Автор книги: Коллектив авторов
Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 24 (всего у книги 77 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]
О соотношении функций и целей уголовного наказания во взаимосвязи с обеспечением его исполнения
И. В. Дворянсков,
д-р юрид. наук, профессор
(Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний),
В науке результативность наказания принято рассматривать с позиции формулировки его целей, т.е. параметров ожидаемого эффекта от его применения. Данные параметры отражают статику явления. Однако изучение исполнения наказания требует критериев, позволяющих измерить динамику этого процесса. Такими критериями выступают функции наказания. Очевидно, что они должны иметь соотношение с целями как форма и содержание, имея в виду то, что цели воплощаются в реализации наказания посредством его функций. Применительно к предмету настоящего исследования более всего подходит определение функции как внешнего проявления свойств объекта в данной системе отношений519.
Проблеме функций наказания в литературе уделяется довольно мало внимания. Обычно называют четыре основные функции уголовного наказания – возмездие, предупреждение, исправление и восстановление социальной справедливости520. Отдельные авторы отводят функциям наказания место в объективной стороне состава его исполнения и сводят их, по сути, к карательной деятельности521. Очевидно, что данная функция является ключевой, поскольку вытекает из сущности наказания522, но далеко не единственной. Более того, реальные функции современного уголовного наказания не совпадают с его декларируемыми целями. Цели наказания представляют собой исторически изменчивую категорию, обусловленную тенденциями и уровнем развития общественного сознания. Полагаем при этом, что эффективность наказания может быть обусловлена только постановкой научно обоснованных целей, в основу которых положена теоретически цельная и непротиворечивая концепция целеполагания. цели наказания в отечественном уголовном праве менялись исторически. Со времен Русской Правды – это возмездие и имущественные выгоды. Однако уже русское средневековое право этими двумя целями не ограничивается. Соборное Уложение 1649 г. отличается от уголовного права Русской Правды и Судебников новыми карательными ориентирами публичного характера, состоящими в защите государства и общества от преступников и преступлений. Основной целью петровского уголовного законодательства, представленной, прежде всего, в Артикулах воинских, являлось устрашение, что следовало из оговорок типа: «дабы через то страх подать и оных от таких непристойностей удержать». Устрашение сочеталось с публичностью наказаний. Казнь производилась в людном месте, о ней предварительно объявлялось.
Главной целью наказания по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., ознаменовавшему итог карательной политики Николая 1, являлось возмездие, которое связывалось со стремлением предотвратить под страхом наказания другие преступления. В указанном Уложении были подробно определены все правовые признаки, характеризующие преступные деяния, виды наказаний и условия их применения. Наряду с Уложением о наказаниях 1885 года и Уголовным Уложением, утвержденным Николаем II в 1903, году действовали: Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 1864 года; Военный 1875 года и Военно-морской 1886 года уставы о наказаниях, не отличавшиеся иным содержанием целей наказания.
В Уголовном уложении 1903 г., последнем уголовно-правовом акте Российской империи, не наблюдается серьезных изменений в формулировке целей523.
Однако с приходом советской власти все резко меняется. Цели наказания стали носить ярко выраженный социальный характер, что было обусловлено новой государственной (социалистической) идеологией. В УК РСФСР 1922 г. мы в качестве целей видим: предупреждение новых правонарушений, приспособление нарушителя к условиям общежития, лишение преступника возможности совершать новые преступления, правовая защита государства трудящихся от преступлений и общественно опасных элементов путем применения к нарушителям наказания или других мер социальной защиты.
В УК РСФСР 1926 г. целью мер социальной защиты являлось общее предупреждение новых нарушений как со стороны нарушителя, так и со стороны других лиц.
И только в УК РСФСР 1960 г. были закреплены цели более – менее близкие к существующим целям. В ст. 20 говорилось: «Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам социалистического общежития, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.
Наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства».
Очевидно, что данная совокупность целей представляла собой эклектичный конгломерат, сочетающий догматы классической и социологической школ уголовного права, и поэтому, на наш взгляд, не имеющий крепкого доктринального фундамента. Представляется, это было обусловлено исторической целесообразностью отхода от намного более цельной и научно обоснованной, но скомпрометировавшей себя уголовной политики сталинского периода. Иными причинами трудно объяснить откат к устаревшим уже на тот период и буржуазным, по сути, концепциям предупреждения и исправления.
Возникает вопрос: насколько релевантны эти формулировки подлинным функциям и возможностям наказания? Считаем необходимым высказать некоторые соображения относительно природы наказания и его способности достигать указанные цели.
Наказание, на наш взгляд, выступает средством достижения положительного социального эффекта, моделируемого с учетом двух показателей: 1) что ждет от наказания общество; 2) на что действительно способно наказание, возможности которого, разумеется, не беспредельны.
Последняя позиция важна потому, что государство рассчитывает добиться наказанием не только слепой кары за совершенное преступление, но и достижения социального идеала в сфере борьбы с преступностью.
Ввиду того, что наказание представляет собой реакцию на событие прошлого – преступление, оно является ретроактивной мерой. Иными словами, наказание вряд ли может относиться к превентивным мерам, поскольку таковые предпринимаются до предупреждаемого события, а не после его совершения. Наказание имеет дело с последствиями преступления, но не может воздействовать на его причины, поскольку они вплетены в сложную систему социально-личностной детерминации с мощными факторами, остающимися вне досягаемости закона. Поэтому надежда на то, что на них повлияет наказание – не имеет достаточных оснований. В этой связи наказание лишь фиксирует общественную и государственную оценку содеянного, а оценка, как известно, должна быть справедливой, иначе в ней просто не будет смысла. В этом проявляются функции оценки и официального порицания преступления.
Представляется, что наказание, конкретно представленное в санкциях норм Особенной части УК РФ, выполняет и аксиологическую функцию, поскольку выступает правовым измерителем ценности охраняемых благ и наносимого им ущерба. Соответственно, чем ценнее благо, тем строже наказание за посягательство на него. Так, максимальное наказание за простое убийство – пятнадцать лет лишения свободы, а за неквалифицированную кражу – два года лишения свободы. Таким образом, отбросив квалифицирующие признаки, можно сделать вывод, что жизнь ценнее собственности в 7,5 раз.
Полагаем, что наказание представляет собой форму реагирования на преступность и может быть эффективно только в сочетании с мерами профилактики. По своей сути, это мера уголовной ответственности за содеянное, предполагающая обязанность виновного претерпеть кару, предполагающая в качестве дополнительного функционала возможность дифференциации ответственности (например, посредством замены одного наказания другим, назначение дополнительного наказания).
Кроме того, представляется, что наказание выполняет функцию коммуникации государства и общества, с помощью которого первое выражает свою позицию относительно того, что является преступным и, соответственно – опасным.
Наказание происходит од древнерусского слова «наказ» – наставление, поучение, распоряжение. Таким образом, реальные функции наказания – это социальное управление, а также утверждение воли государства, репрессия (подавление), официальная оценка преступления, выраженная фиксации нанесенного ущерба, эквивалируемая в качественных и количественных характеристиках наказания, порицание содеянного.
Говоря о существующих целях наказания, следует обратить внимание на то, что у них нет единого концептуального основания.
Так, цели исправления и предупреждения преступлений противоречат друг другу. Первая ориентирована на то, что под воздействием наказания личность человека, совершившего преступления подвергнется определенной трансформации, связанной с формированием у него уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения (ст. 9 УИК РФ).
Таким образом, исправление в его существующем виде предполагает рассмотрение преступной наклонности как внутренней патологии, которая поддается коррекции посредством изменения отношения преступника к социальным ценностям.
С другой стороны, цель предупреждения преступления, особенно в аспекте специальной превенции, постулирует страх в качестве сдерживающего механизма в отношении возможного в дальнейшем криминального поведения, что само по себе обесценивает те эффекты, которые достигаются целью исправления.
При этом формулируя обе указанные цели, законодатель фактически игнорирует социальную (внешнюю) детерминацию преступности, рассматривает преступника абстрагировано от условий его жизни как до, так и после наказания. Между тем, проблемы социальных детерминант преступности отнюдь не новы и были краеугольным камнем оппозиции классической и социологической школ уголовного права еще в 19 веке.
Вернемся к сегодняшнему дню. С учетом выявленного противоречия целей наказания, а также несоответствия их реальным (фактическим) функциям этого уголовно-правового института, возникают серьезные и весьма ощутимые на практике проблемы.
Формулируемые в действующем уголовном законе цели исправления и предупреждения ставят в весьма сложное положение и правоприменителя. Рассмотрим в качестве примера деятельность уголовно-исполнительных инспекций (УИИ), исполняющих большинство наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества, на которое в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством возлагаются социально ориентированные задачи. Думается, что с рациональных позиций сложно совмещать во взаимоотношениях УИИ с осужденным карательный и социально-реабилитирующий аспекты. По крайней мере, оба субъекта оказываются в противоречивых ролях. УИИ с одной стороны должна осуществлять карающее воздействие, а с другой – оказывать социальную помощь. Осужденный же, выступает объектом карательного воздействия и, практически одновременно, партнером в оказании ему социальной помощи. Происходит сшибка ролей. Этому, безусловно, способствует цель исправления, достижение которой требуется именно в процессе карательного воздействия, что и логически, и психологически необоснованно.
Очевидно, осужденному сложно приспособиться к постоянной смене образа инспектора и по-настоящему испытать к нему доверие.
Что касается цели предупреждения преступлений, то, как уже отмечалось, она основана на постулате страха перед наказанием, что в корне противоречит концепции исправления.
Восстановление социальной справедливости как цель наказания, в свою очередь, также не имеет непротиворечивой концептуальной основы. На наш взгляд, справедливость является относительно стабильной аксиологической категорией, которая сама по себе нарушена быть не может, а выступает некоей константой, системой измерения, идеальной моделью, с помощью которой можно оценивать как преступные деяния, так и властные (судебные) акты, принимаемые по их поводу. При таком понимании мы должны не восстанавливать социальную справедливость, а приводить общественные отношения (конкретные обстоятельства) в соответствие с относительно устойчивыми (стабильными) аксиологическими требованиями (критериями), которые должны обретать своего рода status quo.
Если же исходить из концепции восстановления социальной справедливости, то автоматически надо допускать, что она является нестабильной (часто нарушаемой) категорией. Но раз мы допускаем, что справедливость нужно восстанавливать, то – где тот эталон (шаблон), по которому это должно происходить? Или мы говорим о двух видах справедливости (нарушаемой и эталонной)? Думается, в этом нет никакого смысла.
Вместе с тем, нельзя не обратить внимание на противоречие данной цели и принципа справедливости, закрепленного в ст. 6 УК РФ, соблюдение которого однозначно свидетельствует о том, что уже при назначении наказания должна обеспечиваться (восстанавливаться) справедливость. Цель же восстановления социальной справедливости означает, что после вынесения наказания ее только предстоит достичь, т.е. предполагает определенную перспективную функцию. Иными словами, соблюдение принципа справедливости делает ненужным достижение цели восстановления социальной справедливости. И наоборот, требование достижения такой цели фактически свидетельствует, что указанный принцип был нарушен.
Таким образом, в нынешнем виде цели наказания имеют декларативный и концептуально несовершенный характер. Это означает, что при благородности посыла они не отвечают условию достижимости в силу ряда причин: понятийной неточности (восстановление социальной справедливости), избыточности, противоречивости и практической неверифицируемости (исправление и специальная превенция), архаичности (общая превенция). Но самое главное, существующие цели наказания ввиду указанных недостатков существенно затрудняют его исполнение.
Штраф как дополнительное наказание в санкциях статей особенной части УК РФ
С.М. Р. Симбагаев,
аспирант
(Чеченский государственный университет)
В 2003 году из числа наказаний была исключена конфискация имущества. В свою очередь, Федеральным законом от 08.12.2003 № 162-ФЗ524 было существенно расширено количество санкций, содержащих в качестве дополнительного наказания штраф. Фактически законодатель попытался заменить конфискацию имущества штрафом, включив в санкции статьей Особенной части УК РФ исследуемый вид наказания в достаточно высоких размерах (свыше 500 тыс. рублей). В последующем работа по расширению присутствия штрафа в нормах уголовного закона в качестве дополнительного наказания была продолжена, что свидетельствует о том, что законодатель придает особое значение штрафу как дополнительному наказанию. И это не случайно, так как дополнительное наказание, как не раз отмечалось в литературе525, позволяет максимально индивидуализировать наказание, усиливая основное.
Изучение статей Особенной части УК (по состоянию на 01.07.2021 года) позволило выявить 271 санкцию со штрафом в качестве дополнительного наказания. Их количество по сравнению с редакцией УК РФ декабря 2003 года выросло более чем в 3 раза с 83526 до 271. По степени распространенности он занимает второе место после лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Наиболее часто штраф в качестве дополнительного наказания предусматривается за тяжкие преступления, на втором месте стоят санкции за особо тяжкие преступления, на третьем –средней тяжести, на четвертом – небольшой тяжести.
Изменилась ситуация и с сочетанием штрафа как дополнительного наказания с другими наказаниями. Если в 2004 году «в большинстве случаев санкции статей предусматривали назначение изучаемого вида наказания с основным наказанием в виде лишения свободы (79 санкций), на втором месте стоял арест и ограничение свободы – по 7 санкций, на третьем – лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (3 санкции), на четвертом – исправительные работы и обязательные работы – по 1 санкции»527, то на сегодняшний день сочетание штрафа с лишением свободы так и осталось в лидерах – 255 санкций, второе место заняли принудительные работы – 13 санкций (например, ч. 1 ст. 191, ч. 1 ст. 2005, ч. 2 ст. 2005, ч. 4 ст. 2005, ч. 2 ст. 253, ч. 3 ст. 253, ч. 2 ст. 255, ч. 1 ст. 2581, ч. 1.1 ст. 2581 УК РФ и другие); третье – лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (ч.ч. 1,2 ст. 169, ст. 289–3 санкции). А вот с ограничением свободы, исправительными работами и обязательными работами штраф как дополнительное наказание не предусмотрен, что, по нашему мнению, является косвенным подтверждением того, что законодатель, не изменяя места штрафа в «лестнице» наказаний, фактически признает его более строгим видом наказания, чем наказания, названные выше (в этом вопросе мы соглашаемся с теми авторами528, которые утверждают, что после существенного увеличения верхних и нижних границ штрафа, по своему карательному потенциалу штраф перестал соответствовать тому месту, которое отведено ему в «лестнице» наказаний, и на самом деле он не является самым мягким видом наказания). Этот вывод вытекает из традиционных представлений о роли и значении дополнительного наказания – оно не должно быть строже основного529.
В 62 санкциях норм Особенной части УК РФ установлены верхний и нижний пределы штрафа. Наиболее используемым при конструировании санкций, является штраф, верхняя граница которого составляет 1 млн. рублей (56 санкций). Несколько уступает ему штраф в размере до 500 тыс. рублей – 40 санкций. Далее, соответственно по уменьшению количества, идут штрафы в сумме до 80 тыс. рублей – 29 санкций, до 100 тыс. рублей – 11 санкций, от 500 тыс. до 1 млн. рублей – 10 санкций, от 300 до 500 тыс. рублей – 9 санкций, от 100 до 200 тыс. рублей – 8 санкций. В 51 санкции содержится штраф в новом способе исчисления – кратный предмету преступления.
В результате сравнительного анализа сумм штрафа, мы приходим к выводу, что сегодня увеличилось количество санкций предусматривающих достаточно высокую границу штрафа – в 1 млн. рублей и в 500 тыс. по сравнению с редакцией уголовного закона декабря 2003 года. Также, если ранее только в двух санкциях были установлены верхний и нижний пределы штрафа (ч. 1 ст. 187 – от 100 до 300 тыс. рублей, ч. 2 ст. 261 – от 10 до 100 тыс. рублей), то в современной редакции их количество увеличилось до 62, причем значительно увеличились и суммы: в 10 санкциях установлена сумма от 500 тыс. до 1 млн. руб., одна санкция содержит максимально предусмотренную сумму от 2 до 5 млн. руб. – ч. 3 ст. 2381 УК РФ.
При конструировании санкций в виде штрафа как дополнительного наказания прослеживается та же проблема, что и у штрафа как основного наказания. Речь идет о том, что за преступление, характеризующееся меньшей степенью общественной опасности, должен быть определен меньший штраф. Однако такая закономерность при построении санкций со штрафом как дополнительным наказанием выдерживается законодателем не везде. Например, в ч. 2, ч. 3, ч. 4 ст. 162 УК РФ при последовательном увеличении лишения свободы в более квалифицированном составе, штраф как факультативное дополнительное наказание остается в неизмененном виде – до 1 млн. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 5 лет.
Аналогичная ситуация встречается и в ряде других случаев, например, в ст. 164, в ст. 165, в ст. 175 УК РФ и др. В некоторых санкциях обнаруживается установление верхней границы наказания в виде лишения свободы в одинаковых размерах применительно к разным частям статьи, но при этом двукратное сокращение штрафа. Так, в санкции ч. 1 ст. 2055 УК РФ лишение свободы на срок от 15 до 20 лет сочетается со штрафом в размере до 1 млн. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 5 лет либо без такового, а в санкции ч. 2 ст. 2055 УК РФ лишение свободы на срок от 10 до 20 лет сочетается со штрафом в размере до 500 тыс. рублей либо в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 3 лет либо без такового.
В некоторых санкциях можно увидеть увеличение основного наказания в виде лишения свободы с изменением категории преступления на более тяжкую и при этом допущение возможности назначения штрафа как дополнительного наказания в меньшем размере за квалифицированный состав, чем за основной. Так, в ч. 1 ст. 1855 УК РФ лишение свободы сочетается со штрафом в размере до 300 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до 3 лет либо без такового, а в ч. 3 ст. 1855 УК РФ лишение свободы на срок до 5 лет сочетается со штрафом в размере от 100 тыс. до 300 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от 1 года до 3 лет. В ч. 1.1 ст. 210 УК РФ при аналогичном ч. 1 наказании в виде лишения свободы размер штрафа как факультативного дополнительного наказания снижается в 5 раз. Особое удивление вызвали случаи, когда в санкции статьи штраф как основное и как дополнительное наказание (в сочетании с лишением свободы) установлены в одинаковых размерах (например, ч. 1 ст. 1855, ч. 2 ст. 1855 УК РФ).
Такая ситуация не может быть оценена нами положительно. Полагаем, что при построении санкций с дополнительным наказанием в виде штрафа должна выдерживаться некая закономерность, предполагающая увеличение его размеров в более квалифицированных составах.
Наряду с этим, автором, при анализе санкций с наказанием в виде штрафа, также были выявлены недостатки, которые носят скорее технический характер, или были обусловлены недостаточной внимательностью законодателя к требованиям о единообразном конструировании норм закона: 1) в некоторых санкциях штраф как основное наказание указан только в одном способе исчисления – в абсолютном денежном выражении (например, ч. 1 ст. 1701, ч. 2 ст. 322 УК РФ; 2) в ряде санкций, где штраф определен в качестве дополнительного наказания и указан в сумме, кратной предмету преступления иные способы исчисления штрафа не указаны (в то время как применительно к штрафу как основному наказанию данный пробел был устранен) (например, ст.ст. 2005, 290, 291 УК РФ); 3) при построении санкций в некоторых случаях нарушен принцип «лестницы» при расположении наказаний – например, в ч. 3 ст. 1852 УК РФ такое дополнительное наказание как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью указано раньше, чем штраф; 4) при описании штрафа как основного наказания, используется формулировка «либо без такового», которая применима только к штрафу как дополнительному наказанию (например, ч. 2 ст. 201, ч. 1.1. ст. 212 УК РФ). Подобные неточности при формулировании санкций статей Особенной части УК должны быть устранены.
Подводя итог, отметим, что, безусловно, за время существования действующего уголовного закона (УК РФ 1996 г.) была проделана большая работа, направленная на совершенствование механизма назначения наказания, расширение практики использования наказаний, не связанных с лишением свободы. Несмотря на постоянную критику тех изменений УК, которые имели место, тем не менее, ряд из них следует оценить положительно. Применительно к теме статьи, речь идет об изменении отношения законодателя и правоприменителя к штрафу, в том числе и как дополнительному наказанию. Это связано с тем, что по сравнению с более ранними редакциями УК РФ количество санкций с наказанием в виде штрафа существенно увеличилось, а в целом практика назначения штрафа является достаточно стабильной. Вместе с тем, те недостатки, которые выявлены нами в процессе исследования, нарушают системность закона, и, следовательно, должны быть устранены.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
