Текст книги "Здравствуйте, я ваша Фея, или Няням вход запрещен"

Глава 14. Любви все возрасты покорны

Времени на подготовку оставалось совсем мало. Если бы от меня зависело хоть что-то, то мы бы, конечно, ушли как можно дальше от этого места, чтобы избежать столкновения с наемниками, но мужчины принимали решение самостоятельно.

Впрочем, когда я услышала причины, то была вынуждена переменить свое мнение в их пользу. Если мы просто уйдем, наемники сообщат о своей неудаче феям, и тогда нам придется ждать нового нападения, которое обязательно последует. Если же дадим бой и выиграем, то у нас появится преимущество, и тогда утром мы не только проведем ритуал, чтобы понять, где находятся феи, но и отправимся следом, имея шанс застать их врасплох.

План боя составляли на коленке. Нам нужен был эффект неожиданности, и получить его мы могли только в случае использования пыльцы, что могла бы сделать нас невидимыми. Однако пыльцы этой у меня осталось совсем мало и на всех ее явно не хватало, чтобы эффект продержался хотя бы час.

Пришлось прибегать к логике. Мы с Сентом откровенно проигрывали мужчинам по опыту в бою, так что нас было решено оставить в самом центре развалин у костра, чтобы ведьмаки могли нас видеть и в случае нападения защитить. Правда, совсем без защиты сидеть не придется. Алеро поручил Сенту выстроить круговой щит, как только я вернусь к костру из шатра.

Здесь все было просто. По легенде мужчины оставили на ночь Сента в качестве наблюдателя, а сами отправились спать в палатку, куда я пошла вместе с ними, чтобы взять книгу и немного почитать у костра. По плану же я должна была посыпать ведьмаков пыльцой и вернуться под защитный купол, выпуская их из шатра. И вот вроде бы все легко и понятно, но сердце мое стучало с такой силой, что заглушало все остальные звуки.

Просто в нашем плане имелась одна огромная брешь.

Астра ушла, и догонять ее никто не спешил. Возможно, не хотели разочаровываться в собственной дружбе, если окажется, что ведьма действительно причастна к тому, что наемники легко прошли мимо ловушек Пальтера; возможно, просто давали ей шанс уйти тихо-мирно все по той же дружбе.

В любом случае настроение у мужчин было явно испорчено. Больше всех страдал хозяин руин, время от времени произнося вслух что-то вроде «Как же так?» или «Да нет, не может быть». Я тоже по части наемников на Астру не грешила. Она бы не навредила Себастьяну, коль пробиралась к нам с иными намерениями.

Мои подозрения даже не пали на Ильтана. Я вообще не считала, что с феями был связан кто-то из группы. Зачем кому-то из них сообщать про ловушки? Думалось мне, что, пока я смотрела глазами Айи прошедшей ночью, девица все-таки смотрела моими глазами и видела тот путь, что нам пришлось проделать до развалин.

И это была плохая новость. Ведь герцог связывал нас как раз для того, чтобы это предотвратить. По всему выходило, что чары почему-то не действовали. Или, например, Себастьян просто вовремя не успел их отразить. С этим вопросом нам предстояло разобраться утром.

– Доброй ночи, господа, – произнесла я вслух, заканчивая посыпать мужчин пыльцой.

Взяв книжку, я вышла из шатра, немного задержавшись у входа, чтобы дать возможность выйти им, оставаясь при этом незамеченными.

Прибегала к силе Матери Природы, пытаясь прочувствовать ее магию как можно дальше. То, что я делала, можно было бы сравнить с поисковой сетью, но на самом деле я просто ощущала каждое дерево, каждый камень, каждый куст и травинку, принимая в себя все изменения, что происходили вокруг них и с ними.

Не знаю, что было бы лучше лично для меня: почувствовать приход наемников или, наоборот, оставаться в неведении. Наверное, второе было бы предпочтительнее, потому что создавало иллюзию безопасности, но выбора как такового я себе не предоставила.

Ощущала их приход. Не владей я магией фей, для меня бы ничего не изменилось. Ночь у костра была все той же ночью, только два десятка ног медленно ступали по лесу, касаясь травы, кустов, земли.

Делать вид, что читаю, было непросто. Уже в пятый, а то и в шестой раз перечитывала один и тот же абзац, не понимая сути. Сент напряженно вглядывался то в кусты за нашими спинами, то в полуразрушенный проход, что зиял перед нами.

Вроде как обжаривал кусок мяса, но с одной стороны оно уже превращалось в угли, потому что переворачивать парень его забывал.

Метров тридцать – такое расстояние было между нашим лагерем и наемниками, что его окружали. Тридцать метров – ничтожно мало, когда так сильно хочется жить.

Я даже не сразу поняла, почему наемники вдруг резко начали останавливаться. Замирали в одной точке и будто переставали двигаться. Один за другим. В разных местах. И только позже до меня дошло, что мужчины не стали ждать нападения у руин, а пошли незваным гостям навстречу.

Ни крика, ни шума, ни писка. Тишина стояла оглушающая, когда в десяти метрах от нас двое неизвестных в черных платках, закрывающих лицо, набросились на шатер, фактически разрубая его на куски. Они были настолько уверены в том, что делают, что не осматривали поляну совершенно.

Не отвлекались на нас, не выискивали взглядами своих. Создавалось впечатление, что они еще не поняли плачевности всей ситуации.

Остальные наемники, судя по моим ощущениям, уже не двигались, а этих… Этих я чувствовала, оттого и вскочила на ноги, еще не зная, что предприму. Только что-либо сделать мне не дал Сент. Парнишка вдруг взял меня за руку и насильно усадил на бревно рядом с собой, что-то намагичивая.

То, что вокруг нас стояла защита, я знала, но буквально через несколько секунд мне удалось ее увидеть. Это было подобие шара, в который Алеро поместил меня при первой встрече, только стены его ярко отливали золотым, переливаясь в отсветах костра. Размеры он имел такие, чтобы точно закрывать нас со всех сторон, но при этом действительно лучше было не вставать.

– Если встанешь, щит растянется и станет тоньше. – пояснил мне Сент, с интересом наблюдая за тем, что творилось у шатра, а точнее у его останков.

– Я уже поняла, – нервно отозвалась я, рассматривая происходящее.

Голубой белк, спрыгнув с развалин прямо на голову одному из наемников, взял первый огонь на себя и таким образом разъединил нападавших. То, что Тучка помогает ведьмакам, новостью для меня не стало. Аух сам вызвался быть связным между мужчинами, чтобы облегчить им работу. Друг друга-то они тоже не видели.

– Вот и все, – раздался голос Себастьяна недалеко от нас, когда оба наемника уже лежали, не подавая признаков жизни.

В какой-то момент они просто упали. Их падение сопровождали бульканье и кряхтение, а еще лязг металла, но увидеть сам бой нам с Сентом так и не удалось.

– Шатер жалко, – вздохнул Алеро, а в воздух взмывала то одна часть палатки, то другая, чтобы снова опасть на землю.

– Мой герой! – снова вскочила я на ноги, раскрывая объятия.

– Это было легко, Сандра, – с некой самоуверенностью заметил герцог, судя по голосу направляясь к нам.

– А ты-то тут при чем? – с удовольствием съязвила я, подхватывая на руки тяжелого ауха, прискакавшего ко мне. Вся нервозность выходила через эти эмоции, отступая, давая наконец расслабиться. – Мой герой Тучка.

– Вот! – важно покивал аух головой, забираясь ко мне на плечо. – Запомни этот момент и в следующий раз покупай больше яблок! Герою нужно вовремя восполнять силы!

Мне до последнего не верилось, что все закончилось, даже толком не начавшись. Прибравшись на поляне, мужчины ненадолго покинули нас с Сентом, оставляя за главного разомлевшего Тучку.

Аух устроился на моих руках, чуть ли не мурча от поглаживаний и почесываний, но на самом деле занимался важным делом – переваривал остатки моих чар, которые вытянул из ведьмаков, чтобы мужчины снова стали видимыми.

У меня же после такого напряжения сна не виделось ни в одном глазу. Да и Сент был бодр – видно, что перенервничал, так что думать над тем, как будем ложиться спать, мы не торопились. И не зря.

– Есть идея отправиться в ближайший город прямо сейчас, – объявил Себастьян, едва мужчины вернулись к руинам. – Если перейдем порталом, то сможем снять комнаты на постоялом дворе, нормально поесть и выспаться.

– Я за! – сказали мы с Сентом почему-то хором и, переглянувшись, улыбнулись друг другу.

Даже Тучка в знак согласия подрыгал лапкой, но помогать собираться не спешил. Так и прибатонился у костра, обернувшись пушистым хвостом.

Сборы были совсем недолгими. Дольше мы ждали Пальтера, который не желал оставлять свои хоромы без защиты. Уж сильно его уязвило то, что наемники обошли его чары. Чего там только не понавешал мужчина на единственную комнату, которая сохранилась в руинах замка целой.

– Так, и от потопа! – припечатал он, потеряв всякую меру. – И от грызунов!

– Паль, – не выдержал первым Ильтан, отвязывая своего коня. – Прекрати тянуть время! Если решил идти, то пошли. А если нет, то поставь защиту от разгневанного меня.

– Не слишком любезно с вашей стороны торопить человека, – встряла я исключительно из вредности. И сама уже устала стоять на месте.

На меня так посмотрели, что я наверняка должна была испепелиться на месте, но рука Себастьяна, неожиданно обнявшая меня, охладила пыл беловолосого. И совсем неудивительно, что после такого в открытый Алеро портал я вошла в первых рядах.

Не сбежала. Совсем нет.

Просто мне не терпелось увидеть нормальную кровать. И хотя бы подобие ванны. И желательно разнообразие в еде. Жареное мясо – это, конечно, хорошо, но не на завтрак, обед и ужин.

Город спал, когда мы вышли, а точнее, вывалились у центральных ворот. Разбуженный нашим появлением постовой в сером мундире явно не обрадовался ночным гостям и желал поскорее от нас отделаться, принимая оплату за вход.

Наверное, как ночью все кошки серы, так и все города похожи друг на друга. Пустой в этот час торговый базар, разросшийся по сторонам от центральной дороги, плавно перетекал в главную улицу, которая сплошь состояла из двухэтажных домов.

На каждом из домов висели какие-то вывески, а вместо окон красовались большие и поменьше витрины. Сапожник, швея, кузнец, мясник… Чего только не попадалось на глаза, но не того, что искали.

Поиски подходящего, а в нашем случае любого постоялого двора продлились около получаса, но и там нам были не рады, хотя комнаты нашлись. Целых три, что нисколько не осчастливило привыкших к комфорту Алеро и Ильтана. Мне же было совершенно все равно. Я и так знала, что комнату мне придется делить с Себастьяном и аухом.

Только ширму попросила. Чтобы отгородиться и нормально сполоснуться в бочке с еле теплой водой, которую тут выдавали за «все условия». Натянув нижнее платье, что очутилось в моей сумке не по моей воле, я вышла к Себастьяну слегка продрогшей.

– Ты почему не ешь? – прикрыла я глаза, взывая к Матери Природе.

Увы, но фен в этом мире еще не придумали, зато чар – хоть отбавляй. Стоило лишь снова представить свои волосы сухими, как они преобразились, чуть подпрыгивая.

– Тебя жду, – ответил герцог, вольготно устроившийся на двуспальной кровати поверх покрывала.

Рядом с ним лежал поднос, на котором стояли две одинаковые тарелки с тушеным мясом и овощами. Увы, это все, что удалось хозяину найти на кухне помимо хлеба, кусочка сладкого пирога и отвара. Естественно, пирог тут же ушел в мои загребущие лапки.

На фразу да и на весь расслабленный вид мужчины я старалась не обращать внимания. Только слегка улыбнулась, когда он поднялся и зашел за ширму, намереваясь вымыть руки.

– Чистая вода в тазике на стуле, – предупредила я, поглядывая на ширму.

– А-то бы он сам не разобрался! – проворчал аух, поворачиваясь на другой бок, лежа у меня в ногах. – Честное слово, как дети малые! Не дают поспать бедному старому несчастному герою.

– Это ты-то старый? – поразилась я, сковырнув пальцем варенье из пирога.

– Я? – не меньше меня поразился Себастьян, выходя из-за ширмы.

Руки мужчина вытирал небольшим светлым полотенцем. Босые ноги с закатанными штанинами шлепали по дощатому полу. Плащ давно был скинут, а темная рубашка вдруг оказалась совершенно расстегнута. Вот совсем расстегнута, открывая любопытные виды.

– Это я Тучке, – поспешила ответить, продолжая ковырять пирог. – Устал, говорит, спокойствия хочет.

– Это мы ему живо можем устроить, – усмехнулся герцог де Зентье, занимая вторую половину кровати.

Отпрянуть я не успела. Сместиться подальше тоже. Усевшись рядом со мной, Себастьян перехватил мое запястье и нагло и бессовестно украл варенье, украшавшее кончик пальца. Ну как украл? Слизнул, довольно при этом жмурясь.

– Кисловато, – резюмировал он.

– «На чужой каравай роток не разевай». Знаете такую поговорку?

– Я другую знаю, – хитро улыбнулись мне. – «Все, что мое, мое. Все, что твое, тоже мое».

– Это еще почему?

– Потому что я тебя люблю?

Я могла только моргать. Услышав это даже не утверждение, а вопрос, я поддалась какому-то внутреннему ступору. Не понимала, это мы все еще шутим или уже нет, но нарушать тишину герцог де Зентье тоже не торопился.

Молчал, смотрел на меня и ждал ответа, дать который я была не в силах по причине того, что не знала, чего от меня ждут.

– Ой, да целуйтесь уже, – щедро разрешил нам аух, выбивая меня из ступора. – Сил моих больше нет.

– Приятного аппетита.

Собственно, только на эту короткую фразу меня и хватило. Я глаз от тарелки не поднимала, делая вид, что сильно увлечена то ли пережевыванием, то ли рассматриванием ингредиентов. Правда, несколько раз испытывала неловкость, потому что кругляш хлеба у нас был один на двоих, как и чайник с отваром. Терялась, когда мы одновременно протягивали руки то к одному, то к другому, но мне неизменно уступали.

Хотя нет, за мной просто ухаживали, то подавая хлеб, то наполняя глиняные кружки отваром.

Когда тарелки опустели, я взялась за кусочек пирога, но перед тем, как откусить, поймала себя на мысли, что неплохо было бы поделиться. Как смогла, так располовинила руками кусок, молча предлагая часть мужчине.

– Спасибо, – произнес он спокойно, свободно и как-то просто.

Без этих обольстительных ноток в голосе и вроде бы даже искренне, без шуток. Но я все равно на него не смотрела. Доев пирог, переставила поднос на стол и улеглась спать, надеясь, что все крошки ссыпались на пол. А если нет, то пусть ворочаться буду хотя бы не я.

– Эм… А бедному несчастному герцогу можно попросить одеяло? – уточнили у меня, дыханием щекоча вдруг ставшую чувствительной кожу на плече. Как все-таки мужики одинаково прибедняются!

– Попросить можно, – смилостивилась я, но во мне взыграла пресловутая вредность. – Получить – не факт. Накрывайтесь-ка вы покрывалом.

– Может, мне между нами еще и шпагу положить? – предложили мне.

– Хорошая идея. Доставайте.

Мои ответы мужчине по душе явно не пришлись. С тяжелым вздохом, а то и не с одним, он наконец улегся, изображая судьбой обиженного, но я не поддавалась. И после пятого несчастного вздоха, и после шестого продолжала лежать, закрыв глаза. Для полноты картины не хватало храпа. Моего. Но со звуковыми эффектами отлично справлялись наши соседи.

Когда герцог наконец-то заснул, я к нему все-таки повернулась.

И вот почему, спрашивается, он не может быть таким милым всегда? Все морщинки разгладились, лицо посветлело, а постоянно хмурые широкие брови перестали сходиться на переносице. Даже на губах проглядывалось подобие улыбки.

– Поцелуешь? – поинтересовался аух, заставляя меня вздрогнуть. Я про Тучку уже и забыла.

– Ага. И сказку на ночь расскажу, – покивала я, с независимым видом накрывая мужчину частью одеяла. – Спи давай, а то и тебе перепадет.

Спать хотелось, но я еще смотрела в потолок до тех пор, пока единственная свеча не потухла. Совсем немного, но боялась засыпать. Сейчас не хотела бы очутиться на снежной поляне. И уж тем более не желала бы вдруг снова увидеть что-то глазами Айи, однако сон поборол мое сопротивление.

Только в эту ночь мне ничего не снилось. Не было ни видений, ни наведенных снов, и, наверное, впервые за последние дни, проснувшись, я ощутила себя по-настоящему выспавшейся. Утро вообще оказалось добрым. Потому что в комнате, а следовательно, и в кровати я находилась одна.

Солнечный свет, проникающий сквозь заляпанное окно, помогал мне умываться и одеваться. Без хоть какого-нибудь источника света в комнате запросто можно было потеряться. Незамеченный вчера толстый слой пыли навевал романтическое настроение и желание поскорее убраться. То ли здесь убраться, то ли отсюда.

Выбрав второе, я вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Себастьяном. Мужчина держал в руках поднос, видимо, с моим завтраком. Очень сильно надеялась, что на кухне этого заведения все же чище.

– Как спалось? – толкнул герцог дверь, пропуская меня внутрь.

– Было бы значительно лучше, если бы одеяло принадлежало только мне, – улыбнулась я, выжидающе поглядывая на мужчину. – А куда делся Тучка?

– Пошел за покупками вместе с Сентом и Алеро. Они ведь не знают, какие цветы покупать, а твои запасы необходимо пополнить. Они уже не раз нас выручали.

– А мы?

– А мы сейчас проведем ритуал. После того как позавтракаем, – поставил он поднос на грубо сколоченный деревянный стол.

– Не думаю, что завтракать здесь – это хорошая идея. Тут… грязненько.

– Не проблема. Я просто не хотел тебя будить.

Оказывается, магией можно убираться. Заляпанное окно распахнулось, ударяясь ставнями, а внутрь скользнул сильный порывистый ветер. Он закрутил из пыли и грязи настоящий вихрь, который просто выпрыгнул в окно.

Герцогу де Зентье даже руками махать не надо было. Хватало лишь одного его взгляда, чтобы все дерево, имеющееся в комнате, будто ожило, обновилось, стало ярче и сочнее, наливаясь цветом. Но и этого Себастьяну показалось мало.

Деревянная рама картины, что висела на стене, продолжила метаморфозы, неожиданно пустив ростки, которые слишком быстро превратились в зеленые ветки, расползающиеся по стене. Когда стена полностью скрылась за листьями, в некоторых местах начали появляться бутоны цветов. Они раскрывались один за другим, распространяя освежающий, чуть сладковатый аромат.

Но и на этом Себастьян не закончил. Спинка и изножье кровати вдруг тоже начали расти, но исключительно по бокам. Веточки переплетались, образуя высокие столбики, а те в свою очередь соединялись между собой, повторяя под потолком очертания кровати. Зеленые листья и цветы появились и там.

– Удивительные фокусы, – резюмировала я, не имея сил перестать улыбаться.

– Сандра, это не фокусы. Это сила Матери Природы. Ты тоже способна на подобное, тебе всего лишь необходимо немного научиться. Природа должна забирать свое. Ты ведь собираешь волшебную пыльцу с цветов? Они тебе дают. Вот и ты должна давать природе в ответ. Завтрак?

Я глаз не могла отвести. Даже ела не глядя, то любуясь буйной зеленью, то ловя на себе взгляды Себастьяна. Не пыталась их трактовать. Решила просто насладиться чем-то хорошим, ведь хорошего в последнее время случалось слишком мало.

– Знаешь, после того, как мы съедем, хозяин постоялого двора озолотится, – хмыкнула я, представляя наплыв любопытных конкретно на эту комнату.

– Только название ему придется поменять. «Драный клык» – это не то место, где растут цветы.

– Почему это драный?

– Не знаю, но предполагаю, что на вывеску просто не вместилось слово «драконий». Обычно такие заведения называют именно так.

Я посмеялась. Как бы ни было хорошо нам сидеть, как бы ни хотелось еще немного полюбоваться на красоту, время поджимало.

– Знаешь, эта кровать теперь очень похожа на ту, которую я представляла себе, когда читала одну сказку. Не очень хорошие ассоциации.

– И как же называлась эта сказка? – присел герцог рядом, когда я улеглась ровно посередине, сгребая обе жиденькие подушки.

– «Спящая красавица». Она очень много лет спала беспробудным сном, и никто не мог ее разбудить. Только поцелуй прекрасного принца снял с нее чары, возвращая к жизни.

– Если что, в ближайших городах и деревнях принцев не водится, – смешливо предупредил Себастьян, касаясь ладонями моей головы.

– Так суть была не в этом, а в том, что это был поцелуй истинной любви. То есть он ее увидел, и все. Мир померк, дыхание сперло, а его сердце забилось чаще.

– Сандра, я боюсь, что с такими симптомами лучше обращаться к целителю, – уже откровенно смеялся мужчина, глядя мне в глаза.

– Ничего ты не понимаешь, – вздохнула я, обижаясь. – Он ее полюбил с первого взгляда. Вот как увидел спящую, так и полюбил.

– Милая, мне не хочется тебя разочаровывать, но когда мужчина видит красивую девушку в кровати, любовью там совсем не пахнет. С первого взгляда у мужчины может появиться вожделение, интерес, любопытство, а любовь – она приходит позже, и чаще всего в те моменты, когда появляется желание защитить. Не потому, что так велит этикет, а потому, что этого требует сердце. Это понимание приходит лишь с опытом. Нет истинной любви, Сандра. Есть предназначенные друг другу души. В это я верю – мягко, по-доброму улыбнулся Себастьян. – Закрывай глаза.

Глаза я послушно закрыла. Хотя бы потому, что мне хотелось обдумать его слова, понять, но, наверное, мужчины и женщины действительно отличаются не только по половым признакам. Что мешает нам думать по-разному, чувствовать по-разному и воспринимать этот мир тоже по-разному? Мы ведь разные.

Глаза-то я закрыла, как и попросил мужчина, но отчего-то ничего не происходило. Не было ни ощущения борьбы, ни ощущения полета. Даже картинка не появилась. Как стояла чернота, так и продолжала стоять. И запахи все те же – цветов. И теплые ладони, согревающие волосы и щеки.

– Мы уже начали? Или ты примеряешься для поцелуя? – спросила я, приоткрывая один глаз.

– Хотелось бы второе, но сейчас не время. Странно. Импульсы проходят, магия течет, но будто нет обратной связи. Ничего не могу понять.

– Может, они тоже умеют отражать такие чары?

– Нет. Не похоже. Когда чары отражают, они проходят по другой траектории, словно вскользь. Это тонкая магия, и научиться видеть ее невероятно сложно. А если не видишь, то и не отразишь.

– Но вы не смогли отразить в прошлый раз, – вспомнила я о насущном.

– Не смог, потому что не видел. Мое сознание в этот момент находилось в наведенном сновидении – чтобы увидеть, необходимо быть в себе. Не-е-ет… Они не отражают, это что-то другое. Чары будто не находят носителя души.

– Мамочки… – разом похолодела я. – Они ее убили. Убили, чтобы мы не могли видеть ее глазами. Ее убили из-за нас!

– Прекрати истерику! – резко повысил голос Себастьян. – Не обязательно убили. Вариантов может быть много, но ясно одно. Этот способ нам больше не поможет. Хотя, несомненно, есть и плюсы. Теперь и они не смогут видеть твоими глазами, потому что связь всегда является двусторонней.

– И что теперь? Будем искать их по всему миру?

– Нет. Пойдем вниз, переговорим с остальными.