Текст книги "Незнакомцы в ночи"

Бедняга Линн. Она все ещё пыталась работать на два фронта, совмещать интересы и брата, и невестки. Андреа с трудом верилось, что Линн и Корбин – кровные родственники.

Глава 3

Усадьба Доанесов производила весьма эффектное впечатление, если подъезжать со стороны Баньона к Беверли-Хиллз. За надёжной оградой на просторной лужайке возвышалось огромное здание из камня и стекла, которое одновременно было и жилым домом, и служебным офисом. Построенное в тридцатые годы, здание несколько раз достраивалось и реставрировалось и ныне напоминало крепость.

Было время, когда Андреа в самом деле верила, что это владение пришло из волшебной сказки вместе с самим Корбином. Сейчас, остановив свой блестящий красный «корвет» перед воротами, она почувствовала лишь накат клаустрофобии. Она заставила себя улыбнуться дежурному охраннику, пока неоправданно долго открывались ворота. Весь штат слуг в доме стал относиться к ней заметно холоднее с того момента, как она съехала отсюда. Это обижало, если учесть, насколько она всегда была к ним добра.

Андреа проехала по щебеночно-асфальтовой дорожке с большим, чем требовалось, шиком, энергично нажав на акселератор.

Пусть знают, что она здесь, чтоб им пусто было!

Резко остановив «корвет» у входа с козырьком, Андреа стала подниматься по ступенькам, щёлкая белыми сандалиями.

Дома ли Корбин? Если даже нет, он все равно узнает о том, какой беззаботной и непринуждённой она была сегодня. Узнает от своих домашних шпионов. Андреа Доанес была близка к тому, чтобы превратиться в прежнюю Андреа Крамер, только более взрослую и мудрую. На ней, конечно, останутся боевые шрамы, однако оскорбительная опека Корбина не выбила её полностью из колеи.

Джек Тейлор подвернулся в нужное время, дал ей импульс, поднял ей дух и веру в себя. Ей вспомнились моменты их любовной игры. Какой замечательный способ начать борьбу за своё освобождение.

Как разъярился бы Корбин, узнай он о её встрече с Джеком. Печально известный своей приверженностью к двойным стандартам, он нашёл бы способ наказать её. И хотя у неё появилось искушение быть до конца дерзкой и рассказать ему о Джеке, она сочла, что будет разумнее промолчать.

– Энди! – Андреа собиралась позвонить, когда полированная входная дверь распахнулась. На пороге появилась не ожидаемая горничная, а Линн Доанес собственной персоной. Подобно её брату, Линн была эффектной блондинкой с некрупными правильными чертами лица и улыбкой, которая могла ослепить целую толпу. Однако в отличие от Корбина в зелёных глазах Линн светились подлинная глубина и ранимость.

– Привет, Линн. – Андреа слегка обняла золовку и сделала ей комплимент по поводу костюма.

Линн провела Андреа через просторный холл в то крыло дома, где находились офисы.

– Юбка чуть потеснее, чем мне хотелось бы, но Корбин собирается сегодня пудрить мозги некоторым инвесторам, так что я должна выглядеть шикарно.

Андреа бывала на подобных приёмах много раз и знала, что эти богатые и надменные финансовые воротилы и спонсоры обращали на неё внимание не более чем на какое-нибудь архитектурное излишество. С учётом той роли, какую она играла в офисе Корбина, это выглядело оскорбительным.

Как обычно, в офисе кипела работа. Корбин придерживался принципа коммунального существования, исключение он делал лишь для себя и нескольких наиболее ценных сотрудников, так что работающих отделяли друг от друга только прозрачные перегородки. Идеальная модель для того, чтобы весь персонал ходил на цыпочках. О чьём-либо ошибочном шаге наверняка донесёт тот, кто надеется подняться на ступеньку выше.

– А теперь по поводу почты, Энди.

Андреа остановилась, играя ремешком сумки на плече и глядя на Линн, которая нервно полезла в ящик за корреспонденцией. Что с ней происходит?

– Корбин здесь? – шёпотом спросила Андреа, глядя поверх лиц в отсеках.

Линн ответила, тоже понизив голос:

– Да, прошу прощения. Встречается у плавательного бассейна с репортёром из «Мувилэнд мэгэзин» и Минди Феллоуз. Ты должна знать Минди, она снимается в очередном фильме.

Андреа знала эту амбициозную актрису как облупленную. Она застала Корбина в постели именно с Минди. Наконец-то Андреа получила неопровержимое доказательство неверности Корбина. Это уже не было простым слухом или сплетней. Конечно же, Корбин сделал попытку распространить двойной стандарт и на неё, выразил возмущение по поводу того, что она посмела поднять голос протеста. Ведь как-никак он тот самый Корбин Доанес, и у него такие аппетиты, которые она не может понять или удовлетворить.

– Вот они. – Линн передала Андреа несколько писем и также подтолкнула к ней несколько папок. – Можешь присесть, если хочешь, – бодро сказала она, в то время как её зеленые глаза послали Андреа какой-то тревожный сигнал.

Андреа смущённо наморщила нос, однако пододвинула к столу кресло для гостей и стала вскрывать адресованную ей корреспонденцию. Она постаралась сдержать раздражение, когда обнаружила, что некоторые конверты уже были вскрыты.

– Мисс Доанес? – Обе женщины повернулись в сторону двери, на пороге которой стояла немолодая горничная в накрахмаленной серой униформе. – У ворот какой-то человек поднял страшный шум.

Линн неохотно поднялась.

– Я скоро вернусь, Энди, а ты пока читай, – многозначительно сказала она.

Андреа открыла верхние папки и обнаружила в них рекламные листовки и буклеты. Интересно, зачем их засунули в папки? Что-то за этим крылось. Линн старалась выглядеть доброжелательно-спокойной под взглядами служащих, однако чем-то она была обеспокоена и пыталась что-то ей сообщить.

Понимая, что она на виду, Андреа сохраняла безмятежное выражение на лице, когда положила себе на колени очередную папку. Она оцепенела, увидев штамп в верхнем углу страницы: «Конфиденциально». Это было как средство устрашения: тот, кто суёт в подобные материалы нос, подлежит немедленному увольнению.

Очень быстро Андреа обнаружила бумаги, которые и на самом деле были весьма конфиденциального характера. Это были отчёты о наблюдении и слежке за ней.

Она пролистала одну за другой четыре папки с отчётами. В каждой из них содержались результаты наблюдений за неделю, начиная с того дня, когда она переехала жить в Глендейл.

Этот негодяй шпионил за ней все время с момента её отъезда!

Это было скучное чтение: все её не имеющие большого смысла и значения передвижения скрупулёзно фиксировались. Вероятно, все это способно было вызвать у Корбина досаду. Она вела образ жизни вполне земной, предсказуемый и совершенно безгрешный.

Так было до Джека. Андреа подалась вперёд в глубоком кожаном кресле, чтобы густые волосы закрыли её лицо и она смогла бы оправиться от шока и обдумать, что за этим может последовать. Если Корбин пока что не знал о Джеке, то в скором будущем узнает. Это наверняка приведёт его в ярость, он ужесточит условия развода. Наверняка Корбин постарается лишить её средств, которые должны ей принадлежать.

Андреа полагала, что сохранит в тайне свою встречу с Джеком. Ей не приходило в голову, что Корбин может об этом узнать.

Она быстро просмотрела последнюю папку. Отчёты заканчивались её пребыванием в Сиэтле, в них ещё не говорилось о её вылете оттуда.

– Энди!

Голос Линн вернул её к действительности.

– Какой-то разгневанный актёр стал качать права у ворот, – недовольным тоном сказала Линн, опускаясь в кресло.

– Угу, – глухо откликнулась Андреа.

Линн наклонилась к ней и проговорила шёпотом:

– Я решила подготовить тебя. Очень сожалею.

– Я должна была сообразить, что так оно и будет, – пробормотала Андреа. – Уж слишком много он мне предоставил свободы.

– Корбин предсказывал, что тебе быстро все надоест и ты в конце концов приползёшь к нему. Я не понимаю, почему он был так в этом уверен, не знала, что он так внимательно следит за тобой. Так или иначе, он возлагал определённые надежды на твою поездку в Сиэтл.

– Какая надменность.

Линн переплела пальцы на столе.

– Ты не думала о примирении?

В голосе Линн послышалась нотка надежды, и это полоснуло Андреа по сердцу.

– Ни в коем случае, – тихо ответила Андреа. – Я не собираюсь устраивать спектакль из развода, но я хочу его получить и не намерена отказываться от причитающейся мне доли собственности. В конце концов, я была активным помощником Корбина в течение этих четырех лет.

– И к тому же ты была очень хорошей подругой, Энди. Мне будет тебя не хватать.

У Андреа снова заныло сердце. Она поняла, что Линн скоро вынуждена будет выбирать между ней и Корбином, и единственным прагматичным выбором был Корбин. Линн не сможет открыто общаться со своей бывшей невесткой и в конце концов рассердится, если Андреа попытается поддерживать с ней отношения.

Андреа отделила почту от докладов и вернула папки на стол.

– Спасибо, что показала мне это. Ты рисковала.

Линн убрала папки в нижний ящик стола.

– Я не могла их вынести из дома, поэтому оставался только такой способ.

Андреа мрачно проговорила:

– Скоро мне не будет разрешено приезжать сюда даже за моей почтой.

Линн задумчиво посмотрела на Андреа.

– У тебя не появляется чувство гадливости, когда ты знаешь, что за тобой подсматривают?

– Я пока ещё не до конца это прочувствовала. Что было написано на фирменном бланке? Служба сыска, Си-Эс?

Линн кивнула:

– Я никогда о такой не слыхала.

– Странно, что Корбин не использует кого-нибудь из своего обычного агентства. – Андреа сжала руки в кулаки. – Как мне хотелось бы поймать его – или её – во время подсматривания!

– Будь начеку при виде знакомого мужского лица. В одном из отчётов была пометка на полях о том, чтобы купить ему билет. Может быть, в Сиэтл и обратно. М-да, я знала, что мой брат – змея, но не предполагала, что до такой степени.

– Я не могу поверить, что он зашёл так далеко.

Линн пожала плечами:

– Корбин был властным с детства. И буйного нрава… Но по крайней мере ты не имела связей с каким-нибудь другим мужчиной. Это привело бы его в настоящую ярость. Сделало бы наши жизни ещё более невыносимыми.

У Андреа подступил к горлу комок, когда она подумала о последующем донесении, в котором будет фигурировать Джек!

– Когда должен появиться следующий отчёт?

– В любую минуту. – Линн сдвинула рукав жакета, чтобы взглянуть на украшенные бриллиантами часы от Картье. – Сегодня курьер почему-то запаздывает. А что?

– Я бы хотела взглянуть. Только на отчёт.

Линн явно колебалась.

– Это рискованно. Корбин дал указания, чтобы ежедневную почту клали ему на стол не вскрывая. Поскольку я вскрываю всю его деловую почту, эта его странная просьба и возбудила мои подозрения.

– Но ведь он сегодня занят, правда же? Минди занимает его внимание, а он так любит покрасоваться перед прессой.

– Это так. Он не станет прерывать своё интервью ради того, чтобы удостовериться, что отчёт пришёл.

– Сколько ещё времени будет длиться его интервью?

Линн задумалась.

– Думаю, ещё минут тридцать. Но, Энди, так ли тебе это важно, учитывая, что все предыдущие отчёты были явно холостые? Не лучше ли ограничиться информацией, которую ты сейчас получила, и с этим удалиться?

– Я хотела бы взглянуть, Линн. Для душевного равновесия.

В светло-зелёных глазах Линн мелькнул испуг, на её миловидное лицо набежала тень. Андреа поняла, что Линн прикидывает подоплёку этой просьбы и начинает размышлять о том, не скажется ли на ней её дружеский жест.

Андреа решила успокоить её полуправдой:

– Может, это покажется сущим пустяком, но я познакомилась во время полёта с одним из пассажиров. Ты можешь представить себе, как все случилось. Одинокие души оказались в баре отеля. Я разговаривала с мужчинами, они разговаривали со мной.

– Вполне понятно, – с облегчением сказала Линн. – Такое случается во время задержек рейса. А ты ведь красотка. – Она помолчала. – Остаётся надеяться, что этот сыщик достаточно умен, чтобы оценить ситуацию так, как она того заслуживает.

Господи, Андреа хотелось, чтобы сыщик не был столь умен.

Глава 4

Рассчитывая перехватить курьера у входной двери, Линн проводила Андреа назад в холл якобы для того, чтобы она осмотрела новые образцы абстрактной живописи на стене. Андреа была в напряжении, ожидая, когда прозвучит дверной звонок, и поглядывая на коридор, который вёл к бассейну.

Наконец раздался звонок. Андреа пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не взять на себя роль хозяйки дома и не броситься к двери. Она заставила себя спрятаться за напольной китайской вазой, пока Линн принимала большой красно-белый конверт.

– У вас такой вид, будто вы собираетесь сегодня убить курьера, – пошутил человек в форме, протягивая Линн листок для подписи.

Линн кисло улыбнулась, ставя свою подпись.

– Это зависит от вашего послания. До завтра.

Курьер, кажется, был несколько обескуражен подобной репликой.

Андреа бросила взгляд в коридор, пока Линн закрывала входную дверь.

– Где мы можем взглянуть на это?

Линн жестом показала на дамскую туалетную комнату рядом с гостиной.

– Давай пройдём сюда.

Они заперлись в бело-голубой уборной с позолоченной арматурой и полированным косметическим столиком. Андреа повертела в руках конверт с задумчивым выражением лица.

– Нужно вскрыть конверт, не оставив на нем следов.

– Я знаю. – Аинн нахмурилась, затем подошла к столику и, открыв ящик, извлекла оттуда серебряную заколку для волос. – Может, если мы проведём ею по шву… – Она положила конверт на мраморную раковину и аккуратно вскрыла конверт. Стоя рядом затаив дыхание, она предоставила Андреа возможность извлечь из конверта бумаги.

У Андреа тряслись руки, когда она листала самое свежее донесение о себе. Возникает очень странное чувство, когда видишь, как твою жизнь раскладывают на чёрные и белые цвета в интересах другого человека.

Линн сделала несколько шагов и попробовала заглянуть через плечо невестки.

– Ну что, есть что-нибудь?

– Знаешь, нет. – Андреа ошеломлённо читала и перечитывала описание своих передвижений с привязкой их ко времени. Нет никаких намёков. Ничего компрометирующего вообще.

– Чудесно! – обрадовалась Линн. – Так что у этого сыщика хватило здравого смысла, как я и надеялась.

Андреа не слишком верила в то, что нанятый Корбином сыщик проявил милосердие. Все остальные части его отчёта, если исключить разрыв во времени из-за задержки рейса, были, как и прежде, подробными, детально расписанными. Почему же он прошёл мимо поистине золотой жилы, которую её муж мог бы использовать для того, чтобы запятнать её репутацию, подвергнуть сомнению её добропорядочность?

Не желая загружать Линн дальнейшими признаниями или вопросами, Андреа молча вернула ей бумаги. Линн вложила их обратно в конверт.

– Я так рада за тебя, Энди! – Пошарив в ящичке для лекарств, Линн извлекла оттуда лак для ногтей, провела кисточкой по краю конверта и аккуратно его заклеила.

Андреа вздохнула.

– Наверное, теперь я должна идти.

Линн окликнула её, когда она взялась за ручку двери.

– Приготовься услышать сегодня Корбина.

Пальцы Андреа крепко сжали ручку.

– Я знаю. Он будет ждать доброй вести о том, что я сама всему виной, что я возвращаюсь к нему.

– Надеюсь, ты проявишь осторожность, когда будешь говорить о своём решении.

– Линн, он никогда не узнает, что ты показывала мне эти донесения.

– Это привело бы к ещё большим осложнениям.

– Я знаю. И я никогда не подведу тебя, обещаю твёрдо.

Линн наклонилась, чтобы обнять невестку.

– Окажи мне последнюю любезность. Оставайся здесь, пока я не положу этот отчёт на стол Корбину. – Она помахала конвертом. – Я не хотела бы, чтобы кто-нибудь увидел тебя рядом с этой штукой.

Андреа отошла от двери, поправила сумку на плече.

– Хорошо. Я медленно досчитаю до двадцати. После этого уйду.

Когда Андреа через некоторое время вышла в холл, послышались шаги и голоса в правом, жилом крыле здания.

У неё ёкнуло сердце, когда из патио в холл вошёл Корбин в сопровождении Минди Феллоуз и какого-то мужчины – вероятно, репортёра из журнала «Мувилэнд мэгэзин». Они приближались, и у Андреа не было иного выбора, кроме как остановиться и разыграть роль любезной миссис Доанес.

– Ах, дорогая! С возвращением домой! – Сжав её руку, Корбин наклонился и поцеловал Андреа в щеку, после чего представил своих спутников: – Ты, конечно же, знаешь Минди, а это репортёр Лэнс Грин. – В голосе его послышались предостерегающие нотки, пальцы больно впились ей в руку. – Я не ожидал тебя сегодня. Как жаль, что ты не присутствовала на моей беседе с Лэнсом.

Андреа поняла. Корбин обрабатывал репортёра в нужном для него духе и не хотел, чтобы ему помешали.

– Может быть, мы побеседуем самую малость, миссис Доанес, – предложил Лэнс Грин. – Чтобы отразить в статье и точку зрения супруги.

– В другой раз, – усталым тоном произнесла Андреа.

– Я объяснил Лэнсу, что ты находишься в Сиэтле, дорогая, и должна разведать те места, где возможны съёмки нового фильма.

– Да, – подтвердила Андреа. – И ещё была задержка рейса, мистер Грин. Я очень устала. Вы знаете, как это бывает.

Корбин засветился радостью и отпустил Андреа. Он никогда не ставил высоко её актёрские способности, но сейчас решил, что она снова в седле, и это его чертовски радовало.

– Так что в следующий раз, Грин, – сказал Корбин, похлопывая репортёра по плечу и ловко подталкивая его к выходу. – Большое спасибо за визит.

Андреа наблюдала за ними. Сейчас ей было легче дистанцироваться в эмоциональном плане от Корбина, и она могла более объективно наблюдать за тем, как его вальяжность и харизма способны одурачить людей. Ему было под пятьдесят, он был высок и строен, изысканно одевался и действовал на публику магически. Неудивительно, что поклонники были от него без ума.

Когда Корбин повернулся к женщинам, улыбка ещё не сошла с его лица.

– Итак, Андреа, поговорим?

– Попозже. – Она похлопала по большой наплечной сумке. – Пришла за своей почтой. Увидела, что ты занят. С Минди.

– Пусть Минди тебя не беспокоит, – покровительственным тоном проговорил он. – Она знает о нашей беде.

– Ещё бы ей не знать, – отреагировала Андреа, – если она сама часть нашей беды.

– Но она очень много помогала в твоё отсутствие.

Андреа скрестила руки на груди и холодно посмотрела на Корбина.

– Помогала в той позиции, в какой я застала её с тобой, или проявила ещё большую изобретательность?

Хриплый смех Корбина отразился эхом от потолка.

– Довольно грубая шутка для твоих уст.

– Скорее печальная. – Андреа посмотрела на Минди и была удивлена беспокойным блеском в её глазах.

– Ладно, мы видим, что ты вернулась на своё место. Давай переговорим.

Андреа расправила плечи.

– Хорошо, Корбин, давай определимся. Я покидаю тебя навсегда, вот и все.

Он и теперь остался невозмутимым и уверенным.

– Вот сейчас это печальная шутка.

– Тебе придётся в это поверить.

Корбин прижал кончики пальцев ко рту, как бы размышляя.

– По крайней мере выслушай меня. Я обдумал все твои жалобы и осознал, что я, вероятно, был невнимателен к тебе. У меня не было до этого опыта быть женатым. Я привык порой выключать из поля зрения людей, в особенности из числа мне близких.

Андреа ошеломлённо покачала головой:

– Я не понимаю…

– Мне кажется, я нашёл, каким образом вовлечь тебя в мою жизнь как можно глубже, дорогая. Подарить тебе близость, которой ты желаешь. Делить вместе то, что мы никогда не делили до этого.

Минди приблизилась к Андреа и зашептала ей на ухо:

– Это будет вполне приемлемо для всех.

– Для всех? – Андреа по очереди обвела взглядом Минди и мужа. – Какое место конкретно отводится Минди, Корбин?

Минди хихикнула и провела пальцем по лопатке Андреа.

– Понимаешь, теперь мы будем жить втроём.

Андреа оттолкнула Минди, крикнув:

– Ни за что!

Корбин казался по-настоящему озадаченным.

– Ты подумай, Андреа. Это добавит остроты ощущений, разнообразия…

– Тебе!

– Да, разумеется, – спокойно согласился он. – Но из этого неизменно следует, что, если буду счастлив я, будет хорошо и тебе.

Услышав такое, Андреа подумала, что, похоже, конца ударам не будет. Наконец она снова обрела дар речи.

– Третье лицо в браке для меня неприемлемо, и ты должен был хорошо все взвесить, прежде чем предлагать мне, – решительным тоном заявила она.

– Я говорила тебе: она слишком провинциальна, чтобы даже рассматривать такой вариант, – насмешливо сказала Минди.

– Ты думаешь, что удержишь его лучше, чем я, Минди? – отреагировала Андреа. – Да он и от тебя скоро устанет! Гарантирую!

Минди возмущённо ахнула и повернулась к Корбину, как бы взывая к его помощи. Однако он словно не заметил этого. Его взгляд был обращён к жене, которая от него уходила.

– Я нисколько не устал от тебя, Андреа, – негромко сказал он. – Именно поэтому и пытаюсь с тобой договориться.

Андреа не собиралась выслушивать его доводы, но ей хотелось бы пристыдить Минди и заставить её задуматься. Конечно же, в двадцать лет – а ей вряд ли было больше – эта девица могла чего-то не понимать. Корбин быстро подомнёт её, а устав от Минди, будет искать себе все новых и новых партнёрш.

Андреа с грустью подумала, что у неё не найдётся нужных слов, чтобы объяснить Минди, насколько незавидна её судьба, – сейчас, когда она стояла с таким надменным видом, непоколебимо уверенная в том, что станет следующей миссис Корбин Доанес. Черт возьми, может, Минди даже заслуживает того, чтобы носить этот титул. Наказание должно соответствовать преступлению.

Покровительственное выражение постепенно сошло с лица Корбина.

– Подумай об этом получше, Энди. Ты потеряешь власть, блеск, богатство. Потеряешь меня.

Андреа набрала в лёгкие воздуха.

– Мне более всего дороги первые месяцы нашей женитьбы, когда ты был всецело мой, Корбин. Пока не поползли всякие слухи, пока не начались объяснения и оправдания с твоей стороны.

– Мы заслуживаем ещё одного шанса. Прими моё предложение.

– Нет! Я уверена, что браки предназначаются для двоих, а не для троих или большего количества людей.

– Не могу поверить, что после столь долгого времени, проведённого под моим покровительством, ты продолжаешь мыслить так узко. – Он приподнял загорелые плечи под прозрачной рубашкой. – Это совсем неплохое предложение.

– В самом деле?

– Подумай об альтернативе. Ты окажешься без средств, с испорченной репутацией.

– Ты не посмеешь зайти так далеко!

– О, я непременно это сделаю! Ты скоро увидишь.

Лицо его исказила гримаса, явно подтверждая сказанное. Сердце Андреа заколотилось с такой силой, что казалось, сейчас разорвётся. Споткнувшись, она рванулась к выходу. Корбин в последний раз задержал её.

– Не вынуждай меня причинять тебе боль.

– Ах, пусть она уходит, любимый! – выкрикнула Минди.

Распахнув дверь, Андреа выскочила во двор.

Корбин стоял в проёме двери, глядя на Андреа, сбегающую по ступенькам к подъездной дорожке.

– Ты меня этим не возьмёшь.

Она остановилась у своего «корвета», взялась дрожащей рукой за ручку.

– Будем считать, что дело сделано.

И не тратя более времени, она села за руль и умчалась прочь.

Андреа отъехала на несколько кварталов, когда по её щекам потекли слезы. Сколько может женщина продержаться самостоятельно?

Внезапно перед её глазами словно в тумане возникло лицо Джека. Может, она слишком рано его покинула? Может, ему не понравилось её бегство? В любом случае выход виделся только один.