Текст книги "Религиозные традиции мира: иудаизм, христианство, ислам. Учебное пособие"

Особое место в еврейской литературе занимает Талмуд (евр. «ламейд» – изучение). Это общее название книг, составлявшихся иудейскими законоучителями на протяжении I–V вв. Основным способом изложения было комментирование писания применительно к всевозможным жизненным ситуациям. Талмуд представляет собой пестрое собрание религиозно-этических, социально-экономических и правовых норм, художественных произведений, практических и научных сведений. На основании выраженных в общем виде законов Торы, талмудическая традиция формулирует 613 повелений и запретов, призванных регламентировать все стороны жизни иудея.

На первый взгляд Талмуд кажется хаотичным нагромождением искусственно соединенных эпизодов, дискуссий и изречений. В действительности же он обладает внутренней логикой ассоциативных переходов от одной темы к другой, что является одной из характерных особенностей всей ближневосточной литературы. В талмудических текстах тесно переплетаются две составляющие: галаха (закон, образ действий, обычай) – законы и предписания, регулирующие жизнь верующего иудея во всех ее аспектах, и агада (сказание, легенда) – мифы, исторические и псевдоисторические предания, сказки, притчи.

Галаха, или Мидраш-Галаха представляет собой правовую традицию, связанную с религиозным уставом. В ней собраны детали обрядов, согласованных с днями, праздниками и обстоятельствами, дополненные некоторыми мыслями о вере и жизни, что делает книгу похожей скорее на юридический, чем на вероучительный документ. Туда вошли и новые, по сравнению с временами Пятикнижия, законы, имевшие утилитарный характер.

Галаха складывалась на протяжении веков, являясь живой традицией. В Средние века ведущие ученые-раввины выработали целую систему ответов на вопросы, возникающие у изучающих Талмуд. Постоянное увеличение количества раввинистической литературы привело к необходимости систематизации Галахи. Этим занимались в XI в. раввин Исаак Алфази (он составил первый кодекс), в XIII в. Маймонид (книга «Повторение Торы»), в XIV в. раввин Иаков бен Ашера (труд «Четыре ряда») и наконец, в XVI в. раввин Иосиф Каро, создавший свод законов Галахи «Накрытый стол» (Шулхан Арух).

Агада – обширный комментарий библейского текста, представляющий собой повествовательную традицию. Это история, отражающая основные моменты иудейской религии. В ней тесно переплетаются элементы народной мудрости, научных знаний, этики и теоретического богословия. Практически все толкования Писания строятся на материале Агады с небольшими вставками Галахи. Истории, записанные в Агаде, часто ярко, художественно оформленные, рассчитаны на сильное эмоциональное воздействие. В отличие от юридического, в определенной степени безличного характера Галахи, в Агаде находит отражение живой личностный дух ветхозаветного учения. О характере агадических повествований можно составить представление по некоторым отрывкам из Талмуда: «Рабби Ханина бен Иди сказал: Почему слово Торы уподобляется воде, как написано: «Жаждущие! Идите все к водам» (Исайя 55:1)? Чтобы показать, что как вода покидает высокие места и идет в низкие, так и слово Торы покидает высокомерных и остается со смиренными» (Таанит, 7а).

«Император спросил рабби Йегошуа бен Ханания: «Что придает вашему мясу, которое вы готовите по субботам, такой аромат?» Он ответил: «У нас есть пряность под названием Шабат, которая, если ее положить в мясо, дает такой аромат». Император сказал: «Дай мне немного этой пряности». Он ответил: «Пряность действует у того, кто соблюдает Субботу, и не действует у того, кто не соблюдает» (Шабат, 119а).

«Зачем человек был создан в пятницу? Затем, что, если он слишком захочет повелевать, ему бы сказали: мошка была сотворена перед тобой» (Санхедрин, 38а).

Наиболее ранней частью Талмуда является Мишна («изложение» Учения), состоящая из 63 трактатов («массехет»), объединенных в шесть разделов («седер»). Позднее, когда Ветхий завет и Мишна стали объектом дальнейшего комментирования новыми поколениями толкователей, была создана Гемара («окончание», «завершение»). Вслед за отдельными параграфами Мишны стали располагать соответствующий текст Гемары. Существуют два варианта Гемары. В зависимости от того, какая Гемара присоединяется к Мишне, различают два варианта текста Талмуда – Иерусалимский, созданный в начале IV в. в среде палестинских таннаев («учителей») и Вавилонский, изданный в Месопотамии около 500 года. Последний по объему больше Иерусалимского на треть и считается более авторитетным.

Мишна («повторение учения») – древнейшая часть Талмуда, содержащая записи устных религиозных правил и предписаний. Согласно иудейским представлениям, на горе Синай Моисей получил не только пять книг, но и устные, тщательно разработанные законы и постулаты веры. Эта, так называемая «Тора в памяти», передавалась из уст в уста от пророков к мудрецам, от учителей к ученикам, пока не была записана в Мишне.

В I в. до н.э. появилась Мишна ришона (первое повторение Закона), от нее сохранились фрагменты, а полная Мишна была составлена около 200 г. н.э. раввином Иегудой Ханаси. Название, вероятно, связано с тем, что эти правила первоначально повторялись для заучивания наизусть. Книжники учили в специальных академиях, при синагогах или при храме. Их беседы обычно были краткими, в форме афоризмов. Слушатели старались запомнить их изречения и только иногда прибегали к записям.

Состав Мишны:

1. Посевы (Зраим) – 11 трактатов о земледелии.

2. Праздники (Моэд) – 12 трактатов о субботе и праздниках.

3. Жены (Нашим) – 7 трактатов о законах брака и развода.

4. Ущерб (Нэзикин) – 10 трактатов гражданского и уголовного права.

5. Святыни (Кодашим) – 11 трактатов о храмовой службе, жертвоприношениях и ритуальном убое.

6. Чистота (Тахорот) – 12 трактатов о законах ритуальной чистоты.

Толкование текстов, а затем и комментирование толкований к этим текстам – неотъемлемая часть религиозных и национальных традиций евреев. На протяжении нескольких столетий раввины иудейских академий обсуждали, комментировали, детализировали и уточняли положения Мишны. Одновременно с этим продолжалась работа и по толкованию самого Священного писания. Результатом этой разносторонней комментаторской деятельности стала Гемара (окончание).

Толкование считалось необходимым, так как слова могут иметь двойственный смысл, а высказывания могут быть противоречивыми. Основные правила для изъяснения Закона были сформулированы известным раввином I в. до н.э. Гиллелем. Например, если в Писании встречались два противоположных утверждения, Гиллель предлагал считать их истинными в равной степени. Толкователь же должен суметь в самом Писании отыскать основания для комментариев, снимающих это противоречие.

Гемара существует в двух вариантах – Иерусалимском и Вавилонском. Обе редакции Гемары содержат абстрактные и практически-прикладные пояснения к текстам Мишны и ее дополнениям, анализируют способы логического построения рассуждений, обосновывают неразрывность связи между Торой и Мишной, и кроме того, содержат немало отдельных притч, легенд и сказок. Обе Гемары охватывают практически все темы второго, третьего и четвертого разделов Мишны. В Вавилонском варианте нет толкований первого раздела Мишны, а в Иерусалимском – пятого. Совсем немного комментариев относится к шестому разделу.

В целом, Талмуд содержит в сжатом виде то, что явилось результатом многовековых дискуссий иудейских книжников. Поэтому противоречивые тексты Талмуда крайне трудны для чтения, а закрепленные иудейской традицией правила изучения Талмуда обязательно включают в себя не только усвоение сути талмудической аргументации, но и специальное рассмотрение отдельных слов, фраз и сентенций, содержащихся в Талмуде.

В иудейской традиции Талмуд стал основой законодательства, судопроизводства, кодексом религиозно-этических правил и руководством в повседневной жизни. Со временем значительная часть предписаний Талмуда стала практически неосуществимой. Сегодня иудеи стараются соблюдать те требования Талмуда, которые регламентируют основные правила религиозной, гражданской и семейной жизни.

Контрольные вопросы

1. Как называется Священное писание в иудаизме? Как образовано такое название?

2. Какие идеи содержатся в первой книге Библии?

3. Какие периоды можно выделить в библейской истории?

4. В какой книге Библии изложены 10 заповедей?

5. Какие идеи служат лейтмотивом пророческих книг?

6. Какие книги и почему объединены в раздел «Писания»?

7. Какую роль в иудаизме играет Талмуд?

Глава 4
Традиции и обряды

Традиции и обряды, постоянно воспроизводимые в повторяющемся ритме праздников, ритуальных установлений и памятных дней, превращают священную историю и абстрактную религиозную идеологию иудаизма в живую систему, определяющую ход мыслей и чувств, мотивацию решений и поступков каждого иудея на протяжении всей его жизни.

В традициях и обрядах иудаизма реализуется связь между сакральным (от лат. sacer – священный) словом Бога, обращенным к избранному народу и сакральным действием, подтверждающим преданность народа Богу. В иудаизме служение Богу неразрывно связано с выполнением множества традиционных установлений и обрядовых правил, зафиксированных в талмудических толкованиях Торы и охватывающих все стороны жизни правоверного иудея. Каждое ритуальное действие должно ассоциироваться с определенными историческими событиями и моральными ценностями, составившими фундамент иудаизма. Не случайно человека, исповедывающего иудаизм, называют «шомер мицвот», то есть «соблюдающим заповеди» (а не «верующим», как принято в христианстве), так как вера в понимании иудаизма не может существовать вне исполнения обрядовых установлений.

Проследив историческую последовательность смены священного места, где осуществлялись ритуальные действия иудеев, можно увидеть, как своеобразно отражаются в традициях и обрядах ключевые моменты мифологизированной иудейской истории.

Первое сакральное место встречи божественного и человеческого определено, согласно иудейской традиции, самим Богом и зафиксировано в текстах Ветхого Завета. Закон, данный Моисею на Синае, определяет и то, какой должна быть скиния (от греч. skene – шалаш, шатер), хранящая «ковчег завета». В последствии древняя скиния, сопровождавшая иудеев в их скитаниях, сменяется Иерусалимским храмом, после разрушения которого особое значение приобретает дом молитвы – синагога (греч. – собрание).

Скиния – это переносной шатер для богослужения, изготовленный по велению Моисея во время странствия евреев по пустыне. В нем священники совершали культовые жертвоприношения. О возведении и назначении скинии Моисею сообщил Бог: «Это – всесожжение постоянное в роды ваши пред дверями скинии собрания пред Господом, где буду открываться вам, чтобы говорить с тобою» (Исх. 29:42). Скиния была разделена завесой на две части: «Святое Место», где находились семисвечник, алтарь и стол для «хлебов предложения», и «Святая Святых» с «Ковчегом Завета». Именно в этой части походного святилища, согласно иудейским представлениям, пребывал Яхве. Знаком его присутствия, как утверждали иудейские предания, была «Слава Божья» (Шехина), являвшаяся в виде огненного облака ночью и в виде облака дыма – днем. Перед скинией находился жертвенник и чаша для ритуальных омовений. Скиния выступала своеобразным символом всей Вселенной, а первосвященник, единственный человек, обладавший правом входа в «Святая Святых», олицетворял собою весь народ Израильский. Об этом свидетельствует, в частности, символика одеяний первосвященника, главной частью которых была нагрудная пластина с 12 драгоценными камнями, обозначавшими 12 «колен» избранного народа.

По своему устройству скиния, походное святилище, в котором поклонялись и служили Яхве, вполне соответствовала тем обрядам и предписаниям, которые были изложены в Торе и предназначались для кочующего народа, не имеющего своей собственной территории, своей страны, своих городов и постоянных домов.

С возникновением единого Иудейского царства буквальным и символическим центром богослужения стал построенный царем Соломоном Иерусалимский храм Яхве. (Впоследствии, существовавшие одновременно с Иерусалимским храмом места жертвоприношения всячески принижались и истреблялись.) В едином государстве для служения единственному «истинному» Богу был предназначен единственный храм. Несмотря на свои внушительные размеры, Иерусалимский храм, по сути, был той же скинией, только воспроизведенной в камне. Внутреннее устройство в точности повторяло походное святилище, и даже богослужения оставались в прежнем виде, только значительно увеличилось число священников Иерусалимского храма. Священническая традиция восходит к временам Моисея, когда впервые упоминаются священники, избранные Богом для проведения культовых действий. Ими стали брат Моисея Аарон и его сыновья (Исх. 28), а затем отданные им в подчинение левиты (потомки колена Левия) (Чис. 3:6). Священство стало передаваться левитами по наследству. Они не имели права владеть землей, а их обязанностью стало руководство всей деятельностью, связанной с религией: наставления в вере, ее толкование, организация и проведение обрядов и ритуалов, присмотр за храмом и т.д. Появление жреческих родов способствовало выработке Жреческого кодекса, сложившегося еще до пленения. Возникла и священническая иерархия, упорядоченная во времена жреца Ездры и просуществовавшая вплоть до разрушения второго храма.

В религиозном отношении приверженцы иудаизма, независимо от того, где проживали, составляли единую общину и подчинялись ее правилам. Ее политической формой была храмово-городская община Иерусалима, состоявшая из определенных родов, управлявшихся советом из представителей верхушки знати и жречества. Они же являлись хранителями религиозного закона. Слово иудей с этого времени стало означать не столько принадлежность к нации, сколько к общине. Ездра потребовал от ее членов неукоснительного соблюдения заповедей Торы, запретил смешанные браки, превратив Израиль в своего рода национально-религиозную касту.

Разрушенный Навуходоносором Иерусалимский храм был восстановлен в 516 г. до н.э. и стал центром притяжения и символом единения познавших тяготы вавилонского пленения иудеев. Храмовый комплекс неоднократно расширялся и перестраивался. И к концу I в. до н.э. представлял собой строго организованное ритуальное пространство. По периметру площади Храмовой горы располагались крытые галереи, где находились торговцы, продававшие животных и птиц для жертвоприношений. Там же менялы и сборщики принимали различные платежи. На площадь могли приходить не только иудеи, но и неевреи: для них существовали специальные ворота с западной стороны (это единственные ворота, сохранившиеся до сегодняшнего дня в уцелевшей части Храмового комплекса – «Стене Плача»).

На ступенях, ведущих вверх, стояли таблички, предупреждавшие о том, что «нечистые», приблизившиеся к Храму будут сами повинны в своей смерти. Дальше, по пологим лестницам к возвышающимся площадкам, окружавшим Храм, могли подниматься только иудеи, совершившие обряд очищения. Ступени вели к квадратному женскому двору, рядом с которым находился двор прокаженных, где собирались и приносили жертвы излечившиеся от болезни. Ближе к храму располагались дровяной и масляный двор, хранившие запасы освященного масла и вина. Неподалеку располагался двор назореев – аскетов, которые помимо исполнения обычных предписаний, брали на себя дополнительные временные обеты: не пить вина, не произносить ни единого слова, не стричь волосы и другое. Следующая лестница вела к двору «приносящих жертву», над которым возвышался двор левитов. Именно это пространство предназначалось для жертвоприношений. Здесь находился жертвенник и бронзовый киор, в котором священники омывали руки до локтей и ноги до колен. У самого входа в Храм находилось здание синедриона. Храм не предназначался для молитв, в него не могли входить рядовые иудеи, такое право было предоставлено только священникам.

Главной формой богослужения были ежедневные жертвоприношения. В праздники в жертву приносили десятки животных, а один раз в году – на праздник Песах – количество жертв достигало сотен тысяч. В эти дни огромная территория перед Храмом была залита потоками жертвенной крови. По окончании празднеств открывались специальные ворота, и площадь заливалась водой, которая затем вместе с кровью сгонялась в ущелье Кедрон. В дни праздников в Храмовом комплексе собирались не только иудеи Иерусалима, но и сотни тысяч паломников из других городов и районов. Поражающий своими размерами, величием и красотой Иерусалимский храм, сложенный из огромных каменных глыб, отделанных разноцветным мрамором, казался вечным и незыблемым. Вся религиозная жизнь иудеев так или иначе была связана с Храмом.

Второе разрушение Иерусалимского храма в 70 г. н.э. и последовавшее за этим осквернение римлянами Храмовой горы стало поворотным моментом в истории иудаизма. Мечта о будущем восстановлении Храма, вокруг которого когда-нибудь объединится весь народ Яхве, отныне станет одной из доминант иудейского религиозного сознания. А единственный уцелевший фрагмент древнего Иерусалимского храма, так называемая «Стена Плача», у которой будет совершаться коллективная молитва, станет знаком изгнания, символом надежды и местом паломничества.

После разрушения Иерусалимского храма важную роль в иудаизме стала играть синагога. Служители синагог – раввины (от древнеевр. «рабби» – учитель) – не считались священниками, они были проповедниками и толкователями Торы. Раввины не были членами одного рода, законоучителем мог стать любой знаток Торы. И именно на них возлагалось отныне духовное руководство иудейскими общинами, так как все храмовые службы и жертвоприношения отменялись. Задача раввина – установление связи божественного откровения с человеческой жизнью. Он должен не только приобщать прихожан к соблюдению божественных заповедей, но и следить за исполнением установленных галахических норм, объясняющих как накормить и приютить гостя, помочь бедному, поддерживать благотворительность, помогать всем нуждающимся евреям, навещать больных и т.п.

Синагоги теперь становились не только местом собрания общины, но и местом новых богослужений, принципиально отличающихся от тех, что совершались в Иерусалимском храме. В этих богослужениях чтение, истолкование и комментирование священных текстов стало доминировать над остальными проявлениями религиозности.

Первые синагоги (греч. – собрания) возникли в IV в. до н.э. как особые дома для собраний членов общин, находящихся вне Иерусалима. Синагога была домом молитвы, где вслух читалась Тора и произносились проповеди. Архитектура синагог менялась в зависимости от времени и места постройки, однако ковчег, где хранились свитки Торы, всегда был ориентирован по направлению к Иерусалиму. Над ковчегом часто помещали дощечки, представляющие Десять Заповедей двумя первыми словами каждой заповеди. В синагоге всегда горят свечи или масляные светильники как символ постоянного присутствия Бога. Эти светильники напоминают верующим о золотом светильнике-семисвечнике, который всегда горел в Иерусалимском храме.

Молитвенные службы проходят ежедневно вечером, утром и днем, напоминая о временах храмовых жертвоприношений. Во время этих служб женщины в синагоге сидят отдельно от мужчин либо на балконе, либо в специально отгороженной части, так как в Талмуде записано, что ничто внешнее не должно отвлекать от молитвы. У ортодоксальных евреев Тора от начала и до конца прочитывается в течение года по субботам, этот обычай идет из Вавилона, у реформистских общин – в течение трех лет, как было принято у евреев Палестины.

В синагоге сложились правила, по которым в течение иудейского года читаются короткие книги, известные под общим названием «Пять свитков». В их числе книги Руфь (на праздник Пятидесятницы), повествующая о преданности моавитянки своей свекрови и Богу, Екклезиаст (на праздник Кущей), Плач Иеремии (в пост, когда оплакивается разрушение Иерусалима), Песнь Песней – сборник любовной поэзии, понимаемой как аллегория любви между Богом и Израилем (на праздник Песах), книга Есфирь (на праздник Пурим).

Служение Богу, согласно иудейским традициям, осуществляется не только в синагогах, но и в любом месте, в каждый момент жизни правоверного иудея. В основании всего комплекса иудейских обрядовых установлений лежит представление о том, что иудей никогда не должен расставаться с чувством ответственности, которое на него накладывают законы Торы. Служение Богу должно присутствовать в любом действии, любой мысли, любой частности повседневной жизни. Поэтому в иудаизме ритуализированы практически все аспекты жизни. Молитвы, дела, поступки, слова, пища, одежда – все находит свою оценку в системе категорий «мутар» (разрешенного) и «асур» (неразрешенного), «хаййав» (обязательного) и «патур» (необязательного), «кодеш» (священного) и «хол» (мирского).

Вместе с тем, несмотря на такую всеохватность обрядово-ритуальных установлений, в иудаизме важно, чтобы исполнение обрядов не превратилось в рутину, а осуществлялось с радостью и вниманием. Поэтому один из основных принципов, определяющих правила следования заповедям, так и называется – «радость заповеди». В разные времена он исполнялся по-разному, но чаще всего понимался как необходимость видимого выражения радости при исполнении заповедей.

Особое место в иудейской обрядности занимает деление на «чистое» и «нечистое». Ритуальная чистота связана, вопервых, с установлением правил омовения и очищения: согласно иудейским законам, ритуальное омовение водой должно совершаться после пробуждения ото сна, после прикосновения к «нечистому» (трупу, крови, свинине и другому «нечистому»), перед едой, молитвой или совершением таких действий, как зажигание свечей или прикосновение к Торе. А во-вторых, со строгим подразделением пищи на «чистую» (кошер), то есть правильную, разрешенную для еды и «нечистую» (треф), то есть запрещенную к употреблению. Основные принципы кашрута – так называются в иудаизме законы о пище – были изложены в Торе, а затем с исчерпывающей полнотой детализированы при составлении Талмуда. Кроме того, что нельзя употреблять в пищу «нечистых» животных, перечисленных в Торе, даже «чистых» животных можно использовать в пищу только в том случае, если они были умерщвлены по правилам ритуального убоя – шехиты. Это требование связано с категорическим запретом на употребление в пищу крови, которая, согласно иудейским представлениям, считается вместилищем души, символом жизни и принадлежит только Богу. Таким образом, даже пищевые установления становятся в иудейской традиции символом обособленности и исключительности.