Текст книги "Незнакомцы в ночи"

Глава 9

– Почему ты так долго не открывала дверь?

Глори ввалилась в квартиру Андреа в серой униформе – обычном своём наряде, в котором она работала у Доанеса последние три недели.

Андреа была в атласном халате персикового цвета, который она запахнула поплотнее, пока Глори возилась с цепочкой двери.

– Я не ожидала вас. Вы не приходили целых три дня.

– А что мне оставалось делать, если Линн Доанес настояла на том, чтобы я отправилась после работы домой на одной из машин компании? Естественно, она думает, что я живу в этом доме, поскольку ты меня представила ей под такой легендой.

– А разве вы не могли отказаться от поездки?

– Я не могла отказываться третий раз подряд. Она старалась сегодня особенно угодить мне, потому что Доанесы на этой неделе лишились ещё одной горничной. А я не только подаю мартини и отвечаю на звонки в дверь, но ещё и занимаюсь уборкой по многу часов. – Приложив руку к пояснице, Глори тихонько застонала. – Я так рада, что сегодня пятница.

– Очень сожалею, Глори.

Глори повела носом:

– А ты ещё не готовила ужин?

– Ну… нет, я…

– Надо приготовить. Знаешь, мне понравились прошлый раз у тебя макароны с сыром и цыплёнком. Если ещё что-нибудь от той еды осталось, мы можем приготовить пиццу или что-нибудь вроде этого.

– Привет, Глори. – На пороге появился Джек, из одежды на нем были только джинсы.

Глори посмотрела на его широкую обнажённую грудь, затем бросила взгляд за его спину в спальню, где заметила установленную на треножнике фотокамеру.

– Я чему-нибудь помешала? – спросила Глори.

Андреа смущённо отвела рукой волосы за уши и, глядя в пол, сказала:

– Мы сделали несколько снимков.

– Ещё снимки! – воскликнула Глори. – Да вы уже столько нафотографировались, что на десяток альбомов хватит!

Джек бросил на неё свирепый взгляд.

– Я хочу, чтобы снимки были пусть и немного откровенными, но все же со вкусом, уж коли им придётся оказаться в руках Корбина.

Глори лишь хмыкнула.

– Ты сегодня выглядишь слишком уж самодовольной. – Скрестив на груди крепкие руки, Джек подошёл к Глори поближе. – Удалось сорвать банк?

Глори кивнула, тряхнув седыми волосами.

– Наконец-то получила улики.

Они уселись в гостиной Андреа, Глори извлекла из сумочки небольшой блокнот и стала листать страницы.

– Сегодня Доанес встречается с этой рыжей жердью у неё дома. Ожидаются очень весёлые забавы.

– Минди Феллоуз, – уточнила Андреа.

– Ну да. Я залезла в эту кабину, где было нечем дышать, и проторчала там целый час. Но не без пользы.

Джек наклонился к ней.

– Выкладывай.

– Я услышала, как они идут к бассейну, и юркнула в одну из кабин. Они залезли в воду и стали нырять и лапать друг друга за сиськи-письки, а потом зашли в соседнюю кабину.

Андреа ахнула:

– Слава Богу, что не в вашу.

Глори рассердилась.

– Да я бы тут же притворилась, что убираю или что-то там делаю! Но как бы там ни было, они оказались в другой кабине. Минди пообещала Корбину, что вечером устроит ему ещё большее веселье со своими подружками. В наше время мы называли это оргиями. Фу, мне аж дышать нечем!

– Я сейчас принесу лимонаду! – Андреа вскочила и исчезла на кухне.

Джек взял из рук Глори блокнот.

– Отлично.

– Я могу теперь уйти из этого вертепа?

– Скоро сможешь.

Глори тяжело вздохнула:

– Я становлюсь слишком старой для такой работы.

– Ну, это ты брось, – фыркнул Джек. – Но я очень ценю то, что ты сделала. Это увеличивает наш доход ещё на сотню тысяч долларов. И они, Глори, пойдут на твой счёт.

Глори приняла из рук Андреа стакан с лимонадом и подняла его, сверкнув глазами.

– За моего мальчика.

– И моего, – поддержала её Андреа.

* * *

Доанес посмотрел по сторонам. Посетителями этого кафе были преимущественно обычные работяги.

– Здесь по меньшей мере… неуместно.

– Расслабьтесь. Садитесь.

– Ладно, но давайте не называть никаких имён.

Корбин неловко опустился напротив, заказал чашку кофе проходящей мимо официантке.

– Есть какие-нибудь успехи?

– Можете удостовериться сами. – Джек передал Корбину коричневый конверт. Доанес не стал вскрывать его, ожидая, пока официантка подаст ему кофе. Затем открыл клапан и заглянул внутрь.

– Тут только одна фотография.

– Это образец.

– Я не вижу её лица, – вспылил Корбин. – Только ваше.

– Вряд ли вы сможете отрицать, что это она.

Положив конверт на колени, Корбин вынул фотографию и посмотрел на неё повнимательнее. На его лице отразилось удивление.

– Похоже, вам удалось её трахнуть.

– И трахнуть очень успешно. На многих фотографиях она улыбается. – Джек допил кофе. – Теперь надо организовать обмен – наличные за фотографии.

– Естественно, я не собирался брать с собой наличные, идя в эту часть города.

– Естественно, я не собирался приносить фотографии, пока не увижу наличные.

– Вы не так глупы, как я полагал, Тейлор.

Почему Доанес нарушил договорённость и назвал его по имени?

– Рад, что вы это заметили. Сейчас, я думаю, когда дело сделано…

– Однако с вашей стороны глупо позволять себе слишком много думать.

Взгляд у Джека сделался колючим.

– Не надо оскорблений. У меня есть полезная для вас информация.

– Какая именно?

– За дополнительную сотню тысяч я могу сообщить вам, что Андреа собирается сделать в ближайшее время.

– Я сам решу, полезна мне эта информация или нет.

– Пусть это будет сто двадцать пять тысяч долларов – за вашу грубость и за то, что назвали меня по фамилии.

Корбин открыл было рот и снова его закрыл.

– Правильное решение, – одобрил Джек. – А теперь слушайте. Я знаю нечто такое, что способно заставить вас изменить ход вашей кампании по дискредитации жены. Если вас это интересует, покажите мне чековую книжку. Кажется, она находится в левом кармане вашего пиджака. По крайней мере он выглядит тяжёлым.

Сделав гримасу, Корбин вынул книжку и ручку.

– А теперь напишите чек на получение наличности и положите его на середину стола. Если моя информация не стоит того, вы можете его забрать.

– Очень хорошо. – Корбин написал сумму на бланке и оторвал чек. Джек проверил дату и положил чек между стаканчиком для салфеток и кувшинчиком для сливок.

– Подобно вам, – тихо сказал Джек, – Андреа планирует обратиться к бульварным газетам со своей версией.

– Ах, сука!

– И ещё важнее то, что она собирается сделать это во вторник.

– Завтра? – Корбин насторожился. – Она сказала об этом вам?

– Я подслушал её телефонный разговор с новым адвокатом.

– Кто её адвокат?

Джек разыграл недовольство.

– Не знаю. Но кто бы он ни был, он это одобрил. Они говорили о больших деньгах, о том, что нужно сорвать с вас маску.

Доанес выпрямился на стуле и задумчиво проговорил:

– Она в конце концов поумнела и наняла крупную акулу.

Джек также выпрямился. Нервы его были напряжены до предела. Удалось ли ему заманить Доанеса в ловушку?

Похоже, Джек сделал достаточно для того, чтобы Корбин заглотнул приманку.

– Мне нужно действовать быстро. Я соберу пресс-конференцию сегодня после полудня.

– Нужно, чтобы произошла утечка информации в бульварные газеты. Скажите вашим охранникам, чтобы они пропустили их репортёров.

– Я делал это много раз. Я объявлю о своём разводе, выразив при этом глубокое сожаление. Неохотно признаюсь, что располагаю некоторыми доказательствами неверности Андреа. Вы можете появиться во время конференции, чтобы передать фото. – Лицо Корбина засияло, пока он строил планы, словно в голове у него рождался замысел очередного грандиозного фильма. – Я назначаю Минди ответственной за обмен фото на деньги, она вам подскажет, что делать.

Джек взял чек, сложил его вдвое и затолкал в задний карман джинсов.

– Позвоните мне.

– Обзаведитесь сотовым, Тейлор. Мне мало удовольствия доставляет созваниваться через вашего секретаря в течение последних нескольких недель.

– Вы знаете не хуже меня, как непросто найти толкового помощника.

Джек вышел из кабины, бросив на стол несколько долларов, и покинул кафе. Банк, где держала деньги Глори, находился на этой же улице, и он хотел положить денежное вознаграждение на её имя как можно скорее.

* * *

Когда после полудня Джек позвонил в дверь дома Доанеса, ему открыла Глори. Он всегда хмыкал, когда видел её в серой униформе, не удержался и сейчас.

– Добрый день, – давясь от смеха, сказала она. Затем, понизив голос до шёпота, спросила: – А где Андреа? Ты провёз её на заднем сиденье?

– Да, – тоже шёпотом ответил Джек.

– Я отперла дверь террасы. Она может пробраться в толпу репортёров в любой момент.

Джек одобрительно подмигнул.

– Входите, сэр, – громко сказала Глори.

– Спасибо.

Глори оглядела его элегантный льняной костюм.

– Я вижу, ты сегодня сам погладил.

– Купил новый. Особый случай. А на твой счёт положил дополнительно сто двадцать пять тысяч.

– Боже мой! – присвистнула Глори.

Они оба повернулись, услышав, как из фойе вышла Минди Феллоуз с портфелем.

– Мистер Тейлор! – любезно поприветствовала Джека Минди.

Они обменялись рукопожатием. В мозгу Джека мелькнуло воспоминание – голая рыжеволосая девица. Впрочем, для вуайериста вряд ли это могло быть привлекательным зрелищем – Минди была костлявой, словно не оформившийся подросток. Она гораздо лучше смотрелась сейчас, одетая в элегантный зелёный костюм.

– Я пришла, чтобы посмотреть на ваши фотографии, – заявила она, жадно уставясь на большой коричневый конверт в руках Джека.

– После того как я взгляну на деньги, – промурлыкал Джек.

Конверт перешёл в её руки, портфель – в его.

Прижимая портфель к бедру, Джек отодвинул две золотые защёлки. Бросив взгляд, он убедился, что портфель набит денежными купюрами. Тем временем Минди стала маслеными глазами разглядывать эротические фото и, улучив момент, попыталась сопоставить живого Джека с тем, что был на фотографиях.

– Как жаль, что вы не заняты в бизнесе, – проворковала она.

– Вы получили то, что хотели. И не надо ко мне подлизываться.

Минди уставилась на него, не понимая, сознательно ли он ведёт себя столь нелюбезно. Ох уж эти надменные представители шоу-бизнеса, подумал Джек.

– Дальше все будет разыграно таким образом, – перешла на более деловой тон Минди. – Вы последуете за мной в комнату, делая вид, что рвётесь передать эти фото. Корбин станет протестовать – как настоящий джентльмен. А затем фотографии случайно выскользнут из конверта на пол. Корбин рассердится, что грязные делишки Андреа стали достоянием гласности. Вы изобразите раскаяние и смиренно станете выслушивать его упрёки.

– А потом я смогу уйти?

– Да, пожалуйста. – Минди передала ему конверт и протянула руку к портфелю. – А сейчас мы на время отдадим деньги Глори. Она подержит их у себя, пока вы будете играть свою роль.

Джек стал вертеть в руке портфель, и кончилось все тем, что он вырвался у него из рук. Минди успела подхватить его в воздухе, однако портфель раскрылся, и из него вывалились две пачки пятисотдолларовых купюр.

– Идиот! – Схватив портфель, Минди нагнулась, подняла деньги и, быстро затолкав их внутрь, закрыла защёлки. Когда она выпрямилась, Джек продолжал спокойно стоять, держа в руке коричневый конверт.

– Вы уверены, что подобрали все деньги? – с подозрением спросил он.

Как Джек и надеялся, она тут же ощетинилась:

– Знаете, Джек, вы мне определённо не нравитесь!

– Это такая большая потеря для меня.

– Ладно! – огрызнулась она. – Подождите шестьдесят секунд и идите за мной на пресс-конференцию.

Джек вошёл в зал, заполненный представителями прессы. За столиком потягивали вино и кофе, и все походило скорее на какую-то вечеринку, нежели на пресс-конференцию. Разумеется, все ожидали, что смогут раздобыть сенсационный материал, связанный с новым фильмом Корбина, и испытывали трепет от того, что находятся в такой близости от восходящей звезды Минди Феллоуз. Дверь террасы была широко распахнута, и, видимо, заметив Джека, в зал вошла Андреа в элегантном красном костюме и большой шляпе, скрывающей её лицо.

– Ах, мистер Доанес, – отчётливо и громко произнёс Джек. – Может, я приду в другое время?

– Нет-нет! Входите. – Корбин похлопал его по спине, пожирая глазами коричневый конверт в его руках.

– Но я рассчитывал на то, что все будет происходить без свидетелей.

– Постойте рядом, потом все так и будет, – пообещал Корбин. Он призвал всех к тишине. – Я пригласил вас сюда, чтобы сообщить довольно печальную новость. Андреа и я… – Он изобразил горечь на своём лице. – Словом, речь идёт о нашем разводе. – Корбин сделал паузу, а по толпе прокатился стон. Джек почувствовал, что его вот-вот затошнит от этого спектакля. Многие из присутствующих едва ли не открыто пускали слюнки в предвкушении сенсационных откровений. Он видел, как Андреа целеустремлённо пробиралась к нему, обходя по периметру толпу.

– Это печальное решение, – признал Корбин. – Печальное, но необходимое.

Стоящий поблизости репортёр задал первый вопрос:

– Замешано ли здесь какое-то третье лицо?

– Да. – Корбин вздохнул. – По крайней мере одно. Но я не хотел бы это обсуждать. Постарайтесь не возлагать несправедливо вину на кого бы то ни было. Моя репутация слишком дорога мне. Я таков, каким меня сделала публика. Если бы она не поддержала мои фильмы, у меня не было бы оснований их производить. – После этих слов он бросил многозначительный взгляд на Джека.

– Мистер Доанес, – просительным тоном проговорил Джек. – Лучше я приду попозже.

– Правильно, Джек. – Корбин еле заметно кивнул, отлично зная, что все взоры устремлены в этот момент на них. Джек попятился назад, позаботившись о том, чтобы зацепиться ногой за ножку кофейного столика. Содержимое конверта рассыпалось по светлому ковру.

– О нет, нет! – Крик ужаса, который издал Корбин, превратился в вопль, когда он понял, что фотографии были совсем не те, которых он ожидал. Он стал рычать, когда репортёры бросились их поднимать. – Нет! Прекратите! Отдайте их мне!

Оказавшаяся рядом с Джеком Андреа фыркнула, взглянув на фото, лежащее неподалёку от носка её туфли. На ней красовался Корбин, швыряющий Минди в огромную ванну, полную голых женщин. В руках одного из репортёров оказалось фото, на котором лежащий в шезлонге Корбин предавался любви втроём – той самой любви, в которую он хотел вовлечь и Андреа.

– Черт возьми, скорей отсюда, пока никто не узнал тебя.

Они поспешили к выходу. В фойе их ждала Глори.

– Вот портфель. Уходите скорее.

Джек задержался, чтобы из-за широкого брючного ремня достать второй конверт с фотографиями, на которых фигурировали он и Андреа. – Ты тоже можешь сейчас уйти, Глори, если хочешь.

– Нет, это будет несправедливо по отношению к Линн Доанес. Её нет дома. Если я уйду сейчас, кто-то все сопоставит и возложит вину на неё за то, что она меня наняла. Не беспокойтесь. Я поработаю ещё недельку и потом уйду.

Андреа засияла.

– Спасибо, Глори. Линн того заслуживает.

Издали донёсся крик Корбина:

– Тейлор? Кто-нибудь видел его?

Глори поспешила в туалетную комнату, а Джек и Андреа – к выходу.

Они сели в старенький «шевроле» Джека. Джек бросил конверт и портфель на заднее сиденье и завёл машину.

– Нам нужно проскочить ворота, пока не сообщили охране. Две минуты спустя они уже удалялись от усадьбы по дороге к Баньону.

Андреа прижалась к Джеку.

– Мне нравятся эти старые машины.

Он бросил на неё быстрый взгляд.

– Как ты относишься к сыщикам?

– Ты же знаешь, что я люблю тебя, Джек.

– Продолжай это мне говорить.

– Буду говорить это столько раз, сколько тебе захочется услышать.

– А теперь ты доверяешь мне, Лефти?

Она поколебалась.

– Не совсем.

Он крепко сжал баранку.

– Но я надеялся, что ты выйдешь за меня замуж.

– Да, выйду. Сразу же, как только ты скажешь.

– Но как с доверием…

– Вначале мы сожжём все фотографии, которые нас компрометируют, а потом поговорим о доверии.

– Большую часть из них я сжёг в кухонной раковине сегодня утром.

– Чудесно. А я смогу легко избавиться от тех, что лежат на заднем сиденье. Только вот сколько других где-то блуждают?

– Всего одна, которую купил Корбин. Но узнать, кто там изображён, невозможно. И есть ещё одна, которая принадлежит только мне.

– Твою нужно уничтожить, Джек.

– Даже если я поклянусь, что буду беречь её как зеницу ока?

Андреа нервно заёрзала.

– А где ты хранишь её сейчас?

Джек смотрел вперёд на дорогу.

– Отвечай же! – потребовала Андреа.

Со вздохом он опустил солнцезащитный козырёк. К внутренней части козырька была приделана фотография головы Андреа, лежащей на подушке. Глаза её были закрыты, на губах блуждала загадочная улыбка.

Андреа удивлённо уставилась на фото.

– Я не подозревала об этой фотографии.

– На плёнке оставался один кадр, и мне не хотелось, чтобы он зря пропадал.

– Ладно, этот снимок ты можешь оставить.

Джек тихонько поднял козырёк.

– Теперь, когда я завоевал твоё доверие…

Она поцеловала его в покрытую щетиной щеку:

– Живи долго-долго.