Текст книги "Анастас Иванович Микоян: человек и политик"

После установления в 1933 г. между СССР и США дипломатических отношений, у Микояна появилась реальная возможность оценить потенциал американской индустрии для Советского Союза. В том году большие экономические и проблемы испытывали как в США, только что начавших выходить из мирового экономического кризиса, так и в Советском Союзе, где ряд регионов охватил голод[38]38
  Трагедия «голодомора», к большому сожалению, в последние годы превратилась в предмет политических спекуляций, как в России, так и за ее пределами, прежде всего на Украине. Среди российских историков преобладает мнение, что массовый голод 1932–1933 гг. в первую очередь был связан с недостатками в снабжении отдельных регионов СССР продовольственными товарами. Их украинские коллеги делают упор на умышленном уничтожении «русскими» большевиками именно украинского крестьянства как одного из главных направлений в «геноциде украинского народа» в целом, якобы целенаправленно осуществлявшегося из Москвы Сталиным и его соратниками. По мнению сторонников такой точки зрения, в других районах СССР люди лишь «голодали», а на Украине – «умирали с голоду».


[Закрыть]. Поэтому стремление к налаживанию экономического сотрудничества, в том числе и в сфере снабжения, во многом было взаимным.

В 1934 г. Микоян получил новое назначение – стал наркомом пищевой промышленности СССР. По поручению Сталина, в те годы высоко ценившего личные и деловые качества Микояна, ему в течение нескольких месяцев 1936 г. пришлось находиться в США для изучения опыта, накопленного в различных сферах пищевой индустрии и в других областях[39]39
  Материалы о поездке Микояна в США см.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 24, 258, 266.


[Закрыть].

По возвращении советского наркома в Москву началось внедрение передовых американских и западноевропейских достижений в практику советской пищевой промышленности и торговли. Так, во многом благодаря инициативам Микояна, в Советском Союзе, и не только в крупных городах, стали в массовом порядке производиться и продаваться мороженное, сосиски, шампанское, горячие мясные котлеты на булочках («советский фаст-фуд»), майонез и другие до того недоступные рядовым советским гражданам продовольственные товары. Для более длительного хранения пищевых продуктов в США специально закупалось холодильное оборудование[40]40
  См., например: Глущенко И. Общепит. Микоян и советская кухня. М., 2010; Русский фастфуд образца 1937 года – https://zen. yandex. ru/media/moscowstories/russkii-fastfud-obrazca-1937-goda-vnimanie-narkoma-privlekli-hamburgery-kotorye-prodavalis-v-ulichnyh-kioskah-5c6445f36acccaooac2de492?fbclid=IwARoCFbkb8xD_LIoXzvudQz8 Lz3k6pFbKdegVEOfgsrU9vclS43_T-x8vPrk; Никулин А. Микоян в Америке и советский пищепром – https://trv-science.ru/2016/11/15/ mikoyan-v-amerike-i-sovetskij-pischeprom и др.


[Закрыть].

Вряд ли всеми этими «мелочами» стал заниматься человек, безразличный к нуждам и потребностям простых людей. А таких политических персонажей, считавших, что не стоит «расслаблять революционный дух буржуазными нововведениями», в тот период в руководстве страны было немало. Собственные материальные и бытовые проблемы они в своем большинстве к тому времени решили, а в отношении всех остальных граждан применяли пресловутые «двойные стандарты». Микоян в этом плане был своеобразной «белой вороной» и сам Сталин однажды в то ли в шутку, то ли всерьез ему об этом высказал в весьма оригинальной (если не сказать зловещей) форме: «Для Анастаса новые сорта сыра важнее теории марксизма-ленинизма»[41]41
  https://russia-armenia.info/node/24840. Есть и другой, схожий по смыслу вариант, приписываемый Сталину: «Для товарища Микояна изготовление хорошего мороженного важнее коммунизма».


[Закрыть]. Как мы сегодня понимаем, трактовать такого рода высказывание можно было совершенно по-разному.

Стоит обратить внимание на еще одно обстоятельство, которое в какой-то степени поможет понять мотивацию поведения Микояна в условиях начавшейся жесткой внутренней политики. Будучи крупным организатором, он постоянно сталкивался с главным недостатком советской экономической системы: острым дефицитом квалифицированных кадров, способных успешно выполнять поставленные перед ними сложные задачи и воплотить в жизнь сталинскую формулу: «Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики».

Можно было, например, спроектировать и построить новое предприятие, закупить для его работы современное оборудование, но найти персонал, способный его успешно освоить и производить качественную продукцию, было, порой, очень сложно или даже невозможно. Следствием этого становились многочисленные аварии, в некоторых случаях обуславливавшиеся развернувшимся в стране стахановским движением. Хорошая, в принципе, идея, натолкнулась на волюнтаризм советского партийно-государственного чиновничества, временами граничившего с безрассудством. Им легче было докладывать центральному руководству, что все дело во «вредительстве» и происках «недобитых врагов»[42]42
  Стоит отметить, что иногда такие подозрения были небеспочвенны. Ряд представителей русской эмиграции в Западной Европе, в частности, генерал П. Н. Краснов, действительно вынашивали планы свержения власти большевиков и даже практически к этому готовились, прося о помощи антисоветски настроенных руководителей Королевства Югославии. См., например: Селиванов И. Н. Из истории русской эмиграции межвоенного периода //Славянский альманах. 2019. № 1–2. С. 493^_5П Микоян и другие советские руководители наверняка регулярно получали от советских спецслужб такого рода информацию, которая не могла их не настораживать, а в случае со страдавшим повышенной подозрительностью Сталиным и побуждать к радикальным действиям против потенциальной «пятой колонны» на территории СССР.


[Закрыть].

«Вредительство» приводило большинство людей, в этом обвиненных, к заключению в специальные трудовые лагеря, где они становились бесплатной рабочей силой на «стройках коммунизма», входивших в систему специально созданного при созданном в 1934 г. НКВД СССР Главного управления лагерей (ГУЛАГ), постепенно превращавшегося на территории СССР в одного из главных хозяйствующих субъектов.

Можно утверждать, что каждый раз, когда Микоян в тот период в своих публичных выступлениях обрушивался на «вредителей» – он делал это искренне, поскольку таковы были суровые реалии той эпохи[43]43
  Сам Микоян уже находясь на пенсии, так описывал свои впечатления: «Оглядываясь на прошлое, сейчас можно констатировать, что тогда обычные недостатки, аварии (а как им не быть, когда было плохое оборудование, не хватало квалифицированных кадров) объявлялись вредительством, в то время как сознательного вредительства, может быть, за редчайшим исключением, по существу и не было. Но в то время разоблачение вредительства стало стилем работы, партийной практикой» (Микоян А. И. Так было. С. 210–211).


[Закрыть].

В голове Сталина созрел на этой основе совсем другой вывод: при продвижении по пути социализма «классовая борьба» усиливается. Враги СССР, которых остается очень много внутри страны, не в состоянии смириться с нашими успехами, они будут вредить сознательно, играя на стороне мирового империализма и германского фашизма. И помогать им будут «недобитые троцкисты», с 1935 г. объединившиеся в мировом масштабе в Четвертый Интернационал.

В своем печально известном докладе на февральско-мартовском 1937 г. Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин изложил свои соображения официально и они почти на два десятилетия стали основополагающими в его интепретации идеологии марксизма-ленинизма. Микоян на первых порах, как и большинство советских людей, воспринимал все это как непререкаемую истину.

В период «Большого террора»

Сталин по достоинству оценил успехи Микояна на порученном ему участке работы. С лета 1937 г. он, без освобождения от должности наркома пищевой промышленности, стал одним из заместителей главы правительства и бессменно находился в этом статусе более четверти века. В 1938–1949 гг.

Микоян вновь возвратился к прежней деятельности, занимая пост наркома (с 1946 г. – министра) внешней торговли СССР.

Именно этот факт не дает покоя многим критикам Микояна, считающим, что он сделал политическую карьеру на трагедии «большого террора». Хотя отчетливо видно даже из приведенного нами материала, что данное утверждение явно не соответствует истине.

Чаще всего, помимо перечисленного выше, историки и публицисты «заочно» предъявляют Микояну следующие претензии:

1. Руководство комиссией на февральско-мартовском 1937 г. пленуме ЦК ВКП(б) по делу Бухарина и Рыкова, с вынесенным решением об их исключении из партии, суде и расстреле.

Общеизвестно, что Бухарин и Микоян длительный период находились в подчеркнуто дружеских отношениях. И этот факт не был секретом для Сталина, который также публично неоднократно позитивно отзывался о Бухарине (например, называл его «наш Бухарчик», обещал «не давать в обиду» и т. п.). Конечно, Сталин намеренно подставлял Микояна, когда предложил пленуму его кандидатуру в качестве председателя комиссии, а себя в роли всего лишь «рядового» ее члена. Микоян, не имея уважительных причин отказаться, все же попытался не брать на себя всю полноту ответственности за принятое по итогам ее работы решение. Он лишь его подписал вместе с другими 35 членами этой комиссии (вместе с такими «знаковыми» деятелями советской эпохи, как Н. К. Крупская, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный и др.). Спасти Бухарина от расправы, инициированной Сталиным, у него не было никакой возможности.

2. Организация репрессий в отношении А. Аматуни[44]44
  Был реабилитирован в 1977 г. Об А. Аматуни подробнее см.: Мирзоян Г. А. Советские правители Армении. М., 2012. С. 136–155.


[Закрыть] и других руководителей Компартии(болъшевиков) Армении осенью 1937 г.

Безусловно, и в этом случае никакой «личной инициативы» Микояна не было. Для Сталина важно было, при уже принятом им заранее решении, показать, что оно все же официально высказывалось их земляком-армянином, занявшим в Москве один из ключевых постов в правительстве. Сталин направил в Армению Микояна вместе с заведующим отделом ЦК ВКП(б) Г. М. Маленковым и представителем НКВД СССР М. И. Литвиным, которые, в основном, и занимались всеми организационными вопросами[45]45
  См., например: Павлов М. Ю. Анастас Микоян. С. 92. Например, Э. Р. Исмаилов в своей книге о Микояне попытался напрямую привязать Микояна к этим репрессиям ссылкой на доклад Литвина Ежову, сообщавшему шефу, что аресты проводились по согласованию с Микояном. См.: Лубянка. Сталин и главное управление госбезопасности НКВД. 1937–1938. М., 2004. С. 379–380; Исмаилов Э. Р. Указ. соч. С. 12. Стоит также отметить, что есть еще одна, пока не подтвержденная достоверными документами версия, что Микоян в дни работы Пленума мог находиться со специальной тайной миссией в Турции, где по поручению Сталина вел переговоры с ее лидером К. Ататюрком. А его нахождение в Ереване было своеобразным «прикрытием» для этой поездки, являвшейся для него главной. См., например, версию российского автора С. Тарасова: https://regnum.ru/news/ polit/2773935. html.


[Закрыть]. Списки репрессированных были заранее составлены в НКВД Армении, отправлены в Москву и там были утверждены на самом высоком уровне[46]46
  Достаточно убедительно об этом написал российский публицист Г. А. Мирзоян, ознакомившийся с материалами по данному вопросу, хранящимися в АП РФ. См.: Мирзоян Г. А. Указ. соч. С. 444–561.


[Закрыть].

В той ситуации выглядело бы довольно странным, если стоявший ниже по рангу работник (Маленков или Литвин) формально не «согласовывал» бы с членом Политбюро такие вопросы. Только вот мог ли Микоян в этой ситуации что-то сделать для спасения тех людей, которые заранее были включены в «расстрельные» списки. Известно, что он вычеркнул оттуда человека, в свое время дававшего ему рекомендацию на вступление в партию, но позднее тот все равно был расстрелян уже по другому делу[47]47
  См., например, Приложение 1.5.2 в настоящей книге.


[Закрыть].

Несомненной заслугой Микояна можно считать выдвижение им на должность главы армянской партийной организации Г. А. Арутинова, впоследствии сумевшего там стабилизировать ситуацию. Арутинов находился на этой должности вплоть до смерти Сталина и в своей деятельности всегда пользовался поддержкой Микояна[48]48
  Григор-строитель. Воспоминания о Г. А. Арутюняне (Арутинове), 1 секретаре ЦК КП Армении 1937–1953 гг. М., 2016; Микоян Н. Своим глазами с любовью и печалью. М., 2018. С. 81–131; Мирзоян Г. А. Указ. соч. С. 156–185. Исходя из содержания хранящегося в одном из армянских центральных архивов протокола № 2 заседания того самого Пленума ЦК КП(б)Армении, именно Микоян 23 сентября 1937 г.> в ходе заключительного вечернего заседания, предложил Арутинова на пост руководителя армянской партийной организации.


[Закрыть], избиравшемся в 1937 и 1950 гг. от Армении депутатом Верховного Совета СССР[49]49
  А. И. Микоян становился депутатом Верховного Совета СССР от Армении и позднее, уже после отстранения Арутинова (по инициативе Хрущева), от руководства армянской партийной организацией. Родственница Арутинова, воспитывавшаяся в его семье, Нами Артемьевна, в 1950 г. вышла замуж за одного из сыновей Микояна, военного летчика Алексея. Подробнее см.: Микоян Н. Своими глазами. М., 2018. С. 132–151. В приложении 1. 3 в данной книге содержится фрагмент ее воспоминаний о Микояне как человеке и политическом деятеле. Автор благодарит Нами Артемьевну за ценные замечания по характеристике личности А. И. Микояна, данные ей в личных беседах В 2020 И 2021 ГГ.


[Закрыть].

3. Подготовка летом 1937 г. «расстрельных» списков ответственных работников ряда наркоматов в структуре СНКСССР.

Увидеть такие списки, написанные рукой Микояна или с его правками в сторону усиления наказания за «вражескую» деятельность из числа его подчиненных, пока не представляется возможным. Скорее всего, их просто не существует. Сам Микоян (равно как и другие члены высшего советского руководства) никаких «расстрельных» списков лично никогда не составлял. Этим занимались специально назначенные люди в центральных и местных структурах НКВД СССР, которые от имени Ежова отправляли их на утверждение в различные инстанции, вплоть до Политбюро ЦК ВКП(б).

Хорошо известно, что Микоян использовал любые возможности, чтобы вывести из них хорошо ему знакомых по работе людей[50]50
  См., например: Медведев Ф. Н. О Сталине без истерик. СПб., 2013. с. 30–33.


[Закрыть], но, по понятным причинам, он в этом плане был сильно ограничен.

На наш взгляд, весьма объективно высказался по этому поводу академик Г. А. Куманев: «Еще в первой половине 60-х годов мне довелось работать в Кремлевском архиве ЦК КПСС… Здесь я получил возможность ознакомиться с большим количеством очень важных документов, испещренных различными резолюциями, начиная с резолюций Сталина. Их было много, в том числе весьма жестоких и суровых. Но ни одной подобной резолюции, написанной рукой Анастаса Ивановича, встретить не удалось. Когда я спросил последнего помощника Микояна – Бориса Ивановича Шагурина, – есть ли такие резолюции, он ответил: «Вы их не найдете, потому что таким недостойным «творчеством» Анастас Иванович никогда не занимался»[51]51
  Куманев Г. А. Говорят сталинские наркомы. Смоленск, 2005. С. 5б-57 Несколько сотрудников Института истории АН СССР были допущены в этот архив в связи с подготовкой очередного – IX тома двенадцатитомной «Истории СССР с древнейших времен до наших дней» благодаря содействию тогдашнего секретаря ЦК КПСС академика Б. Н. Пономарева, возглавлявшего Главный редакционный совет издания. – Примеч. Г. А. Куманева в тексте книги.


[Закрыть].

4. Подпись «за» под решением Политбюро ЦК ВКП(б) в марте 1940 г. о расстреле польских граждан в Катыни.

Сразу же оговоримся. Мы в этом случае не принимаем во внимание попытки некоторых историков и публицистов поставить под сомнение саму подлинность этого решения (или хотя бы бланка, на котором оно напечатано и сегодня воспроизводится в сети Интернет). Вероятнее всего, Сталин дал этот документ на визирование членам Политбюро, находившихся 5 марта 1940 г. в его рабочем кабинете. От подписи Микояна (стоящей последней на бланке) уже ничего не зависело, поскольку дальнейшая судьба пленных поляков была определена лично Сталиным. А вот откажись он это сделать, трудно сказать, чем такой демарш мог закончиться. Статус «польского шпиона», думается, в НКВД, по приказу вождя, ему моментально приписали со всеми вытекавшими отсюда последствиями, в том числе для членов семьи, а также, как было заведено в те времена, и для большинства его ближайших сотрудников.

Кроме того, стоит иметь в виду, что для таких людей как Микоян, прошедших Гражданскую войну, а затем являвшимися участниками или очевидцами войны 1920–1921 гг., многие поляки, независимо от их социального происхождения, выглядели как враги. Сразу вспоминались гибель в польском плену нескольких десятков тысяч красноармейцев, на своих штыках принесших в Польшу идеи «мировой революции», но оказавшейся невостребованной не только местной элитой, но и простыми людьми. И вот теперь наступил благоприятный момент рассчитаться с поляками-«врагами».

Даже сегодня подобная логика присутствует в действиях некоторых политиков в разных странах, а что говорить о том историческом периоде с устоявшимися после Первой мировой войны представлениями о ценности человеческой жизни.

По мнению автора, основанному на изучении большого круга разнохарактерных информационных источников, имеющаяся на сегодняшний день доступная для исследователей достоверная документальная база не позволяет говорить о Микояне не только как о вдохновителе или организаторе репрессий второй половины 1930-х гг., но и даже как о политике, активно участвовавшем в сталинских беззакониях[52]52
  По данным Музея истории ГУЛАГа (https://gmig.ru), в годы «большого террора» Микоян подписал 8 списков на уничтожение «врагов народа». Сталин, например, это сделал 357 раз, Молотов – 372, Каганович – 188.


[Закрыть].

Микояна, конечно, можно обвинять в политическом конформизме, и даже упрекать в том (есть и такое мнение), что он не покончил в знак протеста жизнь самоубийством, как это сделал в феврале 1937 г. его друг и соратник Серго Оржоникидзе[53]53
  Здесь, на наш взгляд, уместно вспомнить о трагической судьбе еще одного близкого Сталину политика и его земляка – Авеля Енукидзе, которого вначале освободили от руководящей должности «за моральное разложение», а в конце 1937 г. он был расстрелян.


[Закрыть] или же, в конечном итоге, «демонстративно» не ушел в отставку. Да и сам Микоян заявлял после смерти Сталина, что как представитель тогдашнего высшего советского руководства (в отличие, например, от Молотова) ощущает свою личную ответственность за происходившее[54]54
  Определенный резонанс в общественном мнении получила фраза Микояна, сказанная им уже во время нахождения в отставке о себе и других лицах из ближайшего окружения Сталина: «Все мы были тогда мерзавцами» (цит. по: Микоян С. А. Жизнь, отданная народу // Микоян А. И. Так было. М., 2014. С. 18. Один из российских публицистов позднее переделал ее на «Все они были мерзавцами» (https://www.pr0za.ru/2005/12/22-118).


[Закрыть].

Более того, не выживи политически, а не только физически, в годы репрессий такие политики, как Микоян, вряд ли стало возможным восстановление справедливости в отношении многих невинных людей после смерти Сталина.

Чтобы хоть в какой-то мере загладить неоднозначное впечатление о своем тогдашнем поведении, он проявил инициативу и лично курировал вопросы реабилитации невинных жертв сталинских репрессий. Микоян сделал очень многое, чтобы оставшиеся в живых возвратились из мест заключения[55]55
  Именно к Микояну после освобождения из лагерей записались на прием А. В. Снегов и О. Г. Шатуновская, сыгравшие затем значительную роль в подготовке материалов для комиссии по реабилитации невинных жертв сталинских преступлений. См., например: Микоян С. А. Алексей Снегов в борьбе за «десталинизацию» // Вопросы истории. 2006. № 4. С. 69–84; Хрущев С. Н. Пенсионер союзного значения. М., 1991. С. 8–14.


[Закрыть]. Это касается не только отдельных лиц, но и целых народов, огульно обвиненных в предательстве родины в годы Великой Отечественной войны и вскоре после ее окончания. Вряд ли бы это стал делать, тем более, по собственной инициативе, «организатор и вдохновитель» сталинских репрессий.

Конечно, сказанное выше отнюдь не оправдывает действия Микояна в тот для него очень сложный период, но позволяет в определенной степени понять его мотивацию и появление той, вначале скрытой от посторонних глаз, личной ненависти к Сталину, которую он потом пронесет через всю оставшуюся жизнь.

Как нам представляется, Микоян уже в те годы понимал, что «Коба ведет нас куда-то не туда», но сказать об этом публично ни он, ни кто-то другой (может быть, за исключением бежавшего из СССР революционера и дипломата Ф. Ф. Раскольникова с его «Открытым письмом» к Сталину 1939 г.), так и не решился. Тем более, что страна нуждалась в единстве перед лицом наступавшей опасности в лице фашистской Германии, грозившей потерей всего, за что Микоян боролся на протяжении всей своей политической карьеры.

Обеспечить такое «единство» возможно было вокруг «раскрученной» официальной пропагандой фигуры Сталина. Любой другой вариант грозил непредсказуемыми последствиями не только для советской элиты, но и простого народа, обрекавшегося фашистскими идеологами на уничтожение как «неполноценного». Именно этим обстоятельством в какой-то степени можно объяснить появление 21 декабря 1939 г. статьи за подписью Микояна в «Правде», в день 60-летия Сталина, под весьма характерным названием «Сталин – это Ленин сегодня».

Составителями этого текста желаемое явно выдавалось за действительное, как и в случае с упоминавшейся нами выше речью на праздновании 20-летия органов госбезопасности[56]56
  Конечно, надо понимать, что подобные речи составлялись квалифицированными пропагандистами в специализированных партийных и государственных структурах, наподобие Отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б), и подпись под такого рода материалами носила формальный характер. Как и выступления «вживую», при котором высокопоставленный партийный или государственный деятель всего лишь исполнял роль спикера.


[Закрыть].

В годы Второй мировой войны

В 1939–1940 гг. Микояну, уже снискавшему авторитет в качестве опытного переговорщика, по поручению Сталина пришлось вести консультации по экономическим вопросам со специальными германскими делегациями и дипломатами посольства Германии в СССР[57]57
  Часть документов опубликована (Вестник Архива Президента РФ. СССР-Германия. 1932–1941. М., 2019. С. 82–92,155–160 и др.). См. также: АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 669; РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 17.


[Закрыть]. Такого рода переговоры он вел и с другими иностранными представителями, посещавшими в тот период СССР[58]58
  См., например, Раздел 1.2 и Приложение 1.6 в настоящей книге.


[Закрыть].

Советское руководство делало все возможное, чтобы оттянуть неизбежное – начало войны и обвинять его сегодня в «беспринципном альянсе с Гитлером», как делали в рамках 80-летия с момента начала Второй мировой войны некоторые российские и зарубежные политики и обществоведы, представляется в значительной степени необъективным.

Таковы были тогдашние суровые реалии, не лучше себя вели и представители «демократий» Запада, но сегодня там об этих непростых страницах своей истории (например, о Мюнхенском сговоре» или планах Польши в середины 1930-х гг. совместно с Германией напасть на СССР), предпочитают молчать или давать лишь выгодную им трактовку.

Во время Великой Отечественной войны Микоян активно участвовал в международных переговорах по торговым и военным поставкам. В результате уже 12 июля 1941 г. было подписано соглашение с Великобританией о взаимной помощи и поддержке, а 16 августа был заключен договор с США о взаимных поставках товаров, кредите и клиринге.

Как сегодня не стараются некоторые политики и историки в России в угоду конъюнктурным моментам и антизападным настроениям преуменьшить значение для Советского Союза масштабов поддержки со стороны США и Великобритании, в тот критический для СССР период она была очень важна. Роль Микояна и сотрудников руководимого им наркомата в эффективной организации такого рода поставок представляется позитивной[59]59
  В АП РФ находятся документы, подтверждающих это. См., например: АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 295, 296.


[Закрыть].

Микоян с самой положительной стороны проявил себя и на других поручаемых ему участках работы (снабжение армии, эвакуация промышленных предприятий и населения вглубь страны, восстановление районов СССР, разрушенных в период фашистской оккупации и др.). Материалы личного и рабочего архивов Микояна содержат большое количество информации по данным вопросам [60]60
  См., например: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 79, 83–96. Часть материалов по данной теме до сих пор засекречена. В материалах его рабочего архива есть, например, отчет о поездке Микояна в ноябре 1943 г по Курской области и некоторым областям Украины после освобождения их от немецко-фашистских захватчиков с целью выработки конкретных мер по восстановлению сельскохозяйственных предприятии, хлебозаготовкам и др. вопросам (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 120. Д. 833. Л. 1-115; Д. 834. Л. 1-83; Д. 835. Л. 1-194).


[Закрыть].

Особо стоит выделить его участие в организации доставки продовольствия и других необходимых товаров в блокадный Ленинград в октябре 1941 г.[61]61
  См. Приложение 1.7 в настоящей книге.


[Закрыть]

В этой связи выглядит вполне заслуженным присвоение Микояну в сентябре 1943 г. звания Герой Социалистического труда. Эта награда, в отличие от звезд многих других советских деятелей более позднего периода, полученных, в основном, к тому или иному юбилею, была действительно заслуженной, и он с гордостью носил ее до конца жизни [62]62
  Подробнее о деятельности А. И. Микояна в годы Великой Отечественной войны в целом см. Приложение 1.10 в настоящей книге.


[Закрыть].

Стоит также отметить, что Микоян, имея все возможности, мог не допустить участия в боевых действиях под Сталинградом своего сына, которому исполнилось лишь 18 лет. Владимир, военный летчик, погиб в воздушном бою 18 сентября 1942 г., что стало для Микояна тяжелейшим ударом, от которого он долго не мог оправиться.

Не менее болезненным для него оказался спектакль, устроенный по приказу Сталина советскими спецслужбами, раздувавшими уголовное дело против двух несовершеннолетних сыновей Микояна – Серго и Вано. Невинная детская игра во «врагов» была представлена чуть ли не как подготовка государственного переворота. В действиях Сталина явно прослеживалось желание хоть чем то поддеть строптивого соратника, но очень эффективного в качестве управленца[63]63
  Дети Микояна были отправлены в сопровождении домработницы на год в ссылку в Среднюю Азию. Конечно, со стороны Сталина это был акт «гуманизма». По отношению к жене Калинина, а позднее и Молотова, а также к брату Л. М. Кагановича, «вождь народов» проявил гораздо меньше снисходительности. Естественно, что все они испытывали ощущение, что являются своеобразными заложниками и их жизни могут коренным образом измениться по любой прихоти вождя.


[Закрыть].

На наш взгляд, в такой специфической форме у Сталина стали проявляться первые признаки недоверия к своему ближайшему окружению, стремление таким «необычным» образом проверить их на лояльность.

После войны

Вскоре после окончания войны у Сталина случился первый инсульт, и основная тяжесть руководства страной легла на плечи т. н. «четверки» в лице Молотова, Микояна, Булганина и Маленкова. Им приходилось много заниматься как внутренними делами, так и международными вопросами. И далеко не всегда принимаемые ими решения автоматически одобрялись Сталиным.

Микояну в марте-мае 1945 г. пришлось специально выезжать в Германию для решения важных вопросов, связанных с организацией там работы советской оккупационной администрации, обеспечением населения необходимыми продовольственными товарами, обследования состояния промышленных предприятий Берлина и Дрездена и др.[64]64
  ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 120, Д. 864–866.


[Закрыть]

Осенью того же года он со специальной миссией посещал Сахалин и Курильские острова. Там ему на месте предстояло решать многие важные вопросы, связанные с процессом практического перехода этих территорий под полный контроль СССР [65]65
  См.: Дневник поездки А. И. Микояна на Дальний Восток см.: ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 120. Д. 861а. Л. 1-33


[Закрыть].

Начавшаяся «холодная война» не сулила ничего хорошего в плане улучшения отношений СССР со странами Запада. Значительная часть территории Советского Союза лежала в руинах, из-за засухи во многих регионах начался голод, при этом требовались значительные средства для осуществления советской ядерной программы. Из недавних союзников, по обе стороны биполярного мира пропагандисты от политики начали создавать образы «коллективного врага». Такие политики как Микоян, с их стремлениями снизить накал напряженности и продолжать взаимовыгодное сотрудничество с Западом, в глазах Сталина и некоторых его единомышленников казались «подозрительными».

Микоян и в этот период, по указанию Сталина (который лично активно занимался внешнеполитическими вопросами и по-прежнему ценил его как опытного политика), успешно контактировал по самым разным направлениям с зарубежными политическими деятелями. Так, например, ему пришлось активно заниматься вопросами, связанными с получением Советским Союзом американских и английских вооружений, оборудования, других товаров, а также получения кредитов[66]66
  АП РФ. Ф. 3. Оп. 63. Д. 220; РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 190. Л. 7-52.


[Закрыть].

В апреле 1947 г. тогда еще молодому английскому политическому деятелю Г. Вильсону пришлось на себе испытать талант Микояна в качестве переговорщика по торгово-экономическим вопросам, о чем он позднее вспоминал, отдавая должное советскому политику[67]67
  Вильсон после окончания переговоров был настолько восхищен его деловыми качествами и компетенцией, что стал называть себя «учеником Микояна» в вопросах торговли (РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 190. Л. 194). См., также: АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 345.


[Закрыть].

С большой долей вероятности можно предположить, что в этот непростой для советской международной политики период Микоян в вопросах развития связей с внешним миром начал довольно заметно расходиться со Сталиным и группировавшейся вокруг него консервативно настроенной партийно-государственной верхушкой. Как свидетельствуют архивные материалы, в течение второй половины 1945 – конца 1948 гг. Микоян направил Сталину большое количество записок с предложениями по вопросам улучшения организации внешней торговли, которую он считал важным инструментом укрепления влияния СССР в послевоенном мире[68]68
  См.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 28–32, 51–52.


[Закрыть].

Опасения «консерваторов» были не напрасны. Большое количество советских людей из числа простых рабочих, крестьян и интеллигенции, оказавшихся в 1944–1945 гг. и позднее за границей в рядах Красной армии, увидело, насколько лучше там жили («при капитализме») такие же, как и они, простые труженики. Естественно, по возвращении домой, в головах некоторых из них зарождались (или могли зародиться) не совсем «правильные» мысли и ассоциации. Сталин, будучи опытным политиком, вполне мог интуитивно уловить такую тенденцию, тем более, что явно напрашивались аналогии с зарождением движения декабристов в царской России после первой Отечественной войны 1812 г. Необходимо было действовать на «упреждение», а такие «деловые» люди как Микоян, могли мешать «закручивать гайки», причем даже неосознанно. Например, Микоян выступал за снижение размеров установленного по инициативе Сталина нового налога на крестьянство[69]69
  По свидетельству С. А. Микояна, его отец рассчитывал, что Сталин начнет в стране некое подобие «демократизации», но этого, к его большому разочарованию, так и не произошло. См.: Медведев Ф. Н. Указ. соч. С. 30–33.


[Закрыть].

Стоит также отметить, что при жизни Сталина за малым исключением выезды за рубеж высших руководителей СССР были эпизодическими. Как правило, если дело не касалось выполнения служебных обязанностей работниками МИД[70]70
  Естественно, что из высшего советского руководства наиболее опытным в вопросах внешней политики был В. М. Молотов.


[Закрыть], это были специальные «миссии» для выполнения каких-либо конфиденциальных поручений Сталина. Часто о них не появлялось вообще никакой информации в советской и зарубежной прессе.

Так, в январе-феврале 1949 г. Микоян по заданию Сталина выполнял важную миссию на территории северной части Китая, где вел переговоры с Мао Цзэдуном и другими лидерами местной компартии о будущем этой страны. На режиме Чан Кайши, с которым СССР в августе 1945 г. подписал договор о дружбе, в Кремле уже поставили крест, и основная ставка была сделана на коммунистов, которые провели ряд успешных операций и вышли на подступы к Пекину[71]71
  Подробнее см.: Ледовский А. М. Секретная миссия А. И. Микояна в Китай (январь-февраль 1949 г.) // Проблемы Дальнего Востока. 1995. № 2–3. Впечатления самого А. И. Микояна об этой поездке отражены в опубликованных уже после его смерти мемуарах.


[Закрыть].

Во второй половине августа 1951 г. Микоян по решению Политбюро ездил в Прагу во главе советской экономической делегации для оказания Чехословакии помощи в послевоенном развитии по пути «народной демократии»[72]72
  АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 108. Микоян находился в Чехословакии с 20 по 27 августа 1951 г. (Там же. Л. 117).


[Закрыть].

По всей видимости, он там в тот момент (или немного позднее) находился с еще одним «специальным» заданием Сталина: проверить на месте как под руководством Президента Чехословакии К. Готвальда идет подготовка к суду над объявленным «врагом» и «титовским агентом» генеральным секретарем ЦК Компартии Чехословакии Р. Сланским и другими лицами, привлеченными по этому делу[73]73
  С. А. Микоян в одном из интервью отмечал, что Сталин, посылая отца к Готвальду, передал тому его личное послание с предписанием арестовать Сланского. См. Приложение 1.2 в настоящей книге. В предоставленных автору материалах АП РФ и РГАСПИ о поездке Микояна в Чехословакию, в частности, и в его отчете (АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 117–121), данная информация отсутствует. Учитывая тот факт, что в АП РФ материалы о поездке Микояна в Чехословакию «рассекречены частично», а, например, в тексте отчета Микояна, хранящегося в РГАСПИ (Ф. 84. Оп. 1. Д. 55), засекречены Л. 64–77. Можно предположить, что такого рода информация там все же имеется, но пока недоступна исследователям.


[Закрыть].

Вряд ли Микоян испытывал удовлетворение от выполнения такого рода поручения, но партийная дисциплина и чувство самосохранения не позволяла ему, к тому моменту уже находившемуся в негласной опале, возразить всесильному диктатору.

По линии созданной в том же году специализированной организации союзных СССР «народно-демократических» государств – Совете экономической взаимопомощи (СЭВ), Микояну было поручено курирование вопросов о распределении кредитов и финансовой помощи для стран «народной демократии». При этом он, при каждой удобной возможности, руководствовался не политическими соображениями, а конкретной экономической выгодой, которую мог получать СССР. Естественно, это происходило только в тех случаях, когда «просители» в лице лидеров союзных Москве стран, не могли решить тот или иной вопрос через его голову, обратившись лично к Сталину и получив от него поддержку.

Некоторым политикам в этих странах (условным «национал-сталинистам») микояновский подход не нравился, и они зачастую осуществляли «обходные маневры» в стремлении получить от Советского Союза в одностороннем порядке больших объемов помощи. Приведем, для примера, отрывок из воспоминаний албанского лидера Э. Ходжа об одной из бесед с Микояном по экономическим вопросам: «Этот купец держал в руке полукрасный-полусиний толстый карандаш (который можно было видеть во всех канцеляриях в Советском Союзе) и занимался «подсчетами»[74]74
  Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. Тирана, 1980. С. 22. Объясняя Ходже свою позицию в отношении помощи Албании, Микоян прямо указывал ему на бедность и послевоенные проблемы СССР, не позволявшими ее увеличить в соответствии с албанскими желаниями (Там же. С. 24–25). См. также официальные записи бесед Э. Ходжа с А. И. Микояном, состоявшиеся в 1949 и 1951 гг.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 33-35-


[Закрыть].

По всей видимости, Ходжа искренне считал, что для Микояна «прагматические» интересы СССР явно были выше «политической солидарности». Наверняка, участвуя в переговорах с Микояном, такого мнения могли придерживаться и другие руководители стран «народной демократии»[75]75
  См., например, записи переговоров Микояна по экономическим и торговым вопросам в 1949–1951 гг. с лидерами Румынии, Венгрии, КНР: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 53–54, а также его записки в ЦК КПСС по вопросам оказания этим странам военно-технической помощи: Там же. Д. 143.


[Закрыть].

Необходимо отметить, что Микоян, с 1935 г. являвшийся членом Политбюро ЦК ВКП(б) (с 1952 г. – Президиума ЦК КПСС), принимал самое активное участие в заседаниях этого фактически высшего органа власти в СССР, на которых постоянно обсуждались и выносились решения по важнейшим вопросам советской внутренней и внешней политики.

В последний период жизни Сталина Микоян постепенно вышел из его доверия. Стоит отметить, что одним из обвинений, выдвинутых им во время выступления на последнем в жизни пленуме ЦК (октябрь 1952 г.): Микоян, якобы, вместе с к тому моменту расстрелянным «врагом народа» С. А. Лозовским[76]76
  Известный революционер, сумевший избежать репрессий в годы «большого террора», но обвиненный по делу Еврейского антифашистского комитета». Расстрелян летом 1952 г.


[Закрыть], в 1946 г. пытался «сдать» советские позиции в переговорах с американскими представителями по внешнеэкономическим вопросам[77]77
  См.: Микоян А. И. Так было. С. 614–626.


[Закрыть].

Другое обвинение, прозвучавшее тогда же в его адрес: предпочитал первоочередное развитие советской легкой промышленности в ущерб тяжелой индустрии.

Если бы не скоропостижная кончина «вождя народов», сложно сказать, как бы дальше сложилась не только политическая карьера Микояна, но и судьба членов его семьи.

О последнем обстоятельстве не стоит забывать как об одном из главных мотивов личного характера, которым руководствовался Микоян в своей деятельности, когда не входил в прямое противостояние со Сталиным по тем или иным дискуссионным вопросам. Но сам факт того, что он в эпоху «позднего сталинизма» остался практически единственным, кто мог возразить всесильному диктатору, заслуживает самого большого уважения.

После смерти Сталина

После смерти Сталина политический вес Микояна в советском партийно-государственном руководстве значительно возрос, прежде всего, из-за близости позиций по главным проблемам внутренней и внешней политики с новым лидером – Н. С. Хрущевым. Тот достаточно быстро отстранил от реальных рычагов власти нового главу правительства и формального преемника Сталина Г. М. Маленкова, также претендовавшего на роль реформатора[78]78
  В своих мемуарах Микоян с недоумением отмечал, что для него было непонятно, почему Хрущев отстранил на вторые роли Маленкова поскольку тот, в отличие, например, от Молотова и Кагановича, был сторонником реформирования сталинской системы. По его мнению, дело было в личных амбициях Хрущева. См.: Микоян А. И. Так было. С. 647.


[Закрыть], но явно не имевшего для этой роли необходимой харизмы и деловых качеств[79]79
  Иного мнения придерживается сын Маленкова. См.: Маленков А. Г.: «Отец явно недооценил последствия усиления партаппарата во главе с Хрущевым и вскоре поплатился за это» – https://istorex.ru/ Malenkov – A. G. _Otets_yavno_nedootsenil_posledstviya_usileniya_ partapparata_vo_glave_s_Hruschevim_i_vskore_poplatilsya_za_eto.


[Закрыть].

Внешние дела продолжил курировать В. М. Молотов[80]80
  В. М. Молотов был отстранен от исполнения обязанностей Министра иностранных дел в марте 1949 г. (одновременно с ним был освобожден от должности Министра внешней торговли и А. И. Микоян), но 6 марта 1953 г. ^{он вновь} возглавил это ведомство вместо отправленного в Нью-Йорк постоянным представителем СССР в ООН А. Я. Вышинского.


[Закрыть], относившийся к в целом консервативно настроенной части руководства, и весьма настороженно воспринимавший новые тенденции в продвижении СССР по пути «строительства социализма и коммунизма».

Хрущев, при жизни Сталина практически не получавший от него задания, связанные с внешними делами, решил лично взять в свои руки решение главных международных вопросов. Но отсутствие необходимого опыта в этой сфере и большое количество первоочередных внутренних проблем не позволяли активно включиться в эту деятельность. Микоян в данной сфере в его глазах выглядел достаточно авторитетной фигурой, и потенциально мог выступать в качестве альтернативы Молотову, главным хрущевским помощником и даже инициатором в изменениях важных направлений советского внешнеполитического курса.

Именно такие политики, как Хрущев и Микоян, как никакие другие члены условной «старой» команды, к тому моменту были готовы и к кардинальным изменениям в советской политической системе в сторону ее некоторой «демократизации» (естественно, как они ее субъективно понимали) и перестройки административно-командной системы в экономике в сторону большего применения рыночных механизмов. В этом контексте им необходимо было изучить зарубежный опыт, своими глазами посмотреть на уже полученные результаты. Например, в течение 1953–1955 гг. Микоян постоянно делал запросы в соответствующие советские инстанции о предоставлении ему достоверных материалов об особенностях строительства социализма в странах «народной демократии» [81]81
  См.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 47. Вполне вероятно, что у Микояна мог быть и еще один мотив: посмотреть, насколько эффективно расходуется в этих странах советская экономическая помощь.


[Закрыть].

Вскоре выяснился еще один нюанс. Хрущев занимал с сентября 1953 г. реально высший в СССР пост Первого секретаря ЦК КПСС, но для большинства стран мира, с которыми предполагалось расширение связей, такая должность не выглядела соответствующей дипломатическому протоколу. Отсюда у Хрущева и возникла потребность чаще привлекать вызывавшего у него все большие симпатии Микояна (ставшего в 1955 г. первым заместителем главы правительства[82]82
  В январе 1955 г. должность главы правительства был назначен Н. А. Булганин, который ее занимал до 1958 г. Именно с ним, как формально выше его по статусу государственным чиновником, предпочитал осуществлять официальные визиты в зарубежные страны Н. С. Хрущев, официально именовавшийся в таких поездках членом Президиума Верховного Совета СССР. В народе эти два деятеля получили специфическое прозвище – «туристы». С поездками Микояна по миру таких ассоциаций ни у кого не возникало.


[Закрыть]), к решению тех или иных международных вопросов. Микоян в марте 1953 г. возглавил объединенное министерство торговли СССР и получил дополнительные полномочия в решении большинства вопросов, связанных с развитием советских внешнеэкономических связей.

Большую роль Микоян в тот непростой период сыграл и в восстановлении советско-югославских отношений после их фактического разрыва в 1948 г. по единоличной прихоти Сталина[83]83
  Стоит отметить, что в 1948–1949 гг. Микоян вынужден был поддерживать официальную позицию СССР в югославском вопросе. Так, он во время встречи в декабре 1948 г. с министром внешней торговли ФНРЮ Поповичем, заявил, что подписанные ранее соглашения о кредитах для закупки советского промышленного оборудования выделяться не будут (РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 32. Л. 229). В следующем году Микоян объявил об отказе от участия СССР в работе Загребской выставки (Там же. Д. 52. Л. 80–83).


[Закрыть]. Он, в частности, участвовал в поездке в мае 1955 г. советской правительственной делегации во главе с Хрущевым в Белград[84]84
  Подробнее см.: Едемский А. Б. От конфликта к нормализации. М., 2008. С. 435–469.


[Закрыть], а осенью того же года провел двухнедельный отпуск в Югославии, в ходе которого согласовывал с И. Б. Тито и его окружением планы дальнейшего развития двусторонних контактов, включая подготовку ответного визита югославской делегации[85]85
  Подробнее см.: Jугославиjа-СССР. Сусрети и разговори на наjвишем нивоу руководилаца Jугославиjе и СССР. Т. 1. 1946–1964. Београд, 2014. С. 251–257. См., также: Едемский А. Б. Указ. соч. С. 532.


[Закрыть].

Хрущева и Микояна интересовали особенности «югославской модели» социализма, в том числе ее рыночные механизмы, а также «рабочие советы» и система «самоуправления». Естественно, все это обсуждалось в качестве поиска возможной альтернативы советской («сталинской») административно-командной системе управления. Но на этом пути вскоре возникли трудности из-за боязни Хрущева потерять главные нити управления государством и обвинениях в «ревизионизме»[86]86
  По мнению С. Н. Хрущева, его отец в конечном итоге испугался возможных негативных последствий внедрения югославской модели экономики в советскую систему.


[Закрыть].