Текст книги "Порождения Тьмы"

– Постойте, – воскликнул я, в удивлении вскинув брови. – Вы знали и позволили нам приземлиться, а заодно привели в центр колонии? Но почему? Что за этим стоит?

Даяк после непродолжительной паузы со скрытой тоской в голосе ответил:

– Моя жизнь была настолько долгой и насыщенной событиями, что я утратил чувство времени и лишь недавно понял, что она мне в тягость. Отныне она лишена всякого смысла, а значит бесполезна. Наши дети, несмотря на все трудности и беды, выросли и окрепли. Что может быть важнее этого? Ваш триумф – бесспорное доказательство окончания нашей миссии. Пришло время вам самостоятельно принимать важные и судьбоносные решения. Осознать, насколько жестока и беспощадна Вселенная к неподготовленным расам, посчитавшим себя готовыми познать истину. Время нянек безвозвратно прошло. Истина не всегда легка для понимания, а в нашем случае она еще и горькая. Когда я был молод и мог беззаботно резвится в океане, плавая наперегонки с самыми быстрыми из своих соотечественников, я поклялся познать смысл жизни.

– Так в чем смысл жизни? – напряженно спросила Настя. До атаки оставалось меньше минуты.

– Смысл жизни в том, что она рано или поздно заканчивается. Не нужно бояться перехода на иной уровень жизни и мировоззрения, иначе вы будете обречены вечно топтаться на одном месте. Наше бессмертие – в нашем наследии. Поэтому ваш корабль до сих пор цел. Поэтому вы здесь, коммандер, чтобы избавить меня от дальнейших страданий. Мы, даяки, были беспощадны даже к самым близким союзникам в Крул Каи, но мы не настолько безумны, чтобы убивать плоды рук своих. Ваши вожди приняли неверное решение, и я не в состоянии переубедить их. Даяки – это я. Вся наша былая мощь, мудрость и знания – все сосредоточено во мне…

– Что?! – от удивления у меня даже отвисла челюсть. – Этого не может быть!

– Никого больше нет вот уже свыше двух тысяч циклов, – объяснил последний из расы даяков, и в его голосе слышались такие нотки смертной тоски, что мне сделалось не по себе. – Я последний представитель своего полностью вымершего вида. И тешит меня лишь то, что вы, люди, не исчезнете незаметно с лика Вселенной, как мы сейчас, и добьетесь небывалых высот. Ваша цивилизация просуществует недостаточно долго, чтобы оставить о себе громкую память в веках, но подвиги будут яркими, они затмят сиянием все остальные расы! Это неизбежно.

– Я не верю вам! – выкрикнул я, подбегая к ограждению платформы. – Я знаю историю, потому что видел все ваши преступления собственными глазами! Как же Консерваторы и Реформаторы?! Те, кто предал людей и активировал некросферу, и те, кто остановил их!

– Это объяснения для наших верных помощников, которых вы называете Златокожими. Никто из них не знает и никогда не узнает истину. Беллатрианцы в лице своего представителя Сайруса передали нам неизвестные образцы технологий дедров, выдав их за собственные разработки эволюционного контроля. У меня не было причин для сомнений, ведь это самые наши близкие союзники и друзья. Машины дедров какое-то время действовали как положено, но, допустив к их управлению Сайруса, я совершил первую свою большую ошибку. Он ставил на людях какие-то, ведомые лишь ему, эксперименты и в результате пустил вспять всю эволюцию, после чего трусливо сбежал. Я смог остановить работу его машин, но недостаточно быстро. Ущерб был нанесен, а сам Сайрус надежно укрылся от моего гнева под крылом кванторов, став одним из них. Он много лет был среди вас, но я и мои слуги ничего не могли с ним сделать. Он больше, чем просто облеченный властью. Он квантор. Символ закона и порядка.

– Почему вы ничего не рассказали нам раньше? – меня душил гнев. – Мы бы сами о нем позаботились, да так, что потом его никто и никогда не нашел! Проклятье! Почему?!

– Именно поэтому и не сказали. В тот момент его смерть ничего бы не изменила. Теперь обстоятельства изменились. Он стал главой культа Ждущих, а это очень фанатичные особи, разыскивающие опасные артефакты, которые не должны попасть к ним в руки. Если они узнают, где находится транспортный узел дедрических врат, они всех погубят… и себя заодно…

– Ты знаешь, где узел врат? – Настя жадно подалась вперед, боясь пропустить хоть одно слово.

– Да. Именно там мы добыли образцы генома дедров для вашего воссоздания.

– Прошу, скажи, где он? Времени совсем нет. – выкрикнул я, но опоздал.

Бледные лучи слаженно ударили в бассейн в одно мгновение, сначала вскипятив, а потом превратив воду в облако обжигающего пара. Я невольно отшатнулся, потеряв всякие ориентиры. Если бы мы с Настей не зашли сюда с закрытыми стеклами на шлемах, нам бы как минимум обварило лицо раскаленным паром. Когда он немного рассеялся, и мы с Настей побежали в сторону выхода, нам навстречу выскочил радостно улюлюкающий Соф с поднятым стеклом. Но тут же умолк, с воплем боли и гнева отлетев далеко назад с разбитым в кровь лицом. Потирая на бегу кулак, я подбежал к нему и как следует добавил носком тяжелого ботинка под ребра.

– Ублюдок! Что ты натворил?! – яростно взревел я, хватая его за шею.

– Коммандер! Вы с ума сошли? – нас кинулись разнимать остальные появившиеся бойцы. – Все кончено! Мы победили! Колониальный Центр наш! Мы захватили его!

– Ни черта мы не захватили! Мы вытащили пустышку! – процедил я, вырываясь из их рук.

– Отойдите от него, дурни! – прошипела Настя, направив на друзей оружие.

– Ты чего? – выпучил на нее глаза Кот, с опаской поднимая руки. – Объясните мне, что здесь, черт подери, происходит! Мы всего лишь выполнили приказ коммандера.

– Просто вы пятеро идиотов, как всегда, появились не во время, – проворчала Настя и медленно спрятала пистолет в кобуру. – Мы могли узнать много всего интересного, а вместо этого теперь будем сообща расхлебывать уху из даяка. Какого черта вы вообще сюда приперлись?

– Но как же так? – удивился Дымок, смахивая со лба проступившую испарину. – Время атаковать. Мы убили Златокожего и поспешили к вам на помощь…

Медленно вернувшись к ограждению, я тут же отвернулся, когда мой взгляд упал на ошметки плоти, плавающие на поверхности мутной, кипящей лужи жижи. Все бесполезно. Даяк умер в тот миг, когда излучение кармарасщепителей вступило в реакцию с атомами водорода. Эта реакция почти целиком превратила воду и большую часть тела в пар. Но почему именно сейчас? Почему не минутой позже или раньше? Судьба действительно имеет скверное чувство юмора.

Настя решительно направилась к выходу, не решившись трогать меня:

– Пойдемте, дурни, нужно организовать оборону на случай атаки златокожих.

– Никакой атаки не будет, и ты это знаешь, – глухо сказал я. – Ты слышала Ищущего?

– Слышала, но не верю ни ему, ни остальным галактам! Все они лжецы и лицемеры!

– А мы нет? – горько усмехнулся я, поворачиваясь к ней. – Я уже запутался, где ложь, а где правда. Устал распутывать клубок из ядовитых змей, которые того и гляди ужалят. Мне опротивело слепо повиноваться приказам людей, находящихся от места боя на расстоянии многих световых лет. В безопасном месте. С сигарой в одной руке и стаканом холодного виски в другой. Они искренне считают себя триумфаторами. Вершителями людских судеб. С тех пор, как я вернулся в Солнечную систему, меня не оставляют сомнения в правильности выбора. Зачем я только согласился на эту миссию? Мы могли предотвратить трагедию, но вместо этого способствовали ей и – самое страшное – мы не знаем о последствиях своих деяний.

Презрительно сплюнув вдруг ставшей горькой слюну, я медленно побрел к выходу мимо посторонившихся десантников, так и не понявших, что же они сделали не так. Склонившись над останками того, что раньше было Рутом, я с почтением закрыл ему веки ладонью.

– У вас нет души, но я все равно верю, что ты сейчас в лучшем из миров.

– С ним на удивление не возникло проблем, – осторожно заметил Дымок. – Он словно одеревенел. Мы уж думали, что придется за ним побегать, а тут полный облом.

– Одеревенел. – пробормотал я, прислушиваясь к тишине. – Странно. Ни сигнала тревоги. Ни охраны. Все защитные системы дезактивированы. Совершенно ничего не происходит.

– Мы застали их врасплох! – предположил Гепард. – Да чего тут думать и гадать? Нужно развивать наступление, пока они не опомнились.

С нетерпением дождавшись конца подъема на поверхность, все, приготовив оружие, вышли из лифта, готовые увидеть все что угодно, только не полное отсутствие какого-либо действия. По дороге нам попадались только неподвижные тела златокожих без видимых следов от выстрелов. Они словно отключились в один миг, как выключенный тостер, выдернутый из розетки. Осматривая тела и прислушиваясь к усиливающемуся громовому реву в небесах, мы вышли на широкий балкон, с которого открывался вид на космодром, на который в этот момент приземлялись десантные шаттлы первой волны. С недоумением бегающие меж зданий бойцы Краснова осматривали все постройки в поисках врагов и, если находили людей, то уводили за собой. Не было выстрелов и взрывов. Не надрывались сирены тревоги, небо не искрило от залпов орудий, печально смотрящие вверх с каждой смотровой башни.

Так мы всемером и стояли на балконе, пока первые колонны военной техники не затопили узкие улочки и нас не окликнули. Спустившись по широкой стальной лестнице к солдатам, я жестом руки пресек любые вопросы, которые – еще миг – и посыпались бы на меня водопадом.

– Занимайте позиции в городе, согласно планам командования, а если встретите хоть одного Златокожего, то ведите ко мне. Стрелять в них запрещаю.

– Так в кого нам тогда стрелять? – ворчал с бронемашины весь в шрамах седой вояка лет сорока пяти. – Нам обещали веселье, но пока что им даже не пахнет. Одно разочарование.

– Коммандер хочет знать ситуацию. Представьтесь для разнообразия, – строго сказала Настя.

– Капитан Седов. Разведка, – нехотя представился боец. – Ситуация такова. Мы без проблем высадились и сразу же выдвинулись, согласно директиве. По дороге никто не встретился. Никакой стрельбы не видели, и вообще, похоже, наше присутствие здесь никого не волнует.

– Жми на космодром к башне управления полетами, – мрачно приказал я водителю бронемашины. – Ты со мной? – спросил я у Анастасии, и она молча взобралась на броню.

У башни управления скопилось такое количество солдат и военной техники, что мне пришлось изрядно попотеть, чтобы протиснуться среди галдящих бойцов лейтенанта Баэра.

– Да чего тут докладывать? – ответил на мой невысказанный вопрос Баэр. – Мы захватили башню в течение двух минут. Никакого сопротивления со стороны противника не оказано. Я не потерял ни одного бойца из своей группы, только один кретин поскользнулся на мокрых ступенях и растянул себе лодыжку. Всех Златокожих, которых встретили по дороге, мы нашли обездвиженными и поначалу решили, что ваших рук дело. Живых среди них не было ни одного. Отчего бы они ни преставились, я и мои парни не имеем к этому никакого отношения. Если такая же чертовщина творится и на Земле, это будет самым необычным, победоносным и легким блицкригом в истории человечества. Что здесь произошло?

С тревогой поднявшись на смотровой балкон, расположенный высоко над комнатой операторов, я вцепился руками в поручни. Ветер и дождь с новой силой обрушились на город, скрыв здания за плотной завесой косых струй. Подняв стекло шлема, всмотрелся в пелену дождя. Вторая и третья волны десантных кораблей были вынуждены высаживать солдат на плоские крыши зданий, на которых были предусмотрены посадочные площадки для малых летательных аппаратов. При планировании операции допускались определенные боевые потери, а когда расчеты не оправдались, скопление разочарованных отсутствием боев людей грозило вылиться в неприкрытое насилие против своих же. А тут еще высоко над городом зависла огромная туша «Элизиума», окутанная сеткой молний. Все разочарованно докладывали и просили, чтобы офицеры отменили новые волны десанта и сосредоточились на второстепенных целях.

Я первым же шаттлом вернулся на борт «Атлас-Виктории». Там меня уже дожидались раскрасневшиеся от возбуждения офицеры, всем своим видом выражавшие холуйскую преданность и восхищение. А как же иначе? Миссия ведь прошла блестяще. Не поспоришь. С пеной у рта доказывать им наше проигрышное положение было для собственного здоровья чревато неприятными последствиями. Еще решат, что я рехнулся, и изолируют в одиночную камеру для выяснения причин моего пораженческого настроения.

Я уединился в резервной рубке, где принялся настойчиво вызывать адмирала Горчакова. Адмирала я не застал, зато связался с главным штабом. Мне для этого потребовался почти час, а когда я все-таки соединился с операторами «Цереры» и узнал новости, то еще больше помрачнел. Невероятные успехи военной компании людей уже стали известны галактам и даже взбудоражили умы многих в Совете рас. Неожиданная атака на все важнейшие ключевые узлы инфраструктуры даяков оправдалась на все сто процентов. Разумеется, в сообщениях ни слова не говорилось о том, что златокожие не сделали по нам ни единого выстрела в ответ, зато многим журналистам земных телеканалов хватило ума сравнить меткий выстрел Хаарпа с легендарным залпом «Авроры» во время Великой Октябрьской революции семнадцатого года. Восторженные вопли и слюни по всем каналам мешали понять истинные масштабы трагедии. А когда я все же добился ответов на поставленные мною вопросы, душу стиснули холодные тиски ужаса и страха. По последним сводкам, Аурелла пала. Хаарп над Марсом одним махом уничтожил всю патрульную эскадру. Остатки флота даяков взяли под контроль появившиеся в нужный момент этамины, а именно флагман коммандера Скеллы. На Хидес благополучно приводнился десант и теперь победоносно развивает наступление по всем островам, на которых находились города. Секретные базы даяков на Земле также захвачены, и сейчас ведется учет захваченных трофеев. Лунная станция и космические доки в целости и сохранности. На Марс переброшены дополнительные воинские подразделения и удвоен контингент персонала.

– Вы хотели поговорить со мной, коммандер? Похвастайтесь ратными подвигами. Я весь внимание, – с лучащимся от радости лицом, адмирал расплылся в улыбке, благосклонно принимая из рук помощника горячий чай. – Наслышан о ваших успехах…

– Все это большая ошибка, адмирал, – быстро заговорил я, наблюдая, как его улыбка медленно исчезает с каждым моим сказанным словом, а лицо ожесточается. – Просто выслушайте меня. Златокожие умертвили себя сами, а последний из существовавших в этой галактике даяков утверждал, что знает, где находится главный дедрический узел врат! Мои люди убили его до того, как он успел сообщить нам координаты. Если мы сейчас же не подвергнем тщательному анализу захваченную в командном центре информацию, мы рискуем упустить момент и навсегда оборвать последнюю ниточку, связывающую нас с культом Ждущих.

– Вы пьяны? Или у вас под действием эйфории временное помутнение рассудка? В момент наивысшего триумфа всех людей вы начинаете плести несусветную чушь! Плевать, что они сдались добровольно, тем меньше нам работы, но я не позволю преуменьшать наши заслуги и успехи. Вы можете вернуться с почетом на Землю или продолжить ответственную миссию по патрулированию системы Игнион на выбор. Что скажете?

– А кто будет патрулировать Солнечную систему? «Элизиум»? – с подозрением спросил я.

– «Элизиум» временно останется на орбите Хидеса, потом отправится с полезным грузом на Тармвэдру. Миссию патрулирования мы возложим на коммандера Криа Ри, вызвавшуюся добровольно охранять околоземное пространство от возможных актов агрессии со стороны тех галактов, кто считает нас легкой добычей в связи с происшедшими событиями. Кто считает, что мы ослабли, и любое вторжение станет для нас роковым. Их ждет неприятный сюрприз.

– А Вам не кажется странным, что Криа Ри, вразрез установленным миротворческим правилам и уставам, поддержала одну из воюющих сторон? Как мы после этого можем ей доверять?

– Ее поступок не имеет никакого отношения к теории заговора, Алешин. Все просто. Она поддержала нашу сторону, потому что конфликт все равно рано или поздно бы начался. Жертв в этом случае могло быть значительно больше. Кроме того, мощь ее судна гарантирует нам преимущество в космическом бою против любого известного нам противника. Плодотворное сотрудничество с Крул Каи приносят первые плоды. Кванторы выразили желание посетить базу «Церера» и лунные доки. Они готовы предоставить нам любую помощь по урегулированию разногласий с теми расами, кто откровенно критикует нас за выбранную силовую позицию. Разумеется, я дал добро, и вскоре к нам прибудут первые их представители.

– Не слишком разумно начинать собственную мирную политику со смены союзников. Мы не можем читать мысли галактов и не знаем, какой собственный интерес и выгоду они преследуют, идя нам навстречу. «Атлас-Виктория» среднего класса – не чета флагману этаминов, но это наш корабль. Сейчас мы пытаемся переступить через собственные принципы и променять шило на мыло, пока самые боеспособные наши части распылены вдали от дома на охране второстепенных объектов. Это очень опасная ситуация. Земля открыта для нападения.

– Ерунда! – холодно отрезал адмирал. – Приказ остается в силе. Что Вы выбираете, коммандер Алешин? У меня мало времени, потому что послы доброй дюжины фракций выстроились в очередь, требуя срочной встречи со мной. Правильно мы поступили или нет, рассудит история.

– Я отправляюсь на патрулирование в нейтральную зону, но в любой момент буду готов вернуться, чтобы защитить Землю в случае агрессии Ждущих, – также холодно ответил я.

– Прекрасно. Займитесь этим, чтобы не слоняться без дела. Каждый день отправляйте рапорт мне в штаб флота на Земле. И вот еще что. На вашем месте, я бы забрал свой честно заслуженный сертификат интергалактической полиции, дающий вам ограниченные права в пределах Союза рас. Вы должны быть довольны: благодаря ему Вы сможете продолжить начатое расследование по делу культа Ждущих. Наша разведка докладывает, что генерала Лефлера в последний раз видели на Дотуме планетной системы Веги, что в созвездии Альфа Лиры. Я знаю, как Вы относитесь к веганцам, но при всех их недостатках с ними тоже можно договориться. Главное – не лезьте на рожон и как можно плотнее сотрудничайте с кванторами командора Лесерта. Это все, что я хотел Вам пожелать в качестве напутствия. Обо всем держите меня в курсе. Удачи.

Не давая мне возможности ответить, адмирал Горчаков прервал связь.

Когда я в не самом лучшем расположении духа спустился в грузовой трюм корабля с целью побыть в тишине, вдали от суеты, то очень удивился, встретив там Настю. Она с азартом, неведомым простым людям, ковырялась гаечным ключом под днищем «Малыша».

Хитро посмотрев на меня из-под выбившейся челки, насмешливо спросила:

– Что случилось, генерал? Все празднуют величайшую в истории людей победу, а на Вас лица нет, словно это мы, а не даяки, проиграли войну и теперь пожинаем скорбные плоды.

– У меня на душе кошки скребут, и я не считаю нашу авантюру победой, – честно признался я, облокотившись о борт вездехода. – Мы оставили свой мир без защиты, сосредоточившись на завоевании слишком далеких миров, а меня в очередной раз обвели вокруг пальца проклятые бюрократы, ловко воспользовавшись моим незнанием ситуации. Кто, если не мы, будет защищать старушку-Землю, взрастившую и поставившую человечество на ноги? Ладно, забудь. Это всего лишь мои мысли вслух и домыслы, не подкрепленные серьезными доказательствами. У нас все получилось слишком просто, и смерть даяка не пройдет для людей бесследно.

– Слишком просто? – Анастасия удивленно обернулась. – Коммандер, Вы не правы. Если у нас не было потерь, это еще не значит, что мы не рисковали. Риск был велик, и Вы это знаете. Мне тоже не по себе, что так получилось с даяком, но такова жизнь. Выживает сильнейший.

Перемазанная машинным маслом девушка вернулась к ремонту. Это была не ее обязанность, но она все равно любила самостоятельно исправлять мелкие неполадки вездехода. Наблюдая за ее работой со стороны, я решительно спустился к ней в ремонтный лаз под бронемашиной и неожиданно для самого себя обнял за талию, чтобы потом крепко привлечь к себе. Настя не стала отстраняться, а со всем пылом, на какой была способна, ответила взаимностью. Плотина субординации, что сдерживала чувства, копившиеся в нас еще с самой первой встречи на станции «Квантория», неожиданно дала трещину и рухнула под натиском желания. Не обращая внимания на совсем не подходящее место и время, я расстегнул магнитные молнии скафандра и яростно скинул его на грязный пол. Настя без ложного смущения последовала моему примеру, скинув инженерный комбинезон. Горячая волна нежности затопила меня, заставив позабыть обо всем остальном на свете. Были только я и она, и больше никого в целом мире!

– Слишком долго мы шли к этому, – горячо прошептала Настя, прижимаясь своим гибким телом ко мне. – Я не намерена ждать еще столько же лет.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил я, но она закрыла мне рот ладонью.

– А если застукают? – неожиданно лукаво Настя посмотрела на меня. – С меня взятки гладки, а на Вас, коммандер, ляжет недобрая тень. Вы ведь теперь герой Земли и большой начальник.

– Пожалуйста, называй меня просто Дима. Я не начальник и уж тем более не герой. Никогда им не был и не стремился стать. Мой удел – разделять трудности с бойцами, а не просиживать штаны в кабинете с искусственным климатом, пока из меня лепят золотого идола.

– За это я и люблю тебя, Дима. Ты истинный герой и таковым останешься для меня навеки…

Целуя восхитительно отзывчивые губы Насти, мне хоть на миг хотелось позабыть про все проблемы и заботы. Ощутить себя просто человеком, свободным от дел и забот. Мы – люди – стояли на пороге величайших событий и открытий в новейшей истории. Как любил говорить в подобных случаях Александр Македонский: «Судьба благоволит храбрым!» Хотим мы того или нет, мы должны упредить культ Ждущих и первыми нанести удар. Я подозревал, что за всем происходящим, чему я стал невольным свидетелем, скрывается некто зловещий и древний, как сама Вселенная. Кто, просчитав свои действия на десять ходов вперед, управляет поступками своих марионеток, как опытный и хитроумный кукловод, дергающий за ниточки. Вот он-то и есть наш истинный враг. Я не считал, что Сайрус подходит на роль этой закулисной силы, уж больно нетерпелив. Скорее всего, он такая же безвольная марионетка, как и все остальные.

А может, я просто обманываю сам себя, и ничего из того, о чем подозреваю, нет в реальности? Может, имеет смысл позабыть о страхах и подозрениях и вволю насладиться победой?

В уме всплыли слова песни: «Хотят ли русские войны, спросите вы у тишины».

Планета Хлория. Звездная система Игнион. Два года спустя

На мгновение выглянув в окно, за которым продолжали жить своей странной жизнью жители Полуденного Заката, штандарт-майор Василий Аксенов щелчком пальцев отправил наружу сигаретный окурок и плотно закрыл бронированные ставни, как того требовали правила безопасности. Раздумывая над моим предложением, он включил кондиционер на полную мощность, но жара и духота от этого никуда не исчезли. Маленький кабинет почти не имел мебели, за исключением сенсорного рабочего стола, несгораемого сейфа, пары стульев и небольшого шкафчика, где была собрана внушительная коллекция бумажных книг классиков прошлого. На стенах развешаны голограммные репродукции видов Земли, создавая иллюзию настоящих окон. За ними реалистично шуршала листва в дубовых и березовых кронах. Тихо журчал прохладный родник, вытекающий из-под массивных белых булыжников. По небу среди туч с криками летит стая журавлей. Пушистые облака на глазах темнеют, и вот уже со всех сторон сверкают молнии, и пространство пронизано косыми струями дождя. Шквальные порывы ветра поднимают ворох опавших листьев, печально кружа их в воздухе, словно невесомые пылинки. С виду простые сюжеты, но от их вида мою душу сжала тоска по дому. Два долгих года погони и расследований привели меня к первоисточнику заговора – на планету Хлорию.

– Проклятый климат! – снова пожаловался Аксенов, подливая в мой стакан холодной минеральной воды. – Тело покрывает отвратительная липкая пленка. Сухую одежду через полчаса хоть выжимай. Бывал я не раз во Вьетнаме и Камбодже. Посещал Центральную Америку в составе группы военных советников. Приходилось летать даже в Бразилию в район реки Амазонки – и нигде, заметьте, не встречал подобного. Больше всего меня сводят с ума эти проклятые вспышки на звезде. После каждой температура и давление скачут и прыгают, словно обезумевшая кенгуру в течке. Хоть не приходится дышать через респираторную маску и носить проклятый скафандр, а может, и зря. Вам не жарко в своей амуниции?

– Я привык, – ответил я, делая глоток из стакана. – В костюм встроены кондиционеры и умная система диагностики, так что внутри него самая оптимальная температура.

– Везет. Может быть, и мне такой же костюмчик организуете через своих поставщиков?

– Не вопрос. Вступайте в мою команду, и у Вас такой же появится.

Контрразведчик, откинувшись на спинку рабочего кресла, подставил лицо под мощную струю холодного воздуха, идущую от кондиционера, установленного под потолком.

– Я подумаю над этим, но в любом случае спасибо за предложение.

– Вся проблема во влажности, а не в жаре, Василий. Квантовые ожоги – не самое худшее, что может здесь произойти. Это очень неприветливая планета, где жестокость и кровожадность не являются чем-то запредельным или шокирующим. Ваши разведывательные станции собирают до девяноста пяти процентов всей информации о передвижении кванторов и галактов в этом рукаве галактики. Теперь, когда мы знаем, что артефакты представляют для Ждущих и других рас огромный интерес, я выбрал именно эту планету для осуществления задуманного. Вы, Василий, прожили здесь больше шести лет и как начальник внешней разведки скопили массу полезной, но, к сожалению, до сей поры невостребованной информации. Ваше руководство считает ее второстепенной и не стремится к тщательному анализу. В самом деле, кому интересно знать, куда вывозят растительные грузы с планеты или откуда прибывают ксиллы с оборудованием. Мне необходим доступ к информации обо всех делах, творящихся на планете.

– Если такой сбор информации и осуществляется, то это секретная информация, – Аксенов безразлично пожал плечами, хотя в его глазах читалось удивление от моей осведомленности. – Признаюсь, я знаю о делах местных аборигенов меньше вашего. Вы исследовали планету вдоль и поперек, пока я просиживал штаны в этом кабинете, шурша бумагами на столе. Кому, как не Вам, знать все тонкости здешних обычаев. А как же новые знакомства в среде кванторов?

– Этого недостаточно, Василий. Нужно тайно от всех перенастроить работу станций в режим скрытного наблюдения за рядом объектов инфраструктуры галактов. Ни один квантор на такое не подпишется. Они не привыкли идти в обход установленных правил, тем более, когда дело касается членов Союза рас. И еще это займет много времени, которого у нас нет.

– Другими словами, Вы просите меня наплевать на первостепенные задачи, поставленные передо мной командованием Альянса и полностью сосредоточить работу станций на том, что лично Вас интересует, и не важно, что меня за это четвертуют? Толково придумано. Правила диктуют мне послать вас подальше и доложить о вашем требовании командованию. Но я этого делать не стану. Вы мне здорово помогли в прошлый раз с расследованием, и за это я у Вас в долгу. Если Вы говорите, что дело важное, то я поверю. На переориентирование антенн станций уйдет какое-то время. Только договоримся сразу – мои станции в обмен на информацию.

– Спасибо за доверие. У меня на борту целая банда самых отчаянных головорезов, прошедших огонь и воду. Они очень расстроились победным блицкригом на Хидесе и жаждут реванша в настоящем бою. Для этих парней главное – располосовать врага на ремни, а политика их волнует не больше, чем прыщик на заднице адмирала. Неужели Вы хотите их разочаровать отказом?

– Вот только не надо давить на жалость, умоляю, – Василий поморщился. – Вы очень много рассказывали про своих друзей из числа туземцев, с которыми познакомились в долгих странствиях. Почему бы не привлечь их к агентурной работе? Думали об этом?

– Не хочу впутывать в грязные интриги. Для них я вознесся на небеса прямо к богам, пусть так и будет. Вы поможете нам или и дальше будете вилять, как маркитанская лодка?

– Ладно, рассказывайте, что у вас на уме, а я погляжу, что можно сделать.

Отодвинув в сторону два пустых стакана, я передал Аксенову через стол стопку снимков. Цветные изображения были сделаны два дня назад над южным полюсом Хлории. На инфракрасном изображении под вековечными льдами Кослована были запечатлены сигнатурные очертания чужеродного объекта, расположенного на глубине от ста до трехсот метров. По последней агентурной информации, культ Ждущих сосредоточил все свое внимание именно в этом безлюдном регионе планеты. Если бы жители Северного Гоа не указали моим разведчикам на странные огни в глубине ледяной пустоши, мы ни за что не узнали бы, что там в полной тайне от всех копают адепты. С самого начала я хотел выяснить как можно больше о руинах дедров, так сказать, с целью их изучения, но беллатрианская администрация наотрез отказала мне в этом, сославшись на чрезмерно опасные последствия. Пришлось действовать в обход и начать именно с Кослована – самого малоизученного региона планеты. При опросе жителей Северного Гоа мои разведчики наткнулись на куда более занимательную информацию. Наконец-то, после долгих лет бесплодных поисков и расследований, мы смогли обнаружить деятельность Сайруса – и где? Прямо под носом кванторов, где он чувствовал себя прямо как дома! Наглость просто феноменальная.

– Как видите, раскоп свежий, – сказал я, указывая на снимки. – Силовое поле адаптивного камуфляжа не позволяет с орбиты различить детали. Еще месяц назад там ничего не было, а сегодня это целый городок со своей инфраструктурой. Вот на этом участке различимы контуры площадки для грузовых випперов. Когда мы ударим, а это произойдет в очень скором времени, я хочу знать, куда побегут адепты, когда я им как следует подпалю хвосты. Я случайно узнал, что у вас имеется в наличии оборудование, полученное по договору от боронов, которое способно отслеживать, в какой именно точке Вселенной выпрыгнет корабль, если воспользуется одним из двух струнных порталов, что вы контролируете над Хлорией. Мне необходимо знать все места, куда ринутся эти крысы. А потом я накрою их базы одну за другой в порядке приоритетной очередности. С вашей аппаратурой мы выследим их как два пальца об асфальт.