран гораздо большей независимости. Из этого следует важный вывод: в период постепенного сокращения объема наличных денег центральные банки, доходы которых резко снизятся, не должны превратиться в политический «дырявый мешок». Помимо того что сеньораж является скромным, но весьма привлекательным источником дохода для государства, средства, получаемые благодаря печатанию денег, осуществляют также и важную политическую функцию – они способствуют укреплению независимости центральных банков. Доходы, которые приносит сеньораж, превращают центральные банки в крупные центры прибыли, которые зарабатывают больше, чем необходимо для их функционирования, и поэтому могут позволить себе передавать остаток средств в национальные казначейства. Сверхвысокие доходы обеспечивают центральным банкам изрядную долю самостоятельности, и они сами могут принимать решение по поводу того, какие расходы им необходимы, а какие – нет. Такая финансовая свобода, в свою очередь, позволяет центральным банкам содержать в штате высококлассных специалистов по макроэкономике, с помощью которых центральные банки имеют возможность производить самые сложные аналитические исследования и оказывать влияние на правительство. Информация, получаемая в результате работы этих экспертов, помогает центральным банкам лучше подготовиться к потенциальным кризисам и разработать на этот случай план соответствующих мероприятий. Но тогда возникает вопрос: как сохранить независимость центральных банков, если допустить снижение доходов от печатания бумажных денег?

Независимость центральных банков – это очень важный вопрос. Однако до тех пор, пока безналичные средства, имеющиеся в распоряжении центральных банков, являются, де факто, единицей учета и средством осуществления межбанковских трансакций, не исключено, что центральные банки будут получать доходы от безналичных средств в таком количестве, что их общий объем в большинстве случаев превысит операционные расходы. Один из способов защитить центральные банки при переходе к экономике с меньшим объемом бумажных денег, находящихся в обращении, – это выпустить специальные ценные бумаги казначейства, на которые можно будет выкупить значительную долю имеющихся бумажных денежных средств. Таким образом, удар придется не только на центральные банки. Естественно, имеются факторы, угрожающие независимости центральных банков, и нелегко защитить статус-кво, при котором центральные банки получают дополнительные крупные доходы, предоставляя глобальной теневой и собственно криминальной экономике важнейший финансовый инструмент.

Глава 7
План постепенного выведения из обращения большей части бумажных денег

После того как мы обсудили серьезные недостатки бумажных денег, мы готовы приступить к рассмотрению практического вопроса: как можно постепенно уменьшить большую часть объема бумажных купюр, находящихся в обращении? Но, наверное, говорить о конкретных шагах несколько преждевременно, поскольку, за исключением доходов от сеньоража, мы лишь вскользь упомянули о многочисленных достоинствах бумажных денег, а именно об их конфиденциальности, возможности пользоваться ими при полном отключении электричества, а также при других техногенных катастрофах, неуязвимости для кибермошенников, об их использовании в качестве платежного средства малообеспеченными гражданами, не имеющими банковских счетов, и, наконец, о возможности с их помощью совершать расчеты в режиме реального времени. Кроме перечисленных выше достоинств бумажных денег, не следует забывать о таких важных факторах, как инертность и привычка, – огромное количество людей предпочло бы ничего не менять. До сих пор мы откладывали подробное обсуждение этих вопросов, поскольку гораздо удобнее будет рассмотреть их параллельно с изложением плана конкретных мероприятий.

Предложения, которые я выдвигаю в этой главе, обусловлены тремя основополагающими принципами. Во-первых, конечная цель сокращения объема бумажных денег в обращении состоит в том, чтобы как можно больше осложнить регулярное широкомасштабное осуществление анонимных трансакций, источник которых невозможно проследить. Кроме того, предполагается, что в результате станет гораздо труднее тайно перемещать и хранить большие объемы наличных денег. Предлагаемые мероприятия также нацелены на сокращение массового использования бумажных денег для ухода от уплаты налогов и для нелегальной деятельности. Использование наличных средств при совершении крупных легальных трансакций по большей части становится старомодной и ненужной процедурой, по крайней мере в экономически развитых странах.

Во-вторых, отход от использования наличных денег должен осуществляться медленными темпами. Переходный период может растянуться как минимум на 10–15 лет. Постепенные изменения помогут избежать ненужных сбоев и дадут время, необходимое для того, чтобы институты и население смогли приспособиться к новым условиям. При возникновении новых проблем и появлении новых возможностей государство должно своевременно вносить коррективы. Это очень важно. Безусловно, в перспективе на смену старым технологиям придут новые; появятся и новые проблемы. Все эти факторы должны учитываться при создании любого реалистичного плана.

В-третьих, очень важно, чтобы для граждан, не имеющих банковских счетов, были открыты бесплатные текущие счета (или их будущие эквиваленты). Возможно также, что эту категорию граждан необходимо будет обеспечить самыми простыми смартфонами. Некоторые страны уже делают это, а ряд стран размышляет по поводу таких мероприятий. В идеале все расходы должно взять на себя государство, хотя, конечно, к этому можно привлечь и банки, которые в итоге смогут переложить свои расходы на более состоятельных клиентов. При существующей системе в результате финансовой дискриминации малообеспеченная часть населения несет высокие издержки (например, по причине высокой стоимости обналичивания чеков или дороговизны денежных переводов). Поэтому представляется очень важным обеспечить для них больший доступ к финансовым услугам даже в настоящее время. Это будет стоить не так много, по сравнению, например, с издержками на программу народного здравоохранения, однако потенциальная выгода окажется весьма существенной.

Теперь рассмотрим вопрос о конфиденциальности бумажных денег. Здесь важно разделять два понятия: защиту от несанкционированного вмешательства со стороны государства и защиту от родственников, друзей, работодателей или других частных лиц. Естественно, люди всегда хотят утаить информацию о какой-то части своих расходов или доходов от супругов, родителей или друзей. Государство вполне может позволить населению такие трансакции, кроме тех случаев, когда они становятся регулярными крупными расходами, или когда происходит утаивание от государства всей суммы дохода. Необходимо оставить людям возможность сохранить в тайне, даже от государства, относительно небольшие расходы, скажем, в размере нескольких сотен долларов (или их долларового эквивалента), может быть, чуть больше.

По сути, конечная цель состоит в следующем: надо найти необходимое равновесие между тем, чтобы сохранить возможность совершать мелкие полностью анонимные трансакции и в то же время заставить совершать крупные, полностью анонимные платежи с помощью относительно неликвидных и дорогостоящих трансакционных средств, а не с помощью бумажных денег. При существующей системе достигнуть такого равновесия не представляется возможным. Мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, что мои предложения являются иллюстрацией общих принципов, облеченных в форму конкретных мероприятий, однако, конечно, они могут быть существенно дополнены и улучшены. Главная цель – это не какие-то заоблачные мечты о том, чтобы разом покончить с нелегальной деятельностью и уклонением от уплаты налогов, но попытка сделать анонимное использование бумажных денег для осуществления этой деятельности более трудоемкой и дорогостоящей процедурой.

В этой главе мы еще обратимся к обсуждению множества практических вопросов, таких, например, как «удастся ли нам выжить при полном отключении электричества?» или «не приведет ли сокращение объема бумажных денег к тому, что мы станем более уязвимыми для киберпреступности?». Можно придумать тысячи причин, которые мешают приступить к изменениям в области обращения бумажных денег, но большинство из них – явно надуманные, и с ними легко можно справиться, особенно если учесть, что для этого предусматривается длительный переходный период.

Мы также пока несколько повременим с обсуждением вопросов, связанных с политикой отрицательных процентных ставок. Эту проблему мы обсудим во второй части данной книги. Ведь вполне можно сокращать объем бумажных денег и одновременно запретить центральным банкам устанавливать отрицательные процентные ставки (хотя это было бы неправильным). Хотя, конечно, изъятие из обращения бумажных денег – это очень элегантный способ сделать установление отрицательных процентных ставок реальностью, но для этого существуют и другие возможности. Позже мы еще рассмотрим альтернативные варианты. Здесь же мы только отметим, что на самом деле можно использовать и сочетание этих подходов, особенно во время подготовки к постепенному сокращению объема наличности. Если конечной целью являются отрицательные процентные ставки, то для того, чтобы мероприятия по достижению этой цели были эффективными, потребуются последующие изменения и корректировки.

Начнем с того, что представим себе, что нас ждет в будущем в мире без бумажных денег. Повторю еще раз, что мой план – это лишь иллюстрация некоторых идей и по многим аспектам он может быть дополнен и модифицирован.

Будущее без бумажных денег

1. Постепенное сокращение объема бумажных денег: Все бумажные деньги постепенно изымаются из обращения, начиная с купюр достоинством в 50 долларов и выше (или в их долларовом эквиваленте). Затем изымаются купюры достоинством в 20 долларов, и остаются лишь мелкие купюры в 1, 5 и (возможно) 10 долларов. Эти купюры мелкого достоинства следует сохранить в обращении на неопределенно долгое время. На завершающей фазе мелкие купюры будут заменены равными им по номиналу монетами соответствующего веса.

2. Всеобщее финансовое включение: Государство предоставляет всем гражданам возможность бесплатно открыть текущий счет и получить дебетовую карту (с привязкой к смартфону) – либо в банках, либо с помощью государственных организаций. В первую очередь, этот пункт можно реализовать, если после открытия такого текущего счета именно на него будут поступать государственные трансфертные выплаты.

3. Конфиденциальность: Законодательная и правовая системы стремятся не допустить использования альтернативных средств для осуществления крупных платежей, которые могут быть полностью утаены от государства.

4. Проведение трансакций в режиме реального времени: Это технический, но важный момент. Государство всячески способствует развитию технологий в области платежных систем с целью осуществления большинства трансакций в режиме реального (или практически реального) времени.

Мы обсудим каждый из этих пунктов в отдельности.