Текст книги "Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6"

Глава 2
Стратегический обман: британская разведка, спецоперации и империя во Второй мировой войне

«Значит, ты был шпионом?»

«Не совсем… На самом деле я все еще был вором, а не большим патриотом и не великим героем. Они просто придали моим умениям официальный статус».

Майкл Ондатже. Английский пациент¹

Ближе к концу Второй мировой войны сэр Дэвид Петри – генеральный директор МИ-5 в военные годы – написал министру иностранных дел сэру Энтони Идену, в общих чертах обрисовав заметные успехи, которых добились во время войны МИ-5 и британская разведка вообще. Как объяснил Петри, успехи британских разведывательных служб в военное время не обязательно раскрывать широкой общественности, и лучше бы им оставаться под покровом секретности в обозримом будущем: «Полную историю, наверное, никогда нельзя будет рассказать, но если бы это и могло случиться, возможно, она смогла бы претендовать на признание правдой, главным образом по причине того, что она кажется более удивительной, чем вымысел». Во многом история об успехах британской разведки в военное время по-прежнему кажется более удивительной, чем вымысел, но, к счастью для нас, теперь ее можно рассказать. Попросту говоря, во время войны британские разведывательные службы добились беспрецедентных успехов: они больше узнали о своих врагах, чем любая держава когда-либо узнавала о другом государстве в истории войн. В конце войны Верховный главнокомандующий союзных войск в Европе генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр лично поблагодарил их за ту роль, которую они сыграли; а она, по его мнению, была «решающей» в приведении этого конфликта к успешному для союзников концу².

Британские разведывательные службы добились успехов в военное время как в самой Великобритании, так и во всей Британской империи и на оккупированных Британией территориях от пустынь Северной Африки до горных вершин Индии и душных от жары и влажности джунглей Малайи. Вторая мировая война была событием, которое произвело коренную ломку обязанностей британской разведки в отношении империи, причем МИ-5, SIS и GCHQ впервые серьезно участвовали в делах колоний. Однако прежде чем обратиться к подробностям операций британской разведки в военное время, необходимо понять их контекст. Только оценив, как разведслужбы действовали внутри страны из своей штаб-квартиры в Лондоне, можно понять, как они работали в далеких представительствах по всей империи.

Нацистская Немезида: провал разведки – успех разведки

Беспрецедентные успехи британской разведки во время Второй мировой войны тем более удивительны, если вспомнить, насколько слабо было коллективное положение МИ-5, SIS и GC&CS в 1939 г. Британское тайное государство начало войну, имея ничтожно малые разведывательные сведения о своих врагах – странах оси. GC&CS не удалось значительно продвинуться в прочтении немецких сообщений, представлявших собой настоящую головоломку. Ситуация была такой же безрадостной и у МИ-5, и у SIS: им настолько не хватало разведданных, что в 1939 г. они едва ли знали название германской военной разведки (абвер) и имя ее руководителя (адмирал Вильгельм Канарис). Официальный историк МИ-5 времен войны Джон «Джек» Карри, который до войны был контрразведчиком и поэтому мог судить, что в Британии знали в то время о нацистской разведке, написал, что МИ-5 вступила в войну в состоянии «неразберихи», которая часто доходила до «хаоса»: «В 1939 г. у нас не было достаточных знаний о немецких организациях, от которых секретная служба (МИ-5) должна была защищать либо в более широком смысле как от «пятой колонны», либо в более узком – в области военного шпионажа и чисто материального вредительства. Фактически у нас не было определенной информации о том, существовала ли какая-то организационная связь между германской секретной службой и сочувствующими нацистам в нашей стране, будь они англичанами или людьми других национальностей³.

Такую же безрадостную картину нарисовал и один из главных штабных разведчиков МИ-5 во время войны Дик Уайт, который в дальнейшем возглавил и МИ-5, и SIS. Позднее он вспоминал, что МИ-5 начала войну «без какой-либо настоящей документации по задаче, с которой мы должны были справиться. У нас было весьма смутное представление о том, как работает система у немцев и каковы ее цели в военное время»⁴.

Во многом ответом на вопрос, почему британское секретное ведомство обладало столь скудной информацией о нацистской Германии в начале войны, было то, что на протяжении большей части 1930-х гг. разведслужбы были на голодном финансовом пайке. В 1934 г. Комитет военных потребностей на Уайтхолле прогнозировал, что нацистская Германия будет «основным врагом» Великобритании и ее империи, но в последующие годы МИ-5 и SIS не сумели получить сколько-нибудь значительного увеличения финансирования или расширения штатов. Некоторые, вроде Джона Карри из МИ-5, – но таких голосов было меньшинство – с самого начала предупреждали, что британский разведывательный механизм нужно подготовить, чтобы он смог противостоять угрозе, исходящей от нацистской Германии. Начиная с 1934 г. Карри писал, что опасно просто отмахнуться от «Майн кампф», в которой Гитлер, по сути, обрисовал свой взгляд на мировое господство, как от писанины сумасшедшего – какой она конечно же и была, но была также и чем-то гораздо большим. Как утверждал Карри, проблема Великобритании (и остального мира) состояла в том, что этот сумасшедший теперь находился у власти, так что его резкие обличительные речи в «Майн кампф» следует воспринимать серьезно. Но голос Карри был голосом вопиющего в пустыне Уайтхолла, и ни МИ-5, ни SIS не удалось добиться существенного увеличения финансирования в довоенные годы. В то время как эти обе службы не сумели заставить свои предупреждения в отношении Гитлера звучать достаточно громко, чтобы быть услышанными, чиновники Уайтхолла и бухгалтеры старательно игнорировали эти предупреждения, которые они расценивали лишь как многолетний вопль о выделении разведслужбам большего бюджета – в конце концов, армии всегда просят больше танков. В 1939 г. недофинансирование SIS стало настолько вопиющим, что служба не могла позволить выдать своим агентам радиоприемники⁵.

Нехватка в МИ-5 достоверной информации о нацистской Германии ухудшалась разгулом оголтелой шпиономании, которая началась в Великобритании в начале войны точно так же, как это было в 1914 г. Во время так называемой «дутой» войны – периода после сентября 1939 г., когда война была объявлена, но настоящие военные действия еще не начались, штаб-квартиру МИ-5 в Лондоне бомбардировали истерические сообщения британской общественности о немецких «шпионах» и даже «подозрительных на вид» голубях, в результате которых в МИ-5 было сформировано подразделение ловчих соколов, возглавляемое отставным командиром авиакрыла Королевских военно-воздушных сил, которые должны были выслеживать и «нейтрализовать» вражеских голубей. Усилия этого подразделения не увенчались успехом: все голуби, убитые соколами из МИ-5, оказались невинными английскими птицами – получается, вели огонь по своим⁶.

Гораздо серьезнее, чем в случае с неконтролируемыми голубями, нехватка разведданных о странах оси привела МИ-5 почти к полному коллапсу. В июле 1940 г. в разгар битвы за Англию и так называемого кризиса «пятой колонны» собственная бюрократия МИ-5 не выдержала, не справившись с проверкой массы сообщений о предполагаемых вражеских агентах и другой «подозрительной» деятельности, начиная от правдоподобных и кончая абсурдными. Такое множество сообщений о «вражеских шпионах» бомбардировало МИ-5, что ее главная канцелярия – ее оперативный центр, в котором в 1940 г. хранились два миллиона карточек и 170 тысяч личных досье, остановил свою работу, а затем рухнул. Хаос, который вызвали эти сообщения (только сообщения о «вражеских световых сигналах» образовали стопку высотой пять футов в офисе МИ-5), лишь усилили различные события на материке. В мае – июне 1940 г. Гитлер начал беспрецедентную «молниеносную войну» (Blitzkrieg) в Европе, которая привела к быстрой капитуляции одной за другой европейских стран от Нидерландов до Норвегии. Гитлеровской Blitzkrieg способствовала «пятая колонна» вредителей и шпионов, внедренных и сброшенных с парашютом в оккупированные страны. После разгрома своих армий голландцы сдались после всего пяти дней войны, бельгийцы – после семнадцати. В конце мая все экспедиционные войска Великобритании (BEF) были эвакуированы из Дюнкерка, и к середине июня самый крупный союзник Великобритании в Европе – Франция – постыдно капитулировала. Великобритания осталась одна в Европе воевать за свое выживание, имея лишь свою империю и страны Содружества в качестве поддержки. Объединенный комитет разведывательных служб (JIC) – высший руководящий орган британской разведки – уныло строил планы своей собственной эвакуации из Лондона и прикидывал, как ему выжить (спрятавшись в бункерах) после нацистского вторжения в Великобританию, которое казалось неизбежным. JIC не фантазировал: руководство Германии составило подробные планы вторжения в Великобританию (кодовое название – операция «Морской лев»), в которые входили арест и, вероятно, казнь ряда офицеров из руководящего состава МИ-5 и SIS, имена которых сотрудники гестапо, вероятно, нашли в лондонских телефонных справочниках и справочнике «Кто есть кто»; во многих случаях, как это было с сэром Эриком Холт-Уилсоном, они помещали там свои домашние адреса⁷.

Ситуация для Великобритании была на самом деле даже хуже, чем можно предположить. Благодаря заключению в августе 1939 г. советско-нацистского пакта о ненападении Советский Союз и нацистская Германия выступали в войне союзниками. Часто забывают, что вторжение в Польшу в сентябре 1939 г., из-за которого Великобритания вступила в войну, было осуществлено совместно немецкими и советскими войсками. В течение того кошмарного периода между началом войны в сентябре 1939 г. и вторжением нацистской Германии в Россию в июне 1941 г. казалось, что Германия, Италия, Япония и Советский Союз будут действовать в шатком союзе и делить награбленное в мире между собой. Великобритания чуть не вступила в войну с Советским Союзом, когда Красная армия вторглась в Финляндию в ноябре 1939 г., и документы начальников штабов Великобритании показывают, что в апреле 1940 г. Королевские военно-воздушные силы планировали совершить опустошительную бомбардировку территории Советского Союза (операция под кодовым названием «Копье»)⁸.

В этих обстоятельствах, когда Великобритания осталась одна против нацистских и советских войск летом 1940 г., руководство МИ-5 пришло к выводу – ошибочному, как оказалось, – что в Великобритании работают широкомасштабные немецкие шпионские и диверсионные сети, как это было в Европе. Правда откроется позже, неизвестная в то время МИ-5: дешифровальщики в Блетчли-парке на самом деле выявили всех немецких агентов, действовавших в Великобритании. Не зная об этом, руководство МИ-5 в июне 1940 г. приняло одно из самых спорных решений из всех им когда-либо принятых и порекомендовало интернировать всех «враждебных иностранцев» в Великобритании. В общей сложности более 27 тысяч иностранцев были интернированы в Великобритании в годы войны по указанию МИ-5. В Великобритании, как это было и с интернированием в военное время американцев японского происхождения в Соединенных Штатах, это был прискорбный эпизод в истории гражданских свобод⁹.

Из-за нехватки достоверной информации о нацистской Германии британская разведка начала Вторую мировую войну, воюя наобум. Еще больше ухудшал ситуацию тот факт, что она испытывала хроническое недофинансирование: в 1939 г. МИ-5 располагала штатом общей численностью всего лишь тридцать шесть сотрудников. Символом неумелых действий британской разведки в первые дни войны стало катастрофическое происшествие, связанное с SIS в октябре 1939 г. вскоре после начала военных действий. Два офицера SIS, работавшие в Нидерландах, Ричард Стивенс и Сигизмунд Пейн Бест, попавшись на приманку, поехали в город Венло на голландско-немецкой границе под предлогом встречи с группой немецких офицеров, настроенных против Гитлера. На самом же деле группа «сопротивления» находилась под контролем гестапо. Двух офицеров SIS немедленно арестовали, вывезли с территории нейтральной Голландии через немецкую границу и заключили в тюрьму до конца войны. Необъяснимо, но они встретились со всеми своими агентами в Германии, которые были быстро арестованы и нейтрализованы (многие казнены) фашистскими властями. Благодаря одному роковому удару сеть британских агентов в Третьем рейхе прекратила свое существование¹⁰.

«Инцидент в Венло», по-видимому, отбросил длинную тень. И хотя в настоящее время в британских документах содержится мало информации, не похоже, чтобы после провала в Венло SIS оказывала помощь или спонсировала какие-то значительные группы сопротивления в Германии. Возможно, это было вызвано тревогой после случая в Венло или страхами, возникшими на Уайтхолле, того, что убийство Гитлера просто сделает его мучеником и выпустит новых демонов. Ни одно из покушений на жизнь Гитлера, совершенных во время войны немецкими офицерами (самое известное из которых – «заговор генералов» в июле 1944 г.), похоже, не было спонсировано ни SIS, ни какой-либо другой службой британской разведки. «Кабинетные» убийцы и «историки-критики» в настоящее время редко понимают истинное мужество, проявленное этими заговорщиками, но, даже признав это, что противоречит недавно вышедшему голливудскому фильму «Операция „Валькирия“», следует понимать, что в июле 1944 г. никто не собирался изгонять Гитлера и устанавливать демократическое правление в Германии. Это была попытка группы немецких офицеров заменить Третий рейх недемократической военной диктатурой¹¹.

Одной из причин, по которым британская разведка обладала столь скудными разведданными о нацистской Германии в начале войны, была огромная трудность получения надежной информации о таком закрытом полицейском государстве, как Третий рейх. И по сей день понимание его властных структур является все еще одной из самых спорных и обширных тем в современной истории. Современные историки, вооруженные немецкими документами, которых не было у британской разведки в те времена, не могут прийти к согласию по таким основным вопросам, как кто в конечном счете руководил нацистской Германией и был ли Гитлер «сильным диктатором» или «слабым диктатором». Даже при этих условиях британская разведка в целом в довоенное время катастрофически не могла понять образ мыслей нацистского руководства. До войны было несколько офицеров, в частности Джон Карри и Дик Уайт из МИ-5, которые уловили истинный характер стратегической угрозы, которую представлял собой Третий рейх, но их попытки убедить в этом Уайтхолл ни к чему не привели. Оксфордский историк и сотрудник SIS, пришедший туда на работу в годы войны, Хью Тревор-Роупер был потрясен, обнаружив, что никто из его коллег не потрудился прочесть «священные тексты» тех, с кем они вели войну, такие как «Майн кампф». Хуже того, МИ-5 и SIS в довоенные годы отдавали приоритет деятельности Советского Союза и Коминтерна и почти совершенно пренебрегали растущей угрозой, исходившей от нацистской Германии. Это также означало, что они рассматривали нацистскую угрозу через призму Коминтерна и пришли к ошибочному заключению, что такие фашистские организации, как Британский союз фашистов (BUF) Освальда Мосли, схожим образом подчиняются Компартии Великобритании, которой руководили из Москвы. На самом деле чернорубашечники из BUF были выше всего британского и в противоположность тому, что думали о них в МИ-5, не желали подчиняться указаниям из Берлина или Рима так, как «интернациональная» Компартия Великобритании следовала указаниям из «центра» – Москвы. И все же невозможно точно узнать, как BUF отреагировал бы, если бы нацисты вторглись в Великобританию¹².

Поразительные провалы британских разведывательных служб до войны повели их в удивительных направлениях во время войны. К 1942 г. руководители разведки на Уайтхолле пришли в такое отчаяние, пытаясь понять склад ума нацистского руководства, что приняли на работу прорицателя, гадающего по воде, по прозвищу «Смоуки Джо» и голландского астролога Луи де Воля. Оба они утверждали, что могут предсказывать поведение Адольфа Гитлера по его знаку зодиака – Весам восходящим. И лишь после того, как Воль проработал несколько месяцев, в МИ-5 и SIS поняли, что он просто аферист¹³.

Одной из главных причин, по которым, несмотря на скудную информацию, имевшуюся у Великобритании на момент начала военных действий, ее разведка добилась таких феноменальных успехов в военное время, был Уинстон Черчилль, который, как подчеркнул ведущий историк разведки Кристофер Эндрю, более чем любой другой британский политический деятель до или после войны, был восторженным ее поклонником. Черчилль, вероятно, впервые заинтересовался деятельностью работников «плаща и кинжала», когда работал репортером на Англо-бурской войне с 1899 по 1900 г., но его интерес расцвел пышным цветом после того, как он стал министром внутренних дел в 1910 г. В качестве министра внутренних дел он помогал «опериться» Управлению секретных служб в начале его существования – в то время сэр Вернон Келл учился в Сэндхерсте (военное училище сухопутных войск, расположенное близ одноименной деревни в графстве Беркшир в Англии. – Пер.), – наделив его расширенными полномочиями в части перехвата писем (HOWs) и проведя в парламенте в 1911 г. пересмотренный Закон о государственной тайне, который упростил процедуру судебного преследования за шпионаж. Стойкая концентрация внимания Черчилля на разведке продолжалась и после того, как он в мае 1940 г. стал премьер-министром. Это был «самый тяжелый час» Великобритании, который при Черчилле стал ее самым счастливым часом. Будучи премьер-министром, он жадно поглощал донесения разведки и распорядился выделять гораздо больше финансов разведслужбам. При Черчилле Объединенный комитет разведслужб (ЛС), который был создан в 1936 г., добился признания, действуя в качестве модернизированного экспертного органа для всех британских разведывательных служб и еженедельно составляя краткие доклады для Черчилля и его кабинета министров об угрозах национальной безопасности Великобритании – функции, которые существуют и по сей день. Отдельные разведывательные службы Великобритании начали сотрудничать друг с другом так, как никогда раньше, и превратились в британское разведывательное сообщество¹⁴.

Именно в области радиотехнической разведки (SIGINT) поддержка Черчиллем разведслужб принесла самые большие дивиденды. Беспрецедентные успехи британской разведки во время войны стали результатом в основном титанических усилий дешифровальщиков в GC&CS со штаб-квартирой в Блетчли-парке. Во время войны Блетчли-парк стал осуществлять руководство шпионской деятельностью в промышленном масштабе. В мае 1941 г. Черчилль получил совершенно секретный запрос из Блетчли-парка о выделении еще большего финансирования. Он был настолько возмущен, что потребовал «немедленных действий» и отдал указание своему помощнику по военным вопросам – генералу Гастингсу «Мопсу» Исмею дать GC&CS необходимые финансовые средства и доложить об исполнении. В декабре 1940 г. сотрудники в Блетчли-парке сумели с помощью польских дешифровщиков взломать первый из известных немецких кодов-головоломок. Имея ресурсы, которыми Черчилль теперь осыпал GC&CS, эта Правительственная школа кодов и шифров быстро разрасталась: к 1943 г. ее дешифровщики читали в среднем три тысячи немецких сообщений в день. Эти расшифровки получили кодовое название «Ультра», но также были известны как «разведывательные службы Оливера Стрейчи» (ISOS), названные так по имени высокопоставленного офицера GC&CS, но, как правило, они фигурировали как «самые секретные источники», или MSS. Расшифровки «Ультра» передавались SIS, которая официально руководила GC&CS во время войны, напрямую самому Черчиллю почти ежедневно. «Ультра» предоставляли такую точную и быструю «живую» разведывательную информацию, что некоторые немецкие сообщения с Восточного фронта или из пустынь Северной Африки обычно ложились на письменный стол Черчилля в Лондоне раньше, чем их получал Гитлер в Берлине. Дешифровщики из Блетчли-парка также «в реальном времени» получали ужасающие сообщения о массовом уничтожении евреев фашистами. Еще в 1941 г. перехваты незначительного количества немецких сообщений с Восточного фронта показали всем в Блетчли-парке то, что мы, оглядываясь назад, можем назвать эволюцией «окончательного решения» еврейского вопроса нацистами – массового убийства европейских евреев и представителей других народов, считавшихся «недочеловеками». Существуют спорные доказательства того, что правительства Великобритании и США отказались обнародовать то, что обнаружили служащие Блетчли-парка о холокосте, потому что, сделав это, они поставили бы под угрозу тайну «Ультра». С имеющимися фактами невозможно утверждать, так все было или нет¹⁵.

Считается, что свыше 12 тысяч человек работали в Блетчли-парке, и их расшифровки «Ультра» сделали свой вклад в военные успехи союзных войск в ряде регионов. Командующему британскими войсками в Северной Африке в 1942 г. генералу сэру Бернарду Монтгомери был предоставлен поток высококлассных расшифровок «Ультра», которые раскрывали местонахождение его противника – африканского корпуса Эрвина Роммеля. Расшифровки, которые ручьем текли к Монтгомери, были такими точными, что после войны JIC обеспокоился тем, что, когда дело дойдет до написания истории военных действий в Северной Африке, историки поймут, что Монтгомери заранее знал о передвижениях Роммеля, и смогут составить все кусочки мозаики вместе. Как оказалось, JIC переоценил историков: секрет «Ультра» оставался тайной на протяжении многих лет после войны. Сейчас мы знаем, что эти расшифровки помогли 8-й армии Монтгомери одержать ее знаменитую победу летом 1942 г. в Эль-Аламейне, который когда-то был неизвестным портом на краю Египетской пустыни. Эта победа стала поворотным пунктом в войне союзников в Северной Африке. К маю 1943 г. «пустынные крысы» Монтгомери сбросили Африканский корпус Роммеля в море в Тунисе. Дешифровщики из Блетчли-парка также принесли прямую пользу союзникам в сражении в Северной Атлантике: они обнаруживали местонахождение германских субмарин и давали возможность адмиралтейству уводить караваны судов от опасности, сводя потери кораблей к приемлемому уровню, а также способствовали победам союзных войск в сражениях у мысов Матапан (март 1941) и Нордкап (декабрь 1943)¹⁶.

Расшифровки «Ультра» также сделали возможной теперь уже легендарную «вербовочную систему» МИ-5, благодаря которой идентифицировали любого немецкого агента в Великобритании, и многие из них становились двойными агентами. И только когда в декабре 1940 г. «Ультра» включились в работу, МИ-5 смогла окончательно установить, работают ли еще в Великобритании какие-нибудь невыявленные немецкие шпионы, а также, что очень важно, верит ли высшее командование Германии той дезинформации, которую двойные агенты МИ-5 передают в Германию. Офицер МИ-5 Т.А. «Смола» Робертсон, который руководил в МИ-5 отделом В1а, занимавшимся двойными агентами, позже расскажет, как расшифровки «Ультра» дали МИ-5 возможность увидеть, пополняются ли досье ее врага именно той информацией, какой было нужно МИ-5. В нескольких случаях МИ-5 с гордостью следила, как ее дезинформация передавалась нацистскими разведывательными службами по всей Европе и за ее пределы. Значимость этих успехов была позднее подытожена сэром Джоном Мастерманом – руководителем комитета по дезинформации МИ-5 в военное время, который отметил, что в годы войны Великобритания «активно контролировала разведывательную систему Германии в своей стране»¹⁷.

Впоследствии Черчилль размышлял о ценности разведывательной информации, предоставленной сотрудниками Блетчли-парка, и секретности его деятельности, назвав его дешифровщиков «гусями, которые откладывали золотые яйца, но не гоготали». Некоторые историки, включая И.Х. «Гарри» Хинсли, который был младшим сотрудником в Блетчли-парке и позднее стал редактором официальной истории британской разведки во Второй мировой войне, предположили, что информация, предоставляемая Блетчли-парком, была настолько ценной, что благодаря ей война сократилась на два года, и было спасено несчетное количество жизней с обеих сторон. Недавно в отношении этого утверждения было высказано сомнение; историки доказывали, что Вторая мировая война была на самом деле войной боевой техники, и, как только Советский Союз и Соединенные Штаты вступили в войну в июне и декабре 1941 г. соответственно, победа союзников была обеспечена. И хотя противоречащие действительности предположения типа «что, если» могут вызывать бесконечные дебаты, реальность была такова, что, если бы война в Европе не закончилась в мае 1945 г., союзники сбросили бы на Германию атомную бомбу, так как изначально именно она была целью для тех бомб, которые упали на Японию в августе 1945 г.