Текст книги "Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание"

По сравнению с простыми и описательными, бланкетные диспозиции имеют то преимущество, что с изменением исходной нормы, при наличии первых двух диспозиций, должен быть изменен и уголовный закон, при бланкетных же диспозициях он может оставаться в прежнем виде. Бланкетные диспозиции получили широкое применение при описании, прежде всего, преступлений в сфере экономической деятельности, большинства должностных преступлений, преступлений против об щественной безопасности, связанных с нарушением специальных правил (горных, строительных и иных работ), либо правил обращения с предметами, представляющими повышенную общественную опасность (оружие, боеприпасы, радиоактивные вещества и т. д.).

Редактирование уголовных законов, определяющих наказание за нарушение часто меняющейся нормы, целесообразно осуществлять с помощью бланкетных диспозиций.

Значительный удельный вес бланкетных диспозиций в Уголовном кодексе объясняется тем, что соответствующие им определительные нормы весьма различаются между собой в различных отраслях права (международном, конституционном, трудовом, гражданском, административном и т. д.), а такое различие не допускает описательной диспозиции в общем для всех сфер деятельности Уголовном кодексе. Например, норма «не нарушай» во всех отраслях права одинакова, правила же, в частности об обращении с огнем, могут быть весьма различны, и выразить нарушение их посредством описательной диспозиции невозможно.

В науке уголовного права выделяют нисходящую бланкетность уголовного закона, т. е. обращенную к внутренним актам подзаконного (подчиненного) уровня, и восходящую – обращенную к международно-правовым актам, актам надзаконного (приоритетного) характера. Если первая, как правило, ограничивает сферу действия уголовного закона, то вторая раздвигает его до планетарных масштабов; если одна направлена на учет местных условий применения уголовного закона, то другая – на универсальные способы защиты общечеловеческих ценностей[181]181
  См.: Незнамова З. А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1995.


[Закрыть].

4. Достаточно часто законодателем используется ссылочная диспозиция, заключающаяся в том, что уголовный закон не описывает преступного деяния, не идет также бланкетным путем, а с точностью указывает статью Уголовного кодекса, определяющую то деяние, которое он подвергает наказанию. Формулировки ссылочных диспозиций могут быть самыми разнообразными, например: «…не повлекшие последствий, указанных в ст. 111 настоящего Кодекса…» (см.: ч. 1 ст. 112 УК). В подавляющем большинстве случаев во избежание смысловых повторов в статьях Особенной части Уголовного кодекса законодатель вторую и последующие части соответствующей статьи предваряет словосочетаниями типа: «То же деяние (вариант: те же деяния)», либо: «Деяние, преду смотренное частями первой и второй настоящей статьи (вариант: деяния, предусмотренные…)» (в качестве примера см. диспозицию ст. 111 УК).

Употребление ссылочной диспозиции зависит от систематизации Уголовного кодекса. Удобства этой формы заключаются, как уже отмечалось, в возможности сокращения текста и в устранении повторений: когда преступное деяние описывается одним словом, то повторение не сопряжено с неудобствами, но если преступное деяние определяется словосочетаниями, то при повторении можно опустить или изменить какое-либо выражение, хотя последнее нередко вызывает недоразумения.

Э. С. Тенчов в зависимости от указания на один или более вариантов преступного поведения предлагает выделять диспозиции: единичные, в которых имеется указание на один вид преступного посягательства, например захват заложника (ст. 206 УК), и альтернативные, в которых фиксируется несколько равнозначных, с точки зрения уголовно-правовой оценки, вариантов преступного деяния, например незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ (ст. 228 УК), либо несколько преступных последствий, например нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ, если это повлекло существенное изменение радиоактивного фона, причинение вреда здоровью человека, массовую гибель животных либо иные тяжкие последствия (ст. 246 УК).

Санкция, как и диспозиция, обладает достаточно большим разнообразием. Различие форм уголовной санкции обусловливается отнюдь не только практическими удобствами, но имеет глубокое значение по существу. Когда законодатель определяет размер уголовной ответственности за преступные деяния, то он имеет в виду как внешнюю сторону преступного деяния – сам факт его совершения, размер и значение причиненного им или угрожающего от него вреда (объективная оценка преступных деяний), – так и внутреннюю сторону – личные свойства и направленность воли преступника (субъективный критерий).

Виды санкций в своем историческом развитии вырабатывались в зависимости от того, в каких, объективных или субъективных, либо в тех и других, признаках преступного деяния государство видело бо́льшую опасность.

Как известно, в древнейших памятниках права понятие преступного деяния исчерпывалось понятием материального вреда, и поэтому общественная опасность содеянного не зависела (или в малой степени зависела) от субъективных признаков преступного деяния. В этот период развития человеческой цивилизации нормой считалась безусловно-определенная санкция, так как при назначении наказания исключалась (либо существенно ограничивалась) оценка факта, а имела место фиксация бесспорного факта.

С развитием различных теорий, объясняющих причины преступного поведения человека, и в особенности усиления социологического и антропологического течений в криминологии, стала доминирующей идея сообразования наказания с различными степенями виновности. Однако наряду с позитивными моментами такого подхода произошло гипертрофирование значения внутренней стороны, воли преступника. Естественно, что в таких условиях законодателю становилось все труднее предусматривать строгое, точное определение наказания и его размеры. Приоритетное положение стала занимать безусловно-неопределенная санкция, сущность которой заключалась в том, что наказание не определялось вовсе и отдавалось законодателем на произвол суда.

Идеи просветительского гуманизма, выступающие в защиту личности и наиболее активно распространявшиеся в XVIII в., не могли не восстать против судебного произвола, что, в конечном счете, послужило одной из основных причин возврата к безусловно-определенной санкции, при которой роль судьи ограничивалась лишь подведением конкретного случая под закон, иначе говоря, простым выбором соответствующей статьи.

С осознанием того, что закон не может предусмотреть всех индивидуальных особенностей деяния, от которых зависит степень виновности, возникли предпосылки для появления относительно-определенной санкции, родоначальником которой считается Фейербах, бывший вначале защитником абсолютно-определенной санкции. Этот тип санкции предоставлял судье выбор одного наказания из нескольких, указанных в законе, или при определении наказания, рода и вида его, предоставлял суду право определения размеров.

В современной теории уголовного права предлагается[182]182
  См.: Бойцов А. И. Уголовный закон: субстанциональный, атрибутивный и нормативный аспекты действия. Автореф. дис. … докт. юрид. наук. СПб., 1996.


[Закрыть] выделять следующие виды санкций.

Во-первых, санкцию безусловно-определенную (абсолютно-определенную), когда законодатель точно определяет конкретный вид и размер наказания, так что вся деятельность судьи в плане назначения наказания ограничивается подысканием соответствующей статьи. Действующий Уголовный кодекс России безразличен (за исключением смертной казни) к безусловно-определенным санкциям, так как они не позволяют индивидуализировать наказание в зависимости от обстоятельств конкретного преступления и личности виновного.

Во-вторых, относительно-определенную санкцию, которая в далекие времена представляла средний тип между безусловно-определенной и безусловно-неопределенной санкциями. При таком виде санкции предоставляется известный простор самостоятельной деятельности суда в определении наказания, однако простор этот ограничивается пределами, указанными законом.

Относительно-определенная санкция дает возможность суду индивидуализировать наказание, т. е. сообразовать вид и размер наказания с бесконечно-разнообразными особенностями деяния, в частности его субъективной стороны, которые никогда не могут быть в точности предусмотрены законодателем.

В плане изложенного важно заметить, что пределы судебного усмотрения при относительно-определенных санкциях в каждом историческом срезе развития общества соответствуют той степени доверия, которую питает законодательная власть к своим судам в каждую данную эпоху, сообразно личным свойствам судебного персонала[183]183
  См.: Тенчов Э. С. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть].

Относительно-определенная санкция в действующем Уголовном кодексе России является доминирующей, и сегодня она имеет три различных подвида, сообразно тому способу, посредством которого закон ограничивает произвол судьи в определении наказания.

1. Относительно-определенная санкция с указанием на максимум наказания с предоставлением судье права понижать наказание по своему усмотрению до общего низшего размера этого вида наказания. Формула такого вида санкции выглядит следующим образом: «…наказывается… на срок до десяти, пятнадцати и т. д. лет».

2. Относительно-определенная санкция с указанием на минимум наказания с предоставлением судье права повышать наказание до общего высшего размера этого вида наказания либо назначать максимальный срок наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Как пример такого вида санкции может быть приведена формула: «…наказывается… на срок не ниже двух, трех, четырех и т. д. лет». Указанный вид санкции был распространенным в первых советских Уголовных кодексах России.

В настоящее время этот вид санкции сохранился, однако формула его выглядит несколько иначе. В частности, ч. 2 ст. 68 УК предписывает судам, что срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть ниже одной третьей части максимального срока наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

3. Относительно-определенная санкция с указанием на максимум и минимум размера (срока) наказания с предоставлением судье права выбирать срок или размер наказания в этих пределах. Формула этого вида санкции выглядит следующим образом: «…наказывается… на срок от двух, трех и т. д. до семи, десяти, пятнадцати и т. д. лет». Этот вид санкции является преобладающим в действующем праве.

В действующем Уголовном кодексе встречаются комбинации относительно-определенных санкций с безусловно-определенными. Например, ч. 2 ст. 105 УК (убийство) предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от восьми до двадцати лет (относительно-определенная санкция) либо в виде смертной казни или пожизненного лишения свободы (безусловно-определенная санкция).

Говоря об относительно-определенной санкции, нельзя не заметить, что и она не всегда в полной мере удовлетворяет потребностям современного уголовного правосудия. К сожалению, судья не всегда в состоянии точно определить необходимый для индивидуализации наказания объем виновности и субъективные свойства личности преступника, так как в большинстве случаев отношения между судьей и обвиняемым слишком кратковременны.

На этом основании уголовное законодательство царской России предоставляло право тюремной администрации изменять меру наказания, наложенного судом, и уменьшать ее, например, на 1/3 или на 1/2. Таким образом, имела место как бы особая форма уголовной санкции: судья назначал наказание, не указывая его абсолютной меры, а определял только высшую меру, которая могла быть уменьшена исполнителями. Такой порядок назывался относительной определенностью самих приговоров. Заметим, что ни советское, ни постсоветское уголовное законодательство обоснованно, на наш взгляд, не приняло идею, высказываемую на страницах юридической литературы, о введении в практику так называемых неопределенных приговоров.

Кроме перечисленных видов санкций, теории уголовного права и Уголовному кодексу известны единичные санкции, в которых указывается лишь одно основное либо одно основное и одно дополнительное наказания, и альтернативные, в которых уголовный закон иногда ставит рядом для выбора два или более наказаний альтернативно.

Выделяются простые санкции, в которых речь идет только об основных наказаниях, и кумулятивные (сложные) санкции, предусматривающие наряду с основным дополнительное наказание.

Единичные и кумулятивные санкции одновременно могут быть и относительно-определенными, так как наказание (наказания), указанное (указанные) в той или другой санкции, может быть определено относительно минимальных или максимальных пределов либо тех и других. Подобные санкции принято называть комбинированными.

С учетом возможности назначения виновному иных, кроме уголовного наказания, мер воздействия называют санкции с чисто уголовно-правовым содержанием и санкции, допускающие применение иных мер воздействия (в частности, принудительных мер медицинского или воспитательного характера).

С учетом способов (приемов) описания объема и видов всех неблагоприятных уголовно-правовых последствий непосредственно в санкции или в ином нормативном предписании выделяют санкции: непосредственно определяющие вид и срок (размер) наказания (например, «лишение свободы на срок от двух до десяти лет»), и опосредованно определяющие вид и срок (размер) наказания (например, во всех санкциях типа «лишение свободы на срок до семи, десяти, двенадцати и т. д. лет»). В подобных случаях для определения минимального срока лишения свободы необходимо обращаться к положениям ч. 2 ст. 56 УК.

Ряд авторов (в частности, З. А. Незнамова) вполне обоснованно выделяют абсолютно-неопределенную санкцию, которая не содержит указания ни на вид, ни на размер наказания. И хотя в действующем Уголовном кодексе данный вид санкций отсутствует, многие международные договоры, посвященные борьбе с преступлениями международного характера и международными преступлениями, такую санкцию имеют.

Приведенные положения убеждают нас, что уголовный закон должен быть хорошо структурирован, чтобы в оптимальных пределах точно воспроизвести смысловую нагрузку уголовно-правовой нормы, закрепленной в этом законе. Вместе с тем не менее важным является и то, что любой уголовный закон должен отвечать пространственно-временным требованиям, ибо, как известно, каждое преступление совершается в определенном месте и в определенное время. В связи с этим в теории уголовного права имеет место парадокс, суть которого заключается в том, что пространственно-временные признаки в составе преступления относятся к числу факультативных признаков объективной стороны.

§ 3. Действие уголовного закона во времени

Известно, что основанием любой карательной деятельности в современном государстве является уголовный закон. Приведенное положение означает, что признавать наказуемым деяние, в момент его совершения по закону не наказуемое, либо приговаривать виновных к наказанию, законом не предусмотренному, судья не может. Приведенное положение возведено в уголовно-правовой принцип, согласно которому преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только действующим на момент учинения деяния уголовным кодексом.

Любой уголовный закон как социально-правовая реалия должен быть действующим, т. е. он должен быть исполняем и применяем всеми обязанными к тому лицами, организациями и учреждениями, с момента вступления его в силу и до момента его отмены. В связи с этим возникает необходимость определения четких временных параметров действия уголовного закона. Анализ этих параметров представляется важным и с позиции теории, так как он способствует развитию отечественной науки уголовного права, и с позиции практики, ибо его результаты могут оказать влияние на повышение эффективности работы следственно-прокурорских и судебных органов в борьбе с преступными деяниями.

Действие уголовного закона во времени охватывает три временных среза: прошлое, настоящее и будущее, как бы объединяя их неразрывным триединством, суть которого может быть сведена к следующим положениям: а) применение к преступному деянию уголовного закона времени его совершения; б) обратимость более мягкого; в) необратимость более строгого уголовного закона[184]184
  См.: Кругликов Л. Л. Классификация уголовно-правовой санкции // Сов. государство и право. 1983. № 5; Козаченко И. Я. Санкции за преступления против жизни и здоровья. Томск, 1987; Козлов А. П. Уголовно-правовые санкции. Красноярск, 1987.


[Закрыть].

Логика уголовного закона такова, что преступность и наказуемость деяния определяются законом, действовавшим на момент совершения преступления, а, как мы уже отметили, действовать может лишь уголовный закон, вступивший в силу.

Условия вступления уголовного закона в силу определяются в нашем праве Федеральным законом от 24 мая 1994 г. «О порядке опублико вания и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания». Этим законом предусмотрена и особая процедура принятия уголовного закона.

Как и любой федеральный закон, уголовный закон принимается Государственной Думой. Датой принятия федерального закона считается день утверждения его Государственной Думой в окончательной (беловой) редакции. В течение пяти дней он передается на рассмотрение Совета Федерации. После одобрения Советом Федерации закон в течение пяти дней направляется Президенту страны для подписания и обнародования. Президент в течение четырнадцати дней подписывает закон и обнародует его.

В связи с такой процедурой принятия уголовный закон имеет три даты, отражающие стадии его прохождения от одной властной государственной структуры к другой, а от нее – к третьей: дату принятия закона Государственной Думой, дату одобрения закона Советом Федерации и дату подписания закона Президентом России.

Из трех названных дат приоритет отдается дате принятия уголовного закона Государственной Думой в окончательной редакции. В связи с этим датой принятия действующего ныне Уголовного кодекса России является 24 мая 1996 г., т. е. день принятия Кодекса Государственной Думой.

Вместе с тем принятый уголовный закон вступает в силу не сразу, а только после его опубликования. По сложившейся в последнее время в нашей стране законотворческой практике на территории России применяются только те федеральные законы, которые официально опубликованы.

Установление особого обстоятельства (срока) для вступления в силу утвержденного, а нередко и обнародованного закона (как, в частности, текста нового уголовного закона) практикуется с той целью, чтобы предоставить гражданам возможность ознакомиться с содержанием нового закона.

Законодательно определен семидневный срок официального опубликования федеральных законов после их подписания Президентом России. Официальным опубликованием федерального закона считается первая публикация его полного текста в «Российской газете», «Парламентской газете» или в «Собрании законодательства Российской Федерации».

Уголовный закон может вступать в силу одновременно на всей территории России по истечении десяти дней после дня его официального опубликования. Такой порядок вступления закона в силу принято называть «обычным порядком».

Существует и экстраординарный порядок вступления уголовного закона в силу. При таком порядке сроки вступления закона в силу могут быть сокращенными (менее десяти дней, например, с момента опубликования) либо дата вступления закона в силу может быть указана более поздняя, чем дата принятия закона. Последнее характерно для объемных законов, чаще всего кодифицированных. Более длительные сроки вступления закона в силу указываются либо в самом законе, либо в законе о порядке введения федерального закона в действие. Так, в частности, Уголовный кодекс России 1996 г. вступил в силу с 1 января 1997 г., т. е. спустя более чем полгода после его опубликования.

По общему правилу, уголовный закон вступает в юридическую силу в полном объеме и одновременно на всей территории России, однако в порядке исключения, как, например, Уголовный кодекс России, – не в полном объеме, т. е. частично.

Проблема действия уголовного закона во времени имеет смысл не столько сама по себе, сколько в привязке к вопросу о времени совершения преступления.

Как известно, совершение преступления есть процесс, разворачивающийся во временном пространстве с различной скоростью и различной временно́й длительностью. Действительно, одни преступления стремительны до мгновенности, как поведение возбужденного холерика (например, убийство в состоянии аффекта при помощи огнестрельного оружия), другие же, наоборот, медлительны и протяженны в своем состоянии или развитии, словно поступки меланхолика (например, уклонение гражданина от уплаты налога). Можно заключить, что определение времени совершения легко установимо в простых преступлениях, хотя и здесь возможны варианты. В остальных же случаях определение времени совершения преступления требует немалых познавательных усилий и творческой изобретательности.

Основываясь на логике общих правил, временем совершения преступления необходимо признавать время окончания или прекращения (пресечения) преступной деятельности. По действующему Уголовному кодексу России временем совершения преступления признается время осуществления общественно опасного действия или бездействия, независимо от времени наступления общественно опасных последствий.

Говоря о времени совершения (окончания) преступлений, необходимо иметь в виду то обстоятельство, что в ряде случаев при совершении преступления виновный как бы дважды завершает свое преступное деяние: первый раз, когда в содеянном имеются все признаки преступления, описанные в законе, – так называемое юридическое окончание преступления; второй раз, когда он фактически прекращает свое преступное посягательство, – так называемое реальное (фактическое) окончание преступления.

Для преступлений с усеченными составами, являющимися разновидностью формальных составов, время совершения преступления определяется временем выполнения того этапа совершаемого преступления, на которое законодатель, с учетом его повышенной общественной опасности, перенес момент окончания преступления, т. е. стадией приготовления (например, бандитизм признается оконченным с момента организации банды) или покушения (например, разбой признается оконченным с момента нападения).

В преступлениях с формальным составом юридическое и реальное окончание совпадают, и потому они признаются оконченными (полностью совершенными) во время исполнения общественно опасного деяния.

Законодательно преступления с материальным составом (преступления с отдаленным результатом) признаются оконченными также с момента совершения преступного деяния. Следует заметить, что такая точка зрения задолго до принятия Уголовного кодекса высказывалась на страницах юридической печати. Однако подобную позицию авторов научных трудов и уголовного закона разделяли и разделяют не все. Уважая закон, мы все же относим себя к той категории криминалистов, которые признают более логичным преступления с материальным составом считать оконченными с момента наступления последствий, указанных в соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса, которая вменяется виновному.

Преступление, состоящее из совокупности разномоментных деяний, лишь в своей целостности составляющих завершенный преступный акт (например, истязание), признается оконченным с момента совершения всех, предусмотренных уголовным законом, элементов этого единого преступления.

Длящиеся преступления (непрерывная протяженность деяния во времени) выражаются в действиях или бездействии, сопряженных с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного, что неизбежно влечет уголовное преследование.

Юридически длящееся преступление признается совершенным с момента окончания действия (бездействия), фактически же оно может завершиться с наступлением любых из следующих обстоятельств: истечения срока обязанностей, которые виновный должен был выполнять, явки с повинной, задержания, смерти преступника. В судебно-следственной практике при определении окончания длящегося преступления имеется в виду его фактическое окончание.

Продолжаемое преступление (дискретная протяженность деяния во времени), складывающееся из ряда тождественных преступных действий, направленных на достижение одной преступной цели, составляющих единое общественно опасное деяние, признается оконченным с момента совершения последнего преступного эпизода, входящего в единое общественно опасное деяние.

Относительно определения времени совершения (окончания) преступления в соучастии существуют две имеющие право на свое признание точки зрения.

Суть первой точки зрения, которую мы разделяем, заключается в том, что преступление, совершенное в соучастии, признается оконченным с момента выполнения преступления исполнителем, ибо это главная фигура в институте соучастия и именно его поведение определяет ответственность остальных соучастников.

Согласно другой точке зрения, если преступление совершено в соучастии, то для каждого из соучастников действует закон времени исполнения им своей юридической роли[185]185
  См.: Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Часть Общая. Т. 1. М., 1994.


[Закрыть].

В случаях неоконченного преступления (при приготовлении или покушении) временем совершения следует считать время пресечения или прекращения преступления по причинам, не зависящим от воли виновного.

Любой уголовный закон, вступивший в силу, имеет свое созидательное начало и свой, зачастую неутешительный, конец, который наступает с утратой этим законом некогда приобретенной силы. Утрата уголовным законом своей юридической силы означает, что он прекращает свое действие и его нормы не применяются к тем преступным деяниям, которые возникли после утраты законом своей силы. Теории уголовного права известны два основания утраты уголовным законом своей юридической силы: отмена прямая (непосредственная) и отмена посредственная (замена).

Отмена уголовного закона всегда должна исходить от законодательной власти. В этом плане должен действовать постулат: «Закон не может быть отменен иначе, как только силой закона».

Отмена уголовного закона может производиться тремя способами: прекращение действия уголовного закона с наступлением известного срока; непосредственная отмена уголовного закона; посредственная отмена уголовного закона.

Первое может иметь место, в частности, при принятии уголовного закона на период военного времени. Когда закон издается на время, на известный срок, то по истечении этого срока данный уголовный закон теряет свою силу.

Прямая или непосредственная отмена уголовного закона имеет место тогда, когда в новом законе точно выражена мысль, что он отменяет тот или иной прежний уголовный закон – причем либо в полном объеме, либо в какой-нибудь его части. Такой способ отмены уголовного закона имеет то преимущество перед другими, что он не оставляет места никаким сомнениям или недоразумениям; всегда безошибочно можно сказать, какие именно статьи прежнего уголовного закона перестали действовать и какие еще остаются в силе.

Отмена уголовного закона может быть осуществлена путем:

– издания самостоятельного закона, устраняющего юридическую силу другого закона: «Признать утратившим силу…»;

– издания перечня законов, утративших юридическую силу в связи с принятием нового уголовного закона: «Признать утратившими силу…»;

– указания на отмену закона в новом уголовном законе, заменяющем предыдущий: «Исключить из уголовного кодекса…»;

– указания на отмену юридической силы старого закона в законе о порядке введения в действие вновь принятого уголовного закона – именно таким образом Федеральным законом от 24 мая 1996 г. «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации» была оформлена утрата юридической силы Уголовного кодекса РСФСР 1960 г.

Определенные сложности в установлении утраты силы прежним уголовным законом возникают при так называемой посредственной или косвенной отмене (замене), под которой понимается тот случай, когда прежний и новый уголовные законы хотя и относятся к одному и тому же предмету регулирования, однако в новом уголовном законе нет прямого указания на то, какие именно статьи прежнего уголовного закона отменяются и какие должны сохранять свою силу, несмотря на издание нового уголовного закона.

По общему правилу все те положения прежнего уголовного закона, которые противоречат новому уголовному закону, должны считаться отмененными. Те же положения, которые не находятся в прямом противоречии с новым уголовным законом, не могут считаться отмененными без особого специального указания закона. При посредственной отмене (замене) прежнего уголовного закона иногда не просто решить, какие уголовно-правовые нормы теряют свою юридическую силу и теряют ли вообще в связи с изданием нового уголовного закона. Это обстоятельство способно породить коллизии уголовно-правовых норм. Именно потому применительно к уголовному законодательству предпочтительнее непосредственная, а не посредственная, отмена закона.

В пореформенные периоды уголовного законодательства, что, в частности, наблюдалось достаточно часто в нашей стране, может иметь место судебное неприменение уголовного закона, т. е. своеобразный выход уголовного закона из употребления (так называемые «спящие» нормы), иными словами, утрата им своего значения исключительно под влиянием судебной практики. Естественно, в данном случае закон нельзя считать отмененным, и хотя он фактически как бы не существует, но юридически сохраняет свою силу и всегда может быть применен следственно-судебными органами.

По общему правилу, вступивший в силу уголовный закон действует лишь «на перспективу» и распространяет свое действие лишь на те преступления, которые совершены после вступления нового уголовного закона в силу. Подобное (немедленное) действие нового уголовного закона является основным принципом действия его во времени.

Таким образом, общее правило заключается в том, что всякий уголовный закон действует, т. е. применяется, лишь во время его существования, определяемое периодом от вступления его в силу до момента его отмены. Практически это означает, что всякое преступное действие квалифицируется и всякий акт государственной правоприменительной власти нормируется теми уголовными законами, которые существовали во время совершения преступления.

Важность этого общего правила заключается в том, что оно не допускает, с одной стороны, применения законов, уже отмененных (утративших силу), а с другой – устраняет так называемое обратное действие уголовного закона. Иными словами, предполагается, что новый уголовный закон естественным образом лишается возможности отменять решения, состоявшиеся на точном основании прежних уголовных законов, или вообще изменять при тех же условиях юридическую квалификацию действий прошлого времени.