Текст книги "Тим Сваргин. Заколдованное путешествие"

На дне

Подземный паркинг был мрачным и обшарпанным. В углах валялись наметенные сквозняком кучи мусора. Между машинами сновали беспризорные собаки. В железных коробах под потолком гудела вентиляция. Никто, попавший сюда случайно, не мог и предположить, что такое место может находиться в самом центре Москвы. Тем более, никак нельзя было ожидать увидеть здесь такое количество дорогих автомобилей. Подземная стоянка была ими забита. И этому была причина.

Из непрерывно двигавшейся вереницы автомобилей выходили солидные господа. Их сопровождали дамы в вечерних нарядах, сверкающие бриллиантами и обнаженными спинами. Оглядываясь, будто опасаясь слежки, прибывшие устремлялись к неприметной железной двери. На условный стук в ней открывалось небольшое окошко, в котором появлялся внимательный глаз. Он оглядывал гостей, внимательно озирал паркинг, и дверь бесшумно открывалась.

Внутри гостей встречал швейцар. С учтивым поклоном он принимал у вошедших верхнюю одежду, и приглашал войти.

– Прошу вас! Будьте любезны! Сегодня в зеленом зале подают особое зрелище.

Оставив позади грязный паркинг, гости входили в шикарные интерьеры. Здесь все кричало роскошью и богатством – здесь было казино. Гости все прибывали. Они спускались по широкой парадной лестнице и расходились, выбирая себе занятие по интересам.

Каждый из залов заведения был по-своему неповторим. Красный зал оглушал посетителей музыкой и ослеплял лазерным шоу. Здесь длинными рядами стояли игровые автоматы – однорукие бандиты, монетки, видеопокеры и много чего еще. В центре зала манил огнями бар. Бармены за стойкой показывали свое искусство – жонглировали бутылками, ловили зубами стаканы и сооружали из оливок бусы.

– Кто заказывал В-52? Бери своего штурмана и занимай взлетную полосу.

– Приятель, вот твоя кровавая Мэри. Смотри, она сегодня навеселе.

Рядом с баром вздымали струи два шоколадных фонтана – горький и молочный. Порой волны шоколада перехлестывали через край и разливались по мраморному полу.

В конце зала виднелись столики кафе, где под высоким потолком парили воздушные шары. В их гондолах стояли столики. Еду и напитки туда подавали, передвигавшиеся на ходулях официанты.

Воздушные шары плыли по залу, временами подлетая к сцене, на которой этой ночью бесновалась специально приглашенная рок-группа «Кромешная пасть». Грохот барабанов и визг гитар заглушал все вокруг. Несмотря на дорогие входные билеты, огромный танцпол был набит битком.

В другом, зеленом зале, напротив, царила благоговейная тишина. Здесь стояли столы зеленого сукна, за которыми играли в покер, твист, преферанс, блекджек. Тут было настолько тихо, что шелест раздаваемых карт казался чересчур громким и резким. Над столами висели зеленые абажуры. Их свет выхватывал из темноты лишь напряженные лица и нервные ладони игроков. Создавалось впечатление, что у сидящих за столами нет собственного тела, и за зеленым сукном собрались лишь бестелесные духи. Неестественную тишину зеленого зала изредка прерывал нервный шепот играющих.

– Еще! Еще одну! Ах, черт!

Расположенный по соседству, золотой зал был более оживлен. Здесь крутились рулетки, по столам рассыпались горки фишек. Игроки возбужденно выкрикивали ставки и громко восклицали. Раздавался смех, иногда сдержанный, иногда слишком бурный. Кто-то праздновал выигрыш, кто-то ставил на кон часы и ключи от дома. Здесь царил азарт и неестественное неудержимое веселье.

– Я же говорила, нужно было ставить на красное! – иступлено кричала приличная с виду дама. Ее платье съехало набок, волосы были всклокочены, на одном ухе не хватало сережки.

– Ага! – отмахивался нот нее не менее представительный, но порядком растрепанный господин. – На цвет твоих сегодняшних глаз?

– Никогда! Слышишь, никогда не получишь от меня ни одного рубля, – слышалось с другой стороны.

Там стояли, вцепившись друг в друга, два господина. Тот, что был моложе тряс за грудки другого, более старшего, и твердил одно и тоже.

– Ну, еще раз! Последний разок! Ты же видишь, сейчас мне обязательно повезет!

Их заглушал зычный мужской голос от рулетки.

– А мне сегодня фартит! Ха-ха! – гогочущий господин сорвал с шеи тугой галстук и бросил его на стол. Его щеки пылали горячечным румянцем. Дрожащие руки сгребали выигрыш. – Сегодня я оставлю ваше казино с голым задом. Ха-ха!

Еще дальше, в розовом зале посетителей встречали бледно-розовый туман и тихая музыка. Здесь остывали горячие головы и успокаивали нервы те, кто спустил все до рубля. Невесомые клочья невесомой розовой ваты мягким ковром стелились по полу, и создавалось впечатление, что люди ходят по настоящему облаку. Здесь на мягких диванах и креслах полусидели и лежали люди. Временами кто-то неестественно громко смеялся. Причиной этому смеху был коварный розовый туман.

Следующим после розового был желтый зал. Здесь была курительная комната. В ней тоже отдыхали от игры, а некоторые, судя по их виду, не выходили отсюда уже по несколько суток. И без того приглушенный свет желтого зала заволакивали клубы кальянного, сигарного и сигаретного дыма.

Были еще приватные комнаты и кабинеты, где при желании можно было уединиться вдвоем или небольшой компанией, но все это были мелочи по сравнению с последним… черным залом.

Он стоял особняком от остальных, и о нем ходила дурная слава. Никто или вернее почти никто не решался войти в него, потому обратно никто не возвращался. Правда, раз в несколько недель находились смельчаки или безрассудные головы, которые переступали порог черного зала. Подвигавшие их на это причины, были разными, но всегда очень простыми. Одни проигрывались в пух и прах, другие ссорились с женами, третьи сходили с ума, и им уже было все равно – хоть в омут головой.

Была еще одна причина, из-за которой людей, несмотря на весь вселяемый в них ужас, так притягивал черный зал. Рядом с его дверью висела золотая табличка, на которой говорилось, что вошедший и вернувшийся из этого зала, получит приз в один миллион долларов.

Правда, до сих пор это не удалось никому. Лишь однажды эта дверь открылась изнутри, и оттуда вываливался несчастный, про которого уже давно и похоронили заживо. Этот человек, а точнее существо в виде человека, не могло вымолвить ни слова, никого не узнавало и вскоре попало в психиатрическую больницу. Выигранный миллион его больше не интересовал.

Что на самом деле было внутри черного зала, никто доподлинно не знал, но, как водится, слухов ходило великое множество. Говорили, что в нем держат каких-то диких и опасных зверей. Другие утверждали, что там начинается заброшенные московские каменоломни. Третьи рассказывали страшные легенды про злобных карликов или пугали историями о тайном ордене подземных монахов. Много чего говорили, и это лишь добавляло остроты и азарта.

Незадолго до полуночи по залам, как легкий ветерок, пробежал шепот.

– Это он.

– Сам Вельзевей!

– Хозяин прибыл!

Гости отвлекались от игры и поворачивали головы ко входу. По центральной анфиладе двигалась небольшая процессия. Во главе нее шел Вельзевей. Как всегда одетый по своей собственной моде, сегодня он был в нежно-салатовом костюме. На его шее ярким пятном алел повязанный платок. Позади Вельзевея вышагивал длинный худощавый господин в клетчатом костюме и пенсне. Он крутил головой и с изумлением рассматривал великолепную обстановку казино. Замыкали процессию неизменные телохранители. Были это громилы-охранники, побывавшие во вчерашней переделке со Сципионом, или новые понять было трудно. Будто сошедшие с конвейера, они были неотличимы друг от друга. Очевидно было одно – руки и ноги у них были на месте.

Вельзевей и его гость миновали вереницу залов и, отворив скрытую портьерой дверь, попали в небольшой кабинет. Охрана осталась у входа. Внутри им делать было нечего, да и входная дверь была не по их широким плечам.

– Пожалуйста, присаживайтесь, герр Шулермюллер, – по-хозяйски распоряжался Вельзевей. – Сюда – здесь вам будет удобно. Я сейчас скажу, чтобы принесли выпить.

– Нет-нет! Не стоит затрудняться, – отвечал гость. – Я предпочитаю совершать дела с ясной головой.

– Совершенно с вами согласен, – отвечал Вельзевей. – А я пожалуй закажу себе клубнику со сливками. Знаете ли, моя слабость. Скажите, как вам показалось мое заведение?

– О, я очень потрясен. Оно великолепно. Какой размах, какая широта. Я до сих пор не видел ничего подобного. Но…, – Шулермюллер понизил голос. – Но я знаю, что в Москве казино запрещены.

Вельзевей довольно улыбнулся. Его трость описала в воздухе замысловатый узор.

– Да, вы правы. В Москве казино запрещены. Но в моей Москве, – он сделал особенный акцент на слове «моей». – Можно все. И казино, и многое другое. Я сам себе хозяин и никто мне не указ, кто бы он ни был. Кстати, ставлю пари, что вы ни за что не догадаетесь, где мы сейчас находимся.

Шулермюллер удивленно поднял брови.

– Я полагал, что мы в вашем…, – он ждал, что Вельзевей закончит фразу за него, но тот нетерпеливо замахал тростью.

– Я имею ввиду место, где находится мое заведение. Как вы думаете, что сейчас над нашей головой?

– Боюсь даже предположить, – поежился гость. – Вы меня пугаете.

– Я дам вам подсказку, – не унимался Вельзевей. – Это нечто вечное, но непостоянное и все время меняющееся.

Шулермюллер задумался.

– Может быть власть? Неужели над нами Кремль?

– Нет, – расхохотался Вельзевей. – Еще одна попытка!

– Красная площадь? Храм Христа? МИД?

– И снова нет. У вас, дипломатов в голове одна политика. Нельзя же постоянно думать только о ней. Так что? Есть у вас еще варианты?

– Даже не представляю, что и думать, – развел руками Шулермюллер.

– Хорошо. Тогда я вам покажу.

Вельзевей взял со столика дистанционный пульт и нажал несколько кнопок. Свет в кабинете стал мягче, а потолок над их головами пришел в движение. Складные панели сдвинулись в сторону и обнажили стеклянный купол. Над ним, озаряемая вечерними бликами, текла вода. Шулермюллер врос в кресло и не отрывал взгляда от необычного зрелища. Вельзевей поднял трость и постучал набалдашником по стеклу.

– Что вы делаете? – испугался Шулермюллер. – Вы разобьете его.

Вельзевей рассмеялся.

– Если бы вы знали, что это за стекло, вам бы стало стыдно за свои слова. Его сделали ваши соотечественники. Это настоящее ультрапрочное круповское стекло. Выдерживает прямое попадание авиационной бомбы. Немецкое качество – вам ли его не знать, – хитро прищурился Вельзевей. – А над нами течет Москва-река. Теперь вы понимаете, почему я говорил про другую Москву?

Шулермюллер сглотнул.

– Вы великий выдумщик, господин Вельзевей.

– Это пустяки. Вы еще не видели того, что действительно достойно восхищения. Также надеюсь, что сегодня мы насладимся не только видом реки. Я закрою, чтобы нас не увидели снаружи. Лишнее внимание нам ни к чему.

Жалюзи потолка вернулись на прежнее место. Зато обнажилась одна из стен кабинета. Из нее выехал ряд мониторов, которые вспыхнули каждый своим цветом. Один цвет – один зал. Начиналось любимое занятие Вельзевея – подглядывание за другими.

Впрочем, сегодня не стоило ожидать событий вроде вчерашнего. Открытие «Бужетеля» готовилось заранее, и на нем Вельзевей рассчитывал получить массу новых впечатлений. Все испортило внезапное появление Сципиона. Но он поставил его на место и больше не увидит этого ненавистного старикашку. Вельзевей самодовольно улыбнулся, вспомнив удирающего Сципиона и его приспешников.

– Грязный мухомор! – процедил Вельзевей.

– Что? – удивленно поднял брови Шулермюллер.

– Извините, это я не вам. Так, вспомнилось кое-что.

Со скучающим вздохом он опустился в кресло через столик от гостя. Казино, рулетка, карты – все это давно прискучило Вельзевею. Ему хотелось чего-то новенького, необычного, свеженького, но раз от раза получать новые ощущения становилось все сложнее. Поэтому сегодня Вельзевей собирался поиграть на тотализаторе. Не на обычном, а на человеческом. Среди публики его казино находилось много подсадных людей. Они высматривали среди посетителей подходящие «экземпляры», как называл их Вельзевей, и поступали с ними согласно заранее разработанному плану.

На экранах была обычная картина. Эмоции, что бушевали по ту сторону мониторов, больше не задевали Вельзевея. Он пресытился ими десятки лет назад. Сидя в кресле и позевывая, он лениво переводил взор с одного зала на другой… Но, что это? Кабинет осветило красное мигание. По лицу Вельзевея забегали частые всполохи.

– Что случилось? – встрепенулся Шулермюллер.

– Вам необычайно повезло, мой герр, – оживился Вельзевей. – Надеюсь, сейчас мы увидим кое-что захватывающее.

Красная лампа была сигналом, довольно редким в последнее время и поэтому долгожданным. Он мог означать одно – кто-то из посетителей решил войти в черный зал. Вельзевей превратился в само внимание.

На центральном мониторе появился мужчина. Тот самый, которому так фартило на рулетке, и который обещал оставить казино с голым задом. Широкими шагами он направлялся к черной двери. За ним, путаясь в длинном платье, бежала женщина. Со слезами в голосе она о чем-то просила его. Мужчина не слушал и шел дальше. Его волосы были всклокочены, ворот рубашки расстегнут, галстук сдвинут в сторону и заброшен за плечо. По пятам пары двигалась толпа зевак. Она шла плотной стеной, стараясь не пропустить ничего интересного, о чем потом можно будет посплетничать.

Вельзевей прибавил звук. Динамики зашипели, в них послышался женский голос.

– Пожалуйста, постой! Не ходи туда. Я тебя прошу!

Мужчину не было слышно. Он уже стоял перед черной дверью, на которой для пущей убедительности были изображены череп и кости. Его рука взялась за ручку, но за спиной снова раздался голос жены.

– Не ходи!

Мужчина обернулся. Было заметно, что в нем затухает былой запал. В глазах читалось желание вернуться. Он даже отступил от двери.

Вельзевей отстранился от экрана. На стеклянный стол между ним и Шулермюллером со стуком упала фишка.

– Ставлю сотню, что он войдет, – воскликнул Вельзевей.

Шулермюллер вздрогнул, будто очнулся ото сна. Он быстро взглянул на Вельзевея, на экран, сощурил правый глаз и аккуратно опустил на стол две фишки.

– А я ставлю две на то, что струсит. Мои двести, что не войдет.

– Дорогой мой герр, хочу вам напомнить, что в моем казино возможно все. Мы с вами играем по правилам, которые придумываем сами. Это пешки, – Вельзевей указал на людей на мониторах. – Мы с вами игроки. Я делаю первый ход.

Он включил микрофон.

– Команда белых, слушай меня. Он должен войти.

Тотчас в толпе послышались недовольный ропот и выкрики.

– Трус, чего встал?

– Сказал, так иди! Что, в штаны наложил?

– Давай, давай! Или твоя баба смелее тебя?

Под давлением внедренных в людскую массу помощников Вельзевея, толпа напирала. Мужчина прижался спиной к двери и затравленно озирался.

– Заходи, раз вызвался! – кричали ему.

– Покажи, на что способен!

Несчастный застыл на месте. У него не было сил ослушаться толпы, но и желания входить тоже не было. Его рука легла за ручку, но на ней повисла женщина.

– Если ты пойдешь туда, я пойду за тобой.

– В черную дверь может войти только один, – сказал спокойный голос.

Мужчина и женщина разом обернулись. Рядом стоял швейцар.

– По правилам туда может войти только один, – повторил он.

Вельзевей передал микрофон Шулермюллеру.

– Ваш ход, герр.

Тот быстро сообразил.

– Моя команда черных? – спросил он.

– Совершенно верно.

Шулермюллер подался вперед, четко и отрывисто продиктовал в микрофон.

– Черные, отвлеките толпу. Даю пять сотен тому, кто отведет этого человека от двери. Женщину привязать к нему. Хоть веревками. Слышите?

– Хитро, – похвалил его Вельзевей и перехватил передатчик. – Но слишком поздно. Да втолкните его туда, наконец.

Толпа разделилась надвое. Ее качало как морской прибой. Люди хотели уйти, но их удерживали задние ряды. Другие активно двигалась вперед, уменьшая и без того малое пространство перед черной дверью.

– Трепач, а говорил, что войдет!

– Как дошло до дела, так сдулся! Подкаблучник!

Каждый крик словно выстрел отдавался в напряженном теле мужчины. Он вздрагивал, а его дрожащая рука нервно дергалась на дверной ручке. И вот она поддалась. Из щели пахнуло сыростью. Толпа на миг замерла, но потом навалилась с новой силой.

– Что, поджилки трясутся?

– Кричать не боялся. А теперь…

– Иди! Иди! Иди! – слышалось со всех сторон.

– Нет! Не пущу! – женщина повисла на его плечах. – Не ходи туда!

Мужчина посмотрел на нее, как в последний раз.

Ее подхватили чужие руки и оттащили прочь. Она цеплялась и вырывалась. Ее длинные волосы спутались и упали на глаза. Когда же она снова посмотрела туда, где секунду назад стоял ее муж, то не увидела никого. Его больше не было.

– А-а-а! – вопль отчаяния вырвался из ее груди. Она упала на пол и зарыдала. Окружавшие ее люди расступились, отошли, и вскоре она осталась одна.

Банковский чек лег на сторону стола Вельзевея.

– Сейчас я был немного не готов, но жажду реванша, – сказал Шулермюллер.

– О, у вас еще будет не один шанс.

Вельзевей положил на столик две фишки.

– Ставлю на то, что он не продержится и десяти минут.

– Я совершенно не представляю, о чем мы говорим, но ставлю против вас. Тоже две.

Экраны разом погасли, чтобы включиться снова. Перед Вельзевеем и его гостем открылись виды темного подземелья.

– Это подземный лабиринт. Там совершенно темно и никого… Впрочем, никто не знает, есть ли там кто-нибудь или нет. Изюминка этого лабиринта в том, что он постоянно меняется. Стены передвигаются. Даже если вы запомните путь, то не сможете его повторить, потому, что его больше не будет.

– Вы это сами придумали? – с восхищением спросил Шулермюллер.

– Придумал я, – гордо ответил Вельзевей.

– Но как вы его проверили? Откуда знаете, что все происходит так, как вы мне говорите? Если я правильно понял, оттуда никто не возвращался.

– О, это очень интересная и в то же время очень обычная история. Этот лабиринт сделал один человек. М-м-м, не помню его имени. Ну-да, неважно. Я, как вы знаете, не люблю платить за плохую работу, а единственным способом проверить хорошо ли он выполнил мое поручение – это было пройти лабиринт. Если бы мастер вернулся, значит, лабиринт плох и платить не за что. Если же он останется там, то, следовательно, платить некому. В любом случае я в выигрыше.

Шулермюллер слушал как завороженный.

– Он вернулся?

– Кто?

– Ваш мастер.

– Ах, он? Нет. По крайней мере, я его больше не видел.

– О, вы страшный и гениальный человек, – одновременно с осуждением и одобрением воскликнул гость.

– Ничего особенного. Это лишь попытка как-то разнообразить эту унылую жизнь. Я называю это тараканьими бегами. Вот смотрите!

На экране показался мужчина. Он шел, осторожно нащупывая невидимый в темноте пол и касаясь кончиками пальцев стены. С потолка свисала паутина. Она облепила его лицо и мужчина вскрикнул. Его голос эхом прокатился по пустым комнатам. В одном из экранов мелькнула быстрая тень. Послышался еле слышный звук семенящих шагов.

– Кто здесь? – выкрикнул мужчина.

Ответа не было.

– Здесь есть кто-нибудь?

Снова тишина.

Мужчина повернулся назад и ударился лицом о стену. Из рассеченной брови потекла струйка крови. Путь, по которому он только что прошел, больше не существовал. Его не было. Теперь тут стояла стена. Мужчина ощупал ее, отошел вправо, потом немного влево. Конца стены не было. Он ударил по ней рукой, но это было бесполезно.

Мужчина застучал кулаками изо всех сил.

– Выпустите меня. Я вас заклинаю.

Близкий шорох привлек его внимание. Что-то наблюдало за ним со стороны. Человек почувствовал это и обернулся. Ничего не видя перед собой, он постарался закрыться рукой, но… Его вопль чуть не разорвал динамики.

Зажмурив глаза и закрыв руками уши, Вельзевей дождался, когда стихнет крик.

– Семь минут пятьдесят пять секунд, – холодно констатировал он.

Шулермюллер молча передал новый чек. Над ними снова загорелась красная лампочка.

– Хм, – встрепенулся Вельзевей. – Сегодня удачная ночь. Такое бывает не часто. Что у нас тут?

Он переключил мониторы на фойе казино. Там снова собралась толпа. Она преследовала женщину, ту самую, муж которой только что исчез в лабиринте. На этот раз толпа держалась на расстоянии, и Вельзевей понял почему. В руке женщины был пистолет. Она направлялась к черной двери. Швейцар, что дежурил у входа, хотел помешать ей, но заметив оружие, посторонился.

Женщина распахнула дверь. Толпа за ее спиной замерла. Всего мгновение женщина колебалась, но потом стремительно вошла внутрь. Дверь захлопнулась, и несколько секунд ничего не было слышно. Затем послышались выстрелы. Темнота поглотила девять пуль.

Вельзевей лихорадочно переключался между экранами, но найти место событий не удавалось. Вот мелькнула тень, послышался всплеск воды. Что-то гулко упало на пол. Вдалеке появились два огонька – глаза! Они приближались. Вельзевей настроил изображение, но даже самая сверхчувствительная камера не могла увидеть скрытое в темноте.

– Ах, черт! – Вельзевей подскочил в кресле. – Кому это я понадобился.

Он рассерженно полез в карман и вынул из него телефон. Как и следовало ожидать, звонил Галеин.

– Только не сейчас! – недовольным и слегка капризным голосом проговорил Вельзевей и сбросил звонок.

Но телефон зазвонил снова. Галеин настойчиво ждал, когда его хозяин поднимет трубку.

– Что еще?! – прокричал Вельзевей, уступая навязчивым звонкам своего помощника.

– Простите, милорд, что отвлекаю вас, но у меня неотложное дело.

– Потерпи с делами до утра. Я отдыхаю.

– Я знаю, милорд, но поверьте, это очень важно. Это продолжение вчерашнего дела.

– А что было вчера? – Вельзевей перебирал в голове события прошедшей ночи.

– Сципион! – коротко ответил Галеин.

– Что такое? Он еще здесь? – Вельзевей приподнялся с кресла. Его идеально уложенные волосы зашевелились.

– Да, милорд, он не покидал Москву, – рапортовал Галеин. – Если ваша милость примет меня, я расскажу обо всем подробно.

– Так езжай сюда – я в казино.

– Я знаю. Я тоже здесь.

– Так входи. Чего ты ждешь?

– Меня не пускает охрана.

– Вот черт! – Вельзевей схватил со стола пульт. – У тебя пять секунд.

Он нажал кнопку.

Растопыренные руки телохранителей безвольно опустились, головы упали на грудь. Галеин юркнул между ними. Едва он вошел в кабинет, как верзилы снова ожили. В их глазах появился красный огонек, челюсти задвигались – охрана продолжала свою работу.