Текст книги "Судьба семьи – судьба народа"

После боя оставшихся в живых бойцов вывели на переформирование. С новым пополнением пришли призывники со всей страны. Новобранцы получили оружие, прошли краткосрочную военную подготовку. Затем на базе полка развернули учебную воинскую часть, а личный состав направили по разным фронтам. Апуш Джимбинов попал на Юго-Западный фронт как раз в тот самый момент, когда Верховное Главнокомандование решило провести в летнюю кампанию несколько фронтовых наступательных операций. Для их проведения не было ни благоприятных стратегических условий, ни материальных предпосылок. В результате была катастрофа под Харьковом, не получилось наступление на Западном направлении, не удалось добиться успеха и на Мурманском направлении. В результате враг дошел до Москвы, блокировал Ленинград, вышел на берега Волги и проник на Кавказ. В связи с коренным переломом, произошедшим в войне, Сталин вернулся к своей практике искать врагов и находить виновных. Ответственность за поражения первых лет войны была возложена на некоторых командиров военных округов и некоторые малочисленные народы Советского Союза, в числе которых оказались и калмыки. И это несмотря на то, что около 30 тысяч воинов-калмыков сражались на фронтах Великой Отечественной войны, и две трети из них навсегда остались на полях сражений, сложив свои головы за свободу и светлое будущее Родины.

Апуш Джимбинов защищал Москву и принимал участие в боях под Харьковом. После неудачного летнего харьковского наступления части Красной Армии, теряя людей, начали отступать и с большим трудом выходили из окружения».

Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 436: «При переправе через Северский Донец скопилось много наших войск. Наблюдавший за переправой сам командующий войсками выбрал из колонны бойцов стройного и загорелого командира – это был Апуш Джимбинов. Поставил перед ним задачу выйти навстречу немцам, занять позиции и держаться до последнего, давая возможность переправиться отступавшим частям. Задание было ответственное и чрезвычайно сложное и опасное. Генерал приказал выделить в распоряжение старшего лейтенанта десять 45-миллиметровых пушек на конной тяге и набрать самому Джимбинову группу бойцов в количестве до 80 человек.

Отряд занял оборону на опушке леса. Джимбинов дал приказ артиллеристам стрелять прямой наводкой, а остальным бойцам добивать врага стрелковым оружием.

Немцев долго ждать не пришлось. На позиции красноармейцев, усиленные легкими пушками, вышло до полка гитлеровцев. Опьяненные успехом, они шли уверенно, нагло, не пытаясь даже прикрываться боевой техникой. Первую атаку отбили массированным огнем. Опешившие немцы, не ожидавшие сопротивления от измотанных отступлением красноармейцев, подтянув танки, кинулись вновь на горстку бойцов.

Командир сводного подразделения А. М. Джимбинов приказал подпустить фашистов поближе и открыть огонь прямой наводкой из всех орудий и стрелкового оружия. Плотность огня была такая сильная, что немцы, неся потери, не выдержали и побежали. Солдаты ликовали, это была долгожданная победа после горьких дней отступления.

Двое суток ожидали повторной атаки гитлеровцев. Когда поступил приказ оставить позиции, под командой Апуша Джимбинова было уже до 600 человек, успех отряда стал известен отходившим советским воинам, и они, словно ручейки, стали стекаться к отважным героям. Отряд Джимбинова после переправы через Северский Донец примкнул к основным силам.

За проявленное мужество и умелое руководство операцией Апуш Мутлович Джимбинов был награжден медалью «За боевые заслуги»[1]1
  Через несколько десятилетий в мирное время его сын, военный летчик Джорж Апушович Джимбинов, будет также награжден медалью «За боевые заслуги» за отличный пуск и поражение цели крылатой ракетой на полигоне в Каспийском море.


[Закрыть]. Это была очень ценная награда, тем более что в первые годы войны награждения были скупыми и самих наград было не так много. А. М. Джимбинов гордился ею, позже он cфотографировался с этой медалью, хотя всегда говорил, что воевал не ради наград».

Осенью 1942 года Апуш Мутлович Джимбинов был направлен на курсы командиров в Самарканд, после окончания переподготовки с 1943 года находился в действующей армии. А. М. Джимбинов воевал на Западном фронте в должности начальника штаба полка.

В то время как Апуш Джимбинов воевал на фронтах Великой Отечественной войны, его мать, жена и трое сыновей жили в Башанте, в Калмыцкой АССР. Матери Апуша Джимбинова – Гиляне Манджиковне Моголцыковой – в молодые годы довелось одной без мужа воспитывать троих детей: дочерей Исю и Софью, сына Апуша. Волею судьбы ей предстояло воспитывать и троих внуков – детей Апуша, хотя их родители были живы: отец – военнослужащий до 1953 года, во время Великой Отечественной войны был в действующей армии, мать, Карвина Гилана, с 1943 года была в заключении.

В конце 1943 года Карвина Гилана по ложному доносу была арестована. Когда ее увозили из дома в машине, называемой в народе «черный ворон», старший сын Джорж (которого все звали Жора) долго бежал за машиной. Ему удалось сзади машины зацепиться за ручку дверцы. Сотрудники НКВД не били ребенка по рукам, а только разжали его пальцы, и он упал.

Со слов Карвиной Гиланы, пересказано Людмилой Кокшуновой: «После освобождения из Карагандинской тюрьмы, когда уже была восстановлена автономия Калмыкии, Карвина Гилана приехала в Элисту, прошлась по улицам родного города. Единственный человек, который не побоялся общаться с бывшей политзаключенной, обнял ее, был Есин Эренценович Кокшунов – земляк, кердатинец, партийный работник. В тот период он работал 1-м секретарем Приозерного райкома КПСС. Есин Кокшунов и Гилана

Карвина стояли посередине улицы, обнявшись, и плакали».

Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 437: «А. М. Джимбинов в 1944 году по национальному признаку был снят с передовой и направлен в тыл, в Новосибирск. Капитан А. М. Джимбинов в Новосибирске исполнял обязанности начальника штаба полка резервной части.

В середине 1944 года ему удалось добиться возвращения в действующую армию. Он был назначен начальником штаба 477-го полка гвардейских «катюш», который громил врага в составе 33-й армии 4-го Украинского фронта».

В конце Великой Отечественной войны, при освобождении Чехословакии, Апуш Джимбинов, будучи начальником штаба артиллерийского полка, получил информацию от местных жителей, что в лесу скрывается полк эсэсовцев. При этом войсковая разведка не подтверждала эту информацию. Тогда Апуш Джимбинов лично на своем мотоцикле вместе с местным жителем поехал проверить эту информацию. Доехав до места, они пешком прошли несколько километров и убедились, что там действительно скрывались гитлеровцы. По прибытии в часть Апуш Джимбинов под свою личную ответственность дал указание начать артиллерийский обстрел этого места по представленным им координатам. Впоследствии оказалось, что в результате этого обстрела было уничтожено более 200 эсэсовцев и много боевой техники фашистов. За эту операцию гвардии майор Джимбинов А.М. получил орден Красной Звезды.

Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 437: «Апуш Джимбинов освобождал Украину, Белоруссию, Польшу, Чехословакию. Был ранен, получил контузию. Воевал он и в составе 18-й армии.

Спустя годы, в разгар возвеличивания Л. И. Брежнева, его вызвали в военкомат, спрашивали, что он может рассказать о члене Военного совета 18-й армии тов. Л. И. Брежневе. Ветеран войны ответил, что действительно слышал о нем, но никогда его не видел, так как все время был на передовой. Его ответ не понравился руководству военкомата, но Апуш Мутлович отвечал, что лгать не приучен.

С 1946 по 1947 гг. Джимбинов А.М. служил в Закавказском военном округе. В 1947 г. был переведен начальником штаба 63-го стрелкового батальона на Украину. Здесь подполковник Джимбинов А.М. проходил службу до демобилизации» (Фотохроника ТАСС, фото И.Барсукова, 1975).

После смерти Сталина, когда стали выходить на свободу политические заключенные, у калмыков, репрессированных по национальному признаку, появилась надежда на реабилитацию и восстановление автономии Калмыкии. В Москву стихийно стали приезжать калмыки. Одним из мест, где они могли остановиться на ночлег в Москве, была комнатка Апуша Джимбинова в коммуналке площадью 9 м² в Танковом проезде. Апуш Джимбинов и его мать Гиляна Манджиковна были людьми добросердечными. Несмотря на то, что сами жили в ужасной тесноте, они не могли отказать в приюте калмыкам, которые приезжали издалека, нелегально, и не могли официально остановиться в гостинице. Только с 1956 года, когда страна была охвачена переменами, свободолюбивыми идеями, калмыки, приезжавшие из мест депортации, могли останавливаться в гостиницах.

Все равно выпить калмыцкого чая и поговорить о будущем Калмыкии они собирались в коммуналке у Апуша Джимбинова.

Нужно сказать, что этот опыт приема земляков дома Апуш Джимбинов продолжил и в Элисте, куда переехал в 1957 году. Здесь было много места для приема гостей, он жил в отдельном доме по улице Куйбышева, расположенной в центре Элисты. Его вторая жена, Надежда Намишевна, была молодой гостеприимной женщиной, у нее хватало сил и желания принять всех гостей, накормить вкусным обедом, напоить калмыцким чаем и определить, в какой комнате будут ночевать гости, если они только что вернулись из мест депортации. Все, кто отведал котлет, беляшей, борща, борциков Надежды Намишевны, говорили, что ничего подобного и настолько вкусного они не ели. Кроме дома по улице Куйбышева был достаточно большой двор, где в теплое время года могло разместиться много народа.

В годы восстановления автономии Калмыкии и возвращения калмыков на родину в республике наблюдался большой эмоциональный подъем, отношения людей были простыми. В те годы казалось нормальным остановиться в доме у чужих людей, жить у них по нескольку дней, питаться, мыться, стирать и т. д. Надо отметить, что у калмыков подобное простое отношение друг к другу практиковалось всегда. У калмыков царило такое правило: «Двери дома калмыка должны быть открыты, как кибитка». Апуш Мутлович со своей мамой и женой Надеждой Намишевной придерживались этого правила, что очень помогало землякам, возвращавшимся из депортации. Воспоминания Ларисы Ланчава (в девичестве Алексеевой): «В зрелом возрасте, когда оцениваешь жизнь, возникает вопрос: «Кто является образцом нравственности человека в твоей жизни?». В моей жизни среди мужчин таким образцом являются мой отец и дядя Апуш. Среди женщин – моя мама, бабушка и няня. Няней все звали старшую сестру дяди Апуша и моей мамы – Исю. Они прошли тяжелые испытания: войну и репрессию калмыков.

Война застала отца и дядю Апуша образованными, успешными, женатыми, с детьми. Наши мужчины в тяжелейших условиях сумели спасти свои семьи и родственников от гибели и нищего проживания благодаря смелости, уму, предприимчивости и способности ориентироваться в сложной обстановке.

Мудрость нашего старшего поколения вызывает восхищение. Они никогда не говорили о прошедших трудностях. Друг к другу относились с глубоким уважением и бережностью.

В 15-метровой комнате в коммунальной квартире мы, дети, жили шумно и весело. Вся семья была читающей, имела постоянную связь с библиотекой. У нас в доме у одних из первых появился телевизор. Соседи с радостью приходили вечером к нам в гости, чтобы посмотреть передачи по телевизору. Мальчики занимались спортом: борьбой, боксом, лыжами, плаванием. Я много рисовала.

Наш дом всегда был домом «открытых дверей». С 1956 года дядя Апуш много занимался перепиской, встречами с калмыками – Бемом Джимбиновым, Давидом Кугультиновым, Морхаджи Нармаевым, Лиджи Инджиевым и другими. Велась большая переписка с калмыками о реабилитации калмыцкого народа, восстановлении автономии. Когда началось восстановление Калмыкии, дорога многих калмыков на родину пролегала через Москву. К нам приезжали семьями, у нас ночевали, и я думала, что это наши родственники.

Мне нравилось, что у нас так много родственников».

Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 438: «Апуш Мутлович Джимбинов входил в Инициативную группу по восстановлению автономии Калмыкии. Инициативную группу по восстановлению автономии Калмыкии возглавлял Ока Иванович Городовиков. Члены Инициативной группы, в которую также входил двоюродный брат Апуша Бем Окунович Джимбинов, подготовили письмо с историческими сведениями о калмыках. Члены Инициативной группы обратились с письмом к Председателю Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилову, были у него на приеме и ставили вопрос о восстановлении автономии Калмыкии. Спустя некоторое время эта же группа лиц, к которой присоединились и другие калмыки-фронтовики, вновь обратилась письменно с вопросом о восстановлении автономии Калмыкии в Центральный Комитет КПСС.

В декабре 1956 года были созданы Организационное бюро Калмыцкой областной партийной организации и Организационный комитет по восстановлению автономии Калмыкии. А. М. Джимбинов входил в состав Инициативной группы, Оргбюро Калмыцкой областной партийной организации и Оргкомитета по восстановлению автономии Калмыкии.

Члены Инициативной группы, Оргбюро Калмыцкой областной партийной организации и Оргкомитета по восстановлению автономии Калмыкии совершили беспримерный подвиг, имя которому – ВОЗРОЖДЕНИЕ. Заслуга членов Инициативной группы, Оргбюро Калмыцкой областной партийной организации и Оргкомитета по восстановлению автономии Калмыкии также велика, как и заслуга государственных и общественных деятелей, впервые создававших автономию калмыцкого народа в 1920 году.

В 1957 году А. М. Джимбинов в связи с восстановлением автономии Калмыкии приехал в Элисту, где его назначили председателем Элистинского горисполкома. Работы было через край. В заброшенную Элисту возвращались калмыки, не хватало жилья, первые возвратившиеся семьи жили в палатках, в разрушенном здании бывшего Совмина, ютились в тесных бараках и в не приспособленных для проживания помещениях.

Отсутствовала городская инфраструктура, социальная сфера бывшего райцентра не обеспечивала нужд прибывающего населения, ощущалась нехватка воды, электроэнергии. Надо было обеспечить людей работой. Всем этим пришлось заниматься городским властям и прежде всего председателю горисполкома. За период работы председателем Элистинского горисполкома А. М. Джимбинов проделал большую работу по трудоустройству прибывших калмыцких семей, строительству и благоустройству города Элисты. Работать было трудно и одновременно радостно. Поднимали из руин свою столицу, строили Калмыцкую республику, чувство сопричастности к великому делу возрождения помогало преодолевать трудности. Был огромный энтузиазм народа, который в будничном труде восстанавливал республику».

Боевые награды Джимбинова Апуша Мутловича: орден Красной Звезды, орден Отечественной войны 2-й степени, орден Отечественной войны 1-й степени, медаль «За боевые заслуги», медаль «За освобождение Праги», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»

1.2. Джимбиновы Ися Мутловна и Софья Мутловна

Старшую сестру Апуша, Исю, рано выдали замуж, она родила двух дочерей – Зинаиду и Раису. Ися Мутловна с дочерями, как и другие калмыки, были депортированы 28 декабря 1943 года в Сибирь и попали в Новосибирскую область. Рая в Сибири была в детском доме. Зина жила с матерью.

Апуш Джимбинов долго их разыскивал, нашел в Новосибирской области и добился их переезда в Москву, где в крошечной комнате (9 м²) коммунальной квартиры по Танковому проезду уже жила его мать с тремя внуками, его сыновьями. Таким образом, он спас свою сестру Исю и ее дочерей от тяжелых условий жизни в депортации. Раиса из его имени сделала отчество, стала Апушовна.

Вернувшись в Москву, Ися Мутловна получила профессию повара. У нее был высокий разряд повара. Ися Мутловна работала по специальности, пока учились в школе дочери. Зина и Рая школу окончили в Москве.

После реабилитации калмыков обе дочери Иси Мутловны получили высшее образование в Москве. Раиса окончила Московский финансовый институт, положив начало династии финансистов Джимбиновых. Впоследствии Раиса Джимбинова много лет работала в Министерстве финансов СССР.

Справедливости ради следует отметить, что у истоков династии финансистов Джимбиновых стоял родной брат матери Апуша Мутловича – Моголцыков Эренцен Манджикович. Он был экономистом и стал первым калмыцким банкиром – председателем Калмыцкого отделения Госбанка СССР. Эренцен Моголцыков интересен еще и тем, что написал воспоминания о выходцах из Кердаты, а также о Бюдермис-Кюбетовском аймаке и Большедербетовском улусе в целом (Ташнинов, 1962; Алексеева, 2002; Хойт, 2008). Его воспоминания родственники сдали в архив. Н. Ц. Манджиев при работе над книгой «Кердата и кердатинцы» пользовался этими воспоминаниями.

Софья Мутловна Джимбинова – младшая сестра Апуша Джимбинова – до Великой Отечественной войны вышла замуж за студента I Московского медицинского института Алексеева Учура Абушаевича. Он усыновил Артура Нюжгирова – сына Софьи Мутловны от первого брака, а в апреле 1941 года у них родилась дочь Лариса.

Алексеев Учур Абушаевич родом из тех же краев, откуда и родители Софьи Мутловны. Это западные районы проживания калмыков (Алексеева, 2002). Алексеев Учур Абушаевич и его родители родом из станицы Граббевской Сальского округа Ростовской губернии. Сальский округ граничил с Западным улусом, в котором расположен хотон Кердата, откуда родом Джимбиновы. Отец Учура Абушаевича, Абуш Апилевич Алексеев работал учителем школы в станице Граббевской, потом был призван на службу в царскую армию, где дослужился до полковника. У Абуша Апилевича было двое сыновей. Младший сын Очир (или Учур) родился в 1912 году (Алексеева, 2010).

Абуш Апилевич в 1920 году эмигрировал вместе со старшим сыном. В 40-е годы XX века он жил в Белграде. Младший сын Учур остался в СССР с матерью Алексеевой Цаган Ханджаловной (1888–1953 гг.).

В конце 20-х годов Учур Алексеев считался сыном «белоэмигранта», поэтому его не взяли в школу крестьянской молодежи. Он переехал в соседнее русское село к друзьям отца, где окончил 7-летнюю школу. В 1929 году Учур уехал в Ростов-на-Дону, где поступил в химико-фармацевтический техникум. В 1932 году Учур окончил техникум и начал работать в должности заведующего аптекой № 444 ВерхнеДонского района (Алексеева, 2010).

Алексеев Учур Абушаевич окончил I Московский медицинский институт, там же поступил в аспирантуру на кафедру гистологии. Когда началась Великая Отечественная война, Учур Алексеев, аспирант I Московского медицинского института, в составе Фрунзенской дивизии народного ополчения ушел на фронт. Он прошел всю войну, работал хирургом в госпиталях, был командиром санитарного батальона (Инджиев, 2002).

Воспоминания Ларисы Ланчава (в девичестве Алексеевой): «Перед отправкой на фронт Учур Алексеев отвез семью (жену Софью Мутловну, сына Артура, дочь Ларису и свою мать) в Башанту, в Калмыкию. В апреле 1943 года Учур Алексеев в звании майора, будучи командиром санитарного батальона, навещал семью в Башанте (Л. Инджиев, «Фронтовой дневник», С. 47). Семья в полном составе 28 декабря 1943 года была депортирована в Сибирь – в Новосибирскую область, в поселок Называемка. Учур Алексеев посылал продовольственные посылки с фронта своей семье.

Алексеев Учур Абушаевич в 1944 году разыскал семью, которая жила в поселке Называемка, в овощехранилище. У всех четверых – матери, жены и детей был туберкулез. Алексеев У.А. отправил своего ординарца, который под видом медбрата вывез Софью Мутловну и двоих детей в поезде с военнопленными.

Мать Алексеева Учура Абушаевича осталась в поселке Называемка, сын ее вывез до окончания войны. Кроме того, он вывез из Сибири двух двоюродных сестер, Прасковью и Василису – дочерей Эрдни, младшего брата Абуша Апилевича.

Вернувшись в Москву в 1944 году, Софья Мутловна и двое ее детей, Артур и Лариса, пришли в свою опечатанную квартиру в районе ВДНХ и жили в ней довольно долго. Соседи им помогали, они предупреждали Софью Мутловну о том, когда к дому шел милиционер.

Учур Алексеев свою мать и двух двоюродных сестер, Прасковью и Василису, всегда держал около себя, т. е. где он служил, там они и жили».

Будучи отозванным с фронта в 1944 году, когда отзывали с фронта офицеров калмыцкой национальности, Алексеев Учур Абушаевич попал в Башкирию, где продолжал работать по специальности.

В 1966 году Алексеев У.А. защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора медицинских наук, позднее ему присвоили ученое звание профессора (Алексеева, 2010).

Алексеев Учур Абушаевич и после войны продолжал служить военврачом. Его боевая сослуживица, прошедшая с ним всю войну, стала его женой, родила двоих детей Владимира и Ирину. Дети Учура Алексеева – Лариса, Владимир и Ирина – поддерживают хорошие отношения.

Воспоминания Ларисы Ланчава (в девичестве Алексеевой): «Софья Мутловна перенесла туберкулез позвоночника и носила корсет. Софье Мутловне нужно было длительно находиться в больнице, получать лечение в связи с туберкулезом позвоночника, но она часто уходила домой, потому что там были дети Артур и Лариса. В один из периодов, когда Софья Мутловна находилась на лечении в больнице, Учур Абушаевич, отец Ларисы, увез ее к себе в Башкирию, где Лариса прожила три года. Софья Мутловна после очередной выписки из больницы поехала в Башкирию за Ларисой. Ей пришлось украсть Ларису у родного отца. Лариса за годы жизни в Башкирии забыла мать. Софья Мутловна и Лариса уже были на пароходе, когда их разыскал отец. Он хотел забрать Ларису. Вмешался капитан корабля, он встал на защиту матери и дочери. Так Софья Мутловна и Лариса уехали в Москву.

Софья Мутловна и двое ее детей – Артур и Лариса – жили в своей квартире, т. е. в комнате в 15 м² в коммунальной квартире, которую в свое время получил муж Софьи Мутловны Алексеев Учур Абушаевич. Ее бывший муж Учур Алексеев материально помогал семье. Он всегда приезжал из Башкирии в Москву в день рождения Ларисы.

Лариса, будучи подростком, находясь на длительном лечении в больнице, услышала о школе дизайна и очень ею заинтересовалась. После окончания средней школы Лариса поступила в школу дизайна. Она хорошо рисовала. В школе дизайна Ларисе пришлось сдавать экстерном ряд экзаменов, так как из-за болезни она многие занятия пропустила. После школы дизайна Лариса окончила педагогический институт имени Ленина (факультет рисунка и живописи). После окончания института Лариса работала по специальности в художественно-декоративном комбинате «Весна». Художественно-декоративный комбинат «Весна» занимался оформлением выставок, витрин, Олимпиады 1980 года и других крупных мероприятий в Москве, а также в других городах СССР.

В 1970 году Лариса вышла замуж за Михаила Ланчаву. После женитьбы Михаил Ланчава переехал в Москву, где стал работать режиссером на киностудии «Мосфильм». В 1971 году у Михаила и Ларисы родилась дочь Тинатин, которая впоследствии родила сына Ладо.

Старший сын Софьи Мутловны Артур, по родному отцу Нюжгиров. Второй муж Софьи Мутловны, Алексеев Учур Абушаевич, усыновил Артура, после чего Артур стал носить фамилию Алексеев. Артур всегда жил с матерью.

Софья Мутловна дружелюбно принимала у себя вторую семью своего мужа.

Артур Алексеев окончил школу в Москве, в районе ВДНХ, поступил учиться в Московский институт народного хозяйства им. Г. В. Плеханова, успешно его окончил.

После окончания института Артур работал в Элисте, в Госплане. Вернувшись в Москву, Артур работал в Госплане СССР. Последние годы он работал на руководящих постах в Народном контроле СССР. Артур Алексеев был крупным специалистом в области экономики.

Семья Артура – жена Ирина, сын Михаил, дочь Валерия, двое внуков, две внучки.

Карвин Лиджи Карвенович – общественный и политический деятель, участник образования автономии калмыцкого народа в 20-е годы XX века, председатель Большедербетовского улусного комитета, зачинатель калмыцкой литературы и журналистики, первый калмыцкий журналист

Дом Л. К. Карвина в Башанте. В этом доме размещался Башантинский техникум, его название в настоящее время – Башантинский аграрный колледж им. Ф. Г. Попова (фото из музея Башантинского колледжа)

То же здание Башантинского техникума (бывший дом Л. К. Карвина), фото из музея Башантинского колледжа

Моголцыкова Гиляна Манджиковна – мать Джимбинова Апуша, Джимбинов Апуш Мутлович, Моголцыков Эренцен Манджикович – дядя Джимбинова Апуша. Башанта, 1932 год

Карвина Гилана – жена Джимбинова Апуша, сын Джорж, Хонгор Исаевна – мать Карвиной Гиланы. Москва, 1935 год

Джимбинов Апуш Мутлович со своей семьей и близкими родственниками. Слева направо: 1-й ряд – Моголцыков Эренцен, Джорж и Генрих – сыновья Джимбинова А. М., Гилана – жена Джимбинова А. М.; 2-й ряд – Зинаида Джимбинова – племянница Джимбинова А. М., Джимбинов А. М., Раиса Джимбинова – племянница Джимбинова А. М.

Джимбинов Апуш Мутлович, Великая Отечественная война, фронт, 1943 год

Моголцыков Эренцен Манджикович – дядя Джимбинова Апуша, Чурюмов Лиджи Данилович – уроженец Кердаты. Москва, ноябрь 1943 года

Джимбиновы. Слева направо: Генрих, Джорж, Зинаида, Алексеев Артур. Москва, 1945 год

Сыновья Джимбинова А. М. Слева направо: Анатолий, Генрих, Джорж. Москва, 1947 год

Джимбинов Апуш Мутлович с сестрой Софьей. Москва, 1947 год

Софья Мутловна Алексеева (сестра А. М. Джимбинова) с поэтом Лиджи Инджиевым. Москва, 1956 год

Джимбинов А.М. на сборах офицеров артиллеристов. Ковров, 1947 год

Молодое поколение Джимбиновых. Слева направо стоят: Анатолий (1-й), Ирина – жена Артура (2-я), сидят: Артур Алексеев (3-й), Лариса Алексеева (4-я), Генрих (5-й). Москва, 1958 год

Инициативная группа по восстановлению автономии Калмыкии на даче О. И. Городовикова. Слева направо сидят: Б. О. Джимбинов, О. И. Городовиков, М. Б. Нармаев, А. М. Джимбинов. Подмосковье, 1956 год

Джимбинов Апуш Мутлович со старшим внуком Анатолием. Москва, 1964 год

Джимбинов Апуш Мутлович с сыновьями. Слева направо: Джорж, Генрих, Анатолий. Москва, 1965 год

Первая годовщина восстановления Калмыцкой автономной области – встреча калмыков на родной земле, Элиста. Слева направо: Джимбинов А.М. – третий в 3-м ряду, слева от него Лиджанов Г. Е., Чурюмов Л. Д., мать Джимбинова А. М. – Г. М. Моголцыкова – четвертая во 2-м ряду, Кокшунов Е. Э. – шестой во 2-м ряду, Джимбинов Б.О. – седьмой во 2-м ряду, Павлова П. Д. – восьмая во 2-м ряду, рядом стоит Инджиев Л. О., Павлов Д. А. – четвертый в 1-м ряду

Муж Гиланы Карвиной, Оскар Александрович Уклейка, держит на коленях внука Костю Джимбинова. Усть-Нарва, 1977 год

Жена Джимбинова Апуша Мутловича Гилана Карвина с внуками Эльвеком, Тимуром (на руках у бабушки), Костей и Мергеном. Усть-Нарва, 1976 год

Джимбиновы: 3 брата, 2 внука, жена Джоржа Майя