Текст книги "Они ведь едят щенков, правда?"

Глава 9
Надвигающаяся буря

Тумпапатумпапатумпапатум…

Жук занимался на беговой дорожке в «Фабрике мышц», фитнес-центре неподалеку от его офиса. Обычно он бегал до тех пор, пока майка вся не пропитывалась потом.

Тем временем он смотрел на телеэкран, бегло пролистывая второстепенные каналы: информационный ролик о том, как можно разбогатеть на продаже нового вида «драгоценного» камня под названием эксквизиум; репортаж в «Выпуске новостей» о пожаре на складе в Линкольне, штат Небраска; интервью с моделью, о которой он никогда не слышал, рекламировавшей продукты питания в стране, о которой он, кажется, тоже никогда не слышал; репортаж об употреблении стероидов среди игроков в гольф. Игроки в гольф – на стероидах? А почему бы и нет – все остальные спортсмены уже давно на них сидят. На канале C-SPAN – писатель, о котором он совершенно точно никогда не слышал, расхваливал книжку, которую он точно никогда не станет читать, а тем более покупать. Кулинарный канал. Воюющий Мир. Пикирующие бомбардировщики «Юнкерс». Электрооооннннный бум. Канал «Ремонтируем сами». Как справиться с самым упрямым цементным раствором. Этого было достаточно, чтобы ощутить ностальгию по тем старым добрым временам, когда было всего-навсего три телеканала плюс еще те, для которых нужна была смешная круглая антенна, чтобы их ловить.

Жук посмотрел на свою майку. Мокрая до грудных мышц. Почти…

Мультики. Мыльная опера. Подозрительно смазливый молодой врач объяснял женщине с подозрительно здоровым видом, опутанной проводами и трубочками: Мы сделали всё, что могли. Но мы ничего не узнаем, пока не получим отклика от Проводящего пути… Телефонный номер 800: отзывчивые операторы, операторы, которым небезразличны – действительно небезразличны – ваши долговые проблемы, готовые объединить все ваши долги в цельные, удобные ежемесячные платежи. Повтор «Друзей». Этот несуразный наемный убийца – длинноволосый, с татуировками; его еще более несуразная семейка, подстерегающая из засады обторчанного девятнадцатилетнего юнца, который явно пренебрег возможностью объединить все свои долги в один цельный, удобный месячный…

Бегущая строка внизу экрана объявила:

СООБЩЕНИЕ: ДАЛАЙ-ЛАМА УПАЛ В ОБМОРОК ВО ВРЕМЯ ВСТРЕЧИ С ПРИНЦЕМ ЧАРЛЬЗОМ.

Тпрруу!

Жук нажал на красную кнопку СТОП на тренажере и замер – резиновая лента резко остановилась; пот, заливая губчатые наушники, проникал ему в уши.

Он оделся, даже не приняв душ, выскочил на улицу и немедленно набрал номер мобильного телефона Энджел.

Он едва расслышал ее голос на фоне шумов.

– Вы где сейчас?

– В «Чаки-Чиз». Не могу разговаривать. Милый, только не на платье Мелиссы. Нет, Чарли. Пожалуйста, Чарли, не делай этого со своей картошкой-фри. Чарли, сейчас же вынь картошку-фри из носа Брендана. Не заставляй меня просить дважды.

– Энджел. Забудьте на минутку про картошку-фри и нос Брендана. Нам снова пора за работу.

– Что это значит?

– Пора опять браться за работу. Угадайте, кто только что грохнулся на пол во время встречи с принцем Чарльзом?

– Кто?

– Далай-лама, недотепа!

Молчание.

– Здорово, правда? Теперь вам не придется нанимать своих друзей, чтобы его прикончить!

Молчание.

– Алло! Энджел?

Ее голос прозвучал лишь на градус выше точки замерзания.

– Я понятия не имею, кто это – и о чем идет речь.

– Это Жук. Бросайте вы этих спиногрызов! Включите телевизор. Через час я буду ждать вас у вашего офиса. Мы снова беремся за работу!

– Вы, должно быть, ошиблись номером.

И Энджел вырубила связь.

Это еще что за шуточки? – оторопел Жук.

Через несколько часов Жук сидел у себя в «военно-промышленном дуплексе» и одним глазом смотрел телевизор, одновременно перелопачивая кибер-пространство в поисках любых крупиц информации об обмороке Далай-ламы в Кларенс-хаусе. Вот что ему уже удалось выяснить:

Его Святейшество потерял сознание во время частной беседы с Его Королевским Высочеством. Это сопровождалось кровохарканьем. По словам одного ехидного британского комментатора, «поговорив с принцем Чарльза в течение часа, любой начал бы харкать кровью». Боже, храни принца.

Из каких-то соображений Его Святейшество отвезли в госпиталь тропических болезней. Его вверили заботам команды опытных врачей – сэра Элдрида Перри и профессора Дэвида Мура. Особой информации оттуда пока не поступало. Звучало слово «гемоптизис» – похоже, медицинский термин, обозначавший кровохарканье. Высказывались гипотезы, что это как-то связано с глистами.

Возле университетской больницы собралась толпа, которая росла с каждой минутой. Люди возлагали цветы – так много цветов, что Мортимер-стрит оказалась перегорожена. И зажигали свечи. Доктор Мур вышел сказать несколько слов толпе. Его Святейшество «находился в сознании и отдыхал в комфортных условиях». Он всех благодарил за молитвы и приносил принцу Чарльзу извинения за то, что «так бесцеремонно покинул его».

В прихожей зазвонил домофон.

– Впустите меня, – послышался голос Энджел.

Жук открыл дверь. Энджел с пылающим лицом буквально ворвалась в дом, сметая с пути Жука. Она сразу напустилась на него.

– Идиот! – закричала она. – «Нам снова пора за работу»? И это – по мобильному телефону?!

– Я… просто подумал, что вам захочется об этом узнать, – запинаясь, пробормотал Жук.

– «Теперь вам не придется нанимать своих друзей – своих друзей! – чтобы прикончить его»? Я ушам своим до сих пор не могу поверить. Может, всему миру об этом в сети растрезвонить, а?

– Извините. Я был перевозбужден. Но все-таки – поразительная новость, правда?

– «Извините». Хотите сказать – «Ладно, не переживайте», да?

– «Не тревожьтесь» – так правильнее.

– Нет уж! Сегодня никаких уроков грамматики не будет! О господи! Какой же вы тупица.

– Да из-за чего весь этот сыр-бор? Вы что – достоверно знаете, что ваш мобильный прослушивается? – Жук подошел к окну, занимавшему всю стену, и поглядел вниз. – Что-то я не вижу там пока ни полицейских, ни фэбээровских машин. Ух ты – или там целая снайперская команда, а?

– Это же сотовая связь, недоумок! Вы хоть знаете, что представляет собой звонок по сотовому? Это маленькие цифровые сигналы, которые порхают по воздуху, как стаи бабочек. Знаете, где я была, когда вы мне позвонили? На севере Вирджинии. Вы хоть представляете себе, сколько базируется на севере Вирджинии разведслужб США? Да практически все! И все прислушиваются. К этим маленьким цифровым бабочкам, порхающим по воздуху. О господи…

Энджел швырнула на пол свою сумочку. Послышался твердый, металлический звук, и Жук вдруг подумал: неужели она носит с собой пистолет? И хотя он не допускал мысли, что она и в самом деле способна пристрелить его, зато поразмахивать сейчас оружием перед его носом она еще как могла бы.

– Вы хоть понимаете, – кипятилась она, – что вы тем самым подвергаете риску и свою, и мою жизнь?

Жук подумал: Постой-постой. И поднял руки вверх.

– Я раскаиваюсь. Искренне. Чистосердечно. Предлагаю мир. – Он выставил мизинец. – Или, может, мне отрубить его? Как делается в японских фильмах про бандитов?

Энджел по-прежнему была вне себя и стояла, скрестив руки на своей прелестной груди.

– Но прежде чем мы отрежем палец – давайте выпьем, – сказал Жук, отправился к холодильнику и вытащил бутылку водки. Налил полстакана и протянул Энджел.

– Кстати, Чарли вынул картошку-фри из носа Брендана?

Энджел смотрела сквозь окно – от пола до потолка – на захватывающую панораму Эспланады со светящимися памятниками.

– Хороший отсюда вид, – сказала она.

– Вам нравится? А вот моей жене он кажется шаблонным.

– Вашей жене. А она не… она ведь не здесь, правда?

– Нет, нет. Она почти никогда здесь и не бывает. У нас есть дом – за городом, в Вирджинии. Она наездница. Ну, катается на лошадях.

– Понимаю, что не на верблюдах.

– Она очень серьезно занимается. Собирается попасть в команду США. Скоро состоится это большое соревнование в… – Тут Жук решил, что ему и так уже хватает неприятностей с женщинами, и не стал говорить Энджел о своей проблеме с Минди и ее Кубком Тан.

Энджел опять повернулась полюбоваться видом на Эспланаду.

– Я видела ее фотографию в «Вашингтон лайф». На каком-то конноспортивном мероприятии. Средне-высший свет. Она хорошенькая.

– Ну, – засмущался Жук, – да. Это точно.

– А почему у вас нет детей? Я это тоже выяснила.

– Она… Ну, у нее все время тренировки, скачки и так далее. Это бы надолго… Но они у нас обязательно будут. Дети – это здорово. Интересно, они все засовывают картошку-фри в чужие носы?

– Расслабьтесь, – сказала Энджел.

– Простите?

– Вы совсем заболтались. Расслабьтесь. Я пришла сюда не для того, чтобы с вами переспать.

Жук нервно рассмеялся и глотнул водки.

– У меня и мыслей таких не было! Скорее – по тому, как вы сюда вошли, я решил, что вы собираетесь меня застрелить.

– Я уже думала, не переспать ли с вами. Но потом вы сделали этот ляп – со звонком на сотовый, – и оказалось, что вы полный тупица. А у меня есть правило: я не сплю с тупицами.

– Очень благоразумно.

Энджел допила водку и с громким стуком поставила стакан на стеклянную столешницу.

– Всё, я пошла. Домой. К мужчине моей жизни.

– Вот как?

– К Барри. Это мой сын.

– А, Барри? Что ж, отлично. Барри.

– Я читаю ему вслух. Каждый вечер.

– Моя мама тоже читала нам с братом. Это очень объединяет, правда? И что же вы ему читаете?

– «Надвигающуюся бурю».

– Доктора Сьюза?[25]25
  Доктор Сьюз (Теодор Сьюз Гейзель, 1904–1991) – американский детский писатель и мультипликатор.


[Закрыть]

– Уинстона Черчилля – первый том «Второй мировой войны».

– Ах, вот какая это «Надвигающаяся буря». Ну и ну. Ничего себе. А сколько лет Барри?

– Восемь.

– Восемь? И вы ему читаете Уинстона Черчилля?

– Он у меня не по годам развит.

– Когда мне было восемь, я «Быка Фердинанда» [26]26
  «Бык Фердинанд» – мультфильм Уолта Диснея.


[Закрыть]едва осилил. Черчилль. Вторая мировая. Вы меня прямо огорошили.

– Его учитель считает меня странной. Зато к десяти годам этот ребенок будет знать историю лучше, чем все его одноклассники, вместе взятые. А к шестнадцати станет первокурсником в Гарварде.

– А ему не снятся кошмары после всех этих историй – ну, про Гитлера и Сталина? Мне кажется, я вообще впервые услышал про Вторую мировую, когда мне было лет десять.

– Спит сном младенца до самого утра. И просыпается с улыбкой. Мой маленький мишка коала! Мы с ним делим пополам валиум. Половинку – маме, половинку – малышу Барри.

– Вы что – даете ему препараты?

– Ну, не все время.

– Вы могли бы написать книгу о воспитании детей. Вас бы все время приглашали в ток-шоу.

– Меня и так приглашают.

Энджел подняла с пола сумочку.

– Ладно, – сказала она. – Как вы выразились – причем по сотовому, – нам пора опять браться за работу. Увидимся у меня в офисе, в десять утра.

У двери Энджел вдруг остановилась. И еще раз поглядела на Эспланаду.

– Кстати говоря. Это вовсе не шаблонный вид, – сказала она. – Это сама Америка.

Жук долго ворочался в постели. Наконец, часа в два ночи, он принял таблетку. Почему бы нет? Раз уж Барри их принимает.

Глава 10
Да, это нам не Афганистан, Тото

– Нельзя ли нам как-то придержать эту версию с ядом – хотя бы до тех пор, пока мы не услышим, что у него там на самом деле нашли? – сказала Энджел.

Они находились в недавно обустроенной «Военной комнате» в ИПК – в помещении, лишенном окон и непроницаемом (как Энджел заверила Жука) для электронных устройств. Сотрудники сидели в отгороженных кабинках, снабженных табличками: Далай-Лама, Пекин, Лхаса, Правительство США, Медицина, Дезинформация, Будда, СМИ, Разведка.

Энджел самолично отбирала кадры среди «сливок общества» орео-конов. Она заставила их подписать пугающие юридические документы, где они давали клятву хранить тайну пожизненно. Причем уговорить их оказалось совсем нетрудно. Спровоцировать конфликт с Китаем? Да ведь орео-коны и жили ради подобных вещей. Остальным сотрудникам ИПК объяснили временное отсутствие коллег тем, что, мол, их срочно откомандировали в Пентагон – там они должны были представить сценарий развития событий после военного вмешательства в Северную Корею.

Орео-коны были озадачены. Китай был настоящим Великаном. Один из них кисло заметил другому: «Да, это нам не Афганистан, Тото».

Жук барабанил по клавиатуре.

– Почему бы не подготовиться заранее? – заявил он Энджел. Он подозвал сотрудника, что сидел под табличкой Медицина, – молодого человека с землистым лицом, которого звали Твент. – Вы что-нибудь нашли про пандовые ферменты?

– Нет, – ответил Твент таким тоном, как будто ему уже много раз задавали этот вопрос.

– Ну, когда же вы…

– Я работаю над этим.

– Вы все еще никак не оставите в покое этих панд, Жук? – спросила Энджел. – Мы что, теперь так и будем зацикливаться на мелочах? А чем плох мышьяк или цианид?

– Мышьяк? – переспросил Жук. – Мышьяк оставляет такие следы, что их заметит даже слепой патологоанатом. А что вам не нравится? Мы же работаем.

– Ну, или какие-нибудь обычные фосфорные эфиры, – продолжала Энджел. – Малатион, паратион…

– Энджел, – резко оборвал ее Жук. – Может быть, предоставим это специалистам?

– Вы что же, думаете, я со всем этим незнакома? К вашему сведению, о Химический Али, когда я работала в Пентагоне, то чуть ли не ежедневно сталкивалась со всей этой ерундой.

– Я лишь предлагаю вам, о Злая Волшебница Запада[27]27
  Злая Волшебница Запада – персонаж сказки Ф. Баума «Удивительный волшебник из страны Оз».


[Закрыть], предоставить вашему собственному эксперту, присутствующему здесь доктору Твенту, выполнять свою работу. Кстати говоря, у него магистерская степень, полученная в Высшем военно-морском колледже, где он специализировался на биохимическом оружии.

– Сдается мне, что вы пытаетесь позолотить лилию, возясь с этой версией с пандами. И, кстати говоря, там, на телевидении, удары придутся на мою задницу, а не на вашу.

– Не «позолотить», а «побелить», – сказал Жук. – Все перевирают это выражение[28]28
  Речь идет о смешении двух шекспировских выражений («Король Иоанн», д. I V, сц. 2): «позолотить червонец» и «навести на лилию белила» (в переводе Н. Рыковой).


[Закрыть].

– Учту на будущее. Послушайте, я вовсе не собираюсь жертвовать собственным добрым именем только из-за того, что вы втемяшили в голову эту идею – отправить его Святейшество на тот свет именно с помощью эссенции, извлеченной из печени панды. Имейте в виду: это вам не какой-нибудь из ваших неопубликованных романов.

Жук поднял голову.

– Ну это уже удар ниже пояса.

Только на прошлой неделе он подарил Энджел красиво оформленные, в кожаных переплетах, распечатки своей трилогии «Армагеддон». Жук заметил, что они так и остались лежать на ее столе, куда она их положила, несколько небрежно его поблагодарив.

– Я не хотела, – извинилась Энджел.

– К вашему сведению, есть разница между «неопубликованным» и «непубликабельным». Первую книжку Роулинг о Гарри Потере поначалу тоже завернули. А теперь она богаче английской королевы.

– Ну, и что вы этим хотите сказать?

– Почему бы вам не заняться подготовкой к поединку с Драконшей? – спросил Жук. – Я слышал, она превосходна. Стоит того, чтобы посмотреть и послушать.

– Да я разделаюсь с ней за пару раундов.

Сотрудники смотрели на них.

– Может, скажете ей в лицо, что она «наживается на войне», как сказали маме рядового Райана? – Жук снова уткнулся в компьютер. – И вы еще беспокоитесь о своем «добром имени»? Просто обхохочешься.

– Ну, а вы, если все-таки найдете этот неуловимый пандовый фермент, – ответила Энджел, – не забудьте первым делом испытать его на себе.

– До следующего вторника! – огрызнулся Жук.

Энджел, не оборачиваясь, ушла, показав Жуку пальцами неприличный жест.

Жук утешал свое чувство оскорбленного писательского достоинства мыслью о том, что теперь он может спокойно работать над четвертым романом. Его трилогия «Армагеддон» уже переросла в незавершенную тетралогию. Новая часть внушала Жуку уверенность в своих силах. Она выходила у него более зрелой, чем предыдущие три. Ее рабочим названием было «Переаттестация ‘Армагеддон’». Герой, Бак Турок Макмастер, получил от вашингтонских политиков очередное невероятно трудное задание – спасти Великого Ксаму из Ниббута, некогда гордого теократического королевства, которое подверглось жестокому нападению и завоеванию соседней Мантаголией. Отличная проза, гораздо выше обычной писанины в жанре триллера; Жук ощущал, что эта вещь действительно может подняться до уровня настоящей литературы.

Миссии, порученной Турку, он дал кодовое название «Красный Бык». Жук некоторое время раздумывал, не назвать ли ее «Тельцом», но побоялся, что тогда Чика Девлина, пожалуй, еще кондрашка хватит. Потом он задумался: а не возникнет ли каких-нибудь проблем с производителем одноименного энергетического напитка? Если вдуматься, это только бы им польстило; так или иначе, он не собирался так просто отказываться от удачного названия, не получив надлежаще заявленных требований. Все это будет улаживать его агент. Да, кстати, нужно наконец обзавестись агентом. Последний агент, с которым он пытался наладить отношения, перестал реагировать на его телефонные звонки.

Он продвигался отличными темпами. Дошел уже до десятой главы. Турок только что совершил парашютную высадку с ошеломительными показателями HALO (большая высотность, низкое раскрывание) в суровой и неумолимой горной местности Ниббута, да еще и с мюонной бомбой, притороченной к спине. Стоило ему приземлиться, как его начал преследовать старый заклятый недруг – полковник Цзун. В Вашингтоне явно произошла очередная утечка информации! До чего коварны эти улыбчивые политики, которые проводят всю жизнь за столом, просиживая штаны! Снова Турка предали те самые люди, что послали его сюда на верную смерть. Ну, ничего, он и с ними расправится, когда придет черед.

Отличная проза. Жук с нетерпением дожидался того момента, когда можно будет снова усесться за ноутбук.

Он вышел из «Военной комнаты». Потянулся. Он очень устал. Нужно будет еще принять «Аддеролл», если он хочет написать вечером еще одну главу. Классная штука, этот «Аддеролл»: от него текст словно сам собой течет.

Жук проверил поступившие на мобильный сообщения. Пришло полдюжины голосовых: пять из них от Минди. Энджел была права: «Военная комната» оказалась действительно непроницаемой для электронных сигналов. Он прослушал сообщения. С каждым разом голос Минди звучал все более сердито.

– Привет, дорогая, – сказал он.

– Уолтер, где ты был? Я весь день к тебе пробиться не могла!

– Боюсь, что не могу тебе этого сообщить, дорогая.

– Это еще почему?

– В высшей степени секретный проект. Я работаю не у себя. Не подлежащее огласке местонахождение, бронированные помещения. Сюда не поступают звонки.

– Бронированные? Ну ладно. Хочешь узнать, из-за чего я звонила? Или тебе все равно?

Жук вздохнул.

– Мне не все равно.

Ее голос смягчился.

– Угадай, что произошло?

– Ты забеременела?

– Уолтер, – ответила она прежним суровым тоном, – ты сам прекрасно знаешь, что я не могла забеременеть.

– Ладно. Сдаюсь.

– Меня взяли в команду!

– О, детка, отлично, поздравляю. Это надо отметить. Приезжай сюда. Я закажу столик в кафе «Милано».

– Никак не смогу. Слишком много дел. Но теперь, дорогой, раз я попала в команду, мне нужна будет еще одна лошадь. Сэм даже говорит, что две лошади.

– Мин! Надеюсь, ты шутишь.

– Уолтер, я только что попала в конноспортивную команду США. Ты хоть представляешь себе, что это значит?

– В придачу к тому, что будет мне стоить еще очередной руки и ноги? При таких темпах я скоро стану четырехкратно ампутированным калекой.

– Ну, ты просто… Я ушам своим не верю.

– Мин, может быть, поговорим лучше об этом – а не об очередном рыцарском турнире?

– Я звоню тебе, чтобы поделиться самой большой радостью в моей жизни, – а ты сыплешь этими инвалидскими шуточками!

– Тпру!

– Перестань говорить «тпру»! Ты же знаешь, я терпеть этого не могу!

Жук пожалел о том, что покинул непроницаемую для электронной связи «Военную комнату».

– И, пожалуйста, не вздыхай, – добавила Минди. – Ты знаешь, этого я тоже терпеть не могу.

– Мин! Я страшно рад, что ты вошла в команду. Я горжусь, моя дорогая девочка, что ты будешь представлять нашу страну в…

– Китайской Народной Республике. Я просто… трепещу, Уолтер.

– Да, дорогая, я тоже ликую всей душой. Но, являясь финансовым директором компании «Мистер и миссис Макинтайр», я лишь выражаю разумную обеспокоенность, когда ты звонишь мне и заявляешь: «Дорогой, мне нужно еще полмиллиона долларов на двух лошадей». У нас уже две закладных под «Разор». И чего ты от меня ждешь?

Молчание.

– Мин! Алло!

– Гарри Бринкерхофф предложил мне свою помощь.

Бринкерхофф, миллиардер, владеющий хедж-фондом, – их друг по клубу «Хвост и грива». Скорее, друг Минди, чем Жука. У него было, похоже, больше лошадей, чем их насчитывалось в кавалерии США во время войн с индейцами. Он возил их с собой по миру в специально оборудованном «Боинге-757», по сути, в летающей конюшне. Жук, в некотором смысле, и сам был капиталистом, как и многие, но эти воздушно-десантные конюшни Бринкерхоффа – их шикарные фотографии появлялись в свежих выпусках журнала «Плутократ» – были явным вызовом обществу в нынешнюю пору, когда уровень безработицы в стране превышал десять процентов. Бринкерхофф сейчас добивался развода с третьей – или четвертой – женой. Второй – или третьей – была кузина султана Брунея.

– Уолтер? Почему ты молчишь, Уолтер?

– Мне кажется, принимать столь ценный подарок – неприлично.

– Дорогой, – рассмеялась Минди. – Но ведь для Гарри такая сумма – всего лишь ошибка округления.

– Не важно.

– Он патриот. Он так болеет за нас! Еще бы – Кубок Тан! Он нас всех повезет туда на своем самолете. Здорово, правда? Он хочет, чтобы мы завоевали золото.

– Я так понимаю, ты уже говорила об этом с Бринкерхоффом? До разговора со мной?

– Это было совершенно спонтанно. Мы случайно встретились на прошлой неделе в клубе. Он сказал, что будет рад помочь мне, если я пробьюсь в команду. Ну, просто заметил между прочим.

– Полмиллиона баксов? Ничего себе, «между прочим».

– Если это ранит твою гордость, дорогой, он может дать их тебе взаймы.

– Брать взаймы? У «Первого банка Гарри»?

– Знаешь что, Уолтер? Вот это уже просто некрасиво. Я стараюсь изо всех сил помочь тебе, а ты думаешь только о деньгах.

– Давай поговорим об этом в выходные.

– Меня не будет здесь в выходные.

– Почему это?

– Уолтер! Если бы ты хоть иногда меня слушал! Мы это обсуждали три недели назад. Я буду в Саратога-Спрингс.

– Отлично. Не важно. Но я не допущу, чтобы ты принимала подарок, или заем, от какого-то…

– От какого-то – кого?

– От какого-то типа, который возит лошадей в самолетах.

– Хватит. Не ты тут решаешь.

– Что ты хочешь сказать?

– Я с четырех лет мечтала выступить на соревнованиях международного уровня! И я не позволю, чтобы ты помешал моей мечте осуществиться. Уолтер! Я с тобой говорю, Уолтер! Уолтер?

Жук мысленно выключился и погрузился в самые неприятные грезы. Год спустя. Они – в клубе. Все поздравляют Минди – и Бринкерхоффа – с тем, что они «завоевали золото». Увидел он и самого себя – в качестве наблюдателя, Безденежного Мужа-Который-Тут-Ни-При-Чем. Люди перешептываются, тычут пальцами. Бросают косые понимающие взгляды: Ну, не чудесно ли, что Минди с Гарри так подружились?

В тот вечер он принял двойную против обычной дозу «Аддеролла» и как следует поднажал на десятую главу. Посреди отчаянной перестрелки Турка с людьми полковника Цзуна Жук вдруг снял руки с клавиатуры. Сегодня он впервые сам оборвал разговор с Минди. Он задумался: прогресс ли это?