Текст книги "Водоворот страсти"

Глава 21

Вдали из потемневших туч сверкнула молния, и до ушей Элиссы донеслись грозные раскаты грома. Подобрав последний валок сена, она выбралась из кабины трактора, чтобы посмотреть на мужчин, с бешеной скоростью грузивших оставшиеся брикеты на прицепы. Гигантских размеров тракторы, оснащенные специальными вилами для сена, которые сейчас были очень похожи на рога носорога, яростно расправлялись с тысячефунтовыми брикетами сена. Механизмы скрипели и стонали, словно живые существа, поднимая и складывая брикеты в три слоя на прицепы. Свет фар пикапов прорезал внезапно наступившую предгрозовую темноту, делая громадные машины похожими на древних чудовищ.

Взглянув на один из тракторов, она увидела открывшего дверь кабины Хантера.

– Уводи свой трактор домой, в ангар! – прокричал он, перекрывая рев машин. – Мы поедем вслед за тобой!

Элисса снова забралась в кабину трактора, двигатель которого работал на холостом ходу, и остановилась в нерешительности. Она не знала, на какой передаче трактор должен ехать по шоссе. Шесть часов беспрерывной работы не сделали из нее опытного механизатора.

Решив переключить двигатель на пятую скорость, она, подпрыгивая на каждом бугорке, выехала с поля и лихо выскочила на дорогу, едва справляясь с управлением. Хантер и остальные работники без труда могли управиться с любой из этих чудовищных машин, чего никак нельзя было сказать об Элиссе.

Когда на поле хлынул проливной дождь, Элисса лихорадочно принялась искать кнопку включения дворников на лобовом стекле. Скопившаяся на нем пыль моментально превратилась в жидкую грязь, не позволявшую Элиссе видеть перед собой дорогу. Поиски продолжались целую минуту. Остановив трактор, Элисса нашла наконец нужную кнопку и стала терпеливо ждать, пока проворные стеклоочистители справятся с налипшей грязью. Ей вовсе не хотелось оказаться вместе с трактором где-нибудь в придорожной канаве вверх колесами. Если она испортит машину, стоившую несколько тысяч долларов, Хантер голову с нее снимет!

Спустя тридцать минут она свернула с дороги к усадьбе и направила трактор к ангару, где хранилась вся техника, решив оставить его во дворе, потому что не могла выполнить такой сложный маневр, как завод машины в ангар. Ей и так хватило проблем с этим чудовищем: и в поле, и на дороге.

Выскочив из кабины, Элисса помчалась в дом. Хлестал ливень, и, пока она добежала до задней двери и ввалилась в кухню, вся одежда успела насквозь промокнуть.

Увидев прилипшие ко лбу волосы и мокрую одежду Элиссы, с которой капало на пол, Алтея широко улыбнулась.

– Твой отец гордился бы тобой, – одобрительно сказала она, беря сухое полотенце из целой стопки, ожидавшей прибытия работников с поля. Экономка сунула полотенце Элиссе и скомандовала: – Ступай наверх и переоденься, пока я буду накрывать ужин. Только что Нат по рации сообщил, что они будут дома через пятнадцать минут.

Краем глаза Элисса заметила на кухне высокий детский стульчик, на котором сидел Тимми и увлеченно жевал печенье. Клаудии поблизости не было видно.

– Ты уверена, что справишься без моей помощи?

– Я занимаюсь этим много лет, – улыбнулась Алтея, подталкивая ее к лестнице. – Поможешь, если успеешь переодеться до того, как я закончу накрывать на стол.

Элисса поспешила наверх, в свою комнату. Сейчас она была похожа на чуть было не утонувшую крысу, сохранившую присутствие духа и переполненную гордостью и удовлетворением. За все годы бесчисленных поездок в Вашингтон для участия в сложных переговорах с федеральными чиновниками она не испытывала такого глубокого удовлетворения, как сейчас. Элисса наслаждалась ощущением своего личного вклада в процветание ранчо Ролинзов.

Во всяком случае, она наслаждалась им до того момента, пока не увидела Клаудиу рядом с дверью в спальню Натана.

Клаудиа окинула Элиссу откровенно насмешливым взглядом.

– Вот это да! А я думала, что физический труд ниже твоего достоинства!

Машинально вытирая полотенцем мокрые волосы, Элисса окинула быстрым взглядом обтягивающую одежду и аляповатый макияж молодой женщины.

– Я никогда не считала ниже своего достоинства оказать помощь там, где она нужна. А ты?

Встряхнув медноволосой головой, Клаудиа снисходительно посмотрела на Элиссу:

– Я хочу добиться в жизни большего, нежели мытье посуды, уборка и приготовление пищи для работников.

– То-то я гляжу, ты становишься все умнее и красивее день ото дня, – съязвила Элисса и тут же осеклась, кляня себя за то, что опустилась до уровня Клаудии.

– По крайней мере я точно знаю, чего хочу, – выпалила та. – И знаю, что у меня были все шансы получить это, пока сюда не явилась ты! Мы с Натом отлично ладили друг с другом, пока тебе не захотелось прибрать его к рукам. Но ты его не получишь! У него есть кое-какие обязательства передо мной!

У Элиссы не было ни малейшего желания портить себе отличное настроение из-за пустых слов рассерженной Клаудии. Она молча вошла в свою спальню и закрыла за собой дверь. Однако Клаудиа нагло последовала за ней прямо в ее комнату.

– Тебе кое-что пора узнать, – требовательным тоном произнесла она, высокомерно вскинув подбородок. – Я беременна от Ната! Вчера вечером, когда ты помешала нам, я как раз собиралась сказать ему об этом.

Элисса почувствовала себя так, словно получила удар в солнечное сплетение.

– Понимаю, тебе не хочется верить в то, что у нас с Натом все серьезно. Наверное, и он не хочет признаться тебе в этом, потому что считает тебя более сладкой добычей. Но факт остается фактом! И я не собираюсь избавляться от этого ребенка, чтобы вам обоим было легче отделаться от меня. Запомни это!

С этими словами Клаудиа вышла из комнаты, вконец испортив счастливое настроение Элиссы. А ведь она только-только начала верить Хантеру… И вот приходит Клаудиа и одним махом разбивает ее веру в него.

Впрочем, Клаудиа могла и солгать, разве нет? Но могла и сказать правду…

Интересно, есть ли на ранчо еще кто-нибудь, пользующийся «услугами» Клаудии? Впрочем, внешность бывает обманчивой. Трудно было сказать определенно, действительно ли Клаудиа так неразборчива в связях или таким способом просто пыталась привлечь к себе внимание Хантера.

Вздохнув, Элисса стянула с себя мокрую одежду и переоделась в сухую. Она пока еще не решила, как поступить с той ошеломляющей новостью, которую с таким удовольствием сообщила ей Клаудиа. Удивительно, как у такой женщины, как Алтея, могла родиться такая ужасная дочь! Прогнать Клаудиу означало бы прогнать и Алтею, которая была совершенно незаменима в доме. Однако постоянно иметь под боком Клаудиу было равносильно жизни рядом с гремучей змеей, регулярно напоминающей о себе шипением и треском погремушки на хвосте.

Спускаясь вниз, Элисса чувствовала, что все ее хорошее настроение улетучилось. Даже мужской хохот, доносившийся из кухни, не развеселил ее, не говоря уже о Клаудии, суетившейся вокруг Хантера.

Может, и вправду стоит после завершения всех формальностей вернуться в корпорацию Даниэля Катлера? По крайней мере там ей не придется каждый день сталкиваться с разгневанной соперницей.

Элисса отлично понимала, почему Клаудиа не рисковала попасть под дождь. С потоками черной туши на слишком щедро напудренных щеках она выглядела бы цирковым клоуном.

Пока мужчины умывались и вытирались в небольшой комнате рядом с кухней, Элисса принялась помогать Алтее накрывать на стол. Не обращая ни малейшего внимания на своего двухлетнего сынишку, игравшего с пластмассовыми коровами и лошадками на полу кухни, Клаудиа толкалась возле усталых, но довольных работников.

«Хорошо, что у бедного Тимми есть такая бабушка, как Алтея!» – подумала Элисса, подбирая с пола игрушки и расставляя их на детском стульчике. Если бы не Алтея, малышу пришлось бы жить с невнимательной и слишком легкомысленной матерью. Элиссе начинало казаться, что по-настоящему лишним человеком на ранчо была не Клаудиа, а она сама, явно нарушавшая привычный распорядок и служившая причиной возникновения новых проблем.

Она вспомнила слова Алтеи о том, что Верджил завидовал ей, когда она приезжала к отцу на ранчо. На нее смотрели как на избалованного ребенка, привыкшего к роскошным условиям жизни в большом городе среди блестящего общества, в котором вращались ее мать и отчим. Для Верджила и Патрисии она была олицетворением того образа жизни, к которому они сами стремились всей душой.

Сочный ароматный ужин, приготовленный золотыми руками Алтеи, показался Элиссе прокисшим виноградом. Пока мужчины перебрасывались шутками, она молча поглощала еду со своей тарелки. Потом, извинившись, и вовсе вышла из кухни, направившись прямиком в кабинет отца и плотно притворив за собой дверь. Усевшись в кожаное кресло, она уставилась на портрет отца. По стеклу окна мерно барабанили дождевые капли.

Отец на портрете казался живым, и по спине Элиссы побежали мурашки. Этот дом был для нее таким по-настоящему родным. Отец всегда хотел, чтобы она всю жизнь провела в этой усадьбе посреди обширного богатого ранчо. Но ему помешала Джессика. Элисса печально подумала, что всю жизнь ей кто-нибудь мешал жить там и так, как она хотела.

Откинувшись на спинку кресла, она закрыла глаза. Неужели жизнь должна быть непрекращающейся борьбой? Пожалуй, да. Ее отцу пришлось немало попотеть ради процветания семейного ранчо, в то время как Гил и Верджил легко шли на необдуманный риск, рассчитывая на помощь Эли. Теперь и самой Элиссе приходилось сражаться с другими членами семьи, не говоря уже о Клаудии Гилберт. Но зачем? Какой смысл был в этой борьбе? Почему бы ей не бросить все и не уехать обратно в город, к матери и отчиму?

«Потому что мы, Ролинзы, хозяева этой земли. Десятилетиями мы боролись со всеми напастями и стихийными бедами. Мы ведем свой род от первопроходцев и коренных жителей Америки, индейцев-шайеннов. Мы погибаем, но не сдаемся!»

Элисса вздрогнула, явственно услышав эти слова, произнесенные чьим-то уверенным голосом. Ее снова охватило знакомое чувство узнавания истины, от которого по спине побежали мурашки. Уставившись на портрет, она впилась взглядом в черные пронзительные глаза отца.

Именно эти глаза, которые, казалось, смотрели прямо на нее, не давали ей покоя своей удивительной выразительностью. Элиссе казалось, что они повсюду следили за ней, словно говоря, что ее миссия на ранчо еще не завершена. Начав борьбу за отцовское наследство, она столкнулась с неожиданными трудностями. Если она отступит, это станет большим разочарованием для Эли. Отец всегда был о ней лучшего мнения.

Что же до Клаудии, Элисса твердо решила, что не позволит ей снова манипулировать собой. Так поступали с ней Джессика, Верджил и даже Роберт. И Элисса покорно позволяла им использовать себя, делая вид, что ей абсолютно все равно. Однако на самом деле она смертельно устала быть игрушкой в чьих-то руках.

Скрип двери нарушил ход ее мыслей. Обернувшись, Элисса увидела Хантера, с любопытством глядевшего на нее.

– Что-то случилось, Элисса? – спросил он.

Элисса сухо улыбнулась. У нее не было сомнений в том, что Клаудиа рассчитывает на ее обиженное молчание, рассчитывает, что Элисса будет зализывать раны в полном уединении. Таким нехитрым способом она собиралась расчистить себе дорогу к Хантеру.

– У меня нет никаких проблем, – сказала Элисса. – А вот у тебя они, похоже, есть. Во всяком случае, так считает Клаудиа.

– Опять она! – скривился Натан. – Что еще натворила эта негодница?

– Она уверяет, что это ты натворил!

Натан озадаченно нахмурился.

– Я сегодня слишком устал, чтобы играть в прятки, Элисса, – проговорил он.

К ее немалому удивлению, он вышел и спустя минуту вернулся, втащив за собой в кабинет упиравшуюся Клаудиу. Закрыв за собой дверь, Натан сурово произнес, глядя на Клаудиу:

– Пора нам поговорить начистоту. Уже несколько месяцев я слышу от тебя всякую чепуху. А недавно ты и вовсе подстроила любовную сцену между нами, чтобы расстроить Элиссу, и мы все это отлично понимаем.

– Ничего подобного! – протестующе воскликнула Клаудиа.

– Да? Это интересно! – сердито протянул Натан.

Бросив злобный взгляд на Элиссу, Клаудиа спросила:

– Что ты ему сказала?

– Ничего, – ровным голосом ответила Элисса. – Ты же не хотела, чтобы я ему что-то говорила? Тогда зачем все это? Чтобы заставить меня уехать прочь? Или по крайней мере отказаться от решительных действий?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Элисса взглянула на портрет отца, и внезапно в душе ее воцарились мир и спокойствие. Что бы ни случилось, отец всегда был и будет на ее стороне. Эта мысль неожиданно придала ей сил и уверенности в себе, столь необходимых ей для разговора с Клаудией.

– Уверена, ты меня отлично понимаешь! – Встав из-за стола, Элисса подошла к Клаудии. – Тебе не кажется, что эту новость следовало сообщить сначала Натану, а потом уже мне? Он имеет право узнать об этом первым.

– Право узнать что? – тут же встревожился Хантер.

– Черт бы тебя побрал! – прошипела Клаудиа в сторону Элиссы. – Ты всем нам мешаешь жить! Он сказал…

При этих словах глаза Элиссы настороженно сузились, и Клаудиа осеклась на полуслове.

– Кто сказал? – настойчиво спросила Элисса.

– Да что тут происходит, черт побери? – рявкнул Натан, грозно надвигаясь на Клаудиу.

Та инстинктивно закрылась руками, испугавшись его разгневанного взора. Он был похож на разъяренного огнедышащего дракона.

– Говори, что ты наплела Элиссе! – рявкнул он. – Говори, Клаудиа, не то…

Клаудиа молча отвернулась.

Значит, все это было хитрым обманом? И кого это вскользь упомянула Клаудиа? Кто это «он»? Может, именно этот человек спровоцировал весь этот спектакль? Что-то во всей этой истории показалось Элиссе странно знакомым. Двенадцать лет назад именно к такой хитрой тактике любил прибегать Верджил, и в один прекрасный день это обернулось для Элиссы страшной трагедией. Кто знает, может, и сейчас он не оставил своих привычек? Может, это он приложил руку к фальшивым притязаниям Клаудии?

– Клаудиа говорит, что беременна от тебя, – спокойно произнесла Элисса.

– Что?!

Клаудиа вздрогнула от прозвучавшего в низком голосе Хантера гнева и изумления.

– Это ложь! И ты сама знаешь это! – рявкнул Натан вне себя от возмущения. – Я ни разу не прикоснулся к тебе, не говоря уже о том, чтобы лечь с тобой в постель! И мне очень не нравится, когда лгут мне в лицо!

Элисса заметила искреннюю злость Натана. То же самое, по-видимому, заметила и Клаудиа, потому что испуганно отшатнулась от Хантера. Но тот шагнул в сторону двери, закрывая ей путь к бегству. Поняв, что зажата в угол, Клаудиа уставилась на громадного ковбоя испуганными глазами загнанного зверька.

– От кого ты беременна, Клаудиа? Или ты вовсе не беременна? – сквозь зубы прорычал Хантер.

Ее глаза мигом наполнились слезами, которые ручьем потекли по наштукатуренным щекам.

– Оставьте меня в покое, – пробормотала она дрожащим голосом.

– Сначала ответь на мои вопросы! Может, ты и вертишь хвостом перед всеми парнями, пока твоя мать работает и вдобавок присматривает за твоим ребенком, но со мной у тебя ничего не было! Так от кого же ты ждешь ребенка?

– Может, мне уйти? – робко предложила Элисса, чувствовавшая себя не совсем в своей тарелке.

– Нет уж, останься! – рявкнул Натан. – Не то, боюсь, я задушу эту маленькую гадину!

Его пронзительные глаза буравили всхлипывавшую Клаудиу.

– Сейчас же говори всю правду, иначе вылетишь отсюда вверх тормашками! Если даже мне придется уволить Алтею, чтобы раз и навсегда избавиться от тебя, я сделаю это, клянусь всем святым! И тогда тебе придется искать не только работу, но и жилье!

– Я работала и получала за это деньги! – выпалила Клаудиа.

– Работала? Девочкой по вызову, что ли? – усмехнулся Хантер.

– За что именно ты получала деньги? – вмешалась Элисса.

– За то, что причиняла всем беспокойство! – отчаянно выпалила Клаудиа и закрыла лицо руками.

– Значит, ты хотела сделать так, чтобы я уехала? – продолжала спрашивать Элисса.

Клаудиа ответила не сразу, и Натан, схватив ее за руку, как следует встряхнул незадачливую лгунью.

– Отвечай же, черт бы тебя побрал!

– Не совсем, – пробормотала Клаудиа. – Весь спектакль был устроен не только для того, чтобы заставить тебя уехать, но и для того, чтобы поссорить тебя с Натаном.

– И кто же режиссер этого спектакля? Кто подбил тебя на эту роль? – продолжала допрос Элисса, не обращая внимания на горькие рыдания Клаудии.

Глаза молодой женщины расширились от страха.

– Если я скажу, он расправится со мной. Не заставляйте меня!

– Хорошо, тогда скажи, за что он тебе платил. Обещаю, содержание нашего разговора не выйдет за пределы этого кабинета.

– Обещаешь? – всхлипнула Клаудиа.

– Обещаем, – вмешался Натан. – Но не могу обещать одного: что не задушу тебя за то, что ты поддалась на его провокацию!

– Успокойся, Хантер! – положила Элисса руку ему на плечо, словно упрашивая отойти в сторону и позволить рыдавшей Клаудии перевести дух.

Сделав несколько глубоких вдохов, она стала вытирать мокрое от слез лицо, превратив весь свой макияж в подобие абстракционистского полотна.

– Он платил мне за то, чтобы я убедила Элиссу в том, что у нас с тобой роман, чтобы она перестала доверять тебе, – сквозь судорожные вздохи проговорила Клаудиа, обращаясь к Натану. – Он сказал, что, если я заставлю ее уехать прочь, дела на ранчо пойдут куда лучше…

– Это от него ты забеременела? – мягко спросила Элисса.

Насмешливо фыркнув, Клаудиа сказала:

– Да нет никакой беременности! Мы же предохраняемся…

Спохватившись, она замолчала, но болтливый язык уже успел выдать важные сведения.

– Хорошо, – медленно сказала Элисса. – Что касается меня, я буду считать, что этого разговора не было. Можешь сказать своему другу, что я тебе не поверила. И еще, Клаудиа, хочу дать тебе один совет – никогда не позволяй никому использовать тебя в своих целях. Если ты хочешь чего-то добиться в этой жизни, тебе придется приложить немало усилий, чтобы изменить ее обычное течение. У тебя маленький сынишка, который отчаянно нуждается в материнской заботе и ласке. У тебя есть великолепная мать, ради которой ты должна стремиться стать лучше. Она так много работает, чтобы поддерживать тебя и внука!

– И уж конечно, тебе не нужен мужчина, который только использует тебя в своих корыстных целях, – поддержал Элиссу Натан. – Бери пример с Элиссы! Она сама построила свою профессиональную карьеру, не думая о том, чтобы повеситься на шею мужчине, который содержал бы ее. И должен сказать тебе, на мужской взгляд, самостоятельная женщина гораздо привлекательнее той, которая рассматривает мужчину как источник денег или как гарантию общественного положения.

– Ну и что же мне теперь делать? – заскулила Клаудиа. – У меня есть ребенок, есть аттестат зрелости и бывший муж-бездельник, который не хочет платить ни цента на ребенка!

– Лить слезы по этому поводу не имеет никакого смысла. Этим ты себе не поможешь, – сурово произнес Хантер. – Найди себе работу или продолжай обучение. Бесплодные ожидания принца на белом коне или частая смена дружков не приведут ни к чему хорошему. Или тебе уже ничего не надо в этой жизни?

– Надо! – громко всхлипнула Клаудиа.

– Тогда подними задницу и начинай что-нибудь делать! – рявкнул Хантер. – Никто тебе не обещал, что твоя жизнь будет безоблачной. И если ты не против моего критического замечания на довольно деликатную тему, то я скажу тебе, что не стоит так злоупотреблять косметикой и слишком обтягивающей одеждой. Едва ощутимый аромат духов гораздо больше будоражит воображение мужчины, чем слишком сильный запах, откровенно говорящий о намерениях женщины. Имей хотя бы немного уважения к себе самой, Клаудиа! С тех пор как ты развелась с мужем, ты чуть ли не в открытую торгуешь собой. Но ведь не все мужчины такие подлецы, как твой бывший супруг. Попробуй хоть раз в жизни стать самой собой.

К концу монолога Хантера Клаудиа плакала словно грудной ребенок. Резко повернувшись, она выбежала из кабинета и поспешила в ванную комнату, чтобы умыться.

– Тебе не кажется, что ты выдал чересчур суровую отповедь, Хантер?

– Суровую? – удивленно переспросил он. – Вовсе нет! Но мне не нравится, когда меня называют отцом ребенка, делать которого я даже не пытался! Когда я найду того мерзавца, который подговорил ее устроить весь этот гнусный спектакль, я ему…

– Голову оторвешь? – чуть насмешливо спросила Элисса, глядя на разгневанное лицо Натана. – Пожалуй, это единственный способ для Клаудии уберечься от мести человека, который использовал ее против меня, против нас…

– И мы оба, кажется, знаем этого человека, – проворчал Хантер.

– Разве? – спросила Элисса, теряясь в догадках. Сначала она подумала, что это очередная злобная выходка Верджила, однако после неясных намеков Гэвина Спенсера она уже не была так в этом уверена.

– Тебе так не кажется? – продолжал Хантер. – Лично я не могу себе представить Гила в постели с Клаудией. Остается Верджил.

– Или Денис Хамфри, муж кузины Патрисии.

Натан засмеялся при этих словах Элиссы.

– Вполне возможно! Мне кажется, Патрисия не слишком хороша в постели. Для по-настоящему страстной женщины она чрезмерно заботится о своей прическе, которую смертельно боится растрепать. – Придвинувшись поближе к Элиссе, он уставился в ее черные блестящие глаза и тихо сказал: – Спасибо за то, что ты сделала.

Подняв руку, он нежно погладил ее по шелковистым вьющимся волосам.

– Ты имеешь в виду сено? Всегда рада помочь. Мне даже понравилось работать на тракторе, хотя я ужасно боялась, что испорчу что-нибудь в незнакомой машине и ты оторвешь мне за это голову.

– Я действительно благодарен тебе за помощь там, на покосе, но сейчас я говорю о другом, – чуть хрипло произнес Хантер, продолжая глядеть Элиссе в глаза. – Спасибо за то, что ты поверила в лучшее, а не в худшее. Много лет я вынужден терпеть несправедливое отношение ко мне со стороны твоих родственников. Эли был единственным человеком, поверившим в меня и давшим мне шанс доказать свою честность и трудолюбие. Поначалу он был со мной очень суров и довольно жестко добивался от меня нужных результатов. У него я прошел отличную, хотя порой и очень тяжелую школу. Мне приходилось много и упорно работать, чтобы заслужить его похвалу и уважение. Тем временем Гил с Верджилом, словно стервятники, кружили вокруг меня, стараясь поймать на малейшей ошибке. Знать, что ты веришь мне, несмотря на все попытки твоих родственников поссорить нас, очернить то, что происходит между нами, значит для меня очень много, Элисса.

– А что происходит между нами, Хантер? – тихо спросила она, вглядываясь в его кристально чистые голубые глаза и чувствуя, как сердце начинает ускоренно биться. Еще секунда, и Натан полностью околдовал ее.

Наклонившись к ее губам, он остановился в дюйме от них и тихо предложил:

– Почему бы нам не выяснить этот вопрос наверху, в твоей спальне?

– Но мы уже были там неоднократно…

Его поцелуй был нежен, словно прикосновение собирающей нектар пчелы к раскрывшемуся цветку. Этого легкого прикосновения оказалось достаточно для того, чтобы Элисса почувствовала властное влечение к этому сильному и нежному человеку.

– И что же ты выяснила для себя? – тихо прошептал он.

– Не помню… Может, тебе стоит освежить мою память?..

Закинув руки за шею Натана, она прижалась к его сильному телу, чувствуя его мгновенную ответную реакцию. На этот раз его поцелуй был жадным, страстным и настойчивым. Все больше возбуждаясь, Элисса погрузилась в чувственный туман, заволакивавший все ее тревожные мысли.

Из груди Хантера вырвался хриплый стон, и он крепко прижал бедра Элиссы к своим, чувствуя влажный жар ее тела, словно между ними не было никакой одежды. Его охватило острое желание войти в ее мягкое податливое тело и повторять это движение бесконечно долго…

– Боже, Элисса, как ты могла забыть то единственное, что помню я? – хрипло прошептал он.

Неожиданный громкий стук в дверь заставил их отскочить друг от друга, словно на обоих вылили ушат холодной воды. Элисса даже плюхнулась в кресло, не удержавшись на ногах от такого резкого перехода.

Тяжело дыша, Натан отошел к дальней стене, чтобы непрошеный гость не увидел, в каком возбужденном состоянии он находится. Черт возьми! Его чуть не согнуло пополам от боли. Охватившее Натана пламя страсти чуть не сожгло его живьем, когда он прижал к себе гибкое тело Элиссы. Он совершенно потерял голову и даже не мог этому сопротивляться. С каждым днем власть Элиссы над ним становилась все больше. Вот и теперь ему было так плохо от неутоленного желания, что он не мог выпрямиться.

– Элисса? – донеслось из-за двери.

Сделав глубокий вздох, Элисса откликнулась:

– Войдите!

Дверь приоткрылась, и в щель просунулась лохматая голова Мо-Джо Денсона. Смущенно улыбаясь, он пробормотал:

– Не хотелось беспокоить, но я ищу Ната…

Элисса молча ткнула пальцем через плечо в сторону потемневшего угла, где, прислонившись к стене, неподвижно застыл Хантер.

– А, вот ты где! – воскликнул Мо-Джо, входя в кабинет. Мгновенно оценив ситуацию, он расплылся в улыбке. – Что это ты там ищешь, Нат?

Не решаясь повернуться к нему всем телом, Хантер слегка повернул голову и, увидев широкую улыбку Денсона, сипло спросил:

– Ты пришел сюда по делу или просто так?

Мо-Джо бросил любопытный взгляд на припухшие от страстных поцелуев губы Элиссы, все так же молча сидевшей в кресле. Он отлично понимал, почему Натан не хочет повернуться к нему лицом. И ему было очень странно видеть человека, привыкшего всегда держать ситуацию под своим жестким контролем, в таком агонизирующем состоянии.

– Я хотел напомнить тебе, что ты обещал отпустить меня на пару дней после окончания покоса. Можно мне уехать сегодня же вечером?

– Езжай, – коротко ответил Нат, продолжая стоять лицом к стене.

– Ага… А еще я хотел… может, ты одолжишь мне денег на эти два дня? А потом вычтешь из моей зарплаты, а?

«Черт бы тебя побрал!» – пронеслось в голове Хантера. Эта просьба Денсона означала, что ему все же придется повернуться к нему лицом. Но если только этот болван посмеет сказать хоть одно насмешливое слово в присутствии Элиссы…

– Извините, но мне бы хотелось принять душ. Приятного уик-энда, Мо-Джо! – торопливо произнесла Элисса и вышла из кабинета.

Когда за Элиссой закрылась дверь. Натан повернулся наконец к улыбавшемуся Денсону.

– У тебя плохое настроение? – как ни в чем не бывало поинтересовался ковбой.

Бросив на работника гневный взгляд, Натан прорычал:

– Так тебе нужны деньги или нет?

Ничуть не смутившись, Мо-Джо ухмыльнулся:

– Нет, если это сильно сердит тебя. Брось, босс, не принимай близко к сердцу! Я бы и сам на твоем месте оказался точно в таком же состоянии. Мне самому ужасно нравится наша новая хозяйка. Работала сегодня вместе с нами, словно и не хозяйка вовсе. Кто же устоит против такого роскошного тела и ангельского личика?..

– Сколько тебе нужно? – оборвал его пространную речь Натан.

– Пару сотен, не больше.

– Ну и ну! Видно, у тебя большие планы на выходные, – пробормотал Хантер, доставая бумажник.

Мо-Джо улыбнулся и подмигнул Натану:

– Больше твоих, пожалуй! Я не собираюсь провести всю жизнь, стоя у стены.

– Проваливай и не возвращайся! – сердито выпалил Натан.

– Ну-ну, я же пошутил! – В серых глазах Мо-Джо мелькнул дьявольский огонек. – Ты становишься слишком обидчивым. Это все потому, что ты постоянно находишься в полной боевой готовности и…

– Ты когда-нибудь заткнешься, Денсон? – не выдержал Хантер.

Тот в ответ широко улыбнулся:

– Не хочешь заплатить мне за молчание?

Сунув в его протянутую руку еще одну сотенную банкноту, Натан рявкнул:

– А теперь катись отсюда ко всем чертям!

– Я еще вернусь.

– На мое несчастье!