Текст книги "Моргни – и умрёшь"

Глава 4. Младенец Ужас

Клэнси не успел ни ответить на вопрос Руби, ни поинтересоваться, при чем тут вообще яблоки, потому что их прервали.

– Эй, Руби, привет!

Голос донесся с другого конца зала, и принадлежал он Эллиоту Финчу.

– Ты вернулась! – воскликнул он.

Руби посмотрела на свое отражение в хромированном автомате с салфетками и кивнула:

– Похоже, что да.

Эллиот постучал себя пальцем по голове и пояснил:

– Я увидел Бага, лежащего у дверей, и подумал про себя: «Должно быть, Руби где-то здесь».

– Да ты прямо маленький Шерлок Холмс, – фыркнула Руби.

Эллиот уселся за стол рядом с Клэнси.

– И как поживает фруктовый младенец?

– Что? – не поняла Руби.

– Он имеет в виду Лимона, – объяснил Клэнси.

Под Лимоном, конечно же, подразумевался Арчи Лимон, годовалый сын Нильса и Элейн Лимонов, живших по соседству с Редфортами. Этому ребенку очень повезло остаться в живых. Если бы Руби не решила взять его с собой в качестве «реквизита» на хеллоуинское шествие, Арчи Лимон крепко спал бы в своей кроватке и торнадо, обрушившийся в тот вечер на Твинфорд, несомненно, унес бы его, когда пронесся над домом Лимонов и разрушил комнату Арчи. Однако Арчи выжил, и его родители были безмерно благодарны Руби за это. По сути, это становилось проблемой.

– Должно быть, это круто, – заметил Эллиот.

– Нет, – ответила Руби.

– Быть героиней не круто? – изумился он.

– Я не героиня, – отрезала Руби.

– Ты спасла этому ребенку жизнь, – напомнил Эллиот.

– Я взяла с собой этого ребенка, потому что мне было нужно, чтобы он изобразил на карнавале Младенца Ужаса. Он был мне нужен, потому что я хотела, чтобы мы выиграли. Если бы мы выиграли, то получили бы денежный приз. Это не героизм, это действие в собственных интересах.

– Но ты все равно спасла ему жизнь, – не сдавался Эллиот.

– Просто повезло, – отмахнулась Руби. – Если бы все обернулось иначе и торнадо обрушился бы на шествие, то я была бы во всем виновата и Лимоны ненавидели бы меня до конца вечности.

– Жизнь переменчива, – философски обронил Клэнси.

– Люди переменчивы, – поправила его Руби.

– И все равно это круто, его родители считают тебя героиней, даже если ты не героиня… в полном смысле, я имею в виду.

– Это ужасный геморрой, – вздохнула Руби. – Элейн все время названивает мне, спрашивает, как я поживаю. И все время что-нибудь мне подсовывает.

– Что-нибудь тебе подсовывает? – Эллиот широко раскрыл глаза. – Ты хочешь сказать – дарит подарки и все такое?

– Да, – подтвердила Руби.

– О небо, – произнес Эллиот. – Я был бы рад такому.

– Рад? Правда? – фыркнула Руби. – У меня теперь есть целая стопка жутко уродливых свитеров, можешь выбирать из них любой: розовый, фиолетовый, с котятами…

– Так она дарит тебе свитера? Почему именно свитера? – спросил Клэнси.

– Ее сестра владеет каким-то вязальным бизнесом, полагаю, его следовало назвать «Руки-крюки», – объяснила Руби.

– Это грустно, – согласился Эллиот.

– Понимаешь, смысл не в том, что именно она мне дарит – я вообще не хочу, чтобы она что-либо мне дарила.

Звякнул колокольчик над дверью кафе, и в зал вошла Маус Хакстейбл.

– Ты вернулась! – воскликнула она.

Руби кивнула:

– Да, мне все об этом говорят.

– Ну, тебя некоторое время не было, и все скучали, это я могу сказать точно, – отозвалась Маус. – Миссис Дриско постоянно ворчала насчет твоего отсутствия.

– С чего бы это? – удивилась Руби. – Я думала, она будет счастлива не видеть меня как можно дольше.

– Думаю, ей не хватает перепалок с тобой, – предположила Маус.

– И как шли дела в школе после моего отъезда? – Руби зевнула.

– Ну, поскольку было доказано, что это не ты пыталась навредить Дел, то поднялась целая кампания по поиску виноватых.

– Вряд ли это можно назвать «кампанией по поиску виноватых», – возразила Маус. – Все равно смысла в этом особого не было.

– Да, – согласился Клэнси, – да и в целом это было неправильно.

– Кто бы говорил! – хмыкнул Эллиот. – А кто вчера сказал, что…

Маус прервала его:

– Видишь ли, Эллиот, дело в том, что Руби доказала свою невиновность, и поэтому все решили, что это дело рук кого-то извне, то есть не ученика нашей школы. – Она покачала головой и посмотрела на Руби. – Полагаю, кто-то тебя ненавидит от всей души.

– Ставлю на Дакоту Лайм, – заявил Эллиот.

– Не будь так уж в этом уверен, – ответила Руби, которая точно знала, что Дакота тут ни при чем. – Будь осторожен, выдвигая обвинения против людей, какими бы неприятными эти люди ни были.

На самом деле выставить вредительницей в глазах всей школы пыталась мстительная Лорелея фон Лейден, мастерица маскировки. Дакота Лайм была просто тщеславной истеричкой.

Клэнси посмотрел на часы.

– Ой, мне пора идти. Мне нужно еще купить целую кучу сиропа от кашля для моих сестер, иначе я так и буду до скончания времен слышать сплошное «кхе-кхе-кхе». – Он натянул куртку. – То, о чем мы не договорили, Руб… обсудим сразу же при встрече, ладно?

Он внимательно взглянул на нее, и она кивнула:

– Ладно.

Руби просидела в кафе еще полчаса, прежде чем уйти. Но возвращаться домой ей пока не хотелось, поэтому она свернула за угол, на Грин-стрит, и пошла влево, по направлению к Главной улице, пока не добралась до букинистического магазина Рэя Пенни.

Зимним вечером магазин «Книги Пенни» был замечательным местом, чтобы убить время – уютный свет, тропическая жара (Рэй ненавидел холод). Сегодня в магазине было необычайно многолюдно. Может быть, люди заходили сюда погреться, а поскольку Рэй не очень беспокоился о том, сколько он продаст книг, он вовсе не возражал, чтобы его магазин использовали в качестве читального зала. Руби просмотрела полку с комиксами. Помимо приглушенных шагов посетителей, перемещающихся вдоль книжных шкафов, тишину нарушала только классическая музыка, доносящаяся из проигрывателя Рэя, да шорох переворачиваемых книжных страниц. Руби прошла мимо бородатого мужчины, который сидел на табурете, глядя в книгу с бежевой обложкой. Он не просто просматривал ее, а явно внимательно читал. В другом углу мальчишка листал комикс и одновременно жевал булочку.

Руби нашла себе местечко, чтобы устроиться поудобнее со стопкой комиксов о Космическом Ползуне, и начала читать их. Минуту спустя ее оторвал от чтения звук падения книг. В просвет между полками Руби увидела серьезное и напряженное лицо молодой женщины, которая держала несколько сборников поэзии и продолжала высматривать новые, хотя и так уже набрала полные руки книг. Даже чрезмерно. То один, то другой сборник выскальзывал из стопки и падал на пол, и женщина бормотала «ой», или «черт», или «да что ж это такое!».

После пятого падения бородатый мужчина поднял взгляд и сказал:

– Давайте я помогу вам с этим.

Он поднялся, отложил свою книгу на табурет и отнес стопку сборников в мягких обложках к стойке у кассы. Молодая женщина была ему очень признательна:

– Спасибо огромное, вы так добры, спасибо, это так мило с вашей стороны, еще раз благодарю вас!

Руби стало любопытно узнать, что же так захватило внимание бородатого минимум на последние сорок пять минут, поэтому она привстала и взглянула на обложку книги, лежащей на табурете. Название, начертанное на бежевом переплете, гласило: «Увлекательные грибы».

Руби не сомневалась, что изучение грибов может быть увлекательным, однако казалось маловероятным, что вид, в котором эта книга представляла предмет, способен привлечь случайного читателя. Старые черно-белые фотографии, мелкий текст – нужно было действительно быть без ума от грибов, чтобы так вцепиться в эту книгу. Но, как говорила миссис Дигби, «для каждого есть что-то». Руби никогда не была большой поклонницей съедобных грибов, и даже оказавшись лицом к лицу с необходимостью выжить в дикой природе, не особо радовалась им. Однако ее сильно интересовали ядовитые грибы. Она очень многое знала об отравляющих веществах любого рода и вида, и в последние недели эти ее знания существенно расширились – из-за ряда покушений на жизнь монгольской ученой-эколога Амаржаргел Ойдов. Судя по всему, эти покушения были организованы Графом и, предположительно, тем, кого он нанял. Никто точно не знал, почему убийца избрал Ойдов своей целью, однако казалось вполне вероятным, что это было как-то связано с редким и ранее неизвестным видом змей, которых та пыталась защитить от уничтожения. Эти пресмыкающиеся были невероятно яркого желтого цвета, с изящными цветными ромбами на шкуре. Изделия из кожи этих змей на рынке моды шли бы по высочайшей цене, а яд представлял необычайный интерес для токсикологов.

По странному совпадению одна из необычных черт этих змей заключалась в том, что они питались грибами. Почему эти змеи могли представлять интерес для Графа – или, точнее, для босса Графа, – все еще оставалось невыясненным.

Руби посмотрела на свои часы: было уже довольно поздно, вероятно, пора было возвращаться домой. Она поблагодарила Рэя, который едва заметно помахал рукой в знак ленивого прощания, и Руби вышла на улицу, в вечерний холод.

Глава 5. Змеи и грибы

По странному совпадению, когда Руби вернулась домой в тот вечер, главной темой разговора тоже были грибы.

Миссис Дигби пристально смотрела в книгу рецептов, выглядящую весьма древней, и вид у домоправительницы был необычно взволнованный.

– Что вы хотите приготовить? – спросила Руби, подходя и заглядывая ей через плечо.

– Твоя мать хочет, чтобы я сварганила вот это конкретное жаркое. Она уже настроилась на него, но будь я проклята, если я когда-нибудь смогу найти эти ингредиенты.

– «Мейтаке», – прочла Руби. – Что такое «мейтаке»?

– Баран, – ответила миссис Дигби.

– То есть это просто баранина? – переспросила Руби.

– Гриб-баран, – пояснила домоправительница.

– А с чего вдруг возникла такая проблема с грибами? – не поняла Руби. – Мне казалось, их везде полно.

– Все сошли с ума по грибам, включая твою мать, и я не могу заполучить ни одного грибка этих редких пород.

– Пород? – удивилась Руби. – А разве у грибов бывают породы?

– Смысл в том, что их теперь не достать, и все из-за этих проклятых гадюк.

– Каких гадюк? – спросила Руби.

– Тех, которых показывали по телевизору.

– Вы имеете в виду желтых змей? – уточнила Руби. – Тех, которые были выставлены на церемонии вручения Исследовательской премии?

– Ага, эти жуткие гадины, – подтвердила миссис Дигби. – Все время, пока тебя не было в городе, о них только и болтали – по радио, по все каналам в телевизоре, в газетах. – Миссис Дигби протянула руку за выпуском «Твинфордской гончей» и бросила его на стойку. – Вот что я тебе скажу – хотела бы я, чтобы этих скользких тварей так никто и не открыл.

– Полагаю, Амаржаргел Ойдов думает так же, – сказала Руби, вспомнив о том, что женщина-эколог едва не была убита. Ойдов полностью поправилась, однако побывала практически на волосок от смерти. И сейчас в номере вечерней газеты Руби читала, что эколог Ойдов, получившая Исследовательскую премию, вместе с научно-исследовательским институтом «РАБОТАЕТ НАД ИЗУЧЕНИЕМ ЖЕЛТЫХ ЗМЕЙ, А ТАКЖЕ ИХ ПИТАНИЯ И МЕСТА ОБИТАНИЯ, КОТОРОЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ ДЕРЖИТСЯ В СТРОЖАЙШЕЙ ТАЙНЕ».

В рацион этих змей входил некий редкий и не названный в статье гриб, который, по слухам, придавал сил и бодрости, что и вызвало такой интерес к необычным видам грибов.

Руби продолжила читать статью:

«ИИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ПРОГРАММА ПРОВОДИТСЯ В ОБСТАНОВКЕ ПОЛНОЙ СЕКРЕТНОСТИ. УЧЕНЫЕ СОТРУДНИЧАЮТ С ВЫСОКОКВАЛИФИЦИРОВАННЫМ СПЕЦИАЛИСТОМ ПО ПИТАНИЮ, ПРИБЫВШИМ ИЗ СЕВИЛЬИ, ИСПАНИЯ».

У Руби была вполне веская догадка относительно того, кем мог быть этот диетолог.

Миссис Дигби продолжала ворчать насчет змей.

– Говорят, что эти твари хранят какую-то тайну, но, если хочешь знать мое мнение, их единственная тайна – то, как поскорее отправить тебя на тот свет. Один укус – и ты покойник.

– Многие змеи могут убивать, – возразила Руби. – Хотя вы правы насчет их яда, он довольно необычен. И шкура у них очень красивая. Я хочу сказать, многие люди желали бы убрать Ойдов с дороги и понаделать из этих змей модных сумочек.

– Мне от одной мысли о них нехорошо. – Миссис Дигби содрогнулась. – Но лично я готова убить кого-нибудь за полфунта этих грибов-баранов.

– А вы заходили в продуктовые магазины на Грин-стрит?

Миссис Дигби закатила глаза.

– Ты считаешь, я сегодня утром родилась? Если бы в каком-нибудь магазине на Грин-стрит продавали эти грибы, я бы пошла туда. Но в том-то и дело, что это не простые грибы.

– А может, они есть на фермерском рынке? – предположила Руби. – Туда иногда завозят очень экзотические плоды.

– Эти грибы еще экзотическее, – ответила миссис Дигби.

– Экзотическее? – переспросила Руби.

– Более экзотические, – пояснила домоправительница. – Более экзотические, чем те, которые могут продаваться у фермеров. За ними нужно ходить в лес, да и то тебе очень повезет, если ты их найдешь, а у меня нет ни времени проверять свое везение, ни желания обшаривать леса Миннесоты в поисках этого грибного барана.

Руби пожала плечами.

– Тогда замените их.

– Чем, могу я спросить?

– Не знаю, – ответила Руби. – Как насчет шампиньонов?

Миссис Дигби покачала головой.

– Ты многого не знаешь о готовке.

Это была чистая правда.

Зазвонил телефон, и Руби сняла трубку.

– Служба контроля за паразитами, наша отрава за ваши деньги.

– Привет, Руби, это мы! Мы в Париже!

– Мама?

– Oui, то есть, конечно, мы!

– Ciao ciao, Руби!

– Папа?

– Да, это я!

– Как у вас дела?

– Ну, погода здесь très froid[1]1
  Очень холодная (фр.).


[Закрыть], и все время neige.

– Ты имеешь в виду – снег?

– Ага, ужасно много neige, аэропорт все еще закрыт.

– Так когда вы вернетесь домой?

– О-ля-ля, одному небу ведомо.

– Хотите поговорить с миссис Дигби?

– Oui, s’il vous plait – то есть да, будь добра.

Руби передала трубку домоправительнице и вышла.

Наверное, следовало попробовать решить проблему миссис Дигби с грибами.

Быть может, Руби знала не очень много относительно того, где отыскать гриб-баран, зато она знала человека, который, вероятно, знал это.

Глава 6. Более важные дела

Лучше было не говорить миссис Дигби, кому именно Руби намеревалась позвонить: это почти наверняка окончательно испортило бы домоправительнице настроение.

Руби поднялась по лестнице в свою комнату и воспользовалась своей личной телефонной линией, чтобы сделать звонок. У нее была довольно большая коллекция телефонных аппаратов всех форм и видов. От омара и белки до пончика и раковины моллюска.

Она взяла телефон-белку и набрала номер.

– Hola, – произнес голос на другом конце линии.

– Здравствуйте, Консуэла, это Руби, начинается с «Р», как «Редфорт», – представилась Руби.

– Только не говори мне, что ты заболела, потому что ешь всякую ужасную пищу. Наверняка у тебя вылезли прыщи.

– Нет, – ответила Руби, изучая свое отражение в зеркале.

– Проблемы с глазами, потому что ты не ешь капусту? – предположила Консуэла.

– Ну-у… – начала Руби.

– У тебя плохое зрение, потому что ты забываешь есть капусту, – настаивала Консуэла.

– У меня плохое зрение из-за генетики, – возразила Руби. – Я полностью поддерживаю вашу теорию о полезной диете, но яйца есть яйца, а факты есть факты.

– Ты знаешь факты и все же ешь всякую дрянь, – не сдавалась Консуэла. – Так зачем же ты звонишь?

– Я просто хотела поздравить вас с новой работой.

Молчание, затем:

– С какой это новой работой?

– Я прочла, что вы теперь работаете на научно-исследовательский институт, так что, полагаю, вы подбираете диету для этих змей.

Молчание.

– Для каких змей?

– Для желтых.

– Этого не было в газетах, – напомнила Консуэла. – Такие вещи держатся тайно.

– В тайне, – поправила Руби.

– Тайно, в тайне, не важно, я хочу сказать, что это не предмет для болтовни.

– Знаю, – согласилась Руби, – я просто это вычислила.

– Что ж, я надеюсь, ты вычислишь и то, как держать рот на замке, – сказала Консуэла. – Так почему же ты звонишь, когда я ужасно занята и по уши в готовке?

– Я подумала, что вы, возможно, сумеете помочь мне с одним ингредиентом.

Консуэла выслушала объяснения Руби, обдумала их, прищелкнула языком и попросила Руби повесить трубку и выждать.

Руби воспользовалась этой возможностью, чтобы заглянуть в энциклопедию и узнать, сто́ят ли эти грибы таких хлопот.

Мейтаке (также гриб-баран) – редкий деликатес, известный многими полезными для здоровья свойствами, в том числе он усиливает работу иммунной системы и стабилизирует кровяное давление. Растет у корней дубов большими скоплениями круглой формы. Шляпка губчатой формы, серая сверху и белая снизу. Созревает в сентябре – ноябре. При увеличении видно, что споры гладкие, овальной формы.

Из этого гриба получается питательное наваристое жаркое.

Двадцать минут спустя Консуэла перезвонила, сообщив:

– Тебе нужно отправиться в магазин Мо, он… как это сказать…

– Миколог?

– Сердечный человек.

– В смысле?

– Que guapo[2]2
  «Очень красивый или очень милый (исп.).


[Закрыть].

– Правда?

– Я спросила его, и представь, что он сказал – «может быть». Какой прок от «может быть»? Его магазин называется «Припасы на каждый день», он в Малом Горном Склоне. Ни у кого больше их нет в такое время года.

– А где находится Малый Горный Склон? – спросила Руби.

– Сама посмотри, – ответила Консуэла. – У меня есть дела поважнее, – и повесила трубку.

После ужина Руби именно так и сделала, для начала проверив карту, которой были оклеены стены в гостевом санузле на первом этаже, – никаких признаков Малого Горного Склона.

«Должно быть, это за городом», – решила девушка.

Она пошла в домашний кабинет отца, нашла карту окрестностей города и расстелила на столе. Вопреки ожиданиям, нужное ей место оказалось вовсе не вблизи горы Малый Медведь и вообще не на северо-западе, где располагалась гряда Волчья Лапа. Малый Горный Склон отыскался довольно далеко к югу от Риджпойнта, и вероятно, поэтому Руби никогда о нем не слышала. Чтобы попасть туда, нужно было одолеть Сосновый перевал, поскольку искомый городок притулился на дальнем склоне второй Секвойевой горы.

Миссис Дигби недавно отказалась «садиться за баранку автомобиля» из-за «адского числа бестолочей на дорогах» (по ее собственным словам), и если она не найдет того, кто пожелает ее подвезти, старой даме придется ехать в Малый Горный Склон утренним автобусом.

Руби поразмыслила над этим с минуту.

«Быть может, я окажу ей услугу, предприняв эту автобусную поездку сама. Заодно открою новую для себя часть мира и освежу кое-какие навыки гёрлскаута». Честно говоря, Руби совсем не помешала бы лишняя парочка добрых дел: после того, как ее поймали за уличной дракой (в которой она была совсем не виновата) и приговорили к шести часам общественных работ, ее репутация идеальной девочки несколько померкла. Случайное спасение младенца Лимона несколько восстановило статус «хорошей девочки», однако неплохо бы еще немного подкрепить этот самый статус.

Если быть совсем честной, это была лишь часть причин для поездки. О Секвойевой горе рассказывали истории, которые будоражили любопытство девушки. Слухи о неопознанных летающих объектах и зеленых человечках весьма интересовали Руби Редфорт, и хотя она сомневалась в том, что они основаны на фактах, однако была совсем не прочь проверить их правдивость сама.

Приняв это решение, Руби сбросила обувь, включила переносной телевизор и уселась на кресло-мешок, переключая каналы, пока не дошла до 44-го, на котором показывали ужасы.

Темноволосая девушка, одетая в клетчатую рубашку и джинсы, но необутая, сидела дома со своим псом. Она слушала музыку на магнитофоне, а пес спал. Девушка пила лимонад и листала комикс. Потом вдруг пес начал выть.

– Эй, Рекс, – сказала девушка, – что это ты всполошился? – Она выглянула в окно, за которым было темно. – Там ничего нет.

Пес продолжал скулить.

Камера сместилась за окно, в лес. В темноте что-то двигалось.

Руби посмотрела на Бага. Он крепко спал, не думая даже ни выть, ни скулить.

Она взяла карандаш.

На сегодняшний день было известно три опасных преступника, которых разыскивал «Спектр-8»:

Граф: психопат, вор и убийца, без каких-либо реальных мотивов для преступных действий, помимо желания избавиться от скуки и получить удовольствие. Сейчас Руби было точно известно, что он работает на кого-то еще, и, как он сам признал во время их недавней встречи в подземной гробнице, эта работа ему уже была не особо приятна. Однако было непонятно, каким образом он мог оказаться в распоряжении кого-то другого, а также кем мог быть этот человек.

Австралийка, сообщница Графа, столь же жестокая, как он сам.

Руби не могла сказать, что свело этих двоих вместе, но полагала, что они знакомы уже немало лет. Похоже, Граф попросил помощи Австралийки, чтобы подобрать кое-какие неподвязанные концы. Они доверяли друг другу, и, судя по словам Графа, он глубоко уважал эту женщину.

Лорелея: блудная дочь Австралийки, временами работавшая на Графа. Лорелея сама устанавливала для себя законы, теперь в этом уже не было сомнений. Она пошла в отрыв, дважды предала Графа (третий шанс ей вряд ли представится) и была твердо намерена сжить со свету любого, кто встанет у нее на пути, – почему, собственно, Руби и оказалась ее мишенью.

Помимо того, конечно же, существовал «крот», двойной агент, предатель, кукловод, тухлое яйцо, гнилое яблоко… Как хотите, так и называйте, но кто-то дергал за ниточки; вопрос в том – кто?

И Граф был напуган.

Не очень-то успокаивающая мысль. Кто мог внушить страх этому бездушному монстру?

Девушка в телевизоре занервничала: она почувствовала, что в темноте снаружи таится нечто. Руби встала, подошла к окну собственной комнаты и встала, глядя в темноту. Где-то скрывалось нечто злобное. Мир был огромен и полон тайн, и эта черная душа могла находиться в тысячах миль отсюда. Злодеи могли наблюдать с Марса или прятаться за ближайшим поворотом дороги Сухой Реки. Однако вероятнее всего враг уже был в «Спектре» и бродил по коридорам штаб-квартиры.

Вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов заключался в том, могла ли на самом деле ЛБ быть этим самым врагом?

Вся штаб-квартира была в состоянии полной готовности, расследованием занималась команда из «Спектра-1», уровень безопасности был повышен до «алого», меры защиты предпринимались самые неслыханные, но уверенности это не вселяло. В конце концов, как защищаться от зла, которое уже находится внутри? Сидя дома, в надежной крепости Гринвуд-хауса, Руби взвешивала варианты своих действий.

Когда ты числишься одним из первых в списке целей безумного преступника, то что ты сделаешь?

А: Останешься дома, запрешься на все замки, выключишь свет, спрячешься под одеяло и будешь ждать, пока кто-нибудь другой сделает что-нибудь?

Б: Вспомнишь изученные тобой приемы кунг-фу, оденешься потеплее, выйдешь наружу, решишь все проблемы и спасешь себя и других?

Руби постучала себя карандашом по голове.

Идея стать приманкой, пока какой-то другой агент сводит воедино все улики, вычисляет «крота» и загоняет преступников в угол, показалась ей не очень-то привлекательной.

Девизом «Спектра» было «сиди тихо», однако, насколько понимала Руби, сейчас она вполне могла не дождаться приказов из «Спектра».

Она горько улыбнулась.

Ей оставался лишь второй вариант.

«Смерть или слава», – подумала она.

Тем временем, примерно одиннадцать с половиной лет назад…

На обочине дороги лежал человек и, глядя снизу вверх на старика, видел на его лице страх.

– Я… жив?

Старик кивнул:

– Похоже, да.

– Ты… в порядке? – выдавил человек. – У тебя… такой вид… будто ты… сейчас… отрубишься…

Старик сбросил свою куртку, достал из кармана нож и начал отрезать рукав своей рубашки. Разорвав его на полосы, он перебинтовал кровоточащую ногу человека.

– Если хочешь знать, меня зовут Ленни Риверс. – Он работал быстро, но методично, туго перебинтовывая раны и стараясь остановить кровь, струящуюся на дорогу.

– Рад… знакомству… Лен…

– Что с тобой случилось, приятель, – грузовик сбил?

Бедолага выглядел ужасно, ничего хуже Ленни в жизни не видел, не считая того раза, когда нашел охотника, на которого напал медведь. Тот охотник, увы, не выжил.

– Может, ты попал под одну из тех трелевочных фур? – продолжал расспросы Ленни. – Шофер или тебя не увидел, или решил оставить умирать.

– Наверное, – промолвил раненый. Глаза его закрывались.

– Держись, – сказал Ленни, обращаясь скорее к себе, чем к полумертвому человеку, лежащему на земле. Ленни делал все возможное, но был уверен, что бедняга уже не жилец.

– Так как тебя зовут? – спросил старик.

Ленни Риверс точно знал, что, когда настанет его время отправляться на небеса, он хотел бы в последний раз услышать, как кто-нибудь произнесет его имя вслух. Но сознание раненого уже ускользало прочь, взгляд его затуманился.

– Эй, сынок, не бросай меня, скажи хотя бы, за кого молиться.

Ленни осторожно похлопал раненого по окровавленной щеке:

– Продержись еще немного. Имя-то у тебя должно быть, верно?

Веки раненого затрепетали и открылись в последний раз. Он смотрел мимо Ленни, как будто видел кого-то другого, стоящего у того за плечом.

– Лавдэй, – прошептал он, – помни, Морган… Лавдэй.