Текст книги "Комментарий к Кодексу административного судопроизводства Российской Федерации (постатейный, научно-практический)"

1. В случае, если при подготовке административного дела к судебному разбирательству или во время судебного разбирательства в суде первой инстанции будет установлено, что административное исковое заявление подано не к тому лицу, которое должно отвечать по заявленным требованиям, суд с согласия административного истца заменяет ненадлежащего административного ответчика надлежащим. Если административный истец не согласен на замену административного ответчика другим лицом, суд может без согласия административного истца привлечь это лицо в качестве второго административного ответчика.

2. О замене ненадлежащего административного ответчика надлежащим или о привлечении к участию в деле другого надлежащего административного ответчика суд выносит определение.

3. После замены ненадлежащего административного ответчика надлежащим или после привлечения к участию в административном деле другого надлежащего административного ответчика подготовка к судебному разбирательству и судебное разбирательство административного дела начинаются сначала.

1. Комментируемая статья допускает исключительно замену административного ответчика. Следовательно, по действующему законодательству замена как административного истца, так и заинтересованного лица недопустима (о возможности прекращения у конкретного субъекта статуса заинтересованного лица см. комментарий к ст. 47 КАС).

Об отличиях замены ненадлежащего ответчика от процессуального правопреемства см. комментарий к ст. 44 КАС.

Для замены административного ответчика требуется безусловное согласие на это административного истца. Если такое согласие от него не получено, то суд обязан рассмотреть по существу предъявленный административный иск.

Основанием для замены административного ответчика является предполагаемое отсутствие публичной материально-правовой обязанности административного ответчика по требованиям, заявленным административным истцом.

При замене не исключен случай количественного изменения пассивной стороны: так, вместо одного ненадлежащего административного ответчика административный истец может просить о привлечении в процесс нескольких обязанных субъектов (административных соответчиков).

Хронологически возможность замены административного ответчика, а также привлечения второго административного ответчика ограничена моментом принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение административного дела в суде первой инстанции. Такими судебными актами являются:

а) судебное решение;

б) определение суда об оставлении административного искового заявления без рассмотрения;

в) определение суда о прекращении производства по административному делу.

Обратим внимание, что комментируемая статья (в отличие от аналогичных норм в арбитражном и гражданском процессах – см. ч. 1 ст. 47 АПК, ч. 1 ст. 41 ГПК) не содержит упоминания о ходатайстве административного истца, по сути, ограничиваясь лишь случаем, когда суд сам инициирует замену. Такой подход законодателя следует подвергнуть критике.

Во-первых, допускаемая комментируемой нормой возможность суда самому инициировать замену ненадлежащего административного ответчика не соответствует принципу состязательности: хотя в законе и упоминается об активной роли суда (п. 7 ст. 6 КАС), тем не менее такая активность носит ограниченный характер, ее границы четко определены общей нормой ч. 2 ст. 14 КАС.

Во-вторых, хотя замена административного ответчика и должна производиться с согласия административного истца, сам факт обращения суда к административному истцу с предложением о замене административного ответчика означает, что еще до разрешения дела по существу суд высказывается об отсутствии у административного истца правовых оснований требовать от административного ответчика исполнения публичной материально-правовой обязанности. Очевидно, что при несогласии административного истца с таким предложением всякое дальнейшее состязание теряет смысл.

Полагаем, что при толковании ч. 1 комментируемой статьи следует не только учитывать недопустимость высказываний суда о надлежащем субъекте спорного публичного правоотношения, но и исходить из принципиальной возможности административного истца самому инициировать замену ненадлежащего административного ответчика. Соответственно, роль суда в этом вопросе должна быть формально-процессуальной – волеизъявление лица, ищущего судебной защиты, должно повлечь формальное изменение субъекта, привлекаемого к ответу, иначе говоря, суд должен лишь легитимировать происшедшую замену посредством вынесения соответствующего судебного определения.

Наконец, самая радикальная новелла, содержащаяся в ч. 1 комментируемой статьи, состоит в том, что при несогласии административного истца на замену административного ответчика другим лицом суд может привлечь это лицо в качестве второго административного ответчика без согласия административного истца.

Подобное законодательное нововведение очевидно противоречит и конституционному праву на судебную защиту, и одному из базовых принципов процесса – принципу диспозитивности, под которым понимается возможность сторон и иных участвующих в деле лиц распоряжаться предоставленными процессуальными правами по собственному усмотрению. Получается, что суд не только предрешает итоговый вывод о надлежащем субъекте публично-правовой обязанности, но и получает возможность, по сути, самостоятельно (помимо воли административного истца!) инициировать новый иск – иск административного истца ко второму административному ответчику.

Полагаем, что разработчики КАС не в полной мере учли все процессуальные последствия столь радикального нововведения. Между тем здесь возникает сразу целый комплекс вопросов. Например, можно ли «автоматически» перенести предмет и основание административного иска, предъявленного к ненадлежащему административному ответчику, на административный иск к лицу, привлеченному в качестве второго административного ответчика? Может ли административный истец реализовать распорядительные полномочия в отношении административного иска ко второму административному ответчику – отказаться от такого административного иска, изменить его предмет или основание? Или суд откажет в такой возможности, опять же исходя из того, что он уже для себя решил, что именно второй административный ответчик является надлежащим субъектом публично-правовой обязанности? Какое правовое значение будет иметь заявление административного истца о том, что он не поддерживает административный иск ко второму административному ответчику (п. 2 ч. 3 ст. 135, ч. 1 ст. 156 КАС)? Имеет ли какое-либо значение факт несоблюдения административным истцом в отношении требования ко второму административному ответчику досудебного порядка урегулирования административных споров, если данный порядок установлен федеральным законом? Или суд и здесь способен заменить административного истца? Как быть с судебными расходами, если в административном иске ко второму административному ответчику все же будет отказано (неужели административный истец должен нести бремя этих расходов – он ведь изначально не был согласен с привлечением второго административного ответчика)?

В этой ситуации хочется надеяться, что законодатель оперативно исправит допущенную ошибку, а высшая судебная инстанция (до момента, пока такая корректировка произойдет) отступит от буквального толкования ч. 1 рассматриваемой статьи и разъяснит, что с учетом базовых принципов административного судопроизводства суды должны воздерживаться от реализации полномочия по привлечению второго административного ответчика без согласия административного истца.

2. Часть 2 комментируемой статьи предписывает суду при замене ненадлежащего административного ответчика надлежащим (привлечении лица в качестве второго административного ответчика) вынести соответствующее определение.

С момента вынесения данного определения привлеченный в процесс административный ответчик приобретает статус лица, участвующего в деле (и соответственно все процессуальные права и обязанности административного ответчика).

Поскольку определения, принятие которых производится по итогам рассмотрения вопроса о замене ненадлежащего административного ответчика надлежащим (привлечении лица в качестве второго административного ответчика), не препятствуют дальнейшему движению административного дела и возможность их обжалования отдельно от обжалования решения суда КАС не предусмотрена, следует прийти к выводу, что такие определения не могут быть объектом самостоятельного обжалования.

3. Часть 3 комментируемой статьи определяет правовые последствия замены ненадлежащего административного ответчика (привлечения лица в качестве второго административного ответчика). В этих случаях подготовка к судебному разбирательству и судебное разбирательство административного дела начинаются сначала.

Представляется также, что при появлении нового субъекта, привлекаемого к ответу, по аналогии с ч. 7 ст. 125 и п. 1 ч. 1 ст. 126 КАС суд должен предложить административному истцу исполнить обязанность по направлению (представлению в суд) копий административного искового заявления и приложенных к нему документов, которые у вновь привлеченного к участию в деле административного ответчика отсутствуют.

4. После замены ненадлежащего административного ответчика надлежащим или после привлечения к участию в административном деле другого надлежащего административного ответчика терминология, используемая в рамках института замены («ненадлежащий административный ответчик»), при последующем рассмотрении административного дела не используется.

Суд при разрешении спора по существу не связан ранее высказанным суждением о необходимости замены ненадлежащего административного ответчика. Равным образом де-юре не предрешает разрешение спора и привлечение второго административного ответчика по инициативе суда.

1. В случае, если в период рассмотрения административного дела орган государственной власти, иной государственный орган или орган местного самоуправления, являющиеся стороной в административном деле, реорганизован, суд производит замену этой стороны его правопреемником. В случае, если какой-либо из указанных органов либо организация, наделенная государственными или иными публичными полномочиями, упразднены, суд производит замену этой стороны органом или организацией, к компетенции которых относится участие в публичных правоотношениях в той же сфере, что и рассматриваемые судом спорные правоотношения, либо к компетенции которых относится защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца.

2. В случае, если в период рассмотрения административного дела должностное лицо, являющееся стороной в административном деле, будет освобождено от соответствующей замещаемой (занимаемой) должности, суд производит замену этой стороны другим лицом, замещающим (занимающим) эту должность на момент рассмотрения административного дела, либо иным должностным лицом или соответствующим органом, к компетенции которых относится участие в публичных правоотношениях в той же сфере, что и рассматриваемые судом спорные правоотношения, либо к компетенции которых относится защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца.

3. В случае смерти гражданина, являвшегося субъектом спорного либо установленного судом административного или иного публичного правоотношения и стороной в административном деле, суд производит замену этой стороны ее правопреемником, если в данном административном или ином публичном правоотношении допускается правопреемство.

4. В случае реорганизации юридического лица, являвшегося субъектом спорного либо установленного судом административного или иного публичного правоотношения и стороной в административном деле, суд производит замену этой стороны ее правопреемником, если в данном административном или ином публичном правоотношении допускается правопреемство.

5. О замене стороны ее правопреемником или об отказе в этом судом выносится соответствующее определение, на которое может быть подана частная жалоба.

6. Все действия, совершенные в судебном процессе до вступления правопреемника в административное дело, обязательны для него в той мере, в какой они были обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

1. Процессуальное правопреемство представляет собой переход процессуальных прав и обязанностей от одного лица к другому в связи с материальным правопреемством.

Правопреемство следует отличать от замены ненадлежащего административного ответчика (ст. 43 КАС):

а) при замене суд исследует, как правило, другое спорное публичное материальное правоотношение, при правопреемстве – то же (в нем лишь происходит изменение в субъектном составе);

б) при замене ненадлежащего административного ответчика возникает новое процессуальное правоотношение, при правопреемстве продолжается существующее с новым субъектом;

в) процессуальное правопреемство имеет место лишь в том случае, если материальное правопреемство возникло после возбуждения административного дела. Замена же ненадлежащего административного ответчика, производимая по основаниям материального правопреемства, допускается исключительно при правопреемстве, возникшем до его возбуждения;

г) если при замене ненадлежащего административного ответчика рассмотрение административного дела производится с самого начала (ч. 3 ст. 43 КАС), то при правопреемстве процесс продолжается (за исключением случаев обязательного и факультативного приостановления производства по административному делу – п. 1 ч. 1 ст. 190 и п. 1, 2 ч. 1 ст. 191 КАС);

д) при замене ненадлежащего административного ответчика возможна ситуация, когда в дело привлекается второй (надлежащий) административный ответчик (ч. 1 ст. 43 КАС). Процессуальное правопреемство, напротив, исключает одновременное участие в деле (в рамках конкретного административного искового требования) и правопредшественника, и правопреемника;

е) правопреемство возможно на любой стадии процесса, в том числе на стадии пересмотра вступивших в законную силу судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, а также на стадии исполнения судебных актов. Замена же ненадлежащего административного ответчика ограничена пределами рассмотрения административного дела в суде первой инстанции (ч. 1 ст. 43 КАС).

Часть 1 комментируемой статьи регламентирует правовые последствия реорганизации и упразднения публичных органов.

В тех случаях, когда публичный орган наделен правами юридического лица, реорганизация должна проводиться в соответствии с требованиями ст. 57, 58 ГК3434
  О реорганизации федеральных органов исполнительной власти см. письмо Минфина России от 16 марта 2003 г. № 03-01-01/08-176 «О порядке проведения реорганизации и ликвидации федеральных органов исполнительной власти и федеральных учреждений и отражении указанных процедур и их результатов при исполнении федерального бюджета и в бухгалтерском учете и отчетности учреждений».


[Закрыть].

В тех случаях, когда публичный орган правами юридического лица не обладает, также можно говорить о применимости общих подходов, реализованных в гражданском законодательстве. В то же время сами акты, на основании которых проводится реорганизация определенных публичных органов, могут не только содержать указание на известные формы реорганизации (слияние, присоединение, разделение, выделение, преобразование), но и выстраивать более сложные модели. В любом случае для определения надлежащего правопреемника необходимо установить, какой конкретно публичный субъект оказался наделен в итоге публичной функцией, имеющей непосредственное отношение к спорному публичному правоотношению.

Упразднение публичных органов по своей правовой природе близко к гражданско-правовому институту ликвидации юридического лица. В то же время если для частного правоотношения ликвидация одного из субъектов влечет прекращение его прав и обязанностей к другим лицам без перехода в порядке универсального правопреемства (п. 1 ст. 61 ГК) и, как следствие, прекращение производства по делу, то для публичных правоотношений такой подход принципиально неприемлем. Очевидно, что эффективность судебной защиты не может быть поставлена в зависимость от дискреционного полномочия публичного субъекта по созданию и упразднению определенных публичных органов. Именно поэтому в административном судопроизводстве закреплено специальное правило, согласно которому упразднение публичного органа (организации, наделенной государственными или иными публичными полномочиями) влечет процессуальное правопреемство. При этом правопреемником будет выступать:

а) если упразднен административный ответчик – публичный орган или организация, к компетенции которых относится участие в публичных правоотношениях в той же сфере, что и рассматриваемые судом спорные правоотношения;

б) если упразднен административный истец – публичный орган или организация, к компетенции которых относится защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца.

Законодательным пробелом является отсутствие правового регулирования применительно к ситуации, когда упразднение публичного органа (организации, наделенной государственными или иными публичными полномочиями) было вызвано отказом от государственного регулирования (контроля) той или иной сферы публичных отношений (например, законодатель отказался от лицензирования определенного вида деятельности). Понятно, что наличие судебного производства не может ограничивать волю законодателя в части определения того, как должна регулироваться определенная сфера общественных отношений. В то же время встает сугубо практический вопрос: какие процессуально-правовые последствия должен влечь отказ от такого регулирования? Полагаем, что здесь необходимо учитывать следующее.

Суд, рассматривая административный иск, устанавливает факт нарушения прав, свобод и законных интересов ретроспективно. Если административный истец заинтересован в констатации незаконности конкретного публичного акта, действия (бездействия), то отказывать ему в судебной защите только лишь по причине того, что законодатель в какой-то (хронологически более поздний) момент решил исключить государственное регулирование (контроль) той или иной сферы публичных отношений, было бы крайне несправедливо. Тем более что такая констатация может явиться основанием для возмещения вреда в порядке, установленном гражданским законодательством (см. ст. 1069 ГК).

По этим соображениям даже если упразднение публичного органа (организации, наделенной государственными или иными публичными полномочиями) было вызвано отказом от государственного регулирования (контроля) определенной сферы публичных отношений, даже если определить надлежащего правопреемника невозможно, то и в этом случае рассмотрение административного дела должно продолжаться. Главный вопрос здесь состоит в том, какой конкретно субъект должен занять место упраздненного органа. Возможно, что выходом из подобной ситуации было бы привлечение в качестве административного ответчика прокурора, тем более что в российском судопроизводстве подобный опыт имеется (см. ст. 1343, 1345 Устава гражданского судопроизводства 1864 г.).

Преобразование или упразднение органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, дает суду право приостановить производство по административному делу (п. 1 ч. 1 ст. 191 КАС).

2. Часть 2 комментируемой статьи регламентирует последствия освобождения от замещаемой (занимаемой) должности конкретного должностного лица, которое являлось административным истцом или административным ответчиком. Здесь законодатель предусмотрел два варианта. И хотя в тексте статьи они перечислены альтернативно, полагаем, что условно их можно разделить на:

– основной – замена производится на другое лицо, замещающее (занимающее) должность на момент рассмотрения административного дела;

– факультативный (используемый при невозможности применения основного) – замена производится на иное должностное лицо или орган, к компетенции которых относится участие в публичных правоотношениях в той же сфере, что и рассматриваемые судом спорные правоотношения, либо к компетенции которых относится защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца.

3. Если после смерти гражданина, являвшегося стороной по административному делу, публичное материальное правоотношение не допускает правопреемства, то производство по административному делу подлежит прекращению (п. 5 ч. 1 ст. 194 КАС).

Если после смерти гражданина, являвшегося стороной по административному делу, публичное материальное правоотношение допускает правопреемство, то производство по административному делу приостанавливается до определения правопреемника (п. 1 ч. 1 ст. 190 АПК).

Смерть гражданина, являвшегося заинтересованным лицом, на движение административного дела влияния не оказывает. В то же время если материально-правовая связь с лицом, на стороне которого заинтересованное лицо выступало, допускает правопреемство, то в процесс должен быть привлечен правопреемник такого заинтересованного лица.

4. Реорганизация юридического лица (слияние, присоединение, разделение, выделение, преобразование) может быть осуществлена по решению его учредителей (участников) или органа юридического лица, уполномоченного на то учредительным документом (п. 1 ст. 57 ГК).

При слиянии, присоединении и преобразовании юридического лица никакой неопределенности относительно субъекта, являющегося правопреемником, не возникает ввиду его единичности. Поэтому полагаем, что при этих формах реорганизации для процессуального правопреемства достаточно представления доказательств государственной регистрации вновь возникших юридических лиц или внесения изменений в учредительные документы существующих юридических лиц.

Иная ситуация при разделении и выделении. Подтверждая правопреемство при разделении и выделении, необходимо представить передаточный акт (п. 3, 4 ст. 58, ст. 59 ГК). Исключает ли процессуальное правопреемство отсутствие указания на оспариваемое право в передаточном акте? Полагаем, что необходимо рассмотреть два самостоятельных случая.

Первый – когда те или иные публичные права подлежат самостоятельному учету и в соответствии с требованиями действующего законодательства должны быть отражены в передаточном акте. В этом случае отсутствие указания на оспариваемое право в передаточном акте должно исключать процессуальное правопреемство. Именно при разделении и выделении отсутствие в передаточном акте указания на оспариваемое право создает правовую неопределенность относительно его субъекта.

Второй – когда те или иные публичные права самостоятельному учету не подлежат и в соответствии с требованиями действующего законодательства в передаточном акте не отражаются. К примеру, при обращении с административным иском о признании нормативного правового акта недействующим охраняемый законом интерес конкретного юридического лица отдельно нигде не фиксируется. Как тогда определить, какое из возникших в результате разделения или выделения юридических лиц должно стать правопреемником? На наш взгляд, в подобных ситуациях вообще не может быть какого-то универсального рецепта. Суд должен предложить всем материальным правопреемникам обосновать свой интерес к участию в административном деле о признании нормативного правового акта недействующим. Вполне возможно, что такой интерес сохранится у всех возникших в результате разделения или выделения юридических лиц, – тогда они должны быть привлечены к участию в деле в качестве правопреемников административного истца (здесь можно говорить о процессуальном соучастии). Допустима ситуация, когда такой интерес сохранится лишь у одного из возникших в результате разделения или выделения юридических лиц, – тогда именно оно должно быть привлечено к участию в деле в качестве правопреемника административного истца. Наконец, нельзя исключать и вариант, когда, к примеру, после разделения ни одно из возникших в результате юридических лиц не имеет интереса к оспариванию нормативного правового акта, – в этом случае суд должен прекратить производство по административному делу применительно к ч. 2 ст. 194 КАС.

Изменение наименования юридического лица не влечет процессуального правопреемства. Поскольку в КАС отсутствует специальная норма, регламентирующая действия суда при изменении наименования юридического лица, следует по аналогии применять положения ч. 1, 4 ст. 124 АПК:

– стороны обязаны сообщить суду об изменении своего наименования;

– суд должен указать в определении или протоколе судебного заседания изменение наименования лица, участвующего в деле.

Реорганизация организации, являющейся стороной, дает суду право приостановить производство по делу (п. 2 ч. 1 ст. 191 КАС).

5. С ходатайством о замене может обратиться как лицо, участвующее в деле, так и непосредственно его правопреемник. По итогам рассмотрения такого ходатайства выносится определение.

Суд не вправе разрешать вопрос о процессуальном правопреемстве в итоговом судебном акте, завершающем производство в суде соответствующей инстанции. По смыслу ч. 5 комментируемой статьи суд обязан вынести отдельное судебное определение.

Если основания для процессуального правопреемства возникли в суде проверочной инстанции, последний не вправе направлять административное дело в суд первой инстанции для разрешения вопроса о процессуальном правопреемстве (этот вопрос разрешается судом той инстанции, в производстве которого находилось административное дело на момент возникновения оснований для процессуального правопреемства).

Определение о замене стороны ее правопреемником или об отказе в этом является объектом самостоятельного обжалования.

Частная жалоба может быть подана любым лицом, участвующим в деле. При отказе в замене стороны ее правопреемником частная жалоба может быть подана также лицом, которому было отказано в такой замене. Определение о замене стороны ее правопреемником может быть обжаловано правопредшественником (лицом, устраненным из процесса).

На время, пока суд проверочной инстанции рассматривает частную жалобу на определение о замене стороны ее правопреемником или об отказе в этом, суд нижестоящей инстанции по логике не должен совершать процессуальные действия, направленные на разрешение административного дела (жалобы). При ином подходе создается опасность того, что при отмене определения итоговый судебный акт суда нижестоящей инстанции будет принят о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в административном деле (подобное нарушение, допущенное судом первой инстанции, является безусловным основанием для отмены решения – п. 4 ч. 1 ст. 310 КАС).

6. Часть 6 комментируемой статьи устанавливает правило об обязательности для правопреемника всех действий, совершенных в судебном процессе до его вступления в административное дело его правопредшественником.

С точки зрения теории процесса необходимость нормативного закрепления положений, предусмотренных ч. 6 рассматриваемой статьи, обусловлена тем, что при процессуальном правопреемстве существующее процессуальное правоотношение продолжается (хотя и с новым субъектом).

В практическом же плане обязательность для правопреемника всех действий, совершенных в судебном процессе его правопредшественником, сводится главным образом к тому, чтобы гарантировать процессуальные права других лиц, участвующих в деле. При ином подходе не исключалась бы возможность для злоупотреблений (например, отказ от заключенного процессуальным правопредшественником соглашения о примирении).

7. При сравнении положений ч. 1, 2 комментируемой статьи, с одной стороны, и ч. 3, 4 данной статьи – с другой может создаться впечатление, что законодатель по-разному определил инстанционно-хронологические границы действия института процессуального правопреемства.

В отношении реорганизации и упразднения органов государственной власти, иных государственных органов и органов местного самоуправления, а также организаций, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, о процессуальном правопреемстве говорится применительно к «периоду рассмотрения административного дела». Аналогичным образом законодатель подходит и к случаям освобождения от замещаемой (занимаемой) должности должностного лица, являющегося стороной в административном деле.

Напротив, применительно к случаям смерти гражданина и реорганизации юридического лица используется иной юридико-технический прием: эти лица обозначаются как субъекты спорного либо установленного судом административного или иного публичного правоотношения.

Означает ли это, что в первом случае замена стороны ее правопреемником возможна, лишь пока «дело рассматривается», а во втором – на любой стадии, в том числе и на стадии исполнения (когда публичное правоотношение уже квалифицируется как установленное судом)? Полагаем, что такой подход лишен логики. Во-первых, нет никакого смысла ограничивать действие института процессуального правопреемства лишь определенными стадиями – судебная защита перестанет быть эффективной, если, к примеру, на стадии исполнения в результате материального правопреемства вдруг окажутся невозможными замена должника и, как следствие, реальное исполнение принятого судебного акта. Во-вторых, сам подход, в соответствии с которым устранение одних участников процесса возможно на любой стадии, а других – только в «период рассмотрения административного дела», нарушает принцип равенства. По этим соображениям считаем, что ч. 1, 2 комментируемой статьи подлежат расширительному толкованию: реорганизация и упразднение органов государственной власти, иных государственных органов и органов местного самоуправления, а также организаций, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, освобождение от замещаемой (занимаемой) должности должностного лица, являющегося стороной в административном деле, влекут процессуальное правопреемство не только в «период рассмотрения административного дела», но и во всяком его положении, в том числе и на стадии исполнения судебного акта.

8. Еще одна неточность комментируемой статьи связана с тем, что положения ч. 1–5 данной статьи при их буквальном толковании распространяются только на стороны.

Такой подход заслуживает критики. К примеру, при рассмотрении административного дела юридическое лицо, имеющее процессуальный статус заинтересованного лица (см. комментарий к ст. 47 КАС), может реорганизоваться. Если для подобной ситуации исключить применение института процессуального правопреемства, то может оказаться, что прежний субъект (правопредшественник) уже не существует, а новый привлечен быть не может. Есть ли этому какое-либо разумное обоснование? Полагаем, что нет. Если материальное правоотношение, связывающее одну из сторон с заинтересованным лицом, допускает правопреемство, то правопреемник конечно же должен быть допущен к участию в деле.