Текст книги "Графиня и донжуан"

Глава 9

– Вот вы где, Сент-Клер!

Себастьян и Джулиет спускались по широкой лестнице. Услышав этот голос, Себастьян замер. Обернувшись, он увидел хозяина дома, по-видимому только что покинувшего свой кабинет.

– И леди Бойд! – Уильям Бэнкрофт поклонился Джулиет, она присела в реверансе. – Надеюсь, вы не возражаете, если я на несколько минут похищу у вас лорда Сент-Клера, дорогая? Я должен обсудить с ним кое-что очень важное. А моя жена, кстати, искала вас.

Джулиет сделала шаг в сторону, но Себастьян не отпускал ее локоть.

– Это не может подождать, Бэнкрофт? – сухо спросил он. – Я хотел прокатить леди Бойд на лодке по озеру.

Лорд Бэнкрофт выдержал взгляд Себастьяна.

– Это безусловно приятное занятие. Однако скоро обед, может быть, вы отложите прогулку?

Себастьян сжал губы:

– Я…

– Разумеется, мы можем подождать, – заверила Джулиет графа, чувствуя, как напрягся стоявший рядом Себастьян. – Вы сказали, леди Бэнкрофт искала меня?

Граф весело улыбнулся:

– Кажется, она хотела посоветоваться с вами по поводу цветов, которыми украшают зал к сегодняшнему балу.

– Конечно. – Джулиет тепло улыбнулась. – Мы найдем для прогулки другое время, лорд Сент-Клер. Я оставлю вас, джентльмены.

Извинившись, она направилась на поиски хозяйки дома. Может быть, это к лучшему, думала Джулиет по пути к бальному залу. Прошлая ночь стала для нее откровением, но теперь она чувствовала, что близость, возникшая между ней и Себастьяном, сделала ее в какой-то степени зависимой от него. Это ей не нравилось…

– Я не в настроении выслушивать ваши домыслы, Бэнкрофт, – резко сказал Себастьян, глядя вслед Джулиет. Ему показалось, что она слишком легко отказалась от прогулки.

Граф сбросил личину гостеприимного хозяина.

– На этот раз никаких домыслов, Сент-Клер, одни только факты, – сухо сказал он.

– Факты! – воскликнул Себастьян. – Что на этот раз, Бэнкрофт? Неужели обнаружили в спальне Джулиет роман на французском и считаете теперь, что это книга для шифровки? Это ведь так называется? Шифровальные книги? Секретные послания? Или вы нашли что-то еще?

– Если вы успокоитесь, Сент-Клер, и пройдете со мной в кабинет, я покажу вам, что мы нашли.

– Мы?

– Лорд Грейсон ждет нас в кабинете.

Себастьян устремил на графа ледяной взгляд:

– Разве я не просил вас предоставить мне свободу действий? Я ведь сказал, что все сделаю сам, и мы, кажется, договорились…

Бэнкрофт пожал плечами:

– Боюсь, обстоятельства изменились.

Себастьян похолодел. Прошлой ночью он занимался с Джулиет любовью не раз, и понял, что главное в ней – ее ранимость. Она получила удовольствие, но их близость вызвала у нее смешанные чувства. Наверное, она никого никогда не подпускала так близко к себе. Себастьян был совершенно уверен, что все обвинения, выдвинутые против нее, беспочвенны. Что же обнаружил Бэнкрофт?

* * *

– Вы сегодня неразговорчивы, милорд, – заметила Джулиет, внимательно взглянув на Себастьяна. Они сидели в лодке посреди озера. – Может быть, вы предпочли бы отложить прогулку?

Себастьян нахмурился:

– Разве не я сам разыскал вас после обеда и предложил отправиться сюда?

Да, он сделал это, но всю дорогу до озера и теперь в лодке упорно молчал.

– Надеюсь, лорд Бэнкрофт не сообщил вам дурную новость утром? – спросила Джулиет.

Можно сказать и так, мрачно подумал Себастьян. Бэнкрофт и Грейсон постарались испортить ему настроение, хотя до конца его не убедили.

Оказалось, бумаги на столе Бэнкрофта лежали не в том порядке, в котором он оставил их, уходя накануне из кабинета, а в ящиках стола кто-то явно покопался. На верхнем ящике не было никаких следов взлома, он даже не был заперт, но Бэнкрофт уверял, что всякий раз, уходя из кабинета, закрывает именно этот ящик. Кто-то – Бэнкрофт и Грей были убеждены, что это Джулиет – просмотрел бумаги на столе. После того разговора вчера утром, в котором участвовал Себастьян, Бэнкрофт не заходил в свой кабинет. Себастьян склонен был верить, что граф сам забыл запереть ящик, а одна из горничных сдвинула бумаги на столе, вытирая пыль. Он дал понять графу и Грею, что, если они хотят обвинить Джулиет, им нужны более веские доказательства.

Он заставил себя расслабиться и улыбнулся Джулиет:

– Обычный вопрос по поводу поместья, который он хотел обсудить со мной.

Джулиет выглядела прелестно. Розовое платье так шло к ее волосам. На руках были белые перчатки, а над головой она держала розовый зонтик, укрывавший ее лицо от палящих солнечных лучей. Взглянув на грудь в низком вырезе платья, Себастьян ощутил острое, почти болезненное желание.

– Может быть, пристанем к острову? – предложил он.

Голос Себастьяна был хриплым, и Джулиет почувствовала, как краска заливает ее щеки. Отведя взгляд от его лица, она обернулась и посмотрела на остров в середине озера. Остров был большой, поросший лесом. Этот лес скроет их от любопытных глаз.

– Дамы нынче днем пишут письма или сплетничают в гостиной, а джентльмены отправились в деревню, – заметил Себастьян.

Джулиет вспыхнула. Она поняла, что Себастьян прочел ее мысли.

– Тогда мы, наверное, могли бы исследовать остров…

– Я не остров хочу исследовать, Джулиет, – прошептал Себастьян и решительно направил лодку к берегу.

Она с упреком взглянула на него:

– Не дразни меня, Себастьян!

– Ты так красива, когда краснеешь.

Лодка причалила к острову, Себастьян спрыгнул на берег и протянул руку Джулиет. Она прекрасно понимала, на что соглашается, принимая его руку. Эта мысль и волновала, и пугала ее. Тело заныло при одном только воспоминании о поцелуях Себастьяна.

– И все равно… – сказала она, подавая ему руку, – с твоей стороны дурно подшучивать надо мной.

– Я не шучу, Джулиет, – серьезно заверил ее Себастьян и увлек под сень деревьев.

– Вы спешите, милорд? – задыхаясь, спросила Джулиет, она почти бежала, примеряясь к его широким шагам.

Себастьян замедлил шаг.

– Теперь вы меня дразните, миледи.

– Вовсе нет, Себастьян.

Себастьян улыбнулся и окончательно выкинул из головы неприятный разговор с Бэнкрофтом и Греем. День был прекрасным. Солнце пригревало, в деревьях щебетали птицы. И Джулиет была рядом.

Только когда они углубились в лес, Себастьян понял, что плохо подготовился к тому, что собирался сделать. Следовало бы взять с собой хотя бы покрывало, чтобы застелить траву. Впрочем, он всегда отличался находчивостью.

Себастьян принялся стаскивать сюртук. Его камердинера, наверное, удар хватит, когда он увидит сюртук весь в пятнах от травы, но чувства Лорента сейчас волновали Себастьяна меньше всего. Он опустился на свой сюртук и протянул Джулиет руку.

– Мы просто поговорим, если хочешь… – сказал он, видя, что она колеблется.

Джулиет и сама не знала, чего хочет. То есть знала, конечно… но заниматься этим при свете дня! Себастьян уже видел ее обнаженной, и не это смущало ее, а то, что кто-нибудь может случайно увидеть их.

Джулиет знала, что остальные гости Бэнкрофтов заняты своими делами, но что, если кто-нибудь из них все же решит прокатиться на лодке? Скандал будет ужасный, а черная вдова уже устала от скандалов.

– О чем мы будем говорить? – спросила она, грациозно опускаясь рядом с Себастьяном.

Джулиет поймала себя на мысли, что потеряла всякий стыд с той минуты, как Себастьян вошел в ее спальню. Он пожал плечами:

– Может, о твоем детстве? Оно было счастливым?

– Очень. – Джулиет вздохнула, расправляя юбку. – Мои родители были добрыми и очень любили меня.

– Мои тоже, – кивнул Себастьян. – Мне было шестнадцать, когда они погибли.

Он никогда никому раньше не рассказывал о той боли, которую испытал, потеряв родителей.

– А мне было восемнадцать, когда моих родителей не стало.

– Я не знал, – сказал он и сжал ее руки. – Ты скучаешь по ним?

– Всегда. А ты?

– Всегда, – повторил он.

Хоук всегда был ему хорошим другом, Люциан – человеком, которому хотелось подражать, а младшая сестра Арабелла для братьев как солнечный лучик. Но родители – совсем другое дело. У них был счастливый брак, они любили друг друга и окружили любовью четверых детей. Единственным утешением, которое осталось у детей после их смерти, последовавшей почти двенадцать лет назад, стало то, что двадцатипятилетний брак был счастливым до самого конца. Себастьян редко говорил об этом. Тогда, в шестнадцать лет, потеря родителей стала для него настоящим ударом. Как и для Джулиет.

– Твой брак был не таким счастливым? – осторожно спросил он.

Джулиет тут же напряглась:

– Я бы предпочла не говорить об этом.

– Крествуд был чудовищем?

– Я же сказала, что не хочу говорить об этом, – повторила Джулиет и взглянула на него потемневшими глазами.

– Нет, ты сказала, что не хочешь говорить о своем браке, а не о Крествуде.

Себастьян вдруг разозлился. Настолько, что ему хотелось намеренно ужалить Джулиет, причинить ей боль. И он понятия не имел почему. Может быть, потому, что Джулиет невольно вынудила его заговорить о родителях? Нет, скорее всего, причиной тому новые обвинения Бэнкрофта.

– Это одно и то же, – холодно сказала Джулиет.

– Ты не любила его?

– Я не любила его, – согласилась она.

– Может быть, даже ненавидела?

Она сверкнула глазами:

– Ненависть – разрушающее чувство.

Это совсем не ответ!

– Джулиет, я знаю, что твой брак не был счастливым…

– Себастьян, если ты продолжишь этот разговор, я вынуждена буду просить тебя отвезти меня домой.

Будь проклят Бэнкрофт. Будь проклят Грей. И Долли тоже. К черту всех, кто не верит в невиновность этой женщины, и так уже немало вынесшей.

– Прости, Джулиет. Я не имел права расспрашивать тебя о личном.

Теперь Джулиет чувствовала себя виноватой. Себастьян делил с ней постель, стал ее любовником, естественно, что ему интересна ее жизнь. Она глубоко вздохнула:

– Это я должна извиниться, Себастьян. Если кто и имеет право задавать вопросы, то только ты. Просто… мой брак был устроен родителями. Я уверена, они считали, что сделали хороший выбор. В конце концов, Крествуд был графом, героем войны, адмиралом. – Она устало вздохнула. – И старше меня на тридцать лет. С устоявшимися принципами и убеждениями. Некоторые из них не препятствовали счастливому браку, но вот одно… Он считал, что жена – это нечто вроде движимого имущества, которое можно использовать как заблагорассудится.

Себастьян протянул руку и нежно коснулся ее бледной щеки.

– Он считал, что женщина не должна получать удовольствие в постели?

Как и многие мужчины его класса, с горечью подумал Себастьян. Для удовольствия были любовницы, а жена нужна была исключительно для того, чтобы рожать наследников. Вот почему многие замужние дамы после рождения наследника заводили себе любовников.

– Это не… неподходящий разговор, Себастьян!

– Ты совершенно права, моя дорогая Джулиет, – сказал он и откинулся на спину. – Обсуждать с женщиной ее мужа, когда собираешься заняться с ней любовью, по меньшей мере неприлично.

Мягко взяв Джулиет за плечи, Себастьян заставил ее лечь. Солнце блестело на ее темных шелковистых волосах, искрилось в изумрудном омуте глаз, придавало матовой коже лица золотистый оттенок.

– Ты самая красивая женщина из всех, что я знаю, – прошептал он.

Джулиет улыбнулась:

– Тебе больше не нужно осыпать меня цветистыми комплиментами, Себастьян, разве ты не видишь, что я сдалась?

– В самом деле? Ты сдалась, Джулиет? Или мне стоит постараться, чтобы окончательно завоевать тебя?

Неожиданно он придвинулся совсем близко. Так близко, что Джулиет ощутила тепло его тела. Увидела золотистые крапинки в глазах цвета темного меда.

– Постараться, милорд? – переспросила она, облизнув пересохшие вдруг губы.

– Я готов на большее, Джулиет, – сказал он и поцеловал ее.

Губы Джулиет приоткрылись, она жадно ответила на поцелуй, запустив пальцы в его темные густые волосы. Несколько часов, прошедшие с того момента, когда они были вместе, показались ей вечностью. Ей нравилось ощущать вкус его поцелуя на своих губах, чувствовать прикосновение его рук к своему телу.

Себастьян расстегнул ее платье, и оно соскользнуло с плеч. Он увидел грудь под тонкой тканью сорочки, и глаза его потемнели. Склонив голову, он прильнул губами к одному из напряженных сосков. Джулиет застонала, когда рука Себастьяна скользнула меж ее бедер и нащупала там набухший бутон.

Себастьян был поражен тем, как страстно откликалась Джулиет на любое его прикосновение. Никогда еще женщина так не раскрывалась перед ним.

– Себастьян…

– Да, Джулиет?

Она смущенно улыбнулась:

– Ты сказал, что покажешь, как… как я могу прикасаться к тебе…

Себастьян замер. Джулиет смотрела на него сияющими зелеными глазами, волосы рассыпались по ее плечам, грудь туго натягивала тонкую ткань сорочки, соски напряглись.

– Можно? – прошептала она и коснулась пуговицы на его брюках.

– Да, – почти беззвучно выдохнул он, чувствуя, как возбуждена его плоть.

– Прости, если я буду неловкой, – тихо сказала Джулиет, медленно расстегивая восемь пуговиц слегка дрожащими руками.

Она облизнула пухлые губы, и Себастьян застонал, представив себе, как эти нежные губы касаются его плоти. Сжав зубы, он заставил себя лежать спокойно, но как ему хотелось… как ему нужно было…

– Эй, на острове!

Джулиет испуганно отпрянула, словно ее окатили ледяной водой. Что бы там ни говорил Себастьян, кто-то из гостей все же решил выбраться на остров! И этот кто-то вот-вот застигнет Себастьяна и Джулиет в весьма компрометирующем виде…

Глава 10

– Что тебе нужно, Грей? – резко спросил Себастьян.

Мужчины стояли на деревянных мостках, к которым была привязана теперь и лодка Грея. Себастьян был без сюртука, но, по крайней мере, ему удалось застегнуть рубашку. Он поспешил навстречу Грею, давая возможность Джулиет привести себя в порядок.

Грейсон нахмурился.

– Может быть, я хочу уберечь тебя от непоправимой ошибки? – сказал он наконец.

– Потрудись объясниться.

– Ваше отсутствие, твое и графини, сегодня утром уже породило слухи среди гостей. Тот факт, что вы исчезли вместе, не остался незамеченным.

– И что?

Грей вздохнул:

– Себ, предполагалось, что ты вытянешь правду из этой женщины, а не станешь предметом сплетен.

– Неужели? – резко сказал Себастьян. – Когда мы беседовали вчера втроем, у меня создалось впечатление, что я вправе сам выбирать способ достижения цели.

Грей бросил взгляд на заросли деревьев за спиной Себастьяна.

– Себ, ты не находишь, что графиня неподходящий объект для влюбленности?

– Черт возьми, я не влюблен в нее! – Себастьян сверкнул глазами.

Как и все женщины до нее, графиня была для Себастьяна всего лишь романтической связью и значила для него не больше, чем все прочие. Грей изучающе посмотрел на него:

– Прежде мне казалось, что план Бэнкрофта хорош, но теперь… теперь я боюсь за тебя, Себ.

– Не вижу причин.

– Я знаю тебя, Себ. И прекрасно знаю о том, что честь и гордость для Сент-Клеров превыше всего. Для светского общества ты – беспутный прожигатель жизни, но я-то знаю, что скрывается за этим фасадом.

– Ты не так уж хорошо знаешь меня, Грей, иначе никогда бы не поддержал обвинения Бэнкрофта против леди Бойд. Не волнуйся, скоро вы получите доказательства ее невиновности. И как только это произойдет, я хочу, чтобы ты больше не показывался мне на глаза.

Грей мигнул:

– Себ…

– Зачем ты здесь, Грей? Зачем тебе понадобилось нарушать наше уединение и препятствовать моим попыткам обольстить леди Бойд?

Говоря по правде, Себастьян не был уверен, кто кого обольщает в данном случае, ведь это он сгорает от неутоленного желания…

Несколько мгновений Грей внимательно смотрел на Себастьяна, потом глубоко вздохнул:

– Не могу передать, насколько я сожалею, что сложившаяся ситуация поставила под удар нашу дружбу.

– Может быть, в будущем я смогу простить тебя, – устало сказал Себастьян. – Но сейчас давай сосредоточимся на настоящем, согласен?

Грей кивнул:

– Я отправился искать тебя потому, что к Бэнкрофтам прибыл еще один гость. Он останется, по крайней мере, на ночь, чтобы присутствовать на сегодняшнем бале. Я подумал, что, раз это твой родственник, ты, возможно, захочешь поприветствовать его.

– И еще ты подумал, что это хороший предлог, чтобы явиться сюда и спасти меня от меня самого?

Только родственника ему тут недоставало, подумал Себастьян.

– Я уже говорил, что беспокоюсь за тебя…

– А я ответил, что в этом нет необходимости. Леди Бойд значит для меня не больше, чем все прочие женщины, которых я соблазнил за последние десять лет.

Джулиет уже собиралась покинуть свое укрытие и присоединиться к мужчинам, когда до ее слуха донеслись последние слова Себастьяна.

Такие горькие слова!

Но больно ей было не оттого, что Себастьян не испытывает к ней искренних чувств, а оттого, что он обсуждает их отношения с другим мужчиной. Вряд ли Джулиет стоит продолжать эту связь. Да, он обольстил ее, но ему не удалось пока завлечь ее в свою постель и теперь уже вряд ли удастся.

* * *

– Ваше высочество. – Себастьян отвесил церемонный поклон лорду Дариусу Винтеру, герцогу Карлайнскому, когда двое мужчин встретились некоторое время спустя в гостиной Бэнкрофтов. Здесь же собрались остальные гости в ожидании чая.

– Сент-Клер. – Старший мужчина поклонился. Солнечные лучи, бьющие в окно, позолотили его волосы. На лице ярко сияли холодные голубые глаза.

Несмотря на слова Грея, Себастьян считал свое родство с Винтером условным. Тот приходился каким-то родственником жене Люциана. Он был на несколько лет старше Себастьяна. Они часто встречались в клубах или за игровым столом. Винтер был отъявленным игроком, пока не унаследовал герцогский титул после смерти своего брата несколько месяцев назад.

Себастьян был мрачен, но причиной его дурного настроения был вовсе не приезд Дариуса Винтера. Причина сидела вместе с другими дамами в дальнем конце гостиной.

Казалось, Джулиет всецело поглощена разговором с герцогиней Эссекской. Все время, пока они плыли в лодке обратно к дому Бэнкрофтов, Джулиет была холодна с ним. Когда Себастьян предложил ей руку, чтобы помочь выйти из лодки, она лишь вежливо кивнула, а затем, открыв свой кружевной зонтик, направилась к дому.

Конечно, появление Грея вызвало некоторую неловкость, но оно не объясняло холодность Джулиет. В конце концов, это ведь Себастьяна застали буквально без штанов. Нет, должна была быть другая причина, по которой Джулиет так старательно избегала его общества…

Не могла ли она услышать разговор с Греем? Знала ли она о том, что Грей и Бэнкрофт подозревают ее? Или, хуже того, не знала ли она, что Себастьян должен либо подтвердить, либо опровергнуть ее виновность?

– Надеюсь, в семье все хорошо?

Сделав над собой усилие, Себастьян обратил все свое внимание на новоиспеченного герцога Карлайнского.

– Да, насколько я знаю, ваше высочество.

– Полагаю, ты можешь называть меня Дариусом или Винтером. – Герцог улыбнулся и от этой улыбки как-то помолодел. – Боюсь, в глазах светского общества я еще недостаточно респектабелен, – сухо добавил он и огляделся.

Дамы, старые и молодые, явно сплетничали о нем, прикрываясь веерами.

– Хоук говорит, что обладателю герцогского титула отпускаются многие грехи, – заметил Себастьян.

– Неужели? – Винтер сверкнул глазами. – Боюсь, пока я этого не ощутил.

Он поднял бокал с шампанским и оглядел гостиную.

– Уж не прелестную ли графиню Крествудскую я вижу? Она говорит с герцогиней Эссекской.

Себастьян заметил оценивающий взгляд, которым герцог окинул Джулиет.

– Кажется, она все еще скорбит о своей утрате, – сухо сказал он.

– Ты имеешь в виду старика Крествуда? О, я так не думаю, Сент-Клер. Прошу меня простить…

Герцог не стал дожидаться ответа Себастьяна, повернулся и направился в противоположный угол гостиной. Себастьян скрипнул зубами, увидев, как герцог склоняется перед Джулиет, а она приветствует его сияющей улыбкой.

Вернувшись в дом, Джулиет поднялась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок, и спустилась в гостиную. Она все еще чувствовала боль, вспоминая невольно подслушанный ею разговор Грея и Себастьяна, но твердо решила, что не станет прятаться в своей комнате. Тем более что туда мог заявиться Себастьян, ведь он, кажется, твердо решил соблазнить ее.

Она протянула руку, и герцог Карлайнский поднес ее к своим губам. Почувствовав на себе взгляд холодных голубых глаз, Джулиет невольно покраснела.

– Я не знала, что вы тоже будете здесь, ваше высочество, – сказала она, мягко, но решительно высвобождая руку.

– Боюсь, это только на одну ночь, леди Бойд. Я хотел обсудить один деловой вопрос с лордом Бэнкрофтом, а попал в приятное общество.

Однако это обстоятельство, судя по всему, ничуть не смущало герцога. Он опустился на диван возле Джулиет. Черная повязка на его рукаве свидетельствовала о недавней потере.

– Насколько я знаю, сегодня будет небольшой бал? – спросил герцог.

Судя по количеству гостей, приглашенных леди Бэнкрофт, убранству бального зала и горы снеди, которую готовили на кухне, бал ожидался вовсе не маленький. Однако старший брат герцога скончался всего несколько месяцев назад, и Долли, вероятно, решила преуменьшить масштабы мероприятия, чтобы не отпугнуть герцога. Он должен был стать одним из главных гостей бала. Ходили слухи, что с того дня, как Карлайн унаследовал титул, он стал реже появляться в обществе, к вящей печали матерей, стремящихся подыскать выгодную партию для своих дочерей.

– Вы окажете мне честь, оставив для меня первый вальс?

Джулиет удивленно посмотрела на герцога. Он был необычайно хорош собой и совсем не походил на Крествуда, роднил их, пожалуй, только общий круг знакомых. Герцог хмыкнул, заметив растерянность Джулиет.

– Уверяю вас, леди Крествуд, что мои намерения абсолютно невинны.

– В самом деле? – холодно спросила она.

Он кивнул.

– Но вообразите только, какие пойдут слухи, когда нас заметят вместе, моя дорогая леди!

Черная вдова и известный повеса? Это определенно повод для сплетен. Кроме того, подумала Джулиет, Себастьян увидит, что он не единственный мужчина, который находит ее привлекательной. Да, возможно, лорд Дариус Винтер именно тот мужчина, с которым она может пофлиртовать, чтобы доказать Сент-Клеру, что вовсе не думает о нем.

* * *

– Вы останетесь без зубов, Себастьян, если будете так скрипеть ими, – заметила Долли Бэнкрофт, подойдя к Сент-Клеру.

Он стоял у стены и наблюдал за кружащимися в вальсе парами. Подумать только, из всех мужчин Джулиет выбрала именно Дариуса Винтера! Себастьян мрачно посмотрел на хозяйку дома:

– Вы боитесь, что графиня может утратить интерес ко мне?

– А это возможно?

Себастьян не мог разобраться в своих чувствах. За чаем ему не удалось поговорить с Джулиет, а потом она удалилась в свою комнату, чтобы отдохнуть и переодеться к балу. Несколько минут спустя Себастьян поднялся наверх и обнаружил, что обе двери, ведущие в ее комнату, заперты. На его стук Джулиет не ответила. Когда же Себастьян явился на бал, Джулиет уже танцевала с Греем. За ним последовал Бэнкрофт. Потом герцог Эссекский. А теперь она танцевала вальс – танец, считавшийся многими не очень приличным, – с Винтером!

По мнению Себастьяна, герцог слишком крепко прижимал к себе Джулиет, да еще шептал ей что-то на ухо, отчего щеки ее порозовели. Что он говорил ей?

В платье цвета слоновой кости и с единственным украшением – ниткой жемчуга в темных волосах Джулиет походила на прекрасного лебедя в стае разряженных павлинов. Другие дамы щеголяли в ярких нарядах, а их прически украшали гигантские перья.

– А они прекрасно смотрятся вместе, не правда ли? – заметила Долли, проследив за взглядом Себастьяна.

– Вовсе нет! Прошу простить, леди Бэнкрофт…

Себастьян поклонился и вышел из зала. Ему вдруг захотелось выпить. Он понимал, что это не очень хорошая мысль, но ничего другого придумать не мог.

* * *

– Сент-Клер чем-то обидел вас?

Джулиет оступилась в танце и испуганно взглянула на герцога:

– Я не понимаю, ваше высочество…

Герцог, словно не заметив ничего, продолжал кружить Джулиет по залу.

– Кажется, вы с Сент-Клером катались сегодня на лодке?

– Да…

– Вы были только вдвоем?

– В этом нет ничего неприличного, – парировала Джулиет, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. В действительности то, что они делали на острове, трудно было назвать приличным.

– Вы поэтому так взволнованы? – шутливо поддел герцог.

Джулиет почувствовала, что краснеет.

– Ваше высочество!..

Дариус Винтер хмыкнул:

– Красивый мужчина с репутацией донжуана наедине с прелестной женщиной… неужели он не попытался соблазнить вас? Какое это, должно быть, разочарование для вас!

Себастьяну не нужно было «пытаться» соблазнить ее, с горечью призналась себе Джулиет. Она сдалась ему почти без боя.

– Вы ошибаетесь, – укоризненно сказала она.

– Правда?

– Я вдова, мне тридцать лет, и меня не интересуют молодые люди вроде лорда Сент-Клера.

– Нет?

– Нет!

– Тогда, может быть, вы объясните, почему не сводите глаз с Сент-Клера?

Джулиет снова оступилась, а потом остановилась прямо посреди зала. Она злилась на Себастьяна за его поведение утром, старалась не замечать его, но ей это плохо удавалось – Себастьян был так хорош в своем черном вечернем костюме, белоснежной рубашке и с золотистыми прядями в темных волосах.

– Вы привлекаете к нам внимание, леди Бойд, – сказал Дариус Винтер.

– У меня разболелась голова, выше высочество. Может быть, свежий воздух пойдет мне на пользу. Вы позволите?..

Джулиет попыталась отстраниться, но герцог крепко держал ее. Взяв Джулиет под руку, он повел ее к застекленной двери, ведущей на террасу.

– Отпустите меня, сэр, – сказала Джулиет, сверкнув глазами.

– Я обидел вас? – спросил герцог, и в его голосе звучало искреннее сожаление.

– Неужели предположение о том, что лорд Сент-Клер пытался соблазнить меня, могло причинить обиду? – язвительно спросила Джулиет.

– Я, признаться, думал, что вы могли обидеться как раз потому, что он вас не соблазнил. Может быть, вам нужен кто-то другой?

– Вы имеете в виду себя?

– Боюсь, вы будете разочарованы.

– Почему же?

Герцог пожал плечами:

– Все мои отношения с женщинами оканчивались ничем, и, кажется, я разочаровался в них.

Джулиет удивленно взглянула на него. В голосе герцога звучала такая боль.

– Вы имеете в виду какую-то определенную женщину?

Он устало вздохнул.

– Возможно… Забавно, – вдруг сказал герцог, бросив взгляд через левое плечо Джулиет, – кажется, Сент-Клер намерен спасти вас от моих ухаживаний.

–Что?

Джулиет обернулась и заметила приближающегося к ним Себастьяна, лицо его было мрачно.

– Наш танец, леди Бойд.

Не дождавшись ответа Джулиет, он взял ее за руку и повел в зал.

– Вы ведете себя неосмотрительно, мадам, – сказал он.

– Да как вы осмеливаетесь…

– Винтер не тот мужчина, на котором можно испытывать женские чары. Если, конечно, женщина не хочет очутиться в его постели.

Джулиет задохнулась от гнева:

– Вы забываетесь, сэр!

– Возможно.

Себастьян был так зол, что совершенно не думал о том, что его могут услышать другие танцующие. Джулиет не только игнорировала его сегодня, а потом, когда вернулся в зал, подкрепив силы бокалом бренди, Себастьян увидел, что герцог уводит ее прочь.

– Вы заставили меня поверить, что дорожите своей репутацией, – зло бросил Себастьян, когда они в очередной раз сошлись в танце. – Однако, по-видимому, готовы пожертвовать ею ради того, чтобы заполучить герцога в мужья?

– Себастьян! – воскликнула Джулиет и бросила на него укоряющий взгляд, ее пальцы дрожали.

– Когда танец закончится, вы пойдете к леди Бэнкрофт, сошлетесь на головную боль, извинитесь и подниметесь в свою комнату. Я присоединюсь к вам через несколько минут.

– Вы присоединитесь? Я не собираюсь извиняться! Да как вы смеете говорить со мной в таком тоне? – прошипела Джулиет.

– Как я осмеливаюсь? – Себастьян цинично хмыкнул. – Я ваш любовник, мадам, а не какой-нибудь юнец, которого можно бросить, как только подвернется более крупная дичь.

Джулиет с тревогой огляделась. Даже если кто-то из окружающих слышал их разговор, они были слишком хорошо воспитаны, чтобы показывать это. Себастьян действительно считал, что… думал, что…

– К вашему сведению, лорд Сент-Клер, герцог большую часть времени потратил на выяснение того, какие отношения меня связывают с вами!

– Неужели?

– Да! И мне едва удалось убедить его в том, что между нами ничего нет, как появились вы и силой увели меня, как будто имеете на меня какие-то права!

Но он действительно имел на нее права, в конце концов, она была его женщиной, и чем скорее он ее завоюет, тем лучше.

– Ступайте извинитесь, Джулиет, – мягко сказал Себастьян, когда музыка стихла. – Или я сам извинюсь за вас, – предупредил он.

В глазах Джулиет, устремленных на него, сверкал гнев и что-то еще… и щеки ее залил румянец…

– Думаю, это неразумно, Себастьян, – сказала она, покачав головой. – Если уж герцог задавал такие вопросы, остальные наверняка подозревают, что между нами что-то есть.

– Мне нет дела до других, а вам?

– Мне нет дела до того, что вы, милорд, обсуждаете меня с другим мужчиной, утверждая, что я значу для вас не больше, чем любая другая женщина, соблазненная вами за последние десять лет!