Текст книги "Поездка за наследством"

Глава 19

Со своего места я видела их лагерь. Костер теперь горел ярко, бандиты, не отводя оружия от Дориана и Арчи, жались к огню.

Крик донесся издалека. В такую ночь, да еще в этих горах было не разобрать, с какого расстояния. Внезапно он раздался вновь – таинственный, дрожащий, далекий звук в ночи.

– Привидение! – воскликнул Дориан. – Смерть накликает.

– Скорее всего, твою, – отозвался один из бандитов.

Я никогда не слышала этого звука, но слыхала рассказы о нем. Правда, на свете остался только один человек, который умел так кричать. Очень давно Сэкетты с Тесных гор издавали этот крик, давая знать о себе враждебно настроенным индейцам. Некоторые индейцы думали, что по лесу бродит дух смерти, явившийся забрать их души. В мое время, насколько я знала, так умел кричать один Мордекай.

Изо всех Сэкеттов он один был охотником-одиночкой, не признающим современных условий и ведущим дикий образ жизни в горах. Такие, как он, пропадали в горах месяцами, а то и годами. Одним из них был Дэн Бун, а среди первых – Джубал Сэкетт. Давным-давно он ушел на запад, и с тех пор его больше не видали, хотя слухи ходили всякие. Вымыслы и всякое такое.

– Пускай полежит, – глядя на Джо, сказал Хорст. – Его оглушили, но он еще очухается.

– Кто мог его оглушить?

– Может, «что» – более подходящее слово? – заметил Дориан.

Хорст бросился на него и с силой ударил по лицу.

– Говорил тебе, заткнись! – заорал он.

Если бы Дориан ответил тем же, они бы его убили. Но он не шелохнулся – просто стоял и улыбался. Этот молодой человек за один вечер вырос в моих глазах. Возможно, у него были с Хорстом свои счеты.

– По-моему, это ее рук дело, – высказался Элмер.

– Чтобы такая пигалица ранила Джо? Не серьезно.

– Вы ее не знаете, – упорствовал Элмер.

Хорст взглянул на Чантри.

– Где саквояж? Где девушка?

Я видела, что Феликс Хорст взбешен, но хуже того, по всему было видно, что он растерялся. Он был настроен убивать, но опасался, что один только Дориан может что-то знать.

Он снова повернулся к Чантри.

– Эта девка, Сэкетт, она что, ухлестывает за тобой?

«Ну!» Я напрягла слух в ожидании ответа.

– Она? Конечно нет. Ничего такого с ее стороны.

«Как мало он меня знал!»

– И тем не менее вы вместе шатаетесь по лесам? – фыркнул Сардаст. – Кто в это поверит?

– Я, например, – ответил Арчи. – Она – леди.

«Спасибо тебе!»

Кто-то подбросил дров в костер и принес кофейник. Кое-что мне было видно, об остальном оставалось только догадываться.

Вот они внезапно двинулись к пленниками, разоружили их и посадили у поваленного ствола.

В ямке между корней вывороченного дерева я припрятала саквояж, оставив в нем свой «даун». Оставила себе винтовку и револьвер с отпиленным стволом. Слушая, наблюдая, тихо передвигалась между деревьями. Если они только вздумают причинить вред моим спутникам, я буду стрелять, чем бы мне это ни грозило.

– Когда рассветет, – завел речь Хорст, – мы найдем ее следы. Что толку действовать вслепую? Бьюсь об заклад, что далеко в своих юбках ей не уйти. Что бы там ни говорили, она, по-моему, имеет виды на Чантри.

– Лучше подумай о нем, – выпалил вдруг Элмер. – Если с ним что случится, старый Финиан Чантри это дело так не оставит. Доберется до каждого.

– Что я хотел бы знать, – произнес один из бандитов, – так это кто там кричал.

– Скорее всего, пантера. Слыхал, что они как-то странно кричат, словно женщины.

– Никогда не слышал, чтобы так кричала женщина, – возразил Сардаст.

– Когда-то в этих краях бродил один охотник за индейцами. Звали его Лу Ветцель. Он кричал наподобие этого. Будто привидение. И бегал как волк.

– Когда это было, – возразил другой.

Они пили кофе и ели сухие бисквиты и вяленое мясо. У меня в животе неблагородно заурчало. С винтовкой на изготовку я села так, чтобы видеть лагерь. Стерла с прицела капельку крови.

Несколько человек растянулись на земле, чтобы поспать, но Пэттон Сардаст оставался на ногах.

– Когда придет время, – сказал он Хорсту, указывая пальцем на Дориана, – этот будет мой.

– А кого ты возьмешь в помощь? – подал голос Дориан. – Один ведь не справишься.

Сардаст ощерился, показывая выбитые зубы.

– Как-нибудь постараюсь, – заверил он, доставая нож. – Вот этим ножичком поперек горла, от уха до уха.

Несколько человек уснуло, голоса стихли, и я больше не могла разобрать, что говорят в лагере. Феликс Хорст сидел спиной к стволу, уставившись на Чантри, он тоже прислушивался, так что я не двигалась.

Держась из последних сил, я наблюдала за лагерем, размышляя, как освободить Дориана с Арчи. Как же мне стрелять, не подвергая их опасности, да еще если я не могла поднять руки от усталости. С рассветом они прочешут лес. Мне не уйти. Днем начнется смертоубийство. Я чувствовала, как оно приближается.

Допустим, тот таинственный крик издал Мордекай. Но откуда ему знать обо мне? Может быть, это была панте… пантера. Или Мордекай просто бродит по лесу. Я не знала Сэкеттов с Тесных гор, хотя мы и в самом деле находились на их территории.

Самое худшее было то, что, если со мной что случится, мои родные никогда не получат тех денег, а Бог свидетель, они нам нужны!

Что делать? Что мне делать?

Скоро начнет светать, и бандиты доберутся до меня. Но я боялась за Дориана и Арчи и потому не смела убегать в лес.

Может быть, если я открою пальбу, моим парням удастся вырваться? Но есть ли у них шансы уйти в лес живыми? Незначительные.

Я даже не знала в точности, где нахожусь, все ли еще в Вирджинии или уже в Теннесси? Я знала, в каком направлении двигаться, если придется уходить. Собственно говоря, я могла бы достать свой саквояж и сбежать, может быть, даже оторваться от них. Но это означало бы, что я бросила друзей в беде. Этого я сделать не могла.

Наступал день, и нужно было готовиться к бою. Я, может быть, всего лишь девчонка, но стреляю метко и смогу уложить одного и, возможно, даже успею перезарядить винтовку, прежде чем они доберутся до меня. Значит, это два. Еще одного я достану из пистолета, а уж потом попаду к ним в лапы. В том, что будет дальше, я не сомневалась. Я – девушка, а кто они – известно.

Я до смерти боялась за Дориана с Арчи, до смерти боялась за себя.

Элмер встал и подошел к костру. Взял кофейник и налил себе кофе. Я видела Хорста, Оутса и еще троих. Одного из них я ранила. Внутри вдруг словно что-то оборвалось.

Где остальные?

Неужели я задремала? Неужели они незаметно ушли из лагеря? Неужели подбираются?

Что-то зашуршало в кустах. Я вскочила на ноги, и вот они, ухмыляясь, прут прямо на меня. Двое. Один – длинный, тощий, грязный, с жиденькой бородкой, второй помоложе. Поздно хвататься за винтовку. Когда длинный облапил меня, я сунула руку в прорезной карман юбки и спросила:

– Кто первый?

От удивления он «а мгновение замер, и я всадила ему в живот семидюймовое лезвие ножа.

Он судорожно вздохнул, лицо позеленело. Я, оттолкнув его, кинулась с ножом на второго. Тот отскочил назад и схватил здоровенный сук. Промахнулся и пошел на меня. В этот момент из лагеря раздался истошный крик, затем послышался выстрел и треск сучьев.

– Проклятье, хватай живее! Кончай их!

Поднялась стрельба. Молодой бандит шел на меня с дубинкой.

Кто-то с разбегу налетел на нас, обернулся, и я увидела, что это Дориан. Парень, подавшись назад, замахнулся дубиной, но Дориан, словно ему не раз приходилось идти на дубину, шагнул вперед и нанес противнику сокрушительный удар в челюсть. Тот рухнул на землю. Дориан схватил меня за плечи.

– Бежим! – крикнул он, подхватывая мою винтовку. И мы побежали.

Мы бежали в чащу. Слышали стрельбу, одна пуля ударила в дерево, и нас осыпало кусочками коры.

Мы бежали, падали, поднимались на ноги и снова бежали. Наконец, укрывшись в густых зарослях высоких тюльпанных деревьев, мы остановились, переводя дух.

– У вас все в порядке? – спросил Дориан.

– Да. А у вас?

– Вроде бы, – ответил он. – Что с Арчи?

Вопрос этот следовало задать скорее ему, потому что я вообще ничего не понимала. Внезапно все стихло. В лесу ни звука. Мы прекрасно понимали, что опасность все еще рядом. В руках у меня была винтовка, у Дориана каким-то образом оказалась другая. Видно, она принадлежала одному из тех, напавших на меня.

– А тот, второй бандит? – шепотом спросил Дориан. – Что с ним случилось?

– Мне кажется, он на что-то наткнулся, – ответила я. – Было плохо видно.

– Вернусь поискать Арчи, – прошептал Дориан.

– Оставайтесь здесь. Он лучше вас знает, что значит воевать в лесу. Может быть, ему удалось уйти.

Дориан беспокоился, но все же решил подождать.

– Подвернулся удобный случай, – сказал он, – и мы решили бежать.

– Правильно сделали, – ответила я.

Скоро враги будут здесь. Он поглядел на меня. Я спряталась за стволом большого платана, припав к толстому, почти как само дерево, суку в бурых и желтых крапинах.

Пристроив винтовку, я принялась изучать кусты и деревья, намечая возможные цели. Нас еще не обнаружили, но обязательно найдут. Кругом большие деревья, главным образом тюльпанные.

Нам здорово повезло. Получается, что я на мгновение закрыла глаза и в этот момент двое, потихоньку выскользнув из лагеря, наткнулись на меня. Тем временем мои друзья, воспользовавшись случаем, бежали.

– Надо сравнять шансы, – сказала я. – Убрать несколько человек.

– Я в жизни не убил ни одного, – признался он.

– Я тоже, но эти, как видно, не оставляют нам другого выбора. – Помолчав, я продолжала: – Вам эти деньги, возможно, покажутся не ахти каким богатством, а для нас в горах они означают другую жизнь. Маме, да и всем нам станет легче. Я спустилась с гор, чтобы получить полагающееся мне по праву и не позволю отнять их у нас.

Впереди что-то шевельнулось, я подняла винтовку. Дориан отошел чуть в сторону, занимая позицию.

Лес был неподвижен, потом я снова заметила движение. Прошла целая минута, прежде чем я разглядела, что там такое. Это было колено.

Человек хорошо укрылся за стволом дерева, но выставил наружу колено. Он был в ярдах шестидесяти от нас, освещение было плохое, но лучше, чем когда я била диких гусей. Я прицелилась и нажала спуск. Винтовка подпрыгнула, и колено исчезло. Осталось лишь красное пятно на листьях.

– Попали? – прошептал Дориан.

Я уже перезаряжала.

– Я стреляю только наверняка, – ответила я. – Не люблю мазать.

Он ничего не сказал, а я подумала: «Эхо, Регал тебя предупреждал!» И поспешила поправиться:

– Там из-за дерева торчало колено, и я решила рискнуть. Этого им придется тащить на себе.

– Много бы дал за то, чтобы узнать, что там с Арчи.

– Я тоже. Но по-моему, нам надо сматываться отсюда, пока не окружили. – Я поднялась. – Пошли.

Мы выбрались из-за деревьев и отыскали извилистую звериную тропу. Пригнувшись, осторожно двинулись по ней, стараясь держать к югу и к юго-западу.

– Единственный способ помочь Арчи, – сказала я, – это остаться в живых самим. Если он еще не убит, они постараются сохранить его в живых, чтобы продать. Мы его отыщем и добьемся освобождения, пусть даже мне придется собрать с окрестных гор всех Сэкеттов.

– Сколько их там? Я имею в виду Сэкеттов?

– Никто точно не знает, но один Сэкетт стоит многих.

Мы спустились по руслу мелкого, по щиколотку, ручья, перешли на другую сторону и углубились в жиденький подлесок. Нашли местечко, где можно укрыться и в то же время видеть все вокруг, и сели отдохнуть.

Мы отмахали несколько миль, дальше идти не хотелось. Мы были очень голодны.

– Поспите, – предложил Дориан. – Я покараулю.

Спустя мгновение мои глаза сомкнулись. Мне снились страшные сны. Когда он потряс меня за плечо, было уже темно.

– Давайте поменяемся, – попросил он. – Больше нет сил.

Я села, положив на колени винтовку. Темно, ничего не видно, только тени и звезды.

В тот момент как он закрыл глаза, я снова услыхала крик, тот самый то нарастающий, то затихающий таинственный дикий крик.

Дориан открыл глаза.

– Опять? – произнес он шепотом. – Что это?

– Спите, – успокоила я. – Все хорошо. Отдыхайте.

Мне не хотелось даже думать о том, как я голодна. А вот крик этот беспокоил меня больше всего. На этот раз он был ближе и был похож на крик охотника. За чем или за кем он охотился, я не знала.

– Спите, – сказала я вслух. – Я покараулю.

Но мои веки будто налились свинцом. Не опустить их стоило мне огромных усилий.

Глава 20

Пэттон Сардаст с винтовкой в руках присел на корточки, изучая местность внизу и дальше к северу. С тех пор как он охотился в этих местах, прошло порядком времени. Внизу, должно быть, северный отрог Тесных гор, а дальше пойдут лощины.

Феликс Хорст тоже разглядывал раскинувшиеся под ними окрестности, стоя рядом. Он надеялся увидеть дым, однако сомневался, что преследуемые окажутся настолько глупы, чтобы разводить костер.

– Недооценили девчонку, – сказал Сардаст. – Надо отыскать след и помаленьку нагонять их.

– Я не хочу убивать этого черномазого, – ответил Хорст. – Если он в добром здравии, то потянет на добрую тысячу долларов.

– А сколько при ней денег? – поинтересовался Сардаст.

Феликс Хорст хорошо знал цифру, но выдавать ее не собирался. Знали еще только Элмер и Тимоти Оутс. И без того двое лишних.

– Достаточно, чтобы имело смысл постараться ее поймать, – ответил он.

– По-моему, она их припрятала, – заметил Элмер.

Хорст в раздражении завертел головой.

– Брось, зачем ей это? Она же топает домой.

– Я видел ее мельком там, в лесу. Не похоже, чтобы она несла саквояж. Винтовку вот несла…

– Что бабе делать с винтовкой? – спросил Коллинз.

– Она с гор, – пояснил Сардаст. – Там все с малых лет с оружием. Не удивлюсь, если она еще и стреляет.

– Кто-то же стреляет, – вставил Элмер. – У Бейкера колено вдребезги, дела плохи. К доктору надо.

– Вот ты и доставишь, – оборвал Хорст. – А мне нужна девчонка и ее денежки.

– У тебя уже троих уложили, – нажимал Элмер. – По-моему, это все ее рук дело. Одного пырнула ножом, другому разбила рожу, Бейкеру колено разнесла. Думаю…

Хорст в бешенстве повернулся к нему.

– Закрой пасть! Знаю, что ты холуй Уайта, но еще один такой разговор и ты вылетишь отсюда! Усек?

– Вытащить отсюда парней будет нелегко, – продолжал Элмер, затем добавил: – Если ты вообще собираешься их тащить.

В воздухе повисло молчание, холодное, мертвое, тяжелое. Элмер невольно отступил назад, но Хорст его словно не замечал.

– Ты самый лучший следопыт, – обратился он к Сардасту. – Можешь их отыскать?

– Пока он с нею, можно надеяться. Леса он не знает, всюду следы. Она ходит легко, да и сама легкая, так что следа почти что и нет. К тому же она знает, куда ступать.

– Допустим, Элмер прав и она действительно припрятала денежки, – заговорил до тех пор молчавший Оутс. – Может, мы зря за ней гоняемся?

– Она мне нужна, – заявил Хорст. – Надо проучить.

– Кому от этого польза? – возразил Оутс. – Мне нужны только деньги.

– Не тебе одному, – ответил Хорст, поворачиваясь к Элмеру. – Где она была, когда ты видел ее без саквояжа?

– Это было как раз перед тем, как подстрелили Бейкера. Я ясно видел ее, но она исчезла, прежде чем я успел взять винтовку. Саквояжа у нее не было.

– Тогда припрятала, – согласился Сардаст. – В этом случае можно пойти назад по ее следу, и он приведет нас куда надо.

Хорсту все это не нравилось, но он промолчал. Он хотел ее, хотел ее денег, хотел их все, но если она их спрятала…

Ладно, коль до того дошло, он разбирается в условных знаках не хуже Сардаста. За годы, проведенные на тропе, он многому научился. И он не собирался делиться ни с кем, в том числе и с Джеймсом Уайтом.

– Элмер, – сказал Хорст, – раненые нуждаются в уходе. Останешься в лагере и сделаешь, что сможешь. Подлатай колено, наложи шину. Отнесем его к реке и отправим по воде в город. А мы тем временем посмотрим вокруг. Далеко они не ушли.

Оутс избегал взгляда Элмера. Элмеру все это не нравилось, но он знал, что с Хорстом лучше не спорить. И без того наговорил лишнего. Но ему очень не хотелось оставаться здесь, в лесу, к тому же он ничего не понимал в ранах и в уходе за ранеными. Понимал только, что всем троим много хуже, чем о том говорилось вслух; прекрасно понимал, что Хорст собирается бросить их и, может быть, даже его. Зачем было болтать о том, что при девчонке не было саквояжа? Мог бы поискать его сам.

– Я тут ходил на разведку, – сказал Сардаст, – и, кажется, знаю, где они. Пошли.

Когда все ушли, Элмер добавил кофе в стоящий на огне кофейник и, порывшись в сумке, достал сухие бисквиты.

Бейкер испытующе поглядел на него.

– Собираешься чинить мое колено?

– Попытаюсь. Правда, я не силен в таких делах.

– Наложи шину и чем-нибудь забинтуй. Если спустишь меня к речке, можно будет двигаться дальше по воде. Идти я в любом случае не смогу.

Элмер не без робости принялся за работу. Пошире разрезал штанину, снял грубую повязку. От одного вида раздробленного колена ему сделалось дурно. Началась рвота. Бейкер разразился проклятиями.

– Закройся, черт бы тебя побрал! Ты только глянул, а мне с этим дальше жить.

Из сумки Бейкера Элмер достал сменную рубашку и перевязал рану, затем приспособил шины. Бейкер испытывал чудовищную боль, но выдавали его лишь глаза да редкий судорожный вздох.

– Вытащи меня отсюда, приятель, а за моими ближними не заржавеет. Дотащи хотя бы до реки.

Налив Бейкеру чашку кофе, Элмер перешел к вытянувшемуся на земле Гарри. Того пырнули ножом снизу вверх. Нож распорол живот и вошел под ребра.

Пока Элмер осматривал рану, Гарри не сводил с него глаз. Элмер совершенно не разбирался в подобных вещах, и хотя узкий разрез воспалился, на этот раз было не так много крови. Вот когда его нашли, крови было порядочно.

– Такая пигалица, – бормотал Гарри. – Не думал я…

Он затих на полуслове и закрыл глаза.

Джо лежал на спине. Оба глаза заплыли огромными кровоподтеками, над переносицей – большая шишка, нос сломан. Эта девчонка, или кто там еще, двинула его прикладом. Вид просто ужасный. Элмер здесь ничего поделать не мог и, вернувшись к костру, налил себе кофе.

Надо удирать. Если он здесь останется, Хорст его прикончит. Хорсту плевать на раненых. Для него это всего лишь нанятые на дело воры и речные бандиты.

Предположим, только предположим, что он найдет саквояж. Тогда можно бы было выбраться отсюда. Вернуться в Филадельфию…

А может, не стоит туда? Уайт потребует объяснений. Может быть, в Питтсбург или даже в Нью-Йорк. Нью-Йорк? С деньгой в кармане…

Закрыв глаза, он попытался вспомнить, где они были и как должна была передвигаться девчонка. Время от времени ее видели. Когда она отделала Джо, сумка еще была с ней, так что скорее всего она спрятана где-то поблизости.

Элмер вспоминал все: с начала до конца, восстанавливая в памяти, как уходил Гарри, чтобы ее поймать, где у них произошла стычка. Она, должно быть, находилась совсем рядом, не дальше нескольких сот ярдов.

Прихлебывая кофе, он старался представить себе все места, которые там видел. Под деревьями почти не было подлеска, хотя валялись стволы, сучки, встречались отдельные кусты, названия которых он не знал. В некоторых местах у деревьев вообще ничего не росло, эти можно исключить. В конце концов, участок не такой уж большой, и он вполне может найти то, что ищет.

Элмер поднялся на ноги. Бейкер уснул, один только Гарри бодрствовал. Не успел он и шагу сделать, как Гарри спросил:

– Ты вернешься?

– Видишь, вот моя сумка, – показал рукой Элмер. – Хочу поразведать все вокруг.

Гарри закрыл глаза, и Элмер поспешил скрыться из виду. За последние две недели он сильно изменился. Впервые в жизни он осознал собственную уязвимость. Увечья и смерть, минуя его, выпадали на долю других, но до него вдруг дошло, что это может случиться и с ним. Он также понял, что Феликс Хорст не намерен ни с кем делиться и уберет всякого, кто встанет на его пути. Так почему бы не найти деньги самому и не выйти сухим из воды?

Он не против того, чтобы поделиться с Тимом Оутсом, но Тим заодно с Хорстом и пускай выкручивается сам.

Элмер учился жить у Джеймса Уайта. Он научился думать, прежде чем действовать, и теперь тщательно отбирал места, где надо искать. Саквояж должен быть в таком месте, где пряталась она сама и которое непросто разглядеть из лагеря.

Элмер принялся изучать раскинувшийся перед ним лес. Много больших деревьев, несколько поваленных гниющих стволов, на открытых местах небольшие заросли кустарника. В одном месте одряхлевший лесной богатырь начал валиться, но, зацепившись ветвями за ветви других деревьев, повис над землей, вспоров почву огромными корнями.

Элмер двинулся вперед, ища на земле следы. Он никогда не бывал в лесах или на необжитых местах, не знал, как идти по следу, однако различить следы тех, кто отправился ловить Эхо Сэкетт, не составило труда.

Гарри пырнула ножом она, и никто другой. Подумать только, такая миленькая крошка – и с ножом! Да еще пустить его в ход!

В тот раз он предложил проводить ее до дому. Прикидывал, что на одной из темных улиц, быть может…

На лбу выступил холодный пот. Видно, этот самый нож был у нее и тогда. В таком случае она и его могла зарезать. От этой мысли стало холодно и в животе. У некоторых такое ощущение вызывает прикосновение стали.

Элмер постоял, озираясь по сторонам; потом медленно двинулся дальше, считая шаги, останавливаясь через каждые несколько ярдов. Отсчитав двести шагов, он отошел на несколько ярдов к востоку и повернул назад. Он медленно зашагал параллельно своим следам, продолжая шарить взглядом вокруг.

Время поджимало, и потому следовало быть внимательным. Элмер решил обследовать участок методично, не спеша. Когда они вернутся, если вернутся вообще, он сделает вид, что просто осматривает округу. И все же Элмер надеялся, что отыщет сумку и скроется задолго до их возвращения.

В одном месте солнце осветило заросшую дикими розами прогалину между деревьями. Элмер посмотрел туда, но не заметил признаков того, чтобы сквозь заросли кто-нибудь продирался; не было видно и затоптанных или поломанных веток. Нетронутое покрывало из залитых солнцем прелестных розовых бутонов. На мгновение он остановился, зачарованный дикой красотой этого уголка, потом, встряхнувшись, пошел прочь, хмурясь все больше и больше.

Что он вообще здесь делает? Зачем? Его послал сюда Уайт, но не век же оставаться у него мальчиком на побегушках? Может, пора жить по-своему? С такими деньгами можно встать на ноги, уехать куда-нибудь, бросить Уайта и изучать право без его помощи.

Элмер снова стоял среди огромных стволов. Как здесь тихо! Какая красота! Он не мог припомнить, думал ли он когда-нибудь о красоте. Всегда хитрил, обманывал, не задумываясь обделывал делишки Уайта.

Он вспомнил холодную реакцию Эхо Сэкетт и впервые в жизни почувствовал стыд. В этой крошке было что-то такое… чувство собственного достоинства, от одной мысли о котором ему становилось не по себе. Потом появился Финиан Чантри, и Элмеру стало стыдно за Джеймса Уайта. Раньше Уайт представлялся ему значительной и искушенной персоной. И вдруг он оказался ничтожеством, и Элмер понял, что не сможет больше его уважать. Финиан Чантри спокойно, но уверенно поставил Уайта на место.

Эти размышления выбили Элмера из колеи. Он не привык долго думать, а что касается укоров совести, то это понятие было ему вообще неведомо. Что это вдруг взбрело ему в голову? Неужели это она послужила поводом? Или Финиан Чантри? Или так подействовала лесная тишина? Элмеру стало не по себе, осталось лишь одно желание – поскорее удрать отсюда.

Когда он в четвертый раз проходил установленные двести шагов, он ненароком оказался рядом с тем деревом, что зацепилось ветвями за другие. Посмотрел. Дерево могло в любой момент рухнуть. Взглянув на него еще раз, Элмер обошел дерево стороной.

На обратном пути, оглянувшись, Элмер увидел массу вывороченных корней.

– Конечно же, – произнес он про себя. – Разумеется!

Он повернул назад и подошел к неглубокой яме с торчащими оттуда вывороченными корнями. Яма была почти доверху засыпана листьями.

Постояв, Элмер оглянулся вокруг. Он был уверен, что нашел то самое место, но его вдруг охватило беспокойство.

А вдруг кто-нибудь увидит? Вдруг Феликс Хорст вернется раньше, чем он успеет удрать?

Надо забирать саквояж и немедленно уходить вниз, к реке. Он не знал, как называется река, но вниз по течению должны стоять города, откуда дилижансом или пароходом можно вернуться в цивилизованный мир.

Он снова лихорадочно оглянулся. Все спокойно, никого не видать. Тогда откуда эта тревога?

Чего бояться? Он спустился в яму и, разгребая ногами листья, побрел вперед.

Носок сапога уткнулся во что-то мягкое. Разгреб листья – и вот он.

Саквояж! Золото! И все – ему!

Элмер схватился за ручку саквояжа, выпрямился и оглянулся.

На краю ямы с винтовкой в руках стоял Сардаст.

– Ну разве не здорово? – негромко сказал он. – И все нам двоим. Никому больше. Только тебе и мне.