Текст книги "Пастырское богословие"

Рассмотрим теперь новозаветное употребление слова «пастырь» и то новое, что евангельская история добавляет к понятию о пастырстве. В свое время одним из первых достижений научного пастырского богословия в России стала книга профессора Санкт-Петербургской духовной академии, протоиерея Сергия Соллертинского, «Пастырство Христа Спасителя». В ней автор поставил себе цель выявить то неизменное, что составляет суть христианского пастырства во все времена, а для этого определить существенные черты пастырства Самого Христа. Решая эту задачу, о. Сергий установил, что чаще всего в Евангелии Сам Себя Спаситель называет именем Сын Человеческий. В свою очередь поиск этого выражения в ветхозаветных текстах показал, что им, как правило, именуются пророки. Отсюда автор делал вывод о том, что суть пастырства Христа Спасителя составляет Его пророческое, т. е. учительное служение. Работа подверглась справедливой критике прежде всего за то, что была проделана на основе только синоптических Евангелий и не учитывала важнейших в этом отношении текстов Евангелия от Иоанна. Однако с учетом последнего вывод о. Сергия вполне вписывается в наши представления о ветхозаветном пастырстве. Действительно, если имя Сына Человеческого чаще всего относится к пророкам, то ведь именно они в то же время чаще всего именуются и пастырями. Однако мы помним, что помимо учительства жертвенная любовь и полное предание себя в волю Божию, столь свойственные пророкам, существенно дополняли образ ветхозаветного пастырства, в котором нетрудно угадать прообраз единого истинного Пастыря. В то же время именно Евангелие от Иоанна делает этот образ окончательно ясным для нас. Здесь как в фокусе сходятся порознь намеченные в Ветхом Завете линии пастырства и священства.

Центральными текстами в этом отношении будут притча о Пастыре Добром (Ин. 10:1-18) и первосвященническая молитва Спасителя (Ин. 17). Однако прежде чем перейти к ним, отметим важные для нас места в синоптических Евангелиях. Прежде всего, конечно, это те, где Господь усваивает себе характерную черту ветхозаветного пастырства: посланничество, – их немало (см., напр. Мф. 10:40, Мф. 15:24, Мк. 937, Лк. 4:42–43, Лк. 10:16); но еще важней те, где это пастырское посланничество обретает черты священнического служения. Прежде всего это Мф. 20:28 и Мк. 10:45, где говорится, что Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Ср.: Лк. 12:37 и Лк. 22:26-27). Дело в том, что по ветхозаветным понятиям служение возможно только как служение низшего высшему и по отношению к Богу понимается прежде всего как священнодействие, поэтому о пророках обычно не говорится, что они поставлены на служение, но о священниках и левитах – часто. В свою очередь, служение – богослужение – это прежде всего принесение жертвы. Иными словами, парадоксальным для израильтянина употреблением этого понятия Спаситель прикровенно указывает на Себя как на Приносящего и Приносимого. Окончательно же проясняется это как раз в упомянутых выше текстах евангелиста Иоанна.

Не пересказывая их подробно, обозначим вытекающие из них важнейшие черты пастырства Христа Спасителя. В центре обоих фрагментов стоит мысль о приносимой пастырем за овец жертве: Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин. 10:11) – за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною (Ин. 17:19). Этим жертвенно-священническим служением Пастыря запечатлевается (совершается) Его пастырское посланничество, которое делает Его тем самым единым посредником между Богом и человеками (Ср.: 1 Тим. 2:5). Притча здесь намечает то, что прямо проговаривается в молитве. Послушание овец пастырю и знание им их имен (Ин. 10:3) раскрывается как власть, данная Сыну вместе со знанием тех, кто препоручен Ему Отцом (Ин. 17:12). Выражение: Я есмь дверь (Ин. 10:9; См. Ин. 10:7), – в общем виде выражающее мысль о посредничестве, наполняется в молитве подробным описанием дела, которое Сын совершил по поручению Отца: открыл Его имя человекам, передал им Его слова, которые суть истина, и теперь предает Себя за них, чтобы и они вошли в славу Отчу И притча, и молитва завершаются мыслью о Церкви: и будет одно стадо и один пастырь (Ин. 10:16) – Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир… Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их, да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино (Ин. 17:18-23).

Итак, пастырство Христа Спасителя соединяет в себе власть, пророчество и жертву. С точки зрения ветхозаветной можно было бы сказать, что Спаситель совмещает в Себе истинного пастыря и истинного священника, но то же Евангелие от Иоанна (вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин. 1:29)) позволяет сформулировать более точно: Христос есть истинный Пастырь и истинный Агнец в одном лице. Окончательно же это откроется обитателям Горнего Иерусалима, ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод (Апок. 7:17).

Вопросы к параграфу:

1. Что говорят о пастырстве Христа синоптические Евангелия?

2. В чем заключается особенность учения о пастырстве Христа в Евангелии от Иоанна?

3. Как соотносятся ветхозаветное и евангельское учение о пастырстве?

Преподобный Иустин Попович замечает, что, хотя Христос может называться разными именами, но при этом в каждом имени Он все равно предстанет перед нами в Своем целостном облике, так как все Его имена совмещаются в одном главном имени – Спаситель, – и все Его действия – в главном деле, ради которого Его послал в мир Отец[33]33
  Иустин Попович, прп. Собрание творений: В 4 т. М., 2006. Т. 3. С. 8.


[Закрыть]. И действительно, первое, что бросается в глаза, при взгляде на Христа Пастыря, что Он – всегда пастырь. Важно даже не то, что, подобно пастырям-пророкам, Он жил вне обычного, размеренного традицией быта, а то, что у Него не было Своей – которую мы сегодня назвали бы частной – жизни. Он – всегда пастырь: любая черта Его жизни, Его характера, Его поведения, Его бесед, Его молитв, Его страданий и смерти – пастырская. Он никогда не думает о Себе и как воплощенная Любовь не ищет своего (1 Кор. 13:5). И молясь Отцу, и проповедуя в синагогах, и наставляя учеников, и изгоняя бесов, и разделяя трапезу с мытарями и грешниками, Он – Пастырь. В минуту ареста Он озабочен не Собой, но тем, чтобы исправить горячность Петра и оградить учеников: оставьте сих (Ин. 18:8); если Он скорбит, то об ожесточении сердец; если радуется, то о том, что утаенное от мудрых открыто младенцам (Ср.: Лк. 10:21) и т. д., и т. д. Очевидно, здесь дело не в том, что евангелисты описывали только известную сторону Его жизни, но в том, – что жизнь Его была такова. Он учит, Он молится, Он свидетельствует жизнью, смертью и воскресением Свое учение, Он указывает путь, Он священнодействует – в Сионской горнице и на Кресте, – Он творит дела Отца, Он пьет Чашу послушания Отцу, Он послан Отцом, Он Посредник между Отцом и людьми, Он примиряет нас с Отцом, Он образ Отца: Он – Пастырь Добрый. И в этом смысле Его «пропитанная» пастырством жизнь – прямое и непосредственное руководство для всякого пастыря, которое мы можем почерпнуть прямо из Евангелия[34]34
  Ср.: Тихон Задонский, свт. Сокровище духовное, от мира собираемое. Задонск, 2009. С. 362 и ниже.


[Закрыть]:

– Видим в Евангелии, что Христос за матерь и братьев своих считал паству свою, так и пастырь должен помнить, что обручается с Церковью, а его родные уже не имеют на него прежних прав.

– Видим, что Спаситель, несмотря на угрозы, всегда говорил то, что считал нужным сказать, так и пастырь должен говорить слово Божие, никому не угождая; и как Христос всякий повод использовал для того, чтобы наставить на спасение (например, в разговоре с самарянкой), а о бесполезном не говорил вовсе, так и пастырь должен использовать всякий повод для того, чтобы принести пользу своей пастве.

– Видим, что Спаситель более всего заботился о грешниках и был всегда доступен им, так и пастырь должен более всего заботиться о самых немощных своих чадах.

– Видим, что Спаситель уединялся для молитвы и одинок был среди учеников своих, так что и в Гефсиманском саду они не бодрствовали с Ним, и на кресте оставили Его, так и пастырь должен быть готов к одиночеству и научиться любить его и помнить: Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно. (Ин. 8:29); одиночество пастыря среди людей есть оборотная сторона его близости к Отцу.

– Видим в Евангелии, что Христос везде говорил о том, что не от Себя пришел, а послан Отцом, так и пастырь должен помнить, что не людьми поставлен, но послан Богом. Полномочия пастыря не от земли, но от неба, и ответствен он прежде всего пред небом. Видевший Меня видел Отца (Ин. 14:9), сказал Христос Филиппу. Так всякий пастырь должен являть пастве образ Христов.

– Видим в Евангелии, что Спаситель оклеветан был фарисеями. Так и пастырь должен быть всегда готов к недоброжелательству и клевете, но и о том помнить, что если живет не в Духе, то слово клеветы может сбыться над ним[35]35
  Ср.: Филарет Московский, свт. Келейный дневник // Филаретовский альманах № 1. М., 2004. С. 54.


[Закрыть].

– Видим в Евангелии, что Спаситель, исцеляя, одним велел проповедовать чудо, а другим, наоборот, скрывать его, у одних испытывал веру, а других вообще ни о чем не спрашивал, потому что знал, чтó в человеке и чтó кому полезно. Так и пастырь истинный – тот, кто знает своих овец, т. е. знает, что и когда потребно каждой из них. Стало быть, пастырь должен искать и просить у Господа дара духовного рассуждения, без которого не сможет управить стадо.

– Видим в Евангелии, что Спаситель истинно до конца возлюбил учеников Своих, так что и душу положил за них. Так и пастырь должен готовиться к этому и помнить, что пока не придет час его, никто не сможет повредить ему.

– Видим в Евангелии, что Господь именно свидетельствовал об истине, т. е. не только возвещал ее, но и жизнью Своею подтверждал: если говорил благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас (Мф. 5:44), то и Сам на кресте молился за распинающих; если предлагал раздать имение, то и Сам не имел, где приклонить голову (Мф. 8:20); если говорил, что надо оставить отца и матерь, то и Сам предпочитал родным учеников своих; если говорил, что кто больший, тот должен быть слугою, то и Сам умыл ноги ученикам; если говорил, что надо всегда молиться, то и Сам часто уединялся для молитвы, – так и пастырь должен стремиться к тому, чтобы жизнь его утверждала сказанное им слово. Слово духовное, замечает негде прп. Силуан Афонский, судья тому, кто его произносит.

Итак, даже из немногого сказанного видно, что пастырство Спасителя есть икона земного пастырства. И как все лучи ветхозаветного пастырства сходятся к Пастыреначальнику Христу, так что Авель, Моисей, Давид, Иеремия, каждый по-своему, несут в себе какую-то черточку пастырства Иисусова, – так и новозаветные пастыри Церкви Христовой, каждый в меру своих сил, должны раскрыть в себе образ Пастыреначальника. Это нужно пастве, потому что Христос является пастве в пастырях. Это нужно им самим, потому что образ Божий может раскрыться в них отныне только через их пастырство.

Вопросы к параграфу:

1. Что можно считать важнейшей чертой пастырства Христа?

2. Как соотносятся проповедь и жизнь Пастыря Христа?

3. Как соотносится божественное пастырство Спасителя и пастырство земное?

Спаситель не только предстал перед апостолами как совершенный образ совершенного Пастыря, но и учил их пастырству. Во дни Своей земной жизни, беседуя с ними, Христос усваивает им важнейшие черты Своего пастырства. Они избраны (Ин. 15:16) и посланы Им в мир, так же как Сам Он был послан сюда Отцом (Ин. 4:38, 17:18). Их слово будет со властью, их будут слушать так же, как слушали Его (Ин. 15:20), они будут посредниками между Ним и теми, кто уверует в Него, слушая их (Ин. 17:15), и от Его имени будут раздавать им хлеб жизни (Лк. 9:13). Они будут гонимы, как и Он (Ин. 15:18, 21), и изопьют чашу, которую Он пил (Мф. 20:23). Если Он Агнец, то и их посылает как овец среди волков (Мф. 10:60); Если Он умыл им ноги, то и они должны делать это друг другу (Ин. 13:14). Это предварительное научение завершается прямым поставлением апостолов на пастырское служение, когда Христос является им после Своего воскресения: Иисус же сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин. 20:21-23).

Комментируя это место, святитель Иоанн Златоуст подчеркивает божественную высоту врученного апостолам пастырского служения: «Кто размыслит, как важно то, что человек, еще облеченный плотью и кровью, может присутствовать близ блаженного и бессмертного Естества, тот ясно увидит, какой чести удостоила священников благодать Духа. Люди, живущие на земле и еще обращающиеся на ней, поставлены распоряжаться небесным и получили власть, которую Бог не дал ни ангелам, ни архангелам… Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5:22), а я вижу, что Сын весь этот суд вручил священникам. Они возведены на такую степень власти, как бы уже переселились на небеса, превзошли человеческую природу и освободились от наших страстей»[36]36
  Иоанн Златоуст, свт. Шесть слов о священстве // Творения: В 12 т. Свято-Успенская Почаевская лавра, 2005. Т. 1. С. 520.


[Закрыть]. Очевидно, что именно такое восприятие пастырства лежало и в основании пастырского богословия апостолов, ибо главный вопрос, на который они стремились ответить, заключался в том, как возможно и кому возможно понести это Божественное служение, которое в полной мере мог поднять только Богочеловек Иисус Христос.

Вопросы к параграфу:

1. Чему Христос учил апостолов как будущих пастырей?

2. Как характеризовал пастырство святитель Иоанн Златоуст?

3. Что было центральной темой пастырского богословия апостолов?

Получив для устроения Церкви от Христа дар пастырства, дар священства, апостолы не могли не задумываться о том, кому они смогут в дальнейшем передавать этот дар, иными словами, должны были ответить на выше уже поставленный вопрос: кто и как может понести Божественный дар пастырства? Ответ на него мы находим прежде всего в посланиях апостола Павла, причем не только в тех, которые принято называть пастырскими и в которых сосредоточены пастырские наставления апостола его ученикам, – и в других посланиях мы находим не менее драгоценное для нас описание собственного пастырского опыта апостола.

Прежде всего необходимо обратить внимание на то, что в эпоху, когда все или почти все в Церкви совершалось по прямому указанию Духа – в том числе и избрание на пастырское служение, апостол закладывает основу канонических требований к кандидату в священство. Эти требования, как и подобает канонам вообще, охватывают преимущественно внешнюю сторону дела. Будущий епископ (пресвитер) должен не иметь грубых пороков, не иметь пристрастия к деньгам, вину и ссорам, быть мужем одной жены, любить странников, быть честным, благочестивым, учительным, хорошо управлять своим домом, иметь доброе свидетельство от внешних и прочее (1 Тим. 3:1-7). Все сказанное можно свести к одному – жизнь ставленника прежде всего не должна быть соблазнительна ни для своих, ни для чужих, чтобы не понесла в чем урона Церковь Бога Живого, которая есть столп и утверждение истины (1 Тим. 3:15)[37]37
  Подробный обзор канонических требований к священству см. ниже в Главе 3.


[Закрыть]. Однако, как только ставленник получает дар с возложением рук священства (1 Тим. 4:14)), требования существенно меняются, они становятся неизмеримо выше: Будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим. 4:12).

Святитель Феофан толкует эти слова так: «словом… чтобы и содержание и образ речи были назидательными… житием… во взаимообращении: всякого встречать с уважением к нему и готовностью сделать ему добро, словом и делом, не допуская никакой вольности в обращении… любовью… Пастырь, приемля паству в свои руки, должен всех принять, как кровных чад и как родных… духом… быть отрешену от всего тварного и чувственного и все творить во славу Божию и не превозноситься даром благодати, но паче смиряться, боясь оказаться не настолько деятельным, сколько следовало бы, судя по данному дару… верой… Есть две веры: вера правая, приемлющая без сомнения помышлений все, открытое нам Богом, и вера, в Боге уверенная, что не оставит предавшего себя Ему… чистотой… целомудрием, непредпочтением никого»[38]38
  Феофан Затворник, свт. Толкование посланий ап. Павла. Пастырские послания. М., 1995. С. 351–353.


[Закрыть].

Будучи Божественным и в этом смысле незаслуженным, дар нуждается в возгревании (2 Тим. 1:6), так как это единственный способ вместить и не растратить его. Для этого необходимо, во-первых, вникать в себя и в учение (1 Тим. 4:16). В этих словах трудно не усмотреть прежде всего очевидное указание на накопление пастырского опыта как на внутреннее осознание жизни во Христе. Лучший комментарий к этому месту можно найти у святого Иоанна Кронштадтского. В своей сарапульской беседе с пастырями, значение которой для пастырского богословия, быть может, не менее велико, чем значение беседы преподобного Серафима с Мотовиловым для духовной жизни вообще, он говорил так: «О своем душевном состоянии могу сказать вам, что исполняю древнее великое правило: познай самого себя. Это содержание всей моей жизни, и доселе я не перестаю “познавать самого себя”. Чрез это я познаю свою беспомощность во всех отношениях, а это меня заставляет смиряться… и постоянно просить у Бога благодатной помощи, для очищения от грехов. И это знание своих человеческих немощей заставляет меня и помогать другим, и молиться за них, сочувствовать, прощать и т. п. Особенно для меня ценно изучение моей человеческой природы потому, что чрез это я познаю главные свойства Божии; я на себе познаю, насколько Господь наш милосерд, долготерпелив, всемогущ, в помощи нам “скоропослушлив”»[39]39
  См.: Вятские епархиальные ведомости 1904. № 14. С. 1119.


[Закрыть].

Однако одного только богопознания через самопознание еще недостаточно. Второе необходимое средство для возгревания дара священства, согласно апостолу, есть страдание: страдай с благовестием Христовым силою Бога (2 Тим. 1:8). Эти слова, очевидно, также нуждаются в пояснении. Благовестие совершается силою Бога и не может быть вменено в заслугу пастырю (Горе мне, если не благовествую… (1 Кор. 9:16)); единственное, что он может привнести от себя – это готовность принять страдание, так как и сама сила перенести его – от Господа. Тот же апостол Павел пишет Колоссянам: восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь (Кол. 1:24). По-своему эти мысли преломились и в учении о сострадательной пастырской любви митрополита Антония Храповицкого[40]40
  Антоний (Храповицкий), еп. Полное собрание сочинений: В 3 т. Казань, 1900. Т. 2. С. 167–168.


[Закрыть]. Наконец, святой Алексий Мечёв говорил, что пастырь должен «разгружать» скорби своих чад и брать их на себя и именно в этом видел свою главную задачу[41]41
  Дурылин С, свящ. Маросейский батюшка // «Пастырь добрый». Жизнь и труды московского старца Алексия Мечёва. М., 1997. С. 148.


[Закрыть].

Это общее рассуждение подтверждается пастырским опытом самого апостола Павла. Уже святитель Григорий Богослов считал этот опыт уникальным и образцовым и сжато изложил его в своем «Слове о священстве»: «Он [апостол Павел] излагает законы рабам и господам, начальникам и подчиненным, мужам и женам, родителям и детям, супружеству и безбрачию, воздержанию и роскоши, мудрости и невежеству, обрезанию и необрезанию, Христу и миру, плоти и духу. За одних благодарит, других укоряет, одних именует своею радостью и венцем, других обличает в безумии. Кто ходит право, тем сопутствует и соусердствует; а кто ходит лукаво, тех останавливает. Он то отлучает, то утверждает любовь, то плачет, то веселится; то напоевает млеком, то касается тайн; то снисходит, то ведет с собою на высоту; то угрожает палицею, то объемлет духом кротости; то возносится с высокими, то смиряется со смиренными. Иногда он – меньший из апостолов, а иногда обещает представить доказательства, что в нем глаголет Христос. Иногда желает отъити и жрен бывает; иногда признает более нужным для верующих – пребывать ему во плоти. Ибо ищет не собственной пользы, но пользы чад, которых родил во Христе благовестованием; – такова цель всякого духовного начальства, – во всем презирать свое для пользы других! Павел хвалится немощами и скорбями; как бы некоторым убранством, украшается мертвостию Иисусовою; он не невежда в познании, хотя говорит о себе, что видит сквозь тусклое стекло и гадательно. Бодр духом, и изнуряет тело, истощая его, как противника; а вместе не научает ли и не вразумляет ли тем и нас, не превозноситься земным, не надмеваться ведением, не восставлять плоти против духа? Он за всех ратоборствует, за всех молится, о всех ревнует, за всех воспламеняется, – и за тех, которые вне закона, и за тех, которые под законом; он проповедник язычников, предстатель иудеев… Он подражает Христу, бывшему за нас клятвою, воспринявшему на Себя наши немощи, понесшему наши болезни, или скажу скромнее, он первый после Христа не отрекается страдать за иудеев, и притом как нечестивый, только бы они спаслись. Но к чему перечисляю подробности? Живя не для себя, но для Христа и для проповеди, распяв себе мир и распявшись миру и всему видимому, Павел все почитает маловажным и низким для своего желания»[42]42
  Григорий Богослов, свт. Творения: В 2 т. М., 2007. Т. 1. С. 44.


[Закрыть].

Действительно, известные нам от самого апостола подробности его странствий складываются в подлинную жизнь во Христе. Для него принципиально важна связь со Спасителем, которую он подчеркивает, настаивая на том, что свое учение принял непосредственно от Него. Но еще важнее его самоопустошение – трудно найти другое слово – ради Христа. Когда он говорит, что все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа (Флп. 3:8), то надо помнить, что за этими словами стоит признание ничтожности и достижений прошлой жизни, и римского гражданства, и положения в обществе, и уважения соплеменников и родных и еще многого другого, что наполняет жизнь каждого человека в ее повседневности. Апостол опустошает себя, чтобы в нем жил отныне Христос (Гал. 2:20), и по мере того, как это происходит, одновременно удивительным образом расширяется сердцем, так что в этом сердце теперь не тесно никому из его учеников и пасомых (2 Кор. 6:11). При этом христоцентризме жизни тем более поразительно, что если Моисей когда-то готов был ради спасения своих соплеменников оказаться вычеркнутым из книги жизни, то апостол Павел по аналогичному поводу готов даже на большее: готов быть отлученным от Христа (Рим. 93). Это крайнее выражение пастырской любви – будь оно даже гиперболой – говорит нам о главной движущей силе пастырства более, чем что-либо другое[43]43
  Ср.: Иоанн Златоуст, свт. О священстве. С. 522–523.


[Закрыть], и позволяет нам смотреть на апостола Павла как на совершенный образ земного пастырства, вместивший в себя, насколько это возможно человеку, данный во Христе первообраз пастырства Божественного. Совершенство этого образа, однако, не означает его бесполезности для нас в силу очевидной недостижимости. Заповедь апостола: будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11:1), – требует исполнения, и в этом мы можем и должны опираться на те универсальные законы пастырского служения, который апостол Павел почерпывает из опыта собственной жизни.

Первый из них формулирует принцип пастырского отношения к пасомым: Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор. 9:22). Поясняя, что делает это для Евангелия, чтобы быть соучастником его (1 Кор. 9:23), апостол тем самым подразумевает второй: спасение пастыря заключается в спасении его паствы. Наконец, третий, отвечая на главный вопрос пастырского богословия апостолов, как возможно человеку понести груз божественного пастырства, утверждает: Сила Божия в немощи свершается (Ср.: 2 Кор. 12:9).

Вопросы к параграфу:

1. Какие требования к ставленнику предъявляет апостол Павел?

2. Как святитель Феофан толкует слова апостола Образ буди верным…?

3. Как необходимо «возгревать дар священства»?

4. Как святитель Григорий Богослов характеризует апостола Павла в его пастырском делании?

5. Почему мы можем назвать жизнь апостола Павла жизнью во Христе?

6. Какие законы пастырского служения выводит апостол Павел из своего пастырского опыта?