Текст книги "И. П. Павлов – первый нобелевский лауреат России. Том 1. Нобелевская эпопея Павлова"

Многие годы ассистентом и непосредственным помощником Людвига был выходец из России, чех по национальности Владимир Богумилович Томса. Подстать своему учителю, это был исследователь широкого плана. Он в равной мере владел морфологическими, а также физиологическими приемами и способами, что позволило ему при изучении влияния раздражения на спинальные рефлексы лягушки очень близко подойти к результатам Сеченова. В 1866 году он был приглашен заведовать кафедрой физиологии в Киевский университет.

Многократно бывал в лабораториях Людвига замечательный физиолог и морфолог, эмбриолог, основатель кафедры физиологии Санкт-Петербургского университета академик Овсянников. Их научные интересы во многом совпадали, особенно, когда речь шла о функции отдельных структур мозга. Выполненная Овсянниковым в лейпцигской лаборатории работа, показавшая существование в продолговатом мозге главного сосудодвигательного центра, получила всеобщее признание.

Представитель казанской физиологической школы Ковалевский посредством специально реконструированного им прибора по предложению Людвига исследовал выделение газа в процессе дыхания. От этих работ берет начало целое направление исследований теперь уже кафедры физиологии Казанского университета. В итоге ученик Ковалевского Н. А. Миславский впервые описал точную локализацию дыхательного центра в продолговатом мозгу [22].

Многократно бывая у Людвига, свои основные исследования по физиологии крови проводил А. А. Шмидт. Вернувшись в родной Дерпт после защиты диссертации (1862), он до самой смерти руководил кафедрой физиологии.

О тесном контакте Людвига с петербургским физиологом Устимовичем уже было достаточно сказано. Почти одновременно с Устимовичем там же в лаборатории исследованием почек занимался Ф. Н. Заварыкин. Вернувшись в Медико-хирургическую академию, он возглавил кафедру гистологии и всю свою жизнь полностью посвятил этой дисциплине.

Еще в венской лаборатории Людвига начал научную деятельность выпускник Московского университета А. И. Бабухин. Темой его работы явилась гистология и физиология сердца. Спустя некоторое время он перебрался в Берлин к Дюбуа-Реймону, где занялся изучением распространения возбуждения по нервам. Выполняя основную часть работы на электрическом органе морских рыб в Неаполе и Триесте, он впервые показал способность нервных стволов проводить возбуждение в обе стороны. Последнее сыграло исключительную роль в формировании представлений о механизмах нервного и синаптического проведения. Вернувшись в Россию, он вначале заведовал кафедрой физиологии, переключившись позже на гистологию.

Большинство из свыше 300 связанных с Людвигом учеников резко продвинули физиологические исследования в разных странах, увозя к себе на родину новую научную идеологию, накопленный опыт, огромное число методических приемов и доступов, результатов экспериментальных работ.

С переездом в 1865 году Людвига в Лейпциг поток российских специалистов, теперь уже в Институт физиологии, значительно возрос. Здесь работали братья Баксты, Цион, Шереметьевский, Чирьев, Ворошилов, Афанасьев, Навалихин, Данилевский, Мороховец, Спиро и многие другие (см. табл.). Павлов проработал у Людвига почти два года (1884–1886), приехав к нему вместе с женой из лаборатории Гейденгайна в Бреславле.

Поездку Павлова в Германию активно поддерживал Боткин [И]. Он, в частности, писал по этому поводу следующее: «Близко стоя к его работам, произведенным в моей лаборатории, я с особенным удовольствием могу засвидетельствовать, что все они отличаются оригинальностью как по мысли, так и по методам; результаты же их по всей справедливости могут стоять наряду с лучшими открытиями последнего времени в области физиологии, почему, по моему мнению, в лице доктора Павлова мы имеем серьезного и остроумного ученого, которому Академия должна помочь на избранной им дороге» (март 1884)

В ряду других русских, работавших в то время в лабораториях Гейденгайна и Людвига, Павлов занимал особое положение. Оно определялось тем, что все его прямые учителя по университету и академии – Овсянников, Бакст, Цион, Устимович, Боткин, а также Сеченов – успели еще до Павлова пройти именно эту школу, овладеть многими тонкостями людвиговских методических достижений и идейных воззрений, И не только овладеть, но также передать их в благодарные руки своих российских учеников, в том числе в руки Павлова. Так что поездка в Лейпциг к Людвигу позволила Ивану Петровичу не только расширить диапазон уже освоенных и во многом усовершенствованных им самим методических приемов, но и пополнить новыми экспериментальными материалами уже имеющийся научный багаж.

для кровеносных сосудов по К. Людвигу [92]

Сведений, касающихся пребывания Павлова в эти годы за границей, чрезвычайно мало [74,78,86,91,93,96]. Нам кажется наиболее убедительным объяснение Н. А. Григорьян [18] такого необычного положения. В книге «Иван Петрович Павлов. 1849–1936. Ученый, гражданин, гуманист» (М., 1999.) она справедливо указывает, что «…первые полные биографии Павлова были написаны в связи со столетием со дня его рождения в 1949 году. Это было время ярко выраженной тенденции, суть которой – показать самобытность отечественной науки, не нуждающейся во влиянии извне. Согласно такой установке, затушевывалась роль европейских ученых, роль международного научного сотрудничества. В случае с Павловым это особенно ярко проявлялось. Необходимо было показать, что Павлов сформировался исключительно на русской почве». Это, пожалуй, наиболее реальное объяснение ситуации.

Отдельно следует сказать о самой личности Людвига. Характеризуя его необыкновенные человеческие качества, коллеги и биографы указывали, что это был не только крупный исследователь, но и уникальный человек, одаренная личность. Когда Людвиг освобождался от работы, они собирались вокруг него более или менее тесным кружком. Он начинал излагать свои взгляды по тому или иному вопросу. Они всегда были глубоки, одухотворены, содержательны и будили зачатки лучших чувств и идей. Людвиг был высокохудожественной натурой с огромным противостоянием ко всему низкому и с пылкой увлеченностью всем хорошим и благородным; в то же время он был многосторонним человеком с обширным образованием и большими знаниями в разных областях. Если кто-либо не являлся свидетелем того, с какой легкостью и уверенностью он выделял в каждой работе самое существенное, то тому было непонятно, как хватало у него времени, чтобы успеть все охватить [103].

Если сейчас, спустя почти полтора столетия с момента описываемых событий, попытаться дать оценку происходившему с исторических позиций научной значимости, то первым величайшим достоинством Людвига, несомненно, является редчайший по яркости непревзойденный талант ученого, его научная деятельность, понимание и толкование механизмов физиологических реакций. Его вторым непревзойденным достоинством, сугубо и только ему присущим, отличающим его от других физиологов того времени и их школ, будет создание и руководство беспримерной в истории физиологии научной школы.

1.8. Клод Бернар (1813–1878)

На протяжении всей своей научной жизни Павлов считал Бернара своим учителем, хотя непосредственно у него не учился и не работал. Зато из петербуржцев работали у него Сеченов и любимые учителя Павлова: Цион, Боткин, Овсянников, коллеги по академии И. Р. Тарханов, H. М. Якубович. Особенно отчетливо прозвучало отношение Павлова к Бернару в выступлении Ивана Петровича в ноябре 1925 года на церемонии избрания его почетным членом Парижского университета.

Клод Бернар

Вот что он сказал: «…Это отличие делает меня еще более счастливым от того, что я получил его там, где жил и работал Клод Бернар, подлинный вдохновитель моей физиологической деятельности. Его знаменитые лекции с такими живыми описаниями биологических экспериментов, сила и покоряющая ясность его мысли, очарование его исследовательского ума привлекли меня в моей юности и натолкнули на работы, которые наполнили и до сих пор наполняют всю мою жизнь…» («Неопубликованные и малоизвестные материалы И. П. Павлова. Л., 1975. – С. 77).

Родился Клод Бернар (Claude Bernard) в семье мелкого виноградаря в живописной деревушке Сен-Жульен около Вильфранша. Молодому Клоду прочили карьеру фармацевта, и он начал работать в аптеке пригорода Лиона. Однако, должного интереса и рвения к работе не проявил. Вскоре Бернар стал студентом-медиком, выполняющим вспомогательные функции в больнице.

Франсуа Мажанди

Выдержав соответственные экзамены, он приобрел категорию интерна, т. е. студента, зачисленного уже в штат больницы, и оказался в клинике, руководимой знаменитым Франсуа Мажанди (Francois Magendie, 1783–1855). Мажанди имел также физиологическую лабораторию в Коллеж де Франс, где читал лекции, сопровождая их демонстрацией опытов. Лекции и особенно демонстрации привлекли Клода, он стал активно помогать в опытах и постепенно втягивался в экспериментальную работу. Последнее не могло оказаться незамеченным [24].

Напомним, что когда Мажанди начинал свою научную деятельность, физиология, по его мнению, была «все еще наукой в колыбели». Вивисекционный метод, посредством которого Гарвей открыл кровообращение и положил тем самым начало научной физиологии, был не только использован, но и превосходно развит Мажанди.

Окончив медицинский факультет, Клод начал работать в лаборатории, став в 1847 году заместителем Мажанди. В 1854 году он уже возглавил кафедру общей физиологии в Сорбонне, а в 1855 году занял еще кафедру в Колледж де Франс. В 1854 году Бернар был избран членом Французской академии наук.

Отношение Мажанди к Бернару может служить примером исключительного внимания и доброты. Учитель неизменно проявлял активность и заботливость, чтобы обеспечить наиболее благоприятные условия для экспериментальной работы ученика. Надо сказать, что у Мажанди были отчетливо выражены важнейшие черты ученого – неутомимое трудолюбие и целеустремленность в поисках нового, упорное и настойчивое отстаивание истины, готовность признавать свои ошибки. Все это в большей или меньшей степени передалось и его ученику.

Уже в первые годы своей научной деятельности Бернар, без денег, хороших инструментов, почти без официальной поддержки, к тому же в убогой лаборатории, одно за другим стал делать все свои гениальные открытия.

Сеченов, приехавший в Париж к Бернару в 1862 году поучиться и поработать, писал позже в своих «Автобиографических записках» [1, С. 109, 111]: «Лаборатория Бернара (в College de France) состояла из небольшой комнаты, в которой он работал сам, и смежной с ней аудитории. В рабочей комнате на первом месте стоял вивисекционный стол и несколько шкафов с посудой и инструментами, а в аудитории перед скамьями для слушателей – стол профессора на низенькой платформе…Бернар был первостепенный работник по физиологии, считался самым искусным вивисектором в Европе (как считается, я думаю, ныне наш знаменитый физиолог Ив. Петр. Павлов) и был родоначальником учения о влиянии нервов на кровеносные сосуды и создателем учения о гликогене в теле; при всем том очень тонкий наблюдатель (как это сказалось, например, в его опытах с иннервацией слюнной железы) и трезвый философ. Но он не был таким учителем, как немцы, и разрабатывал зарождавшиеся в голове темы всегда собственными руками, не выходя так сказать, из своего кабинета».

Кстати, именно «…в этой лаборатории и Сеченову удалось сделать свое великое открытие, благодаря которому его имя стало бессмертным в мировой науке. Сеченов открыл в головном мозгу лягушки существование особых механизмов, подавляющих или угнетающих рефлексы» [33, С. 58].

Научная деятельность Бернара состоит из двух периодов, охватывая практически всю физиологию того времени. Первый, продолжавшийся ровно четверть века (1843–1868), посвящен исключительно проблемам физиологии животных, и второй, более короткий – это последние десять лет жизни (1868–1878), с которым связано изучение общих физиологических свойств, присущих любой живой клетке.

Проблемы физиологии, впервые экспериментально изученные Бернаром, принято рассматривать в виде четырех направлений.

Первое охватывает работы, посвященные изучению физиологии секреторного нерва слюнной железы, механизмы сокоотделения, а также значение переваривающих свойств слюны, желудочного сока и секрета поджелудочной железы. Что касается последней, то до Бернара о ее пищеварительной функции имелись весьма общие и скудные представления. Установление пищеварительного влияния этой железы на нейтральные жиры было первым выдающимся открытием Бернара.

Второе направление охватывает результаты экспериментальных исследований Бернара, доказавшие исключительную роль печени в переработке одной из важнейших составных частей пищи – углеводов. Именно то, что весь резорбированный сахар прежде чем использоваться организмом, превращается в резервное вещество гликоген. Эти исследования Бернара по гликогенообразовательной функции печени и ее роли в поддержании уровня сахара в крови были удостоены высшей награды Французской академии наук [24].

Фиксатор головы по К. Бернару, модифицированный Ционом [92]

Бернар больше, чем кто-либо до него, сделал в изучении функции печени. Например, своим знаменитым опытом, получившим название «сахарного укола», он доказал, что в продолговатом мозге в дне четвертого желудочка находятся центры, регулирующие углеводный обмен организма. Простой укол в эту область влечет за собой значительное увеличение концентрации сахара в крови и его переход в мочу. Им создана теория сахарного мочеизнурения (сахарный диабет).

Третье направление касается нервной регуляции кровообращения. Изучая функциональные особенности периферической нервной системы, он открыл роль симпатической нервной системы в регуляции просвета кровеносных сосудов. Открытие немедленно привлекло к себе внимание всего научного медицинского мира. Это и понятно, т. к. изучение любой проблемы физиологии, идет ли речь о деятельности органов, мышц, желез, сохранения температурного постоянства и т. д. непременно определяется функцией вазомоторной системы, представление о которой было положено исследованиями Бернара.

Четвертое направление охватывает его работы по проблеме электрических явлений в живых тканях, функций крови, действия анестезирующих и наркотических веществ, вопросов теплообразования, проблеме возвратной чувствительности и пр. Бернар ввел понятие «внутренняя секреция», указывая, например, на щитовидную железу и надпочечники, как органы, обладающие внутренней секрецией. У печени же он различал две секреторные функции. Одну из них, касающуюся выделения жёлчи через жёлчный проток в кишку, он рассматривал, как внешнюю секрецию. Другую же, относящуюся к превращению в печени гликогена в глюкозу и ее выброс в кровь – как внутреннюю [24].

Исключительную роль сыграла концепция Бернара о значении постоянства внутренней среды организма. В значительной мере она явилась замечательным обобщением великого физиолога, нежели результатом его собственных экспериментальных работ. Идея скоро получила признание, дальнейшее развитие и доказательство. Действительно, многоклеточный организм представляет собой целостную организацию, клеточные составляющие которой специализированы для выполнения различных функций. Взаимодействие внутри организма осуществляется сложными регулирующими, координирующими и коррелирующими механизмами с участием нервных, гуморальных, метаболитных и других факторов. В современной медицине концепция эта послужила основой учения о гомеостазисе. Термин же «гомеостазис» был предложен в 1929 году американским физиологом У. Кенноном. Он считал, что физиологические процессы, поддерживающие стабильность в организме, настолько сложны и многообразны, что их целесообразно объединить под общим названием «гомеостазис».

К. Бернар с учениками. Картина Л. Л’Эрмите (Leon Lhermitte, 1889)

Памятник К. Бернару в Париже

Павлов часто вспоминал о Бернаре, особенно когда речь шла о роли физиологии в развитии экспериментальной и клинической медицины. Наиболее четко это было сформулировано и ярко прозвучало в заключительной части его доклада на XIII Международном медицинском конгрессе в Париже: «…Чувство долга обязывает меня произнести здесь с глубоким уважением имя гениального физиолога, который уже с очень давних пор соединил в своем обширном и глубоком мозгу в одно гармоничное целое физиологию, экспериментальную патологию и экспериментальную терапию, тесно связывая работу физиолога в своей лаборатории с практической деятельностью врача под знаменем экспериментальной медицины. Я подразумеваю Клода Бернара» [62].

Как показывает анализ научного наследия Павлова, в его творчестве нашли не только отражение, но и дальнейшее развитие мысли, идеи, результаты, открытия и взгляды его учителей. Это и биологические направления Гейденгайна, и точные методы исследований Людвига, и нервизм Бернара, Циона, Овсянникова, Бакста, Устимовича, Боткина.

Литература

1. Автобиографические записки ⁄ И. М. Сеченов; Ред. и коммент, проф. Н. М. Артемова. Н. Новгород, 1998. – 340 с.

2. Артемов Н. М. Илья Фаддеевич Цион. Краткая биография. Библиографический указатель. Ниж. Новгород, 1996. – 91 с.

3. Архив РАН, ф. 2, оп. 17, № 35 лл. 4–8 (Написано на немецком языке рукою К. М. Бэра).

4. Бакст Н. Г. Калориметрическое определение крови, 1881.

5. Бакст Н. Г. Курс физиологии органов чувств. Вып. 1. СПб., 1886. – 176 с.

6. Бакст Н. Г. О значении физиологии при изучении медицины. СПб., 1881.-16 с.

7. Бакст Н. Г. О материализме естественных наук, 1871.

8. (Бакст) Bakst N. Neue Versuche uber die Forpflanzungsgeschwindigkeit in dem motorischen Nerven des Menschen, 1870.

9. (Бакст) Bakst N. Versuche uber die Forpflanzungsgeschwindigkeit der Reizung in dem motorischen Nerven des Menschen, 1867.

10. Балмасов А. А., Лемус В. Б. Основные даты в истории академии ⁄ Под ред. проф. Н. Г. Иванова. Л., 1973. – 44 с.

11. Белоголовый Н. А. С. П. Боткин, его жизнь и врачебная деятельность. СПб., 1892. – 79 с.

12. Бехтерев В. М. Проводящие пути спинного и головного мозга. Руководство к изучению внутренних связей мозга. Ч. 1, 2. 1896–1898.

13. Бец В. А. Анатомические и гистологические исследования. (Избранные труды). М., 1950. – С. 223–228.

14. Борьба за науку в Царской России. Неизданные письма И. М. Сеченова, И. И. Мечникова, Л. С. Ценковского…и др. ⁄ Предисл. И. А. Семашко М.; Л., 1931 (о Ционе – С. 59–62, 69).

15. Гальперн Я. М. И. И. Бакст, как деятель Вр. Комитета по образованию Общества ремесл. и землед. труда ⁄⁄ Речи, произнесенные в публичном собрании Общества ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России 21 декабря 1908 года, посвященном памяти Николая Игнатьевича Бакста. СПб., 1909. – С. 17–28.

16. Голиков Ю. П., Ланге К. А. Краткий очерк жизни и деятельности И. П. Павлова // И. П. Павлов: Pro et contra. Личность и творчество И. П. Павлова в оценке современников и историков науки (к 150-летию со дня рождения). Антология. СПб., 1999. – С. 545–648.

17. Государственный исторический Архив Ленинградской обл. (ГИАЛО). Петербургский университет, ф.14, св. 469, д. 752, 1863, л. 3.

18. Григорьян Н. А. Иван Петрович Павлов. 1849–1936. Ученый. Гражданин. Гуманист. К 150-летию со дня рождения. – М., 1999. – 312 с.

19. Дейнека Д. И. Гистологическая школа Петербургского (Ленинградского) университета // Вести. Ленинградского университета. – 1947. – № 12.-С. 110.

20. Дионесов С. М. Материалы к биографии академика И. П. Павлова (И. П. Павлов в Петербургском университете) // Физиол. журн. СССР. – 1949. – Т. 35. – № 5. – С. 614–621.

21. Иван Михайлович Сеченов: К 150-летию со дня рождения. [Сб. статей] ⁄ Под ред. П. Г. Костюка и др. М., 1980. – 607 с.

22. История императорской Военно-медицинской (бывшей Медикохирургической) академии за сто лет 1798–1898 гг. СПб., 1898.

23. Каменский Д. А. Иван Петрович Павлов как профессор фармакологии // Арх. биол. наук. – 1904. – Т. И. – С. 12–19.

24. Карлик Л. Н. Клод Бернар.[1813–1878]. М., 1964. – 270 с.

25. Кауфман М. С. Воспоминания о покойном, как о педагоге // Речи, произнесенные в публичном собрании Общества ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России 21 декабря 1908 года, посвященном памяти Николая Игнатьевича Бакста. СПб., 1909. С. 31–34.

26. Кацнельсон Л. И. Характеристика И. И. Бакста, как человека и еврейского общественного деятеля // Там же. – С. 1–6.

27. Кашкадамов В. П. Из воспоминаний о работе в Институте экспериментальной медицины (1894–1897 гг.) // И. П. Павлов: Pro et contra. Личность и творчество И. П. Павлова в оценке современников и историков науки (к 150-летию со дня рождения). Антология. СПб., 1999. – С. 348–352.

28. Квасов Д. Г. Памяти Ильи Фаддеевича Циона (1842–1912) (К 50-летию со дня кончины) // Физиол. журн. СССР. – 1962. – Т. 48. – № 12. – С. 1526–1530.

29. Квасов Д. Г., Федорова-Грот А. К. Физиологическая школа И. П. Павлова. Портреты и характеристики сотрудников и учеников. Л., 1967. – 299 с.

30. Кекчеев К. X. И. М. Сеченов. М., 1933. —128 с.

31. Кибяков А. В., Лебедев К. В. И. А. Миславский. 1854–1929. М., 1951.– 80 с.

32. Конради Г. П. О Павлове // И. П. Павлов в воспоминаниях современников ⁄ Гл. ред. Е. М. Крепе. Л., 1967. – С. 117–126.

33. Коштоянц X. С. Очерки по истории физиологии в России. М.; Л., 1946. – 494 с.

34. Кудревицкий В. В. Работа с И. П. Павловым в клинике С. П. Боткина ⁄⁄ И. П. Павлов в воспоминаниях современников ⁄ Гл. ред. Е. М. Крепе. Л., 1967. – С. 137–140.

35. Кузьмин М. К. Филипп Васильевич Овсянников (1827–1906) // Овсянников Ф. В. Избранные произведения. М., 1955. – С. 5–26.

36. Лебединский А. В., Франкфурт У. И., Френк А. М. Гельмгольц (1821–1894). М., 1966.-319 с.

37. Ломоносов М. В. Учебные планы Академического университета. Сб. статей и материалов. Т. 3. М.; Л., 1951. – С. 359–363.

38. Макаров В. А. Иван Тимофеевич Глебов (1806–1884) ⁄ Отв. ред. акад. РАМН К. В. Судаков. М., 1995. – 116 с.

39. Макаров В. А. Очерки истории кафедры физиологии Московской медицинской академии им. И. М. Сеченова. М., 2002.

40. Ноздрачев А. Д. 140 лет основания Филиппом Васильевичем Овсянниковым кафедры общей физиологии Санкт-Петербургского университета // Рос. физиол. журн. 2003. – Т. 89. – № И. – С. 1451–1463.

41. Ноздрачев А. Д., Галанцев В. Н. Физиологический институт им. А. А. Ухтомского Санкт-Петербургского университета в истории своего развития // Физиол. журн. – 1994. – Т. 80. – № 9. – С. 175–195.

42. Ноздрачев А. Д., Марьянович А. Т. Илья Цион и Иван Павлов: учитель и ученик: (К 150-летию со дня рождения академика И. П. Павлова) // Вести. РАН. – 1999. – Т. 69. – № 9. – С. 813–823.

43. Ноздрачев А. Д., Самойлова Л. А. 250 лет преподавания физиологии в Петербургском-Ленинградском университете.// Физиол. жури. СССР. – 1988. – Т. 74. – № 6. – С. 886–900.

44. Ноздрачев АД., Самойлова Л.А. Студенческие годы И. П. Павлова в Санкт-Петербургском императорском университете. Рос. физиол. журн. – 1999. – Т. 85. – № 9-10. – С. 1326–1337.

45. Ноздрачев А. Д., Самойлова Л. А., Качалов Ю. П. Двенадцать сеченовских лет (1876–1888) Петербургского университета // Физиол. журн. СССР. – 1991. – Т. 77. – № И. – С. 126–131.

46. Овсянников Филипп. Микроскопическое исследование ткани спинного мозга, в частности у рыб. Диссертация, которую единогласным решением благосклонной группы врачей я намерен официально защищать в Дерптском императорском университете, что принято считать высокой честью в медицине. Написал Филипп Овсянников, русский. Прилагаются 3 таблицы, гравированные на меди. Дерпт, Ливония, В типографии Генриха Лакмана, 1854.

47. Овсянников Ф. В. Несколько слов о собрании германских врачей и натуралистов, бывшем в Кенисберге в сентябре месяце настоящего года // Протоколы заседаний Общества русских врачей в С.-Петербурге в 1860–1861 гг., СПб., 1860–1861, С. 50.

48. Овсянников Ф. В. О крови и кровяных шариках // Натуралист. – 1865.-№ 10.-С. 183–186.

49. Овсянников Ф. В. О тончайшем строении lobi olfactorii у млекопитающих // Протоколы заседаний Общества русских врачей в С.-Петербурге в 1860–1861 гг. СПБ., 1860–1861. – С. 62–70.

50. Овсянников Ф. В. [О кончине И. М. Сеченова] // Изв. Ими. Акад. Наук. – 1905. – Сер. V. – T. XXIII. – № 4–5. – С. V–VII.

51. Овсянников Ф. В, Якубович Н. М. Микроскопическое исследование начал нервов в большом мозге // Воен. – мед. журн. – 1856. – Ч. 48. – Разд. 9. – С. 11–13.

52. (Овсянников) Owsjannikow P. Recherches sur la structure intime du système nerveux des Crustases et principalement du Homard // Annales des sciences naturelles. Zoologie. – 1861. – T. XV. – N. 3. – P. 129–141.

53. (Овсянников) Owsjannikow P. W. Uber die feinere Structur des Kleinhirus der Fische // Bulletin de Г Academie imp. des sciences de St.-Petersburg. – 1864. – T. VII. – P. 157–166.

54. Орбели Л. A. Академик Иван Петрович Павлов // Избранные труды. Л., 1968. – Т. 5. – С. 43–56.

55. Орбели Л. А. Воспоминания. [О И. П. Павлове]. М.; Л., 1966. – 122 с.

56. Орбели Л. А. Избранные труды. В 5-ти т. Л., 1968. – Т. 5. – С. 174.

57. Остроумов А. А. Об иннервации кровеносных сосудов. (1876) // Остроумов А. А. Избранные труды. М., 1950. – С. 281–298.

58. Павлов И. П. Иван Петрович Павлов [Автобиография] // Павлов И. П. Поли. собр. соч. М.; Л., 1952. – Т. 6. – С. 441–444.

59. Павлов И. П. Мои воспоминания ⁄⁄ Павлов И. П. Поли. собр. соч. М.; Л., 1952. – Т. 6. – С. 445–449.

60. Павлов И. П. О сосудистых центрах в спинном мозгу ⁄⁄ Там же – С. 35–63.

61. Павлов И. П. Памяти Р. Гейденгайна // Там же – С. 108.

62. Павлов И. П. Экспериментальная терапия как новый и чрезвычайно плодотворный метод физиологических исследований // Там же – С. 576.

63. Павлов И. П. Избранные труды ⁄ Под ред. Ю. В. Наточина., М. А. Пальцева, А. М. Сточика. М., 1999.

64. Переписка И. П. Павлова. Л., 1970. (о Ционе – С. 10, 56–64).

65. Попельский Л. Б. Исторический очерк кафедры физиологии в Военно-медицинской академии за 100 лет (1798–1898). СПб., 1899. – 158 с.

66. Раскина С. А. О научной и педагогической деятельности Бакста // Речи, произнесенные в публичном собрании Общества ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России 21 декабря 1908 года, посвященном памяти Николая Игнатьевича Бакста. СПб., 1909. – С. 29–30.

67. Савич В. В. Иван Петрович Павлов. Биографический очерк // Сб. посвящ. 75-летию акад. И. П. Павлова. Л., 1924. – С. 13–25.

68. Самойлов А. Ф. Общачя характеристика исследовательского облика И. П. Павлова // И. П. Павлов в воспоминаниях современников ⁄ Гл. ред. Е. М. Крепе. Л., 1967. – С. 203–218.

69. Самойлов В. О. История российской медицины. М., 1997. – 197 с.

70. Самойлов В. О. История физиологии. СПб., 2004.

71. Самойлов В. О., Мозжухин А. С. Павлов в Петербурге-Петрограде-Ленинграде. 2-е изд. Л., 1989. – 332 с.

72. Самойлова Л. А., Чернышева М. П, Чернышева О. И, Ноздрачев А. Д. Сеченов-Введенский – общность и расхождение взглядов // Одесская обл. научи, конф., посвящ. 160-летию со дня рождения И. М. Сеченова (22–24 мая 1989 г.): Тез. докл. – Одесса, 1989. – С. 56–58.

73. Сеченов И. М. Автобиографические записки. М., 1952. – 292 с.

74. Сеченов И. М. Беглый очерк научной деятельности русских университетов по естествознанию за последнее двадцатилетие // Вести. Европы. – 1883. – № И. – С. 341–349.

75. Сеченов И. М., Павлов И. П., Введенский H. Е. Физиология нервной системы. Избранные труды. Вып. I. М., 1952. – 580 с. (о Ционе – С. 45–46).

76. Слизберг Г. Б. И. И. Бакст как общественный деятель // Речи, произнесенные в публичном собрании Общества ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России 21 декабря 1908 года, посвященном памяти Николая Игнатьевича Бакста. СПб., 1909. – С. 7–16.

77. Сточик А. М., Пальцев М. А., Затравкин С. Н. Медицинский факультет Московского университета в реформах просвещения первой трети XIX века. М., 1998. – 335 с.

78. Терехов П. Г. И. П. Павлов в С.-Петербургском-Ленинградском университете. К 20-летию со дня смерти (По архивным материалам). И. П. Павлов – студент С.-Петербургского университета // Вести. Ленинградского университета. – 1958. – № 9. – С. 159–170.

79. Терехов П. Г. И. М. Сеченов в С.-Петербургском – Ленинградском университете //Вести. Ленинградского университета. – 1954. – № 7. – Сер. биологии, географии и геологии. Вып. 3. – С. 61–78.

80. Тигерштедт Р. Иван Петрович Павлов. // И. П. Павлов: Pro et contra. Личность и творчество И. П. Павлова в оценке современников и историков науки (к 150-летию со дня рождения). Антология. СПб., 1999. – С. 280–290.

81. Тургенев И. С. Полное собрание сочинений и писем. В 28-ми т. Л., 1968 ⁄ Письма. В 13-ти т. – Т. 13. – Кн. 1. 1880–1882. – С. 165.

82. Устимович К. Н. Условия кровообращения при перерезке и уничтожении спинного мозга. Berichte des Sachsischen Gesellsch. Der Wissensch. 1877.

83. Устимович К. Экспериментальные исследования теории мочеотделения. Дисс. на степень доктора медицины. СПб., 1873. – 34 с.

84. Устимович К. [Н.] Физиологические данные для определения условий, при которых сахар переходт в мочу // Воен. – мед. журн. – 1877. – Ч. 128. – Кн. 3. С. 72–94.

85. Устимович К. Физиология органов чувств и ея отношение к опытной психологии // Воен. – мед. журн. – 1879. – Т. 136. —Кн. 12. – С. 85–146.

86. Ухтомский А. А. Физиологический институт Ленинградского университета в истории своего возникновения. // И. М. Сеченов, И. П. Павлов, Н. Е. Введенский, Физиология нервной системы. Вып. 1. М., 1952. – С. 84.

87. Ушаков В. Г. Лаборатория И. П. Павлова в Институте экспериментальной медицины // И. П. Павлов: Pro et contra. Личность и творчество И. П. Павлова в оценке современников и историков науки (к 150-летию со дня рождения). Антология. СПб., 1999. – С. 402–410.

88. Физиологические науки в СССР: становление, развитие, перспективы ⁄ Предисл. Н. П. Бехтеревой. Л., 1988. – 498 с.

89. Физиологические научные школы в СССР: Очерки ⁄ Под ред. Н. П. Бехтеревой. Л., 1988. – С. 45–52.

90. Финкельштейн Е. А. Василий Яковлевич Данилевский – выдающийся русский биолог, физиолог и протогистолог. (1852–1939). М.; Л., 1955. – 292 с.

91. Хаютин В. М. Загадки первой статьи Ивана Петровича Павлова. // Усп. физиол. наук. – 1999. – Т. 30. – № 4. – С. 81–102.

92. (Цион) Су on, Е. Atlas zur Methodik der Physiologischen Expérimente und Vivisectionen. Giessen; St. Petersburg, 1876.

93. Цитович И. С. Как я учился и работал у Павлова // // И. П. Павлов в воспоминаниях современников ⁄ Гл. ред. Е. М. Крепе. Л., 1967. – С. 251–264.