Текст книги "Больше, чем любовница"

Он коротко кивнул и отвел взгляд. Сара проглотила комок в горле. Она потратила столько сил, пытаясь подавить непозволительное чувство, что уже не понимала, как стосковалась по Дэниелу и как рада его видеть.

Сара почувствовала неловкость. Что бы она ни сказала, все прозвучит глупо. Особенно после их прошлой встречи, когда она ударилась в слезы. Угрызения совести и смущение заставили ее покраснеть. Она в замешательстве отошла на раздачу, где они с Карли проработали весь вечер.

– Что, Дэн пришел? – спросила Карли.

Сара кивнула, наполнила тарелку и протянула ее какому-то мужчине, стоявшему первым.

– Да, это он.

– Держу пари, он проголодался.

Сара остановилась и посмотрела на Карли. Похоже, подруга придумала для нее наилучший выход. На лице девушки расцвела улыбка.

– Еще бы!

Она наполнила тарелку, прихватила банку напитка и пошла к Дэниелу. Тот сидел за столом и разговаривал с двумя соседями о наводнении. Сара решила было уйти и. дать им время закончить беседу, но упрекнула себя в трусости и сделала шаг вперед.

– Извините. Наверно, вы умираете с голоду.

Дэниел обернулся и посмотрел на нее. В его глазах сквозило удивление.

– Спасибо. Да, я голоден.

Он продолжал смотреть на нее, но не добавил ни слова. Мужчины молча следили за ними обоими. Саре ничего не приходило в голову. Она почувствовала себя последней дурой, откашлялась и попятилась.

– Ну, я…

Дэниел быстро поднялся, и у нее отнялись ноги.

– Не уходите.

Сара закусила губу и оглянулась на непрошеных свидетелей.

Дэниел прищурился. Сегодня в ней появилось что-то новое. Если он не ошибся, Сара перестала дичиться. Если только он не ошибся. Чувствуя ее замешательство, Дэниел обернулся к приятелям.

– Парни, вы тоже хотите поесть. Идите на раздачу. Встретимся завтра утром.

«Парни» что-то промычали и отбыли восвояси.

– Надеюсь, я не оторвала вас от важного разговора?

– Не-а… Им просто хотелось отвести душу. – Он придвинул ей складной стул и предложил присесть. Что-то она скажет? Со времен несчастной розы Дэниел чувствовал себя бедняком, потратившим последнюю монету на красивый жест и вынужденным добираться до дому пешком.

– Никто не пострадал?

Он кивнул и сел рядом.

– Пару стариков пришлось отправить в больницу, но ничего серьезного. Вот ущерб хозяйству нанесен большой. – Он покачал головой. – Не слышно, как там дела у Расса?

У Расса Брэдфорда, мужа Карли, была рыбоводная ферма.

– Карли сказала, что затопило один пруд. Но он застрахован, так что все нормально. Расс велел Карли быть здесь, и она немедленно послушалась.

Дэниел довольно усмехнулся.

– Ну, за Рассом не пропадет. Он найдет способ с ней рассчитаться.

Пендлтон принялся за жареного цыпленка с картофельным пюре и вскоре добрался до горячих булочек.

– Трудный был день? – сочувственно спросила Сара.

Он прожевал кусок и кивнул.

– Ага. Наверное, я выгляжу пугалом.

Насквозь мокрые джинсы и фланелевая рубашка туго обтягивали его мускулистое тело, подчеркивая широкую грудь, плоский живот и мощные бедра. «Ну и что здесь привлекательного?» – сказал бы какой-нибудь белоручка. Но ни одна настоящая женщина его не поддержала бы. А Сару восхищали даже не столько его физические качества, сколько отзывчивость на людские беды. Возведенная ею крепость дала трещину.

– Сара, это как раз тот случай, когда надо солгать. Наберитесь мужества и скажите: «Нет, вы не пугало. Вы замечательно выглядите».

Ироническое выражение застыло на его небритом, осунувшемся лице с темными кругами под глазами. Сара наклонилась и быстро провела рукой по щетинистой щеке.

– Нет. Вы не похожи на чучело. Вы похожи на героя Бьюла-Каунти.

Дэниел ужасно смутился. Он откашлялся, разрываясь от желания потереть место, до которого нежно дотронулась Сара. Восхищение ему льстило, но в его чувстве к Саре не было ничего героического. Оно было грубым и эгоистичным. Ему хотелось раздеть девушку догола и овладеть ею.

Сара пришла на выручку к сконфуженному рыцарю и принялась расспрашивать о подробностях борьбы с наводнением, а потом, когда Дэниел вернулся к еде, сама продолжила беседу.

– Я и представления не имела, что в разгар зимы у фермеров может быть столько работы. Кажется, последнее время вы были по горло заняты.

Дэниел пожал плечами.

– Ну, не совсем по горло…

У Сары округлились глаза.

– Да? А Трой сказал мне…

– Трой любит преувеличивать. Он… – Сара скептически усмехнулась, и Дэниел тут же осекся. Он понял, что попал в ловушку, и начал откашливаться.

– Он сказал «бесполезно». И не однажды. – Коварно улыбнулась Сара. – Я заучила это слово наизусть, услышав его десять раз за неделю. Поскольку вы так и не позвонили мне, я решила, что вас нет.

Дэниел скорчил гримасу. Отказ позвонить дался ему дорогой ценой. Его так и подмывало набрать номер и услышать ее голос. Даже если она отругала бы его за собаку, даже если бы сказала «нет»… Он с трудом проглотил кусок.

– Я знал, что вы потребуете немедленно забрать щенка, и хотел дать вам время привыкнуть к нему.

– А я по вашей милости семь ночей не спала, слушая его оглушительный вой.

Дэниел скривился.

– А выставлять его за дверь вы не пробовали?

Сара посмотрела на него как на ненормального.

– Чтобы на меня пожаловались соседи? Было холодно, Дэниел. Я не знаю, как обращаться с щенками, но выставлять их на мороз жестоко.

– Хотите, чтобы я забрал его? – в порыве раскаяния спросил он.

– Нет. Мы с Пави…

– Пави?

– Это его кличка. Она улыбнулась. – Я назвала его в честь оперного певца Паваротти. Мы нашли с песиком общий язык. – Она вспомнила про лужи на полу кухни. – Почти нашли. Я оставлю его себе.

Бурная радость охватила Дэниела.

– Так он вам понравился?

Сара расцвела.

– А разве он мог кому-нибудь не понравиться?

– Я был прав!

Сара задумчиво кивнула.

– И не только в этом…

Дэниел задохнулся, словно его ударили в солнечное сплетение.

– Если вы не слишком заняты… – начала она, потупилась и в замешательстве стиснула руки.

– Я не занят, – перебил Дэниел и накрыл ее руки ладонью. Она чуть успокоилась и заглянула ему в глаза. Чувства ее были изменчивы, как погода, но во взгляде явственно читалась страсть. В животе Дэниела вновь вспыхнул жар, привычный и неотступный, с которым не мог справиться никакой холодный душ. Мудрый человек на его месте почувствовал бы опасность и стал вдвое осторожнее. Но Дэниелу было море по колено. Сару окутывало множество тайн, а он стремился как можно скорее сорвать с нее все покровы.

Она повернула руку ладонью вверх, и их пальцы переплелись.

– Я все вспоминаю про обед «после дождичка в четверг». – Голос ее стал нежным и чарующим. Боже, каким же тогда должно быть ее тело? – Если вы еще не раздумали, я вас приглашаю.

– Нет, милая, я не раздумал! – выпалил он без тени сомнения:

– Только назовите день!

Сара задумалась. Остатки здравого смысла подсказывали, что она сует голову в петлю, но это уже не имело никакого значения.

– Послезавтра сочельник, потом Рождество, – подсчитала она и пожала плечами. – Не знаю…

Дэниел потратил шесть месяцев, решая, как быть с Сарой Кингстон, и ждать больше не собирался.

– Завтра вечером. Я заеду за вами.

Сара покачала головой.

– Нет, – твердо сказала она. – Речь шла об обеде для вас. Так что угощаю я.

Он чуть не застонал и залпом выпил остатки содовой. Какой обед? Ему была нужна она, она сама. При одной мысли об этом у него свело поясницу. Дэниел встал и помог девушке подняться на ноги.

– Пойдемте.

Сара ошеломленно посмотрела ему в лицо.

– Куда?

– В мой грузовик. В вашу машину. – Разве можно сказать при всех, что ему не терпится прильнуть к ее губам? Он легонько подтолкнул Сару к двери. – Куда-нибудь, где мы с вами будем одни.

– Но…

– Три минуты, Сара, – Он открыл дверь и вывел девушку наружу. Промозглый туман коснулся лица Дэниела, но не остудил его пыла. – Я прошу только три минуты. Где ваша машина?

Сара показала на «тойоту» в третьем ряду, и они устремились к ней. Под ногами шуршал гравий.

– Не заперто, – еле слышно прошептала Сара. Дэниел проскользнул на заднее сиденье, втащил девушку за собой, посадил ее на колени и изо всех сил хлопнул дверцей. Сара удивленно вскрикнула, когда он взял ее щеки в ладони.

– Три минуты…

6

Это был страстный поцелуй. Без изысков, нетерпеливый, голодный и полный желания. У Сары гулко забилось сердце. Она всем телом ощущала прикосновение его твердых бедер и мускулистой груди. Но центром притяжения по-прежнему оставались губы Дэниела, без слов говорившие о том, что он хочет ее больше всего на свете.

Его язык проскользнул в губы Сары, прикоснулся к ее розовому язычку, и у нее напряглись груди. Он запрокинул девушке голову и стал еще агрессивнее. Откровенность желаний Дэниела потрясла ее до глубины души. Она инстинктивно сжала губы, обхватила его язык и принялась сосать. Дэниел хрипло застонал и впился в ее нижнюю губу.

Казалось, он хочет узнать вкус каждого миллиметра ее губ, зубов и языка. Кровь кипела не только в голове, но и во всем теле Сары. Она извивалась, стонала и тысячью разных способов целовала его в губы. Горячая плоть Дэниела, прижавшаяся к ноге девушки, сулила неслыханное наслаждение и заставляла чувствовать невыносимую сосущую боль между бедрами.

Не колеблясь ни секунды, она опустила руку и погладила твердый бугорок, оттопыривавший его джинсы.

Бедра Дэниела непроизвольно дернулись, и Сара окончательно утратила власть над собой. Она расстегнула пуговицу и рванула «молнию», по-прежнему не отрываясь от его губ. Пальцы нащупали бархат, под которым скрывалась сталь. Когда Сара сжала ладонь, Дэниел вздрогнул и тихонько выругался.

Тяжело дыша, девушка сквозь пелену возбуждения видела, что в глазах Дэниела стоит боль.

– Не надо. Ради Христа, не надо…

Но Сара уже не могла остановиться. Опьяняющий запах его тела и горячее прикосновение к ладони заставляли ее дрожать от возбуждения. Ее большой палец прижался к горячей головке.

Дэниел дернулся и выругался снова. Дрожа всем телом, он схватил ее руку и отвел в сторону.

Этот жест заставил ее вернуться к реальности. В голове сразу прояснилось, и Сару пронзило чувство вины. Ее губы были чересчур жадными, руки чересчур любопытными, а голова чересчур горячей. Сгорая от стыда, она закрыла глаза и попыталась прийти в себя.

– Сара, – начал Дэниел.

Не желая ничего слышать, она покачала головой и судорожно сглотнула.

– Нет. Подожди минутку. Я не знаю…

– Сара…

Ею овладел страх.

– Пожалуйста! – Не в силах посмотреть ему в лицо, она закусила губу и уставилась в запотевшее стекло. – Не прошло и трех минут, а я полезла к тебе в трусы. Я не…

Дэниел дернул ее за руку, заставив прекратить этот отчаянный монолог и повернуться к нему. Глаза его были черными от страсти. Он бережно поднял ее грешную руку и поднес к своим губам.

– Ты сделала лишь то, о чем я мечтал. – Дэниел снова поцеловал ее руку и прерывисто вздохнул. – Но мы оба знаем, что еще немного, и все было бы кончено. – Его голос превратился в шепот. – А мне бы хотелось сначала войти в тебя.

Сара вздохнула полной грудью и откашлялась.

– Я пытаюсь взяться за ум, а ты не даешь мне это сделать.

– Милая, оба мы давным-давно сошли с ума… – Дэниел погрузил пальцы в ее волосы, крепко прижал к себе и быстро, но властно поцеловал. Желание тут же вспыхнуло вновь, однако он покачал головой и ссадил девушку с коленей. – Мои три минуты истекли. – Он осторожно застегнул «молнию», одернул джинсы и открыл дверцу. – Увидимся завтра вечером.

У Сары все еще кружилась голова.

– Во сколько?

Дэниел вывел на запотевшем стекле «шесть тридцать» и бросил на Сару последний пылкий взгляд.

– Может быть, и раньше, если успею.

Сара еще раз попробовала мясо. Не пережарилось. В самый раз, подумала она, помешала в сковородке и переключила плиту на минимальную температуру. В духовке пеклись булочки. Она заранее откупорила бутылку розового вина, чтобы дать ему согреться, и поставила в холодильник пару банок пива – на тот случай, если Дэниел не любит вина.

Стол был уже накрыт. Рядом с красивыми фарфоровыми тарелками лежали накрахмаленные салфетки. Немного подумав, Сара решила не зажигать свечи: ей не хотелось лишней театральности.

Она тщательно выбрала наряд, остановившись на розовом мохеровом свитере и белых брюках, и сделала красивую прическу. В такой день все должно быть прекрасно.

Все бы и было прекрасно, если бы часы не пробили семь раз. А он обещал прийти в шесть тридцать.

Истомившись от ожидания, Сара вышла в гостиную, села на диван и взяла журнал. Взгляд бездумно скользил по страницам. Чувство радостного ожидания понемногу испарилось. Дэниел – человек надежный. Значит, что-то случилось, подумала она. Его опоздание нельзя было объяснить ничем иным.

Однако вскоре она успокоилась. Две серьезные любовные связи приучили ее к терпению. Звонков, свиданий и визитов сенатора всегда приходилось ждать. А муж допоздна задерживался на работе, возвращался усталый, и надо было держать обед теплым, класть грелку в постель и рассчитывать на то, что его неприязнь со временем ослабнет.

В глубине души она всегда сомневалась, что муж любил ее. Когда он узнал о романе с сенатором, то окончательно потерял к ней доверие. Однако Сара продолжала надеяться, что в, один прекрасный день муж станет относиться к ней по-другому. Эта надежда умерла вместе с ним.

Ей вспомнились слова психотерапевта: «Вы хороший человек, Сара. Не смейте лгать себе, утверждая обратное. И не позволяйте этого другим».

Сара поднялась и бросила журнал на диван. Да, черт возьми, она хороший человек! И если Дэниел Пендлтон думает по-другому, пусть на веки вечные забудет об обеде «после дождичка в четверг», о поцелуях в машинах и всем прочем…

После этой маленькой воспитательной беседы она почувствовала прилив энергии и принялась гордо мерить шагами комнату, повторяя фразу, сказанную врачом. Когда с приступом депрессии было покончено, прозвонил таймер. Булочки испеклись. Вот только есть их было некому.

Через три часа, когда Сара уже не знала, что и думать, зазвенел телефон. Она решила не подходить. Проведя весь вечер в тревоге за судьбу Дэниела, она не собиралась выслушивать вялые извинения и наспех состряпанные объяснения причин его отсутствия. После пятого звонка она неохотно сняла трубку.

– Алло…

– Сара, это Дэниел, – единым духом выпалил он.

Боже, какое счастье… Она без сил опустилась на стул, испытывая невыразимое облегчение.

– Ужасный вечер! С одной из кобыл Эрин стряслось несчастье, и я не мог отлучиться. Клянусь, я позвонил при первой же возможности.

В его голосе звучало такое искреннее горе, что Сара сразу поняла: все о'кей. Она припомнила, что несколько лошадей с фермы Эрин ждали приплода.

– С кобылой все в порядке? – спокойно спросила она.

– С кобылой-то да…

– А жеребенок?

– Родился мертвым.

У Сары сжалось сердце. Она чувствовала, что Дэниел ужасно огорчен.

– Как жаль. Уже известно, что произошло?

– Пока нет. Ветеринар взял анализы. Проклятие, хуже всего, что это произошло в их медовый месяц.

– Да, – согласилась она. – Но зато они вместе.

– Ага.

– А как Люк?

– Злится и переживает.

Она тяжело вздохнула.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Не-а. Карли притащила столько всего, что и не съесть. К вечеру здесь собралась вся семья. Первыми, конечно, примчались Эрин и Гарт.

– Ужасно жалко, что им пришлось прервать отпуск.

– Ага. А мне ужасно жалко, что я не сумел приехать.

У Сары похолодело под ложечкой.

– Кобыла важнее.

– Может быть. – Он тяжело вздохнул. – А нельзя ли перенести «дождичек» с четверга на какой-нибудь другой день?

Ей захотелось улыбнуться.

– Это сложно.

– Но необходимо.

Сара принялась крутить в пальцах телефонный провод.

– Ох, не знаю. Надо подумать.

– Парню непростительно назначить свидание и не прийти на него. Большинству мужчин тут же дали бы от ворот поворот.

Рука Сары замерла.

– Ты не такой, как большинство.

Последовало долгое молчание. Пораженный Дэниел не мог отдышаться. Он был уверен, что ему устроят сцену. Черт побери, да его в дрожь бросало при мысли о том, что все кончено. Но эта последняя фраза стала для него полной неожиданностью,

– Я очень хотел видеть тебя, – наконец пробормотал он.

– Я тоже.

От ее хрипловатого голоса в жилах закипала кровь.

– Завтра вечером.

– Завтра сочельник, Дэниел. Твоя семья…

Дэниел чертыхнулся и едва не заплакал от досады.

– О'кей. Тогда двадцать шестого в шесть вечера.

– Это воскресенье.

Тут терпение Дэниела лопнуло, и он покачал головой.

– Ну и черт с ним!

Двадцать пятого декабря Сара встала поздно. Так и было задумано. Чем дольше поспишь, тем короче покажутся праздники. Она надела старые домашние тапочки, шелковый халат и собрала волосы в пучок. До чего приятно дать себе волю! Съев ради праздника пирожное с шоколадным кремом, она накормила Пави и добавила ему на десерт специальное собачье лакомство. Щенок выразил свою благодарность тем, что чуть не зализал ее до смерти и наделал большую лужу.

Сара вытерла пол, закрыла отверстие, проделанное ею в кухонной двери, поставила на проигрыватель компакт-диск с записью рождественских мелодий и принялась разворачивать лежавшие под елкой подарки. Знакомый коммивояжер, каждый раз навещавший ее во время приездов в Бьюла, прислал бутылку вина, а агент бюро путешествий в Чаттануге – громадную коробку шоколадных конфет Она внимательно изучила бутылку. – А почему бы и нет? – пробормотала Сара и пошла на кухню за штопором. Наполнив хрустальный бокал, девушка вернулась в комнату, вздохнула и принялась закусывать полусухое вино шоколадными конфетами, хоть в таком сочетании и было что-то декадентское.

Подарок Карли ока оставила напоследок. Им оказались роскошный свитер, украшенный ручной вышивкой, и дополнительная неделя отпуска в январе. «Поезжай куда-нибудь, где тебе не понадобится этот свитер», – гласила записка.

Сара улыбнулась. Может быть, может быть. День был пасмурный, и погода заставила ее вспомнить о том, как она встречала Рождество прежде. Несколько раз они праздновали его с матерью – иногда с каким-нибудь мужчиной, иногда одни. Праздники у приемных родителей проходили куда веселее. Она вспомнила Рождество, которое встречала совсем одна, потому что сенатор отмечал его в кругу семьи. Она на всю жизнь запомнила: любовниц посещают время от времени, дарят им подарки, но праздники – не их удел.

Она вспомнила о Дэниеле. Неужели и с ним будет так же? Сару охватила тоска. Он хочет ее. Это ясно. Но ведь и она хочет его. Отрицать это невозможно. А вдруг их связь закончится таким же крахом, как и предыдущая?

– Смешно, – громко сказала Сара, пытаясь отогнать от себя неприятную мысль. Дэниел не сенатор. Он не платит за ее квартиру, да и она уже не наивная восемнадцатилетняя девчонка. Они просто не будут афишировать свои отношения во избежание досужих сплетен. А если сплетни все же распространятся, то какая разница? Они люди свободные и выставлять свои кандидатуры на выборах в сенат не собираются.

Однако горечь не проходила. Сара прогнала тяжелые думы, слепила оберточную бумагу в большой комок и бросила его Пави. Тот с наслаждением разодрал его в клочья и разбросал их по всей кухне. Тем временем Сара достала из морозилки рождественскую индейку с гарниром. В обычные дни она предпочитала не возиться е приправами.

Звонок в дверь до того напугал ее, что из рук выпал кусок мороженого мяса. Пави затявкал и попытался выскочить в дырку.

– Молчать! – приказала Сара, с досадой глядя на свой халат. Звонок прозвучал снова, и она заторопилась к двери.

Навстречу Дэниелу.

Она задохнулась и безмолвно уставилась на него. На Пендлтоне была водолазка, красный свитер с треугольным вырезом, тонкие джинсы в обтяжку и сапоги. Сара перевела взгляд на его лицо, заметила блеск в глазах и озорную улыбку и безумно огорчилась, что Дэниел успел принарядиться, а она нет.

– Счастливого Рождества, Сара!

– Счастливого Рождества, – выдавила она. – Что ты здесь делаешь?

Он двинулся к двери и слегка толкнул девушку в бок.

– Увожу тебя на рождественский обед к Пендлтонам. Меня послала Карли. Как поживает пес? – спросил он, кивком указывая на тявкающего щенка.

– Нормально… Должно быть, Карли все перепутала, – возразила Сара, прекрасно зная, что ни Карли, ни Дэниел ничего не путают. Просто они ужасно упрямые. – Я говорила ей, что не смогу прийти. – Тут она вспомнила, что ее обед валяется на полу, и устремилась на кухню. – У меня другие планы.

Дэниел не отставал ни на шаг.

– Это какие же?

Сара загородила собой дверь на кухню.

– Неделя была трудная, и в праздник хочется просто отдохнуть. Передай Карли, что я благодарю ее, но…

Дэниел потянулся приласкать Пави и вдруг остановился. В глаза ему бросился кусок индейки и бутылка вина. Он ошеломленно посмотрел на Сару. Шелковый халат, живописно растрепанные волосы, подбородок вымазан шоколадом. Она была слегка встревожена, словно пойманная с поличным. У Дэниела засосало под ложечкой. Кажется, он помешал. Неужели кто-то дожидается ее в спальне? В нем вспыхнула ревность.

Он заглянул в гостиную и увидел на столе хрустальный бокал и коробку конфет. Дэниел откашлялся и непривычно сухо спросил:

– Кажется, я не вовремя?

Сара проследила за его взглядом, вспыхнула и широко улыбнулась.

– Вовсе нет. Просто я пробовала рождественские подарки.

Он поднял бровь.

– Вино и шоколадные конфеты?

– А если мне так нравится? – возразила девушка, проходя на кухню. – Далеко не все в Западном полушарии встают в Рождество на рассвете, обильно завтракают, а потом так же обильно обедают.

– Я и не говорю, что все…

Сара подняла с пола индейку, но прежде чем она успела пихнуть ее в морозилку, Дэниел выхватил кусок у нее из рук и внимательно посмотрел на девушку. Она была смущена даже больше прежнего. Нет, надо разобраться, что здесь происходит…

Порция индейки только одна, но это еще ничего не значит.

– Я вижу один бокал. Значит, когда я позвонил в дверь, здесь пил вино и ел конфеты только один человек? – Он представил себе мужчину, который ест Сарин шоколад, и затрясся от злобы.

Обескураженная девушка широко открыла глаза.

– Ну да. Это была я…

Дэниел почувствовал громадное облегчение и сунул индейку в морозилку.

– Мне всегда было интересно, как люди проводят праздники. Любопытно, во сколько ты сегодня встала?

Она помедлила и нахмурилась.

– В пол-одиннадцатого, а что?

Дэниел покачал головой, вспомнив, что сам он встал в шесть часов.

– Значит, вот как Сара справляет Рождество. Спит до полудня, а потом пьет «Перри Комо» и закусывает шоколадом…

Сара на секунду оцепенела, а затем в ее глазах вспыхнул гнев.

– Не понимаю, по какому праву…

Дэниел прикрыл ей рот рукой. Он слишком долго ждал, когда можно будет прикоснуться к ней, и поэтому тут же взялся другой рукой за пучок шелковистых волос на ее затылке.

– Я только хотел узнать, как мне следует встречать Новый год.

Сара откинула голову.

– Бьюсь об заклад, ты ни разу в жизни не спал допоздна.

– А вот и не правда. Четыре года назад я болел гриппом и провалялся в кровати три дня.

Сара насмешливо поглядела в потолок.

– Да ты и понятия не имеешь, что люди делают в постели после семи утра!

Дэниел слегка прижал ее к холодильнику.

– Ну, если бы рядом были шоколад, вино и ты, думаю, я бы догадался.

Она закусила губу.

– Не трогай мои волосы.

– Хочешь, чтобы я потрогал что-нибудь другое? – прошептал Дэниел ей на ухо. Сара стала вырываться, и он чуть не застонал. Она всегда вызывала в нем лютый голод. Зачем же медлить? Почему бы не утолить этот голод сию минуту?

– Дэниел…

Он уступил одному из своих страстных желаний и поцеловал девушку в испачканный шоколадом подбородок.

– Знаешь, Сара, ужасно обидно, что ты не пригласила меня на праздник.

– Я думала, ты будешь занят. – Она проглотила слюну и обернулась к Дэниелу. – Будешь встречать Рождество с семьей.

Дэниел пробежал губами по ее обнаженной шее.

– Так, завтрак я уже пропустил. Настало время ленча. Если я очень попрошу… – начал он и вдруг умолк, смакуя вкус ее кожи.

Руки Сары взлетели к его плечам, но тут сопротивление девушки ослабло, и она положила ладони к нему на грудь.

– Попросишь о чем?

Дэниел прижался к ее губам. Запах вина, шоколада и Сариного тела ударил ему в голову. Он слегка отстранился и с удовлетворением отметил, что девушка тяжело дышит.

– Если я очень попрошу, ты согласишься поесть со мной?

– Я не одета.

Он наклонил голову и начал сосать ее верхнюю губу.

– Я помогу тебе.

Раздался серебристый смех, который подействовал на Дэниела так же, как прикосновение руки Сары к его паху. Она приоткрыла губы и поцеловала Пендлтона. Дэниел почувствовал себя, словно мальчик, получивший рождественский подарок, о котором мечтал всю жизнь. Но когда руки мужчины коснулись выреза ее халата, Сара попятилась. Ее глаза затуманились от желания.

– Как жаль, что ты пропустил завтрак, – хрипло сказала она.

– Значит, ты согласна разделить со мной ленч?

Сара радостно улыбнулась.

– Кажется, ты уговорил меня.

Она оторвалась от Дэниела и шагнула в коридор.

– Дай мне десять минут.

Дэниел схватил ее за запястье.

– Я же обещал помочь…

– Нет. – Она вырвала руку. – Лучше подожди. Съешь конфетку и выпей вина,

Дэниел воспользовался этим предложением. Отведав и того и другого, он узнал, кто прислал эти подарки. Это открытие не порадовало его. Оказывается, другие мужчины тоже интересуются Сарой. А он даже не удосужился позаботиться о подарке. Записка Карли окончательно расстроила его. Интересно, куда это Сара собирается в отпуск и с кем она его проведет?

Спустя сорок пять минут Сара и Дэниел входили в дом Пендлтонов. Все беседы между шестью братьями, парочкой их жен и невест и несколькими друзьями тут же прекратились, и на Сару со всех сторон посыпались приветствия.

– Сара!

– Как хорошо, что ты пришла!

– Мы все ждали, ждали, когда же ты появишься…

Она ошеломленно вздохнула, поздравила всех с Рождеством и тут же шмыгнула на кухню. Карли следила за термометром.

– Еще пятнадцать минут, и индейка будет готова, – объявила она.

– И все это приготовила ты? – ужаснулась Сара, глядя на подносы, уставленные множеством блюд.

– О нет! Кое-что принесла Эрин, а почти все остальное куплено в кулинарии. – Карли сняла кухонные перчатки и обняла Сару. – Я так рада! Боялась, что ты не придешь.

Голос Карли звучал искренне, и у Сары сжалось сердце. Какое счастье, что у нее есть такая подруга!

– Я тоже могла что-нибудь принести…

Карли отпрянула и поджала губы.

– Только этого не хватало! Тебе некогда готовить.

– А тебе? Знала бы, приехала помогать. Слишком поздно ты послала за мной Дэниела.

Карли выгнула бровь.

– В самом деле? Я собиралась заехать за тобой, а он предложил бросить жребий. – Она сделала гримасу. – Монету бросал он и наверняка смухлевал. Он не слишком мучил тебя?

Сара почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Можно ли назвать поцелуи Дэниела мучением?

– Дэниел не похож на мучителя.

Карли покачала головой и усмехнулась.

– Ты становишься вежливой. Во всяком случае, тон у тебя изменился.

– Кто становится вежливым? – спросил Дэниел, входя на кухню. Он схватил пучок сельдерея и остановился рядом с Сарой.

– Сара, – ответила Карли. – Я спрашивала, сильно ли ты ее мучил, заставляя прийти сюда.

– Сильно. – Дэниел улыбнулся, ухватил Сару за локон и слегка дернул. – А она что сказала?

Карли открыла рот, но ее опередила Сара.

– Я сказала, что вы не похожи на мучителя. – Девушка еще не решила, нравится ли ей лихорадочный блеск его глаз, но прикосновение мужских рук к волосам было невыразимо приятно. – Мучитель – это не то слово.

– А какое то? – спросила Карли, от души наслаждаясь этим разговором. – «Нахал» подойдет?

Сара кивнула, с опаской глядя на Дэниела, во взгляде которого горел вызов.

– Может быть.

– Да нет, «искуситель», – предложил Дэниел. Сара закусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Возможно…

– «Хвастун», – догадалась Карли.

– О да, – без колебаний подтвердила Сара. Дэниел разозлился и исподтишка дернул ее за волосы.

– «Непреклонный»!

– Посмотрим. – Сара увидела, что у Дэниела потемнели глаза, и решила: хватит. – Оба вы мастера отгадывать загадки, но слово, которое я задумала, подходит как вам, так и Карли.

Две пары глаз весело уставились на Сару.

– Какое слово? – хором потребовали Карли и Дэниел.

Сара рассмеялась.

– «Настырные»!