Текст книги "Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5"

Школа находилась в Омске по адресу ул. 1-я Линия, дом № 20[276]276
  Там же.


[Закрыть]. В газете «Рабочий путь» сохранилось описание внешнего вида школы, оживляющее в красках сохранившуюся фотографию. Это было большое двухэтажное, красное, каменное здание, окруженное оградой из колючей проволоки. У входа стояла будка для часового[277]277
  У курсантов ТО ГПУ // Рабочий путь. 1924. 28 марта.


[Закрыть]. В школе обучалось 150 курсантов. Занятия по расписанию проводились в школе с 8 до 17 часов с перерывом на обед с 12 до 14 часов. Кроме того, в школе работали кружки по родному языку, математике, физкультуре и марксистский. Занятия в них проводились с 18.00. Работа кружков по предметам школы объяснялась крайне низким уровнем начального образования у курсантов школы. Отчасти он компенсировался желанием обучаемых освоить учебную программу. Учебный процесс в школе был крайне интенсивный. В этой связи газета «Рабочий путь» писала о жизни курсантов: «…здесь вы редко услышите разговоры о барышнях, гуляньях, семечках, а тем более о ставках, сетках, товарных и золотых рублях. Здесь только дело»[278]278
  День в школе агентов ТО ГПУ // Рабочий путь. 1923. 23 декабря.


[Закрыть].

В омской газете «Рабочий путь» регулярно появлялись материалы, посвященные различным аспектам жизни и деятельности Сибирской школы по подготовке агентов ТО ОГПУ. В первой половине 1920-х гг. советские спецслужбы еще не были учреждением, полностью закрытым от общества. Руководители школы и ее курсанты активно сотрудничали с печатью с целью создания у населения положительного образа курсанта школы, чекиста, сотрудника ОГПУ. В статье «Как живет курсант школы ТО ГПУ», И.В. Тулин подробно описывал распорядок дня жизни курсанта:

Макет железной дороги в предметном классе по железнодорожному делу

«УТРО

Еще только первые лучи пробиваются сквозь окна помещения школы ТО ГПУ, как курсант уже на ногах. В 6 часов утра – звонок. Наскоро моются, пьют чай, подзубривают, что плохо усвоили вчера, и не успели оглянуться, как начался

ДЕНЬ

В 8 часов утра в классе преподавателя еще нет. Гул идет по классу, кто читает, кто подготавливается к предстоящей лекции, кто делится своими впечатлениями о выступлении на вчерашнем собрании, кто с газетой еще не может расстаться и т. д. и т. д. Но вдруг гул смолкает, появляется лектор, тоже свой парень, т. Ананьев, притащился в класс с Библией, читает религию и государство. Читает просто и понятно, поклон ему за это. Кончилась лекция, а дальше замелькали и другие: обществоведы, естественники, железнодорожники, военспецы и другие им же несть числа. Много их, трудно укладывается лекция в голове, особенно когда пришли от станка напрягаются все силы, вся энергия. Одолеваем. Долго тянется учебный день. 8 часов вечера. Кончился трудовой день и наступает

ВЕЧЕР

Его зря пропустить так нельзя и вслед за школьной начинается страда внешкольная. В клубе школы им. т. Благонравова собрались курсанты, рабочие фабрики им. Зиновьева пимокатчики. Тихо читает лекцию о происхождении вселенной т. Лунин. Читает просто, смешит много. «Такую то реку» – говорит «переплюнуть можно, а такую то, глазами не окинешь». Уже в клубе становится темно. Зажглось электричество. А жизнь школы агентов ТО ГПУ еще бьет бурным ключом. Время уже 10 часов, а школа как большой моховик, с трудом, тяжело вдыхая, повертывается еще и еще последний раз. Ну вот и —

НОЧЬ

Тихо в школе. Причудливые тени легли в классах от аппаратов телеграфа. Все отдыхает, набирается сил, чтобы на завтра взяться с новой силой за учебу. Ведь времени для того, чтобы стать специалистом во многих областях мало: всего 8 месяцев, а у многих таиться в глубине заветное желание подготовиться получше, как можно больше приобрести знаний»[279]279
  Тулин. Как живет курсант школы ТО ГПУ // Рабочий путь. 1923. 27 июня.


[Закрыть].

Фотоальбом школы свидетельствует, что школа имела хорошую материальную базу. В собственном здании располагались специально оборудованные классы по железнодорожному и морскому делу, читальный зал, спальные помещениями со всем необходимым для жизни и учебы[280]280
  ИАОО. Ф. П–35. Оп. 5. Д. 3. Л. 1–31.


[Закрыть].

Сохранились воспоминания сотрудника органов ГПУ на транспорте проходившим обучение в школе и свидетельствовавшим о пользе обучения для своей профессиональной деятельности, который вспоминал, что «начальником школы был Соколов, военспец, бывший царский офицер в чине капитана. Заместитель по политической части был тов. Тулин, ленинградский рабочий, старый коммунист (И.В. Тулин не был «старым коммунистом», скорее он был убежденным, проверенным в деле коммунистом. – Авт.). Адъютантом являлся Савваитов, сын бывшего царского генерала. Имел высшее юридическое образование. Большинство преподавателей были инженеры Управления Омской железной дороги. Мы изучали особенности ж.-д. транспорта и какие проводить мероприятия по предупреждению всякого рода крушений поездов, аварий, возможных диверсий и разных преступлений по должности. Изучали криминалистику, анатомию, уголовный и процессуальный кодексы РСФСР. Изучали общеобразовательные предметы в объеме семилетней школы. Эта школа многому нас научила (выд. нами – Авт.). В школе было хорошо поставлено физкультурное и военное дело»[281]281
  Архив Управления УФСБ России по Омской области. Ф.87. Оп. 3. Д. 1596. Л. 105.


[Закрыть].

Советские спецслужбы представляли собой подразделение правящей партии, выполнявшее задачи ее руководства. Поэтому их деятельность в то время не ограничивалась только профессиональной областью. Помимо подготовки специалистов органов безопасности на транспорте школа несла значительную партийную и общественную нагрузку не характерную для современных органов безопасности. Учебное заведение имело подшефный детдом. Дети были постоянными гостями школы. Они свободно прибегали поиграть с медвежонком школы[282]282
  День в школе агентов ТО ГПУ // Рабочий путь. 1923. 23 декабря.


[Закрыть].

Кроме того, школа шефствовала над Ачаирской волостью с населением в 25000 человек. В Омской губернии это была проблемная для властей территория, населенная преимущественно бывшими сибирскими казаками, относившимися к советской власти неприязненно. В своей работе в волости школа взаимодействовала с волостным комитетом партии. Из школы круглогодично отсылались в волость газеты и общественно-политическая литература. Поражает открытость военно-учебного заведения. Крестьяне из волости, приезжавшие в город, останавливались на ночлег в школе, участвовали в собраниях, забирали газеты и литературу. Это располагало к доброму отношению жителей Ачаирской волости с администрацией и курсантами школы. Летом в Ачаирскую волость выезжали на пароходе с оркестром курсанты школы. Поездка имела не только воспитательные, но и учебные цели. В воспитательном отношении она была нацелена на политическое воспитание населения и также давала возможность повысить политическую грамотность курсантов, готовившихся к проведению бесед. В учебном отношении в ходе поездки с курсантами проводились практические занятия по эксплуатации водного транспорта. В ходе поездки курсанты посещали волостной центр и населенные пункты на всем протяжении маршрута. Особый упор в общественной работе школой делался на коммуну «Юный пахарь»[283]283
  Итоги работы по шефству над деревней в школе ТО ГПУ // Рабочий путь. 1924. 22 февраля.


[Закрыть].

Несмотря на успешную работу школы, в условиях острой нехватки финансов в январе 1925 г. было принято решение о ее закрытии. Газета «Рабочий путь» описывала сложившуюся ситуацию: «Сибирская школа по подготовке агентов транспортного отдела ГПУ обслуживает не только Омскую губернию, но и все другие сибирские губернии. В нынешний год школа переживает большой материальный кризис. На ее годовое содержание минимально надо 28000 рублей. Центром отпущено только 12000. Губисполком, указывается на материальные затруднения школы, высказывает мысль о необходимости привлечь к участию в расходах на содержание школы все губернии Сибири и даже Дальнего Востока и просит Сибревком обсудить этот вопрос»[284]284
  К содержанию Сибирской школы ЛО ГПУ // Рабочий путь. 1925. 6 февраля


[Закрыть]. Усилия омских властей не увенчались успехом. В архиве УФСБ России по Омской области имеются сведения об увольнении курсантов из школы в январе 1925 г. «за расформированием последней»[285]285
  Архив управления УФСБ России по Омской области. Ф. 87. Оп. 3. Д. 1595. Л. 117.


[Закрыть].

Благодаря деятельности школы транспортные отделы органов ОГПУ в Сибири были укомплектованы несколькими сотнями специалистов. В подавляющем большинстве это были уроженцы Сибири, обученные в регионе, хорошо знавшие местные условия и способные успешно решать задачи, возложенные государством на подразделения органов безопасности, обслуживавшие транспорт.

К.Э. Безродный
Роль местных органов ГПУ – ОГПУ в укреплении новой государственности в Сибири

Изменение социально-политической обстановки в стране, переход к новой экономической политике потребовали определения новых приоритетов в деятельности органов государственной безопасности. Это, в свою очередь, повлекло необходимость кардинальной реорганизации чекистских аппаратов, которая была проведена в 1922 г.

Постановлением ВЦИК РСФСР от 6 февраля 1922 г. Всероссийская чрезвычайная комиссия была упразднена. Вместо нее было создано Государственное политическое управление при Наркомате внутренних дел РСФСР. Подготавливая реформу, ВЧК еще в начале февраля направила на места телеграмму, в которой предлагалось приступить к реорганизации губернских ЧК, преобразовать существующие политбюро в аппарат уполномоченных губернских отделов ГПУ, а транспортные ЧК – в окружные дорожно-транспортные отделы ГПУ.

В соответствии с этим, с 4 марта 1922 г. Омская губчека была преобразована в Омский губернский отдел ГПУ (ГОГПУ).

Изменения в его структуре и направлениях деятельности в той или иной мере были начаты еще в 1921 г. и продолжались на протяжении всего 1922 г. В мае 1922 г. Омский ГОГПУ имел следующую структуру. В общую часть входили: стол личного состава, комендатура, хозяйственное и сметно-счетное отделения. Секретно-оперативная часть (СОЧ) объединяла работу секретного (СО), экономического (ЭКО), информационно-агентурного (ИНФО) и регистрационно-статистического (РСО) отделений.

В процессе реформы происходило совершенствование структуры оперативных подразделений. В двадцатые годы важное значение придавалось оперативному учету (регистрации) как составной части наблюдения за реальными и предполагаемыми политическими противниками советской власти.

Регистрации подлежали все лица, принимавшие участие в контрреволюционных выступлениях, – офицеры, гражданские чины бывших белых правительств, иностранцы. Особое отделение Омского ГОГПУ, например, занималось регистрацией бывших белых офицеров и чиновников, постановкой их на особый учет, который начал производиться «по определенной форме» с ноября 1921 г. Кроме того, им собиралась «характеристика» на политический и командный состав омского гарнизона. Только в городе особое отделение обслуживало 19 объектов. Среди них были военно-топографическая школа, 24-е пехотные курсы младшего комсостава, высшие курсы Сибмилиции, Высшая военная школа Сибири, 50-й батальон войск ВЧК-ГПУ, так называемые осадные районы (артсклад, взывсклад) и другие объекты.

В конце 1921 г. по материалам отделения были привлечены к уголовной ответственности 356 человек. Из них за шпионаж – 21, участие в контрреволюционных организациях – 67, за службу в карателях – 20, преступления по должности – 29, спекуляцию – 8, дезертирство – 5, скрытие офицерского звания – 34 и «контрреволюцию» – 169 человек.

По мере создания органов военного управления и образования Западно-Сибирского и Восточно-Сибирского военных округов становилось все более очевидным, что сложившийся порядок контрразведывательного обеспечения войск через особые отделы местных органов ЧК-ГПУ не отвечает новым требованиям. В связи с этим на базе особых отделов Омской и Новониколаевской ГубЧК во второй половине 1921 г. был создан Особый отдел ВЧК Западно-Сибирского военного округа (ЗСВО). В октябре 1922 г. в связи с отсутствием в ГОГПУ отделения по борьбе с бандитизмом функции такового на территории губернии были возложены на соответствующий отдел ОО ЗСВО (Отбанд). Отбанду по этой линии были подчинены уполномоченные ГОГПУ в уездах. Секретному отделению СОЧ поручалось передать в Отбанд все имеющиеся разработки «бандитского характера», а дальнейшее вести совместно. В конце 1922 г. ОО ЗСВО выбыл в Новониколаевск.

Изменение направления деятельности чекистских органов, организация их работы в новых условиях протекали непросто. С одной стороны, приспособление аппарата «исключительно к политическому розыску и переход к систематическому освещению деятельности отдельных лиц и учреждений» нередко вызывали непонимание среди сотрудников, начинавших свою работу еще в Губчека. «Старый метод ЧК, ставший почти традиционным, – отмечалось в одном из отчетов Омского ГОГПУ, – оказался не скоро изживаем. Замечалось даже среди сотрудников недовольство «послаблением», ибо чекистская работа до реорганизации сводилась к тому, что на каждый разинутый против советской власти роток немедленно был накинут платок и никакой системы в осведомительной работе не требовалось». Даже в нечекистской среде ЧК долго еще противопоставлялась ГПУ. Так, в речи одного из выступавших на торжественном заседании по случаю шестилетнего юбилея органов ВЧКГПУ, состоявшемся 23 декабря 1923 г. в омском драмтеатре, прозвучала мысль о том, что врагам рабочего класса рано успокаивать себя мыслью, что «ЧК переименована в ГПУ, изменила свои суровые методы на более мягкие. В нужный момент, – говорил докладчик, – в пять минут ГПУ может снова сделаться ЧК».

С другой стороны, сокращение штата при образовании губотдела ГПУ существенно отразилось на организации всей оперативной работы. В марте 1922 г. из ГОГПУ были, например, уволены 62 сотрудника. Проводилась в то время среди сотрудников органов госбезопасности и мобилизация призывных возрастов. Так, в феврале 1922 г. из чекистских аппаратов губернии были призваны в РККА 28 человек. Калачинское политбюро вследствие этой мобилизации лишилось всех оперативных сотрудников, заменить которых было некем.

Вплотную подошли в этот момент чекистские аппараты и к вопросу подбора кадров. Упрощенное его решение в предыдущий период негативно отразилось на их деятельности. Переход же к новым принципам работы усилил среди оставшихся сотрудников желание уйти со службы: «…Работа перешла с боевой революционной ноги к кропотливой разработке поступающих материалов, что поставило сотрудников в положение апатии».

Под серьезный удар поставило работу сибирских органов ГПУ вспыхнувшее в 1921–1922 гг. движение «красного» бандитизма. Суть его заключалась в том, что с окончанием Гражданской войны и началом НЭПа значительные группы бывших партизан фактически остались не у дел. Выбитые из колеи прошлой жизни и не приспособленные к новым условиям, многие из них стали объединяться под лозунгом «Бей гадов», устраивать самочинные расправы с попавшими в их поле зрения якобы антисоветскими элементами, терроризировать население. Краснобандитским движением в той или иной степени были охвачены практически все партийные и советские ячейки в уездах Сибири. Сиббюро ЦК РКП(б) отмечало, что в идеологии «красных» бандитов «содержатся уже элементы недовольства советской властью, недостаточно решительно, по их мнению, борющейся с врагами народа». Со своей стороны, Омский ГОГПУ отмечал, что, целиком опираясь на коммунистические ячейки в своей работе, в этот период он потерял основные источники информации.

Вслед за реформой органов госбезопасности РСФСР аналогичным преобразованиям подверглись чекистские органы Украины, Белоруссии, Закавказья. Однако для более эффективной работы по охране безопасности всех советских территорий требовались продолжение унификации местных органов, концентрации сил и средств, налаживание их четкого взаимодействия. Такая возможность появилась с образованием Союза ССР в декабре 1922 г. Одним из решений состоявшегося тогда 1-го Всесоюзного съезда Советов было постановление об организации при СНК СССР объединенного органа ГПУ. В соответствии с ним в ноябре 1923 г. было образовано Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ). В ходе этих преобразований Омский губотдел ГПУ в декабре 1923 г. был реорганизован в губернский отдел ОГПУ (ГООГПУ), возглавил который Х.П. Щербак, а с июля 1924 г. – С.В. Здоровцев.

Х.П. Щербак

С.В. Здоровцев

25 мая 1925 г. по постановлению ВЦИК был образован Сибирский край в составе 5 губерний, в том числе и Омской, а в октябре уезды и губернии были ликвидированы и в Сибирском крае образовано 16 округов. Омская губерния разделилась на три самостоятельных округа: Омский, Славгородский и Тарский. В соответствии с этими административно-территориальными изменениями Омский губотдел ОГПУ был в 1925 г. преобразован в окружной отдел ОГПУ. Были созданы самостоятельные окротделы в Таре и Славгороде. Все они входили в состав Полномочного представительства ОГПУ по Сибирскому краю (Новосибирск) и подчинялись непосредственно ему. В 1927–1929 гг.

Омский окружной отдел ОГПУ возглавлял Д.В. Шленов. В эти годы в структуре органов госбезопасности происходили некоторые изменения, которые были связаны с возникающей необходимостью усиления того или иного направления деятельности. Так, в связи с организацией «решительной борьбы с диверсионными актами на основных объектах народного хозяйства» в 1927 г. в составе Экономического управления ОГПУ был создан специальный отдел, которому было поручено организовать контрразведывательную работу на объектах военной промышленности; постановлением СНК СССР от 27 мая 1927 г. вместо прежней военизированной охраны в составе войск ОГПУ создавались специальные части для несения охраны военных объектов. 23 октября 1926 г. была объявлена инструкция о взаимоотношениях местных органов ОГПУ с директорами военных заводов. Руководствуясь ею, местные органы своей информацией помогали руководителям предприятий установить недостатки в работе заводов, а руководители, в свою очередь, содействовали организации оперативной работы на предприятиях.

Д.В. Шленов

В связи с угрозой военной опасности в 1927 г. на ОГПУ был возложен контроль за организацией мобилизационной работы на предприятиях и в учреждениях, хотя в той или иной степени она проводилась еще с начала 1920-х гг. Кроме того, в эти годы местные органы государственной безопасности совместно с органами исполнительной власти ведали вопросами выезда за границу, вели учет перебежчиков, которым было определено место жительства на территории губернии, лиц, прибывших из-за границы по другим каналам. В 1931 г. все делопроизводство иностранного стола Омского горсовета окончательно было передано в ведение местного органа ОГПУ. В ноябре 1925 г. в типографии ГООГПУ было сосредоточено печатание всех секретных документов, издававшихся на территории губернии. Кроме того, в нее был переведен выпуск несекретных документов, «но которыми могут воспользоваться иностранные государства во вред Республике».

Роль местных чекистских органов в процессе становления новой государственности в двадцатые годы велика. Нельзя переоценить их усилий в защите экономических основ государства, борьбе с разрухой и активными посягательствами на национальную безопасность со стороны враждебного окружения. Вместе с тем нельзя не учитывать, что отличительной чертой данного периода стало расширение спектра карательной политики государства. Это наложило свой отпечаток на деятельность советских органов государственной безопасности и позволило использовать их впоследствии в механизме массовых репрессий. В феврале 1922 г. ВЦИК законодательно определил правовое положение ГПУ и его органов на местах, в принятых им положениях была урегулирована вся оперативно-служебная деятельность органов ГПУ. В частности, у них были изъяты предоставленные ВЧК внесудебные полномочия, усилен контроль за их работой со стороны органов советской власти и юстиции. Однако уже летом 1922 г. полномочия ГПУ были вновь значительно расширены. В августе был принят декрет об административной высылке лиц, причастных к контрреволюционным выступлениям, в октябре были ограничены функции прокурорского надзора по наблюдению за следствием и дознанием по политическим делам и обвинению в шпионаже. В октябре 1922 г. ВЦИК пошел по пути усиления карательной политики, применения репрессивных мер к деятелям антисоветских политических партий. После образования ОГПУ в 1923 г. сфера внесудебной деятельности органов госбезопасности продолжала расширяться.

Коллегия ОГПУ из органа коллективного рассмотрения наиболее важных вопросов оперативно-служебной деятельности фактически превращалась в судебный орган. Другим внесудебным органом стало Особое совещание при ОГПУ, образованное в 1924 г. для осуществления административных высылок, ссылок и заключения в ИТЛ. В 1926–1927 гг. Президиум ЦИК СССР начал предоставлять Особому совещанию новые чрезвычайные права, вплоть до вынесения высшей меры наказания.

Исследователи истории советских органов государственной безопасности отмечают, что в 1920-е гг. во многих правовых актах высших органов государственной власти и управления широкое распространение получили такие термины, как «социально чуждые элементы», «социально опасные элементы», «враждебная среда» и др. «Такое понимание, – отмечал В.В. Коровин, – уже само по себе противоречило законности, в эти категории фактически попадала та часть населения города и деревни, которая до Октябрьской революции входила в слои интеллигенции, офицерства, торгово-промышленной буржуазии, зажиточных крестьян… Ужесточение карательной политики советского государства, расширение сферы деятельности органов ОГПУ, существование политического сыска, органов внесудебной расправы, массовой агентурно-осведомительной сети и т. д. – все это свидетельствовало не о крепости, а о слабости общественно-политической системы советской власти».

В период подготовки и проведения реорганизации органов госбезопасности 1922 г. сложная оперативная обстановка сложилась на транспорте. Даже самые радикальные меры в условиях глубочайшей разрухи, выхода из строя половины подвижного состава и нехватки топлива не в состоянии были обеспечить нормальную его работу. Небывалые метели, прошедшие зимой1920–1922 гг., снежные заносы окончательно парализовали его работу.

Способствовали крушению транспорта и многочисленные пожары конца 1921–начала 1922 г. Так, в ночь с 11-го на 12 ноября 1921 г. произошел большой пожар в Омских главных мастерских, который до основания уничтожил механический, котельный, паровозо-сборный цеха и силовую станцию. Для ликвидации катастрофического положения в январе 1922 г. в Сибирь был направлен уполномоченный ВЦИК, СТО и НКПС, председатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский. На сибирских железных дорогах было введено военное положение, на помощь транспорту мобилизованы силы местных партийных, советских и хозяйственных органов. Бывший начальник следственного отдела ПП ВЧК по Сибири В. Чайванов вспоминал: «Прибыв в г. Омск, Феликс Эдмундович привлек к этому делу… много чекистов… То были дни героического труда сибиряков. Вместе с населением работали и чекисты, показывая пример самоотверженности и революционного энтузиазма».

Нашел время Ф.Э. Дзержинский и для того, чтобы вникнуть в работу чрезвычайных комиссий Сибири. Сразу же по приезду в Омск он сообщил в ВЧК: «Состав сотрудников ТЧК чрезвычайно слабый – полупартизанский, большой процент больных тифом». В отчете о работе своей экспедиции он указывал: «Срочность работы по вывозу продуктов, массовое хищение грузов и топлива, отдельные контрреволюционные попытки разрушить транспорт поставили перед экспедицией вопрос о необходимости в срочном порядке усилить деятельность сибирских ТЧК. Для этого, прежде всего, был усилен личный состав ТЧК. Прибывшие из Европейской России работники направлены на наиболее важные линии, участки» …

В эти годы в Омске существовало также районное отделение водной транспортной ЧК на реке Иртыше (РОВТЧК), преобразованное в линейную водную ТЧК (ЛВТЧК). Оно обслуживало органы управления водным транспортом, Омский, Павлодарский и Семипалатинский участки, многочисленные пристани и затоны на Иртыше, специализированное учебное заведение – Омскую профтехническую школу водников, а также прилегающие к Иртышу населенные пункты, вело наблюдение за имеющимися в непосредственной близости к реке военными частями, охраной важных объектов. ЛВТЧК вела общечекистскую работу по информированию центра и местных партийных и советских органов, ее сотрудники следили за аварийной безопасностью судов в затонах, состоянием средств пожаротушения и материальной части плавсредств и т. д.

Докладывало руководство водной ЧК и о трудностях, очень характерных для работы всех чекистских аппаратов того времени: «Комиссары затонов не имеют теплой одежды, некоторые совсем раздеты и не могут выполнять своей работы ввиду наступивших морозов. Некоторые сотрудники не посещают занятия за неимением одежды, нет канцелярских принадлежностей: бумаги, лент, перьев. Запрошено неоднократно СибОКТЧК о получении аванса, но ответ таков, что денег в СибОКТЧК нет. По получении из Москвы аванс будет выдан и нам».

В 1922 г. в ходе общей реорганизации органов госбезопасности водный и железнодорожный аппараты были вновь объединены, и на их базе создано Омское линейное отделение Сибирского окружного транспортного отдела ГПУ (ЛООКТОГПУ). В основном оно осуществляло задачи, уже сформировавшиеся в деятельности чекистских аппаратов на транспорте. Так, в мае 1922 г. ЛООКТОГПУ сообщало об уличении командира парохода «Европа» и двух его помощников в соучастии в хищении 23 мешков пшеницы – на одной из пристаней матросами был взломан замок на дверях склада. Часть виновных были задержаны, похищенное обнаружено на пристани Усть-Каменогорска, были установлены личности скрывшихся. В июле 1922 г. отделением были выявлены рабочие – инициаторы забастовки в депо станции Омск.

Продолжалась оперативная работа и в отношении бандформирований. Так, в мае 1922 г. ЛООКТОГПУ в Славгородском уезде были внедрены в повстанческую группу секретные сотрудники. В июле на стыке Семипалатинской, Омской и Новониколаевской губерний была обнаружена банда под руководством Славченко численностью до 200 штыков. «Для ликвидации Славгородским начальником гарнизона, – сообщали чекисты-транспортники, – выслан эскадрон кавалерии. С нашей стороны выслан разведчик, который в случае появления банды должен выявить таковую».

С образованием в 1923 г. ОГПУ претерпели изменения и транспортные аппараты. Омскую железную дорогу обслуживал Дорожно-транспортный отдел (ДТО) ОГПУ с подчиненными ему отделениями (ОДТО) на станциях Тюмень, Купино, Ишим, Курган, Петропавловск и уполномоченными ОГПУ на водном транспорте. В Омске дислоцировался и окружной транспортный отдел ОГПУ Сибири и Дальнего Востока. В 1923–1925 гг. при нем существовала Сибирская школа по подготовке агентов ТООГПУ, готовившая оперативных сотрудников для работы на транспорте.

После окончания Гражданской войны тактика иностранных государств в части ведения подрывной деятельности против Советской России несколько изменилась. Не отказываясь на протяжении всех двадцатых годов от использования непосредственной военной угрозы, иностранные правительства через свои разведывательные службы усилили работу по агентурному проникновению в страну. Используя тот факт, что многочисленные белоэмигрантские организации были настроены на активную борьбу с советской властью, иностранные разведки нацелили их на осуществление диверсий, террористических актов на территории СССР, организацию военного, политического и экономического шпионажа, вербовку агентуры в государственных органах. Создание явок агентов-нелегалов шло в основном по пути использования ими родственных или дружеских связей. Исходя из этого, контрразведывательные отделения органов ГПУ – ОГПУ на местах осуществляли систему сложившихся в этом направлении мероприятий. В их число входили розыскные мероприятия, обыски гостиниц, общежитий, ночлежных домов, установка родственников и близких знакомых лиц, находившихся в эмиграции. Известно, например, что в 1927 г. Тарский окротдел ОГПУ осуществлял мероприятия по выявлению нелегалов по подложным документам среди эстонцев, латышей и поляков, живущих на территории округа.

В феврале 1925 г. тарскими чекистами был задержан бывший житель Муромцевского района Г., бежавший в Китай с колчаковцами и вновь появившийся дома с документами на другое имя.

Во второй половине 1920-х гг. в поле зрения сибирских чекистов попала германская организация «Аусланддойче», которая вела активную работу в местах компактного проживания лиц немецкой национальности. Кроме того, «Аусланддойче» вербовала корреспондентов «для немецких газет» из числа немцев-специалистов, причем было замечено, что гонорар этих газет «сплошь и рядом превышает обычную сумму вознаграждения за газетные статьи». Зарегистрированы были также случаи группировки корреспондентов вокруг отдельных лиц, выполняющих роль резидентов. В конце 1929 г. в Омском округе началось сильное эмиграционное движение немцев-меннонитов, за два месяца выехали более ста семей.

Омским окружным отделом ОГПУ были арестованы девять агитаторов-проповедников и приняты меры к пресечению выезда: прекращена выдача билетов на поезда, для проверки в поездах создавались летучие бригады, снимавшие выезжающих с поездов и водворявшие их к месту жительства.

В 1924–1928 годах КРО ОГПУ были получены сведения об усиливающейся разведывательной деятельности 2-го отдела польского Генерального штаба, отмечалось, что имеющиеся в СССР польские патриотические и религиозные организации превращаются в его ячейки. Значительное количество своей агентуры забрасывал на территорию СССР польский Генштаб и среди перебежчиков – лиц белорусской и польской национальностей, по разным причинам нелегально бежавших из Польши в СССР. В ноябре 1925 г. Полномочное представительство (ПП) ОГПУ по Сибири сообщало, что были зарегистрированы случаи, когда некоторые перебежчики, направленные сюда на жительство, посещают национальные секции местных партийных органов и «выпытывают фамилии партийных работников, заводят несомненно провокационные разговоры о посылке их на закордонную работу».

В июне 1928 г. ПП ОГПУ направило в окротделы письмо, в котором требовало «принять меры через соответствующие партийные и советские инстанции к недопущению возникновений на местах каких-либо организаций и замкнутых групп перебежчиков, не препятствуя, однако, им поступать на службу и заниматься трудом, не входящим в список запрещенных для перебежчиков производств и занятий».

В 1922–1925 годах объектами контрразведывательной деятельности Омского ГООГПУ являлись также расположенные в Омске различные иностранные представительства. Среди них были датское, эстонское и латвийское консульства, эстонская контрольно-оптационная комиссия в Сибири и т. д.