Текст книги "Анастас Иванович Микоян: человек и политик"

Микоян, как дисциплинированный член создававшейся хрущевской «команды», вынужден был в этом вопросе ему подыгрывать, но при всяком удобном случае стремился отставать свое личное мнение, по некоторым вопросам расходившееся с мнением первого лица государства.

Микоян в этот период в числе прочих курировал развитие такого важного направления, как советско-китайские экономические отношения и сделал много полезного на этом направлении[87]87
  См. вводную статью в Разделе 2. 3 в настоящей книге.


[Закрыть].

На июльском 1955 г. Пленуме ЦК КПСС, который был полностью посвящен международным вопросам, Микоян принимал активное участие в проходивших дискуссиях. Так, он полемизировал с Молотовым относительно закрепления позитивных результатов переговоров с Югославией, отметил, что Северная Корея первой напала в 1950 г. на Южную, и язвительно заметил, что об этом знают все в мире, кроме советских граждан[88]88
  См.: РГАНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 158. Л. 29; Аксютин Ю. В. Хрущевская оттепель и общественные настроения в СССР. М., 2010. С. 157.


[Закрыть].

В сентябре того же года Москву посетил канцлер ФРГ К. Аденауэр, который позднее дал высокую оценку дипломатическим и деловым качествам Микояна: «Он великий дипломат, одновременно наилучший экономист, с которым человек может сидеть за столом и обмениваться мнениями. Очень остроумен и часто говорит с шутками. Если на сегодня мы имеем экономические связи с Советским Союзом, то этим мы обязаны усилиям и умной дипломатии Микояна. Однако в беседах с ним человек должен быть очень внимательным, так как он одновременно великий переговорщик»[89]89
  Цит. по: Историческая экспертиза. 2019. № 1. С. 153.


[Закрыть]. Такого рода оценки от много повидавшего на своем веку политика вряд ли мог удостоиться кто-то другой из тогдашних советских лидеров [90]90
  Можно предположить, что такого рода оценка сложилась и на основе поездки Микояна в ФРГ, состоявшейся в 1958 г. Разногласия с Хрущевым по германскому вопросу чуть было не привели к отставке Микояна.


[Закрыть].

Конечно, формальная инициатива любых внутри и внешнеполитических инициатив по-прежнему исходила от Хрущева, но и Микоян при их выработке (и особенно расстановке принципиальных акцентов) всегда имел большое влияние.

Роль в подготовке решений XX съезда КПСС

Большую роль в изменении внутренней политики и внешнеполитических подходов СССР сыграл состоявшийся в феврале 1956 г. XX съезд КПСС. Сегодня, в год его 65-летия, ряд историков и публицистов высказывают мнение, что именно этот форум советских коммунистов, а не произошедшая во второй половине 1980-х гг. «перестройка», стал отправной точкой развала СССР. На наш взгляд, это весьма дискуссионная точка зрения, основанная на нынешней политической конъюнктуре, а не на объективном анализе осуществления «советского левого проекта».

О том, что в плане обновления СССР предлагал Микоян, наглядно свидетельствует содержание черновых записей заседаний Президиума ЦК КПСС[91]91
  По установленным Сталиным правилам, с 1920-х гг. официальных стенограмм заседаний Политбюро, а затем и Президиума ЦК партии не велось, а составлялись лишь краткие их протоколы по итогам принятых решений. Ныне они хранятся в фондах АП РФ, РГАСПИ и РГАНИ. Стенографировались заседания съездов и Пленумов.


[Закрыть], на которых регулярно обсуждались как внутри, так и внешнеполитические проблемы. В частности, Микоян настаивал на критике сталинского наследия в экономике СССР, прекращении советского вмешательства в дела «братских» партий стран социализма, предлагал дать им возможность самостоятельного движения по выбранному пути без давления и мелочной опеки со стороны Кремля.

Во время обсуждения 30 января 1956 г. на заседании Президиума ЦК текста Отчетного доклада XX съезду КПСС Микоян несколько раз высказывался по поводу международных проблем. Так, в частности, он напомнил дискуссию по поводу утверждений главного югославского коммунистического идеолога Э. Кар деля о возможностях «мирного пути революции», а также корректного применения термина «диктатура пролетариата» в Болгарии. Он высказал отрицательное отношение к навязыванию в 1950 г. Сталиным вьетнамскому коммунистическому лидеру Хо Ши Мину нового названия партии («трудящихся») вместо «коммунистическая»[92]92
  Президиум ЦК КПСС. 1954–1964. Т. 1. М., 2015. С. 105–106.


[Закрыть].

Все это, конечно, можно посчитать «мелочами», но такого рода предложения существенно корректировали заложенные при Сталине основополагающие принципы отношений СССР с союзниками по социалистическому лагерю.

Большой и далеко неоднозначный резонанс получило выступление Микояна в прениях по Отчетному докладу XX съезду. В нем Хрущев озвучил несколько новых теоретических позиций, главной из которых представляется официальная констатация руководством СССР отказа от идеи о «фатальной неизбежности» новой мировой войны[93]93
  В этой связи выглядит весьма любопытным тот факт, что когда в 1954 г. сессии Верховного Совета СССР с похожим предложением выступил глава правительства Маленков, его с подачи Хрущева осудила «партийная группа» Президиума ВС СССР, а в январе 1955 г. это стало одним из поводов освобождения Маленкова с занимаемой должности и понижения до уровня заместителя Председателя Совета министров и Министра электростанций СССР.


[Закрыть].

Выступление Микояна состоялось 16 февраля, на третий день работы съезда[94]94
  Двадцатый съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет: в 2-х т. Т. 1. М., 1956. С. 301–328.


[Закрыть]. До него выступавшие ораторы придерживались достаточно привычной манеры изложения общих истин и поддержки сказанного первым лицом в партии. Как он закончил, в зале сразу возникла настороженная реакция консервативно настроенной части делегатов. Много негативных откликов на речь Микояна поступило в адрес съезда из других стран социализма, причем как от руководящих работников, так и от простых людей, искренне не понимавших новых веяний в советской политической теории и практике[95]95
  Подробнее см.: Селиванов И. Н. Эпоха XX съезда. Международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году. Спб., 2021. С. 65–69.


[Закрыть].

Что же, в первую очередь, вызвало такую реакцию? Микоян сразу стал критиковать, не называя Сталина персонально, культ личности, сложившийся в последние два десятилетия его нахождения у власти, культ личности. Главным достижением периода, прошедшего после смерти Сталина, он назвал восстановление в партии коллективного руководства[96]96
  Двадцатый съезд КПСС. Т. 1. С. 302.


[Закрыть].

В своем выступлении Микоян особо остановился на вопросах борьбы с бюрократизацией различных сфер общественной жизни, децентрализации советской экономики, передачи больших прав на ее управлением местным органам власти, широкому привлечению простых тружеников к контролю качества производства товаров и сферы их продажи[97]97
  Там же. С. 306.


[Закрыть].

Он прямо поставил вопросы об усилении социальной защиты населения: сокращение рабочего дня, повышение зарплаты, усиление помощи семьям по воспитанию детей и поддержке престарелым людям. Также, по его мнению, необходимо было обеспечить бесплатность образования, расширение сети детских дошкольных учреждений, улучшение общественного питания и расширение жилищного строительства и др.[98]98
  Там же. С. 307.


[Закрыть]

Отдельным пунктом Микоян поставил близкий ему по должностным обязанностям вопрос о расширении международной торговли. Международная торговля, заявил Микоян, выгодна как странам капитализма, так и социализма. Таким образом, по его мнению, должны были постепенно расшириться и улучшиться связи СССР с внешним миром[99]99
  Там же. С. 311.


[Закрыть].

Одним из самых важных представляется пассаж в его речи о том, что с момента ухода из жизни Ленина прошло уже много лет, мир сильно изменился и марксистско-ленинская теория нуждается в творческом развитии, в том числе и в вопросе о возможности мирного перехода отдельных государств к социализму, а не только насильственным путем [100]100
  Там же. С. ЗИ“ ЗЦЗ


[Закрыть]. «Надо помнить, – заявил докладчик, – что революция – мирная или немирная – всегда будет революцией»[101]101
  Там же. С. 318.


[Закрыть].

Микоян также поддержал и развил тезис Отчетного доклада об отсутствии в современных условиях фатальной неизбежности начала новой мировой войны, что в последние годы жизни Сталина стало чуть ли не аксиомой в марксистско-ленинской теории[102]102
  Там же. С. 319–321.


[Закрыть].

Говоря о новых подходах в идеологической работе партии, Микоян особо подчеркнул важность для страны академических институтов по изучению мировой экономики и стран Востока, но подверг критике их тогдашнее состояние, не позволявшее эффективно изучать актуальные проблемы мировой экономики и международных отношений.

Микоян раскритиковал «Краткий курс истории ВКП(б)», а также последнюю прижизненную работу Сталина – «Экономические проблемы социализма в СССР», заявив, что там нет объяснений многих явлений современного капитализма, проявившихся уже после окончания Второй мировой войны[103]103
  Подробнее см.: Селиванов И. Н. Эпоха XX съезда. Раздел 1.3.


[Закрыть].

Конечно, учитывая тогдашние политические расклады и сформировавшееся общественное мнение, Микоян не мог не критиковать различные стороны жизни на Западе, в частности, особенно сильно, внутреннюю и внешнюю политику США, отзывался о советской демократии как, несомненно, лучшей в сравнении с буржуазной и т. д. Но эти пассажи не могли ни на кого в зале произвести такого впечатления, как его критика советских реалий во внутренней и внешней политике.

Никто открыто не решился выступить против него. Но самое неприятное для «охранителей основ» произошло в последний день съезда, когда прозвучал доклад Хрущева о культе личности, к подготовке которого Микоян был причастен как никто другой из членов тогдашнего Президиума ЦК КПСС.

После XX съезда

Сразу после XX съезда Микоян по поручению Президиума ЦК КПСС развил активную внешнеполитическую деятельность, посетив весной-осенью 1956 г. 15 раз 13 зарубежных стран. Этими поездками он стремился развить несомненный успех советской дипломатии в несоциалистических странах Азии, а также разъяснить решения съезда в ряде государств «лагеря социализма»[104]104
  Там же. Разделы 2–5.


[Закрыть]. Не случайно на Западе его за глаза стали называть «теневым министром иностранных дел СССР».

Кроме того, Микояну в отдельных случаях пришлось выступить в роли «кризисного менеджера» в ходе неблагоприятного для СССР развития событий в Демократической Республике Вьетнам, Северной Корее, Польше и Венгрии [105]105
  См.: Селиванов И. Н. Трудный диалог с союзниками после XX съезда КПСС // Азия и Африка сегодня. 2013. № 9; он же. Анастас Микоян и сентябрьские события 1956 года в Северной Корее // Российская история. 2017. № 2; он же. Кремлевская дипломатия в действии: события 1956 г. в Польше и Венгрии глазами А. И. Микояна// Венгерский кризис 1956 г. в контексте хрущевской оттепели, международных и межблоковых отношений. М., СПб., 2018 и др.


[Закрыть].

В последнем случае, несмотря на весь свой богатый опыт, он не смог сохранить у власти реформатора И. Надя и предотвратить там силовое решение вопроса. По его словам, ощутив полную безысходность и свое бессилие что-то изменить, он даже хотел подать в отставку, но Хрущев убедил его продолжить политическую деятельность[106]106
  Подробнее см.: Стыкалин А. С. Прерванная революция. М., 2003, а также Раздел 1.3 в настоящей книге. В 1958 г. Микоян второй раз попытался подать в отставку из-за разногласий с Хрущевым в германском вопросе (Микоян А. И. Так было. Гл. 49).


[Закрыть].

Именно во многом благодаря Микояну Хрущев сумел сохранить лидирующие позиции в партии и государстве в ходе событий лета 1957 г. и отстранить от власти «антипартийную группу» Молотова, Кагановича и Маленкова. Конечно, эти люди не являлись никакими «антипартийцами», скорее наоборот, отстаивали традиционные «коммунистические» ценности, но не имели ни сил, ни желания перестраиваться в соответствии с «новыми» веяниями. Микоян оказался чуть ли не единственным политиком из старой команды, кто поддержал Хрущева перед судьбоносным для него июньским Пленумом ЦК КПСС, после которого его влияние в партии и государстве еще более возросло.

В отличие от Микояна, настававшего на продолжении реформ советской системы, Хрущев, опасавшийся рецидива лета 1957 г., стал проявлять большую осторожность, поэтому их дискуссии становились все более острыми.

Начался откат и по многим внешнеполитическим вопросам. Например, по разным причинам вновь ухудшились отношения с Югославией[107]107
  В мемуарах Ст. Микояна есть интересный эпизод, как у него на работе обсуждался вопрос о критике югославского ревизионизма в 1958 г., после принятия в Югославии новой партийной программы. См. Приложение 1.1 в настоящей книге, а также: Селиванов И. Н. На новом витке борьбы против югославского ревизионизма // Москва и Восточная Европа. Национальные модели в странах региона (1950-1970-е гг.). М., 2020. С. 161–187.


[Закрыть]. Еще более сложно обстояли дела с Албанией, коммунистическими Вьетнамом, Кореей и Китаем, а также значительным числом других азиатских коммунистических партий, высказывавшим свое несогласие с разоблачением культа личности Сталина.

Надежды Микояна во многом связывались с улучшением отношений с Западом. Он сыграл большую роль в подготовке визита в 1959 г. вице-президента США Р. Никсона в Советский Союз и Н. С. Хрущева в США. Сохранялись надежды на дальнейшую передачу СССР передового американского опыта и на разрядку международной напряженности. Но вскоре и они рассеялись под влиянием деструктивного поведения Хрущева, связанного с неадекватной реакцией на сбитый в мае 1960 г. самолет-шпион США, а затем и его вызывающее поведение на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН.

Карибский кризис

Отельным важным эпизодом в политической биографии Микояна стоит его участие в урегулировании советско-американского ядерного конфликта, получившего в истории название «Карибский кризис 1962 года». Никогда так близко мир не оказывался на грани ядерной катастрофы, как в те дни. Именно Микояну, по поручению Президиума ЦК КПСС, с учетом его огромного опыта, предстояло сыграть одну из ключевых ролей при переговорах с американскими и кубинскими лидерами.

Микоян с большим энтузиазмом воспринял победу сторонников Ф. Кастро и Э. Че Гевары на Кубе, в 1960 г. во главе советской экономической делегации он посетил эту страну, завязал с ее лидерами самые теплые личные контакты. И вскоре это пригодилось при разрешении одного из самых опасных кризисов эпохи холодной войны. Поэтому вполне логично можно считать пиком дипломатической активности Микояна деятельность по урегулированию «карибского кризиса» 1962 г., в ходе которого мир чуть не оказался на пороге третьей мировой войны.

Будучи, пожалуй, самым уважаемым в США советским лидером (второй раз он посетил США в конце 1958 – начале 1959 гг. в рамках подготовки поездки Хрущева и произвел на североамериканских политиков самое благоприятное впечатление[108]108
  См., например, Раздел 3.1. в настоящей книге.


[Закрыть]), Микоян смог дипломатическими методами разрешить довольно запутанную ситуацию, сложившуюся во– многом из-за авантюризма Хрущева. Он оказал немалое влияние и на кубинского лидера Ф. Кастро и сумел убедить его разрешить вывоз тайно размещенных советских ядерных ракет с «Острова Свободы» [109]109
  Подробнее см: Микоян С. А. Анатомия Карибского кризиса. М., 2006. См. также Приложение 1.8 в настоящей книге.


[Закрыть].

Насколько все обстояло сложно, наглядное представление дает следующий факт. В разгар карибского кризиса в Москве скончалась супруга Микояна, Ашхен Лазаревна, с которой он прожил более 40 лет. Но Анастас Иванович не смог проводить ее в последний путь, поскольку в столь сложный момент уехать с Кубы он просто не имел права. Ф. Кастро по достоинству оценил поведение Микояна и впоследствии поддерживал с ним и членами его семьи самые неформальные дружеские отношения.

В последние годы нахождения у власти Хрущева

Микоян в тот период отчетливо осознал, какую опасность таила в себе для дела всей его жизни начавшаяся после XXII съезда КПСС деструктивная деятельность Хрущева во внутренней и внешней политике, и он неоднократно на самом высоком уровне с ним дискутировал по важнейшим вопросам. Ответом Хрущева стало приближение к себе таких деятелей, как А. Н. Шелепин и Ф. Р. Козлов[110]110
  См, например, свидетельство С. Н. Хрущева (Хрущев С. Н. Пенсионер союзного значения. М., 1991. С. 25–26).


[Закрыть]. Именно последний, с которым у Микояна были весьма натянутые отношения, настоял на силовом решении вопроса во время событий 1962 г. в Новочеркасске. Микоян, понимая, что Хрущев готовил Козлова в свои преемники, хотел даже в очередной раз подать заявление об отставке, но Хрущев вновь его убедил в неизменности своей поддержки[111]111
  См., например: Микоян А. И. Так было. Гл. 49.


[Закрыть].

В этот период Микоян активно включился в деятельность специально созданной после XXII съезда Конституционной комиссии Совета министров СССР, призванной подготовить новый текст основного закона страны[112]112
  См.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 37–39, 45; ГАРФ. Ф. Р-7523– Оп. 82. Д. 142–264; Оп. 83. Д. 41, 49–55; 89–91, 97, Ю5, Ю7, И2, ИЗ и др.


[Закрыть].

В ноябре 1963 г. Микоян представлял руководство СССР на похоронах Дж. Кеннеди. В непростой обстановке, связанной с подозрениями некоторых официальных лиц США в отношении причастности СССР к его трагической гибели, Микоян с большим достоинством представлял свою страну и имел краткую аудиенцию с вдовой Кеннеди Жаклин, после которой обвинять СССР в такого рода действиях стало просто неуместно[113]113
  См. Приложение 1.10 в настоящей книге. К слову сказать, в начале 1964 г. по этому поводу была написана песня «Американцы, где ваш Президент?» (композитор – Э. Колмановский, поэт – Е. Евтушенко). Исполнял ее М. Бернес.


[Закрыть].

Летом 1964 г. Микоян достиг формальной «вершины» в политической карьере, став номинальным главой советского государства – Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Конечно, новый статус налагал на него, уже почти достигшего 70-летнего возраста, в большей степени представительские функции, но и на этом посту он сумел проявить себя более активно и плодотворно, чем его предшественники[114]114
  См., например, Раздел 2.3 в настоящей книге.


[Закрыть].

Объяснить это можно только одним: на эту должность был назначен реальный, а не номинальный политический «тяжеловес», пользовавшийся большим авторитетом и популярностью, в том числе и в среде авторитетных советских и зарубежных политиков, дипломатов, деятелей культуры[115]115
  См., например: Селиванов И. Н. Де Голль, Франция и внешний мир. Курск, 2013. С. 44–51, а также Приложения 1 и 2 в настоящей книге.


[Закрыть].

Как следует из воспоминаний С. Н. Хрущева, Брежнев очень не хотел покидать эту должность, поскольку очень любил выполнять представительские функции. И это решение Хрущева стало последней каплей, переполнившей его терпение и подтолкнувшее к организации заговора против Хрущева[116]116
  Хрущев С. Н. Пенсионер союзного значения. С. 64.


[Закрыть].

Несмотря на накопившийся в отношении Хрущева негатив, Микоян себя повел очень корректно во время его снятия, «по состоянию здоровья», с высших должностей в партии и государстве в октябре 1964 г. Он единственный выступил с предложением оставить Хрущева в составе высшего руководства, мотивируя свою позицию тем, что Никита Сергеевич «может работать в команде»[117]117
  См., например: Никита Хрущев, 1964: стенограммы пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 2007; Хрущев С. Н. Пенсионер союзного значения. С. 154, 165–166. 224 и др.).


[Закрыть].

На этом пленуме, при определенных обстоятельствах, предполагалась критика и самого Микояна как ближайшего соратника Хрущева[118]118
  См, например, текст так и не произнесенного выступления Д. С. Полянского на этом пленуме: Вестник Архива Президента Российской Федерации. 1998. № 2. С. 102–125.


[Закрыть], но этого не потребовалось. Микоян проявил себя в сложившейся ситуации как мастер компромисса.

После отставки Хрущева

Такого рода политикам, как Брежнев и члены его новой «команды», «политические тяжеловесы», как Микоян, были попросту не нужны. На их фоне они выглядели, даже занимая более высокие должности, весьма бледно. Микоян имел репутацию политика, который мог высказать первому лицу свое особое мнение по любому вопросу, а Брежнев в этом отношении был далеко Сталин или даже не Хрущев.

Дождавшись удобного повода – 70-летнего юбилея Микояна, в начале декабря 1966 г. его отправили на пенсию с подчеркнутым проявлением «уважения» [119]119
  См.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 55. Л. 1–3.


[Закрыть], одновременно продемонстрировав в отношении старейшего члена советского руководства такую мелочность, как лишение его возможности пользоваться государственной дачей, на которой члены его семьи прожили многие годы.

Зависть и вымещение своих комплексов у нового руководства страны в отношении Микояна продолжались и далее, вплоть до его кончины. Явно не без одобрения советского пропагандистского аппарата о Микояне стали повсеместно распространяться «крылатые» выражения наподобие «От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича». Сочинялись анекдоты о его невероятной изворотливости (самый известный из них о том, как Микоян собирается возвращаться домой во время дождя без зонтика, говоря соратникам, что пройдет между струйками воды)[120]120
  Эти штампы до сих пор периодически проскальзывают в выступлениях российских пропагандистов, рассчитанных на широкую зрительскую и читательскую аудиторию. Хотя отчетливо видно, насколько биография Микояна не соответствует подобного рода представлениям.


[Закрыть].

Уйдя на заслуженный отдых, Микоян не прекращал активной деятельности, являясь постоянным членом Президиума Верховного Совета СССР (до 1974 г.) и членом ЦК КПСС (до 1976 г.). Он много выступал перед работниками промышленных предприятий, государственных учреждений, научных учреждений, молодежью, зарубежными политическими деятелями и дипломатами[121]121
  Там же. Д. 50, 52–54, 58 и др.


[Закрыть]. В 1970 г. были опубликованы отдельным изданием его воспоминания о В. И. Ленине, приуроченные к широко отмечавшемуся в СССР его 100-летнему юбилею [122]122
  Микоян А. И. Мысли и воспоминания о Ленине. М., 1970.


[Закрыть].

В этот период Микоян много времени уделял написанию мемуаров, часть из которых была издана в конце 1960 – середине 1970-х гг. в формате публикаций в периодике, а также отдельными книгами[123]123
  Микоян А. И. Дорогой борьбы. Книга первая. М., 1971; он же. В начале двадцатых. М., 19755 Он же. Полвека молодости // Смена. 1968. № 20; Он же. Об образовании Резервного фронта в 1943 году // Военно-исторический журнал. 1976. № 6 и др. См. Раздел 3.3 в данной книге.


[Закрыть]. Но и здесь его ждали многочисленные разочарования в виде цензуры на уже написанные или предварительно надиктованные тексты. Пришлось идти на компромиссы, «редактируя», а то и вовсе удаляя «неудобные» сюжеты. Члены семьи Микояна также подозревали, что его секретарь могла по заданию спецслужб, пользуясь доверием Микояна, произвольно вносить в тексты его диктовок сюжеты, которые были кому-то выгодны наверху.

Уже поставленная в издательский план на 1978 г. очередная книга мемуаров была без объяснения причин оттуда удалена. Каков мог быть мотив, мы уже отмечали выше.

После смерти Микояна[124]124
  О последних днях жизни и похоронах Микояна см. Приложения 1.1 и 1.3 в настоящей книге.


[Закрыть] весь его большой личный архив был вывезен в неизвестном направлении. Впоследствии часть изъятых материалов, после их обработки и частичного уничтожения в Общем отделе ЦК КПСС, которым руководил когда-то «обиженный» Микояном К. У. Черненко[125]125
  По свидетельству С. Н. Хрущева, как только Микоян стал Председателем Президиума Верховного Совета СССР, он попросил Хрущева убрать из его аппарата давнего друга его предшественника Л. И. Брежнева. В результате Черненко трудоустроили в Общий отдел ЦК КПСС (Хрущев С. Н. Пенсионер союзного значения. С. 73). Согласно пояснительной записки к фонду 84 (опись 3) В Российском государственном архиве социально-политической истории, в 1979 г. в Общем отделе ЦК КПСС было уничтожено, с формулировкой как «не имеющих исторической ценности», около 12,5 тысяч листов из архива Микояна. См. Раздел 2.2 в настоящей книге.


[Закрыть], оставшиеся бумаги были переданы в Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Сын Микояна, Серго Анастасович, вплоть до своей кончины в 2010 г., много занимался обработкой неизданной части его воспоминаний/ которые в сокращенном виде были в 1999 г. опубликованы отдельной книгой [126]126
  Некоторые историки считают, что С. А. Микоян вписал в них сюжеты, основанные на личных разговорах с отцом и поэтому эти воспоминания не в полной мере отражают позицию, которая была у самого Анастаса Ивановича при жизни. См., например: Хлевнюк О. В. Сталин. Жизнь одного вождя. М., 2015.


[Закрыть].

Содержание мемуаров Микояна в некоторых местах отличалось от воспоминаний Хрущева, изданных в гораздо более полном объеме издательством «Московские новости» благодаря активной деятельности его сына – Сергея Никитича[127]127
  Хрущев Н. С. Люди. Годы. Власть. В 4-х кн. М., 1999. Издательство «Вагриус» двумя годами ранее опубликовало их сокращенный однотомный вариант. Первое же сокращенное издание вышло в США на английском языке в 1970 г., что вызвало большой скандал в Кремле. Об оценках С. Н. Хрущевым деятельности Микояна см. Приложение 1.11 в настоящей книге.


[Закрыть].

* * *

Подводя итог, стоит отметить, что очень непростая жизнь и деятельность А. И. Микояна и то политическое наследие, которое он после себя оставил, несомненно, нуждаются в дальнейшем объективном изучении. Будучи сыном своего времени и человеком, искренне верившим в те идеалы, которые он воспринял еще в молодости, Микояну, по объективным причинам, не удалось избежать ошибок в своей многолетней политической деятельности. Но не подлежит никакому сомнению, что положительные результаты намного их превышают.

Приведем мнение, которое высказал академик Г. А. Куманев и с которым трудно не согласиться: «Конечно, находясь рядом со Сталиным и так или иначе проводя его курс, Микоян не мог остаться в стороне как от огромных исторических свершений советской эпохи, так и от тех страшных бед и преступлений, которые принес нашему народу и другим народам режим личной власти. И тем не менее Микояна не следует ставить в один ряд с такими одиозными фигурами, как Берия, Каганович, Ежов, Андреев, Маленков, Мехлис, Шкирятов или Вышинский, чьи руки обильно обагрены кровью невинных жертв»[128]128
  Куманев Г. А. Говорят сталинские наркомы. С. 56. См. Приложение 1.10 в настоящей книге.


[Закрыть].

Возникает закономерный вопрос: мог ли Микоян стать, например, «советским Дэн Сяопином»? На наш взгляд, необходимый для этого потенциал у него, несомненно, был, но те исторические условия, в которых ему пришлось жить и работать, объективно этому препятствовали. Вспоминается известное выражение – «Политика – искусство возможного» и оно, на наш взгляд, полностью применимо к деятельности Микояна на тех участках, которые приходилось курировать.

Тот потенциал, который был у него как политического деятеля, по разным, в основном не зависевшим от него причинам, так и не был в полной мере востребован. Да и не мог, по нашему глубокому убеждению, реализоваться в сложившихся реалиях «советского левого проекта». Причем это касается не только Микояна, но и некоторых других талантливых деятелей советского периода (Г. К. Оржоникидзе, Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова, Ю. В. Андропова, А. Н. Косыгина, П. М. Машерова и др.)

Микоян как незаурядный политик и хозяйственник был поставлен в определенные ограниченные рамки, за которые выходить не имел никакой возможности без опасений быть отстраненным от руководящей работы или даже (в сталинский период) репрессированным. В сложившейся ситуации не вина Микояна, а в какой-то степени его трагедия как несостоявшегося радикального реформатора советского левого проекта в его сталинском, хрущевском и, отчасти, брежневском вариантах. Реализации его на практике он посвятил всю свою сознательную жизнь, оставаясь последовательным приверженцем марксистско-ленинского учения. Именно в Ленине Микоян до конца жизни видел тот идеал, который был, по его мнению, по разным причинам искажен его преемниками.

На наш взгляд, назрела потребность более обстоятельно изучить различные направления деятельности Микояна, издать в полном объеме его воспоминания, а также обнародовать многочисленные документы личного архива и секретариата[129]129
  О начале работы в данном направлении см. Разделы 2.2 и 2.3 в настоящей книге.


[Закрыть].

Такого рода работа, несомненно, должна помочь объективно изучить те сюжеты, которые до сих пор остаются неисследованными, в том числе и непростые для однозначной трактовки эпизоды политической биографии Микояна, как, впрочем, и других руководителей СССР.