Текст книги "Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6"

«Нелегальная» иммиграция евреев

Наряду с антитеррористическими операциями в Великобритании в послевоенные годы ее разведывательные службы также давали оценку и противодействовали «нелегальной» иммиграции евреев в Палестину. Фактически МИ-5 и SIS способствовали формированию ответа британского правительства на эту иммиграцию. В 1939 г. была введена система квот, которая ограничивала число еврейских иммигрантов в Палестину до 7500 человек в год. Иммиграцию сверх этого количества британское правительство называло «нелегальной». Тогда, как и теперь, «нелегальная иммиграция» была термином, полным разногласий; и между политиками-сионистами и британским правительством бушевали о ней яростные споры. Роль МИ-5 состояла в том, чтобы не оспаривать нравственный и законный аспекты иммиграции евреев в Палестину, а предоставлять для Уайтхолла объективные оценки ее последствий для безопасности. Несмотря на попытки МИ-5 сформулировать хладнокровные и объективные суждения, насущных гуманитарных аспектов этой проблемы было не избежать – если читать современные отчеты, то дела обстоят по-прежнему. Донесения, приходившие в МИ-5 от SIME, подробно описывали отчаянное положение еврейских беженцев, приезжавших в Палестину, многие из которых пережили холокост. Попытки Великобритании помешать въезду этих беженцев в Палестину приводили к ужасным случаям. Один из самых известных таких случаев произошел в июле 1947 г., когда переоборудованный паром «Президент Варфилд», переименованный в «Исход 1947», который вез еврейских беженцев в Палестину из Франции, был взят на абордаж Королевским ВМФ. Этому яростно сопротивлялись как пассажиры, так и команда, что привело к трем жертвам. Затем британские власти зачем-то пересадили пассажиров на три корабля и отправили многих из них назад в британскую зону оккупации в Германии. Когда они в конечном итоге прибыли в порт Гамбурга, некоторые были настолько слабы, что их пришлось нести на берег. Еврейское агентство быстро увидело, как можно в пропагандистских целях воспользоваться инцидентом с «Исходом», который вскоре стал символом всеобщей борьбы за иммиграцию евреев в Палестину (Aliyah Bet): мировая пресса приклеила к этому судну ярлык «плавучий Освенцим»⁶¹.

При составлении оценок «нелегальной» иммиграции евреев в Палестину МИ-5 работала в тесном сотрудничестве с британскими и зарубежными правительственными организациями, включая палестинскую полицию и власти союзников в оккупированных зонах Европы. В сентябре 1946 г. МИ-5 отправила офицера связи в Европу с целью произвести впечатление на местных сотрудников службы безопасности и полицейских, сообщив им о последствиях для безопасности Великобритании, которыми чревата скрытая миграция еврейских беженцев из Европы в Палестину. МИ-5 доказывала, что, пока еврейская миграция из Европы в Палестину остается неконтролируемой и нелегальной, будет существовать риск несчастных случаев или даже смертельных исходов. В 1940 г. произошел ужасающий случай, когда элитный отряд Хаганы Пальмах попытался вывести из строя французский лайнер «Патриа», который вез еврейских беженцев в Палестину, но которых англичане хотели депортировать на Маврикий. Однако они использовали слишком много взрывчатки, в результате чего корабль затонул за пятнадцать минут вместе с 250 пассажирами.

Основываясь на информации, предоставленной властями союзников в Европе, в августе 1946 г. МИ-5 подсчитала, что по всей Европе разбросаны около 350 тысяч еврейских беженцев в качестве «перемещенных лиц» (DP). Многие из тех, кто выжил во время фашистской оккупации и впоследствии столкнулся с насаждением Советским Союзом коммунизма в Восточной Европе, желали отправиться в Палестину. МИ-5 выяснила, что, в то время как «нелегальная» иммиграция организовывалась главным образом через разведывательный отдел Хаганы (Mossad le Aliy ah Bet), агентства союзников по оказанию помощи пострадавшим, такие как Агентство по оказанию гуманитарной помощи и восстановлению при Организации Объединенных Наций, оказывали ей пассивную поддержку, если не активную помощь⁶².

Общий прогноз МИ-5 сводился к тому, что массовая иммиграция евреев в Палестину почти наверняка вызовет гражданскую войну между евреями и арабами, угроза которой возникала во время Арабского восстания в 1930-х гг. Данные радиотехнической разведки, предоставленные GCHQ, выявили резкое противодействие в соседних арабских государствах, особенно Египте, нарастающей иммиграции евреев в Палестину, а также то, что эти государства были готовы применить силу, чтобы помешать ей. Главной стратегией, разработанной британскими властями с целью предотвратить «нелегальную» иммиграцию, был перехват кораблей с беженцами. На Кипре были организованы центры временного содержания для размещения перехваченных беженцев, которые затем получали разрешение на въезд в Палестину по квоте. Однако это была другая катастрофа в области связей с общественностью для британского правительства, критики которого обвиняли его в организации «концлагерей по типу фашистских». Англичане также депортировали несколько боевиков Иргун и «банды Штерна» в лагеря временного содержания в Эритрее, что опять вызвало заявления, будто они ничуть не лучше фашистов. Такая критика иногда исходила с неожиданной стороны, в частности от заместителя министра по делам колоний Траффорда Смита, который для себя делал в отчаянии заметки: «Очевидная истина, на которую мы столь плотно закрываем глаза, состоит в том, что в этой чрезвычайной ситуации с лагерями временного содержания мы вынимаем страницу из книги нацистов и повторяем знакомую ошибку, что цель оправдывает средства (особенно когда средства служат текущей целесообразности). Мы полны решимости покончить с терроризмом, а раз мы не можем найти лучшие средства, мы принимаем меры, которые по сути своей ошибочны, а так как их последствия очевидны всему миру, то они подвергают нас законной и неоспоримой критике»⁶³.

Вместо того чтобы применять плохо продуманные и приводящие к обратным результатам меры по депортации и задержанию еврейских беженцев, МИ-5 порекомендовала кабинету министров и начальникам штабов сосредоточить усилия на предотвращении «нелегальной» иммиграции на корню. С помощью SIS МИ-5 выявила ряд южноамериканских и греческих судовых компаний, которые фрахтовали суда для еврейских беженцев, и министерство иностранных дел смогло оказать давление на правительства этих стран с целью помешать компаниям, зарегистрированным в этих странах, заниматься такой практикой. Летом 1947 г. JIC, который изучил вопрос нелегальной иммиграции в ряде случаев в 1946 и 1947 гг., пришел к выводу, что меры по предотвращению иммиграции на корню оказались действенными. Общий успех британских контрмер был отмечен в докладе МИ-5, в котором говорилось, что к 1948 г. «только один из около тридцати кораблей, которые перевозили нелегальных иммигрантов, достиг пункта своего назначения»⁶⁴.

Пока МИ-5 делала прогнозы и принимала участие в оборонительных мероприятиях по противодействию неограниченной миграции евреев в Палестину, другие разведывательные службы Великобритании пытались активно влиять на сокращение потока мигрантов. Вскоре после конца войны в 1945 г. Управление по планированию дезинформаций (LCS), получившее новое название «Комитет Холлиса», разработало планы по заданию неправильного направления движения кораблям, везущим еврейских беженцев в Палестину. По-видимому, эти планы не привели к большим успехам, но вскоре SIS уже занималась планированием более продуманных – и жестоких – операций. В феврале 1947 г. она осуществила операцию «прямого действия», получившую подходящее название «Препятствие». Была набрана небольшая команда, состоявшая главным образом из бывших служащих Управления спецопераций, которые должны были прикреплять магнитные взрывные устройства к судам, перевозившим беженцев, и выводить их из строя еще до отплытия. Летом 1947 г. такая команда заминировала пять кораблей в итальянских портах, предварительно проверив, что на борту никого нет. Тем не менее, если бы операция «Препятствие» стала бы достоянием гласности, тот факт, что агенты SOE минируют суда с людьми, пережившими холокост, имел бы катастрофические последствия для правительства Великобритании. На самом деле SIS планировала заминировать «Исход 1947», но в последний момент возникли препятствия. Некоторые офицеры SIS позднее говорили, что, если бы им разрешили осуществить «прямую акцию» на «Исходе 1947», правительство было бы избавлено от затруднительного положения в результате последовавшего инцидента⁶⁵.

Операция «Препятствие» на этом не закончилась. Когда некоторые мины были обнаружены, SIS свалила все сначала на выдуманную группу арабских оппозиционеров под названием «Защитники арабской Палестины», а затем на советское правительство. В ее распоряжении оказались пишущие машинки, которыми пользовались диссидентские арабские группировки и советские власти, и она их использовала, чтобы напечатать письма, впутывающие в это дело и тех и других, которые затем были осторожно «запущены» на Уайтхолл. Следующее ухищрение SIS состояло в том, чтобы создать видимость, будто британское правительство использует поток еврейских беженцев с целью вывезти своих собственных агентов из Европы, надеясь тем самым заставить Советы перекрыть поток мигрантов в Палестину. SIS попыталась таким образом обмануть не только еврейских беженцев, арабские оппозиционные группировки и советское правительство, но и само правительство Великобритании. Короче, напустила много туману⁶⁶.

Политика Великобритании по ограничению иммиграции евреев в Палестину – и открытой, и нелегальной – была окружена разногласиями и негодованием. Однако это было симптомом гораздо более глубокой проблемы, которая подрывала власть Великобритании в Палестине: Великобритания столкнулась с разнообразными противоречивыми требованиями в отношении будущего своего мандата, которые выдвигали евреи, арабы и мировое общественное мнение вообще. В начале 1946 г. был назначен Англо-американский комитет по изучению этого вопроса с целью урегулировать ситуацию в Палестине, но, несмотря на все усилия его членов, которые в апреле 1946 г. порекомендовали найти такой компромисс, чтобы ни евреи не главенствовали над арабами в Палестине, ни арабы – над евреями, заключение комитета не было принято ни теми ни другими. К сентябрю 1947 г. Объединенный центр разведывательных служб в Лондоне уже рисовал для правительства Великобритании мрачную картину будущего мандата, делая вывод, что любое решение окажется неприемлемым либо для евреев, либо для арабов. Великобритания оказалась в ситуации, которая быстро становилась неуправляемой. В 1947 г. в Палестине находилось 100 тысяч солдат – одна десятая личного состава всех вооруженных сил Британской империи, и эту финансовую ношу Лондон не мог себе позволить⁶⁷.

МИ-5 достигла значительно большего успеха в борьбе с сионистским терроризмом в Великобритании, чем английские военные или полиция – в самой Палестине. В Палестине Британия проиграла войну, которую вела разведка. Такие исследователи, как Брюс Хоффман и Дэвид Чартерс, показали, что, несмотря на непомерное военное присутствие Великобритании в Палестине, когда на каждом углу, согласно мандату, стоял полицейский, ее вооруженные силы были не способны сохранять там мир. У британских военных в Палестине был перевес сил 20: 1 над своими врагами, который был значительно выше, чем в других ситуациях по подавлению восстаний (в Малайе соотношение было 5: 1), но тем не менее это не принесло им успеха в Палестине, как в Малайе. В значительной степени это произошло потому, что английская армия в Палестине полагалась на устаревшую тактику по подавлению восстаний. В то время усилия армии – которые все еще называют «поддержанием порядка в империи» – едва ли вообще опирались на какую-то доктрину, а ее тактика включала боевое построение в колонну, сметающее все, и вовлечение в бой врага, а также установление оцепления и проведение обысков. Такая тактика была эффективной во время Арабского восстания перед Второй мировой войной, но это восстание происходило преимущественно в сельской местности при поддержке большинства населения, среди которого войска мятежников воевали в отчетливо различимых боевых порядках. Это было диаметрально противоположно той борьбе, которую в послевоенные годы вели Иргун и «банда Штерна»: это был главным образом «городской» бунт, и их боевики не вступали в открытые боевые действия с английскими войсками, часто маскировались и смешивались с толпой. В отличие от довоенного Арабского восстания мятежные действия Иргун и «банды Штерна» не поддерживались большинством местного населения.

Ответ от начальников штабов Великобритании поступил в мае 1945 г., когда война в Европе закончилась, и заключался он в отправке в Палестину 6-й воздушно-десантной дивизии, но применение ею устаревшей тактики имело катастрофические последствия. Коллективные наказания, комендантский час, оцепления, обыски и военное положение были эффективны во время Арабского восстания, которое было массовым бунтом, но в послевоенные годы (военное положение было объявлено в Тель-Авиве и еврейской части Иерусалима в марте 1947 г.) они вызвали ненужные трудности и лишь восстановили против себя еврейское население – именно тех людей, которых англичане должны были обеспечивать разведданными. Антитеррористическая политика Великобритании в Палестине таким образом быстро привела к обратным результатам⁶⁸.

Главной причиной провала разведки в Палестине была потрясающая неспособность координировать свои действия. Существовало несметное число организаций, собиравших разведывательную информацию в рамках мандата, от МИ-5, SIS и GCHQ до палестинской полиции и ее Управления уголовных расследований, а также разведывательного управления самой британской армии. Такое большое количество ведомств, пытающихся собирать разведданные, приводило к получению лишь малого количества стоящей информации; к тому же они не спешили делиться ею друг с другом. Ни одному из них, по-видимому, не удалось проникнуть ни в Иргун, ни в «банду Штерна» и внедрить туда своих агентов. С одной стороны, причиной этого была плотно контролируемая «ячеечная» структура этих двух групп, а с другой – это было вызвано низким уровнем подготовки и вербовки со стороны английских агентств. Ни палестинская полиция, ни МИ-5, ни любое другое английское разведывательное агентство не приложило никаких существенных усилий к тому, чтобы завербовать людей, говорящих на иврите. Единственного полицейского, которому удалось проникнуть в «банду Штерна», ее члены выявили и казнили в 1944 г. После этого Иргун и «банда Штерна» взяли курс на выявление и уничтожение офицеров, занимающихся борьбой с терроризмом, в палестинском Управлении уголовных расследований, МИ-5 и SIS. Пятеро агентов, взятых на работу МИ-5 из числа местных, погибли в гостинице «Царь Давид», а в сентябре 1946 г. налетчики из «банды Штерна» убили офицера SIS, работавшего в Палестине, майора Дорана, бросив гранату ему на балкон. Годами позже Менахем Бегин мог на законных основаниях тайно торжествовать, потому что он победил в «столкновении умов» с англичанами в Палестине⁶⁹.

Так как уровень оперативной разведки был низок, британские вооруженные силы все больше прибегали к насилию. Некоторые офицеры во время допросов подвергали взятых в плен членов Иргун и «банды Штерна» физическим и психологическим пыткам. Но нет подтвержденных данных о том, что Морис Олдфилд – будущий начальник SIS, который в то время работал в британской военной (армейской) разведке, «охотно говорил об их избиениях и макании людей головой в ведро с водой» – картина, которая, безусловно, не соответствует характеру Олдфилда (каким он фигурирует в многочисленных документах) как спокойного, воздержанного человека, ученого-медиевиста, который увереннее себя чувствовал в оксфордской библиотеке, чем на войне, где много стреляют. Возможно, он был прототипом знаменитого героя романа Джона Ле Карре Джорджа Смайли. В то время как некоторые меры «третьей степени», которые английские служащие применяли к пленным членам Иргун и «банды Штерна», возможно, были результатом плохой подготовки, местью за нападения на коллег или простой мстительностью, в действиях Великобритании по борьбе с терроризмом в Палестине крылась в гораздо большей степени структурная и системная проблема, которая порождала неконтролируемое насилие. Ею были действия английских тайных полувоенных формирований.

В феврале 1947 г. бригадир Бернард Фергюссон, старший офицер полиции в Палестине, который служил вместе с генералом Ордом Вингейтом в тылу врага в Бирме, создал новый тип военизированного подразделения для борьбы с Иргун и «бандой Штерна» на их собственных условиях. Это подразделение состояло в основном из бывших служащих парашютно-десантных войск особого назначения и Управления спецопераций. Их тактика состояла в том, чтобы выдавать себя за членов Иргун или «банды Штерна», собирать на них информацию, а потом их арестовывать и уничтожать. Это подразделение называло свои операции «Q-патрулирование» по названию, которое давали замаскированным торговым судам, топившим в годы Первой мировой войны немецкие подводные лодки. Во главе одной из таких тайных групп стоял майор Рой Фарран, отбиравший людей «с еврейской внешностью», которые после нескольких недель, проведенных на солнце, становились смуглыми и могли сойти за членов террористических организаций⁷⁰.

Многие операции тайного подразделения Фаррана остаются неясными. Однако в мае 1947 г. он оказался замешанным в убийство шестнадцатилетнего еврея – приверженца «банды Штерна» Александра Рубовица, который был увезен на такси, и больше его никто не видел. Было много косвенных улик в пользу участия в этом Фаррана – на месте действия была найдена его шляпа, – и впоследствии он даже подписал признание в том, что совершил это преступление. Несмотря на имевшиеся против него улики, местный суд оправдал его по всем пунктам. Когда приговор был оглашен, в Палестине поднялся справедливый гнев. Члены «банды Штерна» поклялись выследить Фаррана и убить его. В конце концов они послали ему домой в Англию бомбу в письме, от взрыва которой погиб его брат. Для британской администрации в Палестине этот случай был катастрофой для связей с общественностью. Неудивительно, что многие люди поверили, что тут имеет место укрывательство. Недавно проведенное расследование пришло к такому же выводу. Безусловно, от этого дела за версту несло укрывательством, но на самом деле существовал узкий вопрос права, давший основания для оправдания Фаррана: признание, которое он подписал, не было подкреплено клятвой, и было неясно, под каким давлением он подписал его; тело Рубовица так и не было найдено, что затрудняло – если это вообще было возможно – доказательство того, что он был убит. Однако такие нюансы произвели мало впечатления на еврейскую общину в Палестине. Приговор подлил масла в огонь их недовольства британской администрацией⁷¹.

Дело Рубовица имело последствия, которые выходили за рамки личной трагедии, связанной с убийством еврейского юноши в Палестине и убийством в отместку брата Фаррана в Англии. Такие виды полувоенных операций, в которых участвовал Фарран, на деле были катализаторами эскалации насилия. Военизированные отряды вроде его подразделения были верным средством накликать беду – междоусобицу, нападения с целью мести и не относящиеся к делу убийства бунтовщиков и подозреваемых в связях с ними, с которыми почти наверняка можно было бы справиться с помощью обычных военных операций или в суде. Как мы увидим, британские вооруженные силы использовали аналогичные «псевдобанды» и «группы захвата» для ведения «грязных» войн на закате империи в ряде других чрезвычайных ситуаций – в Малайе, Кении и на Кипре. Сторонники таких военизированных подразделений утверждают, что это был главный способ борьбы с бунтовщиками, но на самом деле, находясь вне централизованного контроля, они обладали неограниченными возможностями жестоко обращаться с заключенными и осуществлять внесудебное «правосудие». Тайные подразделения привели к разгулу неконтролируемого насилия⁷².

Терроризм был одной из причин, по которой британское правительство в 1947 г. решило отказаться от контроля над Палестиной – хотя это была не единственная причина, как впоследствии утверждали некоторые члены Иргун и «банды Штерна». Неприятный урок, который извлекли другие, более поздние агрессивные группировки из истории Палестины, состоял в том, что терроризм может заставить правительства изменить свою политику. Общественное мнение в Великобритании по отношению к мандату было подорвано такими событиями, как жестокое убийство из мести боевиками Иргун двух английских сержантов Клиффа Мартина и Мервина Пейса неподалеку от Натании в июле 1947 г. Их тела, найденные висящими на дереве в эвкалиптовой роще, были заминированы, и еще один солдат получил тяжелое ранение, когда их снимали. Гнев англичан в связи с казнью двух сержантов вскоре вышел из-под контроля: из бронированного полицейского автомобиля была брошена граната в полное посетителей кафе в Тель-Авиве, убившая четырех евреев. Другая бронированная полицейская машина врезалась в еврейскую похоронную процессию; и полицейские открыли огонь по переполненному людьми автобусу и ряду такси.

Так Палестина попала в порочный круг насилия и ответов на насилие: когда британские солдаты били евреев, Иргун захватывала английских должностных лиц и платила им тем же. Когда британские солдаты сталкивались с минами-ловушками и придорожными минами, взрываемыми при помощи электронных устройств, они эвакуировали гражданское население, из-за чего подвергались насмешкам за трусость. Некоторые британские официальные лица поняли, что пора уходить из Палестины, когда обнаружили, что их враждебность по отношению к террористам-сионистам начинает распространяться на евреев вообще – точно так же, как позже многие израильтяне будут подозревать в терроризме всех арабов. Как заметил один колониальный чиновник Айвен Ллойд Филлипс: «Пора мне уезжать из Палестины. Я никогда не сочувствовал стремлениям сионистов, но теперь у меня быстро нарастают анти-еврейские настроения в моем подходе к этой трудной проблеме, и я смотрю на события с растущей (и это реальное чувство) личной антипатией»⁷³.

В феврале 1947 г. правительство Великобритании решило передать вопрос о Палестине в ООН, и 14 мая 1948 г. Великобритания официально начала выход из мандата. На пресс – конференции в последний день пребывания ее у власти главе британской администрации сэру Генри Гёрни был задан вопрос: «А кому вы оставите ключи от своего кабинета?» – на который он ответил: «Никому. Я оставлю их под ковриком у двери». И хотя этот рассказ, вероятно, сомнительный, он прекрасно иллюстрирует позорное бегство Великобритании из Палестины. Последний верховный комиссар в Палестине сэр Алан Каннигем совершил недостойный поступок в обстановке нарастающего насилия, уехав из Иерусалима в бронированном «роллс-ройсе» «Даймлер» с пуленепробиваемыми стеклами толщиной один дюйм, который изначально был собран для короля Георга VI во времена бомбежек Лондона⁷⁴.

Даже когда английские официальные лица уезжали из страны, становились явью самые худшие опасения МИ-5 в отношении безопасности в Палестине: ускоряемая неограниченной иммиграцией евреев, между евреями и арабами началась открытая война. Арабо-израильская война 1948 г., известная израильтянам как Война за независимость, а арабам – как al-Nakbah, катастрофа, привела к огромному потоку беженцев. Как сказал Менахем Бегин: «Британские чиновники предсказывали, что после их ухода начнется война между арабами и евреями. Они угадали». Арабские боевики увечили тела евреев, демонстрируя пригоршни отрубленных пальцев, и провозили обезглавленные тела по Священному городу. В деревне Дейр-Яссин 9 апреля 1948 г. Иргун и «банда Штерна» убили более 250 арабов – гражданских лиц. Даже первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион говорил об «этнической чистке». К концу 1948 г. ООН проголосовала за разделение Палестины. В результате Израиль при сильной поддержке правительства США стал еврейским государством, а не просто родиной для евреев. Последствия этого преследуют палестинцев до сегодняшнего дня. В общей сложности около 750 тысяч арабов бежали или были изгнаны из нового Государства Израиль⁷⁵.

В противовес ожиданиям, деятельность Иргун и «банды Штерна» против англичан не прекратилась, когда те официально ушли из Палестины. Бомба «банды Штерна», предназначенная Рою Фаррану в Англии и убившая его ни в чем не повинного брата, взорвалась в начале мая 1948 г., когда Великобритания готовилась выйти из мандата. В октябре того же года МИ-5 получила надежные разведданные о том, что вслед за убийством представителя ООН в Палестине графа Фольке Бернадота «банда Штерна» планирует послать группы боевиков в Париж с целью убийства членов Генеральной Ассамблеи ООН, которые, по их мнению, «продались» за минималистские сионистские устремления. В 1952 г. Менахем Бегин стал участником заговора с целью убийства первого послевоенного канцлера Западной Германии Конрада Аденауэра с помощью бомбы-книги из-за вопроса о репарациях Германии за военные преступления нацистов. В конечном счете Израилю было предоставлено иметь дело с Иргун и «бандой Штерна». После 1948 г. Израильское государство унаследовало много проблем в области безопасности, с которыми еще раньше сталкивались англичане, и приняло на вооружение многие из тех методов ее обеспечения, которые те разработали в Палестине. Некоторые положения английского «чрезвычайного законодательства» остались без изменений в израильских сводах законов, и на них часто ссылались как на основу для уничтожения израильтянами собственности, коллективных наказаний и конфискации земель в секторе Газа и на Западном берегу реки Иордан⁷⁶.