Текст книги "Кружевной веер"

– «Не причинило вреда»! – Диана так разозлилась, что еле сдерживалась – так хотелось ей вскочить с места и ударить Чарльза. Она забыла даже о пистолете. – Как можете вы говорить это, если Гейбриел пострадал за то, чего не совершал? Более того, только что вы не моргнув глазом сообщили мне, что никакого греха вовсе не было?

Чарльз равнодушно пожал плечами:

– Ребенок добавлял убедительности рассказу Дженнифер. Как вы, наверное, догадываетесь, она все и придумала, и придумала весьма ловко – даже меня удивила! – Он беззастенчиво ухмыльнулся, но тут же посерьезнел. – Сейчас нам остается одно: убедить моего племянника, что, если он хочет снова получить свою очаровательную невесту, ему придется передать нам внушительную сумму денег. После того как все недоразумения будут улажены, мы тихо и мирно разойдемся в разные стороны.

Он говорил, как будто Диана была парой сапог, с которой еще совсем недавно сравнивала себя сама.

– Боюсь, мистер Прескотт, вы будете разочарованы. – Она метнула на него взгляд, исполненный презрения и неприязни.

– Почему? – Чарльз удивленно поднял темные брови, так похожие на брови племянника.

Она наградила его улыбкой, исполненной удовлетворения:

– По той простой причине, что Гейбриел…

– Не вступает в переговоры с негодяями вроде вас! – решительно закончил за нее сам Гейбриел.

Обернувшись и увидев в дверях знакомый силуэт, Диана испытала и облегчение и страх. Облегчение – потому что Гейбриел все-таки примчался ей на помощь, страх – потому что он из-за нее может пострадать. Пусть она больше не помолвлена с ним и никогда не узнает его любви, она не вынесет, если с ним что-то случится!

– Гейбриел, у него пистолет! – громко предупредила она.

Он покосился на нее с самым невозмутимым видом и сказал:

– Вижу.

– Учти, я застрелю твою невесту, если ты не уступишь нашим требованиям, – сообщил племяннику Чарльз.

Гейбриел вовремя вошел в зал и подслушал часть разговора Дианы со своим бесчестным дядей.

– Поэтому мне придется убрать Диану от тебя подальше. – Гейбриел решительно взял ее за руку и, подняв ее на ноги, притянул к себе. – Только из уважения к родственным чувствам моей матери… даю вам обоим двадцать четыре часа. За это время вы уберетесь из Англии и больше никогда сюда не вернетесь. – Он по очереди посмотрел на обоих Прескоттов. – Если же вы ослушаетесь, пеняйте на себя. Через сутки вы будете арестованы, и вас будут судить за все совершенные вами преступления. Вы не только обворовывали мою мать, но еще и насильно держали ее в заточении. Теперь же вы похитили Диану. Вам придется расплачиваться за это.

– Чарльз, сделай что-нибудь! – порывисто воскликнула Дженнифер, подбегая к мужу.

Чарльз медленно поднялся с места и снова навел пистолет на Диану.

– Нет, племянничек, вряд ли ты выполнишь свою угрозу!

– Выполнит, не сомневайтесь! – донесся до них чей-то ледяной голос из дальнего угла зала.

Обернувшись, Диана увидела в дверях фигуру лорда Доминика Вона. Он тоже держал в руке пистолет и целился в грудь Чарльзу Прескотту.

Диана испытала такое чувство облегчения, что у нее подогнулись колени. Гейбриел приехал сюда не один! Ему хватило предусмотрительности захватить с собой друга. Гейбриел когда-то признался ей, что несколько раз доверял Вону свою жизнь; сейчас он доверил другу и ее жизнь тоже.

– Похоже, мы все в тупике, – протянул Чарльз.

– В самом деле? – добрейшим тоном поинтересовался Доминик. Только его серые глаза, горящие стальным блеском, говорили о том, что настроен он совсем не по-доброму. – Месяц назад я уже застрелил одного негодяя; уверяю вас, и сегодня рука у меня не дрогнет!

– Не трать на него понапрасну пулю, Доминик! – Гейбриел действовал так быстро и ловко, что Диана едва могла уследить за его движениями. Воспользовавшись тем, что Чарльз отвлекся и на миг перевел взгляд на Доминика, Гейбриел бросился вперед и одним неуловимым движением вырвал пистолет из дядиной руки. Чарльз прижал руку к груди, лицо его смертельно побледнело.

– Черт тебя дери, ты сломал мне руку!

– Трус! – Развернувшись, Дженнифер устремила на Гейбриела испепеляющий взгляд, хотя по-прежнему держалась возле мужа.

Ее вопль не произвел на Гейбриела никакого впечатления; прежде чем ответить, он подбросил вырванный у дяди пистолет в руке. Наконец он сказал:

– Понятия не имею, какие корабли сегодня покидают Англию; более того, мне все равно, на каком из них вы отплывете. Главное – вы должны оказаться на корабле в час отплытия!

Дженнифер расправила плечи и с негодованием осведомилась:

– На какие же средства нам жить?

Ответный взгляд его темно-синих глаз был исполнен ненависти и презрения.

– Мне нет дела до того, где и на какие средства вы будете жить, – ответил он. – Главное – чтобы вы убрались с глаз моих долой!

– Весть о вашем поступке вызовет скандал…

– Еще один, милая тетушка? – хмыкнул Гейбриел. – Позвольте вас заверить, мне безразлично, какую еще низкую ложь вы сумеете выдумать!

– А как же леди Диана? Неужели вы не боитесь, что скандал заденет и ее? – с вызовом спросила Дженнифер.

– Она… – Гейбриел сжал зубы.

– Она будет весьма рада пойти в суд и рассказать обо всех отвратительных поступках, которые вы и ваш муж совершили во вред Гейбриелу и его близким, – решительно продолжила за него Диана, подходя к Гейбриелу и кладя руку ему на плечо.

Судя по взгляду, которым Дженнифер наградила Гейбриела, ее уверенность в своих силах стремительно таяла.

– Вы не имеете права самовольно выгнать нас из страны! – воскликнула она.

– Вы заблуждаетесь! Я имею полное право так поступить и от своего решения не откажусь, – ответил Гейбриел, прижимая к себе Диану. – Если завтра вы не покинете Англию, послезавтра вас арестуют и посадят в тюрьму. – Его ледяной взгляд лучше всяких слов свидетельствовал о том, что он настроен весьма серьезно.

Диана благодарно улыбнулась Доминику, когда тот посторонился, выпуская ее. Ей так хотелось избавиться от гнетущего присутствия Прескоттов! Диана и Гейбриел вышли, а Доминик по-прежнему держал на мушке парочку негодяев.

Диана вскинула на Гейбриела благодарный взгляд:

– Я…

– Ни слова больше, – сквозь зубы процедил он, когда они оказались на улице.

– Но…

– Диана, сейчас с ним лучше не разговаривать, – негромко предупредил ее будущий шурин. – Гейбриел не очень вспыльчив, но, когда дает волю своему гневу, лучше держаться от него подальше!

Диана бросила на него ошеломленный взгляд:

– Но ведь я не сделала ничего плохого!

– Ничего плохого?! – негромко повторил Гейбриел, разворачиваясь к ней. Она поняла, что ее бывший жених вне себя от ярости. – Вы последовали за этой женщиной, не подумав о собственной безопасности! Вы позволили, чтобы негодяи заметили вас и захватили в заложницы! Не смейте перебивать меня, Диана! – продолжал он, хватая ее за плечи и легонько встряхивая.

– Я ведь вас предупреждал, дорогая моя, – сочувственно заметил Доминик.

– Прекратите, Гейбриел! – Она попыталась вырваться, однако он крепко прижимал ее к своей мускулистой груди.

– Может быть, старина, мне отвезти Диану в Уэстборн-Хаус? – как ни в чем не бывало предложил Доминик, когда рядом с ними остановились две кареты и оба грума соскочили на землю, готовясь распахнуть перед хозяевами дверцы. – А ты пока прогуляешься и спустишь пар…

Гейбриел как будто не слышал друга – он продолжал испепелять взглядом немного растрепанную и очень смущенную Диану. Неожиданно он успокоился и отпустил ее.

– Спасибо, Дом, в твоей помощи нет необходимости.

Диана с испуганным видом повернулась к Доминику:

– Может быть, все-таки будет лучше, если я поеду с вами, милорд…

– Доминик вернется в своей карете, а вы вернетесь в Уэстборн-Хаус со мной! – Гейбриел смерил ее надменным взглядом и, встав сбоку, стал ждать, пока она сядет в карету. – А как только мы вернемся, вы немедленно проследуете к себе в спальню и останетесь там до тех пор, пока я за вами не пошлю!

– Ни в коем случае! – Ее щеки зарделись, она обернулась к нему и смерила его гневным взглядом. – Как смеете вы приказывать мне, как будто я ваша…

– Доминик, я ведь ее предупредил, верно? – небрежно спросил Гейбриел, оборачиваясь к другу.

Доминик нахмурился, уловив в голосе Гейбриела странные нотки.

– Да… Но она еще молода…

– Ее молодость – не оправдание для той опасности, какой она подвергла саму себя и других! – Не дожидаясь, пока Диана сядет сама, он схватил ее на руки и, вскочив в карету, немедленно захлопнул за собой дверцу. Они остались в темноте кареты.

Глава 17

Диана тут же начала вырываться, требуя, чтобы Гейбриел отпустил ее; правда, ее борьба оказалась безуспешной; он сел на мягкое сиденье, по-прежнему крепко прижимая ее к себе, и карета двинулась вперед.

– Отпустите меня сию секунду! – потребовала она.

– Нет.

– Нет?! – Она затихла.

– Нет. – Он не смел смотреть на нее, так как понимал: стоит ему бросить на нее хотя бы один взгляд, он уже не сумеет отвечать за последствия. Она намеренно и добровольно подвергла себя опасности. Его бросало то в жар, то в холод при одной мысли, что могли сделать с ней Прескотты. Черт побери, она хладнокровно беседовала с Чарльзом в то время, как негодяй целился в нее из пистолета!

– Гейбриел! – вскрикнула она, когда он инстинктивно крепче сжал ее в объятиях.

Он выпустил ее так внезапно, что она чуть не упала на пол; ей лишь удалось совсем неизящно встать на колени. Однако он по-прежнему не смел смотреть на нее.

– Сядьте! Ни слова больше, пока мы не вернемся в Уэстборн-Хаус, – властно приказал он.

Диана села. Не потому, что ей это приказал Гейбриел, но потому, что до нее только теперь начала доходить степень опасности, какой подвергались все они лишь несколько минут назад: ноги у нее дрожали так сильно, что больше не держали ее. Пока она была с Прескоттами, ее окутывал какой-то туман, но теперь она отчетливо вспомнила негодяя Чарльза Прескотта, который так хладнокровно целился в нее…

Она сильно стиснула руки, чтобы Гейбриел не увидел, как они дрожат. Хотя от него не могла бы укрыться ее смертельная бледность и ужас в ее голубых глазах, если бы он удосужился бросить на нее хотя бы один взгляд. Он же сидел напротив, как будто совершенно уйдя в себя, и молча смотрел в окошко на людей, снующих по оживленным лондонским улицам.

Он как будто забыл о ее присутствии!

Диана отвернулась, потому что глаза ее наполнились горючими слезами, и часто замигала, не давая себе расплакаться. И без того унизительно, что Гейбриелу пришлось спасать ее из лап Прескоттов; невыносимо, если он увидит ее слезы после того, как он столь высокомерно отчитал ее!

– Диана…

– Не прикасайтесь ко мне! – Она повернулась к нему, раскрасневшись от негодования. Он подался вперед, явно собираясь это сделать. Не хватало ей только разрыдаться у него на глазах!

Судорожно вздохнув, Гейбриел отпрянул от нее и, прислонившись спиной к мягкой обивке, снова погрузился в молчание. Заметив, как блестят ее глаза, он прищурился, но сразу отвернулся. Она не могла яснее продемонстрировать, сколь противны ей сейчас его прикосновения!

Диана испытала огромное облегчение, когда карета подъехала к дому. Едва грум успел распахнуть дверцу, как она поспешно спрыгнула на землю и поспешила в дом. Но замерла на месте, увидев, что из гостиной выходит Каролина, а за ней семенит Малком Касл!

– Когда Малком узнал, что ты вчера вернулась, он настоял на том, чтобы подождать тебя здесь, – с радостью сообщила сестре Каролина.

– Вот как? – Диана устремила на молодого человека ледяной взгляд. – Чем обязана таким удовольствием?

– Я все вам объясню, как только мы останемся одни. – Лицо Малкома светилось радостью при виде ее. Малком оказался довольно высоким – около шести футов – молодым человеком с модно уложенными золотистыми волосами и красивыми, ровными чертами лица. Его карие глаза вначале изумленно расширились, а затем прищурились при виде мужчины, вошедшего в дом следом за Дианой.

– Лорд Гейбриел Фолкнер, полагаю. – Он сухо поклонился.

– Вы правильно полагаете, – без выражения ответил Гейбриел, наклоняя голову. – Диана, если вы хотите побеседовать с мистером Каслом наедине, можете пойти ко мне в кабинет…

– Но я не желаю беседовать с мистером Каслом – ни наедине, ни в присутствии кого-либо! – Гейбриела она не удостоила взглядом, зато Малкома буквально облила презрением. Диана сама себе удивлялась. Как могла она находить его пресную, вялую красоту привлекательной? – Более того, я не понимаю, что он здесь делает.

– Диана! – ахнула ее сестра.

– Каролина, по-моему, Малком вполне способен объясниться и сам. – Диана бросила на сестру многозначительный взгляд, заставивший ее умолкнуть. Затем она холодно посмотрела на мистера Касла: – Итак?

Малком зарделся от смущения:

– Диана, я приехал умолять вас о прощении… И просить вашей руки! Я совершил ошибку, оборвав нашу дружбу; так я и сказал Вере, – торопливо продолжал он, видя, что его слова оставляют ее равнодушной.

– В таком случае предлагаю вам как можно скорее вернуться в Хэмпшир и умолять о прощении мисс Дуглас, а не меня, – скучающим тоном произнесла она, – потому что я за вас не выйду.

Малком вытаращил глаза от изумления:

– Но… но…

– Но ведь мы с вами больше не помолвлены, Диана, – негромко заметил стоящий с ней рядом Гейбриел.

Она устремила на него ледяной взгляд своих небесно-голубых глаз:

– И что же?

– И вы теперь можете выйти за того, кого вы действительно любите, – объяснил Гейбриел, хмурясь при одной лишь мысли о том, что Диана достанется этому жалкому слизняку. Ему неприятно было и присутствовать при их объяснении. Да, он понимал: Диана имеет полное право наказать Касла за то, что тот отверг ее ради богатой невесты. Но ведь он признал свою ошибку и приехал умолять ее о прощении!

Диана невесело улыбнулась:

– Неужели вы могли подумать, что я влюблена в мистера Касла?

– Конечно! – удивленно ответил Гейбриел.

– Конечно, вы любите меня, Диана. – Малком подошел к ней и взял ее руки в свои. – Вы всегда меня любили…

– Ваше самомнение просто невероятно! – взволнованно воскликнула Диана, вырываясь. – Малком, я не намерена еще раз повторять то, что сейчас вам скажу, поэтому слушайте внимательно. Возможно, когда-то мне и казалось, что я люблю вас, но теперь я понимаю, что это не так. Я никогда вас не любила и никогда не полюблю.

– Но…

– Вы его не любите?! – медленно повторил Гейбриел.

– Я только что сказала именно это, разве нет? – раздраженно ответила она.

– Но ведь вы разорвали нашу помолвку после того, как он к вам вернулся! – воскликнул он.

Диана фыркнула:

– Милорд, вовсе не я разорвала нашу помолвку; это сделали вы! Мне стало ясно, что вы больше не желаете на мне жениться!

– Диана! – подал голос Малком.

– Диана… – тихо вторил ему Гейбриел.

– Да, совершенно верно, меня зовут Диана!

Она отбежала к лестнице и круто развернулась к ним. Лицо ее пылало, глаза сверкали.

– Я женщина из плоти и крови, которой надоело, что ее передают из рук в руки… Как будто у меня нет собственных чувств! – Она переводила гневный взор с Малкома на Гейбриела и обратно. Гейбриел не мог не восхищаться ею, хотя ее слова повергли его в полное изумление. Черт побери, он не отпустил бы Диану, если бы не думал, что она влюблена в Касла! Он боролся бы всеми доступными ему средствами, чтобы доказать, что он сам достоин ее!

Поставив ногу на первую ступеньку лестницы, она снова обернулась.

– Вы, сэр, – обратилась она к пораженному Малкому Каслу, – самонадеянны и малодушны! А вы… – она устремила пылающий взор на Гейбриела, – прошлое настолько ожесточило вас, что вы не видите смысла жениться на женщине, которая вас любит, даже если она стоит перед самым вашим надменным носом! А теперь прошу меня простить… Каролина… – она сухо кивнула пораженной сестре, – я хочу подняться к себе. И надеюсь, что ни один из вас меня больше не побеспокоит! – Она стремительно взбежала по лестнице.

– Гейбриел!

Он с трудом оторвал свой взор от лестницы, на которую только что взбежала Диана, и покосился на замершую в замешательстве Каролину.

– Что сейчас случилось? – спросила она.

Гейбриел широко улыбнулся и ответил:

– По-моему, ваша сестра наконец поняла, как вредно подавлять собственные желания в угоду своим близким, и решила отныне угождать только самой себе!

– По-моему, у нее получилось прекрасно! – Выйдя из ступора, Каролина обернулась к Малкому Каслу и наградила его сочувственным взглядом. – Мне очень жаль, но, похоже, моя сестра любит вовсе не вас! – Она заулыбалась, улыбка перешла в тихий смех, а затем – в заразительный хохот. – Гейбриел, должна сказать, мне очень понравились слова Дианы о вашем надменном носе!

Гейбриел по-прежнему не мог понять, что означала гневная отповедь Дианы. Неужели это то, на что он втайне надеялся? А может, он принимает желаемое за действительное… Неужели, назвав его ожесточенным и надменным, Диана призналась ему в любви?

– Вы терзаете ту же самую невинную подушку, что и вчера, или взяли другую?

Она должна была знать, что Гейбриел не прислушается к ее просьбе оставить ее в покое, – он и прежде не считался с ее желаниями, почему же он должен был измениться сейчас? Она положила подушку и встала, решительно повернувшись к нему в профиль.

– Малком уехал?

– Даже если и уехал, то, скорее всего, недалеко – на тот случай, если вы все же передумали не выходить за него, – осторожно произнес Гейбриел, глядя на нее в упор.

– Я не передумала! – Когда она наконец повернулась к нему, глаза ее метали молнии. – Не понимаю, как ему хватило наглости явиться сюда! – мрачно продолжала она. – Гейбриел, чего же вы теперь от меня хотите? Намерены ругать меня за то, что произошло утром? Или, может, упрекнуть за то, что я отказалась стать женой хорошего человека? На что еще вправе рассчитывать бесприданница вроде меня?

Гейбриел все больше восхищался ею; Каролина оказалась права – в таком настроении Диана поистине величественна! Глаза ее сверкали ярко, как сапфиры, щеки пылали, губы раскраснелись и манили к себе, грудь взволнованно вздымалась – в самом деле, она восхитительно величественна!

– Если вы за этим пришли сюда, милорд, то знайте: мне все равно! – продолжала она, не давая ему ответить. – Мне наплевать и на Прескоттов, и на Малкома Касла! – Она принялась взволнованно мерить комнату шагами. – Прескотты настолько омерзительны и ниже всякого презрения, что я не желаю даже говорить о них, а Малком пусть убирается к черту!

Диана в ее теперешнем мятежном настроении завораживала Гейбриела… нет, зачаровывала его.

– Совершенно с вами согласен.

Она вздрогнула.

– Правда?

– О да, – тихо ответил он и продолжал: – Диана, почему вы попросили меня разорвать помолвку?

Она вспыхнула:

– Я ведь вам сказала, не я…

– Диана, почему?!

– Потому что вам не терпелось от меня избавиться!

– Я ничего подобного не говорил…

– Вам не нужно было ничего говорить; каждое ваше слово, каждый ваш поступок после того, как ваша матушка выздоровела, показывал, что жена вам больше не нужна!

– Так вот почему вы решили отказаться от меня?! – Гейбриел недоверчиво воззрился на нее.

Она горделиво вскинула подбородок:

– Совсем недавно вы недвусмысленно дали мне понять, что вам больше не нужно мое общество и что вы не желаете жениться на мне!

– Диана, я граф, и мне нужна жена.

Она пренебрежительно повела плечами:

– Не сомневаюсь, как только вы возобновите прежние знакомства в обществе, вы быстро найдете себе подходящую, покладистую невесту.

– Подходящую и покладистую… – задумчиво повторил Гейбриел. – А если я предпочитаю, чтобы моя жена обладала сильной волей и была храброй, а не покладистой?

– Не сомневаюсь, в высшем обществе вы сумеете подобрать себе жену на любой вкус!

– А если я ее уже отыскал? – не сдавался он.

Диана сглотнула подступивший к горлу ком.

– Тогда я скажу, что вы еще быстрее подыскали мне замену, чем я предполагала.

– А если женщина, о которой я говорю, – вы?!

Диана несколько долгих секунд молча смотрела на него, затем расправила плечи и снова гордо вскинула голову.

– Милорд, мне не нравится, что вы так играете со мной!

– Но вы ведь не станете возражать, что в самом деле обладаете сильной волей и храбростью? – поддразнил он.

– Ранее вы всячески давали мне понять, что считаете меня безрассудной и своевольной! – возмущенно возразила она.

– Данные качества весьма тесно связаны друг с другом, – сокрушенно согласился он.

Диана обиделась:

– Вы несете вздор, милорд!

– В самом деле, – согласился он. – Начинаю понимать, что любовь способна проделать с мужчиной и не такие трюки.

Она фыркнула:

– Как ни признательна я лорду Вону за помощь, я не желаю сейчас обсуждать с вами и его!

– Лорда Вона?! – смущенно повторил Гейбриел. – Но…

– Милорд, я твердо решила: если я не получу в браке того, чего я желаю, я вовсе не выйду замуж.

Она ясно представила себе свое будущее: пожилая старая дева, любящая тетушка для племянников и племянниц…

– Чего же вы хотите от брака, Диана? – хрипло спросил Гейбриел.

Она печально улыбнулась:

– Того, что я хочу, вам не понять! – Да, пройдет время, она станет теткой для многочисленных детей своих сестер. Родственники будут считать ее чудачкой. Впереди у нее долгие, томительные годы и одинокая старость…

– Диана, если я опущусь на одно колено и попрошу вас выйти за меня замуж, вы хотя бы подумаете над моим предложением?

Слова никогда не расходились у Гейбриела с делом, он тут же опустился на одно колено и взял ее руки в свои.

– Я был дураком, – пылко продолжал он. – Слепым, бесчувственным дураком! Но я – слепой и бесчувственный дурак, который также глубоко, беззаветно влюблен в женщину, которая стоит прямо перед самым моим надменным носом!

Диана посмотрела на него с таким видом, будто он совершенно сошел с ума.

– Гейбриел, встаньте, пожалуйста! – Она попыталась поднять его на ноги, однако ей не удалось сдвинуть его с места.

– Станьте моей женой, Диана! – взмолился он. – Будьте моей женой и позвольте любить вас до самой моей смерти – и дальше. Скажите «да», дорогая, и обещаю, что до конца своих дней буду боготворить землю под вашими прекрасными ножками!

Может быть, с ума сошла она, а не Гейбриел? Не может быть, чтобы он в самом деле стоял перед ней на коленях и произносил эти прекрасные, обращенные к ней слова! Невозможно! Или?..

Заметив ее изумление, он сдавленно усмехнулся:

– Доминик предупреждал, что произойдет, если я однажды полюблю; к стыду своему, я не уделил должного внимания его словам. – Он шумно втянул в себя воздух. – Да, Диана, я в самом деле люблю вас; лишь несколько дней назад я понял, как сильно я вас люблю. Я так люблю вас, дорогая, что мое счастье зависит от каждого вашего слова и улыбки. Последние дни, когда я думал, что мне придется жить без вас, а когда-нибудь выдать вас за другого, стали такими мучительными, что я не желаю, чтобы они когда-либо повторились.

– Но вы держались так холодно и надменно в Фолкнер-Мэнор и потом, после возвращения… – возразила Диана.

Он вздохнул:

– Мне казалось, что вы презираете меня за то, что я наделал глупостей в прошлом и позволил негодяям мучить мою мать.

– Мне не за что вас презирать, Гейбриел, – возразила Диана. – Вас и ваших близких обманули ваши дядя и тетка, и вы не знали, как они обращаются с вашей матушкой. Как только все стало известно, вы тут же приняли все необходимые меры. Нет, Гейбриел, из-за этого я не могла бы вас презирать, – решительно повторила она.

Он крепче сжал ее руки:

– Значит, вы подумаете? Может быть, вы все-таки выйдете за меня, избавите от муки неизвестностью и сделаете счастливейшим из смертных?

Диана увидела, как напряженно он смотрит на нее, как углубились складки в углах его рта, и поняла, что он говорит правду. Полную, истинную правду. Гейбриел любит ее! В самом деле любит. Для него мысль о жизни без нее так же мучительна, как и для нее – мысль о расставании с ним!

Она глубоко вздохнула:

– Мне не нужно ни о чем думать, Гейбриел, потому что я не выйду ни за кого, кроме вас. Я всем сердцем люблю вас!

Она положила руки ему на плечи, и он медленно встал. Она посмотрела на него снизу вверх, и он прочел в ее глазах любовь и нежность.

– То, что грезилось мне когда-то по отношению к Малкому Каслу, не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую по отношению к вам. Я так люблю вас, мой милый Гейбриел!

Едва дыша, он медленно опустил голову и прильнул губами к ее губам в поцелуе, который доказал ей, сколь глубока и всеохватна его любовь к ней. Она ответила ему с тем же пылом и с той же искренностью.

* * *

– Все, наверное, гадают, почему мы не вышли ни к обеду, ни к ужину, – заметила смущенная Диана.

– Раз до сих пор никто не пошел нас искать, значит, Каролина не оставила их в неведении!

Гейбриел откинулся на подушки. Они оба лежали на постели Дианы, сплетясь в жарком объятии. Ее голова покоилась у него на плече; она прижималась к его боку, и ее длинные золотисто-рыжие кудри грели и ласкали его обнаженную грудь.

После того как они признались друг другу в любви, протекло много часов, наполненных для обоих чистым наслаждением. Они долго и не спеша занимались любовью, смеялись над своими прошлыми ошибками и снова бросались друг другу в объятия.

– Как только мы наберемся сил и встанем из постели, я отвезу тебя к лучшему лондонскому ювелиру и куплю тебе кольцо с самым большим сапфиром, какой нам удастся найти, – мечтательно проговорил он.

Диана бросила на него пытливый взгляд:

– Мне не нужны драгоценности, чтобы понять, что ты меня любишь.

Он крепче прижал ее к себе.

– Может быть, и так, любимая, но я должен надеть кольцо тебе на палец в знак предупреждения другим мужчинам, что ты принадлежишь мне.

Она тихо рассмеялась:

– Неужели кто-то сможет в том усомниться?

– Надеюсь, что нет, – пробормотал он.

– Определенно нет! – возразила она.

Гейбриел посерьезнел:

– Я и в самом деле думаю, что нам лучше не откладывать свадьбу больше чем на несколько дней. – Он улыбнулся про себя. Вопреки своим прежним намерениям, он все же закрепил их отношения еще до того, как их обвенчал священник. – Может быть, устроим двойную свадьбу в один день с Каролиной и Домиником? – предложил он.

– Может быть, – тихо ответила она.

– Только «может быть»? – Повернувшись, Гейбриел посмотрел на слегка задумчивое лицо Дианы. – Ты не передумаешь? Или, занявшись со мной любовью, ты поняла, что…

– Тише! – Диана прижала кончики пальцев к его губам, которые еще совсем недавно целовали ее в таких местах, что она до сих пор краснеет, вспоминая об этом. – Гейбриел, я сказала, что люблю тебя, и я тебя в самом деле люблю. – Она заглянула ему в глаза. – Люблю тебя. Тебя всего. Отныне и навсегда!

Начиная наконец вполне понимать, какое ему выпало счастье, Гейбриел крепче прижал ее к себе.

– И все же выйдешь за меня только «может быть»?

На ее лбу появилась едва заметная складка.

– Мне кажется, ни я, ни Каролина не сможем выйти замуж до тех пор, пока на нашей свадьбе не будет Элизабет.

– Конечно. – Он вздохнул с облегчением. – Значит, нам с Воном придется как можно скорее разыскать ее.

– Да, вы уж постарайтесь, – попросила она.

– Диана, проси у меня что угодно. – Глаза его сверкнули любовью, когда он посмотрел на нее. – Все, что у меня есть, все, чем я располагаю и владею, принадлежит тебе, и так будет всегда.

Ни одна женщина не могла просить большего у мужчины, которого она любит и который любит ее в ответ.

О дальнейшем развитии событий читайте в романе Кэрол Мортимер «Опасное сходство».