Текст книги "Острова утопии. Педагогическое и социальное проектирование послевоенной школы (1940—1980-е)"

«Воспитание воли» в советской психологии и детская литература конца 1940-х – начала 1950-х годов

Эту главу можно было бы назвать «Шекспировская травести вырабатывает характер» или «Краткая, но поучительная баллада о том, как советский пропагандист Виталий Губарев нечаянно сделал из Карла Маркса Льюиса Кэрролла и что из этого вышло». Она – о том, как писатель и партийно-комсомольский функционер решил написать детскую сказку, разъясняющую для подростков новые педагогические установки конца 1940-х годов, но из-за противоречивости этих установок и императива занимательности создал произведение, подрывающее основы как эстетики соцреализма, так и советской педагогики. Это произведение – повесть «Королевство кривых зеркал». После выхода книги на ее странности, кажется, почти никто не обратил внимания, но со временем именно они способствовали сохранению ее популярности в самых разных историко-культурных ситуациях.

Как я надеюсь, предпринятое мной изучение частного случая позволяет увидеть внутреннюю противоречивость утопического идеала, изобретенного советской педагогикой конца 1940-х годов, – образа ребенка, способного воспитывать себя самого как сознательного советского гражданина, узнавая свои достоинства и недостатки, а потом исправляя их.

Сказочник и мифотворец

Детская повесть-сказка Виталия Губарева (1912 – 1981) «Королевство кривых зеркал» (1951) в современной России известна и как книга, и по фильму-экранизации 1963 года, в котором Губарев выступил в качестве соавтора сценария299299
  Режиссер – Александр Роу. Соавтор Губарева по написанию сценария – Лев Аркадьев.


[Закрыть]. Повесть регулярно переиздается и, по-видимому, пользуется спросом: на сайте ozon.ru рекламируется не менее семи изданий этой книги, вышедших в 2007 – 2013 годах, не считая более ранних – отдельных или в составе авторских сборников сказок Губарева. Одно из изданий опубликовано в серии «Школьная классика – детям»300300
  Издательство «Стрекоза», 2010 года, 10 тысяч экз. Все найденные на ozon.ru авторские сборники сказок Губарева называются «Королевство кривых зеркал».


[Закрыть]. Очевидно, созданный писателем сюжет вошел в канон российской (пост)советской культуры.

Газета «Аргументы недели» за 10 октября 2013 года поместила на первой полосе портрет известного театрального режиссера Марка Захарова, сопровождаемый заголовком-анонсом материала в номере: «Умный хозяин королевства прямых зеркал». В интервью, данном накануне Рождества в 2014 году, патриарх Русской православной церкви Кирилл назвал социальные сети «королевством кривых зеркал»301301
  См. подробнее в новостном сообщении на сайте Радио «Свобода», 7 января 2014 года: http://www.svoboda.org/content/article/25222621.html.


[Закрыть]. Столь регулярные отсылки к названию повести в публичной сфере – несомненно, показатель общеизвестности источника.

Об авторе этой сказки, тем не менее, говорят редко, да и известно о нем не так много. За свою долгую жизнь Виталий Губарев написал довольно много книг и сделал удачную по советским меркам карьеру: в 1945 – 1947 годах он был главным редактором «Пионерской правды», в 1946 – 1949-м – заведующим кафедрой пионерской работы Центральной комсомольской школы при ЦК ВЛКСМ, в дальнейшем – профессиональным детским писателем, чьи повести и пьесы выходили и переиздавались практически ежегодно. Он был дважды награжден орденом «Знак почета». Но сегодня о Губареве помнят немногие, и биография его изучена слабо302302
  Например, в книге о Центральной комсомольской школе, где В. Губарев работал зав. кафедрой, в хронологической таблице указаны две разные даты его увольнения с одной и той же должности без всякого объяснения этого факта (Васильев Ю.А., Мухамеджанов М.М. История Центральной комсомольской школы при ЦК ВЛКСМ. М.: Московский гуманитарный университет, 2011. С. 55, 56).


[Закрыть]. Наиболее знамениты два его произведения, и оба – намного больше, чем автор, оставшийся в их тени: «Королевство кривых зеркал» и корпус текстов о Павлике Морозове, ставших основой для мифологизации этого героя в советской культуре. В монографическом исследовании Катрионы Келли, анализирующем миф о Павлике Морозове, рассматриваются тексты Губарева, но не его биография. Другой исследователь этого мифа, Юрий Дружников, успел встретиться и поговорить с Губаревым и указывает, что писатель постоянно фальсифицировал сведения о себе в материалах для советских энциклопедий – даже те, что легко проверить в библиотеке303303
  Это находит подтверждение при проверке фактов биографии Губарева – в них спутаны даже обозначения периодических изданий, в которых работал писатель. См.: Дружников Ю. Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова (1968). London: Overseas Publications Ltd., 1988.


[Закрыть].

Поэтому начать лучше всего с краткой биографической справки – при всей неполноте имеющейся информации.

В. Губарев родился в Ростове-на-Дону, мать его была дочерью священника. Об отце писатель кратко указывал в анкетах, что он был учителем, однако, по некоторым сведениям, Губарев-старший был дворянином и во время Гражданской войны воевал на стороне белых. Герб дворянского рода Губаревых в самом деле указан в Части IV «Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи».

Печататься Виталий Губарев начал с 14 лет (1926 год): в ростовском журнале «Горн» был опубликован его рассказ «Гнилое дерево». Не получив, по-видимому, никакого образования, кроме средней школы, с 1931 года Губарев работал в журнале для крестьянских детей «Дружные ребята», с 1932-го – в «Пионерской правде». Там-то он и открыл сюжет, который сделал его одним из известнейших советских «детских» журналистов, – историю Павла Морозова, который под пером Губарева превратился в жертвенного ребенка, убитого кулаками и взывающего к мести.

3 сентября 1932 года в селе Герасимовка Уральской области304304
  Ныне – в Тавдинском городском округе Свердовской области.


[Закрыть] были убиты крестьянские мальчики Павел и Федор Морозов. Следствие и суд объявили виновными их деда Сергея, 19-летнего двоюродного брата Данилу, жену Сергея Морозова Ксению и крестного отца Павла Арсения Кулуканова, приходившегося ему дядей. По приговору суда Кулуканов и Данила Морозов были расстреляны, 80-летние Сергей и Ксения Морозовы приговорены к длительным срокам заключения и умерли в тюрьме.

Главным мотивом убийства якобы стала месть Павлику за то, что тот за год до этого выступил на суде над своим отцом Трофимом Морозовым, который, по версии обвинения, продавал сосланным на Урал «кулакам» поддельные документы, позволявшие им вернуться в родные места. Посмертно Павлик был объявлен пионером (которым не был, хотя и собирался вступить в пионерскую организацию), а его выступление против отца – подвигом, которому следовало подражать детям всех «неблагонадежных» граждан305305
  Здесь и далее, помимо упомянутой книги Ю. Дружникова, в изложении сведений о Морозове я основываюсь на кн.: Келли К. Товарищ Павлик: Взлет и падение советского мальчика-героя / Пер. с англ. И. Смиренской. М.: Новое литературное обозрение, 2009.


[Закрыть].

Насколько можно судить по позднейшим свидетельствам, показания подозреваемых были получены после избиений на допросах. Убийцы Павла и Федора, равно как и подлинные мотивы убийства, достоверно неизвестны и сегодня306306
  Публикация новых версий убийства продолжается до сих пор. См., например: Шорин А. Загадочное убийство пионера Павлика Морозова из уральского села Герасимовка // Областная газета (Екатеринбург). 2012. 3 сентября (http://www.oblgazeta.ru/society/2342/print/).


[Закрыть].

Первые публикации о гибели братьев Морозовых появились в уральской печати в конце сентября 1932 года, и в них уже начал формироваться идеологический миф о гибели юного пионера в борьбе с «кулаками». Найдя одну из таких публикаций, Губарев выехал на место событий как спецкорреспондент «Пионерской правды». 15 октября он поместил в газете репортаж из Герасимовки «Кулацкая расправа»307307
  Словосочетание «кулацкая расправа» было распространенным клише, использовавшимся в советских газетных заголовках первой половины 1930-х годов. Ср., например: Курочкин [инициалы не указаны]. Кулацкая расправа // Советская Татария. 1930. 7 мая.


[Закрыть]. После этого номера «Пионерской правды», где истории Павла Морозова была отведена целая страница, количество прославляющих «Павлика» материалов в центральной печати – статей, очерков, стихотворений и т.п. – стало расти с необычайной быстротой.

В 1933 году Губарев напечатал в газете «Колхозные ребята» опус «Один из одиннадцати», утверждая – без всяких на то фактических оснований, – что в деревне Герасимовке существовала пионерская ячейка из одиннадцати человек и что лучшим в ней был Павлик Морозов, который написал о преступлениях своего отца в «органы»308308
  Подробнее о формировании мифа о Павлике Морозове и об участии в нем Губарева см.: Келли К. Товарищ Павлик. Взлет и падение советского мальчика-героя. С. 116 – 143. Почему-то в советских энциклопедических справках первым в ряду писаний Губарева о Морозове упоминается именно «Один из одиннадцати».


[Закрыть]. Очерк Губарева стал примером новой советской агиографии – или, точнее, квазиагиографии.

В дальнейшем Губарев еще несколько раз публиковал статьи о значении «подвига» уральского подростка309309
  См., например: Губарев В. Юный ленинец Павел Морозов // Пионерская правда. 1932. 22 мая. С. 2. К. Келли обратила внимание на сходство мифа о Павлике Морозове с сюжетом нацистского романа Карла А. Шенцингера «Юный гитлеровец Квекс» (Hitlerjunge Quex, 1932) и снятого по ней фильма Ханса Штейнхофа (Hitlerjunge Quex: Ein Film vom Opfergeist der deutschen Jugend, 1933). Прототип главного героя романа и фильма, 15-летний нацист Герберт Норкус по прозвищу Квекс, был убит в столкновении с группой молодых коммунистов в Берлине 24 января 1932 года. Исследовательница считает сходство двух сюжетов следствием не прямого влияния истории Квекса на тексты о Павлике Морозове, а сходной логики пропагандистских мифов, создававшихся в сталинской России и в нацистской партии НСДАП.


[Закрыть]: в 1940 году была издана его повесть «Сын. О славном пионере Павлике Морозове», в 1952 году он переработал ее в пьесу. Книга Губарева «Павлик Морозов» издавалась в СССР десятки раз – для начальной школы, как книга для чтения для нерусских школ и т.п., была переведена на ряд иностранных языков (но в Москве, как пропагандистская книга).

Губарев был не первым и не единственным автором мифа о герое-доносчике (например, в 1949 – 1950 годах Степан Щипачев (1899 – 1980) написал пропагандистскую поэму «Павлик Морозов», за которую в 1951 году был удостоен Сталинской премии 2-й степени), но, несомненно, одним из главных.

В разных текстах Губарева изложение истории мальчика сильно различается – так, в повести «Сын» из сюжета пропадает вымышленная героиня, девочка Оля Ельшина, «поселенная» журналистом в уральское село в очерке «Один из одиннадцати». Для понимания дальнейших событий важна одна деталь: в каждой переработке Губарев, по-видимому, стремился соответствовать новейшим пропагандистским установкам310310
  При этом объем губаревского опуса постепенно увеличивался – с 80 страниц («Павлик Морозов» в издании 1940 года) до 127 (та же книга в издании 1947 года).


[Закрыть]. Например, в очерке «Один из одиннадцати» члены вымышленной пионерской ячейки в уральском селе вместе собирают радиоприемник (тогда среди советских подростков насаждалось увлечение радиолюбительством) и организуют «живую газету» – особый вид пропагандистского самодеятельного театра, который в 1932 – 1933 годах вновь получил распространение после аналогичных практик конца 1910-х – начала 1920-х годов311311
  См. инструктивную книгу: Лобова Н., Пермяк Е. Живая театрализованная газета. М.; Л., 1932.


[Закрыть].

«Королевство кривых зеркал»: сюжет и основная коллизия

Повесть «Королевство кривых зеркал» Губарев написал в 1951 году, вероятно, параллельно работая над пьесой для театра о Павлике Морозове и над книгой идеологических наставлений для подростков, вступающих в комсомол312312
  Губарев В. Комсомольский билет. М.: Трудрезервиздат, 1951.


[Закрыть]. Странность состоит в том, что «Королевство…», с одной стороны, и история Павлика Морозова и собрание комсомольских «бесед», с другой, не имеют между собой ничего общего. Идеологически они даже противоположны. Более того, для Губарева, имевшего репутацию ортодоксального сталиниста313313
  «Голод 1946 – 1947 годов, рост преступности, нищета народа сказались на мировоззрении и поступках молодых людей. Даже в среде комсомольских работников обсуждали запрещенные ранее вопросы, например, “полезен или не полезен Есенин”. Когда главный редактор “Пионерской правды” Губарев высказал отрицательное мнение о поэте, в ответ ему пренебрежительно бросили: “Ортодокс!” Губарев полагал, что в литературе появилось слишком много “аполитичной грусти”» (Фатеев А.В. Сталинизм и детская литература в политике номенклатуры СССР (1930 – 1950-е гг.). М., 2007. С. 120).


[Закрыть], написание такой повести выглядело очень неожиданным поступком.

Сюжет этого произведения хорошо известен, но все же позволю себе его напомнить. У пятиклассницы314314
  В фильме 1963 года героиня становится третьеклассницей – вероятно, в соответствии с возрастом сестер-близнецов Юкиных, которых отобрали для ролей Оли и Яло.


[Закрыть] Оли – множество недостатков: она самоуверенна, не умеет признавать своей вины за плохие поступки, постоянно ссорится с подругами, неорганизованна, разбрасывает вещи по дому. Когда она остается одна в квартире (отдельной – в 1951 году!), к ней вдруг обращается висящее в коридоре зеркало:

– Бабушка часто говорит, что хотела бы, чтобы ты увидела себя со стороны…

– Но разве это возможно? – удивилась Оля.

– Ну, конечно, возможно. Только для этого тебе надо побывать по ту сторону зеркала.

– Ах, как интересно! – воскликнула Оля. – Разреши мне, пожалуйста, побывать по ту сторону зеркала!

Голос ответил не сразу, как будто зеркало погрузилось в задумчивость.

– С твоим характером, – произнес, наконец, звенящий голос, – опасно очутиться по ту сторону зеркала315315
  Здесь и далее цит. по изд.: Губарев В. Королевство кривых зеркал. М.: Молодая гвардия, 1971. С. 8 – 9.


[Закрыть].

Оля попадает в зазеркалье, но, в отличие от кэрролловской Алисы, встречает там своего зеркального двойника – девочку Яло, которая воплощает все Олины недостатки. Вместе с Яло они видят, что лежащая на полу книга сказок со словом «икзакС» на обложке начинает расти и вырастает до потолка, после чего делают шаг и попадают в эту книгу.

Девочки оказываются в Королевстве кривых зеркал – мире, напоминающем обобщенно-западноевропейскую сказочную страну. В этом мире все зеркала – кривые, их изготовлением ведает министр Нушрок (то есть Коршун). Единственное прямое зеркало есть только у короля, которого зовут Топсед (Деспот) Седьмой. Зеркала нужны, как сказали бы сегодня, в политтехнологических целях: так, маленький кусок хлеба, который только и может себе купить один из персонажей, в кривом зеркале превращается в огромный ломоть, а изможденные, худые люди – в дородных толстяков. Девочки становятся нечаянными свидетельницами того, как подросток-стекольщик по имени Гурд (Друг) отказывается делать очередное кривое зеркало и его уводят в тюрьму. Чтобы освободить его, девочки проникают во дворец в корзине с битыми фазанами, где их находит служащая на кухне тетушка Аксал (Ласка) и, узнав об их желании спасти Гурда, предлагает им переодеться мальчиками-пажами. В новой одежде они берут себе имена Коля и Ялок, проникают во дворец и втираются в доверие к королю Топседу. Все это время Оля перевоспитывает Яло, которая под ее влиянием постепенно учится преодолевать свою трусость и недобросовестность.

После многочисленных, временами очень опасных приключений они спасают Гурда, и Оля вступает в единоборство с Нушроком, который падает с башни вниз и разбивается на тысячу стеклянных осколков. Жители города чествуют Олю, которая в ответ говорит: « – Я не могу остаться с вами, дорогие друзья, потому что нет на свете ничего прекраснее и лучше моей страны! Вы, наверно, тоже построите когда-нибудь такую же светлую жизнь, как в моей стране. Я верю в это, дорогие друзья!»316316
  Губарев В. Цит. соч. С. 81.


[Закрыть]

Оля возвращается по эту сторону зеркала и говорит бабушке, что «посмотрела на себя со стороны»317317
  Эта фраза отсутствовала в первом издании повести, но появилась в последующих. Здесь цит. по изд.: Губарев В. Королевство кривых зеркал // Губарев В. Необыкновенные приключения: Повести-сказки. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 166.


[Закрыть].

Жанр произведения Губарева в советском контексте определить довольно легко – это сказка-притча с условно-европейским антуражем. Из детских писателей, работавших в СССР в 1951 году, написать подобное произведение Губарев мог только в последнюю очередь, – потому что этот жанр к моменту написания «Королевства кривых зеркал» приобрел в советской культуре отчетливо антитоталитарный смысл.

Советская сказка-притча 1930 – 1940-х годов: эволюция жанра

Сказка была реабилитирована в советской детской литературе в первой половине 1930-х – до этого советские педагоги подозрительно относились и к фантастическим сюжетам, и к архаическому происхождению жанра318318
  Clark K. Soviet Novel: History as Ritual. Chicago: Chicago University Press, 1985. P. 141. См. также работы советских педагогов, обличающих фантастический элемент в сказках как рудимент архаического сознания: Яновская Э. Сказка, как фактор классового воспитания. Харьков: б. и., 1923; Она же. Нужна ли сказка пролетарскому ребенку. Харьков, 1925; Фортунатов Г. Сказка и ребенок // Сказка и ребенок: Педологический сборник. М., 1928.


[Закрыть]. Окончательно сказка была провозглашена необходимой для воспитания детей в статье А.М. Горького, опубликованной в газете «Правда»319319
  Горький А.М. О сказках // Правда. 1935. 30 января. Впоследствии эта статья неоднократно перепечатывалась, в Собрании сочинений Горького в 30 т. она помещена в т. 27 (М., 1953).


[Закрыть].

В конце 1920-х – 1930-е годы сложился особый поджанр русской литературной сказки – аллегорическая притча в «европейских» декорациях с культурными аллюзиями, рассчитанными на взрослого читателя, чаще всего со значимым любовно-лирическим сюжетом и вставными стилизованными стихами. Этот жанр прямо восходил к стилизациям предреволюционного символистского или околосимволистского театра – произведениям А. Блока, М. Кузмина, ранним постановкам Вс. Мейерхольда. Первой «постсимволистской советской сказкой» стали «Три толстяка» (1928) Юрия Олеши320320
  Кажется, едва ли не первой этот жанр подробно описала Юлия Подлубнова. См. третью главу ее диссертации: Подлубнова Ю. Метажанры в русской литературе 1920-х – начала 1940-х годов (коммунистическая агиография и «европейская» сказка-аллегория): Дис. … канд. филол. наук. Екатеринбург, 2005 (http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/383/1/urgu0291Ds.pdf). О советской литературной сказке в целом см., например: Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки. Свердловск, 1992.


[Закрыть], за ними последовала повесть Алексея Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1936). В этом произведении традиция символистского театра стала уже предметом последовательного пародирования321321
  Петровский М. Что отпирает «Золотой ключик»? (1986) // Петровский М. Книги нашего детства. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2006. C. 217 – 324; Липовецкий М. Утопия свободной марионетки, или Как сделан архетип (Перечитывая «Золотой ключик» А.Н. Толстого) // Новое литературное обозрение. 2003. № 60.


[Закрыть].

Расцвета субжанр «европейской сказки» достиг в драматургическом творчестве Евгения Шварца и Тамары Габбе, которые придали ему последовательную антитоталитарную или, как минимум, антиавторитарную направленность: ср. пьесы Шварца «Голый король» (1934), «Тень» (1940), «Дракон» (1944) или Габбе «Город мастеров, или Сказка о двух горбунах» (1943). Во всех этих случаях в условно-средневековом антураже разыгрываются сюжеты, в которых нонконформист-одиночка или (чаще) влюбленная пара противостоят лживой тирании, которую – это постоянный мотив зрелых пьес Шварца – поддерживает значительная часть населения города322322
  По-видимому, опосредованное влияние этот субжанр оказал на «взрослый» роман А. и Б. Стругацких «Трудно быть богом», тоже антитоталитарный и тоже условно-средневековый по антуражу.


[Закрыть].

«Излишняя» политическая острота пьес Шварца, разумеется, была замечена цензурой: спектакль по пьесе Шварца «Дракон» (1944) в 1944 году был запрещен после первого же представления в Ленинграде (реж. Н. Акимов), в 1962-м – после нескольких представлений в Москве (реж. М. Захаров323323
  Давыдова М. Режиссер Марк Захаров: «Мой спектакль запретили после посещения Хрущевым выставки абстракционистов» // Известия. 2006. 25 января (http://izvestia.ru/news/310544).


[Закрыть]); впрочем, возобновленную в том же 1962 году постановку Акимова все-таки оставили в репертуаре.

В послевоенное время литературные сказки публикуются нечасто, еще реже их авторы избирают условно-европейский антураж. Уже во время войны партийно-государственные элиты сделали ставку на русский национализм, а в 1948 – 1949 годах набрала силу «борьба с космополитизмом», поэтому и писатели, и режиссеры если уж и избирали сказочный сюжет, то обязательно русский. Например, один из ведущих детских кинорежиссеров СССР Александр Птушко, автор фильма «Дети капитана Гранта» (1935), в 1946 году снимает «Каменный цветок» (по сказке П. Бажова), а в 1952-м – «Садко» (по русским былинам), Т. Габбе в 1946-м пишет пьесу «Авдотья Рязаночка», Е. Шварц в 1948-м – сценарий фильма «Первоклассница», действие которого происходит в современной (на тот момент) советской школе, в 1953-м – пьесу-притчу «Два клена», стилизующую русскую народную сказку.

Исключения из этого правила были: например, в 1947-м Надежда Кошеверова и Михаил Шапиро сняли фильм «Золушка» по сценарию Шварца – но написанному в 1945 году. Т. Габбе в 1952 году опубликовала переработку «Города мастеров» для самодеятельных театров – но и эта пьеса была написана раньше324324
  Еще одним таким «западническим» исключением была культовая (как ее назвали бы сегодня) радиопередача «Клуб знаменитых капитанов», в которой постоянными героями были персонажи западноевропейских приключенческих книг XVIII – XIX веков – Капитан Немо, пятнадцатилетний капитан Дик Сэнд, Тартарен из Тараскона, барон Мюнхгаузен и др. Соавтором сценариев для этой передачи был Клементий Минц, в 1927 – 1928 годах – участник радикально-авангардистского объединения ОБЭРИУ.


[Закрыть]. «Королевство кривых зеркал» среди этих немногих исключений было одним из самых заметных: это оригинальный текст, а не переработка прежнего и не фильм, доснятый по сценарию, написанному в других исторических обстоятельствах.

В «Королевстве…» очевидны многочисленные отсылки к популярным детским и «взрослым» книгам западноевропейского или американского происхождения. Так, красавица-интриганка Анидаг (Гадина) напоминает Миледи Винтер из романа А. Дюма «Три мушкетера» (1844), в одной из финальных сцен Оля и Яло бегут по винному погребу, где хранятся бочки амонтильядо, вероятно перекатившиеся в повесть Губарева из рассказа Эдгара По «Бочонок амонтильядо» (1846)325325
  Реальный амонтильядо – полусладкий херес янтарного цвета, который изготавливается в испанском муниципалитете Монтилья.


[Закрыть].

Прохождение Оли через зеркало очень напоминает соответствующий эпизод «Алисы в Зазеркалье» Л. Кэрролла – особенно если учесть, что незадолго до того, как попасть в Зазеркалье, Алиса говорит кошке: « – А книжки там очень похожи на наши – только слова написаны задом наперед. Я это точно знаю, потому что однажды я показала им нашу книжку, а они показали мне свою!» (пер. Н. Демуровой)326326
  Цит по изд.: Кэрролл Л. Приключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало, и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье / [Пер. и] подгот. издания Н. Демуровой. М.: Наука, 1978. С. 116 («Литературные памятники»). Курсив Л. Кэрролла. Губарев мог знать первое русское издание этой книги: Кэрролл Л. Алиса в Зазеркалье / Пер. с англ. В.А. Азова (В.А. Ашкенази); стихи в пер. Т. Л. Щепкиной-Куперник. М.; Пг.: Изд-во Л.Д. Френкель, 1924. После этого издания «Алиса в Зазеркалье» по-русски не выходила до 1967 года.


[Закрыть].

Переодевание же девочки (точнее, двух девочек) в пажа/пажей больше всего напоминает шекспировские комедии, прежде всего «Два веронца» (The Two Gentlemen of Verona), «Двенадцатая ночь, или Что угодно» (Twelfth Night, or What You Will), «Как вам это понравится» (As You Like It) и «Венецианский купец» (The Merchant of Venice)327327
  Из многочисленных работ о значении этих переодеваний см., например: Смирнов А. О мастерстве Шекспира // Шекспировский сборник / Под ред. А. Аникста. [Вып. 2]. М., 1958. С. 45 – 77, особ. с. 60 – 71; Осиновская О.С. Кросс-гендерное переодевание в пьесах У. Шекспира // Languages & Literatures (Томск). Вып. 21 (http://svr-lit.niv.ru/svr-lit/articles/english/osinovskaya-kross-gendernoe-pereodevanie.htm); Belsey C. Disrupting Sexual Difference: Meaning and Gender in the Comedies // Alternative Shakespeares / Ed. by John Drakakis. London: Routledge; Methuen, 1988. P. 169 – 190; Binns J.W. Women or Transvestites on the Elizabethan Stage?: An Oxford Controversy // Sixteenth Century Journal. Vol. 5. No. 2 (Oct., 1974). P. 95 – 120; Garber M.B. Vested interests: Cross-Dressing and Cultural anxiety. London: Penguin Books, 1993; Gorman S.E. The Theatricality of Transformation: Cross-Dressing and Gender/sexuality Spectra on the Elizabethan Stage // CUREJ: College Undergraduate Research Electronic Journal. 2006. 21 May (http://repository.upenn.edu/curej/11); Howard J.E. Crossdressing, The Theatre, and Gender Struggle in Early Modern England // Shakespeare Quarterly, Vol. 39. No. 4 (Winter, 1988). P. 418 – 440.


[Закрыть]. В советской детской культуре 1930-х – начала 1950-х годов такая карнавализация действия не встречается почти никогда328328
  Кроме разве что фильма Владимира Вайнштока «Остров сокровищ» (1937) и пьесы Александра Гладкова «Давным-давно» (1940). В фильме Вайнштока, как известно, сюжет романа Стивенсона радикально изменен: вместо мальчика в фильме действует девушка Дженни, которая в мужском платье проникает на корабль. Пьеса Гладкова, возможно, оказала некоторое влияние на Губарева, но она не была детской, и ее действие происходит в России. Работу над пьесой «Обыкновенное чудо», где принцесса переодевается юношей, Е. Шварц начал уже после выхода «Королевства…» – в 1954 году. Из других известных советских детских произведений, в которых девочка длительное время выдает себя за мальчика, можно упомянуть только повесть Павла Бляхина «Красные дьяволята» (1921) и снятый по ней фильм Ивана Перестиани (1923), созданные в иных культурных условиях, чем книга Губарева.


[Закрыть]. Характерно, что в фильме «Королевство кривых зеркал» костюмы пажей, в которых действуют Оля и Яло (их играли девочки-близнецы Ольга и Татьяна Юкины), явственно воспроизводят – в «игрушечном» варианте – одежду Виолы из советской кинопостановки «Двенадцатой ночи» (режиссер – Ян Фрид, в роли Виолы – Клара Лучко), снятой уже после выхода повести Губарева, в 1955 году.

Стоит отметить и то, что сам сюжет «Королевства кривых зеркал» структурно очень похож на сюжет оперы Л. ван Бетховена «Фиделио, или Леонора»: молодая женщина, переодевшись юношей, проникает в тюрьму и освобождает своего возлюбленного329329
  Либретто И. Зоннлейтнера и Г.Ф. Трейчке по пьесе французского драматурга Ж.Н. Буйи «Леонора, или Супружеская любовь».


[Закрыть]. У Губарева действует не женщина, а две девочки, то есть бетховенский сюжет удваивается. Но сходство между «Королевством…» и классической оперой, скорее всего, конвергентное: насколько можно судить, особенными познаниями в музыке Губарев не отличался, а премьера единственной постановки «Фиделио», которую писатель мог услышать – в Большом театре, с Галиной Вишневской в главной роли, – состоялась только в 1954-м.

Шварц и Габбе принадлежали к либеральной части советской детской литературы, Губарев – к ортодоксально-сталинистской, а миф о Павлике Морозове неплохо его кормил. Почему Губарев обратился к такому неожиданному для себя сюжету?

С определенностью на этот вопрос сегодня ответить трудно, однако можно высказать рабочую гипотезу. Губарев попытался создать произведение, соответствующее новому для того времени педагогико-идеологическому тренду. Его можно было бы назвать «воспитание воли и характера». По-видимому, Губарев собирался написать вполне ортодоксальную сталинистскую детскую книжку в слегка необычной культурной «аранжировке». Результат же оказался непредсказуемым для него самого.

Проблема воспитания воли в педагогической литературе 1940-х годов

Во второй половине 1940-х годов в советских журналах, посвященных вопросам педагогики и воспитания («Советская педагогика», «Семья и школа», «Народное образование»), заметно возрастает число статей, посвященных воспитанию в ребенке (независимо от пола) воли, мужества и выдержки. Главной задачей такой работы провозглашается способность детей – особенно школьного возраста – воспитывать себя самостоятельно, но в соответствии с установками, полученными от взрослых.

Статьи и книги, призывавшие воспитывать детей «волевыми» и дисциплинированными, изредка выходили и в 1930-е годы. Несколько фрагментов в книгах или отдельных работ на эту тему есть у А.С. Макаренко330330
  Впрочем, например, его работа «Воля, мужество, целеустремленность», написанная в 1939 году для газеты «Рабочая Москва», опубликована не была и впервые – и то в сокращенном виде – появилась только в 1946-м в книге Макаренко «Избранные педагогические произведения». Полный текст см., например: Макаренко А.С. Избр. произв.: В 3 т. Изд. 2-е, перераб. и доп. / Под ред. Н.Д. Ярмаченко и др. Киев: Радянська школа, 1983. Т. 3. С. 318 – 322.


[Закрыть]. Но во второй половине 1940-х эта тема явно становится гораздо более востребованной, чем прежде.

Одна за другой защищаются диссертации на эту тему331331
  Бардиан А.М. Воля учащихся и их успеваемость. Автореф. канд. дис. М.: Академия общественных наук при ЦК ВКП(б), 1949; Селиванов В.И. Воля и ее воспитание: Автореф. дис. … докт. филос. наук. М., 1952; Сердюк А.К. Психологические особенности воспитания самоконтроля у учащихся 1 – 3 классов в учебной работе: Дис. … канд. пед. наук. Киев, 1953; Джамгаров Т.Т. Воспитание волевых качеств решительности и смелости у советских воинов средствами физической подготовки: Дис. … канд. пед. наук. Л., 1954.


[Закрыть], выходят книги332332
  Ананьев Б.Г. Проблема формирования характера. Расширенная стенограмма публ. лекции… Л., 1949; Ковалев А.Г. Воля и ее воспитание. Симферополь: Крымиздат, 1949.


[Закрыть], публикуются стенограммы публичных лекций, прочитанных психологами и партийными пропагандистами. Кульминации эта волна достигает в 1949 – 1950-х годах, хотя начинается раньше, сразу после окончания Второй мировой войны.

В 1949 году журнал «Семья и школа» публикует серию неподписанных редакционных статей: «Воспитание выносливости» (№ 1), «Воспитание мужества» (№ 2), «Воспитание целеустремленности» (№ 3), «Воспитание чувства долга» (№ 6), «Воспитание коммунистического отношения к труду и к общественной собственности» (№ 8). Темы передовиц в следующем году – столь же однообразно-идеологизированные, но связаны уже с другими проблемами333333
  «За высокое качество школьных знаний» (1950. № 3), «Бессмертный облик великого Ленина» (№ 4), «За дружную и совместную работу школы и семьи» (№ 9), «Бессмертные заветы великого Ленина» (№ 10), «Великая семья народов» (№ 11), «За твердый и разумный режим для школьника» (№ 12).


[Закрыть]. Очевидно, что мы имеем дело с кампанией, организованной «сверху».

Причины этой кампании пунктирно обозначены в программной статье одного из главных на тот момент советских психологов, вице-президента Академии педагогических наук Константина Корнилова:

Едва ли в истории нашей Родины когда-нибудь была другая эпоха, которая предъявляла бы такие огромные требования к человеку в отношении воспитания воли и характера, какие предъявляет та эпоха, в которую мы живем334334
  Корнилов К.Н. Воспитание воли и характера // Семья и школа. 1949. № 4. С. 2 – 6, цит. с. 2.


[Закрыть].

Корнилов подчеркивает, что воспитание воли во многом должно опираться на собственные усилия ребенка. Если же эта задача оказывается трудной, то помочь в воспитании воли должен не только учитель, но и коллектив класса или школы:

…самовоспитание… может начаться уже в подростковом возрасте, когда подросток осознает мотивы своего поведения и может уже сам ставить перед собой задачи и цели, хотя и не особенно сложные…

…если вы… допускаете срывы, сделки с собой и тем самым проявляете свое безволие, тогда обопритесь на товарищеский коллектив, дайте общественное обязательство выполнить то, что трудно сделать одному335335
  Там же. С. 3, 4.


[Закрыть].

В чем состоит критический характер периода конца 1940-х, почему именно это время требовало от человека особенно сильной воли, Корнилов не пишет. Вместо этого он с тревогой сообщает – как о симптоме опасного для всего общества неблагополучия – о том, что во время контрольной работы старшеклассники одной из мужских московских школ долго не могут сосредоточиться, отвлекаются и т.п. – такое неумение заставить себя работать, дескать, является очень распространенной болезнью и требует срочных педагогических мер.

Согласно Корнилову, «…воспитание воли неотделимо от воспитания характера, то есть положительных свойств и черт личности»336336
  Там же. С. 5.


[Закрыть]. Это терминологическое разъяснение значимо. Работы о «воспитании воли» и «воспитании характера» были посвящены очень близким, если не одним и тем же проблемам.

Прежде чем дать более подробный анализ предложенных тогда психологических концепций и последствий этой кампании для советской детской культуры, необходимо сначала сказать, как и почему возникла сама кампания.

В середине 1940-х годов советская школа оказалась в ситуации глубокого кризиса337337
  Подробнее об этом см. в первой главе, написанной М.Л. Майофис.


[Закрыть]: многие дети, особенно на селе, не ходили в школу или пропустили несколько лет учебы из-за военных действий и эвакуации, уровень преподавания был низким, авторитет школы среди взрослых и детей упал. Учителей не хватало, а рассчитывать на помощь родителей было практически невозможно: большинство взрослых работали с утра до позднего вечера, чтобы восстановить разрушенную во время войны экономику. В 1946 – 1947 годах в СССР разразился катастрофический голод, вызванный не только последствиями войны, но и политикой властей, что еще больше усугубило проблему детской безнадзорности: родителям нужно было не столько воспитывать детей, сколько добывать для них пропитание338338
  Зима В.Ф. Голод в СССР 1946 – 1947 годов: происхождение и последствия. М., 1996.


[Закрыть].

Как показывает М.Л. Майофис, министры просвещения РСФСР в этих условиях предлагали некоторые образовательные реформы, основная часть которых была заблокирована на уровне ЦК ВКП(б) – возможно, лично Сталиным. Еще одной новацией, помимо описанных в ее статье, стала апелляция к способности детей контролировать самих себя и направлять собственное поведение.

Надежду на успех в этом начинании советским психологам давал опыт Второй мировой войны, когда многие граждане СССР в тылу, на фронте и за линией фронта демонстрировали мужество и готовность к самопожертвованию – о чем не уставала трубить официальная пропаганда, замалчивавшая другую сторону войны – случаи трусости, желания нажиться на чужом несчастье, циничного равнодушия к чужим жизням и чужому имуществу («война все спишет»).

Еще до начала боевых действий на территории СССР советские психологи обобщали опыт смелых и высокомотивированных солдат, накопленный во время войны СССР против Финляндии339339
  Коновалов Н.А. Роль эмоций в боевом действии. Воинская доблесть // Советская педагогика. 1943. № 7. С. 35 – 40. Эта публикация – выдержка из книги «Психологические факторы в военном деле», написанной в 1940 году и имевшей целью психологическое осмысление боевых действий в Финляндии. Николай Коновалов (1884 – 1942) был на тот момент профессором психологии Пермского педагогического института. После его смерти подготовленная им книга целиком так и не была опубликована – в журналах вышло только несколько глав (Караяни А.Г., Сыромятников И.В. Введение в профессию военного психолога. М.: Академия, 2007).


[Закрыть]. Однако эта война была развязана Советским Союзом. В новой ситуации потребовали осмысления мотивы людей, защищавших свою страну под влиянием глубокого личного убеждения и без понуканий со стороны партийного руководства.

В 1943 году выходит программная статья о психологии героизма, написанная философом и психологом Моисеем Рубинштейном (1878 – 1954, однофамилец известного советского психолога Сергея Рубинштейна). Работа эта заслуживает внимания хотя бы потому, что М. Рубинштейн еще в дореволюционное время создал новаторскую концепцию воспитания человека как «творца культуры»; это воспитание осуществляется последовательной и взаимно согласованной работой дошкольных, школьных и внешкольных учреждений в союзе с семьей. Его двухтомный трактат «О смысле жизни» (1927) стал одной из последних изданных в СССР «идеалистических» философских книг и был подвергнут жесткой критике.

«Героический подъем и готовность на подвиг создаются в итоге не поверхностного порыва и не сентиментальной, чувствительной настроенности, а путем глубокой борьбы мотивов, сложной душевной работы человека над собой»340340
  Рубинштейн М.М. Рождение героя (Психологический очерк) // Советская педагогика. 1943. № 10. С. 43 – 48, здесь цит. с. 44.


[Закрыть], – подчеркивает М. Рубинштейн в статье 1943 года и провозглашает, что высокие душевные качества, проявленные людьми на войне, являются следствием полученного ими воспитания и самовоспитания.

В представлениях о воле послевоенные советские психологи использовали некоторые элементы психологии первой трети ХХ века. Проблема самовоспитания и воли не была центральной в русской пореволюционной психологии, однако соответствующие работы периодически публиковались341341
  Вентцель К. Этика и педагогика творческой личности: В 2 т. Т. 2. Педагогика творческой личности. М.: Книгоиздательство К.И. Тихомирова, 1912; Экземплярский В. Воспитание воли. М., 1929; и др.


[Закрыть]. Научная психология интерпретировала психическую жизнь с точки зрения причинно-следственных связей, воля же, если понимать ее как начало, обусловливающее само себя, представляла некоторую сложность для такой концептуализации.

Одним из тех, кто считал исследование воли краеугольным камнем психологических исследований, был Михаил Басов. В книге «Воля как предмет функциональной психологии» он формулирует позицию, предвосхищающую экзистенциализм:

…В отношении… воли каждый родится в одинаковой бедности. Будущее дитяти в этом направлении представляется не заполненным никаким содержанием. Это содержание создается заново в процессе жизни и воспитания. Следовательно, тут человек ничем не обладает при рождении, но зато перед ним неограниченные возможности.

Это важно знать воспитателям!

<…> Воля… вместе с тем создается самой личностью в большей мере, чем все другие силы, ей присущие342342
  Басов М.Я. Воля как предмет функциональной психологии. Пг.: Культурно-просветительское кооперативное товарищество «Начатки знаний», 1922. С. 115.


[Закрыть].

Парадоксы самодисциплинирования

В советских условиях идея самовоспитания наталкивалась на неявное культурно-политическое препятствие. Такая практика требовала рефлексии и идеи личной автономии. Советские психологи это понимали. Автор одной из наиболее концептуальных статей того времени Владимир Селиванов (1906 – 1996)343343
  О нем см. некролог в журнале «Вопросы психологии»: 1997. № 1. С. 154 – 155. (http://www.voppsy.ru/journals_all/issues/1997/971/971154.htm).


[Закрыть] писал: «Необходимым условием успеха работы по самовоспитанию воли является изучение человеком самого себя, знание своих личных качеств, положительных сторон своей личности и ее недостатков. Уже в подростковом возрасте учащиеся впервые пытаются разобраться в своем характере, осмыслить свои идеалы и убеждения»344344
  Селиванов В.И. Самовоспитание воли и характера // Советская педагогика. 1949. № 7. С. 18 – 29, цит. с. 20.


[Закрыть].

М. Рубинштейн вполне логично писал в своей книге «О смысле жизни»: «…для того, чтобы найти смысл [жизни] не относительный, а самодовлеющий, нужна свобода – это определено самим понятием личности»345345
  Рубинштейн М. О смысле жизни: В 2 ч. Ч. 1. Историко-критические очерки. [Л.:] Издание автора, 1927. С. 186.


[Закрыть]. Но и в 1927 году эти слова воспринимались как ересь. А в СССР второй половины 1940-х автономия личности понималась крайне своеобразно – как энтузиастическое исполнение требований начальства.

«Сознательная дисциплина ученика советской школы характеризуется тем, что и при отсутствии постоянного внешнего контроля он добросовестно выполняет возложенные на него обязанности. <…> Конечной целью воспитания дисциплины является достижение такого уровня сознательности, при котором учащийся воспринимал бы нормы и правила социалистического общежития как свои собственные», – писал в 1946 году психолог Эле Моносзон346346
  Моносзон Э.И. Воспитание сознательной дисциплины учащихся // Советская педагогика. 1946. № 10 – 11. С. 42 – 59, цит. с. 45, 46.


[Закрыть].

Внешне такая риторика напоминала размышления философов и социологов о том, что личность интериоризует общественное благо и воспринимает общественные ценности как усвоенные. В ХХ веке подобную точку зрения высказывал, например, Э. Дюркгейм в своем известном докладе «Ценностные и “реальные” суждения» (1911)347347
  Дюркгейм Э. Ценностные и «реальные» суждения / Пер. с фр. А.Б. Гофмана // Социологические исследования. 1991. № 2. С. 106 – 114.


[Закрыть]. Однако авторы, отстаивавшие такую позицию, в Новое время считали общество так или иначе автономным. Советская риторика социализации предполагала не автономию общества, а полное отождествление общества и государства, направляемых руководством коммунистической партии. «Нормы социалистического общежития» у Моносзона и других советских авторов, писавших о самодисциплине, были сориентированы не на дюркгеймовский идеал «общества-законодателя», а на директивно оформленную идеологию, спущенную «сверху».

Программный смысл в этих условиях приобретала цитата из Сталина, которая была повторена минимум в трех статьях о воспитании воли. Это – полный текст приветственной телеграммы «вождя», адресованной в 1935 году «командору конного пробега Ашхабад – Москва товарищу [С.П.] Соколову»:

Только ясность цели, настойчивость в деле достижения цели и твердость характера, ломающая все и всякие препятствия, могли обеспечить такую славную победу.

Партия коммунистов может поздравить себя, так как именно эти качества культивирует она среди трудящихся всех национальностей нашей необъятной Родины348348
  Первая публикация: Правда. 1935. 25 августа. Цит. по: Сталин И.В. Cоч.: [В 18 т.] Т. 14. М.: Писатель, 1997. С. 72.


[Закрыть].

Повесть А.Н. Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино» Марк Липовецкий иронически назвал «утопией свободной марионетки». В педагогических опусах конца 1940-х годов была предложена еще более невероятная утопия – свободного, самовоспитывающегося, но при этом абсолютно дисциплинированного и индоктринированного подростка.

Идеал «самодисциплинирующего ребенка» советские идеологические инстанции начали пропагандировать еще с 1930-х годов. Евгений Добренко проанализировал многочисленные «школьные повести», в которых подростки сами себя делали «настоящими советскими людьми»349349
  Добренко Е.А. «…Весь реальный детский мир» (школьная повесть и «наше счастливое детство») // «Убить Чарскую…»: парадоксы советской литературы для детей (1920-е – 1930-е гг.) / Сост. и ред. М.Ю. Балина и В.Ю. Вьюгин. СПб.: Алетейя, 2013.


[Закрыть]. Эту традицию он возводит к повести А. Гайдара «Тимур и его команда» (1940). Были и более ранние, хотя и менее впечатляющие примеры – например, «ТВТ» (1934) Янки Мавра (Ивана Федорова)350350
  Повесть была написана на белорусском языке, как и все остальные произведения Мавра.


[Закрыть]. Однако в конце 1940-х утопия самоиндоктринирующегося ребенка стала особенно значимой из-за кризиса школы – и педагоги и психологи попытались ее обосновать, приложив для этого, как можно видеть, довольно значительные усилия.