Текст книги "Верное сердце"

Глава 1. Оживающие горы.

Рисунок 1 – Карта внутригорных долин и северных окраин герцогства Сальвиар (худ. Lampik LMra)

– Говорю вам, мужики, прошлая облава была успешнее! – крикнул Хабик, егерь барона. – А сейчас две недели предгорья прочёсываем, да найти не можем!

– Поганый барон Гольурст! – выругался старый гончий Фирьят. – Он своего рыцаря оскорбил, тот сбежал с баронской дочкой, а искать мы должны! В моё время дворяне сами своих родственников выручали!

– Так Гольурст отъел ряху себе на герцогских харчах! – с усмешкой заметил Хабик. – Его лошади боятся вести, вот он и сидит дома!

– Чего боятся-то? – спросил молодой егерь Вольк, который никогда в жизни не покидал предгорья.

– Что спина не выдержит кабанью жопу нашего барона! – выдавил Хабик.

Ведущие облаву охотники залились смехом.

– Да скрылся, падла, небось где-то, – напомнил о цели поисков Фирьят. – Я с братом в детстве тут столько раз бывал, здесь пещер великое множество. А у нас кони всё же, нас издалека слышно хорошо. Гиблое это дело.

– Старик, можешь поворачивать домой, – проговорил Нарт, командир отряда. – Мы твою награду поделим.

– Да велика награда что ли, Нарт? – воспротивился тот. – У нас тут одиннадцать егерей и двадцать пять гончих. Четыре рыцаря со слугами в полуитте¹ к югу болтаются. Говорят, ещё целый эскадрон гончих где-то на западе рыщет, там народу больше, чем у нас. А про грифоньих разведчиков я молчу. Вон, двоих вижу!

– Что они с такой высоты увидят-то? – Хабик задрал голову. – Ниже опуститься надо, они же высоко над землёй летят!

– Это ты на глаз определил? – спросила гончая-медичка Арпотта.

– Конечно! – отвечал он. – Ты же на глаз тоже определяешь, когда кавалеру надо из тебя вытаскивать…

– Заткнись, оболтус! – Нарт стукнул по голове егеря. – Нашли время для шуток! Ночь-то наступает!

За горами на севере появилась огромная туча, ведущая настоящее наступление на пасмурные Нэлвские места. Так называется огромное травянистое поле у подножия внутренних отрогов гор Морнгерос на западе.

– Какая ночь, командир? – спросил гончий Бордт. – Дожди сейчас херанут, хотя до весны ещё пара недель! Точно матушка-природа в этом году встала не с той ноги!

– Я, в отличие от вас, недоумков, с людьми общаюсь, а в таверны не только за бабами хожу, – ответил Нарт. – Говорят, нортирарцев с севера какой-то великий туман изгнал. Когда они ходили в Тихие земли и девять лет назад, и два года назад. Да и полгода назад тоже.

– Боишься непогоды, старый друг? А я тебя ещё своему сыну мелкому в пример всегда ставил! – усмехнулся гончий Доралк. – Смотри, говорю Кильсу, Нарт выследил стаю глухарей прямо на деревьях! Но то, что тебе ни одного хозяева не оставили, не сказал. Всё равно новых выследишь.

Смех прокатился громом. Только Нарт сохранял дисциплину.

Один из летящих на север грифонов, сделав крутой вираж, резко дал в обратную сторону. Другой наездник не заметил сослуживца и, не сменяя курса, полетел прямо в сторону надвигающейся тучи.

– Гляньте-ка, тот, что слева, дёру обратно дал! Покормить животное забыл? – отшутился один из егерей.

– Может, Бордт, он вспомнил, что к жене должен какой-нибудь торговец пряностями зайти, – поддержал сослуживца Хабик. – Предложить свои пряности?

– Подожгите факел или фонарь, он к нам летит… Быстрее! Надо, чтобы нас увидел!

– Командир, пускай летит, куда хочет. Нам же больше достанется…

– Свет, ублюдки! – повторил Нарт.

Двое охотников подожгли несколько факелов и фонарей. Отряд взмахами пытался привлечь летучего разведчика. Второй наездник пропал в надвигающейся туче.

– Вот так! Расступись, раздавит! – крикнул главный егерь.

Охотников с лошадьми раскидало по сторонам от упавшего камнем животного. И зверь, и наездник были напуганы.

– Эй, парень, ты в порядке? На попоне лиса, хватающая перепела? – командир осмотрел грифонью накидку под седлом. – Ах, графы Горэссиры. Ты из пятой эскадры?

Молодой наездник не отвечал. Он испуганно озирался на надвигающееся атмосферное явление. Которое на самом деле не было погодным явлением.

– Чего ты пересрался так? – Фирьят схватил испуганного грифона под узды.

– Арпа, осмотри его, на нём же лица нет! – приказал Нарт единственному медику отряда.

– Эй, слезай, дай я тебя осмотрю! – Арпатта схватила грифона под узды с другой от Фирьята стороны.

– Вы давно?! Здесь давно?! – пробормотал наездник. – Не видели их?!

– Кого? – старший егерь растолкал своих охотников. – Ты чего бледный такой?

– Упыри! – рявкнул тот. – Матерью готов поклясться!

Со стороны тучи раздался истошный грифоний рёв. На мгновение показалось, что с рёвом кричал человек.

– Всеотец, защити! – крикнул наездник, рванув поводья.

Гончие и егеря попрыгали с лошадей и кинулись на грифона, хватая того за ремни. Зверь стал ещё яростнее метаться по поляне, расталкивая людей и лошадей.

– Держи! – кричал один из гончих.

– Стой! Чары, чары знает кто? – спросил другой. – Успокойте его каким-нибудь «Таксием»!

– Привяжите за коней! – додумался третий. – Дьявол!

Грифон начал топтать схвативших его людей. Один получил мощным клювом по голове, на глазах охотников череп парня раскололся как орех.

– Вашу мать, отпустите его! – крикнул Нарт. – Он безумен!

– Отпускай!

– Стащите наездника!

– Лошади! Держите лошадей! – слышалось с разных сторон.

Охотники отскочили от грифона, он взмыл в небо, наездник направил его на юг.

– Ублюдок безумный! – крикнул Фирьят вслед.

– Арпатта, ты его сможешь вылечить?! – истерично пробормотал гончий Доралк, показывая на трепыхающееся тело. – Он ещё дышит, спаси его!

– Проклятье!.. У него череп пополам расколот! О, Всеотец! Такое не лечится!..

– Нет! Бирсед! Брат мой названный!.. – Доралк кинулся на колени. – Всеотец, воскреси, умоляю!..

Охотники собрались вокруг переставшего конвульсировать тела. Лишь командир глядел в сторону надвигающейся тучи, где минуту назад пропал второй грифоний разведчик.

На какой-то момент Нарту показалось, что в очертаниях тучи проплывают какие-то странные, двигающиеся хаотично точки. Егерь не знал, играет ли с ним зрение, или это было взаправду. Нельзя было рисковать.

– На коней, живо! – опомнился он. – Возвращаемся в Соловьиный утёс!

– Друг мой, а погоня?!

– Никакой погони, Хабик! Поганая туча приближается! Валим отсюда, бегом! Бирседа на коня погрузите! Быстрее!

– А как же миссия? – возмутился Фирьят.

– В пекло такие задания! Если что, герцогиня оторвёт яйца не мне, а тому, кто отправил нас сюда! Наше дело – найти девчонку, по возможности – вместе с ухажёром. Сейчас миссия невыполнима! Пусть дальше думают большие начальники!

Пока гончие собирались и привязывали тело убитого к седлу его собственного коня, старший егерь продолжал следить за чудовищным явлением. На какой-то момент показалось, что туча остановилась. Прямо на границе между внутренними отрогами гор и Нэлвскими местами.

Ветер стал накатывать волнами с юга. Запах человечьей и конской плоти направился в сторону тёмной тучи. Из-за этого туча начала пульсировать, напоминать бешеное чёрное облако. Её должно было унести на север, но она парила над одним ей ведомым местом.

– Точек всё больше… – проговорил Нарт. – Стегайте коней, уходим! В Соловьиный утёс!

***

В зале советов, как обычно, обсуждали насущные дела одни и те же. Рилароя, советница-канцлер герцогини возрастом под пятьдесят, всегда, находясь при дворе, прикрывала светло-каштановые волосы подвязкой, а окружающих смиряла суровым взглядом двух серебристых пуговиц. Её муж, плотно сложенный Вольхат (на вид чуть моложе Риларои, хотя они были ровесниками), сидел в стороне и занимался бумагами и письмами, как и супруга. Но, в отличие от ведения государственных дел, какие вела советница, ласково называемая близкими Рилой, бумаги Вольхата повествовали о торговых сделках, об имуществе на балансе герцогского двора, о делах купеческой гильдии. Тучный Вольхат был не только советником по финансам, но и одним из глав купеческой гильдии герцогства.

Напротив Риларои сидела мастер-волшебник герцогства по имени Ольта: среднего роста, светлые волосы собраны в косу, голубые глаза игриво изучают окружающих. Чародейка она была добрая, но вспыльчивая. Силу её боялись в герцогстве по праву, ибо выводилась из себя эта относительно немолодая женщина довольно легко. Занималась она кропотливым изучением очередного чародейского трактата, о чём говорило скорее не то, что она не перелистывала страницу в течение получаса, а то, что рядом с ней постоянно мерцали искры, пускаемые щелками пальцев.

На другой стороне стола от Вольхата заседал темноволосый и ясноглазый Нойрбет, старший егерь герцогства, также называемый при дворе архиегерем. Тот возился с циркулями и линейками, перед ним на столе лежали карты герцогства и окружающих его территорий, будь то соседние феоды к западу или к югу, или группки небольших островов к востоку.

Наконец последней в зале, не считая слуг и стражи, была одиннадцатилетняя девочка. Табия носилась по залу, приставая то к работающим за столом, то к стоящим у дверей стражам, то к ожидающим у камина приказов слугам. Внешностью Табия была весьма отличима от большей части детей, ибо для своих одиннадцати у неё были необычайно длинные светлые волосы, аккуратная тонкая талия, подпоясанная тугим корсетом под платьем, но главное – глаза необычайно странного цвета. Радужка была абсолютно белой, почти сливалась с окружающей белочной оболочкой.

– Ох, любит барон Мэльдан эти охоты, – прервала молчание чародейка. – Точно больше, чем придворную жизнь.

– Он с малых лет при дворе, Ольта, неудивительно, – ответила Рилароя, советница герцогини, продолжая исписывать пергамент. – Думаю, или в Балатасирском лесу, или в охотничьих угодьях графа Горэссира кабанов и птиц гоняет.

– Хорошо, что дяди Мэльдана нет. Он неинтересный, скучный, постоянно с тётушкой Нарнетт время проводит, а люди слухи нехорошие про них пускают, – девочка прекратила носиться по залу, остановилась рядом с советницей-канцлером, та злобно взглянула на неё. – То ли дело тётя Нэрси. Госпожа Рилароя, когда она соизволит приехать к нам? Я уже скучаю по её россказням о заморских чудесах.

– Табия, она приедет, когда закончатся зимние шторма, – отвечала Рилароя. – Да, в этом году погода совсем переменилась. Обезумела природа, не иначе. А про слухи – чтобы я больше не слышала от тебя подобного, поняла?

– Рана нанесена нашему миру страшная, – мастер-волшебник Ольта отвлеклась от пускания под столом искр. – Вот мир и сопротивляется нам, паразитам.

– Что ты несёшь, Ольта? – воскликнула советница герцогини. – Опять начиталась сказок каких?

– Рила, шторма бушуют, последствия засухи мы разгребаем уже полгода, а самое сильное герцогство королевства подняло мятеж против короны!

– Я согласен с Ольтой, – отозвался Вольхат, сияя большими голубыми глазами. – Что-то в мире поменялось. Как и с нашей герцогиней. Её то кошмары мучают, то психика шалит. Срывается на нас. Всё из-за отъезда родных, плохо это, когда родня далеко. Почему её родители и муж ещё в Гил Амасе сидят? Наторговаться не могут? У моей компании одна крупная сделка занимает два месяца! И по месяцу на дорогу, туда и обратно. Только вот наши сидят там почти целый год.

– Тётя Нэрси обиделась на нас? – Табия дёрнула советницу за рукав, та сделала кляксу в записи и крепко выругалась про себя. – Поэтому она осталась с герцогами жить на востоке?

– Девочка моя, успокойся, – Рила погладила белоглазую девочку за руку. – Нэрси приедет, когда сможет… Вольхат, иди отсюда, не начинай свои деловые россказни при детях!

– Так полезно человека с малых лет учить уму-разуму, дорогая! – супруг Риларои был навеселе. – Мы с тобой наших детей ведь учили-учили, умными людьми растут!

– Табия не наш ребёнок! – тихо прикрикнула советница. – Пускай герцогиня разбирается, кто будет воспитывать её. Я не возьму на себя такой груз. Тем более она не вайнка…

Девочка, которую четыре года назад нашёл на севере сам верховный герцог, имела неизвестное вайнам происхождение. Она точно не относилась к малочисленному коренному народу севера – лодвинге. Остатки нортирцев, живущие на крайнем западе Апалаи, бывших земель Нортирской конфедерации, также не могли быть родными девочке, ибо нашли её на крайнем востоке Апалаи, где нортирцы не живут давным-давно.

На севере раньше было ещё несколько малочисленных народов, частично ассимилированных норами или вайнами. Королевский историк и антрополог Гордуар Флойрзекиль, призванный из столицы королевства – Арлемиа – в Аргесал, столицу герцогства Мэссиров, так и не нашёл точного ответа, какое происхождение имеет девочка. И откуда у неё такие пронзительные цвета снежного покрова глаза, невероятно редкие для высшей знати и не встречающиеся у простолюдинов в принципе.

– Я ваша девочка! – всплакнула Табия. – Не бросайте меня!..

– Тихо, дитя! – советница обняла её. – Никто тебя не бросит!

– Табия, пойдём со мной! – от слуг, что дежурили у камина, откололась тучная женская фигура в весьма опрятном узорчатом платье. – Госпожа Рилароя, вы позволите?

– Да, конечно, Эрвия, – канцлер выпустила девочку из рук.

Гувернантка молодого герцога по имени Эрвия увела Табию прочь из зала советов.

– Я всё же не понимаю, чего наша герцогиня так с ребёнком возится, – задумался вслух Нойрбет, старший егерь герцогства, глядя на закрывшуюся дверь в зал советов. – Отдать девочку в приют, она же не вайнка, это все понимают! И с психикой у неё проблемы, в свои одиннадцать она слишком инфантильна! Как бы нашего молодого герцога своей инфантильностью не заразила…

– Нойрбет, ты жестокий человек, – удивилась советница. – Как тебя герцог Млабиурт вообще до членства в совете допустил?

– Рила, лучше меня и моей гильдии следопытов никто не знает горы, в предгорьях которых раскинулась половина нашего герцогства.

– Ни образования, ни управленческого опыта, ни благородного происхождения, – поддержал супругу Вольхат. – Но при этом ты умный мужчина, Нойрбет. В таких вещах разбираешься: как дракона загнать, имея за плечами всего пятерых грифоньих наездников; как собрать полевой лагерь из сырой древесины или вообще – самодельные лодки для пересечения рек. Или как выпить залпом полбочки «Тан’греаля»…

– Так жизненный опыт ни с чем не сравним, друг мой! – усмехнулся старший егерь герцогства. – Я с детства по горам лазал, карты составлял, с грифоньими разведчиками летал да изучал, что в горах меняется.

– А что за донесение мы получили из Соловьиного утёса? – спросила Рилароя. – Я ещё стопку писем не изучала, но…

– Да ерунда там, – отмахнулся линейкой Нойрбет. – Наш охотничий отряд гнался за рыцарем, да двух человек потеряли. Вроде животные дикие загрызли.

– Зачем в конце зимы отправлять охотников в горы? – спросил Вольхат. – Животные по норам и пещерам зимуют ещё.

– У барона Гольурста вспыльчивый рыцарь дочурку увёл, – ответил егермейстер. – Жениться хотел на ней, а Гольурст планировал свою дочь за какого-то знатного парня заморского отдать. Так и не нашли.

– Номеор и Вульетта прямо, – чародейка Ольта вспомнила известную в королевстве романтическую пьесу, в конце которой влюблённых убил дворецкий родителей девушки, нежелающих брака героев.

– Я думала, Нойрбет, – Рила отложила перо в сторону, – ваши охотники только в предгорьях дичь выслеживают.

– А какая разница, Рила, где дичь выслеживать?

– Действительно, никакой.

Чуть позже в коридоре третьего этажа Риларою и её супруга поймал гонец, один из тех, что доставлял послания между столицей королевства и столицей герцогства. Гвардейцы-патрульные в удивлении уставились на канцлера и советника по финансам.

– Новое послание? – спросил Вольхат. – Опять столица еду просит или…

– Королевским указом… – начала цитировать Рилароя. – Приказываем герцогству Сальвиар собрать все свои войска в долине Лэрриме с целью недопущения прорыва крупных сил мятежников в Предместья Арлемиа. Подпись: Драмин Желатир, глава королевского совета.

– Всеотец… – Вольхат прислонился к стене. – Рила, началось что ли?..

– Стража! – советница обратилась к остолбеневшим гвардейцам. – Вы не видели герцогиню? Она ещё не приезжала?

– Никак нет, госпожа, – отвечал один из них. – Я был десять минут назад у конюшен, герцогские стойла пусты.

– Проклятые кошмары! – выругалась Рилароя. – Вольхат, пойдём, нужно найти генерала Бехауста. Пускай думает, что делать с этим письмом. Гонец, идёмте с нами. Возьмите письмо.

– Слушаюсь, – ответил он, поклонившись.

– Мы что, на войну пойдём? – испугался знатный торговец, никогда не державший в руках ничего тяжелее пера. – Выкинь это письмо! А лучше сожги!

– Мы подданные короны, Воль! – чуть не сорвалась советница герцогини. – Мы имеем какую-то ответственность…

– Брось ты! Мы воевать не умеем! Пускай столица сама с северянами разбирается! Мы вообще в углу песочницы живём, в горах почти, всем плевать на нас! Мы должны сидеть тихо!

Рила оглянулась. Несколько стражников и гонец в недоумении поглядывали на неё с Вольхатом. По выражению лиц служилых ей было понятно, что они солидарны с мужем.

– Я пойду к генералу одна, – проговорила Рилароя. – Возвращайся в покои, не забудь запереться. Мятежники ведь вот-вот встанут под Аргесал, не слышишь? Катапульты стреляют, выгляни в окно – увидишь осадные лестницы вдоль городских стен!

Никто в коридоре не улыбнулся. Потенциальной войны, которая была лишь слухом, боялось всё герцогство Сальвиар. Герцоги Мэссиры владеют одним из самых бедных и слабых герцогств в королевстве. То, что Мэссиры правят этими северо-восточными землями долгие сотни лет без намёка на захват или свержение правящего рода, заслуга их предков. Которые вместо равнин решили поселиться на южных отрогах гор Морнгерос, где даже не за что воевать.

***

Нарнетт Мэссир – одна из самых молодых высокородных дворянок королевства. Близкие ласково называли её Нарой, а придворные (разумеется, за спиной) – тенью отца. Красота рыжеволосой дворянки была спорной из-за особенностей, какие существуют у обитателей северо-восточного герцогства королевства. Дело в том, что население герцогства Сальвиар является вайнским лишь наполовину. В древние времена вайны (народ завоевателей) подчинили несколько местных племён людей, которых для простоты пришельцы называли горными людьми или морнцами. Морнцы считались самым неблагородным народом людей на материке, внешне напоминали они варваров с далёкого севера с грубыми чертами лица и отличным от пришельцев цветом волос и глаз. Зарождающемуся союзу племён пришельцев, на основе которого было воздвигнуто королевство Вайндуол, пришлось браками, дипломатией и подкупами ассимилировать коренных жителей перешейка.

Нарнетт всю жизнь занималась учёбой и практикой, ибо родители готовили из неё достойную себя смену. От отца к девушке перешёл лучший его навык – чистописание. Она с подростковых лет писала не только красиво, но и со вкусом, со значением. Иногда среди её слов прятались тайные послания, одно из которых – любовное – в своё время достигло будущего мужа, который первым оказал Наре знаки внимания ещё во время какого-то праздника при дворе. Эрлист хотя и не был благородным по крови, но благородство его, по словам самой Нарнетт, было по духу. Сын одного из глав купеческой гильдии герцогства пришёлся юной герцогине по нраву, роман быстро перерос в серьёзные отношения, брак дал им чудесного сына. Но долгие месяцы муж проводил на работе, к своей же работе он пристрастил и родителей Нарнетт. Постепенно она дичала, любовь к сыну и семье оставалась крепкой, но крепость давала трещины. Нельзя любить круглые сутки, говорила герцогиня сама себе. Любовь не должна быть хтонической, её нужно разбавлять другими чувствами.

Последний год родители с мужем находились в отъезде, на другом материке, где вели свои тайные дела, в какие не смогли целиком посвятить даже ближайшую к себе кровь. «Чтобы я не посылала за ними корабли», размышляла Нарнетт. Все эти месяцы напролёт её занимала рутина: бесконечные указы и распоряжения, отписки королевскому совету, дипломатия с другими герцогствами и отстаивание интересов своих купцов, как перед соседями, так и перед другими государствами. Разумеется, герцогство Сальвиар, хотя и было одним из беднейших феодов королевства, всё же имело порты и относительно удобное географическое положение. Но служило оно в основном как перевалочный пункт для судов, следующих с юга на север и наоборот, но только не в само королевство.

Особое внимание Нарнетт, пока близкие находились в отъезде, помимо работы уделяла воспитанию сына. Пусть основное время им занимались вереницы нянек и учителей, но на её плечах лежала самая ответственная задача – дать сыну характер. Дворянский характер, какой не могли дать муж-торговец и отец, принадлежащий к другому поколению. Про иную родню и говорить не следовало – побочные ветви Мэссиров состояли сплошь из лизоблюдов и стервятников, что на каждый свой визит ко двору брали с собой суму побольше. И даже иногда уходили со звоном, как запоминала Нарнетт. И себе она дала слово – при ней такого не будет точно. Не во всём она хотела слушать отца.

Коленетт, сын Нары, рос мальчишкой активным, но в то же время весьма сентиментальным. Про таких говорят – девичий характер. Несмотря на воспитание со стороны огромного количества мужей разных профессий и иногда даже конфессий, мальчик тяготел к романтике. К диким животным, к раскраскам (даже деревянных рыцарей он любил разукрашивать в цвета, какие видел у реальных рыцарей при дворе), к балам и пирам. Охота, оружие, корабли и путешествия никак не привлекали его. И Нарнетт в какой-то мере это нравилось. Хотя, учитывая возраст мальчика, его нужно было начинать воспитывать по-взрослому.

Весь спектр отцовских обязанностей перешёл к юной герцогине: бумажная работа; собрания с подданными графами и баронами; обязательный элемент «этикета руководителя» – объезд владений своих подданных, выслушивание жалоб на местах; попытка добраться до характера пока ещё маленького сына и ожидание. Бесконечное ожидание возвращения родных. Этот год тянулся для неё целую вечность. Дело касалось даже не скуки или желания вернуть ответственность отцу и матери. Ей хотелось выговориться, рассказать о своих душевных терзаниях, что в последние пару месяцев начали превращаться в психологические сдвиги. Не всё было в порядке с её здоровьем, это Нарнетт знала точно. И делиться этим могла только с ближайшей для себя, не считая сына, кровью.

Противный придворный с непроизносимым именем прекратил читать доклад, покосился на окружающих, поклонился и сел на место. Нарнетт кивнула Нойрбету, тот слегка удивился, но отчитался о своих опасениях. Герцогиня слышала их уже не в первый раз. Снова рутина. От рутины нужно избавляться и переходить к более важным делам.

– Такие глаза имел герцог Алукирт Саргинор, если кто-то забыл, – Нарнетт блеснула изумрудными глазами. – Он умер семь с половиной лет назад, но всю свою жизнь Алукирт любил только свою супругу Филлевандию. А Табия вообще на них не похожа. Так что она не может быть дочерью старших Саргиноров.

– А внучкой, госпожа? – спросил нахальный егермейстер Нойрбет. – Я не скажу за Пасвара или Пальдерру Саргиноров, но их брат Дираммо – тот ещё любитель женщин! Может, какую-то свою незаконнорождённую дочь нашёл и отвёз на север, чтобы будущим законнорождённым детям не мешала!

– Да! – послышалось из глубины зала советов от пухловатого чиновника, служащего при дворе распорядителем. – Дираммо Саргинор похож на своего дедушку…

– Заткнитесь! – рявкнула Нарнетт. – Девочка останется у нас! И так решил не только мой отец, верховный герцог, но и я, замещающая его на время его пребывания в Гил Амасе!

– Но… – пытался вставить слово другой чиновник.

– Вопрос закрыт! – продолжала герцогиня. – Что будем делать с письмом из столицы?

Зал советов не проронил ни слова. Страх перед начинающейся в королевстве гражданской войной охватывал всех.

– Мы две предыдущие войны не вмешивались в конфликт, моя госпожа, поэтому… – задумался вслух Вольхат.

– Вольхат, в последнюю войну у нас полгерцогства горело, – обратился к тому военачальник герцогства по имени Бехауст, крепко сложенный, взгляда сурового, карающего подчинённых. – Наши бароны активно поддерживали принцессу Алетласту и её возлюбленного…

– Это конфликт другого рода, генерал, – ответил советник по финансам и по совместительству владелец единственного торгового флота в герцогстве. – В войну Сестёр мы сидели тише воды, ниже травы. И всё для нас закончилось успешно.

– Госпожа, насколько нам известно, – обратился генерал Бехауст к владычице, – Саргиноры несколько раз на север ходили, и королевский совет они хотят на это подбить! Может, они нам помогут с нашими горами разобраться? Может, вступиться за Нортирар?

– Нас с юга подпирает герцогство Айрснерар, родина королевы. Вы в своём уме, генерал? – спросила Рилароя. – Наши южные бароны и так потеряли страх. От голода и безденежья они устраивают налёты на юг силами гончих, так нам ещё не хватало ссориться с короной!

– При том, что наше герцогство находится в упадке. И только благодаря морозам у нас всё более-менее стабилизировалось, – дополнила советницу сама герцогиня. – В общем, мои дорогие, я поняла, что вы руководствуетесь импульсами. Мой приказ будет таковым: на письмо никакого ответа. Бехауст, как руководитель наших военных сил, ты контролируешь лично. Ты и Нойрбет.

Темноволосый архиегерь переглянулся с лысым военачальником.

– Госпожа, но…

– Не стоит спорить, Бехауст, – перебила генерала Нарнетт. – Твои тревоги мне понятны, хоть я не военная. Ты бы с большим удовольствием выступил против короны, учитывая твою совместную службу с некоторыми офицерами мятежников. Но на первом месте у нас – безопасность родных земель.

– Виноват, владычица, – ответил он. – Сальвиар будет под защитой, верно. Нельзя выводить войско и оставлять земли на разграбление разбойникам или пиратам. Ваша светлость, позвольте сменить тему? – спросил военный.

Нарнетт кивнула, перелистнув страницу в своём рабочем дневнике.

– Мучающие вас и других знатных людей королевства кошмары связаны с мертвецами, так? – продолжал он. – Значит, разгадку нужно искать на севере! Нам нужен союз с Саргинорами! Они со своими ресурсами смогут подправить наше…

– Опять мятежники… – всё, что успела выдавить Нарнетт до того, как её разум отключился.

На несколько мгновений герцогиня словно пропала сознанием из этой реальности. Девушка положила ладони на стол, явив придворным печатку с изображением гор (как на фамильном гербе) на указательном пальце левой руки и обручальное кольцо на правой. Она видела окружающих, видела шевелящиеся губы своего полководца. Видела, как вскакивает её советница Рилароя, которой без единого звука удаётся приземлить генерала обратно в кресло. Этот странный приступ повторяется с герцогиней не в первый раз. И его сущностью она поделилась только со знахарями, у которых пробыла последнюю неделю.

–…нет никаких гарантий, Рилароя! – ответил на какой-то аргумент Бехауст.

– Вас не исправить, генерал! – прикрикнула канцлер. – Вы типичный солдафон!

– Прекратите! – вскочила герцогиня. – Столице ответим тоже, что и всегда: у нас беспорядки и голод, помощи оказать мы не можем. Вопросы будут?

– Но, моя госпожа, вы ведь сказали, что не будет ответа… – осеклась Рила.

– С кошмарами я сама разберусь, – не заметила Нарнетт замечания.

– Ваша светлость, вам уже пытался помочь герцог Валдис Унгартт год назад, – обратилась к Нарнетт мастер-волшебник герцогства Ольта. – Но никакого результата как не было, так и нет. Разумно ли будет…

– Валдис Унгартт не нашёл ответ, хоть он и является сильным магом. Но спустя год я начинаю чувствовать какие-то изменения. Не волнуйтесь, я контролирую этот процесс.

– Процесс чего? – недоумевающе поинтересовались сразу несколько членов совета.

Нарнетт окончательно вернулась в нашу реальность. И не могла понять, процесс чего ей нужно контролировать. Ответ придумала не очень оригинальный:

– Процесс своего выздоровления.

***

– Нам не следовало приезжать сюда, ваша светлость! – возмутился капитан герцогской гвардии. – В горах живут отшельники и чудовища, у нас небольшой отряд!

– Порлехт, ты бывал здесь и не один раз, – сказала герцогиня, похлопав по шее свою белоснежную кобылу по кличке Клива. – В чём причина твоей тревоги?

– Здесь недалеко Нэлвские места, госпожа. Тут недавно охотники пропали.

– Капитан, в Нэлвии постоянно кто-то пропадает уже тысячу лет как, – подметила Ольта. – Мы ведь туда не сунемся. Или я не права, моя госпожа?

– Человек, про которого мне рассказали, живёт чуть северо-восточнее Нэлвских земель. Нарт, – обратилась дворянка к лучшему придворному егерю и следопыту, – ты ведёшь нас по правильному пути? Во внутренних горах вообще ведь никто не живёт. Здесь только охотничьи стоянки должны быть. Почему тропа стоптана так, словно тут караваны ходят?

– Это странно, моя госпожа… – заметил егерь, что ехал чуть впереди. – Наш охотничий отряд работал гораздо западнее этой местности, недалеко от гор. Здесь я был месяц назад примерно, так тут на снегу едва заметные тропинки были, протоптанные не иначе как нашими егерями. Но это… Смотрите, какие хаотичные следы…

Поляна была истоптана десятками – если не сотнями – странных человекоподобных следов.

– Либо эти существа хорошо мимикрируют под людей, либо это какие-нибудь кхабароны, – продолжал он. – Обезьяны такие есть. Следы-то с когтями.

– Откуда в северных широтах обезьяны? – удивилась волшебница.

– За сотни лет мы бы обезьян приметили, – проговорила Нарнетт. – Чёрт с ним. Абалтун живёт где-то в двух иттах к северу, если я правильно разобрала отметки на карте? Нарт, веди нас.

Примерно через итту странные следы ушли куда-то на северо-запад, в сторону внутренних гор. На северо-восток троп не было вовсе, поскольку возвышающийся впереди лес был очень густым и труднопроходимым.

– Малый лес, госпожа, – объявил Нарт, повернувшись в седле. – Судя по вашей карте, нам нужно пройти ещё политты в глубину.

– Лес слишком густой. Если там какие твари сидят, мы можем потеряться, споткнуться о корни или ещё чего, – осёкся капитан Порлехт. – Госпожа, давайте отправим Нарта и двух парней вглубь, они разведают, что там происходит вообще. Не нужно рисковать вашей светлостью.

– Я согласна с капитаном, – поддержала Ольта. – Чувствую… Какую-то постороннюю магию…

– Не мои кошмары? – спросила Нарнетт.

– Нет, госпожа. Ранее ведь я не чувствовала подобного. А этот вид магии я даже разобрать не могу… Странно…

– Я бывал в Малом лесу несколько раз, госпожа, – егерь вновь повернулся в седле. – Но ни разу не видел там каких-нибудь отшельников, хотя в течение последнего года не заходил вглубь. Вас не могли обмануть?