Текст книги "Голодное сердце"

Глава 2

Сначала ко мне вернулась способность чувствовать, потом сознание затопили воспоминания о трагедии и о видении гуманоида. Но было ли это видение? Не открывая глаз, потому что страшно – вдруг на самом деле попала в плен, я провела диагностику своего тела. К моему величайшему удивлению, ничего не болело. Я пришла в ужас: неужели со мной что-то сделали? Полежав еще немного, тихонько пошевелила руками и ногами – двигаются свободно, даже легче стало.

Осмелев, открыла глаза, медленно поднесла обожженную руку к лицу и увидела молодую розоватую кожицу. Видимо, тот тип с красноватыми глазами мне не привиделся! Повернув набок голову, я постаралась осмотреть, на чем лежу. Странный овальный пьедестал с краями, плавно перетекающими в куполообразную крышку из красивого, похожего на граненую поверхность бриллианта стекла. Свет, попадавший на одну из граней, преломлялся и под разными углами разбегался по моему телу маленькими разноцветными бликами. Красиво! Мало того, тепло и вполне комфортно лежать здесь и смотреть на это произведение искусства!

Странное дело, сейчас мне тепло и спокойно, особенно после холода, который я ощутила, когда очнулась рядом с тем мужчиной. Еще и необычайная легкость во всем теле. Невероятные ощущения!

Движение я, скорее, почувствовала, чем увидела, и мою расслабленность как ветром сдуло. Резко повернув голову, уставилась в глаза мужчины, которого если во сне увидишь, умрешь от инфаркта, не просыпаясь. Этот жутковатый некто спокойно сидел в кресле овальной формы с очень высокой спинкой, и контраст черного цвета обивки с его ослепительно-белой кожей и такого же цвета волосами был просто непередаваем. Если бы оттенок волос не напоминал только что выпавший снег, искрящийся под искусственным освещением, то границу между зачесанной назад, стекающей за ушами густой волной волос и кожей было бы сложно увидеть. Сложная коса свисала до самого пола вдоль его гибкого, довольно тонкого тела.

Мужчина был высокий, даже слишком – навскидку не меньше двух метров. С таким же вытянутым узким лицом, как у того, что меня за руку схватил. Но это лицо удивляло ощущением породистости, что создается многими поколениями и впитывается с молоком матери. Но главным, что поразило и одновременно повергло в ступор, были глаза: большие, раскосые и абсолютно красного цвета, даже не красного, а черешневого. Было невозможно понять, что чувствует это существо, которое сидело напротив и наблюдало за мной, не отрываясь.

А я за ним! Причем даже дышать забыла. Белобрысый незнамо кто, конечно, не отвечал человеческим канонам красоты: и лицо узковато, и глаза красные, и какой-то чересчур длинный, а не высокий, но я вдруг неожиданно для себя ощутила тепло, которое излучало его тело. Неужели мне так хорошо, потому что он рядом?

Я не могла в это поверить. Неужели надо было пролететь половину галактики, чтобы найти единственного мужчину, предназначенного мне, здесь. Причем кого? Красноглазого инопланетянина?

Он сидел, не шелохнувшись, и я решилась на эксперимент: раскрыв и направив на мужчину ладонь, попыталась прочувствовать его энергетику. И внезапно задохнулась от удивления, когда навстречу мне полился теплый живительный ручеек энергии. Какой сладенький! Этот вкус не заменит ни один энергоприбор на свете, даже от папы я столько не получала.

Неожиданно беловолосый сменил позу и, наклонившись ко мне, стал разглядывать более пристально, если можно выразиться подобным образом при таких-то глазах. Бр-р-р, какой-то голодный взгляд, или мне кажется? А вдруг эти гуманоиды тоже людей едят?! Я видела снимки нескольких убитых джа-анов – но этот мужчина был совсем на них не похож. Но обожженная рука наглядно свидетельствовала, на что способны эти длинные красноглазые типы, только прикоснувшись ко мне.

Я медленно приподнялась, потом уселась, свесив ноги. Сильно кружилась голова и нестерпимо хотелось пить. Благо меня не раздели, всего-то комбинезон расстегнули.

В этот момент в поле моего зрения, и слишком близко, появился первый красноглазик. На меня хлынула волна холода и животного ужаса. Не контролируя себя, ногами рефлекторно оттолкнула брюнета и рванула к увиденной ранее двери. Но та автоматически не открылась, и я не нашла ничего лучше, чем забиться в угол, пытаясь скрыться за какими-то стеллажами и приборами. Да, прятаться таким образом – несусветная глупость, но я действовала инстинктивно.

Сидя на корточках и спрятав голые руки в подмышки, глотая слезы, я исподлобья наблюдала за мужчинами. Брюнет, судя по всему, уже успел прийти в себя и глядел на белобрысого. Тот медленно подошел ближе и, раздвинув стеллажи, присел на корточки метрах в двух напротив меня и успокаивающе заговорил. Размеренный журчащий голос действительно успокаивал, но, к моему огромному сожалению, я не понимала ни слова.

Помолчала, а потом неуверенно прикоснулась к своим губам, затем поднесла к голове руку и покачала головой, пытаясь дать понять, что ничего не понимаю. Они удивленно переглянулись, затем очень быстро заговорили между собой на совершенно незнакомом певучем языке. Челюсть вывихнуть можно, прежде чем произнесешь хоть слово. Я даже всеобщий выучила еле-еле, хотя дурой никогда не была и на память не жаловалась.

Брюнет развернулся и, нажав на красную консоль, вышел из каюты, напоминающей медотсек, который я наконец смогла разглядеть более подробно, пока красноглазые переговаривались. Мы с блондином опять начали играть в гляделки, хотя недолго – брюнет минуты через три вернулся обратно и что-то подал белобрысому.

Я обратила внимание, что брюнет был одет в своеобразный легкий кафтан темно-зеленого цвета, без рукавов, приталенный и длиной до колен. Под кафтаном виднелись черная туника с рукавами и черные свободные штаны. На ногах – удобные на вид ботинки на застежках-липучках. А вот на мужчине «моей мечты» был светло-зеленый кафтан почти до пола, с рукавами, и такие же черные штаны. Но самое примечательное – у него на руках оказались темные плотные перчатки. Неужели забота обо мне?

Блондин осторожно протянул мне раскрытую ладонь с какой-то палочкой. Пришлось, медленно протянув руку и чуть подавшись навстречу, взять предложенную мне штучку. Я поразилась: как всего лишь прикосновение к затянутой перчаткой руке может доставить столько удовольствия.

Мужчина вздрогнул, когда я прикоснулась к нему. Может, тоже чувствует нечто схожее? Возможно, будущее не столь пессимистично?

Он нажал на кончик второй палочки, оставшейся у него, потом демонстративно вставил ее в ухо, то же самое проделал и второй мужчина.

Немного поколебавшись, я повторила за ними, правда, ничего хорошего не ожидая. Но ничего страшного не произошло – непонятная штуковина плотно вошла в слуховой проход и встала как прибитая. Я снова посмотрела на инопланетян и вопросительно приподняла бровь. В этот момент белобрысый снова заговорил, но теперь я понимала о чем. Супер!

– Не бойтесь, вам не причинят вреда! Я гарантирую вашу безопасность! А теперь хочу знать: кто вы? Назовите ваше родовое имя.

Прочистив горло, я прохрипела:

– Дайте воды, пожалуйста. Я не пила уже очень долго, и у меня во рту пересохло.

– Обычной питьевой воды или вы потребляете что-то еще?

– Нет! Нет! Просто воды, пожалуйста.

Темноволосый, отлучившись на несколько минут, принес огромный овальной формы бокал без ножки, наполненный чистейшей, прозрачной, как хрусталь, водой. Какое блаженство! Торопливо выпив весь бокал, я почувствовала себя совсем хорошо, хотя поесть тоже не помешало бы, но не буду наглеть.

– Меня зовут Ева Полянская. Я принадлежу к человеческой расе. С планеты Земля!

– Странное название для планеты – Грязь. Может быть, я неправильно понял название? Или проблемы с переводом…

Я нахмурилась и сказала:

– Не Грязь, а Земля! Земля дарует нам жизнь, пропитание и защиту. А грязь – это совсем другое.

– Простите, если оскорбил ваши чувства, Ева Полянская. Как вы оказались одна в этом секторе и в поврежденном шлюпе?

Я кратко рассказала о джа-анах, о нашем полете и о побоище, из которого смогла выбраться лишь я. К концу рассказа я, не сдерживаясь, рыдала, что не помешало мне заметить их изумление.

– Вы утверждаете, что были пилотом военного корабля? Женщина?

Я не поверила своим ушам: они не выразили никаких эмоций по поводу гибели людей, но их удивляет моя профессия?

– Хотите сказать, что я все придумала? Интересно, для чего мне это нужно? Ведь я вижу вас впервые! – выпалила я в негодовании. Хотя мой гнев быстро утих – как только я вспомнила, где нахожусь и с кем. И на всякий случай поторопилась объяснить, ведь мне было необходимо их доверие: – На военных кораблях женщины обычно не служат, но на кораблях дальнего пилотирования много женщин-пилотов. Я не понимаю, что здесь особенного? В конце концов, у нас равные права. Женщины, как и мужчины, могут работать там, где захочется, ну или куда возьмут. А на военные корабли женщин перестали брать, потому что военные часто выполняют длительные операции. И высока вероятность межполовых конфликтов.

Мужчины переглянулись, стоило мне замолчать. Затем «белый» осторожно поинтересовался:

– Но почему взяли вас, Ева Полянская?

Чтобы избежать ответа на четко поставленный вопрос, я, неуверенно улыбнувшись, сказала:

– Вы можете обращаться ко мне по имени. Вы спасли мне жизнь, и я хотела бы выразить вам самую искреннюю признательность.

Меня продолжали одолевать страх за свою жизнь, неуверенность в будущем и сомнения по поводу дальнейшего развития ситуации. А мужчина, сидевший на корточках напротив, внимательно разглядывал меня жуткими красными глазами и притягивал теплом. Манил им, обещая возможность согреться хоть немножечко. Хотя бы для того, чтобы не трястись от накатившей слабости.

Не удержавшись, я придвинулась ближе, наклонилась и, взяв его руку в свои ладони, благодарно пожала. Затем, неохотно отпустив, отодвинулась на прежнее место. Когда я снова взглянула на инопланетян, меня поразил контраст чувств, отразившихся на их лицах: у Белоснежки – удивление, сомнение и удовольствие, а у брюнета – крайний ужас, смешанный с изумлением. Что же я сделала неправильно?

Я смущенно замолчала. Тем более что мне совсем не хотелось вдаваться в подробности моей наследственности. Ведь неизвестно, как красноглазые к этому отнесутся. Землянка-мутант для них может быть совершенно неприемлемой.

– Скажите, как вы намерены поступить со мной? – осторожно спросила я. И прежде, чем «вкусный» мужчина открыл рот, решила пойти ва-банк: – Я пилот, очень хороший пилот. Была лучшей на курсе. И к тому же я очень хороший техник. Вы можете проверить, если хотите, я не обманываю! И если это возможно, я могла бы отработать дорогу до ближайшей к Фабиусу обитаемой планеты.

Я выпалила это и с отчаянной надеждой посмотрела беловолосому в глаза, ожидая решения своей дальнейшей судьбы. Он, не мигая, смотрел на меня. Потом, коротко вздохнув, сказал:

– Несса Ева, обстоятельства несколько изменились. Я прошу дать мне время подумать, а пока предлагаю вам считать этот корабль своим домом. Не думайте о плохом и печальном, никто не посмеет причинить вам вред, пока вы под моей защитой. Ответьте, есть ли у вас хранитель?

Я непонимающе уставилась на него:

– Простите, я не знаю, как к вам обращаться… На последний вопрос я не могу ответить, потому что не понимаю значения этого слова.

Мужчины быстро переглянулись, беловолосый встал, выпрямился с нечеловеческой грацией и легкостью. Как змея. Бр-р-р.

– Вы находитесь на борту разведывательного корабля империи Рокшан. Я эльтар Рантаир кован Разу, капитан и владелец, а это мой слуга и бортовой врач ис Дар Рамзи. Если во время пребывания на моем корабле у вас возникнут проблемы, а меня не будет рядом, можете обратиться к нему.

Дар встал на одно колено и, глядя мне в глаза, произнес:

– Прошу простить меня, несса, за ужасное происшествие, случившееся по незнанию вашей непереносимости нашего вида.

Я поспешила с ответом, настолько непривычно было видеть коленопреклоненного мужчину.

– Конечно, я все понимаю. И нисколько не в обиде. И раз вы врач, позвольте выразить вам благодарность за лечение. Мое нынешнее состояние гораздо лучше, чем до встречи с вами.

Ис Рамзи встал, едва заметно улыбаясь.

– Пока занимался лечением, я провел исследование вашей анатомии и могу твердо утверждать, что вы ничем не отличаетесь от женщин нашего вида. Есть некоторые особенности организма, которые чуть больше или, наоборот, чуть меньше развиты, чем у нас. В целом наш геном полностью совместим с вашим, что весьма удивительно, и к тому же несет доминантный характер.

Несколько удивленная полученной информацией, я переспросила:

– Простите, ис Дар, но я не совсем поняла про доминантный характер.

Он улыбнулся чуть шире и свободнее, обнажив, в общем-то, обычные зубы.

– Нет, это вы меня простите, несса. Это означает, что в результате союза двух наших рас появятся маленькие рокшане, потому что наш геном сильнее.

Я залилась краской смущения и, опираясь спиной на переборку, встала на ноги. И надо сказать, что подрагивали они уже не столько от страха, сколько от слабости из-за голода. Я нерешительно посмотрела на Рантаира и спросила:

– Скажите, а вы питаетесь так же, как мы? Видите ли, я не ела уже, наверное, двое суток, точно не знаю, и если не поем сейчас, то скоро помру от голода. Я извиняюсь за причиненное неудобство…

В этот момент я не поверила собственным глазам: Рантаир аж посерел, резко шагнул ко мне и остановился, затем беспомощно оглянулся на Дара, и тот слегка качнул головой. Опять загадки. Снова повернувшись ко мне, Рантаир спросил:

– Скажите, несса, как вы обычно питаетесь?

– Ээээ… едим мясо, овощи, фрукты и еще многое другое. Едим примерно три раза в день. А еще нам необходима вода, иначе организм быстро обезвоживается, и можно умереть, как и от голода, только быстрее.

Я говорила и ощущала себя учительницей младших классов, которая рассказывает детям очевидные для каждого взрослого вещи, и не верила, что все это происходит со мной. Но тут до меня дошел смысл его вопроса. Сделалось дурно. А вдруг они едят не то, что мы? А вдруг…

– А как питаетесь вы? – мой хриплый шепот напугал даже меня.

– Не волнуйтесь, несса, наш организм тоже требует животной пищи, и строительный материал мы берем из еды, похожей на вашу. Просто у нашей расы имеется дополнительный вид питания, если можно так сказать, – успокоил меня Дар.

– Это как же?

– Мужчины питают своей энергией женщин, а те – мужчин. Происходит замкнутый цикл постоянного обновления во время непосредственного контакта двух рокшан разного пола.

Я удивленно вытаращилась на них:

– Как джа-аны, что ли?

– Нет! Те, кого вы называете джа-аны, питаются только энергией, нам же необходима для жизни как физическая пища, так и энергетическая. Просто физической нам нужно, судя по вашим словам, немного меньше, чем вам.

Я посмотрела сначала на Дара, потом – на Рантаира, очень внимательно слушавшего нас.

– Я, кажется, понимаю, о чем вы мне говорите. У нас подобное тоже есть, но на зачаточном уровне. Скажем так, на уровне эмоций.

Рантаир, сделав шаг вперед, предложил:

– Несса, позвольте проводить вас в каюту, где вам предложат на выбор несколько блюд, чтобы вы могли определиться с выбором. Там же сможете отдохнуть. Потом мы продолжим наш разговор!

Он подошел к двери и, подав знак Дару, выпустил того за дверь, после чего повернулся ко мне в ожидании. А мне вдруг стало страшно. Пока он стоял рядом, было тепло и спокойно, а теперь предлагает выйти туда, где неизвестная куча инопланетян может причинить мне страшную боль одним пальцем. Страх пробежал холодным мерзким сквозняком вдоль позвоночника, заставляя дрожать.

Наверное, от страха у меня мозги помутились, потому что я рванулась к Рантаиру и схватила его за руку в черной, гладкой на ощупь перчатке. Мужчина, вздрогнув, замер, на долгое мгновение остановив на мне взгляд. Чтобы скрыть страх и неловкость, а то прилипла к нему как банный лист к известному месту, спросила:

– Скажите, эльтар Рантаир, а почему у вас глаза насыщенно-красные, а у иса Дара простого красного оттенка?

Я не ожидала вызвать вопросом такую реакцию: он будто в камень превратился, но тем не менее ответил:

– От голода, моя дорогая несса. Чем сильнее голод, тем краснее глаза.

Я удивленно задрала голову. Черт, какой же он высокий, макушкой едва достаю до ключиц.

– А почему вы не поели? Нельзя же доводить себя до крайнего состояния.

Он посмотрел мне в глаза и тихо проговорил:

– Потому что, несса, этот голод может удовлетворить только женщина.

Ух ты! Вот и нарвалась со своим длинным языком на неприятности. Я опустила голову и неловко затопталась рядом с ним. Тем не менее, несмотря на свои горящие уши, его руку не выпустила. Даже когда почувствовала, как он большим пальцем мягко, почти неосязаемо поглаживает пальцы моей руки. Странная ситуация, странная встреча, странные мужчины и ощущение нереальности происходящего. Наверное, поэтому страх и напряжение потихоньку исчезали.

Неожиданно для себя поняла, что мне приятно держаться за этого, по сути, незнакомца чужой расы и ощущать его мимолетные поглаживания. Очень непривычно, что именно мои руки сейчас обнажены, а его облачены в гладкие тонкие перчатки. И шелковистая прохлада ткани добавляла впечатлений.

От Рантаира веяло спокойствием и доброжелательностью: не наносными, а настоящими. У меня вдруг промелькнула мысль, что я – как девочка-подросток на первом свидании. И хотя это не было свиданием, прикосновения таинственного мужчины дарили мне необъяснимые радость и удовольствие. С каждой секундой Рантаир нравился мне все больше, и мне невольно казалось, что я переживаю самое настоящее романтическое приключение, о которых с упоением читала в книгах.

Мое большое романтическое приключение! Я, может, завтра умру. Для своих я уже умерла, да и для себя тоже. А сейчас я получила шанс на жизнь. Почему я не могу насладиться новыми и такими долгожданными чувствами? Невозможными для меня в прошлой жизни. И я решила расслабиться и плыть по течению. Будь что будет. Как говорится, авось прорвемся. Все это пронеслось в моей голове за несколько мгновений, а дальше начались суровые будни.

Мы вышли за дверь, и меня тут же обдало легкой прохладой от выстроившихся в коридоре мужчин – думаю, на контрасте с теплом Рантаира. Наверное, весь экипаж вытянулся вдоль коридора и потрясенно смотрел на нас.

Я шла между переборкой и Рантаиром, судорожно сжимая его руку каждый раз, когда мимо проходил очередной ошарашенный мужчина, а меня обдавало новой волной холода. Сколько же их здесь?!

– Двадцать три, не считая меня, несса Ева. Не волнуйтесь, никто из них не посмеет к вам прикоснуться.

Упс! Кажется, вопрос я задала вслух. Но ответ меня немного успокоил. Судя по ширине коридоров, количеству дверей и народа, это достаточно большой корабль. Хм! Значит Рантаир не простой обыватель.

Эта мысль несколько омрачила мои перспективы на совместное светлое будущее. Кому нужна нищая, хоть и симпатичная инопланетянка?

Я тихонько вздохнула, чувствуя горечь в душе. За последние дни столько всего произошло, погибло столько людей, и среди них были уже ставшие друзьями сослуживцы, а я переживаю из-за какой-то ерунды. Надо думать о спасении своей жизни, а меня на романтику вдруг потянуло. От голода, наверное. Я даже не знаю, сколько провалялась без сознания, пока дрейфовала в космосе. Судя по тому, с каким трудом я передвигаю ноги и как трясутся поджилки от слабости, видимо, гораздо больше двух дней. Затем я подумала об аппарате, в котором очнулась. Скорее всего, именно благодаря ему я жива и уже невредима. Эх, на Землю бы его!

После третьего коридора мы наконец подошли к нужной каюте. Когда вошли туда, челюсть у меня отпала окончательно. Роскошные двухкомнатные апартаменты в золотисто-зеленых цветах, полы из какого-то пружинящего покрытия – казалось, что идешь по мягкому толстому одеялу. Куда ни глянь – низкие кресла и диванчики, в углу – изящный письменный стол на тонких ножках и удобное, но такое же изящное кресло. Мягкая подсветка придавала инопланетному великолепию налет таинственности. Широкая арка открывала вид на огромную, бесподобно красивую кровать и внутреннее убранство спальни. Хм! Да это не каюта, а будуар какой-то восточной принцессы или любимой наложницы шейха! Караул, куда я попала?!

Резко развернувшись и покачнувшись от того, что закружилась голова, я подождала, пока золотисто-зеленая круговерть остановится, затем, сдерживая гнев и – зачем от самой себя скрывать – страх, тихо спросила:

– Не помешаю ли я вашей жене или, хм… подруге, если вы меня поселите здесь?

– Я не совсем понимаю, несса, что значит «жена» или «подруга»? У мужчин-рокшан не может быть дружбы с женщиной-рокшанкой. Это почти невозможно не только из-за пола, но и из-за полного различия интересов и образа жизни. Что означает слово «жена», несса?

– Узаконенные государством отношения между мужчиной и женщиной. Когда они вступают в такие отношения, называемые браком, – то законно живут вместе, имеют общее имущество, детей и определенные права друг на друга. Хотя в современном мире все это возможно и без узаконивания отношений. Многие пары живут вместе и любят друг друга не меньше. Просто брак – дань старым традициям.

Он очень внимательно слушал меня, потом, опустив взгляд, как-то отстраненно сообщил:

– У рокшан есть похожая традиция, но она священна для нашего народа. Называется «лианория», или слияние. Ее проводят в священном месте на Рокшане, и она носит нерасторжимый характер. Причем как в физическом смысле, так и в духовном. После прохождения лианории женщину называют лианэ, а мужчина получает статус лина. О своей лианэ мечтает каждый рокшанин. До лианории мужчина является хранителем женщины, которая его выбрала, а если такового нет, то хранителем становится старший мужчина семьи.

Потом он резко посмотрел мне в лицо, будто хотел увидеть там что-то особенное. У меня от взгляда черешневых глаз мурашки по коже побежали – но не от холода, а от непонятного, волнующего предвкушения.

– Несса Ева, эта каюта принадлежала моей сестре эльтарине Кассаир, но несколько циклов назад она выбрала себе лина и теперь не посещает мой корабль. У меня нет лианэ, и если вы согласитесь остаться здесь, то никому не помешаете.

Я неуверенно смотрела на него, а душа пела: «Свободен, свободен! Ура!» Но, к сожалению, ноги моей радости не разделили, потому что в самый неподходящий момент решили передохнуть. Я начала медленно оседать на пол, а Рантаир подхватил меня и на вытянутых руках донес до дивана, где и оставил, резко отдернув руки.

Я опешила: неужели ему противно прикасаться ко мне или он считает, что я заразная? Голова сильно кружилась, от голода подташнивало, поэтому, откинувшись на спинку дивана, я прикрыла глаза, но продолжала сквозь ресницы наблюдать за странным владельцем корабля. Он стиснул кулаки и быстро направился к двери. Та неожиданно открылась, и он едва не налетел на Дара, вернувшегося с темноволосым мальчиком, толкавшим перед собой тележку. Дальнейшее меня несколько озадачило: то ли от неожиданности, то ли по другой, пока неизвестной мне причине, эта обычная бытовая ситуация вызвала загадочную реакцию входивших. Дар резко шагнул в сторону, чтобы избежать столкновения с Рантаиром, а юноша отпрыгнул к стене. Не говоря ни слова – он, видимо, к этому привык – Рантаир вкатил тележку в каюту и резко приказал, обращаясь непонятно к кому:

– Накрой на стол, и побыстрее. Теперь ты будешь обслуживать нессу Еву, выполняя все, что она захочет, по первому требованию. Она скажет, что ей понравится, а твоя задача – как можно больше разнообразить ее пищу.

Юноша упал на одно колено и, склонившись передо мной, прошептал:

– Меня зовут Дир, несса. Служить вам – большая честь для меня!

Одно дело – приказы на корабле, другое – опять коленопреклонения. Как-то не по себе от этого. Что здесь вообще происходит? Один шарахается от меня, а другие – от хозяина корабля. Такие тут правила? Или дело в чем-то еще?

Однако вежливость превыше всего. Я с трудом подняла голову, чувствуя себя совсем уж не в своей тарелке из-за собственного «размазанного» по дивану вида, и с трудом произнесла:

– Я вам тоже очень благодарна!

Юноша поднял глаза, и я отметила, что они у него темные, как у Дара, и подернуты красной дымкой. Мне показалось, что они чем-то похожи.

Ладно, в родственных связях потом разберемся, а сейчас очень есть хочется. Я непроизвольно прижала руку к голодному животу, чем запустила «цепную реакцию» у чересчур внимательных мужчин, и опять насторожилась и удивилась.

Рантаир подошел ближе, встал между мной и слугами, Дир кинулся к тележке, а ис Дар разложил перед диваном небольшой столик и отошел к двери. Юноша начал расставлять передо мной небольшие плоские тарелочки с едой. Не успела я разглядеть и половину, как на столе не осталось свободного места. Воспрянув духом от обилия съедобно выглядевшей и божественно пахнувшей еды, я попросила:

– А можно воды принести, пожалуйста? Если вам, конечно, не трудно и…

Я не закончила, а Дир кинулся вон из каюты как ошпаренный. Странно, какие они нервные! Или чересчур исполнительные? Есть хотелось так, что даже пристально наблюдавшие за мной Дар и Рантаир не смущали, поэтому, неуверенно улыбнувшись, я принялась за первое блюдо.

О-о-о… вкусненько, почти как наш бифштекс! А это что-то не поддающееся описанию, но пойдет… Фу, какая гадость! Причем когда я схватила какую-то тряпочку вместо салфетки и с отвращением выплюнула туда эту дрянь, у инопланетян лица еще больше вытянулись.

Дар не выдержал первым и спросил:

– Вам не понравилась аттойя, несса?

Срочно запив водой остаточный вкус этой аттойи, я невольно разоткровенничалась:

– Нет, ис Дар, мне она напоминает по вкусу и запаху протухшее мясо. Бр-р-р!

Он скептически поднес тарелочку с аттоей к носу и с наслаждением вдохнул.

– На Рокшане это редкий, дорогой деликатес. Его подают только аристократам. А назвали в честь нашей звезды.

– Ваша звезда называется Аттойя?

Он коротко кивнул, с сожалением взглянув на мою тарелку. Я с сомнением посмотрела на него и предложила:

– Если вам это так нравится, может быть, сами попробуете? Честно говоря, я не аристократка, хотя мой род известен уже более восьмисот лет, и вполне могу съесть что-то попроще.

Рантаир молчал, но было заметно, что ему приятно наблюдать за мной. И после того как я упомянула о своем происхождении, он немного нахмурился.

– У нас любой житель, знающий свою родословную до пятисот циклов, волен потребовать себе статус аристократа. На Рокшане вы с полным правом можете носить длинные волосы.

Я сначала подавилась, потом закашлялась, затем подняла руки в успокаивающем жесте, отметив, как занервничали мои «хозяева».

– Простите меня! В каком смысле «могу носить длинные волосы». – Я с тревогой взглянула на длинную, спускающуюся ниже ягодиц косу Рантаира и на короткие, до плеч, волосы Дара.

– На Рокшане статус жителя всегда можно определить по длине волос. Чем длиннее волосы, тем длиннее родословная и выше статус рокшанца.

Я нервно схватила свою уже порядком потрепанную косу и с вызовом сказала:

– Я не рокшанка и волосы стричь не собираюсь.

А про себя подумала: «В конце концов, это моя визитная карточка и вообще главное сокровище. Мои волосы цвета красного вина хорошо гармонируют с молочной кожей и желтыми, янтарными глазами».

Мне часто говорили, как посмеялся надо мной Создатель, наградив яркой внешностью и забыв дать возможность кому-то прикоснуться к этой красоте. Невысокая, всего метр шестьдесят, хрупкая, пропорционально сложенная фигурка с довольно приятными округлостями, рыжая, желтоглазая, с губками «бантиком» и тонкими чертами лица – я нравилась мужчинам.

И если еще совсем недавно я сочла бы свое лицо узковатым и чересчур вытянутым, то теперь, глядя на рокшан, я подумала об этом не как о недостатке, а как о дополнительном преимуществе. И только сейчас, вдоволь наевшись, напившись и сыто отвалившись от стола, решила про себя, что все, что происходит и не происходит, – к лучшему. Раньше я размышляла как пессимист, теперь обязательно должна стать оптимистом.

Отметив мой жест, Дир с Даром убрали со стола и, забрав с собой тележку, с поклоном удалились, тем самым снова меня смутив. Не привыкла к подобному этикету на службе.

Рантаир еще постоял, глядя на меня с загадочным выражением лица, затем сказал:

– Не волнуйтесь, несса, любая рокшанка может изменить свой статус, став высокородной лианэ. Я рад, что вам подходит наша пища, а сейчас отдыхайте и не волнуйтесь, здесь вас никто не побеспокоит. В спальне, в гардеробе моей сестры, есть одежда, которая никогда никем не использовалась. Позвольте предложить ее вам, чтобы вы могли чувствовать себя лучше и комфортнее.

Я с трудом встала с дивана и подошла к Рантаиру, посмотрела снизу вверх ему в глаза. Не удержавшись, опять взяла его за руку, проигнорировав уже привычное вздрагивание, и прошептала:

– Я вам очень благодарна, эльтар. За все! Столько, сколько вы для меня, кроме моей семьи, никто никогда не делал. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь отплатить за все, что вы для меня совершили.

Сначала он нерешительно, будто сомневаясь или опасаясь, что оттолкну, поднял руку к моему лицу, потом медленно, очень нежно коснулся двумя пальцами щеки и так же осторожно провел дорожку сначала к рыжему виску, затем к губам. Внезапно, словно очнувшись, отнял руку от моего лица и, опустив вниз, сжал в кулак.

– Отдыхайте, несса! – И, резко развернувшись, вышел из каюты.

Я с минуту не могла прийти в себя. Столько нежности и боли в его глазах, и как я могла подумать, что они ничего не выражают?

Еле-еле доплелась до кровати, стряхнула с ног ботинки, рухнула на восхитительно мягкую поверхность и мгновенно заснула с ощущением затянутой в перчатку руки на своей щеке. Неужели украсть сердце можно одним лишь прикосновением? Оказалось – можно!