Текст книги "Традиции & Авангард. №2 (21) 2024 г."

 
Зачем англосаксам
Не любить
ненавидеть нас
Тех кого называют они
Раша —
Если цвет нашей кожи
И цвет наших глаз
Одинаково крашен?
 
 
Зачем ненавидеть нас
Германцам
Если через немок —
императриц
Они приучили Русь
К танцам-обниманцам
С воинским уставом
Восточной
Пруссии.
А русская армия
Непрусским шагом
блин
входила в капут Берлин
 
 
Зачем ненавидеть нас
Французам —
Ведь мы побывали
В Париже раза два
И парижанкам понравился
Казак Кутузов
И они восклицали шарман
бистро!
Са ва!
 
 
За что не любить нас
Полякам ляхам
Ведь их же Тарас Бульба
Муха-бляха
Порубал как бульбу
И капусту
на украинский борщ
И их вперемешку с
немцами
Крошил краско́м Щорс
 
 
За что украинцам
Которые це Европа
Нас не любить?
Называть руснёй
И москаляку —
опа! —
на гиляку?
 
 
У нас одна общая
прародина
Киевщина.
Так зачем нам драться
Разделяться
Менять щи на
Борщи
 
 
Зачем итальянцам
Не любить нас
Мама миа! Кантари!
Мы любим квас
Они любят кампари
Поют Санта Лючия —
А мы грустно про то
поём
что одна дивчина
думает про нас
 
 
За что же все европейцы
Вдруг возненавидели
нас —
Мы подарили им
Горбачёва
и Ельцина
Они нам когда-то —
Гитлера
И миндалём пахнущий
газ.
 
 
Мы спасли их от
фашизма
Ценою тридцати
миллионов
Своих жизней
А они предложили
франшизу
За уничтожение нашей
Советской отчизны —
Размером в
олигархический
Капитализм —
Взамен мечты
о светлом Коммунизме.
 

 
Я буду дальше жить
чем было мне положено
По облакам ходить
Которыми не хожено
 
 
И видеть мир земной
Ещё никем не виданный —
Земля передо мной
Как девушка на выданье
 
 
Свежа чиста
Гармония и грация
Свойственные ей
Сохранены —
Ещё цивилизации
Не прикоснулись к ней
 
 
Земля без человечества
ещё хранила
Таинственную прелесть —
Райское отчество
в себе таило
Божеств крылатых шелест
 
 
Нам было изначально
Божественно предложено
беЗсмертно жить
И беспечально
Разгуливать по облакам
нехоженым
 
 
Сходить на землю
парами
И в райских кущах
звонко
Перекликаясь
Есть-пить с цветов
амброзию с нектарами
А после зачинать
ребёнка
 
 
Но в облаках детишек
не вскормить
Пришлось сойти на
землю
отбросив небесный рай
И научиться —
чтобы жить
смиренно умирать
 
 
 Но я решил – в своём
 предсмертном сне
Что буду дальше жить
Чем мне
 предрасположено
 И рядом Лилия —
 и с ней
 По облакам блуждать
 нехоженым
 

 
В тоске по счастью
Уснуло человечество
Во сне
с тоской по счастью
пало на траву
В тоске по счастью
на войне
Убивало и калечило
Но счастья не познало
наяву
 
 
 Как призрак Матери
уснуло человечество
 И снится ей счастливый сон один
Что сына не убило
а лишь покалечило
 На мировой войне
 И уцелел её любимый
сын
 
 
Сон человечества
так сладок и приятен
Что Господу не хочется
 будить его
 Пусть призрачная
 Матерь
 Возьмёт в свои объятья
 Подняв с травы
сыночка своего
 

 
Бытие моё —
О-хо-хо!
 

Околеванца, или Ich Sterbe

А. Чехов

Биоцентризм

Р. Ланца

 
 Когда мне прояснело,
Что я и на самом деле
обречён
 На подленькое дело,
 Которое Чехов-врач
 назвал
ОКОЛЕВАНЦА,
Я,
 Не будучи учён и оврачён,
 Как Антоша Чехонте,
 И гениален,
 как Роберт Ланца, —
 В финале бытия
Сумел понять, бедняга,
Что жизнь моя – копейка
 БИОЦЕНТРИЗМА,
А писательская слава —
Это шняга,
 Копеечная тризна, —
Тогда и явилась предо
 мной
 Прекрасная наяда,
 На чёрном зеркале
 бытия
 Нарисованная
 Губной помадой, —
 И понял я:
То был портрет
 Моего забвения,
 Набросок быстрый,
Слабый след
 Губной помады смерти
 на чёрном зеркале
Судьбы и круговерти
 жизни Антоши Чехонте —
 Намного более мелкой,
Чем кроха
Туберкулёзная бацилла
 Коха, поставленная
точечкой в конце
Чахоточного чеховского
танца
Жизни,
 Им названного —
ОКОЛЕВАНЦА.
 

 
Странно когда не
видишь жизни конец
Ещё более странно
когда ты не видишь её
начала —
Будто к тебе скакал
с высокой вестью гонец
И не доскакав вдруг с
коня
упал
Ударился оземь головой
Превратился в жар —
птицу
Взмыл к небесам
И слился с синевой.
 
 
Конь ускакал
А ты не получил ни
петиции
Ни грамоты зашитой в
шапку
Где весть – что жизнь
Всего лишь репетиция
В которой ни валко ни
шатко
А начало концу
не принадлежит.
 
 
И непонятно всё так ли
не так ли
И наконец – состоится
ль
Спектакль
И была ли в нём роль
Мальчика-с-пальчика
Или вовсе не было
мальчика.
 

 
музыка летает в
пространстве где
ангелы летают
музыка свободна от
времени
которого нет
музыка сама себе не
объект
а субъект
в музыке божьи сны
оживают
музыка приходит сама
по себе
из небесных сфер
музыка сама себе
небесная сфера и имя
ей —
Музыка Сфер музыка
это одиночество Бога
которым Он поделился
с человеком музыки
всегда не мало а много
в человеческом веке
она не помещается в
человеческом мире
и улетает растворяется
вновь в небесном
эфире
 

6 марта 2024 г.

 
На Красной площади
лежит с утра
Как белый сахар
невинный снег,
который лишь вчера
родился.
Он с тучей-матерью
летел,
не ведая страха
Пробыл совсем недолго
с ней
Затем навеки с
мамочкою
распростился.
 
 
И будучи ещё совсем
Ребёнком
Невинный снег сошёл
на Кремль в ночь
новогоднюю,
И сразу стал вчерашним
под звон курантов
звонкий
На Спасской башне —
Снегом не новым
а прошлогодним.
 
 
Ах если бы со старым
прошлогодним снегом
Под толстым слоем
сугробов новых
Исчезло навсегда всё
злое
дней для Руси суровых
Сокрыв следы набегов
свирепых скифов
И кровожадных
печенегов
 
 
И непрошеные гости
не пришли бы на Кремль —
Ни самозваный лях
ни наполеон —
пирожное
слоями крем
Ни бесноватый
призрак фюрера в усах
квадратных
В собственном
кошмарном сне —
А только и всегда
лишь новорождённый
чистый снег
 
 
Когда-то над холмом
Где ныне Кремль стоит
Прошла Мамаева —
Батыева
И Чингисханова
удушливая туча
А сейчас 2024 – тая
небесная тученька
летит —
Белая Богоявленная
птаха
И невинный снег
Как белый сахар
на Красной площади
лежит
 

Посвящается Ю. А. Кувалдину

 
Я не как книжные
черви
Я книжник
книга пожирает
меня первой
И я не создатель её
а сподвижник
 
 
Не я книгу
создаю
а она создаёт меня
И создательницу
я благодарю
как конь хозяина
за вкус ячменя
 
 
Нет
книги не я создаю
а они создают меня
И через них я себя
осознаю —
не чернокнижника
а Господня
сподвижника
 

 
Сосна растёт в глубоком
сне
И продолжает рост вне
сна
Растёт зимой и летом
И по весне
И осенью растёт сосна.
 
 
Такой же беспрерывный
рост
Уверовал и исповедает
мудрый кедр
На вид угрюм космат
могуч
и диковат и прост —
Но ведает беЗсмертия
он Веды
 
 
А царь древесных
долгожителей
Канадский индиан —
секвойя
Главой до облачных
обителей
Коснулся
Четырёхтысячелетнюю
Библию обеспокоя.
 
 
И африканский баобаб
Познал покой
тысячелетних снов
В его морщинах-дуплах
сны обняв
Спит зверь и птица и
паук громадный
птицелов
 
 
У дерева нет жизни
срока
Поэтому оно не знает
страха смерти
Неведомы ему угрозы
рока
И не страшны ни лешие
ему
ни домовые и ни черти
 
 
Отважно дерево стоит
на месте
Не защищаясь и не
нападая
Ей смерть несёт лишь
огнь небесный
Да человек пощады к
дереву
не знает
 

См. квадрат Декарта

 
Вот географическая
карта.
Страна Япония.
По словам Декарта
есть закон в любом
беззаконии.
В чём смысл
созвучия города
Хиросима
с городом
Фукусима?
 
 
И там чего ради
сила волны цунами
столкнулась с
силой
радиоактивного
радия
и снова навис
над Японией
как на Гоморру и
Содом
термоядерный
Армагеддон?
 
 
И всё же почему
Япония?
И почему о том, что
было
шестого августа
в Хиросиме
цунами напомнило
одиннадцатого марта
в Фукусиме?
 
 
И чем же ответили
дьяволы – гении
за Хиросиму и
Нагасаки —
Эйнштейн и
Оппенгеймер
и другие ядерные
собаки,
в чьей огненной
пасти
сгорели все
общечеловеческие
страсти-мордасти?
 
 
Перед нами
всемирная
географическая
карта,
на ней должна быть
Япония – где она?
Перед нами квадрат
Декарта,
во главе угла его
значится – что
будет если «это»
произойдёт?
 
 
Для Японии «это»
уже произошло,
для остального
мира
«это» —
последнее западло.
 
 
Хиросима
Нагасаки
цунами
и Фукусима —
«это» вся кварта
философского
квадрата Декарта.
 

6–7 августа 2023 г.

 
Ты не видишь
я умираю
Ты не слышишь
я дух испускаю
 
 
А ты
красивая молодая
цветущая
с губами упругими
поцеловав меня
убегаешь
в цветы
В зелёные кущи
где с другими и
подругами
в жизни играешь
 
 
Зелёные кущи
жизни
вы многолетни —
Прощайте
Без скорби тоски
злой сплетни
Прощайте прощайте
добром поминайте
 
 
А я ухожу угасаю
куда ухожу
неизвестно
Когда же угасну не
знаю
И будет темно
беспросветно
Но всё справедливо
и честно
 
 
Честь сберегал я
смолоду
 И жизнь проживал я
честно
Я умираю не с
 голоду
а весь насыщенный
 жизнью непресной
 
 
И самая сладкая
прелесть
была – ты Лилия
И самым высшим
наслаждением
Моим яблочком
золотым —
и последним
Предсмертным
видением
 

 
Старый журавль
Утро рассветное
 проспал
 И от клина своего отстав
 Полетел по небесному
океану
 Как одинокий летучий
 корабль.
 И с тех пор никто на
земле
 Его не видел и не
 встречал
 Потому что включив
свою
антигравитацию
 На полную мощь
Он настолько
стремительно
 и высоко в небо умчал
Что обрёл космическую
левитацию
 Погрузился сразу
 из утра в нощь
Оборвав притяженья
земного
 причал
И оказался в
межзвёздном
пространстве
Затерянным кораблём —
одинокий журавль
В летаргическом
космическом трансе
 

 
Любовь кровоточит из
сердца
И падает на землю ало
И вырастает Паганини
скерцо
Над которым вечность
В задумчивости тихо
затаив дыхание встала.
 
 
Любовь бушует градом
Небесного звездопада
Звёзды любви падают
рядом
И одна из них попала в
меня
из их мириада
 
 
Это Николо Паганини
скерцо
Упало с неба на меня
Из блистающей
бесконечности
Кроваво пробило моё
сердце
И остановило его в
вечности
 

 
Трезвучье тихих
Трав
Луны и ночи
Рождает музыку
Из трёх октав
И по ресницам
Трав сверкая
Слеза прозрачная
Стекает
 
 
То ночи лунной
Нравится её
Произведение
На водах
Многострунных
Русалок хоровод
И в бликах озера
Прозрачное видение —
 
 
В глубинах вод
Поют луна и ночь
И ночные травы
На три октавы
 

 
Как будто трелью зло
обняв
Уносит грусть песнь
соловья
Его руладам повторец
Филармонирует
скворец
Но хоть заучит он
шедеврально
И трель его почти
хрустальна
Но отличается в манере
Как гений Моцарт от
Сальери
И хоть не гений наш
скворец
Но душу трогает подлец
 

Посвящается Л. К.

 
Если в зимнюю стужу
И в знойное лето
Ты нравишься мужу
И он тебе нравится
скоропалительно
тотчас ответно
Как выстрел дуплетом
 
 
Если может – не может
Хочет – не хочет
Он льнёт к твоей
Нежной коже
И словно кентавр
при этом хохочет
И постоянно
ревнует как мавр
 
 
То в мире произошло
Обычное чудо —
 Два существа
 друг в друга
 поверило и вошло
Чтобы умножилась
 жизни причуда
А дуплетам любви
умно жилось
 

 
Одни дышат
стихами
И дыханье их на дух
ароматно.
Другие чихают
красиво
поэзией
И чихание их
многократно
как при простудной
болезни.
Третьи стихами
 давятся
 не в силах
справиться
с рифмами
 И мечтают что
 прославятся
своими
 безрифменными
 верлибрами.
Четвёртые
чертыхаются
 и лезут в крутой
авангард.
 Пятые за гитару
 хватаются
 и безголосо поют
 горделиво себя
 называя —
 Бард.
А шестые ребята
 простые
 повыбрасывали все
запятые
 и назвали себя
футуристами
опередившими всех
 многократ
 И эмблемой своей
 выставили
 Казимирмалевичевс
 Кий
Чёрный квадрат.
 Ну а седьмые
 как глухонемые
 выражают жестами
чувства свои
с высокой эстрады —
 И если не упадут
с неё мимо
то называют себя
 мимами.
 

 
Всю жизнь проработал
волшебником
Изучал основы основ
Написал тома
учебников
По волшебному делу
из бриллиантовых слов
 
 
А под старость ушёл на
пенсию
Ждал её всемирно
волшебную
И что проводят
с торжественной
песнею —
А получил по шее по
шее я
 
 
Дали пенсию ниже
дворника
И чуть выше
барабанщика оркестра
Волшебство не входит
никак
оказывается
Ни в какой трудовой
реестр.
 
 
И никак не стыкуются
Государственность и
волшебство
И такую да растакую
Не видал я милости
За брильянты
волшебных слов
 
 
Невесёлая старость
волшебника
Незавидная доля его
Для кудесника —
задушевника
За душою нет ничего
 
 
Было ли не было дело
волшебное
Да и что такое
моё волшебство —
Нерукотворное
задушевное
Бриллиантовое
баловство
 
 
 Пью в своей келье отвар
 иван-чая
 Который называется
 кипрей
С домовым
 престарелым
его сны изучаю
Что записаны на
фрамуге дверей.
 

 
 Для подлинного
Человеческого
 Гения смерть
 Пробуждение
От летаргического
Сна жизни —
А не вековечное
Успение
 
 
Тому для
Человечества
 Пример
 Будда Христос
 Магомет
 Пушкин Сервантес и
 Гомер
 Гагарин и витязь
 Пересвет
 
 
Которые зажили
Вечной жизнью
Покинув этот
Беспощадный свет
Где пышно
Празднуют злодеев
Тризну
 
 
А рождённого
Божьим гением
Рождённые рабами
Поднимают на крест
А после
Насыщаются
Его двумя хлебами
Две тысячи с
Лишним лет
 
 
И когда приходит
Весна
Пробуждая земли
Прах
На двух её
Полушариях
Вразнобой —
Воскресают
Смертью смерть
Поправ
Гении человечества
И зовут жизнь за
Собой
 

 
Мне приснилось что
Я голопузый дикарь
Рядом со мной
Голопузые дикарята
И я никак не могу
Различить среди
Них
Будущих Спинозу
Монтеня
Декарта
Да и себя не могу
Распознать среди
Этих
Пузатиков дутых —
Кто из них Ким
Ир Сен
Кто Анатолий иль
Юлий —
Фу ты ну ты
И лапти гнуты!
 
 
Сон нелепый
Смешной
Хотя
Кошмарный отчасти
Я проснулся хохоча
 И разбудил жену
 В ранний час и
Заработал себе
Тумака
 В левый бок
Чтобы не мешал ей
Спать
 И сучить ногами
 И еле слышно
 Мычать
 

Посвящается В. Бондаренко

 
Я много рисовал
И художник поэтому
С детства стихи сочинял
И считал себя поэтом я.
А теперь я старик
Лежу в постельке и
кашляю
Вижу в окне неба
материк
И тучу нависшую
башнею.
И думаю я – вставать
или нет
Уютно в постельке мне.
Всё тот же белый свет в
окне
И рядом нет никого.
Жена поехала в
магазин
Друзья старые
поумирали
Остался только друган
один
И тот уехал в Израиль.
Так что же вставать или
нет —
Жена в магазине до
вечера
Еда в холодильнике
За окном белый свет
Друган последний
далече…
Я рисовал значит был
художник
Стихи сочинял значит
 поэт
А теперь кашляю
осторожно
 Глядя с постели в белый
свет
За окном – и не знаю
Что с другом моим
 Который уехал в
 Израиль.
 

 
 Приехали!
 Мы одногодки с
Армагеддон
 Мы ровесники с
Апокалипсисом
 Нас зачинали в один
Час
 Пардон
 И нас хватит
Одновременный
 Мегаколлапсис~с
 
 
Нас зачинала
Дряхлая библия
Как первый паровоз
Кулибина
Который топится
На дровах
Но вот кончается
Запас дров
Приехали к станции
Армагеддон
И встречает нас
Дежурный по
Станции
С красным флажком
Экклесиаст
 

 
Круговорот весны – &
Моя жизнь – 0
& < > 0?
 

 
Прошла моя весна
Средь клёнов
Молодых и сосен
Под трепет листьев
Юных
Шёпот сна.
И вот окутала
Мою головушку
Седая осень.
 

Ольге Савельевой

 
Я конечно знаю
Что скоро умру
 Не только знаю
 Но и понимаю
Что однажды
 Не проснусь
 Поутру
А если и проснусь
То где-то на дороге
 Близко к аду
 Или раю
 
 
На той дороге
Друзья
Я не увижу и не
Встречу вас
И знаю я —
У каждого свои
Дороги
По направлению
В аид или на
Парадайс
Поэтому спешу
Теперь проститься с
Вами
Своими близкими
И дальними
Друзьями
 
 
О сколько вас
 Невиданных и
 Виданных
 И неслыханных
Лишь читанных
 В Фейсбуке[6]6
  Принадлежит корпорации Meta, признанной экстремистской организацией и запрещённой на территории РФ. – Прим. ред.


[Закрыть]
 Моих читателей
Усердных
 И поверхностных
 И верных
 Почитателей —
Лишь вами жив я
 В свои последние
Часы
О други —
 И вами лишь дышу
 Превозмогая
Старческое
Удушье и недуги
Простите и
Прощайте
Без слёз
На добром русском
Слове
В его дубравах
Мы сходились
Послушать шёпот
Звёзд
И песни трав
Об их древних
Нравах
И после
Отвернувшись друг
От друга
Тихо вздыхали
И расходились
Не сказав ни слова
Потому что мы не
Знали
Встретимся ли
Снова.
 

 
Пока не свалился в
деменцию
и не провалился в
альцгеймер заразу
Объявляю преференцию
Юмора над старческим
маразмом.
 
 
 Гуляет по Переделкину
 Деменция
 Глушит по голове
старых писателей
людоведов
Словно вдова
 Дементьева
Что таскает за бороду
 по судам присяжных
Своего соседа
 достоевсковеда
 бедняжку
 
 
Следом крадётся
 Безумная Амнезия
Сжимая дубинку
 Паркинсона
 В дрожащих руках
Чтоб долбануть
старенького
 поэта по мозгам
 И превратить его
 в непонятную мумию —
Элгэбэтэшное
 бисексуальное
старческое Слабоумие.
 

 
Когда пушки гремят
ракеты лают
Музы в городах
умолкают
А в деревнях не
слышно
сопения ребят
которые на
сеновале
щупают девчат.
 
 
Это происходило
На Руси милой
На её южной
Украине
где произошёл
переворот
И Содом Гоморра
Бахмут
И Лот
оказались в одной
братской могиле
На бахмутских
Руинах
 
 
И надо было бежать
Лоту
не оглядываясь
никак
Но куда бежать
бегемоту
не оглядываясь
на родное болото
И как
если за ним бежит
вся семья
И жена
солёные слёзы лия
 
 
А она ведь
оглянется
и превратится
в соляной столп
И Лот без жены
останется
А позади
Термоядерный
столб
в тысячу раз ярче
Солнца
И сгорит Лот
вместе с семьёй
как двести тысяч
японцев
И улетучится дымом
в мир иной
 
 
И нет на земле
как и не было
ни Содома Гоморры
ни Лота
А над Украиной
нависло
свинцовое небо
Над Бахмутскими
Хиросимскими
Нагасакскими
сплошными
руинами
стоит космическая
тишина
Звуков жизненных
Лишена
 
 
Не гремят уже пушки
и музы молчат
и незачем гадать
кукушке
в печали
сколько лет
На сеновале
парнишкам щупать
девчат
И пушки отгавкали
музы молчат
ракеты оттявкали
 
 
А там где была
Украина
Южная часть Руси
выросла
Тонкая рябина
А над нею
Господь
Иже еси
На небеси
 

 
Ещё мерцает она зелено
Ещё в весне я и мае
И мне в жизни быть
пока велено
Ещё она меня зелено
обнимает
 
 
Ещё дышу я медленно
вкушая майский озон
Ещё пожить мне
велено
И старость мне
не резон
 
 
Не в старости
высшая истина
Не от неё меркнет
свет в глазах
И цифровая каббалистика
не сможет мне место
моё указать
 
 
Мне грустно
что май кончается
И больно от мысли
одной
что времена года
повторяются
но уже не будет этой
весны родной
 

 
Я твоя скрипка
Страдивари
Ты мой маэстро
Паганини
А может быть и
наоборот
Мы с тобой в Италии
в Тоскане
где пьют кампари
и кьянти
А водку или виски
ни капли в рот —
разве как полоскание
горла
для улучшения
бельканто
 
 
Мы с тобой в Риме
в шаговой доступности
от Колизея
Гуляем в толпе
культурных пилигримов
по улицам громадного
музея
на древние развалины
глазея
открывши рот —
А может быть как раз
наоборот
они дивятся весело на
нас
забравшихся живыми
из Руси на Парнас
 
 
Да боги мы
с раскосыми и синими
глазами
И в Гранд канале
венецианском я ноги
мыл
А ты придерживала
меня руками
за рубашку
чтобы не свалился я в
канал
и не уплыл на остров
Лидо
по-русски
вразмашку.
 
 
В Италии я был
маэстро Паганини
А ты в моих руках
послушной скрипкой
Страдивари
В твоих глазах
счастливых синих —
синих
звучал каприччо
дивный
Божественный
Никколо Паганини.
 

 
Лев уходит умирать
один
в африканскую саванну.
Слон уходит умирать
в джунгли Индии
как Будда в нирвану.
Я уйду умирать на
Мещеру
на берег озера Гаврино.
Залезу в свой дом
как в пещеру
убежище кентаврино
И там разденусь
разуюсь
Лягу в постель
и дематериализуюсь
 

 
Если жизнь это сон
то смерть это сон
Сна
Не издают стон
Во сне
лето осень зима и
весна
 
 
Если во сне ты
плакал
значит жил ты не
спал
Если приснился
тебе сталкер
это ангел тебя
сопровождал
 
 
Мне никогда не
узнать
жил я во сне или
спал
к могиле обратив
глаза
И сталкер так и не
внял
что простой
проводник он
как Дерсу Узала
 
 
Ангел-проводник
в райскую зону
Сталкер-соратник
по Армагеддону
похороненный
вместе со мной
в братской могиле
одной
 
 
И снится нам сон во
сне
что есть где-то
жизнь —
Не смерть
Которая
Империя зла
Знает дорогу в рай
кажись
лишь сталкер
Дерсу Узала
 

 
Я растворяюсь в твоей
любви
И ты люби меня люби
Я купаюсь в твоей
нежности
Я лечу над твоей
безбрежностью
Я дышу твоим
безсмертием
Она вечнозелёная
Поверьте ей поверьте
Она жизневлюблённая
Ангел на крыльях
Моя любимая Лилия
Лилия
 

 
Мы вышли на холм
И увидели
Подножие Радуги
На холме на том.
И поклялись мы быть
Вечные надруги
Стоя к лицу лицом.
И уходила Радуга
Другим концом
изножием
Прямо в дальнее озеро
Рай
 
 
И сияли очи Божии
Солнце и Луна
в одном небе под
радугой Ра
Ласково оповещая нас
что мы дети
и катаемся
в радужном свете
на одной карусели
Солнце Луна и мы —
и незапамятно
когда на них мы сели
 

 
Я уйду отовсюду
и приду в никуда.
Всё своё прошлое
позабуду
Выкинусь головой
вперёд – туда
где шевелятся чёрные
раки
и перепуганно лают
империалистические
собаки
 
 
Еле исторический свет
мерцает
И каждая лающая шавка
знает
что шуршащий рак в
полутьме
изучает Маркса
как Ленин в тюрьме —
но ничего не получится
у раков
Их чёрная икра как
вакса
 
 
И вместо социализма —
за пайку драка
да пятилеток клизма
И вслед за планом
ГОЭЛРО
придут буги-вуги и
рокенрол
Я из Советов Советских
родом
которые ушли в никуда —
вместе с придуманным
народом
и с переходящим
знаменем комтруда
 
 
Я провалился
в канализацию
горбачёвской
перестройки
и уплыл в г…но
истории
западной цивилизации
Но выплыл вскоре я
бандитским
авторитетом
чтобы лизаться
с ельцинским
суверенитетом
 
 
И вот стою я на берегу
Не могу ни шагу
шагнуть
ни поднять ногу —
с путинским приветом
рыбакам
поймавшим чёрных
олигархических раков
у которых неизвестно
где голова а где с…ка.
 
 
Я ушёл отовсюду
и пришёл в никуда
С партбилетом в
кармане
передовик комтруда —
Но мои пролетарские
ноздри чуют
призраков коммунизма —
там где раки зимуют
в тёплой тине
литературы
соцреализма.
 

 
Старость взялась за
меня как следовает
Будто борзый ментяра
следователь
прыткий
шьёт на меня мокрое
дело
Подвергает пыткам
моё согбенное
изношенное слабое
тело.
 
 
Старость – это
гражданин начальник
надзиратель хозяин и
кум
поганый
в одном лице —
разевает свой
матюгальник
С матом хочет стрелять
из нагана
Мушку держит на моём
лице.
 
 
Жисть это
зона лагерная
Век мне воли не видать
Старость пожизненный
срок
Ночью лежать бедняге
мне
на нарах лапу сосать
Утром в гробу уплыву
за барачный порог.
 
 
Хорошо бы побег
от старости совершить
из пожизненной зоны
и на воле
где вечная благодать
побыть
Но суровы житухи
законы
и никуда не сбежать
из пожизненной зоны.
 
 
Я ещё здесь
в поганой зоне
Слышу с воли птичий
голос
Одряхлевший вор в
законе.
Скоро палач схватит
меня
за волоса
чтобы голову рубить
А я ему – погодь ты
заплечный
Дай дослушать мне
голос
птички небесной
сладкий извечный.