Текст книги "Худший Друг – Лучший Враг. Роман о бизнесе, жизненном выборе и любви"

– Рюмка водки на столе… – негромко пропел Николай, разглядывая винный лист.

– Водку хотите? – удивился Михаил Александрович.

– Просто песня в голове крутится…

– Рюмочка говорите… – произнес Михаил Александрович, и оба рассмеялись. – Чего уж сопротивляться, очередной привет старине Фрейду, несите нам водочки грамм триста и два свежевыжатых томатных сока. Только водку замороженную, хорошо?

– И мне сразу чашечку эспрессо.

– Со сливками?

– С лимоном, рижским черным бальзамом и холодной водой.

Николай вдохнул пары кофе и с удовольствием пригубил горячий напиток.

Водка медленно, словно нехотя, вытекала из горлышка обледеневшего графина.

– За встречу! – Михаил Александрович выпил первым и тут же запил водку томатным соком.

– За встречу! – густая ледяная жидкость, обжигая холодом, пилась легко. Николай не стал ее ничем запивать, пытаясь прочувствовать почти неуловимые оттенки зернового послевкусия.

– Так что у вас за новый проектик? – откинувшись на спинку дивана, без долгого вступления перешел к делу потенциальный инвестор.

Николай всегда получал удовольствие, общаясь с ним. Изящность и конкретность построения разговора, легкая уменьшительность речи, эрудированность и интеллигентность располагали к открытому общению, добавляя каждой встрече обязательную доброжелательную соревновательность. Возможно, именно этот соревновательный азарт достойных соперников и заставлял двух деловых и занятых мужчин периодически встречаться друг с другом не только по делам, но и для интересных бесед на самые разнообразные темы – от путешествий до технических характеристик мотоциклов.

– Есть реальная возможность удовлетворить потребность российского крестьянства в качественных семенах, заняв в течение пяти лет от пяти до девяти процентов национального рынка.

– О-го-го! Серьезненькая задачка! Впрочем, на мелочи вы никогда не размениваетесь. Я после вашего звонка проконсультировался у своего старого знакомого – академика сельхознаук, бывшего директора одного НИИ. Сейчас он на пенсии, но владеет, кстати, хорошими сельскохозяйственными угодьями в Подмосковье, это так, к слову. Так вот он сказал, что проблема существует и проблема действительно серьезная. После распада Союза мы растеряли практически весь научный и производственный семенной потенциал. Рынок объективно пуст и готов поглощать неограниченные объемы качественной продукции. Настораживает, что вложения в бизнес, по его мнению, потребуются очень серьезные. И с кадрами будет большая проблема.

– Если идти традиционным путем, то да, – Николай сделал небольшой глоток кофе.

– Есть иные пути? Вы придумали что-то интересненькое? – Михаил Александрович очень внимательно слушал Николая, было очевидно, что тема встречи его сильно заинтересовала. – Вы супчика покушайте, пока он горяченький. Ах, чудненькая окрошечка! Кстати, вы хорошо выглядите, Николай Константинович, загорели… Где-то отдыхали?

– Когда много дел, нельзя выглядеть плохо, – вспомнив о баталиях последних недель, посерьезнел Николай, – к тому же я люблю ходить пешком… Мы разработали несколько вариантов развития бизнеса, одна модель уникальна и достойна реализации.

– Что за модель?

– Модель аутсорсинга. Тема вроде та же, что и при классическом подходе, а организация, задачи, действия да и возможности – ничего общего, принципиально иной бизнес. Главные факторы успеха – уникальность бизнеса и человеческие ресурсы. Поэтому требования к технологиям и персоналу на порядок выше.

– Сложные составляющие…

– Согласен, непростые. Но благодарные. Потому что аналогов в России нет, да и в мире – единицы. При относительно небольших вложениях результаты сопоставимы с результатами работы крупных аграрных компаний, имеющих серьезные земельные банки и перерабатывающие мощности. Классический вариант семеноводства весьма фондоемок, ваш эксперт-академик абсолютно прав. Мы предлагаем пойти иным путем – переложить практически всю составляющую по производству на средние крепкие крестьянские хозяйства, взяв на себя технологическое консультирование, снабжение и сбыт, то есть те аспекты аграрного бизнеса, которые наиболее болезненны для крестьянина. Задача производителя – из нашего семенного материала вырастить качественный продукт и получить за свою работу достойную, заранее оговоренную оплату. Наша задача – обеспечить производителя семенами, обучить, быть рядом, то есть сопровождать процесс производства, помочь ресурсами для приобретения горючего, удобрений и средств защиты. Зато при такой схеме работы сверхприбыль от реализации семян, а также небольшую маржу от поставок химии в итоге получаем мы. Все стороны довольны: крестьянин обеспечен гарантированным заказом и оплатой, мы – высокой рентабельностью, которую вообще сложно найти в любом другом бизнесе.

– Какую рентабельность?

– От шестидесяти до трехсот и более процентов.

– Серьезненько! А риски?

– Риски, безусловно, присутствуют, бизнес подразумевает риски, прежде всего – климатические и технологические. Мы разработали ряд компенсаторных мероприятий, нивелирующих потенциальные негативные угрозы, поэтому вероятность отрицательного результата сведена практически до среднестатистической величины… Водка, к слову сказать, очень даже хороша.

– Изумительная водочка… Специалистов откуда брать планируете?

– Ключевой профессионал у нас есть – один из лучших семеноводов России. Мы равные партнеры в этом бизнесе. Технологическую команду формирует он. Управленческий, юридический, финансовый и другие блоки мы берем на себя. Как каша, Михаил Александрович?

– Делишес, как говорят англичане! Душа просто поет! Умеют, все-таки умеют экспаты готовить! Каждое блюдо или бокал вина стоят, конечно, как крыло от «боинга», но наслаждение зато получаешь просто непередаваемое… Какая стратегия «выхода» предлагается?

– Предпочтительный ориентир – стратегический зарубежный инвестор.

– Разумно… Как ваша кашка, Николай Константинович?

– Очень вкусно, очень! Спасибо.

– Так что от меня требуется?

– «Посевные» инвестиции. На первом этапе вложения необходимы только в отработку технологии и в оборотный капитал. Это относительно небольшая сумма – в районе ста пятидесяти – двухсот миллионов рублей. И безусловно, активное участие в развитии как члена совета директоров, нам требуются только «умные» деньги.

– «Посевные» инвестиции в сельское хозяйство – хороший каламбурчик, – засмеялся Михаил Александрович. – Наверное, венчурный капиталист, придумавший этот термин, был крестьянином по происхождению или его первые инвестиции были в сельское хозяйство. Что взамен?

– Если не размывать вашу долю при венчурном раунде финансирования, то десять процентов.

– Вы давно были в Австрии? – глядя в окно на старый московский бульвар, поинтересовался Михаил Александрович. – Там тихо и спокойно. Вы, вероятно, догадываетесь, о чем я сейчас думаю?

– Скорее всего, о сорока девяти процентах?

– Угадали.

– Фактически вы их и получаете. Мы с партнером имеем равные доли. Именно свои доли мы и предлагаем размывать, не трогая вашу.

– Все равно арифметика не получается… Не хочется доставать калькулятор, но, думаю, при размывании у меня бы осталось не менее тридцати пяти процентов…

– Кстати, как ваш «харлей» поживает?

– Отлично, души в нем не чаю! Заезжайте как-нибудь ко мне на дачу, покатаемся, я второй для супруги недавно купил, вам она не откажет. Ваши проницательные зеленые глаза действуют на женщин просто гипнотически.

– Мне кажется, для вас выгоднее было бы взять себе двадцать пять не размываемых процентов при первом венчурном раунде финансирования за сто пятьдесят миллионов, чем тридцать пять за двести, но с размыванием.

– Есть резон в ваших размышлениях, есть… А что с основными фондами – совсем не нужны?

– Есть интересные мысли, в частности по использованию и последующему возможному приобретению семенного завода. Но, откровенно говоря, основные фонды – не главный фактор инвестиционной привлекательности. С моей точки зрения, ключевые аргументы для стратегических инвесторов – уникальность и эффективность бизнеса. И доля рынка.

– Ключевые показатели эффективности и бюджет на год уже, безусловно, прикидывали. Я не спрашиваю, я уверен в этом. Тогда определите мне тридцать три целых и тридцать три сотых процента за сто семьдесят пять миллионов, но с условием, что если в конце года плановые параметры выдерживаете, то моя доля снижается до двадцати пяти процентов. Если не угадали – остаемся при первоначальном распределении. На десерт что будете?

– Договорились. Пирожок с капустой и медом, пожалуй.

– Отличный выбор! А я возьму пирожок с картошечкой и черничным вареньем. Они здесь сами его варят, вкуснотища! Ну что, по пятьдесят егермейстера для улучшения пищеварения и за успех нашего нового предприятия?

– Если для улучшения пищеварения, то как можно отказаться от такого полезного предложения не только авторитетного инвестора, но и партнера?!

Опытные переговорщики, теперь уже не просто интересные друг другу собеседники, довольные итогами встречи и вкусной пищей подняли бокалы. Их взгляды встретились и на пару мгновений задержались, окончательно скрепив отношения и открыв новую главу совместной деловой истории.

– Поздравляю, Николай Константинович, фандрайзинг* вам сегодня удался.

А погода в Австрии стояла просто фантастическая!

– Давненько я не ел такой вкусной каши!

– Вот и ладушки.

Часть 3

1

Осенний ветер подгонял Николая. Он то затихал и внимательно наблюдал за развитием проекта, давая возможность сосредоточиться, то налетал с ураганной силой, придавая импульс и заставляя быстро принимать ответственные решения. Кудрявые тучи, словно стадо овец, покорно подчинялись властному и могучему пастуху-ветру. Они периодически посылали влагу готовящимся к суровой зиме полям, расстраивая промокших городских жителей и застрявших в лужах и грязи автовладельцев. Яркое, но уже отдыхающее от напряженной летней работы солнце спокойно наблюдало за буйством природы, периодически подбадривая сквозь тучи всегда чем-то недовольных горожан и подмигивая понятливым и благодарным крестьянам.

Период сбора урожая совпал с периодом закладки основ семенного бизнеса. Провидение как будто специально распорядилось вести отсчет финансового периода не с первого дня календарного года, а с момента первых серьезных вложений в производственный процесс.

К началу зимы бизнес был окончательно юридически оформлен. Девяносто девятью процентами российского закрытого акционерного общества «Аграрные инновационные технологии» («АгроИнТех») владело английское партнерство First Russian Agrarian Company. Им, в свою очередь, владели три компании с Британских Виргинских островов с ничем не примечательными названиями, придуманными корпоративным юристом – старым партнером Николая – за чашкой кофе при перелистывании Оксфордского словаря английского языка. Официально одним процентом владел Николай, он же выступал по доверенности от имени номинального директора английского партнерства, который проживал на Сейшельских островах.

Управление финансовыми потоками было реализовано через один из крупнейших кипрских банков – аргументами выступили европейский статус островного финансового института, благоприятный инвестиционный и теплый морской климат, а также географическая и ментальная близость к России. В этом банке обслуживались компании приближенных к руководству России олигархов и чиновников, поэтому можно было прогнозировать, что в случае форс-мажорных обстоятельств российское государство не даст утонуть ни банку, ни небольшой дружественной стране по самой простой причине – дабы не потерять личные состояния особо доверенных лиц.

Для аудита бизнеса предполагалось привлекать кого-либо из «большой кучки» – так в предпринимательской среде с юмором называли аудиторские компании из группы наиболее крупных мировых игроков.

Выстраивая такую схему владения, Николай убивал сразу несколько зайцев.

Во-первых, в случае возможного рейдерского захвата агрессорам придется иметь дело не с фактически беззащитными российскими гражданами, а с иностранными юридическими лицами, что чревато международными судами, привлечением общественного внимания (никому и никогда в таких операциях не нужного), наймом рейдерами дорогостоящих высокопрофессиональных юристов и в итоге большими финансовыми затратами при высоких рисках. Во-вторых, потенциальные зарубежные венчурные и стратегический инвесторы, не доверяя российской законодательной и судебной системам, все равно потребуют структуризации прав собственности в понимаемой и предсказуемой юрисдикции. В-третьих, подобная организационная схема бизнеса оставляет открытыми возможности для публичного выпуска акций на Торонтовской, Гонконгской или других серьезных биржевых площадках, если рыночная конъюнктура будет благоприятна для такого развития событий.

Всегда стоит иметь в запасе сценарные варианты развития бизнеса, невозможно на сто процентов предугадать все возможности и ограничения.

2

Ближе к десяти часам утра дверь кабинета распахнулась, и, широко улыбаясь, вошел Виктор Дмитриевич. Кабинет сразу наполнился энергетикой сибиряка – особой породы российского человека.

В последние годы чиновники от статистики были озадачены тем, что многие россияне, проживающие за Уралом, обозначали свою национальность как «сибиряк». Ладно бы только статистики, политикам такая тенденция, вероятно, тоже была далеко небезразлична, ибо удаленность от центра, наследственное свободолюбие вольных людей и богатые природные ресурсы могли при разном развитии событий проявить себя совершенно неожиданно. Слишком свежи были воспоминания, когда в период распада советской империи на карте чуть было не появилась Уральская Республика.

Практически одновременно с гостем появилась Светлана Александровна, неся эспрессо с лимоном, мед и холодную воду для Николая, а пепельницу, сигареты, зажигалку, американо и заменитель сахара – для Виктора Дмитриевича.

Никому не позволялось курить не только в кабинете Николая, но и во всем офисе. И только для партнера Николай сделал исключение, понимая, что курение для него больше эмоционально-психологическая зависимость, нежели физическая потребность.

– Можно?.. – заранее зная ответ, Виктор Дмитриевич взял со стола пачку с сигаретами и привычным движением разорвал упаковку.

– А как сами считаете? – Николай хитровато и с укоризной прищурился.

– Ну… наверное, можно… раз принесли, – не растерялся семеновод.

– По пятьдесят с дороги не откажетесь? Пива вашего любимого не предлагаю, попьем кофе и поедем вас кормить, а вот немного коньяка с кофе для восстановления ауры не повредит. Согласны?

– А… у меня есть выбор?.. – парировал, пытаясь перехватить инициативу, партнер. – Хотите анекдот… на енту тему? Летит самолет Аэрофлота… Стюардесса спрашивает пассажира: «Кушать будете?» Он: «А какой выбор?» Она: «Да или нет!»

– Вот видите, варианты всегда есть, уважаемый вы мой, всегда, – засмеявшись, Николай достал рюмки и коньяк. – Вещи оставили в отеле при аэропорте?

– Дык… Светлана Александровна… его ж забронировала…

– Ну она же всегда с вами советуется.

– Чего от добра-то добра искать?.. Завтра утром лететь обратно… удобно, однако… пять минут, и в аэропорту… – глубоко затягиваясь сигаретным дымом, Виктор Дмитриевич сосредоточенно отсчитывал таблетки сахарозаменителя.

– С приездом! – Николай ощутил приятное пощипывание на языке любимого коньяка и с удовольствием вдохнул аромат кофе. – Искренне рад вас видеть.

Мексиканский ресторан на Арбате еще не успел наполниться золотой московской молодежью, озабоченно-напыщенно-деловитыми «белыми воротничками», звонким шумогамом, трелями и переливами рингтонов современных ручных соловьев – мобильных телефонов, и плотным сизовато-удушливым табачным дымом. Выбрав на втором этаже столик у окна, на границе курящей и некурящей зоны, мужчины заказали жареные луковые кольца, жареный сыр моцарелла, стейк для Виктора Дмитриевича, фахиту с курицей для Николая и кувшин нефильтрованного пива.

– Пиво сразу принести… или с закусками? – поинтересовалась, скорее, утвердительно, чем вопросительно, присев и игриво положив подбородок на сложенные на столе руки, приветливая молоденькая официантка Аннушка в ярком скоморошьем колпаке с бубенцами на голове, весело глядя на мужчин.

– Сразу, – одновременно ответили оба, и все трое засмеялись.

Николай проводил взглядом медленно ползущий по Арбату плотный поток автомобилей с безуспешно пытающимся раздвинуть его черным представительским «мерседесом» со знаками боярского отличия – мерцающей синей мигалкой на крыше и противно квакающим сигналом, которые, очевидно, должны были внушать плебеям страх и преклонение.

– Как рыбалка, Виктор Дмитриевич?

– На рыбалке… две недели уже не был… и это плохо.

– Чего так?

– Дык… боюсь точку некомпетентности проскочить…

– О как! Это серьезно, – разливая пиво, удивился Николай.

– И Виннету начал свой рассказ… – Виктор Дмитриевич задумчиво усмехнулся и пригубил холодное пиво. – Мое мнение по развитию… Честно скажу… мне сложно сегодня… Я занят по сути срочными и неотложными делами… и конечно, я погружен в них… и чтобы чего-то сообразить о близких и далеких перспективах… нужно хотя бы выйти из этого повседневного транса, а оно не отпускает… В этом по сути вся и проблема… Конечно, есть понимание… точнее уже ви́дение основного бизнеса… и вполне понятно, это совсем другое, не то, что было в прошлой жизни… по сути, тема только осталась… точнее, отрасль… И понятно, что тема гораздо круче, чем мои предыдущие… и интересней… Но времени на формирование бизнеса нужно много… Особенно персонал… Тут его значение гораздо выше, так как речь идет о «худой» компании… Но и возможности роста – геометрические, хотя в этом я вижу и большую опасность… как бы не проскочить уровень некомпетентности… Вот вкратце… А в остальном… все прекрасно…

Николай не торопил с расспросами коллегу, давая возможность ему спокойно сформулировать проблему. Раз Виктор Дмитриевич прилетел на день в Москву только для встречи с ним, значит ситуация действительно перезревшая. Несколько человек из команды Николая постоянно работали в «поле» – в офисе компании в Ялуторовске, сменяя друг друга, помогая Виктору Дмитриевичу выстраивать и настраивать формирующийся бизнес.

– Вот прикиньте… Срез ситуации в компании сегодня: затраты постоянные есть, три направления бизнеса есть, стратегия развития – думаем, квалифицированных исполнителей меньше, чем хотелось бы, автоматизацию и управленческий учет только настраиваем, функциональные обязанности размыты, мотивация понятно где… Короче, ежики в тумане… Хотя народ в конторе хороший, покладистый… – вторая сигарета была раскурена еще до того, как затушен первый окурок. – Самое противное, что все это видишь…

– Ребята мои достаточно помогают? – поинтересовался Николай.

– Нормально… К ним вопросов нет… Но… тут мне самому надо во многом разобраться… В общем, мысли такие: сейчас анализ заканчиваем, материал для расчетов почти весь есть… необходима цель, через расчеты выйдем на конкретное понимание цели, отсюда попробуем и разобраться, что нам нужно и как распорядится нашими возможностями… Вот такие пироги с котятами…

Николай внимательно, не перебивая, слушал своего делового товарища, прихлебывая маленькими глотками холодное пиво и закусывая жареным сыром. На телевизионных экранах, подвешенных в разных концах зала под потолком, мелькали спортивные сюжеты. Из колонок все громче и громче звучала зарубежная попса, пытаясь заглушить нарастающий с увеличением числа посетителей ресторанный гвалт.

– Это вот… – после паузы в несколько минут продолжил Виктор Дмитриевич, глубоко затягиваясь сигаретой, – вы у нас бываете редко, даже и поговорить-то не с кем, тоска зеленая… Помните, анекдот старый? Ночной звонок в квартиру. Абрам подходит к двери и спрашивает: «Кто там?» Отвечают: «Милиция». «Что вам надо?» – «Поговорить». – «А сколько вас?» – «Трое». – «Вот и поговорите друг с другом!» Вот и я прилетел поговорить, себя показать да народ посмотреть… Антересные люди всегда вокруг вас крутятся, Николай Константинович… как в той старой песенке… такие люди разные, что нет проблем, – сибиряк негромко засмеялся. – А коли на сурьезе, вопросов, конечно, много накопилось… Самый главный – не сформировано окончательно у меня в голове понятие цели… Банально – ка-ко-ва наша цель?..

Не дожидаясь реакции Николая, Виктор Дмитриевич начал рассказывать анекдот.

– Паспортно-таможенный контроль на границе с одной из прибалтийских республик… К машине, следующей из России, подходит местный полицейский: «Э-э-э… Чай… Кофе… Ка-ка-ва… Какова цель вашего визита?» Так и я себя спрашиваю, в который уже раз: какова цель нашего бизнеса? И от ентого всяка хрень в голову лезет… короче… там анархия… Конечно, ребята ваши грамотные, все правильно говорят, но… не все с ними обсудить могу… Конечно, хотелось бы сформироваться, роли закрепить, обозначиться… да и вперед с пролетарской ненавистью… Под енто и коллектив, и все остальное формировать… Перестраиваться – дело неблагодарное… да и хлопотно это… А время не ждет… Как у Филатова: «Ни одной сурьезной птицы, все сплошная дребедень…»

Начав не так давно плотно общаться в крестьянских кругах, Николая поразила начитанность руководителей аграрного бизнеса, причем из самых разных уголков России. Многие из них могли запросто цитировать Есенина, Толстого и других писателей и поэтов, и не короткие фразы, а целые произведения. Ни в одном профессиональном сообществе такого массового литературного отличия не замечалось. Вот Виктор Дмитриевич, например, постоянно вставлял в разговор фразы из произведений Леонида Филатова.

– Каждый по-своему, конечно, видит все… и со своей колокольни… Пора сформировать одно ви́дение… Короче, вы, конечно, все понимаете…

Николай молчал.

Подали горячее.

Виктор Дмитриевич сосредоточенно разрезал стейк на небольшие куски.

– Беспокоюсь-то из очень простых побуждений… Я для себя просто планку поставил – этот месяц… Видимо, сработало, во всяком случае в голове… такая мини-стратегия… Ентот месяц-то к концу идет, и мне неуютно… Видать, коллективу это тоже передалось, он же формируется потихоньку… короче, все чего-то ждут в этом месяце, а он проходит, и ничего кардинального не случается… Ситуация перезревает, коллектив ерзает… Понимаете?.. Много путей есть в развитии, возможностей… много прекрасных вариантов выстраивания, но надо один и желательно лучший… У сегодняшней ситуации огромные преимущества, мы ничем не обременены, и в этом плане свобода выбора уникальная… Мы знаем тему, огромный опыт и тэ дэ, и тэ пэ… Как сказал недавно наш общий знакомый, руководитель аналитического центра: «Виктор, это не мало!» Реально выстроить то, что хотим. Только надо конкретизировать… И все, по большому счету, зависит только от меня и от вас.

На улице завыла милицейская сирена, и грубый голос, усиленный громкоговорителем, несколько раз прорычал: «Вправо! Вправо уйти! Кому говорю?! Вправо уйти!»

– Весело тут у вас, – съехидничал Виктор Дмитриевич.

– Да уж, расслабиться не дадут, это точно, – задумчиво произнес Николай.

– Может быть, мы несколько упростим задачу, абстрагируемся слегка, уважаемый коллега? Сколько у вас лет руководящего стажа?

– Дык… шибко много уже, однако…

– И по развитию решения принимали всегда сами, сколько садить, что разводить… или…

– Да нет… какое там… Генеральную линию, понятно, определяли партийные и советские органы… ну… ученые советы давали само собой… Остальное – вроде как сами… А что?

– То есть вы были свободны только в рамках оперативного принятия решения?

– Ну-у-у… – Виктор Дмитриевич пытался ухватить мысль Николая.

– А чем сейчас ситуация отличается? – Николай намеренно сделал паузу. – Ученых не будем трогать – это священные коровы. Да?

– Священные… точно…

Дым от сигареты медленно поднимался к потолку, сливаясь там с десятками таких же извивающихся бестелесных змеек в пасмурное голубовато-сизое облако.

– А место партийных и советских органов еще свободно или кто-то занял?

– На что намекаете, Николай Константинович?

– Я не намекаю, а рассуждаю вслух… Присоединяйтесь к рассуждениям, не стесняйтесь.

– Рынок… что ли?

– Безусловно, рынок – это объективная среда нашего обитания, согласен. А если поближе к телу? Вы были членом партии?

– Коммунистической?

– А разве были другие?

– Обязательно должен был быть… А как же… руководил же…

– А я вот не был и не рвался, да и не звали как-то. Так что совместно с вами мы на партийные органы явно не тянем.

– А… на кого тянем? – не выдержал Виктор Дмитриевич.

– Как акционеры – на советские органы мы тянем, в данном конкретном случае, уважаемый партнер. А вот стратегический инвестор и есть наше мудрое и единственно верное партийное руководство.

– Э-э-э… хорошо… А с моими-то вопросами, как определимся?..

– А вот попросим Аннушку еще кувшин пива принести, он и поможет нам определиться, – Николай подмигнул собеседнику и искренне рассмеялся озабоченному виду своего серьезного товарища. – У вас сегодня есть еще какие-нибудь дела, Виктор Дмитриевич?

– Надо в гостиницу «Союзная»… алтайцам вечером только документы завести… не к спеху…

– Прекрасно. Не торопимся, значит, – Николай резко посерьезнел. – Очень важные вопросы подняли, уважаемый мой товарищ. Безусловно, без определения и фиксирования четкого понимания стратегии развития бизнеса все движения будут хаотичными и мало результативными, а то и ошибочными. Не выбрав и не сконцентрировавшись на наиболее важных направлениях, невозможно выстроить эффективное оперативное управление, кадровую политику, мотивацию… Только определившись в главном, можно более-менее уверенно говорить о прочих желаемых параметрах, например о бюджете развития или условиях привлечения заемных средств, и быть уверенным в их возврате. Все это – важная и большая работа. Без нее у компании нет будущего, какие бы сладкие варианты случайных сделок не возникали. Это закон развития.

За столом повисла пауза, не заглушаемая даже разноязычным шумом ресторана.

– Хочу только уточнить ваши мысли, Николай Константинович… – четко проговаривая каждое слово, произнес Виктор Дмитриевич. – Конец первого предложения «…а то и ошибочными» надо заменить на новую редакцию «…неминуемо ошибочными». Всё, можно печатать транспарант и вывешивать в актовом зале конторы.

Мужчины дружно и громко рассмеялись, образно представив описанную картину.

– Например, вопрос бюджета, – продолжил Николай. – У вас часто компьютер глючит, да?

– Ну… бывает…

– Нет устойчивой связи. И сбои происходят именно в тот момент, когда разница во времени позволяет нам спокойно обсуждать важные задачи. Каким числом выражается в деньгах, в стоимости бизнеса наше с вами общение в момент становления и развития компании? Много налетаетесь в Москву по каждому вопросу? В ремонт нового офиса вложены серьезные ресурсы, и деньги заморожены. Почему встал процесс? Подрядчик другой объект заканчивает, а мы как тактичные интеллигентные люди входим в его положение за счет уменьшения своих оборотных средств и за счет расходов на оплату аренды. Так? А ведь офис – это не только стены и столы, это и элемент управляемости бизнесом, а в российской действительности особенно значимый. Спасая чужой бизнес, мы теряем собственную ликвидность и управляемость. Так выходит? Структурирование бизнеса и сделок требует определенных средств – это минимизация рисков. Плюс… плюс… плюс… Мелочи? Каждый аспект и каждая статья расходов сами по себе небольшие?

– Ну… каждые… да…

– Каждые по отдельности – да. А вместе? Это лишь малая часть затратной части бюджета. Но принципиально обязательная. Не считая производственной и организационной… Значит, надо определять приоритеты, этапность, выдерживать политику платежей, выстраивать бездефицитность, серьезно работать над политикой привлечения и распределения финансов и еще много чего другого делать. И тут мы снова возвращаемся к началу рассуждений: что, для кого, для чего, сколько, когда, как, кем и на каких условиях?

Виктор Дмитриевич тяжело вздохнул и залпом выпил кружку пива.

– Теперь о принципах построения бизнеса, – продолжил Николай. – Рассуждая не так давно с вами о стратегии, мы договорились и, мне показалось, приняли как руководство к действию, что бизнес должен быть инвестиционно привлекательным в любой момент, с первых шагов становления компании выстраиваться под потенциального стратегического инвестора. Отсюда логически вытекают все остальные следствия – от продуктовой линейки до кадровой политики. Такая постановка задачи уже автоматически дает ответы на многие вопросы.

Следующее. Любой бизнес создается ради учредителей и только ради них. Это аксиома. Важнейшая аксиома. В противном случае понятие бизнеса теряет смысл, и действо переходит в рамки некоммерческой организации или хобби. Что планируем строить мы? На этот вопрос мы должны ответить сами себе, причем однозначно.

Если мы будем выстраивать бизнес, помня о вышеперечисленных краеугольных постулатах, у бизнеса есть будущее, и все вокруг – мы сами, наши семьи, сотрудники, клиенты, государство – будут счастливы. Если мы не заложим именно такой фундамент под возводимое здание компании, то я не возьму на себя ответственность кого-либо из нас подталкивать в бизнес или даже просто поддерживать. Это было бы неправильно, нечестно, непрофессионально.

Ваше мнение?

– Да уж-ж-ж, добавить вроде-то и нечего… Полностью солидарен, – выдохнул Виктор Дмитриевич.

– Если у нас такое единодушие, что и спорить не о чем, то давайте тогда возьмем бумагу и начнем конкретизировать и детализировать наши рассуждения и выводы с учетом существующих ограничений.

Аннушка подошла к столу с немой мольбой в глазах. В два часа ночи в ресторане оставались только два увлеченных беседой посетителя – Николай и Виктор Дмитриевич.

3

До культовой советской гостиницы «Союзная» на Ленинградке домчались на такси по пустынным улицам минут за двадцать пять с одной короткой остановкой для доверительной беседы и обмена денежными купюрами на пожелание «Счастливого пути!» с бодрствующими и в такое позднее время гаишниками.

Пока таксист, по виду и разговору явно родом из Средней Азии, улаживал по взаимному согласию вопрос о превышении скорости со стражами порядка, у Виктора Дмитриевича мгновенно нашелся анекдот на соответствующую тему. Открыв окно и театрально затянувшись сигаретой, он философски продекларировал:

– Умер гаишник… предстал перед Богом… Всевышний ему предоставил выбор: налево – ад, направо – рай… Гаишник не задумываясь: «А можно на перекресточке постоять?»