Текст книги "Солги мне на удачу"

Глава 10

Арман сразу перехватил инициативу, смяв мои губы и захватив рот. Его ладони тут же распахнули полы халата, скользнули по бедрам и обхватили за талию, усаживая на стол. Вот интересно, такая удобная высота – специально или простая случайность?.. Пальцы Армана поддели завязки трусиков, настойчиво дернули и потянули тонкую ткань, и пришлось приподняться, позволяя избавить меня от единственной детали нижнего белья. Настойчивый поцелуй не прекращался, и тело отозвалось волной жара, ноги сами раздвинулись шире, приглашая продолжить. И Арман не заставил меня ждать.

Его пальцы нежно провели по мягким складкам, и я невнятно всхлипнула, подавшись навстречу и вцепившись в крепкие плечи. Губы канцлера скользнули по моему подбородку, спустились на шею, покрывая короткими поцелуями, а пальцы продолжали поглаживать и ласкать, то проникая внутрь, то медленно скользя по влажной плоти. Зажмурившись, я погрузилась в чувственное удовольствие, подаваясь навстречу и упершись ладонями в стол. Ох, хорош-шо… Мм, пожалуй, мне нравится так начинать утро, да… Поцелуи спустились между тем на грудь, шаловливый язык обвел напряженный сосок, пощекотав, а потом губы аккуратно прихватили, несильно сжав. Я охнула в голос, выгнувшись сильнее, царапнула столешницу и приподняла бедра – одних пальцев мне уже было мало…

Арман не стал продлевать изысканную пытку. Убрал руку, и я едва успела поймать разочарованный возглас, а потом к горящей огнем плоти прижался твердый и такой же горячий ствол. Губы канцлера снова поднялись до моей шеи, ладони сжали попку, чуть приподняв.

– Как же ты мне нравишься такой… – хрипло выдохнул он на ухо, лизнув мочку и дразня легкими нажатиями, не торопясь входить. – Открытой… Страстной… Чувственной…

А потом одним резким движением проник на всю длину, отчего я не удержалась от возгласа, впившись ногтями в каменные мышцы на плечах. Признаться, сейчас вот вообще было все равно до его слов, я эгоистично наслаждалась собственными ощущениями, крепко обвив ногами Армана и притягивая ближе. Подставляла губы под лихорадочные, почти грубые поцелуи, легко подхватив быстрый рваный ритм, и чувствуя, как взмываю куда-то ввысь. Да-да-да, еще чуть-чуть…

– Б-быстрее… да-а! – тихо простонала я, когда Арман ускорился, и буквально спустя несколько минут перед глазами бесшумно вспыхнули звезды, а по телу прокатилась горячая волна удовольствия.

Мой томный стон поймали губы Армана, и несколькими мощными толчками он догнал меня, стиснув в объятиях и неожиданно нежно лаская мой рот. За удовольствием пришла ленивая нега удовлетворенной женщины, и я не удержалась, хихикнула, уткнувшись в шею Арману, пока он тихонько поглаживал по спине, не торопясь выпускать из объятий.

– Я же теперь спокойно смотреть на этот стол не смогу, – пробормотала, объясняя причину своего веселья. – С добрым утром, кстати.

– С добрым, ага. – Арман вздохнул мне в макушку, потом отстранился и окинул медленным взглядом, откровенно наслаждаясь зрелищем. – Соскучился, знаешь, – и он улыбнулся уголком губ.

Я хмыкнула, запахнула полы халата и пошевелилась, намекая, что надо бы дать даме привести себя в порядок.

– Тогда на тебе завтрак, а я пойду в душ, – сообщила о своих намерениях, и Арман наконец отстранился, дав мне встать.

Утро началось определенно бодро. Я быстренько поднялась в спальню, освежилась и, подумав, решила все же сменить халат на домашнее платье. Так, на всякий случай, если Арман настроился провести сегодня уютный день в моей компании. А еще – по моим губам скользнула хитрая усмешка, – я прихватила веер. Как раз на днях прочитала в «Этикете» занятную главу об этой вещице, там целый язык жестов, оказывается. Вот и посмотрим, в курсе ли господин канцлер о нем. Накинув на плечи воздушную шаль, я спустилась вниз, чувствуя, что основательно проголодалась, и в гостиной ждал приятный сюрприз: тарелки уже стояли на столе, источая божественный аромат, в вазе – свежие цветы. Сам Арман сидел за столом, дожидаясь меня, и с рассеянным видом крутил вилку в руках, но при моем появлении тут же оживился и улыбнулся.

– Как вчера день? – нейтрально спросила я, присаживаясь за стол. – Все прошло хорошо?

– Можно сказать и так, – кивнул канцлер, приступая к завтраку. – Я хочу, чтобы ты кое-что посмотрела потом, Вив.

– Мм? – Я вопросительно глянула на него.

– Запись с одного приема, – пояснил Арман, но как-то слишком расплывчато. – Сначала поедим, а после о делах, – решительно заявил он, и пришлось приструнить любопытство.

Несколько минут мы ели молча, а потом канцлер снова заговорил:

– Твоя легенда почти готова. Документы оформят со дня на день, и организуем переезд в Эрхельм.

– Отлично. – Я наклонила голову, расправляясь с чудной запеканкой из яиц, грибов и курицы в сливочном соусе. – Но ты так и не сказал, какое я буду выполнять задание, – выгнула бровь, бросив на Армана выразительный взгляд.

– Дела – после завтрака, – усмехнувшись, не поддался он на провокацию. – Скажи-ка лучше, что ты знаешь о баронессе Франсин де Трелли? – резко сменил тему Арман.

– Главная сплетница столицы, вхожа во все знатные дома, на ее приемы и в салоны стремятся попасть все, кто хочет засветиться в обществе, – без запинки ответила, вспомнив эту даму, несколько раз виденную на записях. – Формально замужем, но ведут с супругом раздельную жизнь, он живет в фамильном поместье, она в городе. Состояние сделано на виноградниках, фруктовых садах и оранжереях, где выращиваются редкие виды растений, полезных целителям и травникам.

Арман пару раз хлопнул в ладоши, одобрительно кивнув.

– Хорошо, – обронил канцлер, не утруждаясь пояснениями. – Что интересного планируется в столице в ближайшее время?

– Две премьеры в Королевском театре, выходят новые записи сезона «Великосветских скандалов», ну и, конечно, предстоящие торжества в честь дня рождения королевы. – Я насмешливо посмотрела на Армана, добирая вилкой крошки запеканки. – К чему этот экзамен? Я готова к переезду, не сомневайся, – спокойно добавила, откинулась на спинку стула и словно невзначай легонько хлопнула сложенным веером по ладони, что означало, что я жду ответа на вопрос.

Арман замер, уставившись на вещицу, потом снова усмехнулся, и в его глазах мелькнул довольный огонек.

– Куда бы ты хотела сходить? – невозмутимо поинтересовался он, снова резко сменив тему.

«С тобой?» – Вопрос повис в воздухе, я не стала его задавать, лишь задумчиво наклонила голову, опустив взгляд на сложенный веер и краем глаза наблюдая за Арманом. Мой жест означал просьбу уточнить, но хитрый канцлер лишь чуть улыбнулся, терпеливо дожидаясь ответа.

– Пока не знаю, – пожала я плечами. – Я же так давно не была в столице и понятия не имею, какие сейчас модны развлечения.

Канцлер все же негромко рассмеялся, потом поднялся и протянул мне руку.

– Молодец, – одобрил он. – Отлично входишь в образ. Пойдем, покажу запись. И что язык веера осваиваешь, тоже умница, – обронил Арман, пока я вставала со стула.

Через некоторое время мы устроились в беседке – он принес из кабинета кристалл и поставил передо мной, активировав.

– Вчера был маскарад у виконтессы де Фонтье, – негромко пояснил Арман, положив руку на спинку сиденья за моими плечами. – Это снял один из моих людей. Что скажешь?

Я внимательно посмотрела на изображение, мерцавшее над кристаллом, пальцами машинально теребя подвески на браслете. Очень полезная вещица, кстати, каждая являла собой накопитель с разными видами магии. Такой себе повседневный запас на всякий случай. А на записи я увидела принца Себастьяна, сначала он со скучающим видом бродил среди гостей по роскошным гостиным, затем вышел на террасу, и некто ухитрился снять его разговор с какой-то дамой в маске через окно, и даже слова можно было различить. Потом – снова они, теперь уже танцевали в кругу других гостей, оба смеялись и выглядели вполне довольными жизнью. Я сама не поняла, почему вдруг вытянула из аквамарина тоненькую нить и сплела простенькую «линзу», позволяющую определить, не прячет ли человек свою внешность.

– Они оба под иллюзией, – уверенно заявила я, глядя, как на голограмме вокруг веселящихся мнимого Себастьяна и дамы в маске появилось фиолетовое свечение. – И у обоих она сложная… Это не принц, – подвела я итог, переведя взгляд на Армана.

– А вот здесь? – Канцлер несколькими прикосновениями вернул изображение в начало, и я снова глянула через «линзу».

– Здесь он настоящий, – протянула я, внутри уже завозилось любопытство.

– Угу. – Арман прищурился, и я почувствовала, как его пальцы легонько погладили мою шею у самого основания, породив волну мурашек. – Умница, я не сомневался, что ты заметишь. – Он наклонился и коснулся губами моей скулы. – Ну что, поехали в город?

Я задумчиво кивнула и поднялась, потом глянула на Армана.

– Ты дал мне документы на нынешнюю королевскую семью, а что с родителями Себастьяна и Сесилии? Как они умерли?

Арман ответил не сразу. Вышел из беседки, подал руку, и только когда мы направились к дому, заговорил.

– У них разные отцы, – огорошил он, и я чуть не споткнулась, удивленно воззрившись на него. – Тот, от которого Сесилия, женился на ее матери, принцессе соседней страны, но через несколько лет после рождения дочери на охоте неудачно упал с лошади и сломал шею. Ее величество к тому времени пользовалась популярностью у народа, имела достаточно сторонников, тогда как король предпочитал пирушки и развлечения, поэтому никакого переворота не случилось. Она стала королевой, потом второй раз вышла замуж, выбрала супруга из наших же дворян, скромного, порядочного юношу без толпы алчных родственников. – Арман усмехнулся, я же слушала внимательно, не перебивая. – Даже из какой-то младшей ветви, имеющей отдаленное родство с королевской. Но не короновала его, сделала принцем-консортом, вот от него-то и родился Себастьян.

– Ага… – пробормотала я, сосредоточенно нахмурившись и отчаянно жалея, что под рукой нет блокнота с ручкой. – И что дальше?

– А дальше до самого совершеннолетия принцессы Сесилии в королевстве царила тишь и благодать, – Арман хмыкнул, – я тогда как раз недавно стал советником, мы с королем были знакомы, и в этом мне повезло. Вот это спокойствие и расслабило всех. – Канцлер нахмурился, и я знала, что сейчас он рассказывает, как все было на самом деле, без прикрас и утаиваний. Ну почти. – Откуда-то вылезли несогласные с тем, что на троне сидит женщина, да еще и не имеющая отношения к королевской династии Ардора. Их нападение на королевскую семью во время одного из публичных выездов закончилось, к сожалению, удачно. Ее величество успела взять с меня клятву перед смертью, что я помогу ее дочери и не допущу гражданской войны и борьбы за трон. Я нашел тех, кто это сделал. – Арман скупо улыбнулся. – Их публичная казнь стала подарком Сесилии на коронацию, а я получил место канцлера. Вот так все и было, Вив. – Он открыл передо мной дверь дома, и я шагнула в холл.

– Я поняла, – задумчиво ответила ему, направившись к лестнице. – И что, Себастьян не претендует на трон? Никакая оппозиция не загорелась идеей посадить мужчину? – уточнила дотошно, памятуя всевозможные исторические книги того мира, где я выросла.

– А он сразу после коронации Сесилии публично отказался от права на престол и подписал бумагу, – пожал плечами Арман. – Ему тоже не нужна смута в государстве и лишние интриги. Так что он поступил мудро.

– Его дети тоже не имеют права на престол? – снова спросила я, обдумывая услышанное.

Очень уж любопытный политический расклад вырисовывался…

– А вот это хороший вопрос, – усмехнулся Арман, поравнявшись со мной и положив руку на талию. – Себастьян до сих пор не женат, и Сесилия очень внимательно следит за его личной жизнью.

– Сама-то. – Я не сдержалась и фыркнула. – Мало того что тоже не торопится замуж, так еще и фаворитку завела вместо нормального любовника!

– Ничего, к торжествам в честь дня рождения она определится с женихом и будущим консортом, – уверенно заявил Арман. – Я тоже посчитал, что пора стране обзавестись наследником, и уже переговорил с Сесилией на эту тему. Даже передал список предполагаемых женихов.

Да уж, настоящая мыльная опера со всеми этими королевскими заморочками!

– Так не расскажешь, что я буду делать в Эрхельме? – Я зашла в свою комнату, обернулась на Армана.

– Обживаться, – с коварной усмешкой покачал головой вредный канцлер, снова приблизившись, убрав волосы с моей шеи и оставив на коже теплый поцелуй. – А потом я все скажу на месте.

Пришлось удовольствоваться этим, и внутри остался маленький такой осадок. Все же Арман или не доверял мне до конца, или не считал равной себе. Ладно, не повод для расстройства. И я направилась переодеваться к выходу в город.

Следующие несколько дней прошли относительно спокойно, я усердно готовилась к переезду. В смысле, продолжала изучать библиотеку, нужные книги, делать конспекты на будущее. Наученная предыдущими беседами, не приставала к Арману с дурацкими вопросами, но при этом набрасывала себе план, что сделать в первую очередь. Посетить городскую библиотеку, конечно, ну и пройтись по книжным магазинам. Не знаю, что за дом подготовит мне Арман, но я намеревалась обзавестись полезными фолиантами для себя, не собираясь ограничиваться общими дисциплинами вроде этикета, моды, истории дворянских родов и расписания дня знатной дамы. Он, кстати, был не таким уж насыщенным, на мой взгляд, и еще один вопрос, которым я собиралась озаботиться, это найти занятие вне заданий Армана. Вряд ли я с утра до вечера буду мотаться по столице, выполняя поручения канцлера. А сидеть дома и скучать не в моем характере.

В общем, знатные дамы начинали свой день с обязательного утреннего чаепития. Ну как утреннего. Где-то в одиннадцать – двенадцать часов случалось сие знаменательное событие. Собирались обычно в гостиной какой-нибудь уважаемой леди и чаевничали часа полтора-два, перемывая всем косточки и обсуждая светские сплетни. Далее около двух часов – визиты. Это вот ты выбираешь два-три знатных дома, из которых у тебя есть приглашение, и являешься в гости засвидетельствовать почтение и поделиться свеженькими сплетнями. Да, правильно, визиты наносятся тем, кто не был на чаепитии, иначе какой в них толк. После – обед, можно дома, можно где-нибудь в ресторане, или если имеется приглашение, то снова в гостях. После обеда свободное время, обычно дамы проводят его или в прогулках по магазинам, или в местных салонах красоты. Ну а вечером – театры, званые вечера, балы и прочие развлечения. В общем-то все. По мне, так крайне однообразное времяпрепровождение, и я на такое точно не согласна. Поэтому как-то вечером за ужином решила разговорить Армана на эту тему.

– А чем здесь может заниматься женщина, кроме как чесать языком с такими же кумушками, как она? – поинтересовалась, аккуратно разделываясь с фаршированным куриным рулетом в пряном соусе.

– Я ждал, когда ты спросишь, – довольно усмехнулся канцлер, бросив на меня быстрый взгляд. – Ну, в зависимости от наклонности, в магии в основном. Те, у кого целительские способности, хорошо разбираются в травах и цветах, настоях и отварах и занимаются домашней косметикой. Кому-то нравится разводить экзотические растения в оранжереях и потом продавать семена и ростки или водить экскурсии студентов из Академии, – начал перечислять Арман, а я мотала на ус. – Кое-кто из леди сотрудничает с модистками и поставляет им эксклюзивные и безумно дорогие фасоны, но это редкость и считается немного эксцентричным увлечением. Все же наши аристократки работать не любят, – со смешком добавил Арман.

Ну это они, а я – не потомственная. В смысле, выросла в других условиях. Задумчиво глянула на канцлера, поймала за хвост мысль, крутившуюся в голове, и уточнила:

– Я так понимаю, о рекламе здесь никто не слышал, да? И раскручивается как может?

Брови Армана поползли вверх, во взгляде мелькнуло удивление.

– Ну вообще-то есть, мальчишки-зазывалы, например, или объявления в газетах и журналах. Но как ты помнишь, у нас все торговые дела контролируются гильдиями, они внимательно следят за частными дельцами и тут же берут их в оборот. У тебя появились какие-то идеи? – тут же подобрался он. – Хочешь, оформим патент, откроешь свое рекламное агентство, это не проблема.

Я вернула ему усмешку и покачала пальцем.

– А вот не скажу, – проворковала, отбив подачу. – Это только мои идеи, и реализовывать их я буду сама. Насчет патента подумаю, спасибо, – добавила, смягчая свой ответ.

На лице Армана отразилось восхищение и самая капелька досады. Даже ее тень, я бы сказала. Ну-ну, привык все перспективное под себя подгребать, да, твоя светлость? Нет уж, свое дело я заведу, и оно будет принадлежать только мне и никому больше. Зависеть от Армана, да вообще от кого бы то ни было в этом мире я точно не собираюсь. Правда, с гильдиями я упустила как-то, но ничего, найду, как решить этот вопрос.

– Ладно, как скажешь, – небрежно ответил канцлер, намазывая нежный паштет на кусочек поджаренного тоста. – Но если что, я всегда готов помочь, – добавил он.

Знаю, и поэтому ни за что не обращусь, драгоценный мой. Только тебе не сообщу, конечно. В этот вечер Арман у меня не остался, сославшись на дела, и, если честно, я ничуть не расстроилась. Почему-то была уверена, что с моим переездом в столицу в наших отношениях наступит перелом.

Арману очень хотелось сегодня вернуться к Вивьен, но – Франсуа именно в этот день должен был принести все документы для нее. Следовало проверить, посмотреть дом и заодно обсудить шпионские отчеты Серого Паука о графине и королеве. В конце концов, Вив от него никуда не денется, до приема в честь дня рождения осталось чуть больше трех недель. А дальше… Арман тряхнул головой, унял расшалившиеся эмоции и приструнил фантазию. Раньше времени радоваться не стоило, а то еще спугнет удачу.

Расположившись в своем кабинете, Арман вызвал Франсуа, и вскоре помощник явился с неизменной кожаной папкой.

– Итак? – Канцлер требовательно посмотрел на него.

– Документы на дом. – Франсуа выложил бумагу с печатью. – Документы для леди, – еще один свиток, уже с несколькими разноцветными оттисками, еще и фонившими магией, и пухлый конверт. – Свидетельство о смерти ее мужа, подтверждение титула – она баронесса, здесь – документы на владение фабрикой по производству кристаллов. Выписка из банка и доступ к счету. Все как вы просили. – Франсуа склонил голову.

– Молодец, – искренне поблагодарил Арман, подвигая к себе кипу бумаг. – Хорошо, отлично. Что по графине с ее братцем?

– Владелица «Перламутрового грота» сказала, что леди Ауриния пришла к ней сама около года назад и работала по контракту, – начал Франсуа. – Получала процент от оплаты, не капризничала, не перебирала клиентами. По словам мадам Жемчужины, новенькая правильно говорила, была одета опрятно, и со здоровьем у нее все в порядке. Она сказала, что пришла в столицу из Риданы, это в двух с половиной часах езды от Эрхельма, мои люди проверили, но там о леди Ауринии никто не знает. Маленький придорожный городок всего лишь.

– Умна, – обронил Арман, внимательно слушая и поглаживая подбородок. – Дальше.

– Мадам приняла девушку, выделила ей отдельную комнату, как уже говорил, леди не привередничала и принимала всех, кто проявлял к ней интерес и готов был заплатить. Леди оказалась начитанна и образованна в рамках общего образования. Я бы предположил, что графиня явилась из какого-нибудь приюта, но их слишком много, чтобы в короткие сроки проверить всех. – В голосе Франсуа появились извиняющиеся нотки.

Арман нахмурился, рассеянно переложил несколько листков на столе.

– Предпочтения? – уточнил он.

– Нет, – с готовностью ответил Франсуа. – К ней захаживали почти все, кто приходил в «Перламутровый грот», но постоянных покровителей не было. Леди отказывалась от всех предложений, хотя по контракту могла выбрать себе кого-то одного, если он готов был платить.

– Ну да, а королеве, конечно, отказать не смогла, – фыркнул Арман и цинично добавил: – Вот прямо вспыхнула к ней чистая и искренняя любовь. Верю, да. – Он прищурился и задал следующий вопрос: – Ее брат?

– На самом деле ее брат, мы проверили по аурам, никакой маскировки, и кровь тоже близкородственная. – Франсуа протянул следующую бумагу. – Вот отчет.

Арман несколько минут изучал, а потом неожиданно поднялся и аккуратно сложил документы Вивьен.

– Так, съезжу-ка я сам к этой мадам Жемчужине, – заявил он, и в глазах блеснул огонек. – Думаю, моя магия поможет ей вспомнить кое-какие мелочи, – добавил чуть тише и кивнул Франсуа. – Спасибо, друг, и у меня еще одна просьба. Приезжай завтра где-нибудь к обеду в Фандарх, ты мне там понадобишься.

– Да, ваша милость, – невозмутимо ответил Франсуа, даже не спрашивая, а зачем он там нужен.

Арман вышел из здания Управления внутренними делами и сел в мобиль. Усмехнулся про себя, представив реакцию прохожих, когда его узнаваемый экипаж остановится у дверей одного из самых известных борделей Эрхельма. Ох и слухов потом будет по всей столице, что всемогущий канцлер совсем потерял стыд и прямо среди бела дня шастает по злачным заведениям! Ничего, такие слухи его репутации вряд ли повредят.

Он доехал до одной из тихих и зеленых улочек недалеко от центра и остановился у трехэтажного особняка, украшенного лепниной и трогательными горшками с яркими цветами на окнах. С виду и не скажешь, что бордель, даже кружевные занавески висят. Хмыкнув, Арман вышел из мобиля и поднялся по ступенькам крыльца к массивным дверям из темного дерева, украшенного резьбой. Как и полагается, стукнул несколько раз натертым до блеска кольцом по латунной пластине, и усиленный магией звук донесся даже сквозь преграду. Арману пришлось подождать несколько минут, пока дверь распахнется и его взгляду предстанет чопорный дворецкий во всем черном и с постным вытянутым лицом.

– Прошу прощения, милорд, наш дом откроется… – начал было он, но недоговорил.

– Арман де Рэй, королевский канцлер, – перебил его неожиданный гость. – Я пришел побеседовать с мадам Жемчужиной.

Дворецкий отреагировал лишь слегка расширенными зрачками, больше ни единой эмоции не отразилось на отрешенной физиономии.

– Прошу вас. – Он шире распахнул дверь, пропуская Армана. – Я передам мадам, она спустится к вам.

Канцлера проводили в одну из гостиных, пока еще пустых – девочки отсыпались после ночи, и в доме царила тишина. Тяжелые шторы опущены, скрывая от любопытных глаз помещение, но горели магические светильники, разгоняя полумрак.

– Чай, что-нибудь покрепче? – учтиво осведомился дворецкий прежде, чем выйти из гостиной.

– Благодарю, я на службе, – отказался Арман, вольготно расположившись на диванчике и с любопытством оглядываясь.

Его собеседник молча поклонился и вышел, оставив канцлера одного. А спустя четверть часа в гостиную вплыла величавая элегантная женщина с гладким, без единой морщины лицом и высокой прической. На вид ей можно было дать как тридцать, так и сорок, скромный фасон темно-синего платья, отделанного лишь узкой полоской белого кружева по краям рукавов и подолу, никак не намекал на род ее деятельности. Жемчужные сережки, жемчужные шпильки, нитка жемчуга на изящной длинной шее, руки сложены перед собой, взгляд открытый и пристальный.

– Господин канцлер? Чем обязана видеть вас в моем заведении? – негромким приятным голосом спросила мадам Жемчужина. – Я рассказала вашим людям все, что знала о графине де Мориньи.

– Знаете, первый раз в борделе, – доверительным тоном сообщил Арман, обаятельно улыбнувшись. – Как-то не доводилось раньше, представляете? Все дела, дела. – Он вздохнул и развел руками. – Да и так хватало желающих согреть мою постель. – Арман окинул взглядом владелицу дома терпимости. – Да вы присаживайтесь, мадам, а то мне прямо неловко как-то, – и он сделал жест в сторону кресла.

Мадам едва заметно пожала плечами и плавной походкой подошла к нему, села с прямой спиной и, расправив юбку на коленях, снова выжидающе уставилась на гостя.

– Господин канцлер, не сомневаюсь, вы не ради праздного любопытства пришли. – Женщина выгнула бровь. – Вы занятой человек, у меня тоже, знаете ли, дел достаточно. Предлагаю вам сразу перейти к сути.

Арман задумчиво улыбнулся, склонил голову и кивнул своим мыслям.

– Что ж, суть, – обронил он вроде как рассеянно. – А суть такова, мадам, что мне нужно знать все об Ауринии, даже то, что вы посчитали не важным, или даже забыли, – уже без всякого веселья и легкомыслия заявил канцлер, его взгляд стал пристальным, тяжелым. – Ваше впечатление, что на ней было надето, имелись ли какие-то броши, цепочки с кулонами, иные значимые украшения, все, – жестко произнес Арман.

Зрачки в глазах мадам Жемчужины расширились, она чуть вздрогнула и сжала пальцы.

– Нет, никаких украшений, – отстраненно ответила она. – Простое платье, какие обычно носят горожанки средней руки незнатного происхождения. Волосы убраны в пучок на затылке, обычная шляпка с серебряной пряжкой и вуалеткой, – отвечала мадам Жемчужина коротко и четко, а взгляд стал совсем невидящим. – Я лично осматривала ее, я так делаю со всеми девочками, чтобы убедиться в отсутствии изъянов. Она… не скрывала ничего. – Женщина чуть запнулась, нахмурилась. – Родинка. Нет, татуировка, – тут же поправилась она. – На внутренней стороне руки, около подмышки. Ауриния не дала мне рассмотреть ее как следует…

– Рисуйте, – быстро произнес Арман, одним гибким движением встав с дивана и в несколько шагов оказавшись рядом с креслом мадам Жемчужины.

В его руках волшебным образом появился блокнот и карандаш, и женщина все с тем же отрешенным лицом начала рисовать метку. Канцлер не сводил с рисунка хищного взгляда, пока на бумаге постепенно не появился набросок. Контур птицы, сидящей на ветке, обрамленный цветочным орнаментом.

– Все ты запомнила, дорогая моя, – тихо прошептал он, и в его голосе звучало торжество.

Вот он, прокол Ауринии. Вот почему она больше ни с кем не спит, кроме королевы. Клиентам, поди, некогда было разглядывать, что там за метки на теле девочки из борделя, а вот мадам наметанным взглядом успела все же отметить в глубинах памяти. Едва мадам Жемчужина закончила рисовать, Арман выхватил листок и аккуратно сложил его, на губах канцлера появилась удовлетворенная улыбка.

– Благодарю вас, мадам, – с чувством произнес он и даже галантно поцеловал ладонь женщине.

Та моргнула, лицо приняло слегка растерянное выражение.

– Простите, что? – переспросила она не слишком уверенно.

– Вы очень помогли мне, – ничего не объясняя, добавил Арман, быстро поклонился и вышел из гостиной, прижимая ладонью карман с драгоценным рисунком.

Такой наносили только в одном приюте, точнее, в целой сети таких по стране. Королевский приют для сирот «Родное гнездо», находящийся под патронажем короны. Метку невозможно было стереть или уничтожить, ее не скрывала ни одна иллюзия, и ее наносили девочкам сразу, как они попадали в приют. И проверить, из какого именно Ауриния, не составит большого труда, Франсуа справится с этим за несколько дней. А дальше станет ясно, что делать с этой информацией и почему воспитанница вполне уважаемого заведения вдруг подалась в бордель, хотя образование в таких приютах давали вполне годное, чтобы работать гувернантками, экономками или компаньонками.