Текст книги "Что за чертовщина"

Свадьба № 4

Пьер и Эмили.

Тилсбери-Парк, графство Девоншир.

Главная черта: все до тошноты классически и старомодно. Кругом, насколько хватает глаз, – визитные костюмы, смокинги да фраки. Впрочем, глаз хватает не слишком-то и далеко, поскольку обзор загораживают миллионы всевозможных шляпок.

Меню: на закуску копченый лосось, далее – цыпленок, и меренги на десерт. Для вегетарианцев – красный перец, начиненный козьим сыром.

Подарок: шикарного вида тостер из «дебенхеймовского» подарочного списка. Цена: 105 фунтов.

Из слухов: Сразу после торжественной церемонии невесту нашли всю в слезах из-за того, что ее «свадебный хэштег» оказался совсем не популярен. Все предыдущие восемь месяцев она просила своих будущих гостей на своих страницах в соцсетях «поддержать популярность» ее профиля #БарашекЖенитсяНаЯрочке#.

Мой банковский баланс: 54 фунта стерлингов.

Глава 7

Когда я приезжаю в бар, Джоэли милым таким голоском велит какому-то мужичку «катиться обратно в свой отстойный Лидл». Увидев меня, она радостно вскрикивает и энергично подскакивает со стула, едва не заехав «линдловскому» парню по лицу. Тот, сердито надувшийся в своем модном костюме, ретируется назад, к хохочущим друзьям.

– Лайла! – восклицает она, заключая меня в свои пышные и щедрые объятия.

С Джоэли обниматься приятнее, чем с кем-либо на свете! Конечно же, отчасти это объясняется тем, что она чисто физически такая большая и пухлая. Но еще это и потому, что она словно полностью оборачивает тебя собою, обнимая. Все твое существо она привлекает к своей груди – и, кстати, никогда не похлопывает по спине, как норовят сделать все остальные. Понимаете же, что я имею в виду? Будто им отчаянно хочется показать, что как можно скорее надо завязывать с этими объятиями. Будто признавший поражение борец похлопывает противника, давая знак закончить поединок. На самом деле сильно сомневаюсь, что Джоэли первая добровольно разомкнула бы объятия.

Она прижимает мое лицо к своей неимоверно пышной груди, и я полностью отдаюсь на волю ее объятиям, ни о чем не думая и просто наслаждаясь этим чудесным ощущением. Мне так покойно и тепло. Словно утопаешь в гигантской и бездонной груде подушек, полных легчайшего пуха… Ой, погоди, сейчас задохнусь!

Я выскальзываю из объятий, хватая ртом воздух, и радостно улыбаюсь своей прекрасной подруге. В последнее время мы с ней сильно сблизились, повязанные этим творящимся у Лорен сумасшествием, – и это очень здорово. Джоэли, конечно, сумасбродный, но в то же время довольно мудрый и проницательный человек. Любую жизненную проблему она словно видит насквозь и всегда способна четко распознать, когда ей говорят правду, а когда вешают лапшу на уши.

На днях я чуть было не рассказала ей о «недопредложении» Уилла. Но мне показалось все же нечестным поведать об этом ей – и не поделиться с Лорен. На самом деле я и рада бы рассказать об этом им обеим, но как-то все оказывается не вовремя, да и Лорен вечно занята по горло своими делами – она и слышать-то не захочет об этих глупостях.

Мы садимся за столик, весело болтая о том, как прошла у обеих неделя, и подруга наливает мне в бокал вина. Лорен, как всегда, опаздывает, и Джоэли тут же начинает выказывать недовольство в адрес своей любимой кузины.

– Как по-твоему, мы и дальше должны так вот, каждую неделю устраивать эти посиделки? – с раздражением спрашивает она. – Разве мы не все уже обговорили? Или этого бесконечного чата в Ватсапе недостаточно? Эта Лорен – просто какой-то капризный, изматывающий кошмар! У нас есть тоже своя жизнь! Мне на этой неделе надо отредактировать дополнительное видео для блога. А еще Кэлум Бест[17]17
  Кэлум Бест (род. 1981) – британская телезнаменитость, модель. В 2000-х гг. с завидной регулярностью появлялся во всевозможных реалити-шоу на британском и американском телевидении.


[Закрыть] опять домогается свидания у моего агента, а значит, мне надо как-то решить этот вопрос, чтобы опять вернуться на первую страницу the Daily Mail.

Я киваю. Мне все ясно.

Не в отношении Кэлума Беста, конечно, – тут я как раз совершенно не понимаю, что она имеет в виду. О нем что, еще кто-то помнит?

Хотя ее раздражение в адрес Лорен мне очень даже понятно. В последнюю неделю, если не раньше, в нашей будущей невесте резко всколыхнулся какой-то истерический подъем. Сообщения от нее начинают сыпаться с раннего утра и практически так никогда и не заканчиваются. К примеру, вчера я легла спать в час ночи, и так уже целый день прозанимавшись с нею этой предсвадебной перепиской, и, проснувшись утром, обнаружила: «У вас 17 новых сообщений в WhatsApр».

Лорен: Ты еще не спишь? (01.07)

Лорен: У тебя что, выключен звук? (01.11)

Лорен: Черт, думала, хоть это тебя разбудит (01.12)

Лорен: Лайлаааааа! Я очень волнуюсь. Кажется, мне страшно не нравятся мои туфли (01.22)

Лорен: Я уже даже не знаю, что мне может подойти! Что мне подойдет? Что, если мне ничего уже больше не понравится?! (01.28)

Лорен: А что, если мне их покрасить в красный цвет? Ведь это будет очень стильно и круто, да? И просто идеально для свадьбы под Рождество! (01.45)

Лорен: Нее, наверно, буду прям как Рождественский Дед! (01.57)

Лорен: Так красить мне их или нет?!!! Думаю, надо все же попробовать! (02.10)

Лорен: У меня в гараже лежит какая-то краска для ткани, – еще с прошлого года, когда Чарли был помешан на варенках (02.21)

Лорен: Пожалуй, я это все же сделаю! (02.22)

Лорен: OMG! Так делать мне это или нет?! (02.25)

Лорен: Прости, я понимаю, что это глупость. Уже 2.30 ночи, и мне утром на работу. Не могу же я прямо посреди ночи пойти красить туфли от Джимми Шу?! О чем я только думаю?!!! (02.39)

Лорен: LOL, и правда смешно, извини! Хаха, даже не верится, что я серьезно это обсуждала! Спокойной ночи, детка! (02.50)

Лорен: Ну что, я это сделала. Выглядит совершенно ужасно. Эти туфли стоили 400 фунтов. Чарли меня убьет (03.43)

Лорен: А еще у меня теперь и руки в краске (04.10)

Лорен: Уже утро! Ты что, еще не встала?! Я на всякий случай выслала твои контакты для новых туфель на свадьбу (06.45)

Джоэли: Предупреждаю всех: я убью Лорен! (07.15)

Мобильник у меня постоянно в состоянии повышенной готовности. И когда, случается, мне ничего не пишет Лорен о своей свадебной дребедени, то начинает слать сообщения Джоэли, жалуясь, как же ее достала вся эта свадебная хрень.

Я все еще стараюсь придерживаться позитивного взгляда на происходящее. Этот непреходящий поток сообщений дарит мне ощущение, что я невероятно востребована. И на работе все считают, что я дико популярна. А еще – как все же здорово видеть Лорен настолько горящей своим делом! Я уже целую вечность ее такой не наблюдала.

Работает она в сфере коммерческой рекламы, предлагая новые идеи и поддерживая связь с клиентами. Насколько я могу судить, у нее всегда отлично это получалось – она даже получала какие-то награды, – но она глубоко ненавидит всех и каждого у себя в офисе (то есть всех мужчин), равно как и саму работу, которая вроде бы главным образом вертится вокруг гигиенических прокладок. Остальная часть ее коллектива (читай – мужчины) не желает даже близко иметь дело с этой «бабской темой», а потому всеми продуктами женской гигиены всецело занимается она, и они наверняка дают ей процентов семьдесят ее дохода. Лорен говорит, что все старается в рекламном тексте уйти от этого дурацкого внушения избранности – с чего вдруг, например, Матери-Природе гоняться за тобой, именно тебя ища среди жемчужин? И как это женская прокладка может иметь форму «специально для меня», если у меня то самое место скорее напоминает покрытый галькой пляж Брайтон-Бич? Однако такой фальшиво-феминистский, ложно-доверительный тон – почему-то как раз то, чего вечно жаждут их заказчики. Так что эта подготовка к свадьбе крайне удачно сумела отвлечь Лорен от «шелковистой поверхности» и голубой, полностью впитывающейся туда влаги. На самом деле так радостно наблюдать, как все свои творческие таланты Лорен направляет на что-то такое, за что она искренне болеет.

Но все равно это уже начинает раздражать.

– А что там с кадром из бой-бэнда «JLS», с которым ты вроде бы должна была увидеться? – спрашиваю я у Джоэли, уводя предмет беседы в более безопасные воды. – Мне казалось, у вас с ним даже было несколько свиданий.

Джоэли в ответ мотает головой.

– Он начал встречаться с какой-то девицей из последнего сезона «X-фактора». У нее как раз выходит сингл, и агент ей внушил, что у нее сейчас, мол, «самый момент», чтобы начать сольную карьеру.

Я понимающе киваю, будто что-то в этом смыслю. Как делаю, на самом деле, постоянно. Эти случайные проникновения в мир знаменитостей действуют на меня совершенно обескураживающе.

– Ну, а раз так, то я солью со своего телефона в инет несколько своих фоток топлес – просто чтоб привлечь внимание в сетях, – хихикает Джоэли. – Агент мой говорит, что потом я могу громко возмутиться, будто меня взломали. Мол, тема «взламывания» сейчас как нельзя будет кстати, а число подписчиков у меня в этом месяце малость просело. – И, откинув назад голову, Джоэли от души хохочет. Я тоже за компанию смеюсь. Наконец, утерев выступившие слезы, она продолжает:

– Прости, я и сама понимаю, что жизнь у меня в последнее время ну совершенно ни на что не похожа. Кто бы мог подумать еще пару лет назад, что я так всерьез буду рассматривать свои обнаженные селфи.

Тут я смешливо фыркаю.

– Ну, я, положим, больше чем уверена, что ты это уже делала три года назад. Не тогда ли ты встречалась с этим ужасным учителишкой? С тем, что разговаривал избитыми лозунгами и очень тем гордился?

– Все, меня спалили, я молчу! – торжествующим тоном восклицает она.

И мы обе безудержно хохочем.

– Кстати, о несносных мужиках, обросших волосами, – еще посмеиваясь, спрашивает Джоэли, – как там твой ненормальный ведущий? Как вообще работа? Как жизнь? Поведай мне все о себе, Лайла. Только если ты вдруг заикнешься о свадьбе, я запущу этой бутылкой тебе в физиономию!

От неожиданности я открываю рот и на какое-то мгновение даже теряюсь с ответом. Кажется, уже целую вечность никто не спрашивал меня, как я – разве что риторически, прежде чем позвать меня на девичник или свадьбу. В последнее время у нас сплошные свадьбы, просто безостановочно. А в самом деле: как я? Обычно это Лорен справляется, все ли в моей жизни в порядке, но сейчас она чересчур занята, и мне как-то непривычно испытывать это внимание наедине с Джоэли.

– Да все у меня нормально… – начинаю я, сильно колеблясь.

Да, сейчас самое время рассказать ей о «недопредложении» Уилла и о том, как между нами с того момента возникла какая-то неловкость. Сейчас или никогда. Но могу ли я быть полностью уверенной, что она ничего не сболтнет Лорен? Разве это не предательство – посвятить в это одну и ничего не сказать другой?

Джоэли между тем вопросительно глядит на меня, ожидая ответа…

По счастью, меня от самой же себя спасает возникшая на входе в бар суматоха. Прибыла Лорен, и, судя по всему, она рассыпала по полу огромнейшую кипу свадебных журналов. Несколько женщин ползают возле нее на четвереньках, помогая их собрать. Лорен в ярко-красном платье, с растрепавшимися по лицу длинными светлыми волосами все повторяет собравшимся вокруг нее: «Ой, простите! Простите! Извините!» Мы с Джоэли подбегаем ей помочь и собираем с пола всевозможные: «Свадьба», «Ты и твоя свадьба», «Идеальная свадьба», «Свадьба с Elle», «Невесты», «Журнал для невест», а также целую кучу других сияющих белизной изданий. Лорен продолжает просить у всех прощения, а потому и мы с Джоэли всем начинаем говорить «извините», а потому и женщины, помогавшие нам собирать журналы, тоже принимаются перед всеми извиняться. Это самая что ни на есть британская черта: извиняться сверх всякой меры и без малейшей надобности… ну, разве что еще, пожалуй, пыхать злобой в адрес тех, кому чересчур весело и хорошо.

Наконец мы возвращаемся за столик, к своим напиткам, и на какое-то мгновение мне даже кажется, что мы вернемся к разговору обо мне. Сейчас вроде бы самое подходящее время рассказать обеим подругам про Уилла – и неожиданно для себя я понимаю, насколько мне необходимо услышать их совет.

– Слушайте, девчонки… – начинаю я, и Лорен тут же пихает мне в лицо журнал.

– Сейчас мы готовимся к свадьбе, – резко осекает она меня. – А посплетничать досуже вы обе можете потом. У нас нет времени на эти глупости! – Лорен издает грубый смешок, давая нам понять, будто бы шутит, хотя прекрасно видно, что шутки никакой тут нет.

О-хо-хох…

Чувствуя себя немного обиженной, я с сознанием долга пролистываю журнал и без особого интереса слушаю пространный отчет Лорен, как она вновь изучала свадебные стенды. Оживленно и в мельчайших деталях она рассказывает, как они с Чарли с утра рассорились аж до крика из-за шатра и как она сменила флористку. Уже в который раз.

Где-то на третьей бутылке Джоэли начинает нервно ерзать на месте. Ей все это явно надоело, и она уже пуляет крошки со стола на совершенно не обращающую на это внимания Лорен, которая продолжает распространяться о своем. Джоэли даже начинает загадочно строить глазки тому парню в костюме от «Линдл», до сих пор ошивающемуся поблизости. Он явно задет предыдущей своей неудачей и теперь, судя по всему, внутренне настраивается на вторую попытку. Они всегда возвращаются. Мужчины крайне редко воспринимают «нет» от Джоэли как окончательный ответ – и не потому, что она так красива, а потому, что она чрезвычайно полная. Я наблюдала это уже не единожды. Мужики почему-то считают, что Джоэли должна быть им признательна за то, что к ней вообще проявили интерес, и у них просто в голове не укладывается, когда она отвечает отказом. Не представляете, сколько раз бывало, что мужчина подходит к ней с игривою такой улыбкой и, получив от ворот поворот, делается злым и отвратительным. Тут нередко начинают сыпаться комментарии относительно ее массы – те, что обычно отпускаются онлайн, когда пишущие на сайте недоумки могут укрыться за своей клавиатурой.

– Как думаешь, может, вам с Уиллом пожениться? – говорит вдруг Джоэли ни с того ни с сего, мысленно вновь возвращаясь к нашему столику и прерывая затянувшийся монолог Лорен о посещении выставки свадебного макияжа.

Лорен на миг кажется встревоженной, однако быстро подавляет на лице эмоции, принимая бесстрастную вежливую улыбку.

– Может, однажды и поженимся, – пожимаю я плечами. – Но я по-любому пока что и не рвусь.

Джоэли задумчиво кивает.

– Ну да, понимаю. Наверно, твои родители вытравили из тебя всякую романтику замужества.

Все четверо из семейства Болт – то есть и родители Джоэли, и родители Лорен – очень счастливы в браке. В смысле, они счастливые пары – а вовсе не своеобразная брачная четверка. У Лорен мама с папой вместе уже тридцать два года, как они сами мне недавно сообщили. А предки Джоэли вскоре отпразднуют свое сорокалетие. Собираются устроить по этому случаю большой прием. Франни собирается мне составить пару – дескать, желает «посмотреть на этих чудиков вблизи».

– Эй, не надо делать из меня тут завзятую одиночку! – вскрикиваю я, смеясь. – Странные вы, вообще, обе. Я больше чем уверена, что в наши времена почти все родители друг друга терпеть не могут. Только ваши вот такие, не от мира сего – до сих пор живут в любви и счастии. Да, я знаю, что мои родители сильно не ладят друг с другом, но вовсе не думаю, что их несчастливый опыт может как-то повлиять на мое отношение к браку. Я на самом деле никогда толком об этом и не думала. Мне, конечно, нравится мысль о пышной свадьбе, но я не уверена, что все последующее – в смысле, само замужество – сделает меня как-то особенно счастливой.

– В браке или нет, – фыркает Лорен, – но мне вообще трудно представить, чтобы Элис и Гарри были хоть когда-то по-настоящему счастливы. Мне кажется, они слишком уж любят устраивать друг другу нервотрепку.

Джоэли придвигает свой стул ко мне чуть ближе.

– А что за страсти у них там нынче в духе шоу Джереми Кайла? Не зачитаешь их последние к тебе послания?

Оживившись, я беру в руки мобильник и пролистываю сообщения, вкратце обобщая для моих подруг происходящее. Лорен явно недовольна такой сменой темы, но я попросту это игнорирую.

– На прошлой неделе папа заявил, что оставил у мамы на чердаке старый, подписанный Томом Джонсом альбом и что ему срочно надо его забрать. Дескать, для него этот альбом представляет неизмеримую ценность в чувственном и материальном отношении, и папе надо немедленно его получить. Мама говорит, что он враль – что он ни за что не оставил бы у нее ни одной своей реликвии, связанной с Томом Джонсом. А если бы и оставил, она бы сразу спустила это на eBay. Мол, для него это лишь предлог, чтобы пробраться к ней в дом и что-нибудь там спереть. Теперь папа говорит, что вломится туда без приглашения, а мама грозится сразу вызвать полицию, если он и впрямь это сделает. Такие веселые дела. Вот! – поднимаю я телефон, показывая подругам вчерашнее сообщение от отца. – Тут он пишет, что моя мама «негодная помоечная шлюха». Думаю, он подцепил это ругательство в «Голливудских холмах».

Джоэли недоуменно качает головой.

– Как они до сих пор так бесятся друг на друга? Ведь уже столько лет, как развелись! Это ж сколько надо энергии и сил, чтобы так долго пыхать ненавистью!

Я лишь вскидываю перед собой ладони, уже привыкшая к подобным выходкам родителей и мало из-за них переживая.

– Кто знает! – пожимаю я плечами. – Я все еще надеюсь, что каждый из них однажды встретит кого-то еще – какого-то очень хорошего, приличного человека. Мне всегда казалось, что в какой-то момент они все же начнут, каждый для себя, новую жизнь. Но когда случилось, что у мамы нарисовался роман с Джеком – тем самым садовником, помните? – между ними все стало только хуже. Папа стал обзывать маму «леди Чаттерлей», а мама отплатила ему тем, что стала посылать графические изображения их с Джеком интимной жизни, просто чтобы его позлить. Потом между отцом и этим садовником Джеком была потасовка на внутреннем дворе, когда они швырялись друг в друга компостом, и им обоим было пожизненно запрещено…

– Точно, вспомнила! – оживленно перебивает меня Джоэли. – Джек тогда бросил твою маму, сказав напоследок, что доступ во внутренний двор ему надобен чисто для рабочих целей.

Тут и Лорен со смехом подскакивает на стуле:

– А твоя матушка тогда исцарапала ключом машину Гарри, и он принялся вызывать полицию, где ему сказали, что, если он не перестанет им трезвонить, его посадят за решетку.

Мы дружно хохочем, и я даже закатываю глаза, показывая, какая дичь творится у моих родителей. Как правило, я из-за этого не сильно переживаю. Находиться рядом с ними – все равно что оказаться попавшим в крупный план статистом в какой-нибудь малобюджетной мыльной опере. И тем не менее мне как-то немного не по себе, что я рассказываю о них Джоэли и Лорен. Я знаю, они из самых лучших побуждений расспрашивают меня о ситуации в семье – но уж больно часто они видят во всем то, чего нет на самом деле. Им кажется, что я морально пострадала из-за распавшейся семьи, поскольку у них самих семьи полные. Им даже не представить, как это можно не расстраиваться из-за враждующих родителей – у них-то ведь родители так друг друга любят! Иногда меня и правда это огорчает. Я бы, например, хотела, чтобы братец был со мною пообщительнее – чтобы я могла время от времени перед ним выговориться. Вообще, после серии его последних сообщений я пыталась писать Тому, но он мне так больше и не ответил. Разумеется, брат меня любит, я это точно знаю, – но все равно он слишком любит, чуть что, прятать голову в песок. Я старательно пытаюсь внушить себе мысль о том, что люди – это всего лишь люди. Не так ли, в самом деле? Мы не вправе ожидать от наших мам и пап, равно как и от наших младших братьев, чтобы они были лучше и взрослее, нежели большинство из нас. И иметь какие-то душевные проблемы из-за того, что разошлись родители, – все равно что двинуться на почве разрыва между двумя близкими подругами. Посокрушаться за кого-то можно ведь и без того, чтобы взять на себя эту проблему.

Качнувшись на стуле, я вдруг понимаю, что уже конкретно напилась. А Лорен между тем с заметным нетерпением отводит разговор обратно к свадебной тематике. Говорит о «дешевом и безвкусном празднестве», что запланировано на следующий месяц у нашей общей приятельницы Кэтрин. Судя по всему, Кэти остановила свой выбор на варианте свадьбы «а-ля Питер Андрэ и Джордан 2005 года» – так что я ничуть не удивлюсь, если платье на ней будет пронзительно-розовым. Лорен дико возмущена, а Джоэли считает, что это уморительно. Я же про себя втайне думаю, что это на самом деле очень даже классно. Джордан и Питер Андрэ в свое время были потрясающей парой, и если бы Кэтрин не была слишком повернута на ярко-розовых платьях и белоснежных лошадях, влекущих сказочную карету, я бы даже сочла это блестящей идеей. А что, очень смелый вариант! И уж, по крайней мере, он был бы куда интереснее, нежели эти пресловутые «классические», высшего пошиба свадьбы, где, кажется, нельзя даже просто взять и надраться без того, чтобы тебя кто-нибудь не оттащил в сторонку и не стал шипеть в ухо, что следует держать себя в руках. На подобных торжествах всегда такое ощущение, будто тебе не позволено даже переговорить о чем-то с невестой, точно она какая-то королева или суперзнаменитость на красной ковровой дорожке, – и вообще любые разговоры должны вестись в приглушенных и почтительных тонах. Лорен, боюсь, как раз и предполагает устроить нечто подобное на своей свадьбе. Но все равно, не сомневаюсь, это будет восхитительно!

Лорен тем временем подробно распространяется о традиции укрываться невесте фатой, а Джоэли, припав к бокалу, делает долгий-предолгий глоток. Держится она уже с трудом – это даже очевидно, – и я искренне ценю ее стойкость. Мне необходимо, чтобы она была со мною рядом. Чем дальше я внедряюсь в эту свадебную тему, тем больше понимаю, что без ее помощи мне придется намного сложнее. Особенно если учесть, что Симона отвалила от нашей компании со своим таймшером.

В то время, как я беспокойно наблюдаю за Джоэли, Лорен вдруг на полуслове прерывается и глядит на нас по очереди. Потом вздыхает и, ничего больше не говоря, смотрит на свои руки.

– Простите, девчонки, – тихо говорит она, как будто вдруг охваченная так не характерным для нее приступом самокопания. – Я понимаю, что слишком увлеклась. Некоторые невесты, знаю, настолько одержимы своими будущими свадьбами, что не способны ни о чем больше говорить. Мне совсем не хочется превратиться в такую же надоедливую, свихнувшуюся на своем брайдзиллу!

Джоэли одними губами говорит мне: «Уже», – и я старательно делаю вид, что не заметила.

– Я знаю, вам очень много приходится мне помогать и меня выслушивать, но мне действительно необходимо, девчонки, всем этим с вами делиться. Я с самого начала сказала Чарли, чтобы всю подготовку он предоставил мне – но я тогда и не представляла, сколько сил и времени для этого потребуется. Хотя, разумеется, оно того стоит! Это будет самый потрясающий день в моей жизни, и мне хочется, чтобы вы обе разделили его со мной. И естественно, когда придет ваш черед, я так же всецело посвящу себя вам.

Услышав это, я невольно фыркаю. Как часто мы делаем что-то для других, рассчитывая, что придет время, и они сделают то же самое и для нас! Причем больше всего такое наблюдается, по-моему, именно по части свадеб. Мы ездим на дорогущие девичники, транжиримся на невероятные подарки, полностью уверенные, что однажды подружки отплатят нам тем же. Классический вариант дружбы «ты мне, я тебе».

Лорен между тем все говорит:

– …Там все должно быть идеально. Но мне и правда очень хочется, чтобы от процесса подготовки вы получали бы такое же удовольствие, как и я сама. Ведь это же так классно, правда?! – И не дожидаясь от нас какого-либо подтверждения своим словам, она деловито продолжает: – Ну что, Лайла, ты получила прайс на аренду «чертова колеса»? Возможно, мы и не станем его заказывать, но ведь ты же с ними переговорила? Насколько они вообще загружены в декабре?