Текст книги "Порождения Тьмы"

– А как же ты? – удивилась Настя. – Я тебя одного тут не брошу.

– Бога ради, девочка! Хоть раз доверься мне!

– С замаскированных стартовых площадок взлетают випперы! – доложил с корабля старпом.

– Отлично! Наживка проглочена. Ступницкий, не сбивайте корабли. Пусть летят, куда летели.

– Понял, – нехотя отозвался первый помощник. – Когда ожидать вашего возвращения?

– Приблизительно через час, – чуть подумав, я спросил: – Люди Аксенова на борту?

– Двести человек персонала, кроме тех, кто обслуживает станции слежения. Сам штандарт-майор на острове. С ним пятеро наших людей. У них запасной шаттл на случай отхода.

– Отлично. Как закончат, вытаскивайте их оттуда.

Приняв из рук Софа страховочный карабин, поспешно прикрепил к своему поясу. Подойдя к краю черной шахты, быстро перекрестился, после чего обреченно срыгнул вниз. Скользя спиной по ледяной наклонной стене, я на миг посмотрел вверх, с дрожью в сердце заметив, как светлый круг над головой стремительно уменьшается в размерах. Следом за мной, не отставая, безмолвно следовали остальные бойцы штурмового отряда. Рассеянный свет фонарей, закрепленных у нас на плечах и шлемах, иногда выхватывал пасти и когтистые лапы кошмарных созданий, вмерзших глубоко в лед. Когда-то южный полюс был экватором, пока планета не сменила полюса, и он не замерз, покрывшись ледяной коркой.

На дне шахты нас с нетерпением дожидались бойцы Краснова.

– Мы захватили главный коридор и несколько отсеков с электронным оборудованием, – стал быстро объяснять старшина. – Дальше по коридору располагаются жилые секторы, но там никого нет. В наскоро оборудованных полевых лабораториях отсутствуют образцы того, что там изучалось. Информационный центр наш, но сильно поврежден. Специалисты восстанавливают обрывки информации из того, что еще недавно было работающим мультиканом метасферы.

– Это еще что за дьявольщина? Хранилище информации?

– Нет. Одна из миллиона частей инфосферы, что управляет сообществом Крул Каи. Она обеспечивает возможность обмена информацией в реальном времени с любой удаленной планетой или точкой в пространстве, но в пределах звездной системы. При этом обладает своеобразной автономией и сознанием. Её функционирование обеспечивалось шестью квадриллионами на квадратный миллиметр искусственных интеллектов класса «Нуль-Т», объединяющими в единой структуре информационные ресурсы полутора сотен планетарных банков данных. Это просто фантастическая мощность…

– А нельзя ли на человеческом языке объяснить? – нахмурился я.

– Этот суперкомпьютер – часть правительства галактов. Наверное, Сайрус с помощью его мощного аппаратного ресурса пытался декодировать информацию с корабля.

– Каковы его потери? Среди наших убитые и раненые есть? – перебил я.

– Среди нас – нет. Был короткий бой. В основном, здесь были аркурианцы. Они не оказали серьезного сопротивления. Были еще несколько галактов неопределенной расы, открывших по нам стрельбу из тяжелого оружия. Мы подавили их в первую очередь. Наше появление стало для всех полной неожиданностью.

– Разумеется. Не расслабляйтесь. Трое – у подъемника, остальные – за мной.

Объединившись с передовыми отрядами, я отыскал среди них неугомонного майора Краснова, командующего саперами. Заблокированные изнутри титанические двери были не слишком серьезной преградой, но заставили с ними повозиться. После взрыва мы ворвались внутрь образовавшегося проема и очутились в огромном ледяном гроте, где по нам со всех сторон открыли шквальный и всеподавляющий огонь из излучателей, блокируя все наши попытки пробиться вперед. Завязалась ожесточенная перестрелка. С нашей стороны появились первые раненые и убитые. Яркие энергоразряды диатомизаторов и кармарасщепителей с визгом впивались в ледовые стены, наполняя все видимое пространство кусками колотого льда и густыми клубами пара, как в парилке. Рикошетя от стальных конструкций, огненные лучи и ослепительные шары плазмы буквально испепелили трех не успевших укрыться саперов.

– Ударьте во фланги! – приказал я рейнджерам. – Пригните их огнем к земле! Маневрируйте!

– Попробуем. – неуверенно процедил командир взвода. Пробуя проползти в тени громоздкого оборудования вдоль одной из стен, он был мгновенно убит, когда энергоразряды разрядили его щиты и изрешетили тело, словно сито.

– Ради всех святых! Не стойте на месте! Двигайтесь вперед! – умолял я бойцов, своим собственным примером пытаясь вдохновить. Стоять на одном месте было в сто раз хуже, чем идти вперед, каждую секунду рискуя попасть под удар. Мы теряли драгоценное время, а главное – присутствие духа. Так нас просто по одному перебьют.

Забрасывая гранатами места, где за огромными цилиндрами ледового керна и перевернутым оборудованием оборонялся беллатрианский отряд легкой пехоты, я старался не оглядываться назад, чтобы не видеть, сколько удалось пройти. Этот ад длился десять или пятнадцать минут, прежде чем нам на помощь подоспела нежданная подмога в лице лейтенанта Орловой и двух десятков ее парней из группы захвата, которые должны были охранять выход из шахты. Бешеная перестрелка возобновилась с новой силой, перевесив чашу победы на нашу сторону. Лишившись силовых щитов, враги в панике обратились в бегство, были загнаны в угол пещеры, где их всех перебили. Жестоко? Без сомнения. Но давно известно, что врага за спиной не оставляют.

Осторожно перешагивая через груды дымящихся тел в защитных скафандрах, мы миновали пещеру и вышли в другую, еще больших размеров. В дальней части ледяного грота виднелся распахнутый настежь зеленоватый проем, в котором пульсировало багряное свечение.

– Вот черт! Это же космический корабль! – воскликнул пораженный Соф, высвечивая фонарем черный металл корабля, находившийся в плену льда не один миллион лет.

– Господи, какой ты догадливый! – толкнула его в плечо Настя. – Ты на брифинге спал?

Адепты проплавили к кораблю длинный коридор, ведущий прямиком к улиткообразному шлюзу титана. Черный, как космос, металл зловеще светился алыми рунами, воскрешая в уме неприятные ассоциации с кровью и открытыми резаными ранами на теле. От зловещего корпуса шли мощные электромагнитные волны, вызывающие головные боли. Когда мы с опаской подошли к нему почти вплотную и попробовали дотронуться до металла, вокруг наших персональных силовых щитов мгновенно заискрили короткие конусы молний.

– Сколько лет прошло, а корпус до сих пор поляризован, – поежилась Настя.

Она нарушила мой приказ, спустившись в шахту следом за мной, но, если честно, мне сейчас было не до нее. Мне страсть как хотелось обследовать здесь все и раскрыть секрет этого места.

– До полного самоуничтожения осталось двенадцать суров! – неожиданно ожили динамики над нашими головами. – Всему персоналу покинуть опасную зону как минимум на три льега…

– Двенадцать суров. это меньше часа! – процедил я, стиснув кулаки. – За это время мы не успеем осмотреть даже одну десятую корабля, но сможем спасти шкуры, просто сбежав.

– Мы за возвращение! – тут же предложил Краснов, стоило взвыть сиренам общей тревоги.

– Три льега… это почти двести километров. Что за дьявольское взрывное устройство способно породить такой силы взрыв? Кварковое? Мегацикличное? Аннигиляция?

– Даже не собираюсь это выяснять, – приняв решение, я обернулся к Насте. – Я возьму с собой троих, остальных ты выведешь на поверхность. И не спорь, это приказ! Мы не будем рисковать.

– Я распоряжусь оставить вам снегоходы у входа. Сразу же двигайтесь к гейту.

Настя прижалась ко мне всем телом, словно не желая отпускать. Я мягко высвободился. Подмигнув ей на прощание, кивком головы указал Софу, Гепарду и Коту на проем внутрь корабля. Я первым вбежал внутрь, держа палец на спусковом курке диатомизатора. Внутри космического судна было очень жарко и на удивление влажно, как в тропиках. Коридоры все как один напоминали вывернутые наизнанку сизые кишки, а безмолвные механизмы – внутренние органы, какие можно увидеть на плакатах патологоанатомов. Углубившись на несколько сот метров по прямому коридору, мы на удивление быстро вышли к главной рубке, не встретив по дороге ни единой души. Все стены в этом месте были обвешаны прозрачными брусками взрывчатки. Если о минировании распорядился Сайрус, то его здесь наверняка не было в момент нападения. Все более или менее важные пульты, ответственные, вероятно, за управление корабля, были демонтированы либо просто варварски выдраны из пазов и вдребезги разбиты. Оно и понятно: нам старались оставить как можно меньше трофеев. Наверняка все самое ценное давно изъяли и вывезли на свои тайные планеты и базы в поясах астероидов Коалиции Мадар.

Мое внимание привлек небольшой квадрат пластика – утерянный кем-то Сим-пропуск. Через несколько мгновений я с величайшим изумлением и гневом понял, кому именно он принадлежит. Умение считывать информацию с любых носителей передалось мне еще от Хета, геройски погибшего на Земле во время неравного боя со Зверем на базе «Рассвет». Быстро спрятав пропуск в нагрудный карман скафандра, я подбежал к искореженному устройству, похожему на ретранслятор, что передал мне в мозг сообщение на руинах Тубаны. Только этот был мертвее некуда. Даже прикосновение руки не вызвало никакой особой реакции, кроме легкого электрического покалывания в кончиках пальцев. Судя по остаточному информационному следу, устройство было уничтожено не так давно. Может, час или два назад. Крушивший его адепт хорошо постарался, превратив тонкий и хрупкий механизм в искореженные обломки.

Еще раз бегло осмотрев командную рубку, я был вынужден отдать приказ на возвращение. Что бы ни искали Ждущие, они это заполучили и успели вывезти незадолго до нашей атаки, а может, и раньше. Мы опоздали, но это не значило, что мы потерпели фиаско. Пусть Ждущие радуются своей мнимой победе, игра еще не окончена. Так может стать, что моя находка с лихвой компенсирует всю возможную выгоду от обладания этой древней грудой хлама.

– До полного самоуничтожения осталось три сура! – громыхнули динамики уже на выходе из корабля. – Всему персоналу покинуть опасную зону как минимум на три льега…

Теперь мы уже что есть духу бежали к выходу. Страха больше не было. Один азарт и мрачная решимость не умереть раньше срока. Сирены уже не просто выли, а душераздирающе визжали и звенели, словно сами хотели убраться отсюда с нами заодно.

По обеим сторонам коридора стали медленно подниматься тяжелые переборки, открывая взору какие-то прозрачные колбы, наполненные бурлящей жижей зеленого цвета. Ветвистые молнии окружили их, свиваясь огненными кольцами. С потолка ударили под давлением потоки газа, замерзающего на наших скафандрах белым инеем. Мы едва успели покинуть дрожащий корабль, как сверху пещеры от вибрации корабля стали откалываться здоровенные глыбы льда. Молясь о том, чтобы никого из нас они не задели, мы, словно очумелые, бежали к выходу из шахты. Пристегнув карабины к своим поясам, мы активировали подъемник и быстро заскользили вверх. Темнота постепенно становилась серебристой, а потом и ослепительно белой, стоило нам очутиться наверху и отползти по снегу подальше от края шахты. Неподалеку, как и обещала Настя, нам оставили четыре снегохода, на которых мы и добрались до гейта.

Мы как раз успели к нему за минуту до взрыва, когда уже тряслась земля под ногами, а далекий рокот возвещал о последних мгновениях жизни инопланетного титана.

Материализовавшись на корабле, я первым делом добежал до рубки и приказал вывести на экран участок планеты, где под прикрытием плотных спиралевидных облаков скрывалась зона раскопа. Поначалу ничего невозможно было разглядеть сквозь них, а потом облака подсветились изнутри алым сиянием и мгновенно размылись по сторонам от последовавшей за взрывом ударной волны. Слава богам, ледяная пустошь была практически необитаема, иначе миллионных жертв было бы не избежать. С ужасом и благоговением наблюдая за все расширяющейся огненной волной, я, прикинув в уме ее скорость, пришел к выводу, что жертв все же не избежать. Северное Гоа находилось в семистах километрах от эпицентра, и, по идее, было хорошо защищено высокими горами, но сила подземного взрыва была слишком высока. Двенадцатибалльное землетрясение разрушит под основание как Гоа, так и другие поселения во всем регионе.

– Что-то кванторы не слишком спешат узнать, что за кипеж произошел у них под самым боком, – буркнул Ступницкий, не сводя сумрачного взгляда с ужасающего зрелища.

Огненный гриб теперь распадался на отдельные фрагменты, медленно рассеиваясь в ставшей прозрачной, словно стеклышко, атмосфере. Подобной картины еще никогда не видели глаза человека с Земли, и надеюсь, что никогда больше не увидят. Даже спустя миллионы лет древняя техника несла смерть любому, кто по наивности забывал о ее разрушительной мощи. Нельзя было взрывать этот корабль. Это был не обычный транспорт. Судя по беглому осмотру, он являлся неким вместилищем опасного груза, о чьем содержимом мы теперь никогда не узнаем.

– Северное Гоа сметено, – доложил оператор. – Видны следы разрушений и пожаров. На борт прибыл штандарт-майор Аксенов. Просит срочно с Вами встретиться, коммандер.

– Я поговорю с ним в своей каюте, а пока фиксируйте все, что происходит. Если этих доказательств преступной деятельности Ждущих будет недостаточно, то я уж и не знаю, какие еще доказательства нужны! – еще немного постояв у обзорного экрана, я с яростью ударил ладонью о край пульта. – Кто-то здорово ответит за это. Обещаю.

В каюту быстрым шагом вошел Аксенов и сразу протянул мне стопку магнитных файлов. Контрразведчик был бледным, как сама смерть, а его руки слегка дрожали, когда он протягивал мне полученную конфиденциальную информацию с разведывательных станций PR-43.

– Момент истины, – наигранно бодро сказал я и жадно впился глазами в электронные отчеты. Чем больше я читал отчет, тем безрадостней становилось на душе. Я догадывался, что результат будет не совсем обычным, но такого, честное слово, не мог себе даже предположить. Все оказалось намного хуже, чем в самых моих мрачных прогнозах.

– Это достоверные сведения? Вы хоть понимаете, что они означают? – спросил я.

– О, я-то понимаю, поэтому и считаю, что это дело нам не по зубам! – Василий без разрешения упал в мое рабочее кресло и налил себе в стакан минеральной воды. – Ошибка исключена! Это же приговор для нас всех, Вы хоть понимаете? Как можно было быть таким безрассудным?!

– Не нужно паниковать раньше времени, – как можно уверенней заявил я, но голос предательски выдал волнение. – Вы абсолютно уверены в своих чертовых станциях? Я здорово рискую, полагаясь на технику, к которой нет полного доверия.

– А как Вы думаете, коммандер? Я буду только рад ошибке. Не понимаю, зачем я согласился на эту авантюру! Нужно было лететь прямо на Землю, пока была такая возможность.

– Без пены. Попробуем перепроверить информацию, а уж потом паниковать.

Вернувшись с Аксеновым на командный мостик «Атлас-Виктории», я приказал соединить меня со станцией «Квантория». Как ни странно, на мой вызов ответил командор Лесерт, чем-то сильно взволнованный. Это было заметно по его нервным ноткам в голосе.

– Коммандер Алешин! Какой сюрприз! Как Ваши дела? – наигранно радостно воскликнул он, впившись в мое лицо всеми своими нечеловеческими глазами. – Вы уж не обижайтесь, но у меня сейчас масса важных дел, и сейчас будет совсем некстати…

– Понимаю, – как можно небрежней перебил я. – Я много времени не отниму.

– Если Вы по поводу собственного расследования, то ничем не могу помочь. Для этого у Федерации есть множество правительственных институтов и силовых структур, вот и обращайтесь по назначению. У меня действительно нет времени на пустой треп: если Вы еще не в курсе, у нас тут чрезвычайное происшествие – кто-то инициировал взрыв на Кословане…

– Ну что Вы, Лесерт, разве я стал бы беспокоить такую большую фигуру по пустякам?

Что-то в моем голосе встревожило командора. Он цепко впился в меня взглядом:

– Хорошо. Считайте, что привлекли мое внимание. Что Вам надо, Альфадок?

– Во-первых, для Вас я не «Альфадок», а коммандер вооруженных сил Альянса, только прошу, не надо лишний раз напоминать о том, что Альянса больше не существует. А во-вторых, я всего лишь хотел вернуть Вам вашу вещь – электронный пропуск, вот и все. Сущие пустяки. А заодно, пользуясь случаем, передать привет вашим ребяткам, что взорвали к чертовой матери корабль дедров на южном полюсе Хлории. Культ Ждущих ведь укрывается на станции не иначе как под вашим теплым крылышком и при полном попустительстве кванторов? Отличное прикрытие! Мои аплодисменты! И спасибо, что поинтересовались моим здоровьем. Сайрус рядом? Душевно прошу, позовите его к экрану, позвольте перекинуться парой слов с этим долбоящером, прежде чем я отдам приказ атаковать ваш летающий галактический нужник и всех его лицемеров.

Командор с каждым моим словом багровел и уже собрался ответить в резкой форме, когда знакомая когтистая рука властно отодвинула его в сторону, а ему на смену пришла зеленокожая физиономия самого ненавистного для меня существа во всей Вселенной – Сайруса Алиота. Беллатрианец, на мое удивление, находился в великолепном расположении духа и даже улыбался.

– Значит, срыв покровов? Поздравляю, Альфадок! Ты всегда отличался от своих соотечественников отменным умом и… отсутствием сдержанности. Раскрыл-таки заговор злодеев и решил сразу выложить все тузы на стол? Похвальный, пусть и немного запоздалый подвиг. Я думал, ты догадаешься раньше. Значит, был слишком высокого мнения о тебе, – Сайрус растянул в ухмылке губы, блеснув острыми зубами. – Рад видеть тебя живым и невредимым. Да, наделал ты шуму с тех самых пор, как вернулся обратно на службу. Дня не проходит, чтобы я не вспоминал тебя и не жалел, что не добил, когда была такая замечательная возможность. Считай, что своей наглой выходкой сегодня на Хлории тебе удалось привлечь мое внимание. Только не забывай, дружище, время – нынче неслыханная роскошь, даже для меня. Постарайся быть лаконичней, говори по существу и желательно без дешевых человеческих эмоций.

– Что именно ты выкрал с корабля дедров, кусок ты дерьма?! – рявкнул я. – Всех кванторов, вне зависимости от того, принадлежат они к Ждущим или нет, предадут анафеме. Знаешь, что с тобой будет, если кто-нибудь вроде меня намекнет в Крул Каи, где тебя искать? И пусть я в опале, у меня еще никто не отбирал полицейский сертификат, так что ты арестован.

– Я ведь предупреждал насчет эмоций, – Сайрус наигранно зевнул. – Дай подумать. Ничего со мной не сделают. Знаешь почему? Потому что Великий Совет рас по-прежнему считает меня героем-квантором и не верит в порочащие меня слухи! С какой стати вообще верить каким-то дикарям, чирикающим о всеобщем заговоре? Можешь прямо сейчас отправляться на Зету-Ретикулу и выложить там все, что ты видел или считаешь, что видел, а потом наблюдай, как медленно умирает твоя карьера. Для начала твои начальники на Земле отзовут тебя назад и публично «изнасилуют» на глазах всего генерального штаба Альянса. Прошу прощения. Федерации. Все время забываю, что вы теперь полноправные члены Союза, но это сути не меняет. Кого теперь только не пускают в цивилизованное сообщество. Ну да ладно, продолжу. Тебя разжалуют и отошлют в дыру, вроде вашей драгоценной Цереры, до скончания дней. Признаюсь, твоя внезапная атака застала многих врасплох, в том числе и меня, но не радуйся раньше времени. Как ты думаешь, на кого возложат вину за взрыв? Думаешь, на меня? Ни в коем разе! На тебя! – Сайрус довольно осклабился, наблюдая за произведенным эффектом. – Да, это ты и твои люди по неосторожности запустили механизм самоуничтожения и вызвали катастрофу неслыханных масштабов. По предварительному анализу, «по твоей вине» погибло или пострадало от шести до десяти тысяч разумных существ, находящихся под протекторатом беллатрианцев. Нехорошо поступил ты с ними, родное сердце. Некрасиво. Гоняясь за мной по всей Вселенной, ты совсем забыл о безопасности окружающих. Только вообрази картину – тысячи трупов… маленькие сироты, потерявшие своих родителей… и кровь. всюду смерть и разрушения.

– Двуличный и скользкий ублюдок, я не собираюсь жаловаться галактам или кому бы то ни было еще. Я собираюсь лично тебя прикончить без суда и следствия! – яростно процедил я.

Подойдя быстрым шагом к боевым пультам, приказал двум бледным офицерам:

– Подготовьте ракетные шахты с первой по двухсотую. Цель – «Квантория». Все орудия нацелить на станцию. Поглядим, что они скажут, когда мы вскипятим их консервную банку.

– Вы с ума сошли? – воскликнул Ступницкий, обретя, наконец, дар речи. – Вы хоть представляете, что провоцируете военный конфликт с галактами? У Вас нет таких полномочий!

– Они мне и не нужны. Перед нами враг, который уничтожил большую часть населения нашей планеты! – процедил я, не сводя взгляда с экрана. – Его нельзя отпускать, или все повторится. Неужели вы все не понимаете, что он издевается над нами? Смеется, чувствуя безнаказанность.

– Извини, что вмешиваюсь, – напомнил о себе Сайрус, демонстрируя когти. – У нас с командором Лесертом вообще-то назначено рандеву с бессмертием. Тратить свое драгоценное время на увлекательную, пусть и совершенно бессмысленную, словесную дуэль мы не намерены. Я предлагаю взаимовыгодную сделку. Ты держишь язык за зубами и живешь, как ни в чем не бывало, а я, так уж и быть, не буду уничтожать милую твоему сердцу Землю. Придержу ее на крайний случай, если ты вдруг снова попробуешь мне мешать. Ты ведь давно догадался, что под видом комиссий на ваших военных базах находятся мои агенты? Вот и прекрасно! Один мой сигнал – и они безжалостно уничтожат все, что вы с таким величайшим трудом построили. Вы вернетесь обратно в каменный век и еще десяток тысяч лет будете петь песни где-нибудь у костра в дальней части пещеры. Без людей мне, конечно, будет скучно, а таких достойных соперников, как ты, еще придется поискать. Но я это переживу. Что скажешь?

– Никаких сделок! – процедил я, с трудом сдерживая себя. – Тебе с «Квантории» не сбежать! Ты в ловушке и поэтому торгуешься! Я дам минуту на раздумья…

– Нет, это я дам тебе минуту на раздумья! – нахмурился Сайрус. – Наш пустой треп меня очень утомил. Откинься в кресле и наслаждайся зрелищем, упрямец. Тебе это понравится.

Изображение беллатрианца исчезло, уступив место изображению станции «Квантория». Огромная космическая махина сначала едва заметно стала сходить с привычной орбиты, а затем медленно вращаться вокруг собственной оси, ускоряясь с каждой секундой все быстрее.

– Во имя всех демонов космоса, что здесь происходит?! – рявкнул Ступницкий, хватая меня за плечо. – Я требую уважительного к себе отношения и немедленных объяснений!

Я гневно скинул его руку. Все заворожено смотрели на экраны, не в силах оторвать от них глаз. Звездная станция продолжала вращение, пока в один из моментов не исчезла с орбиты Хлории, переместившись благодаря струнному порталу в неизвестную часть космоса. Все вскочили со своих рабочих мест, бурно обсуждая увиденное, а я, наоборот, медленно осел в капитанское кресло, пораженный до глубины души произошедшим. Закрыв лицо ладонями, я постарался привести мысли в порядок, но они продолжали метаться, словно загнанная в клетку птица. Все это время предатель был у нас под самым боком и безнаказанно творил темные дела, а мы мыкались, словно слепые котята, не в состоянии разглядеть правду. Теперь понятно, почему на след культа Ждущих так долго не могли напасть. Но каким образом щупальца заговора протянулись так далеко к самой Земле? Трудно поверить, что среди людей найдутся предатели, играющие на стороне Сайруса. Это просто немыслимо. Если только их не используют втемную.

Мои безрадостные размышления прервал оператор дальней связи:

– Вам срочная радиограмма с Земли от командования флотом, коммандер.

Обычно для сверхсветовой незащищенной связи, основанной на практически бесконечной скорости распространения продольных возмущений пространства-времени по образующей его решётке колеблющихся суперструн, использовали находящиеся поблизости мультилинии ретрансляторов галактов, так как для создания пространственно-временных возмущений требовалась колоссальная энергия, пока еще недоступная человеческой технике. С защищенными сообщениями высокой секретности дела обстояли несколько иначе. Радиограмма означала, что отправивший сообщение человек не желал, чтобы сообщение могли перехватить и прочитать галакты. Приватные радиограммы флот отсылал посредством сложной сети военных спутников. Сообщения кодировались и могли значительное время блуждать с одного спутника до другого, пока рано или поздно не доходили до адресата. Это было очень медленно, малоэффективно и ненадежно, но иной закрытой связи у людей пока не было.

– Выведи на мой терминал. От кого именно радиограмма?

– От адмирала Горчакова с пометкой «совершенно секретно».

– Легок на помине…

Хмуро ознакомившись с радиограммой, я, ни слова не говоря, стер сообщение и ушел к себе в каюту, где первым делом откупорил тщательно оберегаемую в шкафчике бутылку водки. Приложившись к ней прямо из горла, жадно глотал обжигающую жидкость, пока не закашлялся. Проклятая радиограмма окончательно выбила почву у меня из-под ног.

«От командования космическими вооруженными силами Федерации, – гласила она. – Приказ адмирала Сергея Горчакова, председателя Совета безопасности Земли. Коммандеру Дмитрию Алешину. Вам предписывается незамедлительно покинуть звездную систему Игнион, вернуться на военную базу «Лунамакс». По прилету на место, снять с себя командование над ударным кораблем среднего класса «Атлас-Виктория» и передать его своему правопреемнику, старшему помощнику Ступницкому. Категорически запрещаю вступать в контакты с галактами и отвечать на любые возможные провокации с их стороны. Неподчинение приказу будет считаться грубым нарушением существующего устава со всеми вытекающими отсюда последствиями».

Какой бы короткой не была радиограмма, она ранила меня в самую душу. Никогда еще мне не было так стыдно и горько за своих соотечественников, льстиво угождающих новым союзникам. Плевать! Пусть у Сайруса все схвачено, а представители Крул Каи кто подкуплен, а кто запуган, я не собираюсь добровольно отдавать, возможно, последнюю надежду всего человечества – наш единственный боевой корабль, ставший защитником, символом несгибаемой воли и мужества целой расы. Я не мог выполнить приказ Горчакова. Просто не мог.

– Оказывается, опасно с Вами дружить. Что теперь намерены делать, Дмитрий? – Аксенов с опаской переступил порог моей каюты. Неодобрительно покосился на пустую бутылку на полу. – Просто удивительно, высосали пол-литра и хоть бы в одном глазу. Научите?

– Это несложно, когда хорошая регенерация. Клетки мозга быстро восстанавливаются, поэтому я не ощущаю опьянения. Максимум кратковременный эффект, не более.

– Поразительно, а я всегда считал опьянение безопасной блажью.

– Вы тоже считаете, что наше противостояние ни к чему хорошему не приведет? – спросил я.

– Во всяком случае, для нашего с Вами здоровья. Мне тоже пришла радиограмма от моего руководства. Разведывательные станции PR-43 на Хлории больше не соответствуют целям и подлежат консервации на неопределенный срок. Федерация пошла на еще большие уступки: рассекретила информацию о нашей базе в системе Алькора. Представляете? Вот кретины!

– Для чего? – апатично спросил я, пристально посмотрев на него. – Какой в этом смысл?

– Наши отношения с Крул Каи должны быть прозрачными, так сказал адмирал. В знак доброй воли он допустил на все наши военные и гражданские объекты наблюдателей, разрешив им присутствовать в Солнечной системе столько, сколько они сами сочтут нужным. Взамен с завтрашнего дня нас обещают засыпать сырьем и технологиями. Начать долгожданную подготовку к полной интеграции в Союз рас. Наконец, вывести на большую политическую арену, где мы сможем на равных с остальными расами решать глобальные проблемы…

– Какие же они все ослы, – я поднялся с кровати и заходил по каюте. – Завтрашний день для этих умников никогда не наступит, а они радуются временной выгоде, словно дешевые торгаши на рынке. Наверное, Зверь был прав. Человечество изжило в себе все разумное и логичное и нуждается в замене на более жизнеспособный вид. Как нам вести войну в таких условиях?

Аксенов уселся в мягкое кресло напротив, не выдержав молчания, спросил:

– Вы ведь не собираетесь пойти против воли Горчакова? Когда мы отправляемся на Землю?

– Хоть сейчас. Проблема в том, что я не считаю, что все потеряно. Адмирал как-то проговорился, что генерала Лефлера не раз видели на Дотуме. Это очень важная информация.

– Среди дикарей веганцев? – скривился Аксенов. – Вот пусть там и остается. Сейчас он нам не столь важен, как его господин. Лефлер пусть и крупная, но расходная пешка.

– Поймите же, он единственная наша зацепка в сложившейся ситуации. Где генерал, там и его хозяин. Это не самая лучшая идея, но других у меня пока нет. Мы всегда можем сообщить, что радиограмма затерялась при расшифровке и поздно дошла до адресата. Так Вы со мной?

– В таком случае почему Вы еще здесь? Немедленно отправляйтесь на командный мостик! – Аксенов подобрал с пола мой китель и кинул мне. – Это авантюра чистой воды, но я хочу в ней участвовать. Не сочтите за лесть, но я симпатизирую вашим методам, коммандер Алешин, и если Вы предоставите мне возможность помочь вам в поисках, я буду просто горд подобной чести. Всегда мечтал увидеть еще что-то помимо до смерти надоевшей Хлории и Марса!

– А я хочу увидеть Землю, но без некроморфов. Мы встретимся с генералом лицом к лицу, так сказать, поговорим по-мужски. Не будем терять время: у нас его и так немного осталось.

На мостике меня ожидал Ступницкий, с трудом скрывая ликование. Я немного охладил его пыл, привычно заняв место в капитанском кресле. Если он рассчитывал на то, что я тут же сниму с себя полномочия и передам ему, то он серьезно заблуждался. Придется немного потерпеть, пока мы не доберемся до Земли, а путь до нее долгий и извилистый. Всякое может случиться.

– Курс на Землю… «капитан»? – язвительно поинтересовался старпом.

– Штурман, – проигнорировал я его, – курс Вега в созвездии Альфа Лиры. Планета Дотум.

– Дотум? Вы сказали Дотум? – встрепенулся Ступницкий. – Вас ждут на Земле.

– Вот и пусть ждут, а мы отправляемся на Вегу. Так? – я пристально посмотрел на штурмана.

– Так точно, коммандер, – чуть помедлив, кивнул штурман, вводя данные в компьютер.