Текст книги "Сестры"

Сэди

– Тебе бы в больницу… Швы бы не помешали.

Мы в офисе, из окна нас не видно. Моя рука с уродливой открытой раной лежит на полотенце на столе в флуоресцентном свете ламп. У меня все еще идет кровь. Не могу долго смотреть на руку: срабатывает рвотный рефлекс. В номере Кита рана не казалась такой жуткой, а здесь кажется. Эллис ставит на стол древнюю аптечку, а сам выжидательно смотрит на меня, надеясь, что я отвечу: «Ага, надо в больницу».

– Н-нет.

Я не смогла его убить.

Меня тошнит от этой мысли, ведь Эллис – единственное, что разделяет меня и Кита. На кону было слишком многое, а я снизошла до доброты или как это вообще назвать. Может, я слишком истощена и слаба, чтобы сделать все как надо? Да, наверняка. Но я надеялась, что справлюсь. Ненадолго зажмуриваюсь.

Рядом с нами стоит телефон. Эллис на него и не смотрит.

Передо мной лежит кучка лоскутов и прав.

– Так я и думал, – говорит Эллис.

Когда я опустила нож, он заплакал. Хоть какая-то радость: ему казалось, что я вполне могу его убить. Он думает, будто ему ужасно повезло. Я была опасна. У меня был нож.

Когда мы пришли в офис, он достал из-под стола бутылку «Джим Бима». Выпил рюмку, а мне не предложил. Хочется спросить, зачем он мне помогает. Чего попросит взамен.

– Η-нормально з-заживет.

– Нет, будет жуткий шрам.

Я привыкла к шрамам. Он открывает бутылочку спирта, говорит: «Будет больно» и, будто бы в отместку за пережитое, льет спирт мне на руку. Микросекунда – и кожа начинает гореть. Я вся горю. Плотно сжимаю губы и кричу, не открывая рта. Перед глазами появляются черные круги. Кажется, Эллис говорит: «Тише, тише». Я ловлю ртом воздух, даже не сообразив, что у меня перехватило дыхание. Кожа уже не так горит, но жжение все еще не прошло.

– Ты как? – спрашивает Эллис.

Не дожидаясь ответа, он начинает рыться в аптечке. У меня такое впечатление, будто он пытается найти что-нибудь знакомое, но на самом деле не знает, что делать. Через несколько минут он достает пластыри и лепит их куда попало, пальцами пытаясь соединить разрезанную кожу.

Потом он находит бинт.

– Подними руку, – велит он.

Я слушаюсь, и Эллис перевязывает мне руку, чуть более осторожно, чем когда поливал ее спиртом. Вот и все. Вроде прилегает достаточно плотно.

Мы молча смотрим друг на другу.

– Я… – Эллис делает паузу. – Я не знаю, что делать.

– Ты сказал, что п-поможешь.

– Я и помог. Ты, блин, с ножом на меня напала…

– Ты с-сказал, что он твой д-друг!

– Я… – Он останавливается, не зная, как продолжить. Прижимает руку ко лбу. – Слушай, я не звоню копам только потому… – Он мешкает. – Потому что ты считаешь, что Кит мучает… маленьких детей. И думаешь, будто я в этом тоже замешан.

– Я з-знаю, что он их мучает, – отвечаю я. – Ты говорил, что в-вы друзья! Что п-познакомились в интернете! Что я д-должна была п-подумать?

– Да в игре мы познакомились! Я ничего такого… – Эллис делает неопределенный жест рукой. – Мы ничего такого не обсуждали. Мне он казался другим человеком. Он устроил меня на работу. Это просто… Ты хоть представляешь, как все это выглядит? Ты, как психопатка, вламываешься в его номер и переворачиваешь там все вверх дном!

Я не позвонил копам только из-за того, что ты тогда сказала… Слишком это было дико. Не знаю. Ничего я, блин, не знаю. – Он чешет в затылке, а потом начинает перебирать права. – Это его фотки. Но имена другие…

Я нахожу права на имя Кита, передаю их Эллису.

– Для м-меня он был К-Китом.

Он указывает на лоскуты:

– А это… Что это?

– Т-трофеи. Д-девочки, которых он т-трогал.

Эллис бледнеет. Его руки на мгновение повисают в воздухе, а потом он осторожно касается вырезок из одежды погубленных девочек. Я смотрю, как он беззвучно проговаривает каждое имя, и его губы дрожат. Я отворачиваюсь, когда он добирается до моего лоскута.

– Откуда ты узнала?

– … – Я закрываю глаза и переплетаю пальцы. – Он с-совершил нечто у-ужасное с моей младшей с-сестрой.

– Почему ты в полицию не обратилась?

– Я о-обращусь, но сначала м-мне нужно его у-увидеть.

– Нет, – твердо произносит Эллис. – Сначала надо позвонить копам, чтобы они…

Я стучу кулаком по столу, и это отзывается болью в порезанной руке. Испугавшись, Эллис подпрыгивает на стуле.

– Н-нет.

Тишина. Эллис берет бутылку «Джим Бима», поднимается и делает глоток. Потом он подходит к окну, выглядывает и нервно смеется.

– Даррен, Кит – кем бы он, черт возьми, ни был… Он устроил меня сюда. Он очень мне помог. Он Джо жизнь спас. Он всегда вел себя достойно. Я не могу… Поверить не могу.

– Ну с-скажи еще, что я в-вру.

Он молчит.

– Т-ты знаешь, г-где он?

Он напрягается, и я сразу все понимаю.

Я. Почти. У цели.

Я медленно, осторожно поднимаюсь. Он с опаской смотрит на меня.

– Эллис, я т-тебя не знаю. Извини з-за то, что с-случилось в… в н-номере, но м-мне очень н-нужно знать, г-где он.

– Ты же можешь сломать жизнь нормальному парню!

– Или з-засадить извращенца в т-тюрьму, где ему с-самое место.

– Но если ты врешь…

– А т-тебе какое дело? Но п-подумай: р-разве ты г-готов рисковать ж-жизнью очередной м-маленькой д-девочки? – Жаль, что я не довела дело до конца. Жаль, что не проткнула ему сердце. Я беру лоскуты. – К-Кейси. Анна. Д-Джоэлл. Джессика… С-Сэди.

– Ну давай я сам позвоню в полицию!

– Мне н-нужно его увидеть. Я д-должна.

– Я просто…

– П-пожалуйста.

У меня внутри все сжимается. В решающий момент не получилось произнести это слово без запинок. Даже не описать, как мне паршиво от того, что я не могу общаться так, как хочу, так, как нужно. Глаза горят, по щекам бегут слезы. Не представляю, насколько жалко я выгляжу. Девчонка с разбитым лицом и раскромсанной рукой просит о возможности спасти других девочек. Почему я вообще должна об этом просить?

– Если б-бы ты знал, что он с-сделал с моей сестрой, т-ты бы меня п-понял. Ты д-должен меня о-отпустить. Скажи, где он. П-представь, что меня т-тут и не было н-никогда.

У него опускаются плечи. Он медленно выдыхает, зажмуривается, потирает переносицу, и через пару мгновений я понимаю, что он тоже плачет.

Я задерживаю дыхание.

Он будто бы стареет у меня на глазах.

«Девочки»
Сезон 1, Эпизод 5

Джо Перкинс. Господи Иисусе.

Уэст Маккрей. Bay.

Уэст Маккрей (в студии). Номер Даррена Маршалла выглядит так, как будто… здесь что-то взорвалось. Воздух такой спертый, что сразу ясно: хозяина тут не было уже очень давно. Но, по всей видимости, в последний свой визит он устроил тут полнейший кавардак. На кровати, на полу и вообще на любой доступной поверхности валяется одежда. Постельное белье сдернули и свалили на пол, мебель отодвинули от стен и перевернули. Открыли каждую дверцу, каждый выдвижной ящик.

Первым делом Джо идет к холодильнику – он, кстати, закрыт. Едва он дергает дверцу, комнату заполняет запах испорченных продуктов.

Джо Перкинс. Тьфу ты, черт…

(Хлопанье дверцы.)

Уэст Маккрей. Джо, что здесь произошло?

Джо Перкинс: Номер выглядит как гребаное место преступления… Боже мой… (Звук открывающейся двери, хруст стекла.) О господи, не заходите! Окно в ванной разбито ко всем чертям.

Уэст Маккрей. И вы этого прежде не замечали?

Джо Перкинс. Вы мотель-то видели? Тут целых окон почти нет, как я должен был это заметить? Господи.

Уэст Маккрей. То есть Даррен обычно не оставлял комнату в таком состоянии?

Джо Перкинс. Надеюсь, нет… Но, честно говоря, не знаю. Он просил, чтобы здесь не убирались, и я думал, что он сам тут наводит порядок. У меня не было особых причин в этом сомневаться. Но сейчас… Здесь явно что-то нехорошее случилось. Кажется, тут кто-то подрался… Это что, кровь?

Уэст Маккрей. На полу виднеются какие-то подозрительные пятна, но сложно сказать, кровь это или нет. Я осторожно осматриваю комнату, делаю несколько снимков на телефон. Первым делом мой взгляд падает на спичечный коробок, который лежит на тумбочке. Почему-то он кажется неуловимо знакомым. На этикетке написано «У Купера». Я толком не успеваю обдумать увиденное, как вдруг замечаю уголок фотографии, торчащей из-под кровати.

Я знаю, где сделали этот снимок. И я знаю запечатленных на нем людей. Их четверо, и первой я узнаю молоденькую Клэр. У нее болезненный вид. Рядом с ней – мужчина, который держит на руках маленькую девочку. Мэтти. Справа от них, в самом углу стоит Сэди.

Ей тут около одиннадцати.

Уэст Маккрей (обращается к Джо). Слушайте, Джо, это, случайно, не Даррен?

Джо Перкинс. Что-что?.. Ох. Будь я проклят. Это он. А это… Это что, та девочка, которую вы ищете?

Уэст Маккрей. Да, это она.

Джо Перкинс. Что, черт возьми, происходит?

Уэст Маккрей. Извините, пожалуйста, Джо… Я сейчас вернусь.

Уэст Маккрей. Я выхожу из номера и скидываю Мэй Бет эсэмэску с фотографией. И она тут же мне звонит.

Мэй Бет Фостер (по телефону). Господи, это та самая фотография. Где вы ее нашли?

Уэст Маккрей (по телефону): Что-что?

Мэй Бет Фостер (по телефону). Этот снимок пропал из альбома… Помните, я показывала вам фотоальбом, и мне попалась пустая страница? Снимок куда-то подевался. Так вот, у вас то самое фото. С девочками, их мамой и…

Уэст Маккрей (по телефону). И Дарреном.

Мэй Бет Фостер (по телефону). Что?

Уэст Маккрей (по телефону). Это Даррен.

Мэй Бет Фостер (по телефону). Нет. Это Кит.

Сэди

Когда мне было семь, а Мэтти едва стукнул год, она прошептала мое имя.

Мое имя стало ее первым словом.

Когда Мэтти было семь дней, а мне – шесть лет, я стояла над ее колыбелькой и слушала ее дыхание, смотрела, как поднимается и опускается ее крохотная грудь. Я положила на нее ладошку и почувствовала, какая она теплая, живая.

Прямо как я.

Лэнгфорд остался далеко позади, а на горизонте уже виднеется городок под названием Фарфилд. «Кит там, – сказал мне Эллис. – Когда он в последний раз со мной связывался, то был там». Не знаю, позвонил ли он в полицию, предупредил ли Кита. Это уже неважно. Все равно у меня больше нет никакой форы: я оставила в номере Кита нашу общую фотографию. Желудок делает кульбит, потом еще и еще… Я съезжаю на обочину, падаю на колени, и меня рвет желчью прямо в грязь.

Я поднимаюсь и вытираю рот рукавом. Залезаю в рюкзак, нашариваю фальшивые права с лоскутками и раскладываю их на земле. Неправильно, что они соприкасаются. Я отделяю его лица от их имен.

Не хочу везти это с собой.

Слишком тяжелая ноша.

Когда мне было одиннадцать, а Мэтти – пять, я целый год не могла нормально спать. Кит с мамой очень поздно возвращались домой из бара – он трезвый, она пьяная – и даже не пытались не шуметь, особенно она. Я слушала, как она шаркает ногами, пытаясь добраться до спальни, как гремит на кухне Кит, наводя порядок. И я знала, что произойдет, когда все стихнет. Я знала, что будет, если я дам ему отпор. Если я отказалась бы, он пошел бы к Мэтти. Оставалось только сказать: «П-подождите…»

Подождите.

Но в один прекрасный вечер я решила положить этому конец.

В тот вечер я стащила у него нож, спрятала его под подушку, крепко обхватила пальцами, но вместо того, чтобы напасть на Кита, отослала его к сестре. На следующее утро он уехал. Мне было безумно стыдно за свою слабость, и, кажется, Мэтти каким-то образом почувствовала, что я подвела ее, что я больше не могла ее защитить.

Я старалась исправить это изо всех сил.

Я чувствовала, какая она теплая, живая.

Прямо как я.

Когда Мэтти было десять, а мне – шестнадцать, от нас уехала мама. Она забрала с собой сердце Мэтти. Та каждую ночь просыпалась в слезах. Разве плохо нам было вдвоем, Мэтти?

А потом она получила открытку…

И у Мэтти снова забилось сердце, теплое, живое…

Прямо как мое.

Когда мне было девятнадцать, а Мэтти – тринадцать, Кит вернулся.

«Догадайся, кого я встретила!» – объявила Мэтти. Она все еще злилась оттого, что я не была готова идти на жертвы ради мамы, и даже не думала о том, на какие жертвы я иду ради нее самой. «Я рассказала ему про маму. Он обещал взять меня с собой в Лос-Анджелес, помочь мне найти ее». И я спросила, мол, тебя кто воспитывал? Такое ощущение, что не я.

Когда Мэтти было тринадцать, а мне – девятнадцать, она тайком выбралась из дома посреди ночи и забралась на пассажирское сиденье грузовика, припаркованного под фонарем на краю Колд-Крика. Я не знаю, что было дальше.

Возможно, увидев яблоневый сад, она наконец осознала, как она далеко от дома, от меня, и передумала уезжать. Возможно, Кит не дал ей передумать, вытащил ее из грузовика, пока она брыкалась и кричала, и поволок к деревьям, где овладел ею. А потом она перестала быть теплой и живой.

Прямо как я.

Я собираюсь убить человека.

«Я убью его», – шепчу я снова и снова.

Убью, убью, убью.

Я должна.

Я собираюсь убить человека, который убил мою сестру.

И я с места не тронусь, пока сама не поверю в это.

Я сижу на земле, чувствуя гравий под джинсами. Мои волосы развеваются на ветру. Я прислушиваюсь к звукам природы. Слушаю вечернюю песню листьев. Поднимаю глаза на небо, смотрю на звезды. Думаю о маленьких чудесах.

Смотреть на звезды – все равно что смотреть в прошлое. Я читала об этом. Не помню где. Так странно думать, что видимые нам звезды существуют в совсем другом времени, далеком от меня и Мэтти, от ее смерти.

И от того, что я собираюсь сделать.

«Девочки»
Эпизод 6

(МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА «ДЕВОЧЕК»)

Диктор. Спонсор нашего подкаста – издательство «Макмиллан».

Уэст Маккрей. Кит и Даррен – одно и то же лицо. Я показываю фотографию Руби, и она говорит, что этот самый снимок показала ей Сэди. Девочка утверждала, что мужчина на фотографии – ее отец.

Руби Локвуд (по телефону). Да. Тот самый снимок.

Уэст Маккрей (по телефону). И вы все еще не доверяете словам Сэди?

Руби Локвуд (по телефону). А что, я ошиблась?

Уэст Маккрей (по телефону – говорит с Мэй Бет). Возможно ли, что Кит – отец Сэди?

Мэй Бет Фостер (по телефону). Я спрошу Клэр, когда она вернется домой, но что-то сомневаюсь.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Что удалось узнать?

Уэст Маккрей (по телефону). Сэди искала человека, которого знала в детстве, – с ним встречалась ее мама. Она знала его под именем «Кит», но все, с кем я разговаривал, называют его Дарреном, поэтому я и не догадывался о связи между ними. Сэди говорила окружающим, что он ее отец, но это не похоже на правду.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Понял. И что он собой представляет?

Уэст Маккрей (по телефону). Ничего не могу найти, причем пробивал оба имени. Моя команда займется этим вопросом. Зато, представляешь… Я в «Синей птице», в мотеле в Лэнгфорде. В номере Кита настоящий погром… Погоди, сейчас пришлю фотки…

(Щелчки клавиш, мыши.)

Дэнни Гилкрист (по телефону). (Присвистывает.) Ого.

Уэст Маккрей (по телефону). Да. Я нашел в номере фотографию, которую носила с собой Сэди. Она взяла снимок из фотоальбома Мэй Бет. Так что, по всей видимости, она была в этом номере. Правда, не знаю, когда его разнесли, – до того, как она приехала, после этого или во время ее визита. Джо говорит, что Кита не было в мотеле, когда сюда приезжала Сэди, поэтому я думаю, что они так и не встретились.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Она вломилась в его номер.

Уэст Маккрей (по телефону). Я тоже к этому склоняюсь, но… Так, подожди-ка…

Дэнни Гилкрист (по телефону). Что там?

Уэст Маккрей (по телефону). Я забыл… Отвлекся на фотографию. В номере был спичечный коробок. С логотипом «У Купера». Это бар недалеко от Монтгомери.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Монтгомери… Город, который проезжала Сэди по пути в Лэнгфорд.

Уэст Маккрей (по телефону). (Пауза.) Погоди.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Что такое?

Уэст Маккрей (по телефону). Это бар Сайласа Бейкера.

Уэст Маккрей. Сайлас Бейкер обвиняется в растлении мальчиков, которые занимались в его секции по бейсболу. Сначала я думаю, что это всего лишь совпадение, но когда я подробнее разбираюсь в вопросе, то нахожу статью, в которой остальных членов семейства Бейкеров призывают к ответу. Там сказано, что Марли Сингер – его младшая сестра.

Она не отвечает на мои звонки.

Уэст Маккрей (по телефону). Все-таки надо было сперва в Монтгомери съездить. Вот черт.

Дэнни Гилкрист (по телефону). Возвращайся.

Уэст Маккрей (по телефону). Это не так уж… У меня дурное предчувствие, Дэнни.

Дэнни Гилкрист (по телефону). К нему стоит прислушаться.

Уэст Маккрей. Преступления Сайласа Бейкера вскрылись, когда местный житель, восемнадцатилетний Хави Крус, позвонил девять-один-один и сообщил, что обнаружил труп в заброшенном доме в пятнадцати милях от города. Однако полицейские не нашли в доме тело. Вместо этого они обнаружили там детскую порнографию – стопку фотографий маленьких мальчиков. Один полицейский узнал ребят на снимках, и после этого разразился настоящий скандал.

Я возвращаюсь в Монтгомери, чтобы поговорить с Хави. Он интересный парень, под два метра ростом, стройный, смуглый. Он всю жизнь живет в Монтгомери. В этом году он оканчивает школу, на горизонте маячит колледж. Самое время вовсю отрываться и радоваться жизни, но дела его приняли худой оборот – по крайней мере в социальном плане, учитывая, какую роль он сыграл в аресте Сайласа Бейкера. Раньше Хави дружил с близнецами Бейкер, Ноа и Кендалл, а в детстве даже занимался бейсболом в секции Сайласа. Хави утверждает, что Бейкер никогда его не домогался.

Хави Крус. Теперь все меня ненавидят.

Уэст Маккрей. Звучит сурово.

Хави Крус. Ну, не все, конечно. И мне не так тяжело пришлось, как тем ребятам с фотографий, но я потерял много друзей. В городе много кто остался верен Бейкеру. Вы видели, что люди пишут в комментариях под статьями про него?

Уэст Маккрей. Комментаторы, мягко говоря, разделились на два лагеря.

Хави Крус. Город никогда не станет прежним.

Уэст Маккрей. А сам ты ничего не знал о Сайласе? Он никогда не проявлял к тебе неподобающие знаки внимания, ты не замечал агрессивное сексуальное поведение, когда…

Хави Крус. Нет! Боже, нет. Мы просто… играли в бейсбол. Я понятия не имел, что он извращенец. Я и о доме этом не знал, пока… Ну, я говорил вам о той девушке.

Уэст Маккрей (в студии). Сэди.

За то короткое время, которое она провела в Монтгомери, Сэди успела познакомиться с Хави.

Хави Крус. Мне она представилась Лерой.

Уэст Маккрей. Расскажи, как вы познакомились.

Хави Крус. Мы были в «Купере». Я, Ноа, Кендалл и одна девушка, которая не хочет, чтобы я называл ее имя. Она одна из немногих, кто продолжает со мной общаться, так что, если вы не против, обойдемся без имен.

Уэст Маккрей. Разумеется.

Хави Крус. Мы выпивали. У нас никогда не было проблем с обслуживанием в этом баре, потому что он принадлежит мистеру Бейкеру. Я знаю, что это неправильно, но не говорите мне, что ни разу не пили до совершеннолетия. Так мы в Монтгомери летом убиваем время. Был вечер как вечер, и тут… Пришла она.

Она была… Вы подумаете, это глупо.

Уэст Маккрей. А ты попробуй, расскажи.

Хави Крус. Сложно объяснить. Группа ушла на перерыв, поставили какую-то музыку из колонок, и Лера… то есть Сэди… начала танцевать. Она танцевала в центре зала в полном одиночестве, и я подумал, что она очень красивая. Хотелось узнать ее поближе. Вы когда-нибудь встречали кого-нибудь непохожего на других? Такого, рядом с которым хочется быть. Просто… купаться в его сиянии?

Уэст Маккрей. Встречал. А потом женился на этом парне.

Хави Крус. Ну вот, понимаете? Ну то есть… Поймите меня правильно: танцевала она так себе. (Смеется.) Просто ей было на это плевать, вот почему она казалась такой красивой… Я не…

Ноа говорит… говорил, будто я вечно сижу на скамейке запасных.

Уэст Маккрей. В каком смысле?

Хави Крус. Это наша локальная шутка… была. Ну… Я обычно наблюдаю за всем со стороны, но сам ничего не решаюсь делать. А вот в тот вечер решился. И позвал ее на танец.

Танцевал с ней.

Уэст Маккрей. И что было потом?

Хави Крус. Потом я привел ее за наш столик.

Та девушка… которая просит не называть ее имени… Она подумала, что Сэди – из семьи, которая недавно переехала в Монтгомери. И Сэди не стала спорить. Они с Кендалл как-то… Не знаю.

Она не понравилась Кендалл.

Уэст Маккрей. Почему?

Хави Крус. Потому что обычно сумасшедшая девица, которая пляшет в одиночестве, приковывая к себе взгляды окружающих, – это Кендалл. Она решила, что Сэди странноватая, потому что та сталкерила ее Инстаграм. Сложилось впечатление, что она нашла Кендалл в интернете и пришла в «Купер», только чтобы застать ее там.

Уэст Маккрей (в студии). У меня появляется все больше причин не доверять словам Марли Сингер о том, что она якобы никогда не встречалась с Сэди. Я уверен: Сэди беседовала с Марли. Марли знала Кита. Потом Сэди нашла в Монтгомери брата Марли, Сайласа Бейкера. Это наводит на мысль, что Сайлас тоже знал Кита.

Хави Крус. Она сказала, что они с семьей переехали из-за смерти ее сестры.

Уэст Маккрей. Она посвятила вас в подробности?

Хави Крус. Нет, но было видно, что ей очень больно об этом говорить. Я не удивился, когда вы сказали, что это правда. В общем… Я дал ей свой номер, и она пообещала позвонить с утра. Мы собирались вместе пойти к Бейкерам. Потом она позвонила и попросила встретиться со мной здесь.

Уэст Маккрей. Здесь – это кафе «У Лили», маленькая уютная кофейня на углу главной улицы Монтгомери. Хави говорит, что по утрам здесь не протолкнуться: все выстраиваются в очередь за холодным кофе и глазированными пончиками. Сейчас тут тихо.

Хави Крус. Я угостил ее завтраком. Сразу же понял, что что-то стряслось. Сложно описать, но она слишком долго не произносила ни слова, а еще казалось… будто ее сейчас стошнит. Я спросил, что случилось. Она не ответила.

Зато показала.

Уэст Маккрей. Сэди привезла Хави в заброшенный дом в пятнадцати милях от Монтгомери и показала ему фотографии. Хави заметно дрожит, когда рассказывает об этом.

Хави Крус. Я прямо кричал, когда выбежал из этого дома. Потому что я… Я знал этих ребят. А эти фотографии… Я… Мне они иногда снятся, и хочется голову себе размозжить… Я просто…

Извините…

Уэст Маккрей. Все в порядке. Продолжай, когда сочтешь нужным.

Хави Крус (выдыхает). Я спросил, откуда она узнала, что в доме спрятаны фотографии, и она сказала, что накануне всю ночь провела в машине у дома Бейкеров. Она заметила, как Сайлас ранним утром уехал из дома, решила, что это странно, и проследила за ним. И он приехал в тот заброшенный дом… Она сказала, что пряталась, пока он не ушел, потом обыскала дом и нашла снимки. Я не знаю, правда ли это, но она попросила меня позвонить в полицию.

Хотел бы я сказать, что сразу же это сделал, но увы…

Уэст Маккрей. Хави был слишком потрясен и не сразу оценил масштабы катастрофы. А Сэди требовала действовать немедленно.

Уэст Маккрей (обращается к Хави). А сама Сэди не хотела звонить?

Хави Крус. Вот именно! Сама не хотела. Говорила, что боится.

Уэст Маккрей. Ты не посчитал странным то, что она припарковалась рядом с домом Бейкеров и провела в машине целую ночь? Ты не спрашивал, зачем ей это было нужно? Кажется, у нее появились некие догадки еще до того, как она проследила за Сайласом.

Хави Крус. Когда я увидел снимки, я ни о чем, кроме них, и думать не мог. Это меня ужасно подкосило. Пришлось даже к психотерапевту пойти. В общем, я не смог сразу позвонить в полицию… Кендалл и Ноа были моими лучшими друзьями, а мистер Бейкер… Я его знал с самого детства, и это просто… Это просто чушь какая-то. Мы вернулись в город, и Сэди все просила и просила меня позвонить, потому что, если б я этого не сделал…

Уэст Маккрей. То что?

Хави Крус. Даже не знаю. Мы вернулись в город. Она припарковалась у небольшого магазина «Розмарт», где есть телефон-автомат…

Она сказала, что если у меня не получится сказать все как есть, то нужно сообщить, будто я нашел труп, не называя своего имени, и повесить трубку. А полиция там сама разберется.

Уэст Маккрей. Но сначала ты отказывался?

Хави Крус. Я был сам не свой. Испугался до чертиков.

Уэст Маккрей. Когда ты сказал Сэди, что не можешь позвонить, как она отреагировала?

Хави Крус. Она ушла. Оставила меня там.

Уэст Маккрей. Но ты все-таки позвонил?

Диспетчер службы 911 (по телефону). Служба девять-один-один. Что у вас случилось?

Хави Крус (по телефону). Э-э, я нашел труп.

Уэст Маккрей. Хави последовал совету Сэди: он рассказал, как добраться до заброшенного дома, и бросил трубку, не назвав своего имени.

После того как полиция обнаружила порнографические снимки, они проверили видео с камер наблюдения около «Розмарта» и выяснили, кем был загадочный аноним. Я посмотрел это видео. Сэди уже нет. Хави стоит у телефона, долго раскачивается на пятках, а потом наконец прикладывает трубку к уху.

После звонка он пошел домой, закрылся в своей комнате и ни с кем не разговаривал, пока в дверь не постучала полиция.

А Сэди поехала к Сайласу Бейкеру.

Хави Крус. Кендалл и Ноа завалили меня эсэмэсками: мол, что у них делает Сэди и где я. Я не отвечал, но…

Уэст Маккрей (в студии). Бейкеры не общаются с прессой.

Хави Крус. Они сказали, что Сэди объявилась у них со словами, будто я скоро подойду. Это неправда. Ноа попытался связаться со мной, но я не отвечал. Какое-то время все было нормально, но потом мистер Бейкер вернулся домой. Ноа с Кендалл сказали, что Сэди – не та, за кого себя выдает, и что я дурак, раз повелся на нее. Они сказали, что она украла телефон мистера Бейкера, а потом напала на него…

Уэст Маккрей. Напала?

Хави Крус. Да, с ножом. На подъездной дорожке.

Они сказали, что она уехала еще до того, как они успели что-то предпринять. И что мистер Бейкер не хотела подавать на нее в суд, потому что она «явно ненормальная».

В это время полиция уже обыскивала заброшенный дом.

Уэст Маккрей. Значит, Кендалл и Ноа заявили, что Сэди применила к мистеру Бейкеру физическую силу. А он к ней?

Хави Крус. Об этом они не упоминали. Но это не значит, что такого не было. Они могли просто не писать об этом.

Уэст Маккрей. А накануне вечером, в баре «У Купера» Сэди была в порядке? А утром, в кафе «У Лили»?

Хави Крус. В порядке?.. В каком смысле?

Уэст Маккрей. По словам одной молодой леди, которая встретила Сэди, когда та уезжала из Монтгомери, у Сэди все лицо было в синяках, подбородок – в царапинах, а нос, по всей вероятности, был сломан.

Либо она пострадала в доме Бейкеров, либо сразу после визита туда.

Хави Крус. Господи.

Уэст Маккрей. Сэди когда-нибудь упоминала имя «Даррен»? Или «Кит»?

Хави Крус. Нет… По крайней мере, я такого не помню. Как думаете, с ней все хорошо?

Уэст Маккрей. Как раз пытаюсь это выяснить.

Хави Крус. Но сами-то вы как думаете?

Механический женский голос (по телефону). Вы позвонили…

Марли Сингер (по телефону). Марли Сингер.

Механический женский голос (по телефону). Оставьте сообщение после звукового сигнала.

Уэст Маккрей (по телефону). Марли, это Уэст Маккрей. Слушайте, я знаю, что вы не хотите, чтобы я вам звонил. Но, согласно полученным мной сведениям, вы, скорее всего, виделись с Сэди и сказали ей, где живет ваш брат Сайлас. Вы знаете Даррена. Думаю, Сайлас тоже его знал. Я был бы очень благодарен вам, если бы вы согласились со мной поговорить. Я просто пытаюсь вернуть девочку домой, где ее любят и ждут. Пожалуйста, перезвоните.

Уэст Маккрей (по телефону). Здравствуйте, Мэй Бет. Клэр рядом нет?

Мэй Бет Фостер (по телефону). Нет. Она еще… Она не вернулась.

Уэст Маккрей (по телефону). С тех пор, как я звонил? Вы что, шутите?

Мэй Бет Фостер (по телефону). Нет. Я не уверена, что… В общем, она оставила вещи, без которых наверняка бы не уехала, но…

Уэст Маккрей (по телефону). Я возвращаюсь в Колд-Крик. Позвоните, если она вернется.

Мэй Бет Фостер (по телефону). Почему? Что вы узнали?

Уэст Маккрей (по телефону). Пока не уверен.