Текст книги "Стресс, выгорание, совладание в современном контексте"

Автор понимает под индивидуальными ресурсами, прежде всего, «особенности интеллектуальных, когнитивных способностей, обеспечивающих анализ и упорядочивание внешней и внутренней среды, создание ментальных моделей ситуаций и событий, ментальное оперирование внутренними моделями и представлениями, подготовку решения, способность гибкого когнитивного контроля (Сергиенко, 2009, с. 3). При этом в понятие «когнитивный контроль», помимо стилевых особенностей (когнитивных контролей), автор включает особенности меры интеллекта (как совокупной способности, проявляющейся в особенностях перцептивного анализа и синтеза, памяти, обобщения и образования понятийных структур, когнитивных схем, ментальных моделей, способности к умозаключениям и упорядочиванию знаний). Именно трудные ситуации позволяют выявить различия в контроле поведения, а следовательно, и в индивидуальных ресурсах субъекта (Сергиенко, 2009).

Гибкость системы (иерархии) ресурсов и их компенсируемость проявляется в возможности субъекта использовать разнообразные ресурсы в зависимости от конкретной ситуации и состояния системы ресурсов. Поскольку ресурсы могут расходоваться достаточно интенсивно, некоторые из них могут истощаться, быть «недоступны». В этом случае субъект может использовать другие ресурсы.

Рассматривая функционирование ресурсов в интеллектуальной деятельности, В. Н. Дружинин (1999) обращает внимание на тот факт, что мобилизоваться личностью может только часть ресурсов в определенной последовательности. При этом могут актуализироваться ресурсы разного уровня и разного типа.

Д. А. Леонтьев, выделяя ресурсы устойчивости и ресурсы саморегуляции как ресурсы разных уровней, пишет о компенсации в ситуации стресса дефицита ресурсов устойчивости со стороны ресурсов саморегуляции (Леонтьев, 2010).

Использование ресурсов индивидуально, вариативно, каждый ресурс отличается силой или эффективностью действия и частотой использования, что определяет его место в иерархии (системе) доступных ресурсов.

Гетерохронность и гетерогенность формирования ресурсов совладающего поведения. Поскольку навыки совладающего поведения формируются в течение жизни, постольку и «открытие» ресурсов личностью есть процесс, растянутый во времени. Образуя систему, отдельные ресурсы выходят на первый план, являются более действенными в одни периоды жизни, уступая свои позиции, становясь резервными в другие периоды. В то же время в этой системе выделяются более или менее устойчивые предпочтения на протяжении достаточно длительного периода времени или даже в течение всей жизни.

Так, например, семейные ресурсы формируются со временем в ходе совместной жизни семьи из индивидуальных ресурсов каждого из супругов. У молодых семей ресурсы отсутствуют, или в качестве таковых выступают индивидуальные ресурсы членов семьи. М. В. Сапоровская вводит понятие семейной модели копинга, объясняя процесс формирования стратегий поведения в трудных жизненных ситуациях через процессы передачи и присвоения моделей копинга от родителей к детям (Сапоровская, 2002). Можно предположить, что параллельно происходит и процесс формирования системы ресурсов.

Поскольку для утверждений мы не располагаем достаточным количеством эмпирических данных, выскажем некоторые идеи на уровне предположения:

– по нашему мнению, дети более младшего возраста располагают меньшим количеством ресурсов и используют их гораздо менее эффективно, чем дети более старшего возраста или взрослые. Некоторые авторы (например, П. Миллер) по отношению к стратегиям решения задач используют удачный термин, который возможно перенести и в плоскость анализа ресурсов, – «дефицит применения». Человек может знать о наличии ресурса, но не уметь им воспользоваться;

– наиболее интенсивно осознание личностью своих ресурсов должно идти одновременно с интенсивным формированием самосознания, т. е. в старшем подростковом и юношеском возрасте;

– в старшем возрасте определенная часть ресурсов утрачивается; это связано, например, с изменениями в когнитивной сфере;

– на формирование системы ресурсов оказывают влияние отношения человека с окружающими людьми. Человек (ребенок и взрослый) не только усваивает опыт использования тех или иных ресурсов. Получая обратную связь, он формирует представления о своих сильных качествах, т. е. о своих ресурсах.

Каждая система выполняет определенные функции. К основным функциям системы ресурсов мы относим:

– улучшение понимания ситуации и своей роли в ней. Поскольку ресурсы могут действовать уже на стадии оценки (когнитивная оценка, по Р. Лазарусу), они способствуют оценке не только угрозы, но и своих возможностей в совладании с этой ситуацией;

– улучшение регуляции поведения, его эффективности и, как следствие, общей адаптации за счет привлечения ресурсов разного уровня;

– улучшение эмоционального состояния за счет снижения силы негативных переживаний и нормализации эмоционального состояния;

– укрепление Я-концепции и позитивного образа Я. Как уже отмечалось, ресурсы теснейшим образом связаны с самоэффективностью личности, т. е. ощущением себя способным справиться с угрозой, противостоять вызовам, опирающимся на предыдущий опыт проживания стрессовых ситуаций.

Все вышеизложенное позволяет нам сформулировать положения концепции ресурсов совладающего поведения:

1 История изучения копинг-поведения (совладающего поведения) в зарубежной и отечественной психологии, понимание его на современном этапе развития психологической мысли как поведения субъекта приводит нас к выводу о том, что ключевым вопросом является вопрос о разнообразных ресурсах. Именно ресурсы позволяют человеку решать определенные жизненные задачи, в том числе задачи адаптации и преодоления неблагоприятных внешних и внутренних условий более эффективным образом.

2 Люди отличаются между собой не только способами поведения в трудных, стрессовых ситуациях, но и количеством и качеством своих ресурсов. Ресурсообеспеченность индивидуума, возможность накапливать или восстанавливать ресурсы определяет жизнестойкость, устойчивость личности по отношению к вызовам.

3 Под ресурсом совладающего поведения чаще всего понимают совокупность личностных и средовых средств, которые имеются в наличие и которые субъект может использовать в целях совладания с трудной жизненной ситуацией. При этом одной из ключевых характеристик ресурса является полезный эффект от его использования.

4 Среди всего многообразия ресурсов можно выделить две категории: внутренние (физиологические, когнитивные, личностные, метаресурсы) и внешние ресурсы (характеристики физической и социальной среды). И те, и другие находятся в постоянном взаимодействии, опосредуют влияние друг друга.

5 Ресурсы субъекта объединены в систему, для которой именно субъект является системообразующим фактором. К характеристикам системы ресурсов относятся динамичность, уровневая организация (иерархия), гибкость и компенсируемость, гетерохронность и гетерогенность формирования.

Система ресурсов субъекта выполняет определенные функции, а именно: улучшения понимания ситуации и своей роли в ней, оптимизации эмоционального состояния, усиления саморегуляции и повышения эффективности поведения, укрепления позитивной Я-концепции.

6 Ключевым в системе ресурсов совладающего поведения является когнитивный ресурс, обеспечивающий определенную организацию ментального опыта, в котором репрезентируются особенности ситуации и возможности по ее преобразованию, координируется психический потенциал и требования ситуации, обеспечивая адаптивные способы поведения. Выстраивая ментальные репрезентации тех или иных событий, человек опирается на свой внутренний опыт проживания взаимоотношений с миром и людьми. В этом плане представления о своих возможностях (ресурсах) играют ключевую роль.

7 Система ресурсов субъекта формируется под влиянием нескольких факторов. Во-первых, это влияние косвенного опыта, например, наблюдение родительских моделей поведения в трудных жизненных ситуациях. Во-вторых, это знания человека о своих фактических достижениях и тех факторах, которые помогли быть эффективным. Немаловажную роль играет обратная связь, которая дает человеку представление о собственной успешности.

В заключении еще раз необходимо отметить, что и в отечественной, и в зарубежной психологии в ситуации отсутствия единой концепции ресурсов совладания исследователи тем не менее ищут ответ на вопросы о системе ресурсов и ее свойствах, о критериях эффективности, спектре возможных ресурсов, механизме их действия и формирования. Эмпирические данные, полученные разными авторами, часто являются противоречивыми или недостаточными для обоснованных выводов, что провоцирует повышенный интерес к этой проблеме и новые исследования. Положение осложняется тем, что оценить ресурсность того или иного фактора может только сам субъект совладающего поведения, а это создает дополнительные проблемы для исследователя. Перефразируя высказывание Д. В. Ушакова, мы вынуждены констатировать, что вербализация в данном случае не только не способствует, а наоборот, снижает понимание и выделение тех факторов, которые повышают эффективность и адаптивность поведения.

Вероятно, выход может быть найден в идентификации и описании групп жизнестойких и эффективно совладающих в сравнении с нежизнестойкими и несовладающими респондентами. Отдельная задача заключается в оказании человеку психологической поддержки для формирования эффективных моделей поведения в трудных жизненных обстоятельствах, расширения доступного поля ресурсов, поскольку успешность адаптации в значительной мере зависит от уровня сформированности индивидуальной системы ресурсов.

Низкий уровень развития ведет к формированию дезадаптивного поведения, нарушению развития личности, ее изоляции и даже дезинтеграции.

Целью настоящей работы является анализ эффективных способов преодоления тяжелого стресса субъектами, находящимися в ситуации плена в роли заложников. Выделение главных стрессовых факторов, определяющих данную трудную ситуацию, а также способов совладания с ними проведено на основе изучения случаев плена двух групп заложников, захваченных на территории Чечни. К главным вопросам, возникающим во время анализа названных случаев плена, относятся следующие.

Что помогает человеку в сохранении эмоционального равновесия в неволе? Согласно концепции Р. Лазаруса и С. Фолкман, в ситуации, когда причины стресса оцениваются субъектом как необратимые, не подлежащие изменению, преобладает совладание, ориентированное на эмоции. В проанализированных случаях возможность изменения ситуации через собственные действия была весьма незначительной, поэтому, видимо, должны были бы доминировать способы совладания, определяемые Р. Лазарусом как интрапсихические, охватывающие познавательные процессы, имеющие целью регуляцию эмоций (Lazarus, 1986).

Какие факторы являются для заложника наибольшим стрессом и влияют наиболее деструктивно на его здоровье и самочувствие, как можно им противодействовать или смягчить их влияние?

Так как в представлении Лазаруса и Фолкман субъективные ощущения стресса тесно связаны с первичными и вторичными оценками, когда человек оценивает значение данной ситуации для своего самочувствия, важно определить, какие факторы имеют наибольшую стрессовую нагрузку для узников в их субъективном ощущении и какие способы совладания эффективно применялись ими.

Каким способом личность лидера группы влияет на функционирование группы в условиях плена?

Одним из важных механизмов, служащих преодолению стресса, является поиск социальной поддержки, помощи от других людей. Может ли лидер группы (если такой имеется) сыграть решающую роль в совладании с трудной ситуацией для остальных членов группы? Может ли он быть для них дополнительным, сильным источником поддержки?

Вышеназванные проблемы можно объединить в один исследовательский вопрос, на который мы пытаемся ответить в этой статье: какие стратегии совладания со стрессом будут снижать силу отдельных стрессоров в ситуации плена?

При сборе исследовательского материала нами использовались два метода: архивный анализ и полуструктурированное феноменологическое интервью. Интервьюирование осуществлялось с участием таких респондентов, которые имели определенный опыт пребывания в плену, были согласны на проведение исследования в соответствии с нашим планом, отражающим основное содержание исследовательской гипотезы (Frankfort-Nachmias, Nachmias, 2001). Такое интервьюирование было для нас идеальным исследовательским инструментом. Следует также отметить, что в группах бывших заложников, желающих рассказать о своих переживаниях, количественные методы исследования исключительно трудны, почти невозможны для реализации.

Интервьюирование проводилось с членами двух разных групп, похищенными и удерживаемыми на территории Чечни во второй половине 1990-х годов. Первая группа – это пять молодых мужчин-поляков, направленных с гуманитарной помощью в Чечню в 1997 г. Они попали в плен в окрестностях Грозного и провели в неволе 53 дня до момента освобождения Народной службой безопасности Чечни. За время плена несколько раз менялось место их нахождения. Они содержались в нескольких жилых корпусах (часто прикованными к батареям центрального отопления) и в старой лесной избе. Обычно за ними наблюдали два вооруженных охранника. В основном, им хватало еды и питьевой воды, а временами они могли даже смотреть телевизор.

Вторая группа – это четверо ученых, две женщины-польки и два мужчины– дагестанца. Они были захвачены на территории Дагестана 9 июля 1999 г. и содержались на территории Чечни в районе боевых действий в период второго российско-чеченского конфликта. Польки были освобождены через 7 месяцев специальной российской оперативной группой Министерства Внутренних Дел в ходе борьбы с организованной преступностью. Дагестанские ученые были освобождены в течение четырех месяцев. Эта группа содержалась в значительно худших условиях. Поскольку в то время на территории Чечни велись военные действия, заложники часто подвергались артиллерийским обстрелам и бомбардировкам. Временами их жилище не имело света, и они вынуждены были проводить по несколько дней в темноте. Последнее обстоятельство им удалось пережить в период неволи без существенного ущерба для здоровья.

Архивный анализ был возможен, поскольку в группе ученых-заложников на протяжении всего периода пленения велись дневниковые записи, на основе которых после их освобождения вышла книга «Не бойся, не верь, не проси…» профессора Софьи Фишер-Малановской и профессора Расула Магомедова. В группе пленников, оказавшихся в Чечне с гуманитарной помощью, Марек Кужинец и Павел Хойнацки написали по возвращении в Польшу книгу о своих переживаниях – «Похищения в Чечне». Отдельно о происшествиях, имеющих место в неволе, написал в своей книге «Каштаны в Гудермесе» Павел Хойнацки.

Личность, функционирующая в стрессовой ситуации, может ее успешно преодолеть и поддерживать способность реализации разных задач при условии, что широко понимаемые нагрузки, которым подвергается пленный человек, не переходят границы толерантности данной личности к стрессу или возможностей человека выдержать этот стресс. Обращаясь к теории трудных ситуаций Т. Томашевского, можем отметить, что если границы возможностей человека нарушены, то мы имеем дело с перегрузкой, которая вызывает явные негативные изменения в психическом функционировании и, сохраняясь на протяжении длительного времени, может привести к серьезным психосоматическим расстройствам. Если мы принимаем тезис, что ситуация стресса, в которой находится конкретный субъект, складывается из суммы разнообразных текущих нагрузок или стрессоров, а каждая личность может переносить стресс до определенной, характерной для нее границы, при переходе которой она функционирует в условиях перегрузки, то можем предположить, что в целях совладания со стрессом нужно по возможности ограничить количество перегрузок или уменьшить их силу так, чтобы общая сумма нагрузок не превышала порога толерантности личности к стрессу. Совладание со стрессом мы понимаем как поступки и действия, имеющие целью уменьшение, устранение этих стрессовых нагрузок.

Главными элементами, которые выявляются в анализируемых воспоминаниях испытуемых как важные стресс-факторы для большинства (но не для всех) заложников, способствующие усилению состояния стресса, являются следующие:

– тяжелое чувство угрозы, сопровождающееся неопределенностью относительно того, что случится в будущем, и вместе с тем возможность утраты здоровья и жизни в настоящем;

– чувство опасности, вызванное непосредственной угрозой здоровью и жизни (обстрел, бомбардировки);

– бездействие – скука;

– некоторые физические факторы, в том числе теснота и отсутствие света.

Также имеют значение другие элементы: холод, голод, изоляция от окружения, в котором можно нормально функционировать, или сильное чувство ответственности за группу, которое было существенным источником стресс-нагрузок для некоторых узников.

Согласно Лазарусу, в процессе первичной оценки ситуации угрозы приобретают характер стресса. Важную категорию способов совладания со стрессами можно определить, пользуясь терминологией Лазаруса, как сосредоточение на интрапсихических процессах. Оценки действий могут служить совладанию и даже преодолению ситуаций путем регуляции эмоций при помощи познавательных процессов. В анализируемых случаях наиболее функциональными оказались эго-защитные механизмы, такие как избегание, уклонение или запрет, отрицание, несогласие, и механизмы совладания.

Профессор С. Малановская вспоминает, что в периоды бомбардировок люди погружалась в карточную игру, она, например, не хотела отвлекаться от игры, не желала «психологически входить в эти бомбардировки», т. е. воспринимать их всерьез. Здесь мы имеем дело с мысленным бегством от опасности или также с запретом думать об опасности, включаться в угрожающую ситуацию. Усилиями играющих внимание концентрировалось, сосредоточиваясь на игре, чтобы не допускать мыслей об опасности. Скоро «мысль о том, что я могу потерять жизнь, уходила из моего поля зрения, а мое внимание было сильно занято чем-то другим, что одновременно позволяло минимизировать чувство угрозы» (Fischer-Malanowska, 2000, с. 47). Практика игры в карты во время налетов, как излагает профессор Малановская, была достаточно частой, можно утверждать, что эта стратегия отвлечения имела большое значение как успешный способ уменьшения напряжения, вызванного чувством угрозы, связанной с налетами, а следовательно, была значима как эффективный способ совладания со стрессом.

В большинстве концепций стресса их авторы (например, Лазарус и Фолкман в своей транзактной теории стресса) обращают внимание на то, что стресс может появиться в результате предвидения угрозы, физической и/или психической, а не только в столкновении субъекта с самыми угрожающими и опасными факторами. Согласно этим утверждениям, определенный уровень эмоционального напряжения сохраняется у заложников на протяжении всего времени пребывания в неволе и особенно усиливается в моменты, когда появляются мысли о потенциальной угрозе. Поскольку невозможно предвидеть вид и время появления этой угрозы, становятся бесполезными техники снижения напряжения предполагаемых опасностей. Большое значение в этих случаях имели механизмы избегания, основанные на концентрации мысли на чем-то другом. Два главных способа, которые выявляются в результате анализа рассказов узников, – это уход в воспоминания или в молитву.

Уход в воспоминания был часто применяемым способом совладания со стрессом, использованным практически всеми заложниками. О том, что это был эффективный способ сохранения эмоционального равновесия, свидетельствуют откровения П. Хойнацкого, который вспоминает, что в периоды долгих и интенсивных размышлений о своем прошлом к нему возвращалось спокойствие (Chojnacki, 1999). Можно утверждать, что размышления о прошлом сыграли двойную роль: поглощали мысли и внимание заложника на протяжении длительного времени, благодаря чему он не сосредоточивался на потенциальных опасностях, или были своего рода подведением итогов, результата всей жизни, по завершении которого Павел Хойнацкий чувствовал себя лучше подготовленным к возможной смерти. В вынужденном уходе в мир собственных воспоминаний главную роль играет подавление, вытеснение мыслей о возможных опасностях через переключение мыслительной деятельности, направленной на свое прошлое. Это типичное проявление механизма совладания в виде ухода, избегания.

Обращение к молитве, погружение в молитву является также важным способом уменьшения эмоционального напряжения, хотя, возможно, менее значимым для атеистов и слабо верующих людей. В отчетах узников обеих групп имеется личная информация на тему важной роли, которую для большинства заложников сыграла молитва. Погружение, уход в молитву способствовали снижению эмоционального напряжения и при этом давали сильно верующим людям внутренний покой, веру в божью помощь и защиту. Поскольку мы рассматриваем вопросы веры в категориях способов совладания со стрессом, нужно признать эффективность этого копинг-механизма, что особенно заметно при сравнении поведения верующих и неверующих людей: так, например, Саша – один из дагестанских ученых – решил принять веру, и это помогало ему преодолеть стресс в этой сложной ситуации плена.

Следующим важным способом совладания со стрессом в ситуации плена является юмор. Для узников он часто выполнял функцию своеобразного «клапана» безопасности, при помощи которого разряжалось накопившееся напряжение. Записи об анекдотах, остротах, шутках в трудных моментах являются частыми в воспоминаниях заложников. Нередко также они отмечают положительную роль юмора в истории их пленения. В этом нет ничего удивительного. Смех является одной из естественных защитных реакций субъекта на состояние перегрузки, фрустрации. К факторам, которые благоприятствовали возникновению моментов расслабления, вызванных анекдотами и забавными комментариями, относится то, что пленники-заложники удерживались в группе, и то, что к ним не проявляли жестокого отношения (не истязали и не били). Чувство юмора, шутки помогали узникам в редкие моменты на время полностью забывать о ситуации, в которой они находились, и расслабиться.

Следующим важным стресс-фактором, создающим напряжение для узников, является вынужденное бездействие. Согласно модели оптимальной стимуляции-активации Лейбы и Хебба, можем отметить, что для нормального функционирования личности одинаково вредны как перегрузки, связанные с максимализацией требований, так и состояние депривации, связанное с минимализацией требований (которое является также источником нагрузок для организма). Каким способом заложники справлялись с одним из наиболее мучительных видов депривации – скукой?

На угрозы, связанные с бездействием, обращалось внимание в отчетах членов обеих плененных групп. С целью преодоления этих факторов узники довольно часто составляли план дня, называемый ими «режим дня», т. е. пытались структурировать время. Главное значение для упорядочения занятий в течение дня и заполнения времени имело принятие пищи. Эта важная для всех деятельность в условиях плена занимала достаточно много времени, но не целый день. Поэтому важным стало выдумывание занятий, которые можно было реализовать в неволе. Такими занятиями, заполняющими и структурирующими время, стали гимнастика, беседы, чтение книг, разные игры. Если была бумага, то записывали воспоминания, учили английский язык, излагали проблемы, в которых были специалистами. Были также «выходы в кино» или рассказы содержания, сюжета фильмов. Все эти занятия (кроме приготовления пищи) имели главной целью борьбу со скукой и бездеятельностью, помогали уменьшить нагрузки, связанные с депривацией, а поэтому имели характер способов борьбы со стрессом.

Соблюдение распорядка дня представлено в отчетах заложников как важный фактор, помогающий им пережить неволю без столкновений и ссор. Соблюдение режима дня, придумывание себе разных занятий помогало узникам сохранить эмоциональное равновесие. Каждое дело, каждая форма активности отвлекали внимание заложников от мысли о трудной ситуации, в которой они находились, благодаря чему не допускалось возрастания эмоционального напряжения.

Сильной нагрузкой для членов группы профессора С. Маланов-ской оказалось отсутствие света. Этот фактор проявился только в одной группе, в то время как вторая группа не сталкивалась с такой проблемой. Из отчета профессора Малановской известно, что, кроме того, выявились иные стрессогенные элементы (холод, голод), но отсутствие света было главным источником неудобства и имело решающее значение для самочувствия узников. Каким способом смягчалось влияние этого фактора?

Профессор Малановская говорит об огромном значении, которое в то время имели для нее рассказы Саши (одного из дагестанских ученых). Они позволили ей уходить на долгие часы от трудной действительности в мир воображения, фантазий. В ситуации, когда большинство ежедневных занятий невозможно было реализовать, это была одна из немногих возможностей заняться чем-то, хороший способ переключить, отвлечь внимание. Это был своего рода эффективный защитный механизм – в форме ухода, избегания.

Длительное пребывание в темноте, отсутствие света, не только естественного, но и искусственного, как отмечает Терелак и многие другие исследователи проблемы, может приводить к эмоциональной фрустрации, усиливает навязчивые состояния, фобии, ухудшает самочувствие (Terelak, 1997). Несомненно, это важный стрессогенный элемент, который становится одним из главных источников напряжения. Так было и в группе профессора Малановской. Можно утверждать, что, благодаря этим способам борьбы со стрессом, такой мощный фактор напряжения, каким для заложников было отсутствие света, не вызывал у них ощутимых последствий в виде надлома или сильных эмоциональных кризисов.

Освоение узниками техник совладания и преодоления себя в стрессовой ситуации основывалось, главным образом, на интрапсихических процессах, служащих саморегуляции эмоций. Это были, прежде всего, механизмы отвлечения в рамках копинга избегания: уход в воспоминания, в молитву, в мир фантазий. Появлялись также техники, базирующиеся на запретах, на отрицании проблемы и игнорировании реалий ситуации. Например, один из узников на основании того, что кому-то приснилось, будто в ближайшую субботу все будут освобождены, готовился к выходу и возвращению домой в уверенности, что через пару дней будет свободен. Важными и эффективными способами совладания со стрессом являются также структурирование времени, придумывание себе разных занятий и юмор. Для преодоления стресса в обсуждаемых случаях большую роль играла также реальная взаимная социальная поддержка, а в группе ученых сильную поддержку оказывал заботливый и способный лидер – профессор Р. Магомедов. Классификация главных факторов напряжения, а также способов совладания с ними представлена в таблице 1.

Можно отметить, что пригодность и эффективность техник, базирующихся на механизмах избегания и отвлечения, подтверждена именно в ситуации плена, где отсутствует применение активных, наступательных форм борьбы со стрессом (здесь нет возможности прямого воздействия на стрессор). В совладании со стрессом помогает также юмор, выполняющий важную роль в снижении эмоционального напряжения, высокая степень которого, согласно концепции Яниса, является квинтэссенцией стресса (Terelak, 1995). А также запреты, как и механизмы избегания, помогают сохранить эмоциональное равновесие через изолирование собственных мыслей от известных угроз. Все возможные формы активности, навязывание себе определенных обязанностей, придумывание занятий помогают бороться со стрессом в ситуации плена, когда внимание отвлекается от трудностей, и такие занятия субъективно убыстряют течение времени. Физические занятия существенно помогают поддерживать в лучшем состоянии свое тело, в результате чего оздоравливается и психика.

Таблица 1

Классификация стресс-факторов и способов совладания у узников

Для смягчения нагрузок, связанных с ситуацией плена, имеет значение тот факт, что заложники пребывали в группе доброжелательных друг к другу людей, в группе с относительно благоприятной эмоциональной коммуникативной атмосферой. Это давало большую поддержку со стороны товарищей по несчастью, уверенность в том, что в минуты кризиса можно рассчитывать на помощь других. Как представляют А. Фрончек и М. Кофта, совместная деятельность с людьми, с которыми устанавливаются тесные, позитивные межличностные отношения, дает возможность легче переносить стресс (Frączek, Kofta, 1979).

Большую роль может сыграть личность сильного, заботливого лидера группы. Например, в группе ученых лидер создавал чувство безопасности (даже если ее не было в реальности), был для узников опорой и источником надежды.

В процессе нашего анализа мы не затрагиваем факторы, определяющие индивидуальные черты личности, имеющие, несомненно, большое влияние на совладание со стрессом, так как целью статьи было выявление способов совладания и борьбы со стрессом, эффективных и возможных для каждого находящегося в границах психологической нормы субъекта, без учета индивидуальных особенностей.

Описанные в этой статье случаи пребывания в неволе позволяют охарактеризовать специфическое отношение чеченцев (похитителей) к заложникам. Рассматривая судьбу заложников, условия их пленения и общение с похитителями, мы должны помнить о культурно-исторической обусловленности характера большинства чеченцев. Отметим определенную «симпатию», которую некоторые чеченцы испытывали к полякам, и этические нормы, господствующие в чеченской культуре (уважение к старшим людям и взрослым женщинам), ввиду этого условия содержания узников были порой чуть более мягкими, нежели в иных случаях похищения лиц других национальностей и в другое время. В данном случае заложники не встретились с возможными лишениями, представляющими дополнительные источники стресса. Условия, которые могут иметь стрессовый характер, в их ситуации приобретали более мягкие формы. Это повод для размышления о том, что в случаях похищений и пребывания в неволе других групп в подобных обстоятельствах совсем иные факторы могут приобретать первостепенное значение как важные элементы стресса и копинга.