Текст книги "Топ-модель"

Для полного завершения этой драмы здесь не хватало только Сидни, но она не заставила себя долго ждать, ворвавшись в палату через несколько минут. Ее встретила гнетущая тишина больничной палаты. Она посмотрела на мужа и с отвращением поморщилась.

– Я так и думала, что ты заявишься сюда, старый осел, – резанула она без всяких предисловий. – А я искала тебя по всем злачным местам. Ты просто не можешь держаться от нее на почтительном расстоянии, не так ли?

Князь взглянул на жену без всякого интереса и тоже скорчил брезгливую мину.

– Я же предупреждала, чтобы ты оставил ее в покое, черт бы тебя побрал! Почему ты никогда не слушаешь меня? Господи Иисусе, какого черта ты приехал в Нью-Йорк? Я же запретила тебе приближаться к ней! Она не поверит ни единому твоему слову! Неужели ты не понимаешь этого?

– А я очень рада, Сидни, что он приехал, – спокойно вставила Линдсей. – В самом деле. Теперь все мне кажется намного проще и понятней.

Сидни зыркнула на сестру и снисходительно улыбнулась:

– Разве твой пульс не участился, когда ты увидела его на пороге? Не правда ли, он красив? А его тело будет получше, чем у любой модели.

– О нет, никакого сердцебиения. Вообще говоря, он хотел, чтобы я поехала с ним в Милан. Он обещал всячески заботиться обо мне, и я почти поверила ему, так как мне уже двадцать шесть лет, а это для него старческий возраст. Хочу напомнить, что именно в таком возрасте ты, дорогая сестричка, вышла за него замуж, и поэтому должна неплохо знать, что это такое. Но это еще не все.

Может быть, я ошибаюсь, но мне показалось, что он страстно желает наложить свои грязные лапы на мои деньги.

– Это уже не имеет абсолютно никакого значения, Сидни, – подчеркнуто спокойным тоном промолвил князь.

– Что именно?

В какой-то момент Тэйлору даже стало немного жалко этого человека, который, по всей видимости, довольно часто испытывает на себе убийственный сарказм жены. Но только в какой-то момент, не более того.

– Она уже успела выйти за него замуж, – продолжал тот с растерянным видом. – Ты можешь поверить в это? Она уже вышла замуж за этого человека!

Тэйлор взглянул на оцепеневшую от неожиданности Сидни, которая вдруг стала как-то странно раскачивать головой взад-вперед.

– Да, это чистая правда. Мы не пригласили тебя только потому, что твои вопли, крики, стоны и проклятия могли бы нарушить покой пациентов больницы. Я уж не говорю про священника, перед которым нам было бы просто стыдно.

– Она вышла за него замуж, – рассеянно повторил князь.

– Итак, – продолжал наступать Тэйлор, – мы приблизились к последнему пределу. Если кто-либо из вас или вы все вместе хотели убить Линдсей из-за ее денег, то теперь можете забыть об этом. В случае ее смерти мне достанется все ее состояние, а вы, естественно, не получите ни цента. Я уж не говорю про доллар или тем более итальянскую лиру. Ничего. Вы поняли меня? Вы оба?

– Она вышла за него замуж, и он причинит ей боль, – снова пробормотал князь. – Ты только посмотри на него! Он же груб, как провинциальный крестьянин. Как ты могла выйти замуж за такого человека, Линдсей?

– Ты отвратителен! – взбеленилась Сидни и, схватив мужа за руку, грубо потащила его к двери. – Заткнись и помолчи. Я не верю ей! – Возле двери Сидни неожиданно остановилась и повернулась к сестре. – Ну хорошо, моя маленькая сестричка, желаю всего наилучшего. Непременно позвоню Валери и попрошу, чтобы она поделилась с тобой некоторыми соображениями насчет мужа. Она многое может тебе посоветовать. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в происходящем и знаешь, что делаешь.

– Думаю, что знаю, Сидни. Я сама попросила его жениться на мне, что он и сделал.

– Не думаю, что он заставил себя долго ждать с ответом.

– Вот именно, – вмешался Тэйлор. – Я так спешил, что чуть было не сорвал бинты с ее головы.

– Она вышла за него замуж, – в очередной раз повторил князь и сокрушенно покачал головой. – За него!

– Да заткнись же ты наконец! – что есть мочи заорала Сидни и вытолкала его в коридор. Князь продолжал что-то невнятно бормотать, а Сидни, бледная как смерть, толкала его вперед к лифтам.

Несколько минут Тэйлор не мог произнести ни слова и только пристально изучал Линдсей.

– Прости, что испортил такое замечательное шоу, – сказал он наконец. – Я просто не мог предположить, что ты справишься с ситуацией. Рад за тебя. Надеюсь, на этот раз он потерпел полное фиаско, не так ли? Тебе представилась прекрасная возможность увидеть его во всей той мерзости, которой он в избытке наделен природой.

Она удивленно посмотрела на него:

– Как тебе удалось так быстро раскусить его? Да, ты прав. Он нисколечко не напугал меня. Я даже пожалела, что ты пришел сюда и прервал наш разговор, но это мелочи, не обращай внимания. Он жалок, не правда ли, Тэйлор?

– Да, очень.

Тэйлор поцеловал кончики ее пальцев, затем губы и нос.

– Знаешь, мне очень нравится, что я наконец-то могу контролировать свои чувства. Контроль – это прекрасная вещь. Да, я действительно овладела искусством контроля. Знаешь, что я тебе еще скажу? Мне удалось не только контролировать себя, но и использовать сарказм в качестве оружия. Я вела себя с ним очень жестко и даже зло. Это было просто замечательно.

А Тэйлор тем временем продолжал осыпать ее поцелуями.

– У тебя сейчас болит что-нибудь? – неожиданно спросил он.

– Я ощущаю легкое головокружение, но боли никакой нет.

– А Мисси, случайно, не досаждает тебе?

– Нет, но она сводит с ума офицера Фогела.

– Ничего, он заслужил это, сладострастный негодник. Они еще немного поболтали, а потом Тэйлор посмотрел на часы.

– Мне нужно идти. Хочу повидаться с доктором Граской. Барри тоже пойдет со мной. А Мисси и Фогел останутся здесь. Я им устрою взбучку за то, что они впустили сюда этого идиота князя. А ты отдыхай, дорогая, и ни о чем не думай. Договорились?

– Будь осторожен, Тэйлор.

В здании психологического факультета было довольно прохладно. Старые радиаторы, прикрепленные к стене вдоль коридора, излучали скудное тепло, а покрытый линолеумом пол поскрипывал под ногами.

– Вот его кабинет, – сказал Тэйлор, показывая на дверь с номером 223. Она была закрыта, но изнутри пробивалась тоненькая полоска света. Они остановились и прислушались. Из кабинета доносились приглушенные голоса.

– У него там, наверное, какая-то студентка, – тихо сказал Барри и поднял руку, чтобы постучать.

Тэйлор успел перехватить ее.

– Подожди минутку, – шепнул он, приблизив голову к двери. Они замерли, пытаясь хоть что-нибудь разобрать. Вновь послышался тоненький женский голосок, принадлежащий, судя по интонациям, девушке не старше двадцати лет. Она говорила мягко, вкрадчиво и даже слегка наклонилась вперед, насколько позволяло это видеть полупрозрачное дверное стекло.

– Я действительно верю вам, – говорила она. – Вы в самом деле считаете, что можете помочь мне, доктор Граска?

– Ах, Беттина, разумеется, могу. Ты такая юная, красивая и к тому же умная. Тобой управляют подавленные в детстве чувства, моя дорогая. А твой отец не может помочь тебе, так как не обращает на тебя внимания и никак не хочет понять, что ты уже почти взрослая женщина. А я могу освободить тебя от этих гнетущих чувств. Их надо просто-напросто выпустить на свободу. И мы сделаем это вместе. Я помогу тебе, не волнуйся. Я научу тебя расслабляться, избавляться от подавленных чувств, отдаваться всей душой и телом, отдавать себя всю без остатка, чтобы у тебя не осталось ничего лишнего. Ничего постороннего.

– Не верю своим ушам, – возмущенно прошептал Барри. – Он говорит это вполне серьезно?

– Даже слишком серьезно, к сожалению. Он ведет себя так, словно у него есть еще одна жизнь.

– Может быть, стоит выручить эту бедняжку?

– Да, конечно.

Доктор Граска поначалу не узнал человека, который так неожиданно ворвался в его кабинет. Да еще не один, а в сопровождении другого, с таким же угрюмым и жестким лицом. В его глазах блеснули искорки неподдельной тревоги. Затем он пристально вгляделся в первого гостя и наконец-то узнал его.

– Вы приходили ко мне некоторое время назад. Минуточку… Доктор Уинстон из Омахи, если не ошибаюсь?

– Совершенно верно, но только не доктор Уинстон и не из Омахи, – поправил его Тэйлор. – Я тогда соврал вам. Меня зовут Тэйлор, а это сержант Барри Кинсли из нью-йоркского департамента полиции.

Если этот Граска решит, что он тоже полицейский, тем лучше. Он повернулся и посмотрел на девушку, которая стояла неподалеку и испуганно смотрела то на профессора, то на его нежданных гостей. Она была маленького роста, стройная, с длинными белокурыми волосами, рассыпавшимися по спине, и большими глазами. Очень симпатичное создание, и к тому же совершенно невинное. Интересно, как выглядела Линдсей в таком возрасте? Тэйлор холодно кивнул ей и повернулся к доктору Граске:

– Нам бы хотелось поговорить с вами, профессор, о Линдсей Фокс.

Граска вскочил из-за стола как ошпаренный, опрокинув стопку каких-то книг в голубых переплетах. В этот момент он напрочь забыл о своей студентке.

– О Господи! Надеюсь, с ней все в порядке? Я видел по телевизору, что с ней произошло, но, к сожалению, они не сообщили, в какой больнице она находится. Я звонил много раз, но так ничего и не выяснил. Сперва я подумал, что ее отвезли в больницу Святого Винсента, но там сказали, что к ним она не поступала. А потом в новостях сообщили, что это был вовсе не несчастный случай. Это правда?

Барри и Тэйлор удивленно переглянулись.

– Вы имеете в виду Иден, знаменитую модель? – сгорая от любопытства, спросила девушка.

– Да, именно ее, – подтвердил Барри. – Насколько нам известно, доктор Граска ей тоже страстно желал помочь. Он говорил, что у нее подавленные чувства, как и у вас, и что ей непременно нужно освободиться от них. Естественно, с его помощью. По-моему, он переполнен желанием помогать молоденьким девушкам освобождаться от угнетающих эмоций, но на самом деле он не такой, каким вы его себе представляете.

Девушка вытаращила полные страха глаза на профессора, но тот уже не замечал ее. Не дожидаясь его объяснений, она опрометью выскочила из кабинета.

Ну что ж, подумал Тэйлор, может быть, они тем самым спасли ее.

– С Линдсей все будет в полном порядке, – сообщил он Граске. – Ее действительно хотели убить, но все, слава Богу, обошлось. Мы хотели бы знать, доктор Граска, где вы находились в тот момент, когда произошел взрыв, то есть в понедельник примерно в полдень.

– Я? – оторопело переспросил тот. – Вы полагаете, что я мог иметь к этому какое-то отношение? Что за чушь! Я ни за что на свете не причинил бы ей зла. Я люблю ее, если хотите знать, и любил все эти годы. И мой отец тоже любит ее. Я хотел заботиться о ней, помочь ей – она нуждается в такой помощи. Она знает, что только я могу облегчить ее страдания, но почему-то отвергает мою помощь. Прошу вас, отвезите меня к ней.

– В его гостиной не так уж много мебели, – сострил Барри, имея в виду скудость воображения этого профессора.

– Может быть, вы все-таки соизволите припомнить, где находились в это время? – продолжал настаивать Тэйлор. – В понедельник ровно в полдень.

Граска небрежно взмахнул рукой, показывая на свой кабинет.

– Я был здесь весь день, где же еще? Сидел целый день с этими тупыми студентами. Вы только что имели счастье видеть одну из них. Полная идиотка, как, впрочем, и все остальные! Немедленно отвезите меня к Линдсей.

– А кто, по-вашему, мог желать ей смерти? – терпеливо спросил Барри, чем напомнил смиренного священнослужителя.

– Никто. Я даже представить себе не могу, что кто-то мог решиться на это. Она такая скромная, застенчивая, и всегда была такой, потому что в свое время ее очень обидел муж сестры, причинил ей боль и страдания. Когда я наконец-то выяснил, что с ней произошло много лет назад – тогда она была студенткой и посещала мой семинар, – я предпринял все от меня зависящее, чтобы хоть как-то помочь, но она была так напугана, что отвергла все мои попытки. Нет, не думаю, что кто-то может желать ей смерти, кроме, пожалуй, какого-нибудь мерзавца, который домогался ее, но получил отказ. Это могла быть месть со стороны человека, с которым она отказалась лечь в постель.

– Вы знаете, кто это мог быть, доктор Граска?

– Нет, нет. Такая скромная… Она всегда была скромной и застенчивой, какой-то отстраненной от окружающего мира, отчужденной, и всегда стремилась защитить себя от посягательств.

– Вы знаете человека по имени Освальд, Берт Освальд? – прервал его Барри.

Доктор Граска уставился на него каким-то рассеянным взглядом.

– Вы имеете в виду того парня, который стрелял в президента Кеннеди?

– Однофамилец, не более того, – грустно вздохнул Барри и посмотрел на Тэйлора.

– Спасибо, доктор Граска, за то, что уделили нам время. – Тэйлор немного подумал, а потом добавил: – Что же касается местонахождения Линдсей Фокс, то нам было велено не разглашать эту информацию. Во всяком случае, до того, как будет задержан человек, подозреваемый в этом преступлении. Вообще говоря, будет лучше, если вы забудете о ней и сосредоточитесь на своих профессиональных обязанностях. Сейчас у нее есть человек, который позаботится о ней не хуже вас. Она вышла замуж и очень счастлива. Так что больше у нее никогда не будет тех проблем, которые вас интересуют. Обещаю вам это.

– Замуж? О нет, это невозможно! – бессвязно пролепетал он с таким чувством панического страха, что даже руки затряслись. – Вы, должно быть, ошибаетесь. Я ведь неплохо знаю ее. Она ни за что на свете не подпустит к себе мужчину. Нет-нет, это невозможно.

– Она вышла замуж за меня, доктор Граска, – спокойно, но очень твердо заявил Тэйлор. – И могу заверить вас, что она сильно изменилась за последнее время. Она любит меня и во всем мне доверяет. Это уже далеко не та прежняя Линдсей Фокс, которую вы когда-то знали. Так что советую забыть о ней.

Они вышли из кабинета, оставив хозяина в полной растерянности с вытаращенными в пространство глазами. В ту минуту он был похож на человека, который внезапно потерял точку опоры и никак не может обрести ее снова.

– Я встречал на своем веку немало психов, – сказал Барри, когда они спускались вниз, – но этот, несомненно, самый изощренный из них. Меня нисколько не утешает тот факт, что этот тип передает свои порочные знания молодому поколению.

– Да уж, ничего утешительного в этом нет, – согласился с ним Тэйлор. – Тем более что мы ни на шаг не приблизились к разгадке этого дела. Правда, теперь совершенно ясно, что это был не доктор Граска. Знаешь что, Барри, если говорить честно, то я сомневаюсь, что к этому покушению причастен кто-либо из членов ее семьи или все они вместе. Конечно, они отвратительные люди, но, как мне кажется, вряд ли способны на убийство. Тем более что все это произошло вскоре после раздела наследства. Не могли же они в конце концов решиться на убийство, не выждав даже недели? Слишком мало прошло времени. А ведь такое покушение нужно было не только задумать, но еще и самым тщательным образом спланировать, организовать, найти нужного исполнителя. Причем последнее обстоятельство требует наибольшего количества времени.

– Судья Фокс знает немало всяких подонков, Тэйлор, – осторожно возразил Барри. – И не только на западном побережье, но и на восточном.

– Да, я согласен с тобой, но у него было слишком мало времени, чтобы все это устроить. Понимаешь, ведь кто-то должен был первым сказать это вслух. Кто-то должен был громко и внятно произнести: «Давайте убьем Линдсей, а потом получим все ее наследство, и все будет прекрасно». Но и это еще не все. Все должны были согласиться с этим планом, и только после этого судья Фокс мог приступить к поиску надежного исполнителя. Нет, слишком мало времени, чтобы все это можно было подготовить и осуществить. Барри тяжело вздохнул.

– Думаю, что ты прав, к сожалению. Но кто же тогда это сделал, Тэйлор, кто?

– Откуда мне знать, черт возьми?

– Куда ты сейчас направляешься?

Тэйлор мечтательно улыбнулся:

– К своей жене.

Глава 22

– Спокойно, миссис Тэйлор, не дергайтесь. Вот так, осталось совсем немного.

«Миссис Тэйлор». Как это странно звучит! Линдсей попыталась сосредоточиться на своем муже и на том, что она теперь его жена, но так и не смогла. Все тело было сковано напряжением и страхом, что вот-вот наступит резкая боль. Это чувствовалось даже по реакции Тэйлора. Он держал ее за руку и нервно пожимал пальцы, как бы успокаивая ее.

– Все будет хорошо, – говорил он, внимательно наблюдая за тем, как доктор Перри осторожно снимает бинты. Незадолго до этого он спросил его в коридоре: – Вы уже знаете, каков будет результат, когда вы снимете все бинты?

– Достаточно точно. На лице, естественно, еще будут синяки и ссадины, но пусть вас это не пугает. Это все временное явление. В целом же картина более или менее ясна. Все будет нормально, не волнуйтесь, мистер Тэйлор. Я действительно неплохо поработал над ней.

Ее волосы прилипли к голове, от чего она стала какой-то маленькой. Тем более что она потеряла за это время не меньше десяти фунтов, что, естественно, не могло не сказаться на ее лице. Оно действительно было покрыто синяками и кровоподтеками, а там, где их не было, кожа стала неестественно бледной. И вообще она выглядела как очень больной человек, что, впрочем, соответствовало действительности. Больше всего его пугали швы, которые резко выделялись на фоне бледноватой кожи. Волосы над ее правым ухом были выбриты, и это бросалось в глаза. Это небольшое лысое пятно придавало ей вид очень уязвимого и жалкого существа, от чего даже плакать хотелось. Тэйлор наклонился вперед и смотрел на нее вместе с молчаливым доктором Перри. Ее глаза были закрыты, и он знал, что она не откроет их, пока ее не заставят это сделать.

Конечно, ее лицо было заметно опухшим, как и предполагал доктор Перри, но эта опухоль была не симметричной, а какой-то неравномерной. И вообще, если говорить откровенно, она выглядела не очень хорошо. Как Тэйлор ни всматривался в нее, так и не мог окончательно сказать, чем все это кончится.

– Ты выглядишь прекрасно, – без колебаний утешил он ее, крепко пожав руку.

– Да, он прав, – поддержал его доктор Перри, как будто ничего другого и не ожидал увидеть. – Все-таки я величайший хирург, – самодовольно заявил он. – Надеюсь, у вас неплохая страховка, так как эта операция стоит огромных денег.

– Серьезно? – Линдсей мгновенно открыла глаза и вопросительно посмотрела на Тэйлора, пытаясь понять по выражению его лица, правда ли все то, что говорит доктор. Оно не выражало ни малейшего отвращения. Ни малейшей брезгливости. Да и в голосе его не было ничего, что свидетельствовало бы о том, что он врет. Линдсей немного успокоилась и натянуто улыбнулась. – Могу ли я посмотреть в зеркало, которое подарил мне доктор Перри?

– Пока еще нет, – решительно обуздал ее порыв доктор. – Прежде я хочу снять все швы, а потом протереть ваше лицо спиртом, чтобы смыть засохшую кровь. А сейчас, дорогая моя, вам придется замереть на какое-то время и не пугаться, если будет немного покалывать.

Покалывать? Что это означает? Скорее всего он имеет в виду боль. Линдсей закрыла глаза и приготовилась к самому худшему, окаменев от дурных предчувствий. Вскоре она почувствовала приятную прохладу от спирта. Значит, швы уже сняты.

– Прекрасно! – продолжал восторгаться доктор Перри. – У вас не останется абсолютно никаких шрамов. Разумеется, ничего другого я и не ожидал. Вам повезло, что вы не курите. Если бы вы курили, то это непременно отразилось бы на лице. Кроме того, никаких витаминов С в течение как минимум трех месяцев. Это тоже может привести к появлению шрамов. Я дам вам список продуктов, которые вы ни в коем случае не должны включать в свой рацион до полного выздоровления. И конечно, в течение двух недель вы должны как можно больше отдыхать. Никакой напряженной активности, никаких пробежек, никакой физической нагрузки.

Пусть ваш муж поухаживает за вами в это время. Кроме того, вам нужно немного поправиться, набрать вес. Доктор Шэнтел сказала мне, что с вашими ребрами все в порядке, но мои рекомендации относятся также и к ним. По крайней мере, еще в течение двух ближайших недель. Договорились, Линдсей?

Она кивнула и осторожно прикоснулась кончиками пальцев к лицу. Почувствовав неприятный холодок как будто чужой кожи, она тут же отдернула руку.

– А теперь, перед тем как вы посмотрите на себя в зеркало, хочу предупредить, что там еще много синяков, кровоподтеков и ссадин, но пусть вас это не пугает. Это нормальное состояние на этом этапе. Через некоторое время все это исчезнет, уверяю вас. Самое главное, что ваш муж признал вас прекрасной, и вы непременно будете такой примерно через неделю-другую. Ну а сейчас посмотрите в зеркало.

Линдсей не была уверена в том, что ей хочется увидеть себя, в особенности после всех этих осторожных предупреждений доктора. Собравшись с силами, она все же поднесла к лицу зеркало и заставила себя посмотреть в него. В глаза бросились три широкие полоски темного цвета и темно-красное пятно под правым глазом, которое делало ее похожей на какую-то смешную лягушку из мультфильма. Оно было не просто темно-красным, а с каким-то бледно-зеленым отливом, и от него во все стороны расходились желтоватые лепестки, напоминающие по цвету созревший подсолнух. Это было так смешно, что она не выдержала и улыбнулась. Почему Тэйлор не рухнул на пол от смеха, когда увидел ее? Да, это действительно смешно и даже как-то нелепо. Сейчас она похожа на военнопленную, которую только что подобрали на поле боя. Линдсей долго смотрела на себя в зеркало, не зная, что сказать, как отреагировать на увиденное.

Тэйлор нервно заерзал на стуле, но промолчал. Доктор Перри напряженно ломал пальцы, тоже не решаясь нарушить тишину.

Переборов в себе совершенно неуместное желание рассмеяться, Линдсей подняла голову и посмотрела на обоих мужчин.

– Я настолько красива, что, полагаю, должна сразу же позвонить Демосу и назначить съемки на сегодняшний вечер.

– Но вначале тебе нужно вымыть голову, – со всей серьезностью предупредил ее Тэйлор и наклонился к ней, чтобы поцеловать в щеку. – У меня еще столько дел сегодня, а ты хочешь разрушить все мои планы.

Доктор Перри расплылся в широкой улыбке.

– Я уже проинструктировал вашу сиделку по поводу того, как помыть вас. Она знает, что нужно делать и как. А сегодня вечером вы с Тэйлором перейдете на свою привычную еду. Демос сказал, что доставит вам лучшие блюда из ресторана «Ла Вианде». – Он крепко пожал ей руку. – Я просто решил, что должен предупредить вас об этом.

– Значит, завтра я смогу вернуться домой?

– Конечно, – радостно отозвался Тэйлор. – Мисси поедет с нами. Мы разместим ее в третьей спальне. Знаешь, дорогая, я пока еще боюсь оставлять тебя без присмотра. А Барри согласился прислать к нам Фогела. Он, вероятно, больше будет присматривать за Мисси, но все же так будет надежней. Нельзя оставлять тебя одну, пока мы не найдем этого мерзавца и не раскроем все это дело.

– Но это не доктор Граска.

– Нет.

– И не моя семья.

– Да, похоже, что это так.

Линдсей облегченно вздохнула. Кто же тогда? Повернувшись к доктору Перри, она благодарно пожала ему руку.

– Большое спасибо, доктор. Когда я снова увижу вас? Они договорились встретиться в следующий понедельник.

Тэйлор привезет ее в его офис, что на углу Пятой авеню и Пятьдесят первой улицы.

– Третий этаж, – объяснил он, – кабинет 306.

Когда они остались одни, Линдсей умоляюще посмотрела на мужа:

– Тэйлор, пожалуйста, не притворяйся, что я выгляжу прекрасно.

– Ладно, – согласился тот и участливо улыбнулся. – Но все же должен сказать тебе со всей откровенностью, что очень часто смотрю по телевидению мультики про черепашек-ниндзя и очень люблю их. Ты сейчас похожа на одного из них.

– Ты очень исхудал.

– Ты тоже.

– Если я надену мешок на голову, ты согласишься спать со мной, когда мы вернемся домой?

Он так и не понял, что именно она имела в виду – просто спать или заниматься сексом, причем не просто заниматься, а заниматься как следует.

– Думаю, что мешок придется надеть мне, а не тебе, – отшутился он. – Знаешь, дорогая, нам нужно как можно быстрее распечатать ту коробку с презервативами, которую нам подарили медсестры.

Она имела в виду отнюдь не секс, и он очень быстро понял это. Но сейчас она думала именно о нем. Он пристально посмотрел на нее, изучая бесчисленное множество выражений, быстро промелькнувших на ее лице.

– Хорошо, – сказала Линдсей и широко зевнула. – Мне остается надеяться на то, что они будут достаточно большими, – добавила она, закрывая глаза.

Тэйлор, который уже успел отойти от кровати, резко повернулся и посмотрел на нее сверху вниз. На ее губах блуждала едва заметная улыбка. Он представил, как натягивает презерватив на причинное место, а она в это время лежит в постели, раздвинув ноги, и игриво улыбается. Эта мысль так возбудила его, что он чуть было не опростоволосился прямо здесь, в больнице, перед ее койкой.

– Пойду посмотрю, нет ли чего-нибудь попить, – сказал он и отвернулся.

На следующее утро Тэйлор забрал ее из больницы и отвез домой. Линдсей попросила привезти ей огромные солнцезащитные очки, чтобы хоть немного прикрыть лицо, но волосы у нее по-прежнему были бесподобными – густыми, волнистыми и необыкновенно блестящими. Так и хотелось запустить в них руки и зарыться лицом в эту плотную массу вздыбившихся волн.

Фогел привез Мисси к их дому в своей патрульной машине, которая, как он признался потом Тэйлору, должна была возбудить у нее определенное желание.

Для Линдсей этот переезд оказался не таким уж и легким делом. К тому моменту, когда она оказалась в своей спальне, все ее тело ныло от усталости.

– Нет каких-либо претензий к постели? Она покачала головой.

– Это было бы глупо.

– Нет, моя дорогая, это в целях скорейшего выздоровления.

– А как же наша первая брачная ночь?

– Наша что? Ах да, брачная ночь. Я уже забыл об этом. Линдсей изловчилась и шутливо ткнула его кулаком в живот. Она проспала почти всю первую половину дня и проснулась только к обеду. Мисси тут же принесла ей поесть и сообщила, что Тэйлора дома нет, а офицер Фогел сидит в гостиной и дожидается ее указаний. Линдсей сразу же догадалась, что он разрабатывает очередной план совращения Мисси.

Примерно в два часа зазвонил телефон. Мисси ответила на звонок, а потом позвала Фогела. Линдсей хорошо слышала его громкий голос, но так и не смогла разобрать ни единого слова. Через несколько минут он вошел к ней в спальню, широко ухмыляясь, от чего его моложавое лицо стало по-детски наивным и симпатичным.

– Это был капитан Брукс. Он сообщил, что этого мерзавца Освальда уже поймали, а я должен срочно вернуться в участок.

И только после этого он наконец-то осознал все значение сказанных им слов. Внезапно насупившись, он посмотрел на Мисси и в отчаянии взмахнул рукой.

– Черт возьми! Мне придется оставить вас. – Затем он немного помолчал и снова бросил на нее печальный взгляд. – Ты не хочешь проводить меня до патрульной машины?

– Подожди минутку, – остановила его Линдсей. – Разве этот капитан Брукс больше ничего не сообщил? Кто нанял этого Освальда?

– Нет, он ничего больше не сказал, миссис Тэйлор. Если хотите, я могу сейчас позвонить ему и спросить.

Линдсей видела, что Мисси уже приготовилась устроить ему настоящие проводы, и поэтому решила не портить им эти последние минуты.

– Нет, не стоит. Оставь мне телефон, и я сама позвоню ему. Благодарю за помощь и желаю всего наилучшего.

Он быстро нацарапал на бумажке номер телефона, а потом они с Мисси оделись и рука об руку вышли из квартиры.

Не долго думая Линдсей набрала номер полицейского участка. Трубку сняли после третьего звонка.

– Двенадцатый участок, Джонсон.

– Могу ли я поговорить с капитаном Бруксом?

– Одну минутку.

Линдсей стала терпеливо ждать, чувствуя, как волнение сдавливает горло. Они поймали его! Поймали Освальда! Слава Богу! Теперь остается выяснить, кто мог поручить ему это грязное дело. Скоро все закончится. Они непременно выбьют из него все необходимые сведения. У нее даже ладони вспотели от волнения. Очень скоро она наконец-то узнает, кто хотел убить ее.

– Алло, – послышался в трубке густой мужской голос. – Это вы хотели поговорить с капитаном Бруксом?

– Да, если можно, пожалуйста.

– Он уже четыре дня как в отпуске, мадам, и вернется на работу только в следующий понедельник. Он ваш друг?

Линдсей оцепенела от дурного предчувствия. Значит, все это было ложью? Все подстроено? Кто-то хотел убрать из квартиры охрану в лице офицера Фогела.

– Меня зовут Линдсей Фокс Тэйлор, – представилась она. – Капитан Брукс только что позвонил ко мне домой и сообщил, что вы поймали Освальда. А Фогелу он приказал немедленно вернуться в участок.

В трубке воцарилась гробовая тишина. Затем послышался нервный голос:

– О, черт возьми! Послушайте, миссис Тэйлор, немедленно проверьте, заперта ли ваша дверь! А я сейчас же пошлю человека к…

– Что? Вы хотите сказать, что… Что происходит?

Но связь внезапно прервалась. И наступила гнетущая тишина. Все произошло так быстро, что она не смогла опомниться. Линдсей несколько раз нажала на рычаг, но сигнал так и не появился. Полная тишина. Она отняла трубку от уха и какое-то время тупо смотрела на нее, а потом до нее вдруг дошло, что полицейский не бросил трубку. Просто кто-то перерезал линию, лишив ее возможности связаться с внешним миром. Линдсей с ужасом уставилась на дверь, надеясь в душе, что еще не поздно. Скорее всего Мисси не заперла ее, так как рассчитывала быстро вернуться. Неужели она оставила ее открытой? Где же она? Неужели все еще целуется с Фогелом в его патрульной машине? О Господи, только этого еще недоставало!

Она медленно поднялась с кровати, ощущая сильную боль под ребрами, но сейчас было не время обращать на это внимание. Страх привел к резкому выбросу адреналина в кровь, что, естественно, придало ей силы для решительных действий. В следующую секунду она уже бежала к двери, бежала изо всех сил, путаясь в полах длинного домашнего халата.

Дверь неожиданно распахнулась.

Линдсей резко остановилась и с ужасом уставилась в дверной проем. У нее не было сил двинуться с места. Страх парализовал ее волю, оставив лишь возможность тупо смотреть на дверь и молиться, смотреть и молиться.

Она ничуть не удивилась, когда на пороге появился этот человек. Не удивилась даже тому, что в его руке зловеще блеснул пистолет, уставившись на нее черным дулом. Да, это был тот самый человек из группы декораторов, которого она видела на съемках. Увидев ее, он ехидно ухмыльнулся, окинув оценивающим взглядом с ног до головы. Перед ним стояла не красавица модель, а жалкое существо в синяках и ссадинах, в каком-то огромном домашнем халате, бледная как смерть, больная древняя старушка, подавленная невыразимым ужасом.