Текст книги "Уроки мудрости"

Пригожи вы, князь
(I, VII, 1)

 
Пригожи вы, князь, в черном платье своем,
Износите это – другое сошьем,
Ваш двор посетим[93]93
  В стихах о посещении двора царей Чжоу чжэнскими князьями речь, видимо, идет о подворье, отведенном князю в столице Чжоу на время его службы у царя.


[Закрыть] и, домой возвратясь,
Отборной едой угостим мы вас, князь.
 
 
Как черное платье прекрасно на взгляд,
Износите – новый скроим вам наряд,
Ваш двор посетим и, домой возвратясь,
Отборной едой угостим мы вас, князь.
 
 
Как пышен одежд этих черный атлас!
Износите – сыщем другие для вас,
Ваш двор посетим и, домой возвратясь,
Отборной едой угостим мы вас, князь.
 

Чжуна просила я слово мне дать
(I, VII, 2)

 
Чжуна просила я слово мне дать
Не приходить к нам в деревню опять,
Веток на ивах у нас не ломать.
Как я посмею его полюбить?
Страшно прогневать отца мне и мать!
Чжуна могла б я любить и теперь,
Только суровых родительских слов
Девушке нужно бояться, поверь!
Чжуна просила я слово мне дать
К нам не взбираться опять на забор,
Тутов у нас не ломать на позор.
Как я посмею его полюбить?
Страшен мне братьев суровый укор.
Чжуна могла б я любить и теперь,
Только вот братьев суровых речей
Девушке надо бояться, поверь!
 
 
Чжуна просила я слово мне дать
Больше не лазить в наш сад на беду
И не ломать нам сандалы в саду.
Как я посмею его полюбить?
Страшно мне: речи в народе пойдут.
Чжуна могла б я любить и теперь,
Только недоброй в народе молвы
Девушке надо бояться, поверь!
 

Шу на охоту поехал
(I, VII, 3)

 
Шу на охоту поехал, по улице гонит коней –
Улица точно пуста, и людей я не вижу на ней…
Улица разве пуста, и людей ты не видишь на ней?
Нет между них никого, равного Шу моему,
Всех он прекрасней лицом, всех он добрей и умней!
 
 
Шу на охоту поехал – его колесница видна.
Нет здесь, на улице нашей, умеющих выпить вина…
Разве на улице нет умеющих выпить вина?
Нет между них никого, равного Шу моему,
Он так благороден и добр – знает про это страна!
 
 
Шу по стране разъезжает – он ищет добычи для стрел.
Юношей нет здесь таких, кто бы править конями умел…
Разве здесь юношей нет, кто бы править конями умел?
Нет между них никого, равного Шу моему.
Как он собою пригож, как он отважен и смел!
 

Шу на охоте
(I, VII, 4)

I

 
Шу на большую охоту ехать собрался в поля,
Вот в колесницу поднялся, правит четверкой коней.
Вожжи в руках натянул он шелковой ленты ровней,
Пляшут его пристяжные княжьих танцоров плавней.
Шу на охоту поехал – только болото кругом,
Разом вздымается кверху пламя зажженных огней.
Торс обнажил он, руками тигра сжимает сильней;
Князь в колеснице – он тигра прямо сложил перед ней.
Шу я просила: не надо тигров руками ловить;
Ран от когтей берегись ты – ран не бывает страшней!
 

II

 
Шу на большую охоту ехать собрался в поля,
Вот в колесницу поднялся, правит четверкой гнедых,
Головы вздернула кверху пара его коренных,
Дикие гуси в полете – пара его пристяжных.
Шу на охоту поехал – только болото кругом.
Разом огонь разъяренный в зарослях вспыхнул густых.
Шу на охоте, наверно, лучший из лука стрелок.
Даже искусством возницы он бы похвастаться мог.
Вскачь он порою пускает, сдержит порою коней,
Пустит стрелу он и мчится, быстрый, вдогонку за ней!
 

III

 
Шу на большую охоту ехать собрался в поля,
Вот в колесницу поднялся – серых четверка пошла,
Вровень несут коренные головы и удила,
Две пристяжные, как руки, вслед им простерли тела.
Шу на охоту поехал – только болото кругом –
Вспыхнул огонь, и повсюду все он сжигает дотла.
Лошади Шу утомились – тише и медленней ход,
Реже и реже из лука стрелы свершают полет.
Вот свой колчан отвязал он, стрелы в колчане лежат,
Лук свой он к месту приладил – едет с охоты назад.
 

Цинские люди под городом Пэн
(I, VII, 5)

 
Цинские люди[94]94
  Цинские люди. – Имеется в виду войско, набранное в городе Чжэн и посланное князем для защиты границ от варваров ди.


[Закрыть] под городом Пэн[95]95
  Пэн, Сяо, Чжу – названия пунктов (местностей) на р. Хуанхэ.


[Закрыть], с этих пор
Кони четверками мчатся, броня – их убор.
Алый из перьев с двух копий свисает узор,
Чуткий над Хэ колесница свершает дозор.
 
 
Цинские ныне под Сяо в дозоре полки,
Грозные кони в броне, колесницы тяжки,
Подняты кверху двух копий двойные крюки;
Воины бродят по берегу Желтой реки.
 
 
Цинские люди под Чжу караулом стоят,
Кони в броне выступают так весело в ряд.
Правит возница, доспехи дозорных блестят.
Военачальник проходит, доволен и рад!
 

Баранья придворная шуба
(I, VII, 6)

 
Баранья придворная шуба блестит,
Мягка и гладка, прекрасна на вид.
О, это такой человек, говорят,
Судьбой он доволен и верность хранит.
 
 
А барсовый мех к рукавам прикреплен.
Отважен сей подданный, смел и силен.
О, это такой человек, говорят, –
В отчизне был правды ревнителем он.
 
 
Пышна эта шуба баранья на нем –
На ней украшенья сверкают огнем.
О, это такой человек, говорят,
Достойнейшим был он в отчизне бойцом!
 

Вдоль дороги большой я прошла
(I, VII, 7)

 
Вдоль дороги большой я прошла, не устав, –
Я держала тебя за рукав.
О, не надо теперь ненавидеть меня,
Сразу нежность былую поправ.
 
 
Вдоль дороги большой я прошла, не устав, –
Твою руку сжимая весь путь…
И теперь ты со мною жестоким не будь,
Вдруг былую любовь не забудь.
 

Жена сказала
(I, VII, 8)

 
Жена сказала: «Петух пропел».
Ей муж ответил: «Редеет мрак».
«Вставай, супруг мой, и в ночь взгляни,
Рассвета звезды горят, пора!
Спеши на охоту, супруг, живей –
Гусей и уток стрелять с утра!»
 
 
Летит твой дротик, нагонит их,
Тебе, супруг, приготовлю их.
С тобой мы выпьем вдвоем вина,
Пусть будет старость у нас одна.
Готова цитра и гусли здесь,
Пусть будет радость совсем полна.
 
 
Кто к мужу в гости к нам в дом придет –
Получит яшму на пояс тот.
Кто другом станет тебе, супруг,
Тот примет яшму из наших рук,
Того, кто будет тобой любим,
На пояс яшмою наградим!
 

Дева вместе со мной в колеснице
(I, VII, 9)

 
Дева, что вместе со мной в колеснице сидит,
Сливы цветок мне напомнила цветом ланит.
Видишь, стремительно едем дорогой кругом,
Только в подвесках сверкнет драгоценный нефрит.
Старшую Цзян мы красавицей нашей зовем –
Верно, достойна она и прелестна на вид.
С этою девой иду по дороге вдвоем,
Сливы цветку она нежным подобна лицом.
Вдоль по дорогам мы долго гуляем кругом,
Пояс в подвесках твой, яшмы бряцают на нем.
Старшую Цзян мы красавицей нашей зовем,
Добрую славу о ней навсегда сбережем!
 

На горе растут кусты
(I, VII, 10)

 
На горе растут кусты,
В топях – лотоса цветы…
Не видала красоты –
Повстречался, глупый, ты.
 
 
Сосны на горах растут,
В топях ирисы цветут…
Не нашла красавца тут,
Повстречался мальчик-плут.
 

Лист пожелтелый
(I, VII, 11)

 
Лист пожелтелый, лист пожелтелый
Ветер срывает и ночью и днем,
Песню, родной мой, начни, – я хотела
Песню продолжить, мы вместе споем.
 
 
Лист пожелтелый, лист пожелтелый
Ветер кружит и уносит с собой…
Песню продолжи, родной, – я хотела
Песню окончить вместе с тобой.
 

Хитрый мальчишка
(I, VII, 12)

 
Хитрый мальчишка
Мне слова не скажет совсем…
Иль без тебя я
Больше не сплю и не ем?
Хитрый мальчишка
Со мной не разделит еду!..
Иль без тебя я
Покоя теперь не найду?
 

Коль обо мне ты с любовью подумал
(I, VII, 13)

 
Коль обо мне ты с любовью подумал –
Подол приподняв, через Чжэнь[96]96
  Чжэнь, Вей – названия рек, протекающих по территории княжества Чжэн.


[Закрыть] перейду.
Если совсем обо мне ты не думал –
Нет ли другого на эту беду?
Самый ты глупый мальчишка из всех!
 
 
Коль обо мне ты с любовью подумал –
Подол приподняв, перейду через Вэй.
Если совсем обо мне ты не думал –
Нет ли другого для милой твоей?
Самый ты глупый мальчишка из всех!
 

Как он дороден
(I, VII, 14)

 
Как он дороден, прекрасен собою на вид!
Он у дороги, меня ожидая, стоит –
Я ж не могу проводить его, сердце скорбит.
 
 
Как величав он собою и как он силен!
В дом наш вступает и ждет меня в горнице он –
Выйти нельзя мне, и скорбью мой дух удручен.
 
 
Платьем простым я прикрою наряд расписной –
Тканой сорочки узор я прикрою холстом –
Милый, пора в колесницу коней запрягать,
Вместе отсюда уедем с тобою вдвоем.
 
 
Тканой сорочки узор я прикрою холстом,
Платьем простым я прикрою наряд расписной –
Милый, пора в колесницу коней запрягать,
Вместе отсюда уедешь с твоею женой.
 

Площадь просторная есть у восточных ворот
(I, VII, 15)

 
Площадь просторная есть у восточных ворот,
Там по отлогому скату марена растет,
Здесь же и дом твой – он близко совсем от меня,
Только далеко хозяин, что в доме живет.
 
 
Там и каштан у восточных ворот в стороне,
Домики в ряд расположены вдоль по стене…
Разве я думою больше к тебе не стремлюсь?
Что же теперь никогда не заходишь ко мне?
 

Ветер с дождем
(I, VII, 16)

 
Ветер с дождем холодны, словно лед…
Где-то петух непрерывно поет.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве тревога в душе не замрет?
 
 
Ветер бушует, он резок и дик…
Вновь петушиный доносится крик.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве мне в сердце покой не проник?
 
 
Ветер с дождем, и повсюду темно…
Крик петушиный несется в окно.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве не радостью сердце полно?
 

Ворот одежды блестит бирюзовый на нем
(I, VII, 17)

 
Ворот одежды блестит бирюзовый на нем.
Сердце скорбит бесконечно о милом моем.
Хоть никогда не хожу я его повидать –
Сам почему не зайдет он проведать наш дом?
 
 
К поясу светло-зеленый привесил нефрит,
Думы мои бесконечны, и сердце скорбит.
Хоть никогда не хожу я его повидать –
Сам он меня посетить почему не спешит?
 
 
Вечно резвится он, вечно беспечный такой,
Вечно торчит он на башне стены городской.
День лишь его не увижу, а сердце мое
Словно три месяца ждет, истомится тоской!
 

Бурные воды реки
(I, VII, 18)

 
Бурные воды реки –
Связка ж ветвей поплыла, невредима.
Кто так сердцами близки –
Я лишь и ты, мой любимый!
Слову людскому не верь,
Люди обманут, любимый…
 
 
Бурные воды – взгляни…
Нет, не растреплют плетенку с дровами.
Кто нам душою сродни? –
Только друг другу мы сами!
Слову людскому не верь,
Люди неискренни с нами.
 

Вот из восточных ворот выхожу
(I, VII, 19)

 
Вот из восточных ворот выхожу я – там в ярких шелках
Девушки толпами ходят, как в небе плывут облака.
Пусть они толпами ходят, как в небе плывут облака,
Та, о которой тоскую, не с ними она – далека.
Белое платье ты носишь и ткань голубую платка –
Бедный наряд, но с тобою лишь радость моя велика.
 
 
Я выхожу из ворот через башню в наружной стене[97]97
  Имеется в виду башня на глинобитной стене изогнутой формы, сооружаемой вокруг ворот в главной стене города. Эта стена и башня на ней прикрывали таким образом доступ к воротам в город.


[Закрыть],
Девушек много кругом, как тростинки они по весне.
Пусть же толпятся кругом, как тростинки они по весне,
Думой не к девушкам этим в сердца стремлюсь глубине.
Белое платье простое и алый платок на тебе –
Бедный наряд, но счастье с тобой лишь приходит ко мне!
 

В поле за городом травы ползучие есть
(I, VII, 20)

 
В поле за городом травы ползучие есть,
Вижу – на травах повисла роса тяжело.
Знаю – прекрасный собою здесь юноша есть,
Вижу, как чисто его и прекрасно чело.
Так неожиданно мы повстречались – и вот
Я утолила желанье, что в сердце легло.
 
 
В поле за городом травы ползучие есть,
Росы висят на траве тяжелы и густы.
Знаю – прекрасный собою здесь юноша есть,
Брови и лоб – как прекрасны они и чисты!
Так неожиданно мы повстречались – и вот
Радостно вместе с тобой мне, и радостен ты.
 

В третью луну, праздник сбора орхидеи
(I, VII, 21)

I

 
Той порой Чжэнь и Вэй
Разольются волнами,
И на сбор орхидей
Выйдут девы с дружками.
Молвит дева дружку:
«Мы увидимся ль, милый?»
Он в ответ: «Я с тобой,
Разве ты позабыла?»
«Нет, опять у реки
Мы увидимся ль, милый?
На другом берегу
Знаю место за Вэй я –
На широком лугу
Будет нам веселее!»
С ней он бродит над Вэй,
С ней резвится по склонам
И подруге своей
В дар подносит пионы.
 

II

 
Глубоки Чжэнь и Вэй,
Мчат прозрачные волны,
Берег, в день орхидей
Дев и юношей полный…
Дева молвит дружку:
«Мы увидимся ль, милый?»
Он в ответ: «Я с тобой.
Разве ты позабыла?»
«Нет, опять у реки
Мы увидимся ль, милый?
На другом берегу
Знаю место за Вэй я –
На широком лугу
Будет нам веселее!»
С ней он бродит над Вэй,
С ней резвится по склонам
И подруге своей
В дар подносит пионы.
 

«Слышу, давно уж пропел петух…»
(I, VIII, 1)

 
«Слышу, давно уж пропел петух,
Шум на дворе наполняет слух!» –
«Рано еще, не поет петух, –
Это гудение синих мух».
 
 
«Уж на востоке заря ясна,
Полон твой двор, пробудись от сна!» –
«То не заря на востоке ясна –
То поднялась и блестит луна».
 
 
«Слышу я крыльев летящих звон.
Сладок с тобой, господин мой, сон –
Только собрался народ и ждет,
Нас ненавидеть не должен он!»
 

Взаимные похвалы охотников
(I, VIII, 2)

 
«Как на охоте вы, сударь, ловки и быстры!» –
Так повстречался я с ним возле Нао-горы.
Вместе двух вепрей матерых мы гнали, и он
Ловкость мою похвалил, отдавая поклон.
 
 
«Сударь, прекрасней охотника трудно найти!» –
Встретил его я пред Нао-горой на пути,
Там двух лосей мы погнали с ним вместе – и что ж, –
Он поклонился, сказав, что и я был хорош!
«Вы совершенны в искусстве охоты, о друг!» –
Встретил его под горой я от Нао на юг.
Вместе погнали мы двух под горою волков –
Он мне, склоняясь, сказал, что и я, мол, таков!
 

Встреча невесты
(I, VIII, 3)

 
Ты у ворот, где заслон перед входом[99]99
  Заслон перед входом – экран или стена, поставленная непосредственно перед воротами и закрывавшая с улицы вид на дом и внутренний двор; загородка от злых духов, которые, как считалось, летают только по прямой.


[Закрыть], меня ожидал,
Белого шелка шнуры ты к закладкам ушным привязал,
К ним прикрепил самоцветы – каждый прекрасен и ал.
 
 
Там на открытом дворе у крыльца ожидал меня ты.
Вдеты в закладки ушные зеленого шелка жгуты,
В уши свои самоцветы редчайшей вложил красоты!
 
 
Встретив меня, по ступеням ты вводишь невесту в свой
дом,
Желтые ленты к закладкам в уборе твоем,
Вижу – в ушах самоцветы искрятся-сверкают огнем!
 

Солнце ль с востока поднимется днем
(I, VIII, 4)

 
Солнце ль с востока поднимется днем –
Эта прекрасная дева придет,
День проведет она в доме моем,
День проведет она в доме моем,
Следом за мною пришла она в дом.
Ночью луна ль на востоке видна –
Эта прекрасная дева со мной:
В доме за дверью моею она,
В доме за дверью моею она,
Следом за мною и выйти должна.
 

В тумане
(I, VIII, 5)

 
В тумане еще не светлеет восток,
Он платье набросил поспешно, как мог;
Сорочку он спутал с халатом своим –
С приказом от князя прислали за ним.
В тумане восток не сверкает в лучах,
Он платье набросил свое впопыхах;
Он спутал с сорочкой халат, торопясь, –
Приказ передали, что требует князь.
Я ив наломал и обнес огород,
Шел мимо дурак – остерегся и тот;
А князь когда день, когда ночь, не поймет –
Со светом не будит, так ночью зовет!
 

Южные горы возвысились[100]100
  Южные горы возвысились. – Древние комментаторы указывают, что в песне нашли отзвук следующие события. В 708 г. до н. э. князь Хуань, владетель удела Лу, женился на циской княжне Вэнь-цзян, питавшей непозволительную склонность к своему брату, князю Сяну. Когда последний стал правителем в Ци, Хуань посетил Ци вместе с супругой, хотя обычай запрещал Вэнь-цзян возвращение на родину после смерти родителей. Встретившись, брат и сестра вступили в кровосмесительную связь, князь Хуань был убит.


[Закрыть]
(I, VIII, 6)

I

 
Южные горы возвысились в той стороне,
Лис только бродит за самкой один в вышине[101]101
  Похотливому лису, обитающему в высоких горах, уподоблен князь Сян, занявший высокое положение и творивший неправедное.


[Закрыть].
В княжество Лу вся дорога проходит ровна.
Циская наша княжна в дом проедет по ней,
Наша княжна в дом супруга уж едет по ней –
Вам для чего неустанно грустить в тишине?
 

II

 
Туфель пеньковых пять пар подобрала она,
Пара подвязок на шапке – ровна их длина[102]102
  Речь здесь идет о приготовлениях к свадьбе, и парность вещей в данном случае символизирует брак.


[Закрыть].
В княжество Лу там дорога проходит ровна,
Наша княжна проезжает дорогою там,
Наша княжна уже едет дорогою там –
Вам для чего выезжать за княжной по следам?
 

III

 
В поле своем коноплю ты посеять хотел –
Поле вспаши поперек и в длину до конца.
В дом свой супругу ты ныне ввести захотел –
Должен тогда известить ты и мать и отца[103]103
  Или, если отец и мать уже умерли, сделать провозглашение о будущей свадьбе перед их таблицами в храме предков.


[Закрыть].
Мать и отца известил ты, обряды уже свершены –
Мужу зачем выполнять все желанья жены?
 

rv

 
Как поступить, коль ты дров нарубить захотел?
Разве не станешь рубить, как и все, топором?
В дом свой супругу ты ныне ввести захотел –
Разве без сватов введешь ты супругу в свой дом?
Ныне сосватал и ввел ты супругу в свой дом –
Крайности эти зачем еще в доме твоем?
 

Не надо запахивать пашню, что так велика
(I, VIII, 7)

 
Не надо запахивать пашню, что так велика, –
Лишь плевелы пышные там разрастутся вокруг.
Не надо о том вспоминать, кто далеко теперь, –
Усталому сердцу опять исстрадаться от мук.
 
 
Не надо запахивать пашню, что так велика, –
Лишь плевелы встанут густые, густые на вид.
Не надо о том вспоминать, кто далеко теперь, –
Твое утомленное сердце опять заболит.
 
 
Прекрасен, казалось, ребенок, и нежен, и мал,
И волосы он, как дитя, в два пучка собирал –
Но малое время прошло, ты его повидал,
Глядишь – он и в шапке теперь и мужчиною стал!
 

Охотник
(I, VIII, 8)

 
То кольца на гончих собаках звенят –
Хозяин их добр, и пригож он на взгляд.
 
 
Звенит на собаке двойное кольцо[104]104
  Двойное, тройное кольцо – кольца с подвешенными внутри кольцами меньшего размера.


[Закрыть] –
С густой бородой он, прекрасно лицо.
 
 
Тройное кольцо на собаке звенит –
С густой бородой он, красавец на вид.
 

Совсем обветшала мережа
(I, VIII, 9)

 
Совсем обветшала мережа в запруде у нас –
В нее только щука с лещом и попались пока.
То циская дочь выезжает в супружеский дом,
И свита ее многочисленна, как облака.
 
 
Совсем обветшала мережа в запруде у нас –
В нее только линь и попался сегодня с лещом.
То циская дочь выезжает в супружеский дом,
И движется свита за ней непрерывным дождем.
 
 
Совсем обветшала мережа в запруде у нас –
И рыба свободно проходит в мереже такой…
То циская дочь выезжает в супружеский дом,
И свита за нею течет непрерывной рекой.
 

Гонишь, торопишь коней
(I, VIII, 10)

 
Гонишь, торопишь коней, и возок громыхает, гремит;
Алою кожей обит он, плетеным бамбуком закрыт.
Эта дорога из Лу[105]105
  Лу – княжество, лежащее к югу от Ци на полуострове Шаньдун.


[Закрыть] пролегает, гладка и ровна;
Циская наша княжна в дом родимый с ночлега спешит.
 
 
Лошади скачут в четверке, прекрасны они и черны.
Вожжи с четверки свисают, они и мягки и длинны.
Эта дорога из Лу пролегает, гладка и ровна –
Счастье и радость являет лицо этой циской княжны.
 
 
Вэнь[106]106
  Вэнь – река, естественный рубеж между княжествами Ци и Лу.


[Закрыть] многоводные волны широким потоком струит;
Много по этой дороге людей проходящих спешит.
Эта дорога из Лу пролегает, гладка и ровна;
Циская наша княжна проезжает, беспечна на вид.
 
 
Вэнь многоводные волны стремит, и струится вода;
Толпы людей по дороге проходят туда и сюда.
Эта дорога из Лу пролегает, гладка и ровна;
Циская наша княжна проезжает, беспечна, горда.
 

Сколь видом величав ты
(I, VIII, 11)

 
Сколь видом величав ты, о хвала!
Как ты высок и строен, как мила
Была краса широкого чела,
Прекрасных глаз и твоего чела!
Легка походка важная была,
Всегда метка была твоя стрела.
 
 
О сколь ты славен в блеске красоты,
Твои глаза прекрасные чисты,
Достоинства исполнены черты.
Ты целый день из лука бьешь в мишень,
И стрелы не выходят за щиты[107]107
  И стрелы не выходят за щиты – то есть за квадратные куски кожи, которые пришивались к центру мишеней.


[Закрыть].
О, нам воистину племянник ты!
 
 
Достоинствам твоим потерян счет:
Глаза чисты, прекрасен лоб, но вот
Ты пляску начал – всё вокруг замрет.
Стрела взлетит и цель насквозь пробьет,
Все в точку стрелы устремляют лет –
В годину смут ты крепкий нам оплот!
 

Легкие туфли
(I, IX, 1)

 
Легкие туфли свои из пеньки
Даже и в холод готов он носить –
Нежные женские руки теперь
Платье ему не поленятся сшить.
Пояс и ворот я сшила – он рад,
Мужу понравился сшитый наряд.
 
 
Видом хорош он спокойным своим;
Влево отходит – уступит другим[109]109
  В древнем Китае правая сторона считалась более почетной, поэтому отойти в левую сторону, уступив другому место справа, являлось выражением вежливости.


[Закрыть].
С гребнем на поясе он костяным.
Низкие сердцем – в супруге моем
Видят упреки жестокие им!
 

Над рекою Фэнь
(I, IX, 2)

 
Щавель по низинам над Фэнь-рекой[110]110
  Фэнь – приток р. Хуанхэ, протекающий по территории современной провинции Шаньси.


[Закрыть]
Она собирает проворной рукой.
Ты, сударь, конечно, нет спору о том,
Прекрасен безмерно, красавец такой!
Прекрасен безмерно, красавец такой,
Но все ж до правителя княжьих путей[111]111
  Правитель княжьих путей – ведающий колесницами князя. Эти обязанности возлагались на лиц знатного происхождения.


[Закрыть]
Тебе еще так далеко!
 
 
Над Фэнь над рекою, где берег высок,
Сберет она каждый на тутах листок.
Ты, сударь, конечно, нет спору о том,
Прекрасен собой, как весенний цветок!
Прекрасен собой, как весенний цветок,
Но все ж от начальника колесниц
Ты, сударь, обличьем далек!
 
 
Над Фэнь, там, где берег пологий извит,
Она, подорожник срывая, стоит.
Ты, сударь, конечно, нет спору о том,
Прекрасен собою, как чистый нефрит!
Прекрасен собою, как чистый нефрит,
Но все ж у правителя княжеских дел
Получше бы должен быть вид!
 

Персиком благоухают сады
(I, IX, 3)

 
Персиком благоухают сады,
Годны для пищи, созрели плоды…
Сердце печалью томится, а я
Песни пою, точно нет и беды.
Те, кто не знает меня, говорят:
«Воин вы, сударь, и очень горды!»
Люди такие, пожалуй, правы, –
Что им на это ответите вы?
В сердце печаль и тоска у меня –
Кто из них знает причину? Увы!
Кто из них знает причину? Увы!
Не утруждает никто головы!
 
 
Есть и жужубы в саду, и у всех
В пищу годится созревший орех.
Сердце печалью томится, иль мне
Царство объехать для ради утех?
Те, кто не знает меня, говорят:
«Вы в беспредельный впадаете грех!»
Люди такие, пожалуй, правы, –
Что им на это ответите вы?
В сердце печаль и тоска у меня –
Кто из них знает причину? Увы!
Кто из них знает причину? Увы!
Не утруждает никто головы.
 

Взбираюсь ли я на высокий хребет
(I, IX, 4)

 
Взбираюсь ли я на высокий хребет
Поросших лесами гор,
Все к хижине той, где отец живет,
Я вновь обращаю взор.
Я знаю: отец теперь тяжко вздохнет:
«Ведь сын мой на ратную службу идет,
Покоя на службе не будет ему
Все ночи и дни напролет.
Смотри ж, береги себя, младший сын мой,
Смотри же – вернись обратно домой,
От дома родного вдали
В земле не останься чужой».
 
 
Всё выше всхожу на крутой хребет
Нагих каменистых гор,
И к хижине той, где мать живет,
Я вновь обращаю взор.
И знаю я: мать моя горько вздохнет:
«Дитя мое к князю на службу идет,
Не будет он ведать покоя и сна
Все ночи и дни напролет.
Смотри ж – берегись от близких вдали,
Смотри ж – возвратись из чужой земли,
Чтоб брошенный труп твой вдали от меня
Лежать не остался в пыли».
 
 
Все выше и выше всхожу на хребет
По склону отвесных гор,
На хижину эту, где брат мой живет,
Последний бросаю взор…
Я знаю, мой брат теперь тяжко вздохнет:
«Брат младший мой к князю на службу идет,
На службе с друзьями в согласии будь
Все ночи и дни напролет.
Смотри ж, берегись, любимый мой брат,
Смотри же, вернись с чужбины назад,
Чтоб смерть не сразила тебя на пути,
Домой возвратись, солдат!»
 

На сборе листьев тута
(I, IX, 5)

 
Где занято несколько моу[112]112
  Моу – мepa земли; колебалась от 100 до 240 кв. бу (двойных шагов).


[Закрыть] под тутовым садом,
Там листья сбирают и бродят в саду за оградой.
Там шепчут: «Пройтись и вернуться с тобою я рада».
 
 
А дальше за садом, где туты посажены были,
Там сборщики листьев гуляли и вместе бродили.
Шептали: «С тобою пройдемся мы», – и уходили…
 

Удары звучат далеки, далеки
(I, IX, 6)

I

 
Удары звучат далеки, далеки…
То рубит сандал дровосек у реки,
И там, где река омывает пески,
Он сложит стволы и сучки…
И тихие волны струятся – легки,
Прозрачна речная вода…
Вы ж, сударь, в посев не трудили руки
И в жатву не знали труда –
Откуда ж зерно с трехсот полей
В амбарах ваших тогда?
С облавою вы не смыкались в круг,
Стрела не летела из ваших рук –
Откуда ж висит не один барсук
На вашем дворе тогда?
Мы вас благородным могли б считать,
Но долго ли будете вы поедать
Хлеб, собранный без труда?
 

II

 
Удары звучат далеко, далеко…
Колесные спицы привычной рукой
Тесал дровосек над рекой.
На берег он сложит те спицы свои.
Над гладью недвижной воды покой,
Прозрачна речная вода.
Но хлеб ваш посеян не вашей рукой,
Вы в жатву не знали труда.
Откуда же, сударь, так много снопов
На ваших полях тогда?
Мы вас благородным могли бы счесть,
Когда б перестали вы в праздности есть
Хлеб, собранный без труда!
 

III

 
Далекий топор все звучал и звучал –
Ободья колес дровосек вырубал.
И ныне обтесанный, крепкий сандал
Он сложит на берег реки.
Кругами расходится медленный вал,
Прозрачна речная вода…
Нет, наш господин ни в посев не знал,
Ни в жатву не знал труда –
Откуда же триста амбаров его
Наполнены хлебом тогда?
Он с нами охоты не вел заодно,
И дичи из лука не бил он давно,
Откуда ж теперь перепелок полно
На этом дворе тогда?
Коль он благородным себя зовет,
Пускай же не ест без тревог и забот
Хлеб, собранный без труда!
 

Большая мышь
(I, IX, 7)

 
Ты, большая мыть, жадна,
Моего не ешь пшена.
Мы трудились – ты хоть раз
Бросить взгляд могла б на нас.
Кинем мы твои поля –
Есть счастливая земля,
Да, счастливая земля!
В той земле, в краю чужом
Мы найдем свой новый дом.
 

* * *

 
Ты, большая мышь, жадна,
Моего не ешь зерна.
Мы трудились третий год –
Нет твоих о нас забот!
Оставайся ты одна –
Есть счастливая страна,
Да, счастливая страна,
Да, счастливая страна!
В той стране, в краю чужом,
Правду мы свою найдем.
 

* * *

 
На корню не съешь, услышь,
Весь наш хлеб, большая мышь!
Мы трудились столько лет –
От тебя пощады нет.
Мы теперь уходим, знай,
От тебя в счастливый край,
Да, уйдем в счастливый край,
Да, уйдем в счастливый край!
Кто же в том краю опять
Нас заставит так стонать?