Текст книги "Во главе кошмаров"

Все хотят, чтобы я сражалась. Доказала что-то. Что я достойна? Что могу? Но теперь я сомневалась, хочу ли… нужно ли всё это? Моё рождение не стоило такого количества смертей, не стоило боли Кая и конфликта между ним и Вестой. Если бы Гипнос отказался выполнять желание Илиры, какими стали бы миры к нынешнему моменту? Мелай был бы мягче? Микеля воспитали бы два любящих родителя? Сирша и Ливия остались бы живы? А Кай вырос бы совсем другим, возможно, открытым, окружённым друзьями.

Мы приоткрыли шкатулку с секретами, но та распахнулась широко, дав мне куда больше откровений, чем я могла сейчас выдержать.

Я молча выполняла просьбы служанок. Они сказали помыться, и я помылась, сказали поесть, и я поела. Выбрали наряд, усадили за туалетный столик, чтобы привести меня в порядок. Моё тело спало эту ночь, но сознание было измучено правдой и тренировкой с иллюзиями. Два с половиной часа подготовки перед встречей с архонтами из трёх просто стёрлись из памяти, всё время я глядела сквозь собственное отражение, находясь в полудрёме.

Иногда через пустоту в голове пробивалось слабое раздражение при понимании, что на меня навесили долги за последствия чужих решений о том, жить мне или умереть. Их приняли без моего ведома, но расплачиваться должна именно я.

* * *

На двери в главный зал храма я смотрела без должного благоговения. Меня нарядили в изысканное платье из медного шёлка с жёлтой вышивкой. Свободные рукава прикрывали до локтей, не скрывая чёрную метку на предплечье. Распущенные волосы бережно расчесали и украсили ободками со сверкающими медью нитями. Служанки не позабыли о макияже, но как бы они ни трудились, я не находила в своём настоящем облике ничего красивого. Нынешнее лицо выглядело привлекательнее моего человеческого, и всё же среди палагейцев я казалась себе обычной.

Меня привели в храм на акрополе. Сегодня он предусмотрительно закрыт для паломников и посетителей. Сперва меня сопровождала охрана, а потом двое служителей, походивших на писцов или администраторов. Сам храм, хоть и имел высокие потолки, могучие колонны и дорогостоящие материалы в убранстве, всё равно не походил на место, куда люди приходят помолиться богам. Морос был прав, здание стало административным центром.

Ещё в поместье мне объяснили, что дедушка уехал раньше, потому что моё появление – не единственное, что Совету нужно обсудить. Я была благодарна, что он не повёз меня к самому началу, так как, по словам администраторов, архонты заседали там уже два часа. Мужчины покинули меня перед огромными дверями в зал то ли заседаний, то ли встреч. Я не стала ничего уточнять. Голова оставалась пустой, а эмоции беспорядочными. Мне не хотелось ничего чувствовать, и, казалось, моя нервная система была согласна и просто прекратила функционировать. Поэтому даже детализированный орнамент на дверях и мозаика под ногами не вызывали должного интереса.

Я потёрла пальцами предплечье правой руки, где когда-то был ахакор. Иллюзия не оставила мне химического ожога, я столько времени проработала с огнестрельным оружием, и кто бы мог подумать… Во мне кровь Мелая, поэтому человеческий металл не причинял боли при прикосновениях. Ничто не намекало на то, что мне предстояло оказаться в Пелесе.

Устав оттягивать неизбежное, я толкнула двери. Они распахнулись легко. Просочившиеся наружу голоса умолкли, не дав разобрать тему обсуждения. Все головы повернулись в мою сторону, участников было больше, чем я ожидала, но, сохраняя невозмутимость и игнорируя неловкую тишину, я закрыла за собой двери и не торопясь прошла вперёд.

Несмотря на пристальное внимание, моё сердце билось спокойно, и в ответ на всеобщий интерес я оценивающе рассмотрела присутствующих.

Полукольцом на равноудалённом расстоянии друг от друга стояли круглые столы с наборами из трёх массивных кресел, напоминающих троны. Один для самого архонта, другие два, видимо, для членов семьи. Каждую из столешниц украшала определённая мозаика с символикой того или иного Дома. От некоторых Домов присутствовал лишь один представитель, другие архонты прибыли в компании своих наследников или родственников.

Место Дома Раздора располагалось прямо напротив, в центре – на главенствующей позиции полукруга. Дедушка поднялся на ноги.

– Прошу прощения за опоздание и прерванный разговор, – с почтительностью, но без склонения головы, как и наказывал Майрон, поприветствовала я. – Прошу вас, не обращайте на меня внимания и продолжайте.

Последняя фраза и вовсе была смехотворной, казалось, ни один из архонтов не помнил, о чём шёл разговор минуту назад. Они пристально рассматривали меня: некоторые глядели придирчиво, другие часто моргали, не в состоянии оторвать внимания от моих глаз и волос.

– Ты не опоздала, Кассия, – едва заметно улыбнулся Майрон. – Проходи.

Игнорируя неловкую тишину, я направилась к дедушке. Ноги не дрожали, сердце не колотилось, а руки не потели. Я более не боялась глав Домов, зная, что ни один из них не сможет ранить или испугать меня так, как это уже сделало открывшееся прошлое.

– Архонты, – обратился Майрон к присутствующим, когда я встала рядом. – Рад познакомить вас с Кассией – моей внучкой и дочерью Илиры. Думаю, её внешности, гула и моего слова достаточно для доказательства её личности.

– И если это правда, то ещё она дочь Мелая – царя Клана Металлов, – с нажимом подчеркнул мужской голос.

Этого палагейца я видела впервые, но мне не пришлось смотреть на его герб. Тобиаса – архонта Дома Чревоугодия и дядю Элиона – легко было узнать благодаря схожим чертам, однако он не обладал очарованием своего племянника и сестры Камиллы. Чёрные волосы местами выцвели до коричневых, зелёные глаза потускнели, а морщины на лбу и вокруг рта выдавали возраст. Я даже примерно не могла сказать, сколько колец он прожил, но по человеческим меркам не дала бы ему меньше сорока. Камилла вроде как старше, но ей удалось лучше сохранить внешнюю молодость.

Тобиас глядел с неодобрением, вздёрнув подбородок и важно расправив плечи. Словно пытался со своего места смотреть на меня с высоты. Я не придала этому никакого значения, только отметила отсутствие Камиллы.

Вместо неё по правую руку от Тобиаса сидел молодой мужчина. Он вальяжно развалился на кресле и скучающе подпёр рукой голову. Поймав мой взгляд, позы он не сменил, но уставился столь же пристально. По его губам скользнула безрадостная улыбка. Из общего с Элионом у него были разве что высокий рост и чёрные едва вьющиеся волосы, хотя в привлекательности он тому не уступал.

– Кассия, это Тобиас и его наследник Иолай.

К моему удивлению, Тобиас отрывисто мне кивнул, хотя бы так показав, что признаёт моё присутствие. Иолай не двинулся, но улыбка стала наглее.

– Рада познакомиться, – равнодушно ответила я.

Не знай я истории Элиона, то, вероятно, испытывала бы к ним меньше неприязни. К тому же этот Дом пошёл от бога насмешки – Мома. Надеюсь, чувство юмора они от него не унаследовали.

– Тобиас прав, она наполовину даорийка и ей едва за двадцать. Она как ребёнок.

Я обратила внимание на женщину с другой стороны. Зрелая и чарующая красота, карие глаза и огненные волосы напомнили мне друзей Микеля.

– Да, Кассия не восприимчива к металлам людей, но это всё, что она унаследовала от крови своего отца. И я не намерен отказываться от внучки из-за мерзавца, совратившего мою дочь, Меган, – отрезал Майрон. – Я не Мелай, который все годы ждал, чтобы насадить собственных детей на копья! Мы чтим семьи превыше всего, наследники – наше сокровище, разве нет?

Меган – архонт Дома Гордыни, начало которому дала Гибрис – богиня этого порока. Мейв и Аякс – подданные Меган. На последней фразе Майрона я переключила внимание на девушку рядом с ней. Молодая, может, чуть младше или одного возраста со мной. Она не встревала в разговор, сидела, чинно сложив изящные руки на коленях, и прилежно слушала, разглядывая меня с интересом.

– Не забывай, Майрон, что ты не просто архонт своего Дома, но ещё и глава Совета, – размеренно произнося каждое слово, встрял Неолай. – Ты намереваешься навязать нам наследницу, прожившую большую часть своей жизни среди людей. Она вообще понимает нашу речь?

– Понимаю, – ответила я Неолаю, усилием воли глядя в его почти чёрные глаза. Архонт Дома Кошмаров, как и при первой встрече, сочетал невообразимую красоту и жуткий взгляд, от которого спина покрывалась мурашками.

На его сестру Наю я боялась смотреть, не готовая видеть в ней знакомые черты Кая. Однако её платье в фамильных красных цветах Дома Кошмаров невольно притягивало внимание.

– У меня была всего неделя. Вы тоже выучили свой язык за подобный срок? – тем же лишённым эмоций тоном сдержанно уточнила я.

Моя речь была очень далека от совершенства, я выговаривала слова долго, с сильным акцентом, но, судя по недовольству во взгляде Неолая, намёк он понял. Как и несколько других архонтов, издавших смешки. Громче всех они прозвучали от двух девушек с дальнего места справа.

– Простите, – без капли искренности извинилась та, что занимала место архонта. Внешне она была не старше Мейв, светлые кудрявые волосы делали её похожей на даорийку, но тёмный макияж и блеск злого безумия в голубых глазах настораживали. Улыбка была кривой. – Но я согласна с Кассией, Неолай. Ты слишком многого ждёшь от неё за какую-то неделю. Эта девочка едва не пристрелила Мелая, окружённая толпой даориев. Никто другой даже таким достижением похвастаться не может, хотя ты был там, – она театрально развела руками, никак не реагируя на недовольные гримасы Неолая и Тобиаса. – Кстати, меня зовут, Ойзис, Кассия.

– Ойзис? Как богиню?

– Всё верно, – с довольным видом кивнула та и ткнула в девушку рядом: – Это моя младшая сестра Дафна.

Девушка подле Ойзис была практически её копией, близнецы. Разве что макияж сдержаннее и взгляд скучающий, я её едва ли интересовала. Уже не нужно было вспоминать, какой Дом предпочитает пурпур в одеждах. Имя архонта сказало достаточно. Ойзис – богиня страдания и беспокойства, она своим прикосновением дала начало Дому Зависти. Седьмой по счёту и самый низший по влиянию, но я всё равно благодарно улыбнулась архонту:

– Рада встрече.

– Хорошо, Майрон, мы убеждены, что к своему отцу твоя очаровательная внучка не испытывает симпатии, но что насчёт брата? – Я повернулась на мелодичный голос, не сразу определив, мужской он или женский.

В первые мгновения мне не удалось удержать выражение лица под контролем. Аспид – архонт Соблазна – одарил меня любящей улыбкой в ответ на изумление. Холодный светло-русый цвет волос, спускающихся чуть ниже плеч, серые глаза, утончённые черты лица, пухлые губы, но вместе с тем острые скулы и выразительный подбородок. Он производил такой же эффект, как Иво. На него хотелось смотреть не переставая, страшно было моргать. Он вызывал то самое странное и одновременно желанное чувство первой влюблённости, когда внутри всё трепещет, но ты цепенеешь. Я повернула одно из колец на пальце вовнутрь и сдавила кулак. Камень болезненно впился в ладонь, вынудив прийти в себя.

По словам Кая, члены семей архонтов способны влиять друг на друга, но это вмешательство они ощущают и расценивают как оскорбление. Я не почувствовала ничего странного, скорее всего со мной сыграло дурную шутку само его лицо.

– Уверен, что ты, Майрон, воспитаешь в своей внучке такую же благородную преданность к членам семьи. Но что будет, если её брат станет следующим царём Металлов, а наш архонт Раздора окажется недостаточно сильна духом, чтобы противостоять его притязаниям? Как мы слышали, именно этого жаждут мойры. Единого царя для Даории и Палагеды, – речь Аспида лилась неторопливо и даже лениво, но никто не прерывал.

Голос архонта Соблазна убаюкивал не меня одну. И, наверное, только благодаря его медленному произношению я поняла всё, что он сказал.

– У меня нет брата, как и у Микеля нет сестры, – ответила я, решив отстаивать свою правду сама. – Кровные узы – пустышка, если вас не связывает нечто большее на протяжении жизни.

– И всё же…

– Нет. Я не испытываю ненависти к Микелю, но он мне не брат.

– Это ты сейчас…

– Аспид, угомонись, – осадил дедушка, отмахнувшись. Архонт Соблазна не обиделся, лишь примирительно пожал плечами, не пытаясь более гнуть свою линию. – Что ж, Ареста, кажется, ты последняя ничего не сказала. Если у тебя есть какие-то сомнения или мысли, которыми ты хочешь поделиться, то буду рад услышать.

Ареста – архонт Дома Гнева, основоположницей которого стала богиня Лисса. Я вспомнила здоровяка Деклана, но сама архонт оказалась привлекательной женщиной средних лет. На лице не было заметно ни единого следа старости, но и юное очарование прошло. Она сидела расслабленно, изредка постукивая пальцами по подлокотнику, оранжевое шёлковое платье подчёркивало изгибы тела, а пояс – узкую талию. Чёрные волосы были собраны в густой хвост, пока взгляд светло-карих глаз переходил с меня на Майрона и обратно.

Подле Аресты сидели молодой мужчина и девочка лет пятнадцати. Наверное, её дети, сходство бросалось в глаза. Разве что у сына волосы тёмно-каштановые. Однако в Доме Гнева архонтом должна быть женщина, значит, из них двоих наследница именно младшая девочка.

Ареста продолжала задумчиво молчать, по губам её сына скользнула улыбка, он наклонился к матери и что-то ей прошептал. Не поворачивая головы, архонт его выслушала.

– Она мне нравится, – заявила Ареста, когда её сын вновь выпрямился. – Есть в ней что-то от моего Дома.

– Ещё бы! Если верить слухам, она употребила человеческие наркотики с кровью твоих подданных, – порывисто напомнил Тобиас. – И это очередная проблема! Неизвестно, как этот наркотик влияет на нас в долгосрочной перспективе.

Я не стала спорить, но Ареста фыркнула и отмахнулась.

– Именно благодаря ей и твоему племяннику мы узнали, что за всем стоял слизняк из Клана Воды. Судя по предоставленным отчётам, немного гнева пошло ей на пользу, – Ареста одарила меня скорее довольным оскалом, чем улыбкой. Не зная, как на это стоит реагировать, я выдавила ответную.

Кажется, знакомство проходило не так уж плохо. По крайней мере, в открытую с оружием на меня никто не бросался. Лицо Тобиаса лишилось всех эмоций при упоминании Элиона. Отнекиваться от заслуг племянника он явно не желал, как и вспоминать о его существовании.

– Благодарю за поддержку, рад, что моя племянница вызвала твоё доверие, Ареста, – отозвался Майрон, но не успел ничего добавить из-за появления нежданных гостей.

Их гул мы ощутили раньше, чем они появились. Все умолкли, разом повернувшись ко входу. Гипнос и Морос не стали утруждать себя открытием дверей, просто прошли сквозь них, временно изменив структуру дерева на бесплотный туман. Вдоль утопающих в тенях стен я услышала движения и взволнованные вздохи и наконец заметила свидетелей. Их двадцать один: по три свидетеля от каждого Дома. Всё это время они сидели бесшумно, я едва разобрала, что они там есть. Прищурившись, попыталась разглядеть лица и понять, есть ли среди них сестра Иво, однако по силуэтам было сложно определить, кто мужчина, а кто женщина. Они действительно были безмолвными свидетелями, записывающими происходящее, чтобы в момент необходимости пересказать случившееся или чьи-то слова, если конфликт будет сложно разрешить.

Все архонты и их наследники встали, приветствуя своих богов. Палагейцы опустили взгляды, прикрыли ладонями правых рук веки и поклонились. Они добровольно скрыли глаза – почтительный знак смирения: демонстрируют, что считают себя недостойными даже глядеть на богов.

Раньше, может, палагейцы и правда стеснялись смотреть на Гипноса и Мороса, но нынче это не более чем дань старым традициям. Завершив поклон, все выпрямились и после довольного кивка Гипноса вновь сели. Братья прошли ближе к полукругу.

Я единственная не кланялась, оцепенела и осталась стоять при виде вошедшего сквозь двери Кая. Он ощутил моё внимание и, возможно, впервые за долгое время добровольно посмотрел мне прямо в лицо. Только вчера я искала способы с ним встретиться, сейчас же молилась, чтобы у этого зала нашёлся запасной выход. Не представляю, как говорить с Каем, зная, что моё возвращение к жизни убило его друзей и первую любовь.

Я невольно сглотнула, Кай не спускал с меня оценивающего взгляда. Вдруг Веста всё рассказала и больше ему не нужно притворяться? Теперь он может ненавидеть меня в открытую, ведь я знаю причину, и ему не обязательно оправдываться.

Голова Кая дёрнулась вправо, когда прозвучало его имя в шёпоте. Мой взгляд остановился на Дафне – сестре-близнеце Ойзис, которая не пыталась скрыть своего изумления при виде Кая. Она, как и я, не успела сесть, и архонт Дома Зависти одёрнула сестру, бросив ей тихую фразу. Вероятно, они знакомы, потому что Кай коротко кивнул Дафне, а затем встал подле отца и дяди. Я сглотнула ещё несколько раз, не в силах избавиться от душащего кома в горле.

Гипнос взмахнул рукой, и позади него, Мороса и Кая появились чёрные стулья, напоминающие три обсидиановых трона.

– Кас, не обязательно стоять, присаживайся, – вывел меня из ступора голос Гипноса.

Я растерянно уставилась на знакомую доброжелательную улыбку. Он комично вскинул брови и выразительно кивнул на кресло за моей спиной. Я молчаливо села, стараясь вернуть лицу бесстрастное выражение.

Последующий разговор я слушала отрывками, отвлекаясь, а временами впадая в прострацию. Продолжала напряжённо сидеть на самом краю своего кресла подле архонта Раздора. Спина задеревенела, потому что я не позволяла себе согнуться или изменить позу. Притворялась статуей, не желая привлекать внимания, и моё сознание непроизвольно отключилось от всего происходящего. Разуму не удалось отдохнуть ночью.

К счастью, основное внимание на себя перетянули Гипнос и Морос, вводя Совет в курс дела. Рассказали о произошедшем в Даории со своей стороны, объяснили ситуацию с мойрами и ответили на вопросы присутствующих архонтов. Гипнос представил Кая в качестве своего сына, чем погрузил зал в шокированную тишину. Возможно, многие из них пожалели о том, как помыкали им в последние годы. Мой взгляд невольно дёрнулся к Нае из Дома Кошмаров, но на её лице отразились разве что интерес и недоумение.

Она совсем не замечает сходства?

Почему она его не узнаёт или не помнит?

Морос.

Хотелось застонать от разочарования. Морос явно забрал воспоминания, и тогда понятно её смятение. Одно дело, когда мужчина может с кем-то переспать и после не узнать о появившемся ребёнке, но женщина не в состоянии родить и забыть, как вынашивала дитя.

Не может, только если у неё нет ни одного воспоминания о беременности.

В таком случае даже будь у них практически одно лицо, она не признает в нём своего сына. Разум не предполагает подобной мысли.

Я украдкой оценила реакцию Гипноса, он не смотрел на Наю, а Кай и вовсе игнорировал её существование. Похоже, я не единственная в зале, удостоившаяся его ненависти.

– Боюсь, наша встреча грозит затянуться. Слишком долго мы с братом отсутствовали, – со вздохом пояснил Гипнос, одарив каждого из присутствующих хоть мимолётным, но вниманием. – Думаю, не стоит задерживать наследников, достаточно будет присутствия глав Домов, а остальные могут отдохнуть.

В заботливом предложении красноречиво читался приказ. Все, кроме архонтов, поднялись на ноги, готовые покинуть помещение. Свидетели зашуршали одеждой и исчезли в какой-то двери у дальней стены, я так и не рассмотрела ни одного, потому что они умело остались в сумраке, словно безликие тени.

– Ты помнишь, как выйти из здания? – уточнил дедушка, наклонившись к моему уху. Я кивнула. – В поисках наших гоплитов ориентируйся по фамильным цветам, они найдут для тебя экипаж и сопроводят домой.

Если честно, я предпочла бы пройтись пешком. В конце концов, здесь недалеко, да и заблудиться невозможно, лишь одна дорога ведёт от храма вниз. Но говорить этого не стала, решив, что не время для спора. Поднявшись на ноги, я покинула помещение одной из последних, предусмотрительно обогнув Кая. Что-то внутри меня оборвалось, когда он даже не повернул головы в мою сторону, занятый Дафной, которая перед уходом ненадолго подошла к сыну Гипноса. Я приказала себе привыкать.

У нас с Каем никогда не было ни шанса.

Я торопливо покинула храм, зная, что никто не смотрит, все уже должны были оказаться снаружи.

– Потеряли своего коня?

Я нахмурилась, не сразу поняв, что обращаются ко мне.

– Кассия? – настойчиво повторил голос, вынудив меня обернуться.

Иолай, наследник Дома Чревоугодия, растянул губы в довольной улыбке, неверно восприняв моё продолжительное внимание. Я просто засмотрелась, ища схожие с Элионом черты.

– У меня нет коня, – честно ответила я и отвернулась, разглядывая присутствующих на площади перед храмом. Посетителей не так уж и много, было не сложно отличить слуг, подводящих лошадей хозяевам, но среди палагейцев я не приметила никого с жёлтым гербом моего Дома. Они ждут чуть дальше?

– Как это нет коня? – в голосе Иолая прозвучало изумление.

– Я пришла пешком, люблю гулять, – солгала я и поспешила по ступеням вниз, намереваясь отделаться от нежелательной компании.

Думала, что Иолай разберёт неприкрытую просьбу отвалить и останется у дверей, поэтому его бесшумное появление справа напугало. Опешив от неожиданности, я оступилась на последней ступеньке. Он успел подхватить меня под руку и плавно вернуть в вертикальное положение, чем спас от позорного падения. Несмотря на помощь, из головы не шла мысль, что Иолай намеренно испугал меня, ощущение притворства заставило выдернуть руку из его ладони и отступить на шаг.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я.

– Скользкие ступеньки, – насмешливо подсказал он лживое оправдание.

– Именно.

Я отошла на десять шагов и замерла, не зная, в какой стороне стоит поискать людей дедушки. Взгляд сам собой метнулся в направлении Пропилей, служащих проходом на территорию храма.

Может, отправиться пешком?

– Если желаешь пройтись, то позволь составить тебе компанию. Наши усадьбы неподалёку, – предложил Иолай, и я нехотя обернулась к нему. Очевидно, на все мои намёки о желании остаться одной ему откровенно плевать.

– Ты не отстанешь? – прямо уточнила я.

Иолай разразился тёплым бархатным смехом. На несколько мгновений я позволила себе расслабиться.

– Не планирую, – с присущей его двоюродному брату наглостью ответил наследник Дома Чревоугодия.

Я шумно выдохнула и пошла к Пропилеям. Палагеец последовал за мной и лишь из странной деликатности отставал на полшага.

– Ты не очень-то разговорчива, – попытался завязать беседу Иолай, когда мы прошли ворота и не торопясь начали спускаться по дороге.

Погода стояла чудесная, тёплые лучи местного солнца согревали лицо, а свежий морской ветер и далёкие крики чаек расслабляли. Чайки ли? Я уставилась на небо в направлении океана, птицы звучали точно как чайки, но рассмотреть не получалось, они летали слишком далеко.

– Меня учили не разговаривать с незнакомцами, – бросила я, но без былой враждебности.

– Ничто не мешает нам познакомиться поближе, теперь мы практически соседи, – Иолай удерживал одинаковую насмешливую улыбку и ни одно из моих возражений не воспринимал всерьёз.

Иногда такие мужчины подкупают. Смотришь на их обаятельное лицо и гордую осанку, слышишь соблазнительный тембр голоса, и картинка начинает казаться лучше, чем она есть. В какой-то момент напористость даже может показаться храбростью, а упрямство – стойкостью, но на деле всё прозаичнее: такие просто не желают принимать отказ от женщин и игнорируют ответ, если им говорят «нет». Считают, что таких, как они, нельзя не хотеть.

Изначально Элион показался мне подобным болваном, но, узнав его поближе, я поняла, что ошиблась. Эль действительно знает цену своему очарованию, но никогда не навязывал мне свою компанию.

Губы дрогнули в улыбке при мысли, что Элион, наверное, пришёл бы в восторг, узнав, что у него есть кровная сестра – Веста.

– Кажется, идея пришлась тебе по душе, – вновь заговорил Иолай, возвращая меня в реальность.

Я стёрла улыбку, чтобы он прекратил неверно считывать намёки.

– Раз ты так хочешь рассказать мне о себе, то Элион тебя старше или младше? – с притворной невинностью уточнила я.

При звуках имени двоюродного брата улыбка с губ Иолая не сошла, но взгляд заметно похолодел.

– Я старше, – ответил он.

– Почему вы не ладите?

– С Элионом никто не ладит.

– Я лажу с Элионом, – возразила я.

Иолай схватил меня за локоть и дёрнул в сторону, спасая от проезжающего экипажа. Я кивнула наследнику в качестве благодарности, но хватать меня было не обязательно. Он мог просто предупредить. Былого дружелюбия на его лице не осталось, а дежурная улыбка лишилась даже минимальной искренности, становясь похожей на насмешку.

– Элион ещё не успел тебя оскорбить, но всё впереди. Он бесхребетный червяк. Пока никто не обращает внимания на то, с кем ты дружишь, но вскоре круг общения станет важным для статуса твоего Дома, особенно если ты намерена надеть венец архонта.

Его тирада не впечатлила. Элиона я знала, а Иолай уходил от ответов. Мы пошли дальше, хотя не могло не радовать, что Иолай уже не испытывал былого удовольствия от совместной прогулки. Он намеревался поставить меня в неловкое положение, но, похоже, чаши весов качнулись не в его пользу.

Некоторые прохожие глазели на нас, но я не ощущала враждебности, поэтому не скрывала ни глаз, ни волос. Женщины и мужчины шептались, дети тыкали пальцем. Вероятно, не так уж и часто архонты и их наследники прогуливаются пешком?

– Я рискну, благодарю за предупреждение, – ответила я Иолаю, стараясь, чтобы смешок не прозвучал слишком издевательским.

– Элион оскорбил весь наш Дом, – выдал наследник, полностью стирая намёки на шутку со своего лица.

Я тоже стала серьёзнее, решив, что он наконец хоть немного пояснит ситуацию.

– Элион сбежал в Санкт-Данам, работал вместе с низшими, людьми и даориями. Подтирал грязь за бездарями и напивался в клубах. Он племянник архонта третьего по значимости Дома и обязан вести себя соответственно статусу, а не быть посмешищем. Теперь архонты позорят отца, раз за разом поднимая разговоры об Элионе, и отец не может ничем возразить, так как всё чистейшая правда.

– Элион сделал много хорошего и полезного для Палагеды. Именно благодаря Элю и Каю разрешились проблемы с наркотиками и стало известно, что даории виноваты даже больше. Элион дал архонтам перевес в споре и доказательства для своей защиты!

Иолай недовольно засопел, теперь палагеец смотрел только на дорогу, явно желая дойти до наших домов и распрощаться побыстрее. Это меня воодушевило, но и ссориться я тоже ни с кем сегодня не собиралась.

– Я действительно мало знаю о статусах и важности социального положения в Палагеде, но Элион во многом помог архонтам, – примирительно добавила я.

– Пара достойных поступков не скроет позора, который ассоциируется с его именем, – упрямо заявил Иолай.

Я открыла рот, чтобы снова заступиться за друга, как вдруг меня окликнули сзади:

– Кириа! Кириа, подождите!

Иолай остановился первым. Я обернулась, с недоумением глядя на несущуюся к нам Элин. Служанка лавировала между прохожими, а её светлые кудри подпрыгивали, пока она бежала со стороны храма. И чуть не рухнула, резко затормозив рядом с нами.

– Ки… риа… прос… тите… я… – Её лицо раскраснелось, она с трудом дышала после бега и согнулась пополам от боли в боку.

Я поддержала её под локоть, боясь, что Элин стошнит прямо посреди улицы, но та спустя несколько долгих секунд всё-таки справилась с дыханием.

– Что случилось?

– Простите, я должна была вас… встретить, но засмотрелась… и пропустила, когда вы вышли. Архонт просил сопроводить вас… а я… мне сказали, что вы ушли, и я побежала за вами. Простите! Такого… не повторится! – она лепетала, проглатывая часть слов, но я разобрала основной смысл и ласково улыбнулась, надеясь развеять её страх.

– Всё в порядке. Я хотела прогуляться, а наследник Дома Чревоугодия составил мне компанию.

Заметив Иолая, Элин подняла на него глаза и громко икнула от испуга, её лицо приобрело пунцовый оттенок, она низко поклонилась. В движения Иолая вернулась расслабленная уверенность, смущение Элин ему определённо льстило.

– Ты сама, Кассия, прелестна, так у тебя ещё и служанки очаровательны, – бросил он мне, игриво наклонив голову. Элин едва успела разогнуться, как вновь опустила глаза, заметив внимание Иолая. – Как её зовут?

– Элин, – ответила я. – И ты можешь сам её спрашивать. Я ей не хозяйка, она просто мне помогает.

Кажется, Элин была готова возразить, но я шикнула на неё, не желая этого слышать. Мне нравилось выстраивать с ней дружественные отношения и совсем не хотелось, чтобы она боялась меня, как Иолая. Хотя он, помимо очевидного страха, вызывал у неё заметное восхищение.

– Пойдём, сегодня у меня есть занятия, – напомнила я Элин и зашагала дальше вниз по улице.

Та засеменила следом, а Иолай продолжал наслаждаться её смущением, теперь больше внимания уделяя служанке, чем мне.

– Расскажи-ка, Элин, Кассия очень капризная?

– Нет! – со всей пылкостью возразил голос за спиной. – Кириа чудесная. Она добрая, всегда интересуется моими делами и учит меня человеческим словам.

Для демонстрации Элин с восторгом принялась перечислять названия фруктов, что мы выучили за прошлую неделю. Я скрыла улыбку. Это всего лишь слова, но для Элин подобные знания стали драгоценностью. Она из семьи низших, девятого сула, и её сила столь незначительна, что я не слышу даже слабого гула. Все её предки работали слугами, и сама Элин окончила только среднюю школу. Старшие классы были не обязательны для её уровня, так как все знали, что выше служанки ей не подняться, а образование в университете было не по карману. Насколько я выяснила, бесплатных мест у них нет.

Поэтому каждый день, пока она помогает мне, я тренирую с ней разговоры на палагейском, а саму Элин учу языку людей. Это несерьёзное обучение, скорее ради забавы, но, возможно, однажды она захочет рискнуть и перебраться жить в Санкт-Данам.

– Неужели? – сладко протянул Иолай. – Как чудесно, что она оказалась именно такой. Мы вначале и не знали, что вообразить. Гадали, не держит ли она всех слуг в страхе, способная одним желанием сгибать окружающие её металлические светильники.

Глядя на Элин, наследник наигранно округлил глаза, будто мысль его действительно испугала.

– Нет-нет! Кириа ничего не гнёт и никого не пугает! – встала на мою защиту та. – В ней есть кровь даориев, но она ужасов не творит!

Иолай игриво подмигнул мне, и я закатила глаза.

– Хорошая попытка, – сухо бросила я.

– То есть? – изображая непонимание, уточнил он.

– Пытаешься узнать мои секреты через служанку. Может, ещё уточнишь, что я ем на завтрак?