Текст книги "Политология"

В начале XX века формируется принцип политического эволюционизма (Э. Джейкс – «Краткая история политики», «Государство и нация»; Фр. Оппенгеймер – «Государство», 1919; У. Маклеод – «Происхождение государства», 1924 и др.), ориентирующий на изучение узкого круга проблем на стыке различных наук, например возникновении территориального, национального государства, что усилило аналитичность компаративистики.

Новые политические реалии: возникновение советского общества, фашистских, нацистских режимов – выдвинули задачу их сопоставления с демократией. Исследования вышли за рамки европейских стран. В фокусе внимания ученых оказались государства Латинской Америки, Дальнего Востока. Усиливается сравнительно-критический аспект (Г. Файнер – «Теория и практика современного правления», 1932; К.

Дж. Фридрих – «Конституционное правление и демократия», 1937; Е.М. Спайт – «Политические институты: вводная часть», 1938). Проводятся формальные (целостное изучение политических систем для выявления их особенностей), региональные, институциональные, ситуативные исследования. Применяется исторический и эмпирический подходы. Сравнительный анализ развивается и обогащается под влиянием ряда теоретических концепций, прежде всего бихевиоризма, с которым в 30-е годы прошлого века связывается научная революция в политологии.

Вслед за психологами социальные бихевиористы стали изучать конкретное поведение (наблюдаемое) как в формальных, так и неформальных группах. Ч. Мерриам, Г. Лассуэлл (Чикагская школа) анализировали политическую жизнь, процесс власти через призму поведения индивида. Основным инструментом становится наблюдение – непосредственное, косвенное, естественное и искусственное, эксперимент, выборные обследования, контент-анализ математическая обработка данных, теории игр и др. Применение этих методов придало исследованиям прикладной характер (Г. Лассуэлл «Политика: кто получает, что, когда и как», 1938; Б. Берелсон, П. Лазарсфельд, У. Мак-Фи «Голосование», 1954). развития сравнительной политологии начался в середине 60-х годов XX века и продолжается до сих пор. Связан с бихевиористскими и постбихевиористскими исследованиями в США, достижениями социологии, антропологии, психологии (теории личности, культуры), ростом объема данных по незападным политическим системам. Молодое поколение компаративистов выходит за рамки западного мира, возникают комитеты по сравнительной политологии, по вопросам политического поведения при Исследовательском совете общественных наук (США). Сопоставляются западные и незападные общества, примитивные и современные системы.

Создание в 1952 году Эвенстонского семинара в Северо-Западном университете (Чикаго) под руководством Р. Макридиса знаменовало новую волну в развитии сравнительной политологии. Были выдвинуты положения о критериях релевантности, выработке стандартных шкал показателей, формулировке гипотез, верификации гипотезы при условии одновременной фальсификации и др. Участники семинара обвинили политологию в провинциализме, отрыве от реалий, дескриптивности.

Важнейшими стали работы: «Политика развивающихся регионов» под ред. Г. Алмонда, Дж. Коулмана, 1960; «Модели государственного управления» под ред. С. Бира, А. Улама, 1962; «Гражданская культура» Г. Алмонда, С. Верба, 1963; «Политика развивающихся стран» Ф.Р. фон дер Мейдена, 1964; «Сравнительная политология: хрестоматия» под ред. Г. Экстейна, Д.Ч. Аптера, 1963; «Сравнительная политология: записи и лекции» под ред. Р. Макридиса, В. Брауна и др.

Сильное влияние на развитие компаративистики оказали структурный функционализм, теория рационального выбора, неоинституционализм. Активно применяются понятия «ввода» «выхода», «спроса», «поддержки», «среды», «обратной связи» (Д. Истон), функций «ввода» и «вывода» (Г. Алмонд), автономии, памяти, загрузки, рецепторов, эффекторов, коммуникации, селективного отбора информации (К. Дойч).

В современной компаративистике усиливаются междисциплинарный, транзитологический, прикладной подходы.

1. В чем состоит значение сравнительной политологии для политической науки и практики?

2. Заполните следующую таблицу «Методология сравнительной политологии»:

1. Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор: учебное пособие/ Сокр. пер. с англ. А.С. Березовского, Л.А. Галкина. Под ред. М.В. Ильина, А.В. Мельвиля. М.: Аспект Пресс, 2002.

2. Доган М., Пеласси Д. Сравнительная политическая социология / / Пер. с англ. М., Соц. – пол. журнал, 1994.

3. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М.: Аспект Пресс, 1997.

4. Панарин А.С. Политология. О мире политики на Востоке и на Западе: учебное пособие. М.: «Книжный дом «Университет», 2000.

5. Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология: учебник. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2002.

6. Чилкот Рональд X. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы / Пер. с англ. М.: ИНФРА-М; Весь мир, 2001.

Политическое знание отражало объективный процесс движения человеческого сообщества от несвободы ко все большей свободе. Первоначально это было преодоление зависимости от сил физической природы, а затем – несовершенства форм, моделей общественного устройства. Совершенствуя свою социальную природу, человек одновременно формировал, систематизировал и обновлял знание об общественно-политических отношениях, которые становились все более многообразными по форме и сложными структурно, содержательно.

Первые государственные образования в современном понимании сложились в Египте, Индии, Китае и на Ближнем Востоке. Соответственно, начинают формулироваться и первые концепции, призванные обосновать новую конструкцию общественных отношений. Закономерно они строились на основе уже сложившихся представлений о сущности миропорядка в целом, а именно: все земное есть производное от божественного начала. Также естественно, что в каждом из этих государств соответствующие концепции приобретали своеобразные черты.

У древних евреев верховным законодателем, исполнительной властью и судьей является единый Бог, который находится в особом договорном отношении его со всем еврейским народом (отсюда ведет происхождение идея о народе-богоносце). Согласно древнекитайскому мифу, власть имеет божественное происхождение, но связующим звеном между небесными силами и людьми является император. В Египте, Вавилоне, Индии считалось, что только боги являются источником власти правителя и вершителями всех земных дел. В I тысячелетии до н. э. протекает процесс рационализации этих представлений. Зороастризм (Древний Иран, X–VI века до н. э.) обосновал дуализм морально-политической системы, где борются два начала – добро и зло, соответственно и два Бога. Человек создан Богом добра, но он свободен в своих мыслях и поступках и поэтому доступен влиянию духов зла, которому может и должен сопротивляться.

В Древней Индии брахманизм, полностью выстроенный на мифологической базе и не признающий верховенства светской власти, вытесняется учением Сиддхарты – буддизмом. Он становится государственной идеологией в Индии, объединенной под властью Ашоки (III век до н. э.). Будда отвергает мысль о Боге как верховной власти и первоисточнике закона и обосновывает правомерность притязаний человека каждой касты на достижение совершенства. Эти идеи позволили Ашоке мобилизовать колоссальный человеческий ресурс и направить его на нейтрализацию брахманов и создание единого государства.

Особое место в этом процессе занимает древнекитайская политическая мысль VI–III века до н. э. Конфуций формирует этикополитическое учение, в центре которого – идеал патерналистского государства как проекции патриархальной семьи. Первым оппонентом Конфуция стал Мо-цзы, предпринявший попытку обоснования идеи равенства людей и первым высказавший идеи договорного происхождения государства.

ШанЯн, основоположник легизма, был, прежде всего, государственным деятелем. В этом качестве он узаконил право частной собственности на землю, лишил аристократию права наследования административных постов (по-русски – обычай местничества). Не принимая морально-этические основания процесса управления обществом, он принципиально обосновывал эффективность принципа государственного насилия, репрессий для удержания общества в повиновении. Примечательно, что китайская имперская власть гармонично соединила конфуцианство и легизм в качестве фасада и содержания политической практики.

Восточные школы развивались в условиях относительной автономности, но общие тенденции были характерны и для становления и эволюции античной философско-политической мысли. Процесс ее рационализации прослеживается на всех этапах формирования классических концепций греческой и римской государственности. Гомер и Гесиод, осмысливая проблему баланса закона (высшего) и справедливости, постепенно уравнивают в праве действия богов и людей, они становятся своеобразными партнерами в историческом явлении, процессе. Расцвет греческой античной мысли (сер. V – сер. IV веков до н. э.) дает нам пример скоротечного (в историческом понимании) сочетания мифологической и рационалистической тенденций.

Платон, ученик Сократа, продолжил обоснование авторитарной (спартанской) модели государственности, считая ее эффективным инструментом преодоления образования в обществе полюсов бедности и богатства. Эти «два государства в государстве» неизбежно порождают радикальный социальный конфликт, ведущий к гибели сложившегося общественного устройства.

Аристотель, ученик Платона, на основе анализа общего и особенного в организации полисной общественно-политической практики, нашел основания критически возразить учителю, а именно: регламентация жизни, общества государством абсолютно противоречит естественному праву свободы индивида, гражданина. По сути, Платон и Аристотель сформулировали ключевые проблемы политико-правовой мысли на всю последующую историческую перспективу – социальная справедливость и закон, свобода и равенство.

Примечательно, что состояние человеческого рабства осталось вне поля зрения классиков, но оно было пересмотрено именно в тот период, когда полисная демократия была подчинена Римом. Цицерон, твердо отстаивая принципы республиканского устройства, представил оригинальную модель устойчивой государственности. Она должна сочетать царское (монархия, консулы), аристократическое (Сенат) и демократическое (трибуны) начала.

Идеи античных мыслителей оказали своеобразное влияние на развитие политической мысли как Востока, так и Запада в период Средневековья. Здесь взаимодействовали три фактора: распад прежних форм государственности и становление новых достаточно рыхлых государственных образований (например, имидж Карла Великого); упрочение роли государственной и общественной жизни монотеистических религий (христианство, ислам); наконец, рационализация политических воззрений в пользу абсолютной монархической модели, способной установить строгий государственный порядок. Восточная модель (Византия, Арабский мусульманский мир) воплотила принцип единства светской и духовной власти. Западноевропейское сообщество, основанное на мощных тенденциях автономии городской демократии, вырабатывало идеи гражданского общества, правового государства.

Переходным этапом указанного процесса стали Возрождение и Реформация. Но этому предшествовали процессы превращения новых религий в государственные идеологии, очищающие их от языческих наслоений и соответствующих политико-государственных стандартов. Аврелий Августин (354–438) выработал основу политической стратегии католической церкви – приоритет духовной власти над светской. Фома Аквинский (1226–1274), стремясь соединить церковную догматику и демократизм аристотелевских идей, сформулировал концепцию различения сущности, происхождения (формы) и использования государственной власти.

Бог установил сущность власти – отношения господства и подчинения. Конкретные же формы осуществления власти имеют естественное, земное происхождение. Если при этом возможно злоупотребление властью, что в первую очередь противоречит интересам церкви, то общество вправе сопротивляться и даже свергнуть эту власть. На фоне расцвета еретических учений степень рационализации устаревших представлений о взаимоотношениях власти, церкви и общества была настолько ценна, что Ватикан причислил Аквинского к лику святых.

Заложенные Возрождением идеи приоритета творческих сил человека, его опыта и разума получили развитие в идеологии Реформации (демократизация церкви, автономность церкви и светской власти, возвращение к гуманистическому раннехристианскому идеалу общественного устройства). Она, в свою очередь, объективно усилила светское начало в развитии европейской политической мысли. Вершиной ее стало учение Н. Макиавелли (1469–1527), отделившее собственно политическую теорию от философской и исторической науки. Итальянский государственный деятель и мыслитель, исходя из идей создания единого национального государства, сформулировал фундаментальные принципы осуществления государственного управления, абсолютно очищенного от влияния церкви. Власть, по его мнению, должна следовать принципам завоевания, обеспечения, поддержания и расширения.

С этого момента формулируется главная особенность западной политической мысли – опережать, предсказывать, подсказывать развитие политического процесса, возможные модели трансформаций общественного развития, их практической реализации. Причем этот процесс носит абсолютно светский характер.

Политические теории Нового времени (вторая половина XVII–XVIII века) вызваны тенденциями секуляризации общественных отношений. Происходит переосмысление идеи естественных героев человека: быть свободным в убеждениях и действиях, иметь правовые гарантии равных возможностей и безопасности. Эти идеи дополняются концепцией общественного договора, радикально изменившей устоявшиеся представления об источнике публичной власти, подлинном субъекте государственного суверенитета.

Англо-голландское интеллектуальное взаимодействие (Г. Гроций, Б. Спиноза, К. Салмазий, Р. Филмер, Т. Гоббс, Д. Локк) сформировало систему подходов к пониманию сущности, функций государства, пределов его правового действия, а также основ гражданского общества. В «естественном состоянии» неизбежна «война всех против всех», так как все люди созданы равными в своих правах. Инстинкт самосохранения и природный разум приводят людей к осознанию необходимости заключения общественного договора и созданию государства. Причем люди добровольно отказываются от части своих естественных прав, наделяя государство необходимой правовой силой для обеспечения внутренней и внешней безопасности общества и конкретного индивида.

Английская буржуазная революция представила уникально широкий спектр идей: «индепенденты» (Д. Мильтон, О. Сидней, Д. Гаррисон) обосновали идеи конституционной монархии и народного суверенитета, «левеллеры» – республиканского устройства, «диггеры» (Д. Уинстенли) развивали социалистические идеи. Завершается этот процесс концепцией Д. Лака, предложившего, по сути, модель социально-политического компромисса. Обобщив идейно-политический опыт английского общества периода революции и гражданской войны XVII века, он предлагает новое понимание естественного права и общественного договора.

Создавая государство, люди сохраняют неотчуждаемые права на жизнь, свободу и собственность, утверждая одновременно принцип верховенства закона. Властные полномочия государства должны быть четко разделены: законодательная власть должна принадлежать парламенту, исполнительная – монарху и правительству. Суверенитет народа выше суверенитета государства, поэтому народ имеет право свергнуть неправедную власть.

На рубеже XVII–XVIII веков зарождается социально-политический феномен, получивший название Просвещение. Оно идейно подготовило события общемирового масштаба и значения – Великую французскую буржуазную и американскую революции. В отдельных странах (Англия, Германия, Италия) Просвещение имело ограниченно национальную окраску, но всеобъемлющую модель представила Франция (Ф. Вольтер, Д. Дидро, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо). Основываясь на принципах рационализма, французские просветители дополнили концепции равенства всех перед законом, верховенства закона, народного суверенитета.

Ш. Монтескье стал основоположником исторической географии, установив связь природно-климатического, геополитического фактора и формы государственности в различных странах, сформулировал классическую модель разделения властей, выделив судебную ветвь как самостоятельную. Ж.-Ж. Руссо четко разграничил гражданское общество и государство, обосновал неотчуждаемость народного суверенитета, но главное, предложил революционную идею обновляемости общественного договора. Политическая умеренность либо радикализм воззрений просветителей предопределили идейное многообразие периода Французской буржуазной революции (1778–1793). Республиканские идеи были дискредитированы якобинцами (Ж.-П. Марат, М. Робеспьер), что привело к реставрации монархии.

Условия же для практической реализации этих идей сложились в процессе борьбы американских колоний за независимость. Политическая идеология этого процесса нашла отражение в Декларации Независимости США. Впервые в истории теории естественных прав человека право их отстаивать принцип разделения властей лежало в основе государственного устройства и государственной политики. Произошло это благодаря, в первую очередь, политической мудрости Т. Джефферсона.

В первой половине XIX века окончательно формируются основные политические идеологии: либерализм, консерватизм и социализм. Ведущей в этот период становится идеология либерализма, провозглашавшая абсолютную ценность прав и свобод личности, свободы частной собственности и экономической деятельности, разделения властей и др. В Англии, Германии, Франции одновременно появляются либеральные концепции, основанные на взглядах Т. Гоббса, Д. Локка, французских просветителей и отражающие стремительный рост системы буржуазного демократизма и конституционализма.

И. Бейтам объявляет все предшествующие концепции свободы и равенства, договорного происхождения государства практически недоказуемыми, создает теорию утилитаризма. Драматизм эпохи первоначального накопления капитала подвигает его, с одной стороны, к признанию полезности как главного критерия оценки всех явлений, а с другой, – утверждению, что всеобщая польза достигается путем гармонизации индивидуальных и общественных интересов.

Д.С. Милль, критически переосмысливая эти положения, разрабатывает идеи соотношения свободы индивида и деятельности, утверждая приоритетность первого. Тем не менее, по его мнению, общество ответственно за состояние государственности: чем выше нравственное состояние общества, тем совершеннее государство.

Б. Констан также отстаивает принцип первичности духовной и материальной автономности индивида и в связи с этим корректирует положение Ж.-Ж. Руссо о народном суверенитете, настаивая на необходимости общественного контроля над властью. А. Токвиль формирует учение о демократии в самом широком его понимании, опираясь на исторический опыт французской и американской революций. В центре его внимания находится ключевая проблема – баланс свободы и равенства.

Привлекательность идеи равенства очевидна, но социальная ценность свободы перевешивает, так как формирует в человеке целеустремленность и ответственность за свои действия. Несомненной заслугой А. Токвиля является то, что он «открыл» риски демократии, кроющиеся в ее преимуществах. Социально-экономические и политические блага демократического устройства пораждают самоизоляцию индивида, его устранение от активного участия в общественных делах и создают предпосылки установления деспотии.

В. Гумбольдт доводит либеральную позицию в отношении места и роли государства до крайности. Отвергая его претензии на тотальную регламентацию общественной жизни, он признает все государственные законы безнравственными и социально порочными. Его труды не были опубликованы при жизни, этот пробел восполнили идеи И. Канта и Г. Гегеля.

И. Кант развивает положение о всеобщей обязательности права, которое ограничивает произвол одного человека по отношению к другому и достигается принудительной силой государства. Г. Гегель демонстрирует эволюцию от либеральных к консервативным идеям. По его мнению, именно государство является основанием гражданского общества. Идеалом государственного устройства он считает конституционную монархию на основе разделения властей, но не так, как это было предложено Ш. Монтескье, а именно: ветви власти составляют органичное единство и отстаивают суверенитет наследственного монарха. Следует подчеркнуть, что на развитие немецкой политической мысли этого периода оказывали влияние идеи национального объединения под эгидой сильной власти, в частности прусского короля.

Теоретиками консерватизма признаны Э. Берк, У. Вордсворт, С. Колдридж, Ж. Местр. Сформулированные ими мировоззренческие принципы остаются неизменными: сохранение сложившихся форм политической жизни, приоритет государственных интересов над личными правами и свободами, отрицание равенства людей, широкой демократии.

Критика системы капиталистической эксплуатации в начале XX века порождает проекты построения общества социальной справедливости. Для них характерно пренебрежение к роли государственных институтов. А. Сен-Симон предлагает базовый принцип организации общественной жизни: индустриализм, превращающий страну в единую централизованную промышленную ассоциацию на основе общего плана деятельности, выполняемой всем обществом. Руководство осуществляется своеобразным парламентом технократов – советом промышленников, а необходимость в политических институтах естественным образом отпадает.

Ш. Фурье признает лишь одно функциональное право человека на труд, поэтому основу общества должны составить производственно-потребительские товарищества (фаланги), организованные на принципах натурального хозяйства. Центральная власть является лишь координатором отношений фаланг. Р. Оуэн также предлагает строй самоуправляющихся общин, в основе которых – общественная собственность, коллективный труд, равенство прав и обязанностей, взаимопомощь.

Во второй половине XIX века продолжается процесс демократизации политической жизни стран западного мира. Но даже в рамках либерализма усиливается тенденция признания регулирующей роли государства, усиления его социальной функции, что стало следствием жесткой его конкуренции с социалистической идеологией. Но на этом фоне выделяется последовательный идеолог либерализма Г.Г. Спенсер. Считая, что социализм создает больше противостояний, чем капитализм, усиливает рост и произвол бюрократии, он развивает концепцию индустриального общества, в котором продолжают действовать все либеральные ценности, но дополненные механизмами согласования и удовлетворения различных социальных интересов.

Социалистическая традиция получает развитие в новом направлении марксизма. Его фундаментальным положением является выведение политики, политических отношений, государства из материальных условий жизни классового общества, определенного типа производственных отношений. Государство рассматривается как продукт отчуждения труда, результат государства частной собственности. Закономерно, что общество, освобожденное от этого порока, основанное на народовластии и самоуправлении, естественным эволюционным образом изживет государство, политику в традиционном понимании.

Эти идеи оказали огромное влияние на развитие политической науки в XX веке. Для этого этапа характерно как обострение идейной борьбы, так и начало сближения, взаимообогащения политических идеологий. Интенсивно протекает процесс переосмысления традиционных методологических подходов к пониманию политики, государства и общества и рождения новых.

Сильное влияние на этот процесс оказали идеи мыслителей, работавших на рубеже XIX–XX веков, в первую очередь М. Вебера и Э. Дюркгейма. М. Вебер, выделяя три способа организации общества: традиционный, харизматический, рациональный (капитализм), – анализирует соответствующие формы политического господства. В частности, для последней характерно всевластие рациональной бюрократии, которая обеспечивает прогресс цивилизации западной модели. Концепция М. Вебера стала главным оппонентом и конкурентом марксистской школы. Э. Дюркгейм предложил методологию структурного функционализма, развивая традиции позитивизма. На ее основе он формулирует идеи общественной солидарности и замены старых политических форм организации профессиональными корпорациями, то есть массовыми структурами гражданского общества.

На базе этих идей сформировалось течение французской политической науки – солидаризм (Л. Дюги). Солидаристы выступали за отмену традиционной системы ценностей и институтов (права человека, народный суверенитет, парламентаризм, всеобщее избирательное право) и замену их пропорциональным представительством политических партий и профессиональных союзов, отстаивающих интересы самых широких основ общества.

В этот период сильное влияние на развитие политической науки оказывают психологические исследования, что породило новое направление, прежде всего в рамках американской политологической школы – политический бихевиоризм (Г. Лассуэл). В ее рамках были разработаны методики анализа процесса принятия политических решений, контент-анализа политических коммуникаций, политического поведения, политической пропаганды.

Критика традиционной модели буржуазной демократии получила развитие в теории элит. Процесс монополизации собственности в экономике западного общества объективно породил тенденцию монополизации власти консолидированными группами властных элит. В. Парето, Г. Моска, Р. Михеле не опровергали естественности деления общества на правящую элиту и подвластную массу, основанного на биопсихологических различиях людей. Тем не менее, следуя идеям античной традиции меритократии, они считали, что идеальная элита должна включать людей, доказавших свою эффективность и обладающих соответствующей нравственной конституцией.

Р. Михеле диалектически предвидел риски демократии, обозначенные в свое время А. Токвилем, а именно: неизбежность олигархического перерождения демократических институтов («железный закон олигархических тенденций»). Поздние элитисты (И. Шумпетер, К. Маннгейм) попытались его опровергнуть, настаивая на объективно присущей обществу конкуренции, в том числе элит в условиях незыблемости демократических устоев (теория плюрализма элит).

Одновременно западная политическая мысль обратилась к проблеме многообразия моделей демократического государственного устройства (теории плюралистической демократии). Это объяснялось осознанием того факта, что сосуществование различных форм собственности порождает сложную стратификацию общества и такую же сложную систему социальных интересов. Особенно это было актуально для стран, вступивших в процесс перехода к англо-саксонской модели устройства.

Соответственно, новый импульс развития получили идеи гражданского общества и правового государства. М. Дюверже, Р. Дарендорф, Р. Аллен, Р. Даль и др. «признают» за профсоюзом, ассоциациями предпринимателей, группами лоббистов статус заинтересованных субъектов, воздействующих на институты государственной власти между государственными и негосударственными организациями, а само государство выступает в качестве инструмента согласования интересов различных социальных групп. Этот процесс, по мнению Р. Даля, приводит к появлению феномена плюралистических элит как правления лидеров нескольких элитарных групп, достигших стабильности взаимопонимания (полиархия). Кроме того, Р. Дарендорф заложил основы конфликтологии.