Текст книги "Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6"

Эта книга взяла за основу все изобилие ранее рассекреченных разведывательных документов, которые лишь недавно стали доступны общественности. Их исследование, на которое ушло почти десять лет, основывалось преимущественно на документах МИ-5, что вполне оправдано с учетом того, что МИ-5 была разведкой Британской империи. Исследование включало чтение буквально сотен документов и досье МИ-5, многие из которых были в нескольких томах и насчитывали тысячи страниц. Как и документы МИ-5, документы JIC помогли получить общее представление о том, что разведывательные органы считали угрозами Великобритании и ее империи в послевоенные годы. Эти документы оказались особенно полезными, так как в настоящее время SIS не выпускает документы из своих архивов, хотя недавняя официальная история Кейт Джеффри первых сорока лет существования SIS, как и официальная вековая история МИ-5 Кристофера Эндрю, все же дают понимание тех областей, которые все еще остаются скрытыми от историков. Помимо документов разведки, которые до недавнего времени были засекреченными и хранились под замком в секретных отделах Уайтхолла, я обращался к частным собраниям документов из ряда архивов. Вместе с беседами, проведенными с бывшими сотрудниками разведки, таким образом, стало возможным написать историю британской разведки, холодной войны и заката Британской империи.

Во время подготовки своей докторской диссертации в Кембридже, а затем при проведении последующих изысканий там же я получил волнующую возможность помогать Кристоферу Эндрю в его исследованиях официальной истории МИ-5, не имевших прецедента. Положение помощника дало мне привилегированный доступ к документам МИ-5 до их публикации. И тогда, во время подготовки своей докторской диссертации, и в ходе исследований для написания Кристофером Эндрю санкционированной истории МИ-5, я понял, что в подавляющем большинстве книг о конце Британской империи не раскрыта роль британской разведки. Все документы, которые легли в основу этой книги, в настоящее время рассекречены и доступны для публики в Государственном архиве в Лондоне. Местами есть совпадения между этой книгой и официальной историей МИ-5, написанной Эндрю, но эта книга – более чем история одной разведывательной службы, будь то МИ-5, SIS или GCHQ. Это первая история, основанная на документах, участия всей британской разведки (я имею в виду все три эти службы) в закате Британской империи во время холодной войны.

Эта книга также повествует о серии ранее «потерянных» документов министерства по делам колоний, которые стали доступны публике лишь в апреле 2012 г., после того как одно дело в суде высокой инстанции вынудило правительство Великобритании признать их существование. Эти предположительно «вновь обнаруженные» бумаги, говорят, содержат некоторые из самых страшных документов, связанных с историей конца Британской империи, а рассказ о том, как они в конце концов увидели свет, представляет собой позорную главу в истории британского колониального правления – огромную «дымовую завесу».

В 2009 г. группа пожилых кенийцев возбудила дело в лондонском Высоком суде против правительства Великобритании из-за грубых правонарушений, якобы совершенных в отношении их, когда пятьдесят лет назад они были задержаны по подозрению в принадлежности к движению мау-мау во время «чрезвычайной ситуации» в колониальной Кении. В ходе судебного разбирательства министерство иностранных дел и по делам Содружества (преемник министерства по делам колоний) было вынуждено сообщить о существовании 8800 досье, которые колониальные власти тайно изъяли из тридцати семи различных британских колоний по всему миру, включая Кению, Кипр, Аден, Палестину, Нигерию и Малайю, когда начался закат империи. Официальное объяснение того, почему эти документы были умышленно изъяты, состояло в том, что они могли «поставить в неудобное положение» правительство ее величества. В реальности дело было в том, что в них хранились некоторые из самых страшных секретов последних дней империи.

Первый тайный склад ранее «утерянных» документов, ставших доступными для публики лишь в апреле 2012 г., выявил, что правительство Великобритании намеренно уничтожало, отбирало и изымало изобличающие его документы из колоний, когда они подошли к порогу обретения независимости, чтобы не дать им попасть в руки новых правительств. Уничтожая и изымая эти документы, Великобритания тогда получила возможность насаждать вымышленную историю своей колониальной филантропии, в которой в отношении местного населения, возможно, и были случаи злоупотреблений, но они были исключениями, а не правилом. «Утерянные» документы министерства по делам колоний выявили, что такое утверждение – нонсенс. Похороны Британской империи были гораздо более кровавыми, чем признавалось или предполагалось ранее¹¹.

Документы, которые не были намеренно уничтожены колониальными чиновниками в последние денечки империи, были переправлены в Великобританию и в конце концов оказались в совершенно секретном хранилище министерства иностранных дел в Хэнслоу-Парке неподалеку от Милтон-Кейнс в Бакингемшире, где они и оставались спрятанными в течение пятидесяти лет до того момента, когда Высокий суд (при помощи нескольких служащих министерства иностранных дел, решивших, что они должны увидеть свет Божий) вынудил опубликовать их. Официальное название Хэнслоу-Парка звучит нейтрально: «Центр связи ее величества». Но местным жителям он известен как «шпионский центр». Это секретное учреждение имеет долгую историю сотрудничества с британскими разведывательными службами: во время Второй мировой войны здесь размещалась Служба радиотехнической безопасности – подразделение SIGINT, известное как МИ-8, ответственное за обнаружение немецких шпионов, действующих в Великобритании. Мысль о том, что правительство могло «положить не туда» или «потерять» этот архив, так же скандальна, как и абсурдна. Документы по Кении, находившиеся в Хэнслоу-Парке, лежали в трехстах ящиках и занимали 110 футов полок. Благодаря делу кенийцев, представленному в Высокий суд, мы можем теперь увидеть, что Хэнслоу-Парк выступал в роли хранилища документов, раскрывающих подробности самых позорных деяний и преступлений, совершенных в последние дни Британской империи¹².

Это первая книга, которая рассказывает об этом секретном архиве. На момент написания книги только первая волна документов из него была опубликована, но еще больше ждут своей очереди. Поэтому эта книга неизбежно является первой, но не последней, рассказывающей о тайнах, хранящихся в Хэнслоу-Парке. И хотя лишь первый транш этих документов – около 1200 досье – доступен читателям на момент написания этой книги, они все же раскрывают ряд ранее неизвестных ужасающих историй. Они показывают, что «устранение высокопоставленных террористов» было повторяющейся темой секретных ежемесячных отчетов, отсылаемых руководителем разведки в контролируемой Великобританией Малайе в 1950-х гг., что наводит на мысль о том, что Великобритания эффективно проводила там свою политику «стрельбы на поражение». Они также демонстрируют, что приходившие к власти одно за другим правительства Великобритании вводили в заблуждение парламент и общественность по поводу решения предоставить США военную базу на маленьком острове Диего-Гарсия в Индийском океане, а для того чтобы (буквально) подготовить для этого почву, Великобритания насильно выселила его обитателей из их домов. Эта печальная история имеет отклик ближе к настоящему времени: ту же самую базу на острове Диего-Гарсия США явно использовали в качестве перевалочного пункта в рамках своей политики «чрезвычайной выдачи» в так называемой «войне с террором».

Помимо того что эта книга добавляет новое измерение к нашему пониманию и последних дней Британской империи, и холодной войны, она выявляет четкие и зачастую тревожные аналогии с современным миром. Помимо всего прочего она раскрывает, как западные правительства использовали разведку и злоупотребляли ею, описывает реальные ограничения, с которыми сталкивались не имевшие достаточных ресурсов разведывательные службы, и показывает ту тонкую грань между защитой безопасности и сохранением гражданских свобод – черту, которая в некоторых случаях была перейдена. Она рассказывает о ряде драматических шпионских скандалов, неупоминаемых в печати; показывает, что всего лишь полвека назад британское правительство вступало в заговоры со своими союзниками с целью осуществить «смену режима» на Ближнем Востоке и приукрашивало отчеты разведки, чтобы этого добиться; демонстрирует трудность выслеживания террористических ячеек, которые собирались сеять смерть и разрушение, и главную роль, которую играла разведка в борьбе с жестокими партизанами-повстанцами. Она также предлагает новую историю «выдачи преступников», выявив, что во время Второй мировой войны немецких агентов арестовывали в различных уголках Британской империи, а затем перевозили в засекреченные места для допросов в Великобритании, несмотря на признание МИ-5 сомнительной законности этих действий. Эта книга предоставляет западающие в память свидетельства того, что во время нескольких послевоенных колониальных «чрезвычайных ситуаций» британские солдаты пытали задержанных во время допросов, несмотря на то что британской разведке было известно, что это приводит к обратным результатам и не дает достоверных разведданных. Основная мысль этой книги: повторения таких катастрофических неудач можно избежать только в том случае, если мы осознаем те, которые имели место раньше; или, как выразился Уинстон Черчилль, чтобы понять настоящее, не говоря уже о будущем, мы должны сначала оглянуться на прошлое.

Глава 1
Тайны Виктории: британская разведка и империя перед Второй мировой войной

Одно преимущество секретной службы состоит в том, что ей не нужно беспокоиться о проверке ее деятельности. Эта служба, безусловно, смехотворно нуждается, но деньгами распоряжаются несколько человек, которые не требуют расписок или представления отчетов по пунктам…

Он думал о грядущих годах, когда Ким вступит в Индии в Большую Игру, не прекращающуюся ни днем ни ночью.

Редьярд Киплинг. Ким¹

Правительства веками занимались шпионажем и сбором разведывательных данных. Действительно, сбор разведывательной информации – который часто называют второй древнейшей профессией в мире – так же стар, как сами правительства. В Великобритании секретная служба действовала по крайней мере со времен правления королевы Елизаветы I в XVI в., которой перед сэром Фрэнсисом Уолсингемом была поставлена задача собирать разведывательные сведения об испанской Армаде и раскрывать различные интриги и заговоры католиков. Однако лишь в XIX в. и, что еще более важно, в начале XX в. британское правительство начало выделять значительные средства на разведку и превращать ее в профессиональную чиновничью организацию. Несмотря на долгую историю тайной шпионской работы Великобритании, на самом деле сбор разведывательных данных быстрее всего развивался не внутри самого королевства, а в Британской империи, которая за XIX–XX вв. разрослась настолько, что стала величайшей империей во всемирной истории, и именно там разведка нашла для себя особенно важную роль².

С первых дней существования британского разведывательного сообщества, которое возникло в начале XX в., существовала тесная связь между сбором разведданных и империей. Не будет преувеличением сказать, что в первые годы своего существования британская разведка была британской имперской разведкой. И это неудивительно, если вспомнить, что разведка играла основную роль в управлении империей, которая к 1920-м гг. охватывала четверть территории и населения мира. После 1918 г., как гордо заметил один географ, империя достигла своей наибольшей протяженности, охватив «один континент, сотню полуостровов, пятьсот мысов, тысячу озер, две тысячи рек и десять тысяч островов». В империи существовали четыре вида зависимых территорий: колонии, протектораты, государства, находящиеся под попечительством, и вверенные территории. С одного конца этого диапазона колониями были территории вроде Кении, где монарх Соединенного Королевства имел абсолютную власть, тогда как вверенные территории, находящиеся на другом конце этого диапазона, вроде Палестины, были переданы Великобритании для управления по особому мандату. На деле зачастую было мало разницы между колониями и протекторатами. Министерство по делам колоний обычно называло территории под управлением «традиционных» правителей с британским министром-резидентом «государствами, находящимися под попечительством». Типология этих зависимых государств была невероятно запутанной (иногда даже для самого министерства по делам колоний).

Одной причиной того, что разведка играла столь важную роль в империи, была нехватка кадров, необходимых для таких огромных территорий. Даже в период расцвета правление Великобритании в Индии осуществляло невероятно малое число административных чиновников (аппарат государственной службы Индии в годы английского господства мог похвастаться в общей сложности всего лишь 1200 должностями) в то время как население Индии составляло, вероятно, около 280 млн человек. До 1939 г. индийская армия, насчитывавшая 200 тысяч человек, вместе с британским гарнизоном из 60 тысяч человек должна была обеспечивать мир на территории от Египта до Гонконга – британских землях «к востоку от Суэца», если пользоваться выражением тех времен. С такими недостаточными ресурсами, имевшимися в распоряжении британцев, их правящая администрация в Индии нуждалась в современной и достоверной информации о своих врагах – и воображаемых, и реальных. Ее она получала через сеть информаторов и шпионов и путем перехвата сообщений. Ничего удивительного, что, как было сказано в одном исследовании, Британская империя в XIX в. была «империей информации»³.

Сбор информации также вышел на передний план британских военных кампаний в империи в конце XIX в. – начале ХХ в. Одна из самых воодушевляющих арен для деятельности разведки или проведения шпионских операций находилась на северо-западной границе Индии – в настоящее время это земли, пограничные с Пакистаном, – где викторианская Великобритания вступила в «большую игру» с Россией. Этот конфликт был незабываемо изображен Редьярдом Киплингом в «Киме» – вероятно, одном из величайших шпионских романов всех времен. В этом романе Киплинг описал «большую игру» как по сути своей конфликт разведок, который «не прекращается ни днем ни ночью» и в котором и Великобритания, и Россия засылали шпионов и информаторов с целью выявить намерения друг друга. Однако в реальности русские без труда выявляли агентов британской имперской разведки: те зачастую действовали чрезвычайно непрофессионально и использовали ненадежные прикрытия, выдавая себя то за коллекционеров бабочек, то за археологов или этнографов. При этом именно в «большой игре» родились некоторые заметно более профессиональные формы сбора разведывательной информации, особенно в процессе, который позднее станет известен как радиотехническая разведка (SIGINT), перехват и дешифровка сообщений. В 1844 г. в индийской армии было создано одно из первых в мире постоянных дешифровальных бюро, которое добилось заметных успехов в чтении русских сообщений задолго до того, как это сделало какое-нибудь аналогичное европейское SIGINT-агентство. Британские военные также новаторски применяли разведданные во время своих кампаний в Египте в 1880-х гг., успешно используя шпионов и разведчиков для выявления местонахождения египетских вооруженных сил в пустыне⁴.

Сам процесс британской колониальной экспансии в викторианский период, особенно во время начала так называемой схватки за Африку в 1880-е гг., сделал необходимыми новые формы систематического сбора разведывательных данных, таких как топографическая съемка и перепись населения. Занимаясь этой деятельностью, Британия ничем не отличалась от своих соперников – обладателей империй того времени – Франции, России, Германии и Италии. Прежде чем какая-нибудь из колониальных держав смогла бы занять господствующее положение, управлять и эксплуатировать население колоний в Африке и других местах, она сначала должна была составить их карты. Но на практике процесс составления карты империи часто игнорировал реальность. При составлении карт европейские геометрические шаблоны накладывали на аморфные ландшафты, проводя границы, которые разделяли племенные общины, этнические и лингвистические группы. По сей день нетрудно определить границы тех стран, особенно в Африке, которые были проведены европейскими картографами: многие из них идут под прямым углом и проходят через географические рельефы, разделяя этнографические группы. Иногда европейские державы перемещали и переселяли жителей колоний, чтобы они отражали этнографическую ситуацию на карте колоний. В «бремени белого человека» как представителя колониальной власти такие тонкие нюансы не имели значения⁵.

С учетом вышеизложенного далеко не совпадением является тот факт, что первая Дирекция военной разведки Великобритании, учрежденная в 1887 г., выросла из Департамента топографии и статистики военного министерства, который отвечал за картографирование большей части Британской империи. Более того, именно жестокая колониальная «маленькая война» на краю Британской империи – Вторая англо-бурская война, разразившаяся в Южной Африке в 1899–1902 гг., впервые подала правительству Великобритании сигнал о необходимости создания постоянной разведывательной службы. Так называемая Бурская война показала военачальникам Великобритании, начальникам штабов в Лондоне, насколько хрупки ее колониальные владения. Британским военным потребовалось гораздо больше времени (три года), чем ожидалось, и 45 тысяч солдат, чтобы разгромить группу восставших фермеров-буров голландского происхождения в колонии на мысе Доброй Надежды (в настоящее время Южная Африка), которые изматывали британскую армию партизанской войной. Следует отметить, что при подавлении этого мятежа британские военные разработали некоторые ужасающие приемы противодействия, в частности построили «концентрационные лагеря» или лагеря для интернированных, где «концентрировались» люди, подозреваемые в участии в восстании. Этот вид войны, когда различие между участниками боевых действий и невоюющими гражданскими лицами размыто, страшным эхом отозвался в XX в. Что же касается разведки, то тот вид нерегулярных боевых действий, с которым Великобритания столкнулась в Бурской войне, подобный тому, с чем имели дело другие европейские державы в своих собственных колониальных «маленьких войнах» – буквально «партизанских» по-испански, – выявил первостепенную необходимость эффективного сбора разведывательных сведений. Фактически во время Бурской войны британский офицер, подполковник Дэвид Хендерсон, написал важный документ для военного министерства в Лондоне «Полевая разведка: ее принципы и практика», который стал основой руководства – «Инструкции по ведению разведки в полевых условиях», опубликованной военным министерством в 1904 г. Это руководство стало вдохновляющей идеей для создания Разведывательного корпуса британских сухопутных войск, основанного десятью годами позже в начале Первой мировой войны⁶.

Несмотря на долгую историю сбора разведывательной информации, переломный момент наступил в начале XX в. Отчасти в ответ на страхи относительно хрупкости британского колониального владычества, как показала Бурская война, но более конкретно – в результате страха перед растущей угрозой, которую представляла собой Германская империя, в октябре 1909 г. правительство Великобритании приняло важное решение – создать постоянный департамент, занимающийся сбором разведданных в мирное время. Это решение было принято Комитетом обороны империи, – и, что важно, это была оборона империи, которая привела к возникновению британских «шпионских агентств». Этот департамент, известный как «Бюро секретных служб», был разделен на два направления. «Внутреннее» направление МО-5(g) отвечало за разведку в целях обеспечения безопасности – контрразведку, борьбу с диверсиями и подрывной деятельностью. Во время Первой мировой войны МО-5(g) было переименовано в военную разведку 5, или МИ-5, а после войны еще раз – в Службу безопасности – и это двойное название (Служба безопасности и МИ-5) оно сохраняет и по сей день. Сэр Вернон Келл, отставной офицер Южного Стаффордширского полка, был генеральным директором МИ-5 с 1909 по 1940 г. – приблизительно треть ее существования на сегодняшний день, и это был самый длительный срок пребывания на каком-либо руководящем правительственном посту в Великобритании⁷.

Тем временем «зарубежное» подразделение Бюро секретных служб, сначала известное как МИ-1С, во время Первой мировой войны было переименовано в военную разведку 6, или МИ-6. С той поры ее знают как МИ-6, или Секретную разведывательную службу (SIS), – она и по сей день сохраняет двойное название. Ее первым руководителем был сэр Мэнсфилд Камминг, офицер Королевского военно-морского флота, который рано ушел в отставку из-за плохого здоровья. По рассказам, он был замечательным человеком. В начале Первой мировой войны он отрезал себе ногу перочинным ножом, чтобы отползти подальше от места аварии своей машины. После этой автокатастрофы он был вынужден пересесть в инвалидную коляску, и его коллеги позже вспоминали, что он наводил ужас в коридорах власти Уайтхолла, на большой скорости вылетая из-за угла⁸.

Принимая решение о создании департамента профессиональной разведки в 1909 г., британское правительство с запозданием вступило в «разведывательную игру» по сравнению с другими европейскими державами, большинство из которых уже обзавелись такими департаментами в начале XX в. Во Франции «черный кабинет» (cabinets noirs), занимавшийся расшифровкой сообщений, появился в середине XIX в., в царской России существовала печально известная «охранка», а в Германии – специализированная разведывательная служба Nachrichtendienst, которая действовала по крайней мере со времен Франко-прусской войны в 1870 г. Великобритания с опозданием влилась в мир шпионажа ввиду сильного противодействия некоторых политиков времен королевы Виктории и короля Эдуарда, которые провозгласили разведку по своей природе «неанглийским занятием»: как говорится, джентльмены «не читают корреспонденцию друг друга», и слово espionage – даже неанглийское слово, как любили подчеркивать некоторые. Такую постыдную деятельность лучше оставить для континентальных держав, для которых она подходит⁹.

Создание двух служб, которые позднее станут известны как МИ-5 и SIS, представляло собой, по сути, разрыв со всей деятельностью по сбору разведывательной информации, проводимой до этого момента. Впервые правительство получило в свое распоряжение профессиональные разведслужбы, предназначенные для мирного времени. Функциональные различия между МИ-5 и SIS, особенно юрисдикционные споры о «внутренней» и «зарубежной» территории, оказались непростым вопросом, который был решен лишь в последующие десятилетия. Тем не менее решающим является то, что в отличие от всех действий разведки Великобритании по сбору разведданных, до этого момента после 1909 г. правительство получило независимую разведывательную бюрократию со своей канцелярией и картотекой, которая собирала воедино информацию из всех источников, имевшихся в ее распоряжении. Если до этого британские военные и различные правительственные департаменты, вроде Индийского бюро, собирали разведывательные сведения и вели шпионскую работу для своих целей часто непродуманно, то службы, созданные в 1909 г., имели двуединую задачу – собирать и оценивать разведданные. Они также были «междепартаментными», то есть они должны были «обслуживать» все департаменты британского правительства, предоставляя им необходимую информацию. И хотя МИ-5 и SIS вышли из департамента военной разведки Великобритании (МО-5), они отличались от разведок вооруженных сил, которые не были «междепартаментными». Во всех трех видах вооруженных сил – сухопутных войсках, Королевском военно-морском флоте и Королевских военно-воздушных силах – продолжали существовать свои собственные разведки, но именно МИ-5 и SIS (а позднее GC&СS) обычно считают британскими разведывательными службами, или, говоря более обтекаемо, «британской разведкой». При образовании МИ-5 и SIS также впервые произошла градация секретной информации на секретную и совершенно секретную. Так, если департаменты правительства Великобритании до 1909 г. собирали информацию и продолжали делать это и впредь, то достижением для правительства стало то, что после 1909 г. оно впервые стало обладателем своих собственных разведывательных служб.

И по сей день МИ-5 и SIS сохраняют многое из того, что было у них в ходу на заре их деятельности. Для начальников SIS сохраняется обозначение «С», которое впервые было использовано сэром Мэнсфилдом Каммингом (Cumming) и понималось по-разному, являясь первой буквой то ли его фамилии, то ли слова «шеф» (chief). К другим традициям SIS, возникшим в самом начале ее деятельности и существующим в наши дни, относятся горящая зеленым светом лампочка над кабинетом С (указывающая на то, что С занят), особые зеленые чернила, которыми пишет только С, и повсеместное и иногда бессмысленное использование кодовых названий. Отчеты SIS по-прежнему называются «отчетами СХ», что, очевидно, означает «только для С». Аналогичная преемственность существует и в МИ-5. Термины «отложить» (Р/А) и «найти» (L/U), например, можно увидеть на обложках бесчисленных рассекреченных документов МИ-5; они указывают, когда папка была найдена и отложена в находящийся в надежном месте шкаф. Оба этих термина использовал Келл вскоре после создания «бюро». Это же применимо и к термину «ничего криминального» (NRA), который имеет отношение к одному из самых важных, но наименее эффектному виду деятельности, которой офицеры МИ-5 занимаются со времен Келла: когда сотрудник МИ-5 нашел досье какого-то человека в центральном архиве службы, но не выявил в отношении его ничего криминального.

Помимо эксцентричных традиций и обозначений, МИ-5 и SIS сохранили гораздо больше важных функций, унаследованных ими с более давних времен. С самого начала их деятельности было установлено, что ни одна из этих двух служб не будет иметь никакой исполнительной власти. В противовес правоохранительным органам, вроде Лондонского особого отдела в Скотленд-Ярде или ФБР в США, ни МИ-5, ни SIS никогда не имели полномочий арестовывать людей. Читатели, быть может, с разочарованием узнают, что у офицеров SIS никогда не было права убивать. Вместо этого МИ-5 и SIS всегда полагались на полицейские власти Великобритании, в частности особый отдел, которые проводили для них аресты. Это была умышленная стратегия со стороны начальников штабов и правительства Великобритании. Путем отделения сбора информации от обеспечения правопорядка, его охраны и исполнительских действий в большинстве случаев они надеялись избежать создания «полицейского государства», которое, как они опасались, возникнет, если у секретных служб будут полномочия проводить аресты. Они также, по-видимому, пришли к заключению, что охрана общественного порядка – совершенно другой вид деятельности, отличный от работы разведчика, который не обязательно связан с арестами или правоприменением. Сбор разведывательных сведений включает получение информации на опережение, профилактически – фрагментов информации из разных мест, которые могут стать когда-нибудь или не станут важными. Это различие между разведкой и охраной правопорядка сохраняется по сей день и на деле является одной из причин, по которой ФБР в начале XXI в. считается плохо оснащенной для противодействия террористическим угрозам, которое требует проведения разведки на опережение, а не контроля за соблюдением порядка¹⁰.

Несмотря на заметную преемственность в истории МИ-5 и SIS начиная с 1909 г., было бы ошибкой предполагать, что за годы, прошедшие сразу за их созданием, они чем-то были похожи на службы, которыми впоследствии станут. Это миф, что еще с XVI в. «британская разведка», как и сама Британская империя, неуклонно наращивала свои размеры и влияние, запуская свои щупальца по всему миру. Этот миф берет начало главным образом у романистов времен короля Эдуарда типа Эрскина Чайлдерса, в чьих произведениях, таких как «Загадка песков», изображается могущественная разведывательная служба Великобритании, активно расстраивающая планы своих врагов как внутри страны, так и за ее пределами. Реальность была далека от таких выдумок. На протяжении многих лет после своего создания и МИ-5, и SIS отчаянно нуждались в денежных средствах. Дневник сэра Вернона Келла – первого руководителя МИ-5, прослужившего на своем посту дольше всех, – показывает, скольким опасностям подвергалось существование этой организации в самом начале. В годы перед Первой мировой войной МИ-5 и SIS выделялся мизерный бюджет. После начала войны в 1914 г. весь штат МИ-5 насчитывал пятнадцать человек, включая сторожа офиса. Штат SIS был таким же малочисленным. В первую неделю пребывания на своем посту в 1909 г. первый директор SIS сэр Мэнсфилд Камминг с грустью записал в своем дневнике, что он сидит один в своем новом кабинете, в котором не звонит телефон, и никто к нему не заходит, потому что бюро слишком засекречено и не включено в список абонентов Уайтхолла. Во многом это была работа «одного человека с собакой»¹¹.

Первая мировая война привела к быстрому росту аппарата тайного государства Великобритании точно так же, как и аналогичные службы во всех других воюющих европейских странах. На самом деле справедливым будет сказать, что война была событием, которое создало государственную безопасность в ее современном виде. Каждое воюющее государство создало беспрецедентную систему слежки, а тяготы «тотальной войны», на ведение которой были мобилизованы все ресурсы страны, повлекли за собой значительное повышение мер безопасности и расширение слежки как в Великобритании, так и по всей империи. Тотальная война требовала тотальной слежки. Все воюющие правительства были обеспечены колоссально разросшимися полномочиями по задержанию и расследованию, особенно посредством перехвата корреспонденции. Штат МИ-5 разительно расширился после 1914 г., и горстка служащих, работавших накануне войны, превратилась в коллектив из 844 человек в 1918 г., из которых 133 человека были офицерами в противоположность другим рангам; а ее центральная картотека, содержавшая сведения о людях и организациях, разрослась с 17 500 файлов в 1914 г. до более 250 тысяч карточек и 27 тысяч персональных досье в 1918 г. Закон о защите королевства (DORA), принятый вскоре после начала боевых действий в 1914 г., дал МИ-5 и другим департаментам тайного государства Великобритании колоссально разросшиеся полномочия по ведению слежки. Это иллюстрирует тот факт, что в начале войны Управление почт имело в штате одного цензора, который мог перехватывать, вскрывать и анализировать корреспонденцию, а к ее концу штат цензоров разросся до 2 тысяч человек, каждый из которых вскрывал в среднем 150 писем в день. Также во время Первой мировой войны МИ-5 стала более чем просто «внутренняя» разведывательная служба, как иногда по ошибке все еще думают, и сделала заявку на то, чтобы стать имперской службой, отвечающей за обеспечение безопасности на всех территориях Великобритании, разбросанных по всему земному шару¹².