Текст книги "И дорога к себе так длинна..."

– Все-все, не волнуйся! Я просто спросил! Я же не говорю, что ты в чем-то виноват.

Вудаш мотнул головой, как-то мгновенно сник, опустил глаза.

– Извините… – Волосы медленно начали бледнеть. – Сам не понимаю, что со мной. Как с этими кынсами повстречался, так и… – Он не договорил, оборвал речь на полуслове.

Но хозяин станции его уже не слушал.

– Кынсы, кынсы… Вот где-то я это уже слышал… Что-то где-то… – Он замер, задумчиво постукивая ногой по полу, а потом вдруг вздрогнул, хлопнул себя ладонью по лбу: – Точно! Ох, ну какой же я идиот! Я ведь, еще когда ты рассказывала, – он махнул рукой в сторону Летисии, – об этом подумал.

Короткий жест – и рядом с Олегом возник небольшой плоский экран. Через несколько мгновений на нем проявился седовласый мужчина в строгом костюме.

– Запись, – чуть слышно пояснил хозяин станции.

А тот, в костюме, откашлялся и неспешно заговорил:

– Это последняя разработка португальских ученых. Предполагается, что их новое изобретение – «Комплект исследовательско-навигационный стандартный, версия шесть-один», или сокращенно «КИНС шесть-один», – станет широко применяться при исследовании планет земного типа. Создатели рассчитывают, что система будет отправляться к изучаемым звездам с помощью стандартных ракетоносителей. Когда аппарат окажется в пределах видимости исследуемой планеты, будет произведен выброс системы в атмосферу. Попав на поверхность, «КИНС шесть-один» сможет собрать информацию обо всех обитателях планетоида и в дальнейшем передать данные на Землю…

Возможно, диктор сказал бы что-нибудь еще, но Олег легким жестом скомкал экран, растворив его на ладони, и торжествующе покосился на эльфа:

– Вот так-то. Сочетание шестерки и единицы постепенно превратилось в ничего не значащую букву «ы», а КИНС по созвучию превратился в «кынс». И, я так подозреваю, среди создателей этих самых кынсов были именно твои предки.

– Это еще почему? – поперхнулся татуированный.

– Самый простой вариант ответа – у тебя имя португальское. А если серьезно – то, как легко ты нашел общий язык со змеями в палатке, наводит на определенные размышления… Похоже, системы строились по одинаковому принципу.

– Какие системы? – не поняла любопытная дриада.

Элиаш только поморщился:

– Неважно.

Размышления Олега ему совершенно не понравились, но крыть было нечем. Впрочем, девушка тут же забыла о всяких непонятных принципах – буквально несколько мгновений спустя мысли ее были заняты совершенно другим.

– Я только не поняла… Если триста лет тому назад были разные страны… Их жители должны были говорить на разных языках? Ну, мне так объясняли в детстве, – смутилась дриада, опустив глаза. – А мы говорим на одном. И прекрасно друг друга понимаем.

– Это не язык в буквальном смысле слова, – ухмыльнулся Олег. – Скорее его упрощенная форма. Пиджин или что-то вроде этого. А может, смешанный язык типа суржика. Я как-то не задумался над этим. Тем более что триста лет назад его не было… Я бы разговаривал с вами совершенно по-другому. На чистом русском. Или португальском. Или чешском.

– Ты все их знал? – поразилась Летисия.

– Шутишь? Просто в памяти компьютера столько всего хранится…

– Однако компьютерные данные, – резко бросил молчавший до этого времени Матей, – не могут объяснить, что дальше делать с кынсами. Ты сказал, они не знают того, что сейчас знаю я. Где доказательства? Может, сейчас улей наконец получил информацию, откуда он взялся, и собирается проникнуть внутрь станции.

Олег пожал плечами:

– Ты говорил, что не чувствуешь связи.

– Говорил, ну и что?

– А то, что станция была рассчитана на минимальное проникновение волн, частиц, радиации, чего угодно. Уж не знаю, как кынсы связываются между собой – по радио или иным способом, но если ты не чувствуешь связи, то улей ничего не узнает.

На несколько мгновений наступила тишина, а потом хозяин станции тихо добавил:

– Как минимум до того момента, как ты выйдешь наружу.

Вудаш все равно нашел в словах Олега несуразность:

– Хорошо. Мои предки сами спустились под воду, но почему тогда наши способности отличаются от возможностей тех же эльфов, кельпи, брэгов?.. Расы леса можно перечислять до бесконечности.

Олег только хмыкнул:

– Разные мутагены, разное количество радиации. Если твои предки, как ты сказал, перед войной предложили построить подводные города, то кто-то забрался в горы, кто-то еще куда-то… Другие вопросы есть?

Больше вопросов не было – Матей сверлил пустым взглядом стену, дриада нервно гладила заглота, чудом не выдирая у него пряди шерсти, эльф автоматически поглаживал рукоять ножа на поясе, а Олег разглядывал странную компанию.

На станции царила идиллия.

Впрочем, ее очень быстро нарушила все та же Летисия, наконец сформулировавшая вопрос.

– Я вот только не понимаю, – тихо начала она. Ладонь замерла в дюйме от меха Мяу.

Олег заломил бровь, но промолчал.

– Кынсы рвутся сюда, – меж тем продолжала девушка. – Но почему они так стремятся попасть внутрь?

Матей только собрался что-то ответить, но дриада повысила голос и вудаш замолчал.

– Матей сказал, что они надеются, попав внутрь, научиться управлять своими перемещениями. Но с чего они взяли, что здесь им могут помочь? Как они вообще поняли, что это станция, оставшаяся от предыдущей цивилизации, а не какая-нибудь пещера или подобная ей дрянь? Может, вообще логово какого-нибудь зверя…

Вместо ответа Олег щелкнул пальцами, и в комнате вновь воцарился полумрак, в котором проступили чьи-то полупрозрачные фигуры. Приглядевшись, путешественники поняли, что это трое мужчин, неспешно идущих по лесу. Все трое как на подбор крепкие, мускулистые и со знакомыми татуировками, изображающими змей на руках.

– Кынсы… – потрясенно выдохнула дриада.

– Это, как и раньше, запись, – равнодушно пояснил откуда-то из темноты хозяин станции. – Вы спрашивали – смотрите.

Мужчины вышли из чащобы и остановились на какой-то полянке. Можно было бы сказать, на той же самой, откуда путешественники попали на станцию, но эта «записанная» явно была меньших размеров.

– Это было примерно через пару лет после того, как все стало нормализовываться, – задумчиво пояснил невидимый Олег. – У меня оставалось несколько исследовательских ботов, я отправил их в лес и забыл закрыть дверь. Вообще, в замкнутом виде станция не видна – чтобы ее обнаружить, необходим ключ вроде того, с помощью которого вы попали внутрь.

Полупрозрачные кынсы заметили одиноко торчащую между деревьями дверь и, заинтересовавшись ею, уверенно направились к створке. Двое зашли внутрь, третий остался снаружи. Изображение чуть дернулось, видно, записывающий аппарат переместился. Вошедшие остановились в коридоре станции, огляделись по сторонам и… осыпались кучкой праха.

Дриада нервно икнула:

– Что это с ними?

В комнате медленно посветлело, и проявившийся Олег пожал плечами:

– Честно говоря, не знаю. После них начали появляться новые, с такими же татуировками, я их просто не пускал. Но тогда они изредка приходили, а сейчас все лезут и лезут.

Молчавший до этого момента Элиаш внезапно прищурился:

– Покажи еще раз этого оставшегося.

На этот раз затемнения помещения не было. Хозяин станции просто повел рукой, и рядом с ним появилась полупрозрачная голова. Летти всмотрелась в черты лица и, охнув, зажала рот ладонью:

– Это же этот… этот… с которым мы разговаривали с самого начала! Главный их, да? Но… сколько ему тогда лет?!

– Много, – не стал спорить Олег. – Эта запись была сделана чуть меньше трех веков назад.

– Так ему больше трехсот лет? – не поверила девушка.

Неизвестно, чего она ожидала. То ли думала, что ей сейчас все дружно скажут, что это лишь сказка, то ли надеялась, что услышанное окажется правдой. Впрочем, дриада и сама не могла бы точно сформулировать свои мысли. Да ей и не дали этого сделать.

– В принципе тут можно сложить два и два, – задумчиво протянул эльф. На нем тут же скрестились все взгляды. А парень, словно и не заметив этого, продолжил: – Если для того, чтобы стать частью кынсы, необходимо умереть, то те, кто вошел на этой записи в станцию, погибли много лет назад. Олег говорил, что стены станции не пропускают практически никаких волн. Поэтому когда они перешагнули порог, улей перестал их поддерживать и они исчезли.

И шепот Матея в наступившей тишине был слышен так явно, словно вудаш кричал:

– А теперь им удалось заслать внутрь станции неумершего.

Глава двенадцатая

В Лесу множество рас, не похожих друг на друга. Сказать, каков жизненный цикл каждой из них, не сможет никто.

Заветы Леса

Ночной дождь – хорошо, что самый обычный, не кислотный, – принес осеннюю прохладу. Сейчас, на рассвете, он уже закончился, мелкие капельки, срывавшиеся с веток, тонули в палой листве, а Элиаш стоял на пороге настежь открытого дриадой дерева и мрачно изучал развернувшийся перед ним пейзаж. Настроение у эльфа было преотвратное.

Они ушли от Олега примерно через неделю. Втроем. Матей остался на станции.

Состояние вудаша все эти дни менялось по сто раз на дню. То он утверждал, что все расчудесно, что он прекрасно себя чувствует, что нет ничего страшного в том, что он так трансформировался. Но потом что-то менялось, и вудаша начинало раздражать все и вся: он цеплялся к пустякам, утверждал, что во всех его бедах виноваты Элиаш с Летисией, язвил и говорил, что ему испортили всю жизнь и проще умереть… Даже Олег со своими знаниями предыдущих цивилизаций не мог объяснить, что же происходит с Матеем. То ли у парня изначально был настолько отвратительный характер, то ли на него так повлияло незавершенное слияние с кынсами.

На станции Матей решил остаться по одной причине. Он страшно боялся выйти наружу. Предсказать, что же будет с юношей за пределами станции – то ли он останется таким, как был, то ли окончательно станет частицей улья, – не мог никто.

– Я бы, конечно, предпочел, чтобы остались и вы, – тихо обронил Олег еще там, на станции. – Но удерживать не буду.

Рассказать, в какую сторону надо идти, дабы выбраться к селениям дриад или эльфов, он также не смог: за те годы, что прошли со времен основания стации, изменился не только климат, но и ландшафт: карты местности, имевшиеся в наукограде, совершенно не соответствовали действительности.

Но там, где не смог помочь знаток прошлого, положение спас Матей, пребывавший в тот момент в почти традиционном мрачном состоянии духа. Потребовав у Олега ручку и бумагу, парень несколькими взмахами пера начертил извилистое – вопреки всем канонам вудашской картографии – русло реки, разбросал по берегам мелкие значки, нарисовал в углу листа розу ветров и, разместив неподалеку от реки знак бесконечности, угрюмо обронил:

– Мы находимся здесь. Это подземный город и станция.

Летисия уже хотела спросить, откуда он это знает, но разглядела потемневшие линии татуировки и новые черные пряди, появившиеся в шевелюре у парня, и не стала задавать глупых вопросов.

Элиаш же вообще ни о чем спрашивать не стал. Забрал карту, спрятал в карман брюк: после встречи с механическими стражниками он убедился, что всякие там рюкзаки – это первое, что теряется при путешествии по лесу.

Впрочем, Олег тоже помог путешественникам: снабдил припасами в дорогу, едой, оружием… Другими словами, домой странники отправились, будучи готовыми к любым опасностям.

А вот что Элиашу не нравилось, так это упущенное время: они потеряли целую неделю. С каждым днем все явственнее чувствовалось дыхание осени. Еще чуть-чуть, и зарядят продолжительные дожди, похолодает. А там и до зимы рукой подать.

Конечно, можно было послушаться Олега и остаться на станции до весны, но ни эльфу, ни дриаде этого не хотелось: оба скучали по дому и надеялись побыстрее оказаться в родных краях. Тем более что самые опасные сезоны в лесу – это весна и лето. Осенью и зимой большинство хищников начинают прятаться по норам, скрываться на деревьях, готовиться ко сну. А значит, есть возможность без проблем добраться до родичей.

Из наукограда путешественники вышли через черный ход типа того, через который попали внутрь. Эта дверь располагалась довольно далеко от предыдущей, но и ее можно было увидеть снаружи – а следовательно, и попасть внутрь, – только имея при себе ключ вроде подобранного Элиашем. Олег не стал забирать ключ, флегматично пояснив:

– Может, еще раз в гости забредете.

Как волшебная пластинка могла попасть в подземный город, хозяин заброшенной станции так и не сказал, впрочем, богатое воображение дриады и тут помогло: девушка легко представила, как перед самой бомбардировкой кто-то спустился вниз, а выйти уже не смог. У Летисии были версии, кем могли быть эти «кто-то», но высказывать их вслух путешественница не стала – пожалела Олега.

По расчетам эльфа выходило, что если не случится ничего плохого, то дней через пять – семь они смогут, как и собирались, дойти до Эске-Кермена. От селения юварок до Караима, родного города Элиаша, оставалось бы тогда всего дней шесть пути, но, как выяснилось, об Эске-Кермене слышала и Летти, и до ее Леса идти оттуда было намного меньше. Короче, путешественники решили, что определяться, что же им делать, будут на месте.

К сожалению, ни Олег, ни Матей не могли рассказать, какие опасности ждут впереди – знания призрака о внешнем мире ограничивались небольшим пятачком леса вокруг станции, а вудаш, пожав плечами, вздохнул:

– Для улья нет никаких преград.

Стало быть, и он ничего не знал. Тем более что сам так далеко от Истока никогда не заходил.

Приходилось полагаться только на себя.

Если Элиаш шагал ровно и споро, то дриада уже через час марша начала спотыкаться, запинаться и падать. Приходилось останавливаться, возвращаться, помогать ей встать и успокаивать, когда начиналось очередное: «А-а-а!!! Я больше не могу, я устала, я хочу домой!» Надо ли говорить, что к вечеру нервы эльфа были на пределе?

Единственное, что хоть как-то успокаивало парня: в отличие от Летисии, ее домашняя зверушка вела себя прилично – не верещала, не закатывала истерики и не завывала, кидаясь под ноги. Мяу катился рядом, изредка прячась в кустах, но уже через несколько минут вновь появляясь рядом со странниками.

К реке они вышли ближе к вечеру. Прошли немного вверх по течению и остановились на ночевку: Олег выдал путешественникам небольшой приборчик, который должен был издавать не слышимые человеком сигналы, отпугивающие диких зверей.

Эльф щелкнул тумблером, включая аппарат, загорелась крошечная алая лампочка, и кроме этого ничего не изменилось. Дриада, хоть и была предупреждена, что звуки не должны быть слышимы, удивленно покосилась на парня:

– Он точно работает? – Она-то не человек, что бы там ни говорил Олег.

– Точно, – мрачно буркнул татуированный, уменьшая чувствительность слуха: у него мгновенно разболелись виски, а противный скрип, раздававшийся на грани слышимости, только мешал.

Мяу эта конструкция тоже не понравилась: едва стоило заработать технике, как заглот, жалобно заскулив, вжался в ноги дриаде, дрожа всем телом. Летисия покосилась на перепуганного зверька, вздохнула:

– Выключай, будем действовать по старинке, – и решительно направилась к ближайшему дереву.

Утром, позавтракав, путешественники отправились дальше. Если верить Олегу, получается, что охраняемую механическими стражами границу они должны были покинуть еще вчера, так что сейчас эльф и дриада двигались по совершенно неизведанным территориям. Без сомнения, странникам весьма помогала карта, начерченная Матеем, но спасти от всех бед она, конечно, не могла.

К тому же трудности были связаны не только и даже не столько с чудовищами леса. Начать, пожалуй, следует все с того же дождя. За ночь земля размокла, липла к ботинкам, пачкала брюки. Мокрая листва неопрятным комом оседала на подошвах.

Мяу был единственным, кому недавний дождь ни капли не мешал. Заглот весело катился вперед, поднимая фонтанчики палой листвы: на блестящей шкурке зверька не было ни пятнышка грязи.

Внезапно пушистый шарик остановился, крутанулся на месте и рванул в сторону ближайших кустов. Летисия, за время путешествия уже привыкшая к тому, что заглот постоянно куда-то исчезает, не обратила на этот факт никакого внимания, о чем пожалела уже через несколько минут. Ветви с еще не облетевшей листвой затряслись, откуда-то из чащи раздался булькающий звук, и через несколько мгновений на дорогу перед дриадой вытекло странное существо.

Именно вытекло, а не выкатилось или выбежало. Больше всего это таинственное создание напоминало небольшую, покрытую пушистой шерсткой лужицу. Кое-где мех вылез, и взгляду потрясенной дриады предстали участки бледно-розовой кожи. По поверхности диковинной тушки волнообразно перемещалась пара острых ушек.

Девушка нервно икнула и отступила на шаг, готовясь в любой момент сорваться с места. Так страшно ей давно не было.

Лужица снова невнятно булькнула и плавно потекла по направлению к Летти.

Завизжав, дриада рванулась вправо, натолкнулась на Элиаша, дернулась в сторону, стараясь уйти прочь от препятствия и от увиденного кошмара, но была остановлена крепкой рукою эльфа.

– Ты куда? – тоскливо поинтересовался парень, улучив момент, когда Летисия на миг замолчала, набирая новый глоток воздуха для крика.

– Я… Я… Оно… – Девушка так и не смогла подобрать нужного слово.

– Оно что? – скривился эльф.

– Оно ползет и сейчас…

– Не оно, а он, – вздохнул юноша. – Уже не узнаешь своего Мяу?

– Что?! – Дриада во все глаза уставилась на подбирающуюся к ней лужицу.

– Это твой Мяу. Ты ведь сама говорила…

Закончить ему не дали.

– Мяу?! Это… Это твоя машинка, которую ты вчера включал, такое с ним сделала! – В голосе дриады мгновенно проклюнулись слезы.

– Да при чем здесь машинка, – недовольно поморщился парень. – Заглоты – это те же трау. Ты сама говорила. Вот он и перевоплощается.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно спросила девушка, не отрывая напряженного взгляда от таинственного создания леса. Слезы мгновенно исчезли, словно их и не было.

А может, их и не было?

– Слушать следовало внимательнее, когда Матей рассказывал, – скривился эльф. – Его улей несколько раз видел такое.

Девушка опасливо покосилась на Элиаша, но тот, похоже, был абсолютно серьезен и говорил чистую правду. Дриаде не оставалось ничего другого, кроме как вздохнуть, осторожно подойти к тому, что эльф назвал заглотом, и медленно протянуть руку…

Ничего страшного, однако, не произошло. Существо ласково закурлыкало и быстренько вползло по протянутой руке, обвиснув на плече у Летисии неопрятной пушистой тряпкой. Путешественница опасливо ткнула пальцем в облезлый меховой коврик. Раздалось тихое, едва слышное мурчание. Но отгрызать дриаде уши вроде никто не собирался.

Летти на несколько мгновений закрыла глаза, а потом решительно повернулась к эльфу:

– Так и будешь стоять? Пошли.

Парень удивленно хмыкнул и отправился вперед.

День прошел напряженно. Сонный коврик, повисший на плече у дриады, постоянно норовил сползти на землю. Заостренные уши, кочевавшие по поверхности шкурки, все время пытались оказаться снизу, заминались, заглот начинал обиженно шевелиться, дергаться, что опять-таки мешало идти вперед. Вдобавок дриада устала как неизвестно кто и постоянно спотыкалась, а негодяй Элиаш, несший всего-навсего свой и ее рюкзак, даже не предложил помочь – понести Мяу. Ну как тут не возмущаться?

Впрочем, самому Элиашу было не намного лучше. Неизвестно почему, но у эльфа дико болела голова. Впиваясь острыми иглами в виски, ноющая боль расползалась по лбу, в глазах начинало темнеть, и парню уже несколько раз приходилось останавливаться, касаться татуировки и настраивать собственный организм, изменяя то чувствительность зрения, то качество слуха.

Это помогало, но ненадолго. Через несколько минут боль возвращалась, и все повторялось заново. Парень уже решил, что идти вперед они будут до последнего, а потому старательно не обращал внимания на собственные проблемы. С трудом, но получалось.

Когда над лесом начали сгущаться сумерки, эльф наконец разрешил остановиться на привал. Дриада уже давно канючила, что она хочет спать, но неумолимый Элиаш гнал ее вперед, утверждая, что нужно найти место для ночевки получше. И вот, когда счастливый миг все-таки настал и где-то рядом раздалось:

– Здесь остановимся, – девушка обессиленно рухнула на землю. – Хвала Лесу!

Сейчас она обрадовалась бы, даже если бы ночевать пришлось в стане у кынсов. Где угодно, лишь бы спокойно сесть, отдохнуть… А еще лучше – лечь поспать.

Впрочем, спокойно отдохнуть ей так и не дали, бодро поинтересовавшись:

– Как будем спать? В дереве или я опять включаю Олегов подарок?

Если честно, это благодушие эльфу далось с трудом: голова по-прежнему болела так, что хотелось выть в полный голос. Но парень молчал, справедливо опасаясь, что если он поддастся панике, то дриаду успокоить уже не сможет.

Летти вымученно покосилась на эльфа, медленно встала и, буркнув:

– Мучить Мяу не позволю, – направилась к ближайшему дереву.

Хотя Элиаш был знаком с дриадой не так уж мало времени, он до сих пор не мог понять, как девушка умудряется создавать внутри не очень большого ствола – обхвата в два максимум – удобную комнату диаметром несколько вар.

На этот раз все было как обычно. Лишь внутри, на стенах, появились разводы бурого мха, да невесть откуда протянулись побеги лианы.

– А… Она нас не съест? – осторожно уточнил эльф, проходя внутрь.

– Нет, – отмахнулась девушка. – Я у Олега позаимствовала.

Элиашу фраза про заимствование была совершенно непонятна, но спросить, что это означает, он не успел. Дриада без всякого перехода заговорила о другом:

– Как ты думаешь, с Мяу все будет в порядке?

У эльфа был очередной приступ жуткой головной боли, а потому ему было совершенно безразлично, что будет с заглотом. Элиаш уже и рот открыл, чтобы сообщить об этом дриаде, но посмотрел в ее испуганные глаза и вздохнул:

– Думаю, да. Не бойся. Ничего страшного с ним не произойдет. Станет трау, и все.

Уточнять, что Матей рассказывал о подобном превращении как-то скомканно и невнятно и вообще толком не мог ничего объяснить, эльф не стал.

– Надеюсь, – тоскливо вздохнула Летисия, поглаживая зверька по облезлой шкуре.

Зверек же словно и не замечал никакой ласки: чуть ежился под прикосновениями тонких пальцев и невнятно побулькивал, пытаясь то собраться в шарик, то растечься неопрятной лужицей.

Девушка снова печально вздохнула:

– Ну раз ты в этом так уверен… Спокойной ночи.

– Спокойной, – согласился Элиаш.

Дриада заснула практически мгновенно, а эльф вновь, как и на станции, ворочался на узкой лежанке и никак не мог задремать. То ему чудилось приближение кынсов, то шорох листвы за тонкими стенами дерева казался топотом вышедших на охоту жряков… Наконец парень заснул.

Наступила тишина, прерываемая только чуть слышным дыханием спящих. И лишь горели в полутьме два голубых огонька – глаза так и не заснувшего заглота.

Утром опять зарядил дождь. Мелкий, противный, холодный. Казалось, неведомый небесный хозяин набрал полное сито воды и сейчас щедро трясет расположенное где-то возле верхушек деревьев решето, разбрызгивая накопленные за ночь запасы влаги.

Более-менее выспавшаяся дриада выглянула из дерева, поежилась и спряталась обратно.

– Нам обязательно надо идти? – жалобно поинтересовалась она, косясь на стоящего за ее спиной эльфа.

Путешественники уже успели позавтракать, и сейчас эльф, готовясь к новому дню пути, неспешно подтачивал родной нож – благо дриада клятвенно пообещала, что расположенное внутри ствола жилище продержится еще около часа. Конечно, Олег, провожая путешественников со станции, дал им несколько единиц оружия, но Элиаш считал, что лучше полагаться на себя – мало ли что может произойти? Боеприпасы закончатся, или еще какая неожиданность… И что тогда будешь делать?

За прошедшее время парень привык к тому, что вся ответственность за путешествие лежит только на нем – дриада, что бы ни случилось, будет до последнего стенать, плакать, жаловаться, что все ужасно, и требовать, чтобы эльф решил все проблемы. Собирается ли она после этого сваливать всю вину на него же, парень пока не выяснил, а потому предпочел вздохнуть:

– Обязательно. Дальше только хуже будет.

– В смысле? – взвилась дриада.

Элиаш равнодушно пожал плечами, загоняя кинжал в ножны:

– Пережидать дожди надо было на станции – там можно было спокойно прожить зиму. А раз уж мы пошли домой, то надо идти вперед – чем дольше мы стоим на месте, тем больше вероятность, что погода станет еще хуже. Сейчас просто капает, а дальше начнутся ливни. А потом и вовсе снег пойдет. А у нас даже одежды нормальной нет. Домой надо добраться до наступления холодов.

Летисия поджала губы, но промолчала, крыть ей было нечем. Впрочем, уже через мгновение мысли ее были заняты совсем другим: к перепачканному грязью ботинку медленно подползла розоватая клякса с торчащими кое-где пучками шерсти и, поведя голубым глазом, смотрящимся сейчас как-то неимоверно жутко, вопросительно мурлыкнула.

Первым порывом девушки было завизжать в полный голос. Она даже в сторону шарахнулась, чудом не наткнувшись на Элиаша, но в последний момент вспомнила, что кошмар с голубым глазом – это всего лишь Мяу, подавилась воздухом и замолкла, сдавленно покашливая.

Через несколько минут, когда путешественники наконец собрались с мыслями, с чувствами и с запасами, настало время отправляться в путь.

Стоило странникам выйти за пределы дерева, как ствол шумно хлюпнул, смыкаясь за их спинами. Эльфу, на миг задержавшемуся на проходе, едва не придавило ногу. Элиаш скривился, но у Летисии, вышедшей первой и несущей на вытянутых руках некогда пушистого заглота, было такое несчастное и брезгливое выражение лица, что парень не решился сказать ни слова.

Впрочем, уже через несколько мгновений после того, как Летисия с Элиашем направились по старому маршруту, вверх по течению реки, Мяу стек на землю и, вытянувшись в длинную, поросшую отдельными пучками шерсти змейку, уверенно пополз рядом с мерно шагающими путешественниками. Надо сказать, пониженная лохматость совершенно не пошла на пользу заглоту: совсем скоро на него налипла грязь, в остатках меха запутались полусгнившие листочки… Летти, до недавнего момента жалевшая несчастного заглота и намеревавшаяся взять его на руки, резко передумала.

Зябко обхватив себя за плечи, перепрыгивая через небольшие лужицы и чудом не поскальзываясь на размокшей земле, дриада шагала вперед, обиженно хлюпая носом. Все было совсем не так, как она представляла: заглот превратился в какой-то вылинявший половичок, рюкзак, на этот раз не взятый Элиашем, давил на плечи, было холодно и мерзко.

Летисия сама не поняла, что произошло, но ее нога внезапно застыла в воздухе, а сама дриада замерла, не в силах пошевелиться. Девушка попыталась дернуться раз, другой… И с ужасом поняла, что это бесполезно.

Эльф, отставший от дриады на несколько шагов, мгновенно рванулся к ней:

– Что происходит?!

– Не подходи! – истошно завизжала девушка. – Слышишь, не подходи!

Элиаш так и замер, ошарашенно глядя на нее:

– Ты что?

– Н-не подходи! – уже тише попросила дриада, уставившись пустым взглядом на землю перед собой.

– Да что с тобой?!

– Ламхигинидур, – чуть слышно простонала она в ответ.

Эльф подошел на шаг ближе:

– Что?

– Ты что, о ламхигинидуре не знаешь? – В голосе дриады послышались слезы. – Не подходи, слышишь!

– Не знаю, – согласился парень. – Почему я не должен подходить? Я хочу помочь тебе. – Он старательно делал вид, что все понимает, во все верит и искренне пытается не делать лишних движений.

Вместо ответа Летисия на миг прикрыла глаза и глубоко вздохнула:

– Видишь? На воде?

Элиаш непонимающе прищурился, но честно попытался понять, о чем говорит дриада. Он долго всматривался в темные волны и разглядел маслянистое пятно, колышущееся у самой поверхности.

– Ну вижу, – не стал спорить Элиаш. – Пятно. И что?

– Это следы ламхигинидура. У нас все знают: ее надо обходить за вару, а то и больше… Не подходи ко мне!

– Да что ж в ней такого? – не выдержал юноша. – В ламхигинидуре-то вашем?! Еще и слово какое придумали!

Честно говоря, неподвижность дриады и ее дикие вопли начали парню надоедать. Больше всего эльфу хотелось взять девушку за руку, оттащить в сторону и уже после этого спокойно поговорить, но, стоило только Элиашу пошевелиться, и дриада, несмотря на то что стояла к нему спиной, начинала отчаянно верещать – глаза у нее на затылке, что ли?

– В ее след нельзя становиться, – чуть слышно простонала Летти. – А я его не заметила.

– И?

– Пошевелиться не могу! А сейчас ламхигинидур придет и… Уходи, ты еще успеешь спастись, он никогда никого не преследует!

– Проблема единственно в том, что ты стоишь на таком следе? – фыркнул парень и протянул руку.

– Не прикасайся ко мне! – истошно взвизгнула дриада. – Или ты сейчас тоже застынешь!

Эльф, не ожидавший такого громкого вопля, шарахнулся в сторону, зажимая уши.

– А ты не боишься так кричать? – страдальчески поинтересовался он, когда пришел в себя. – Твой ламхигинидур на шум сейчас примчится!

Дриада только поморщилась:

– Не примчится. Он уже направляется сюда – почувствовал, что кто-то на его след встал. Кричи не кричи – ему все равно. У тебя есть пять минут, уходи! Спасайся!

Эльф, наконец понявший, что здесь происходит, глубоко вздохнул и тихо попросил:

– Помолчи эти пять минут, а? И тебе нетрудно, и мне спокойно.

Он неторопливо направился в обход дриады. За пять минут надо было срочно решить, какие действия необходимо предпринять.

Проверять, действительно ли до «закаменевшей» дриады нельзя дотрагиваться, эльф не собирался – не хватало еще самому влипнуть в такую гадость, но делать что-то надо. И чем скорее, тем лучше.

Самый простой вариант был – обвязать девушку за талию веревкой и сдернуть со следа: не может же, в самом деле, окаменелость передаваться через все подряд? Тогда бы пол-леса вымерло.

Главная трудность заключалась в том, что в рюкзаке, столь любезно пожертвованном Олегом, этой самой веревки не оказалось. Не исключен, конечно, вариант, что необходимая вещь находилась в сумке у дриады, но до нее ведь еще добраться надо.

Время шло, а никаких умных идей в голову так и не приходило. Не считать же за гениальную мысль вариант использовать вместо веревки вытянувшегося в длинный жгут Мяу. Во-первых, дриада не позволила бы это сделать, во-вторых, неизвестно, как бы это воспринял сам заглот, ну а в-третьих, кто его знает, может, закаменелость перекидывается и на того, кто прикоснулся к прикоснувшемуся. Проверять это Элиаш не собирался.

На тихий шелест, раздавшийся буквально на грани слышимости, парень сперва не обратил никакого внимания: может, это заглот играется. Впрочем, эльфу тут же объяснили всю глубину его заблуждений.