Текст книги "Государственный канцлер А. М. Горчаков и решение сахалинского вопроса"

Строительство Кусунайского поста вызвало большую тревогу у японцев. Высадка поручика П. И. Маргасова [213]213
  Маргасов Пётр Иванович (1830‒1871), капитан Корпуса флотских штурманов. Из детей военных, отец ‒ кондуктор. Родился в Петербурге, там же воспитывался в 1-м штурманском полуэкипаже. В службу вступил в 1842 г. кадетом, произведён в кондукторы в 1852 г. По окончании курса выпущен в 1853 г. прапорщиком. Принимал участие в Крымской войне. В 1857 г. переведён из Балтийского флота в Сибирскую флотилию. С 28 июня 1858 г. по 5 июня 1861 г. на Сахалине начальник Кусунайского и Мануйского военных постов. В дальнейшем проходил службу на различных должностях в Сибирской флотилии, в 1868 г. произведён в капитаны. В 1865 г. женился на дочери титулярного советника Чельцовой Марии. В 1866 у них родился сын Пётр, в 1868 г. дочь Мария. После смерти П.И. Маргасова дети остались на попечении его брата полковника Маргасова Константина Ивановича.


[Закрыть] в июле 1858 г. с командой матросов из 22 человек с большим запасом продовольствия, инструментами, домашними животными и даже с собаками и кошками, свидетельствовала о серьёзности намерений. Сразу же матросы починили прошлогодние постройки, возвели несколько новых домов, построили пекарню. Зимой отряд Маргасова начал строительство дома на месте будущего поста Мануэ на восточном побережье, а также станка Сметанинское зимовье на горном перевале между Мануэ и Кусунаем.

Японские власти решают увеличить своё присутствие в местах занятых русскими. В 1859 г. они построили в Кусунае административное помещение, где разместилось шесть человек, во главе с чиновником Ивата Сандзо. Сложилось своеобразное равновесие сил по линии Кусунай – Мануй.

В 1860–1861 г. на Сахалине работала научная экспедиция, организованная Императорским Русским Географическим обществом. В состав экспедиции входили: руководитель магистр Дерптского университета Ф. Б. Шмидт [214]214
  Шмидт Фёдор Богданович (1832‒1908), российский геолог, ботаник и палеонтолог. В 1852 г. окончил курс кандидатом в Дерптском университете. С 1856 г. по 1859 г. служил помощником директора Дерптского ботанического сада. В 1859, зарекомендовав себя целым рядом научных работ, он был приглашён Императорским русским географическим обществом принять участие в качестве геолога и ботаника, руководителя физического отдела Амурско-Сахалинской экспедиции в Амурский край и на остров Сахалин, где и работал в 1859‒1862 гг. В результате экспедиции найдена ископаемая юрская флора Амурской области и открыты меловые и третичные отложения на Сахалине. Вместе с П. П. Гленом и А. Д. Брылкиным изучал флору Сахалина, дал первое описание растительного и геологического строения острова. Шмидт предложил разделение Сахалина на две физико-географические и растительные области: северо-восточную и юго-западную. Составил первую геологическую карту залива Петра Великого. За работу на Дальнем Востоке Русское географическое общество наградило Шмидта золотой медалью. В 1866 г. был отправлен Академией наук в новую экспедицию в низовья реки Енисей для исследования найденного там трупа мамонта. В 1872 избран адъюнктом, а в 1874 г. академиком Императорской академии наук, непрерывно продолжая работать по изучению фауны силурийской системы, особенно трилобитов, по исследованию ледниковых образований Прибалтийского края и по разработке сибирских коллекций, доставляемых русскими научными экспедициями, и принимая живое участие в деятельности петербургских учёных обществ и таковых же Прибалтийского края, в большинстве которых он состоял почётным членом. В 1873‒1900 гг. был директором Минералогического музея Петербургской Академии наук. Именем Ф.Б. Шмидта на Сахалине назван полуостров.


[Закрыть], геолог П. П. фон Глен [215]215
  Глен Пётр Петрович (1837‒1876), флорист-систематик, путешественник, исследователь Амура и Сахалина. Закончил кандидатом Дерптский университет. Сразу после окончания университета был зачислен в состав Амуро-Сахалинской экспедиции по приглашению Ф.Б. Шмидта. В экспедиции провёл два года, издал интереснейшие отчёты. В последующие годы работал консерватором Императорского Санкт-Петербургского Ботанического сада. Именем П.П. Глена Ф.Б. Шмидтом назван ряд сахалинских растений: ель Глена, лилия Глена, кардиокринум Глена и некоторые другие. Скончался П.П. Глен скоропостижно, в возрасте 39 лет.


[Закрыть], военный топограф Г. В. Шебунин [216]216
  Шебунин Герасим Васильевич (1833‒1889), подполковник Корпуса военных топографов. Будучи унтер-офицером, как топограф, принял участие в Амурско-Сахалинской экспедиции под руководством Ф.Б. Шмидта. Вместе с ним проплыл вдоль западного побережья Сахалина из Дуэ до Кусунайского поста, затем прошёл на восточный берег к Мануэ и по Восточному берегу до залива Терпения. В 1861 г. Г.В. Шебунин вернулся в Дуэ. Им была составлена карта Южного Сахалина в сорока верстовом масштабе. Именем Шебунина на Сахалине названы гора и залив в Углегорском районе, посёлок, гора и река в Невельском районе.


[Закрыть] и этнограф А. Д. Брылкин [217]217
  Брылкин А.Д. (), участник Амуро-Сахалинской экспедиции Ф.Б. Шмидта в 1859–1862 гг., изучал этнографию и флору Сахалина и Приамурья. Прибыл на Сахалин в пост Дуэ в 1860 г. Собрал много этнографических материалов, большинство из которых остались неопубликованными. Его именем названы – гора в Углегорском районе и род растений – брылкиния хвостатая.


[Закрыть]. Базой экспедиции стал Кусунайский пост. Участники экспедиции оставили ценные свидетельства о ситуации на юге Сахалина. А. Д. Брылкин писал: «Численность японцев на Сахалине с каждым днём увеличивается. Со времени основания русских постов на р. Кусунае и Мануэ, они основали много новых селений. В настоящее время самое северное их селение по восточному берегу – Могун-Котан, по западному Усури (около 200 в. выше Кусуная). Они никак не думают признавать границей Кусунай и считают своим всё пространство до Усури и оз. Тарайки; их джонки в продолжении всего навигационного времени беспрестанно приходят на Сахалин, снабжают селения огромными запасами продовольствия и вывозят отсюда местные произведения.

Илл. 49. Ф. Б. Шмидт, руководитель Амуро-Сахалинской экспедиции1860-1861 гг.

Илл. 50. Сахалинский реликт, лилия Глена, названная в честь П. П. Глена

Японцы добывают здесь огромное количество рыбы, особенно сельдей. Оставляя часть для своего продовольствия, всю остальную рыбу они варят, для отделения жира, потом прессуют в виде больших кирпичей и, несколько просушив, отправляют в Японию для удобрения рисовых полей. Ежегодно несколько десятков джонок занимаются перевозкой в Японию этого удобрения, а также солёной рыбы и сушенной морской капусты, которая выбрасывается здесь на берег в огромном количестве» [218]218
  Брылкин A. Д. Письма с Сахалина//Записки Сиб. Отд. Имп. Русс. Геоф. Об-ва. Кн. 7. Иркутск, 1864. С. 20.


[Закрыть].

В это же время в русско-китайских отношениях произошло событие, окончательно поставившее точку в решении амурского вопроса. 2 ноября 1860 г. в Пекине был заключён дополнительный Пекинский договор, который формально считался дополнительным, так как его статьи подтверждали и поясняли Айгуньский и Тяньцзинский договоры. Однако фактически он имел самостоятельное значение. Договор установил русско-китайскую границу по рекам Амуру, Уссури, Сунгача, оз. Ханка, рекам Беленхэ и Тумангачи, где у России появлялся ещё один сосед – Корея. Добился подписания Пекинского договора и подписал его от России талантливый русский дипломат Н. П. Игнатьев [219]219
  Игнатьев Николай Павлович (1832‒1908), русский дипломат, государственный деятель, генерал-адъютант. В 1859 г. назначен уполномоченным в Китай для ведения переговоров по пограничным вопросам При его участии был заключён 2 ноября 1860 г. Пекинский договор; В 1861‒64 гг. ‒директор Азиатского департамента МИД, в 1864‒77 гг. ‒ посол в Турции, в 1881‒1882 ‒ министр внутренних дел.


[Закрыть], которому вскоре, уже, на посту директора Азиатского департамента МИДа предстояло сказать своё слово в обсуждении сахалинского вопроса, единственного, остававшегося пока нерешённым на Дальнем Востоке.

Пекинский договор вызвал всеобщую положительную оценку. В отчёте МИДа за 1860 г. Горчаков указывал, что Россия осуществила достижение естественных границ с Китаем и доступ в Тихий океан. В докладе царю в августе 1861 г. Горчаков отмечал: «За нами утверждается обширный край, к востоку от Уссури и по Амуру лежащий», на что последовала резолюция Александра II: «Очень рад» [220]220
  Хевролина В.М. Николай Павлович Игнатьев. Российский дипломат. М., 2009. С. 103‒104.


[Закрыть]. Тогда же Н. П. Игнатьев был назначен на должность директора Азиатского департамента МИД.

В самой Японии всё ощутимее чувствовались признаки политического и экономического кризиса. Время натуральной экономики, феодальных отношений подходило к концу. В стране крепла оппозиция феодалов, которая хотела ликвидировать власть сёгуна, но сохранить феодальную систему, восстановив власть императора. Пока это вылилось в движение за изгнание из страны иностранцев (соннодзён), которых обвиняли во всех бедах, постигших Японию. Поэтому весной 1861 г. японское министерство иностранных дел обратилось ко всем странам, заключившим с Японией договора с просьбой об отсрочке открытия портов. Положительный отклик это обращение встретило только в России. Учитывая сложную политическую обстановку в Японии, рост террористических актов против иностранцев А. М. Горчаков 20 января 1862 г. сообщил бакуфу (правительству сёгуна), что русский император, принимая во внимание доводы японской стороны, согласен на семилетнюю отсрочку открытия портов, если на это согласятся другие договорные державы. В письме выражалась надежда, что Япония оценит это новое доказательство дружеского расположения к ней России [221]221
  Кутаков Л.Н. Россия и Япония. М., 1988. С. 149‒150.


[Закрыть].

Илл. 51. Первое японское посольство в России 1862 г.

В 1862 г. в Европу была снаряжена японская дипломатическая миссия для решения ряда вопросов, вытекавших из договоров. На миссию были возложены и полномочия на ведение переговоров в Петербурге по Сахалину, отстаивание разграничения острова по 50-й параллели. Посетив Париж, Лондон, Гаагу и Берлин, где были достигнуты договорённости о пятилетней отсрочке открытия портов Ниигата, Хёго, Осака и Эдо, миссия пошла на уступки в снижении таможенных тарифов на ввозимые в Японию товары и некоторые другие незначительные послабления.

14 июля 1862 г. японское посольство прибыло в Петербург. Газеты «Кронштадтский вестник» и «Санкт-Петербургские ведомости» подробно освещали визит необычных гостей. Был опубликован полный список лиц, составляющих японское посольство из 38 человек. Из них семь человек были выделены как руководители: «1. Такено-уци-Симодске но-Ками, (первый посланник, князь Симодский). 2. Матею-даира Ивани-но-Ками (товарищ посланника). 3. Киокок Нотоно-Ками (товарищ посланника). 4. Сибата-Сада-Таро (начальник свиты). 5. Мориама Такициро (секретарь, говорит на голландском и английском языках). 6. Хитака Кей-Сабуро (советник по финансовой части). 7. Фукутаваку Таро» [222]222
  Первые японские посольства в России в газетных публикациях 1862‒1874 гг. СПб., 2005. С. 11.


[Закрыть]. Описан торжественный приём посольства Александром II в Зимнем дворце 19 июля.

Переговоры с японским посольством были поручены директору Азиатского департамента Н. П. Игнатьеву. С самого начала своей работы министром иностранных дел А. М. Горчаков, в отличие от своего предшественника, обращал особое внимание на Восток, ближний и дальний. Он подал доклад императору о переустройстве Азиатского департамента, стремясь вдохнуть в него новую жизнь, оживить связи России с азиатским миром, воспитать здесь новое поколение специалистов по делам Востока, открыть им дорогу на служебном поприще. Это ему во многом удалось.

Илл. 52. Приём японского посольства императором Александром II 19 июля 1862 г.

Г. В. Чичерин в исследовании о дипломатической деятельности Горчакова отмечал: «Интерес к азиатской политике сближал кн. Горчакова с Великим князем Константином Николаевичем, они вели долгие непринуждённые беседы об азиатских делах и сообща трудились над их разрешением. Но между ними были и разногласия. Считая русскую политику в Азии свободной от связывающих обстоятельств, кн. Горчаков относился с большой осторожностью к действительному движению русской политики в азиатских центральных областях и смотрел с опасением на возможные результаты неосмотрительной поспешности, давление русских сил в отдельных предприятиях, увлечения местных начальников и их азиатских властителей, на могущие произойти столкновения с европейскими державами на Дальнем Востоке, притом в трудных географических и климатических условиях дикой и частью пустынной Азии. Всё это требовало бы непомерного напряжения русских сил в годы внутренних преобразований ради целей, не окупающих средств. Кн. Горчаков опасался неосторожности деятелей военного и морского ведомств, не исполнявших иногда на местах задачи азиатской политики. Вследствие всего этого, двинув вперёд русскую политику в Азии, он [кн. Горчаков] одновременно сдерживал её. При совместной деятельности его с Великим князем Константином Николаевичем он был более осторожным из двух. Великий князь – более отважным» [223]223
  Чичерин Г.В. Исторический очерк дипломатической деятельности А.М. Горчакова. М., 2009. С. 331‒332. Пометка Г.В. Чичерина на полях рукописи: «Эту тему я наименее знаю».


[Закрыть].

Илл. 53. Н. П. Игнатьев, директор Азиатского департамента МИД в 1861–1864 гг.

Переговоры с японским посольством начались 26 июля 1862 г. Всего состоялось шесть встреч. Только первая была посвящена открытию портов, Н. П. Игнатьев подтвердил готовность России удовлетворить просьбу Японии о пятилетней отсрочке открытия портов Хёго, Осака, Эдо и Ниигата и на изменение японской денежной системы на одинаковых с другими договорными государствами условиях. Все последующие заседания были посвящены сахалинскому вопросу. Как и на переговорах с Н. Н. Муравьёвым-Амурским в Эдо, японская сторона отстаивала принадлежность острова до 50 параллели Японии. Российская сторона также придерживалась аргументов, очерченных в своё время Н. Н. Муравьёвым – принадлежность всего Сахалина России и проведение границы между двумя государствами по проливу Лаперуза. Как и в Эдо переговоры явно заходили в тупик.

На последнее заседание Н. П. Игнатьев пригласил капитан-лейтенанта Н. В. Рудановского, который к этому времени служил на Балтике. Опираясь на мнение Рудановского, его знание Сахалина и опыт взаимоотношений с японцами, Игнатьев в своём заявлении ещё раз указал на то, что японцы не имеют никаких прав на Сахалин.

Илл. 54. Залив Владимира в Японском море на юго-востоке Приморского края, бухта Южная. Слева – полуостров Рудановского

По итогам переговоров был составлен совместный меморандум, во втором параграфе которого отмечалось: «Российское правительство принимает во внимание то, что переговоры по разграничению на острове не достигли результата. Однако в силу желания японского правительства решить этот вопрос сим заявляется, что военному губернатору Приморья П. В. Казакевичу, в чьё ведение входит Сахалин, будут даны соответствующие полномочия…» [224]224
  Цит по: Трёхсвятский А.В. Сахалин в системе русско-японских отношений в XIX в. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Владивосток, 2003. С. 224.


[Закрыть]. 31 августа 1862 г. он был подписан министром иностранных дел А. М. Горчаковым и членами японской миссии. Это был главный и единственный результат переговоров. Японское посольство сохраняло лицо, Россия, соглашаясь на отсрочку переговоров по Сахалину, рассчитывала на дальнейшее укрепление своих позиций на острове и осложнение внутриполитического положения в Японии.

Прошёл год. П. В. Казакевич, получивший полномочия от Александра II на ведение переговоров с японской стороной о пограничном разграничении, напрасно ожидал от неё каких-то инициатив. Японское правительство уклонялось от отправки уполномоченных в Николаевск к П. В. Казакевичу, рассчитывая выиграть время, чтобы укрепиться на Сахалине. Внутреннее положение в самой Японии, где усиливалось движение за восстановление власти императора, также осложняло ситуацию. Имели место, как писал консул И. А. Гошкевич и «наущения иностранцев».

На Сахалине по линии Кусунай – Мануэ продолжалось обустройство японских поселений и русского Кусунайского поста. По «Ведомости о сдаче построек и имущества Косунайского поста на о. Сахалине от 4 июля 1861 г.» в посту имелись:

Казарма 7 саженей – 1. Казарма 6 саженей – 1. Офицерский дом – 1. Дом для лазарета – 1. Бани – 2. Кухня – 1. Пакгауз – 2. Отхожее место – 1. Сараи для корья – 5. Кирпичных заводов – 2. Шлюпок больших – 1. Шлюпок малых – 1. Пристань на реке – 1. Начато строительство часовни – 1.

Сдал поручик Маргасов, принял прапорщик Исаков [225]225
  Костанов А.И., Самарин И.А. Пост в заливе Делангля (к 150-летию русского военного поста Кусунай). Южно-Сахалинск, 2007. С. 17‒18.


[Закрыть].

В 1864 г. матросов поста сменили солдаты 2-й роты 4-го Восточно-Сибирского линейного батальона, которыми командовал поручик Миньчук. Содержание поста перешло от морского к военному ведомству.

29 января 1865 г. генерал-губернатор Восточной Сибири М. С. Корсаков представил Александру II записку «Обзор действий и настоящего положения дел относительно владения островом Сахалином». В ней, опираясь на донесения Казакевича и Гошкевича, он сообщал, что японское правительство не думает отправлять посольство в Николаевск, а наоборот стремится захватить Южный Сахалин, поставив Россию перед совершившимся фактом. Он предлагал срочно принять ряд мер: основание русских поселений на юге Сахалина, отправка 1–2 рот для создания укреплённых постов, усиление русского влияние среди айнов.

По указанию Александра II Министерство иностранных дел рассмотрело записку Корсакова и одобрило её основные положения. 21 мая 1865 г. состоялось особое совещание между великим князем Константином Николаевичем, генерал-губернатором Восточной Сибири М. С. Корсаковым и министром иностранных дел А. М. Горчаковым, на котором была выработана программа действий по ограждению прав России на Сахалине. На её основании Горчаковым была составлена инструкция для генерал-губернатора Восточной Сибири, учитывающая все его предложения.

В соответствии с этой инструкцией М. С. Корсаков распорядился, прежде всего, усилить Кусунайский пост. Затем военные отряды должны были постепенно продвигаться своими постами к югу, пользуясь неразделённостью острова между Россией и Японией. Команды всех постов были объединены в Сахалинский отряд, подчинявшийся одному начальнику подполковнику В. П. Де-Витте [226]226
  Де-Витте Валерий Павлович (1832‒1882), генерал-майор. Принадлежал к старинному германскому роду из Курляндии. В 1849 г. окончил Пажеский корпус. Будучи адъютантом Генерал-губернатора Восточной Сибири был направлен на о. Сахалин. Начальник Сахалинского отряда (1865–1868), подполковник; основал на о-ве ряд первых военных постов. С 16 апреля 1867 г. полковник, с 1874 г. генерал-майор. В 1869 ‒ 1876 гг. исправлял должность гражданского губернатора Якутской области.


[Закрыть]. Вместе с ним в Кусунай в июле 1865 г. прибыло 110 переселенцев, включая женщин и детей. Хорошо эти события описаны в докладной записке самого В. П. Де-Витте: «Бывший Военный Губернатор Приморской области, получив предписания от Генерал-Губернатора Восточной Сибири об усилении в нынешнем лете поста К[у]сунай, сделал следующие распоряжения:

Приказал приготовить команду нижних чинов от Линейного № 4 батальона, в числе одного офицера и 50 рядовых, снабдить их всеми нужными вещами и материалами, а также годовою провизией и провиантом. При этой команде должны были отправиться Адъютант подполковник Де Витте, два топографа для занятия съёмкой, один фельдшер и вахтер; кроме того посылались 17 человек на смену старой команды и четыре семейства нижних чинов.

Илл. 55. В. П. Де-Витте. С портрета художника И. В. Попова

Находившийся в это время в г. Николаевске, Начальник эскадры Тихого океана, Контр-Адмирал Ендогуров [227]227
  Ендогуров Иван Андреевич (1812–1871), контр-адмирал, командующий Тихоокеанской эскадрой в 1864‒1865 гг., участник Крымской войны.


[Закрыть], предложил Военному Губернатору перевести из Де-Кастри весь десант с провиантом и со всем имуществом на двух корветах: «Варяг» и «Богатырь». Из Николаевска в Де-Кастри команда была доставлена на транспорте «Маньчжур».

11 августа, рано утром, корвет «Варяг» под Контр-Адмиральским флагом вышел в море и на другой день, в 10 часов утра, совершив самый благополучный переход, бросил якорь в виду поста Кусуная. Немедленно начал высаживать команду на берег и выгружать всю провизию, имущество и скот. В течение 4 ^х часов всё было на берегу и тотчас же было приступлено к перенесению всех предметов в имеющиеся помещения при посте. Затем, Контр-Адмирал Ендогуров, отправился на корвете в Хакодате, отдав приказание в Де-Кастри, чтобы корвет «Богатырь», забрав остальной провиант для поста Кусуная, следовал к нему на соединение. 18 числа прибыл помянутый корвет и благополучно доставил весь груз.

В настоящее время пост Кусунай обеспечен продовольствием на 100 человек с лишком на год.

Илл. 56. Корвет «Варяг»

Илл. 57. Корвет «Богатырь»

По прибытии на место, немедленно сделаны распоряжения о занятии нижних чинов необходимыми первоначальными приготовлениями к разным постройкам. Предположено выстроить новый хлебный магазин, на 10. 000 пудов провианта, казарму на 100 чел., офицерский дом, два дома для женатых солдат, кузницу, погреб и пороховой погребок. Люди отправлены в лес для рубки и пилки брёвен, началась большая заготовка кирпича, дров, угля и сена. Даны люди двум топографам для съёмки окрестности поста и кратчайшего поперечника между ними; каждый имеет по 10 человек для носки инструментов и провизии. Отправлена была команда в пост Мануэ для снабжения его разными продуктами, и вообще сделано подробное распределение занятиям.

К зиме настоящего года можно будет построить часть казармы для остальной команды, дом для семейных нижних чинов и приступить к постройке нового магазина, для чего уже очищено место и сделан оклад, а на будущий год докончить оба здания и вновь выстроить выше сказанные строения. Опытность и усердие местного постового начальника, поручика Миньчука, порука за успех дела. Таким образом, пост Кусунай примет большой и лучший вид, и на время может помещать прибывающие команды с их имуществом. В посту имеется огород, в котором растут хорошие овощи.

В июне 1865 г. в Мануэ вышло неудовольствие с японцами из-за ловли рыбы, потом решили ловить по денно; в Кусунае ведётся такой порядок. В этом году не было хорошего улова. В реках ловят горбушу, а в море селёдку. Полезно прислать в пост Кусунай для опыта земледельческие орудия и разных хлебных семян. По словам постового Начальника, оказывается, что земля в окрестностях поста удобна для распашки на японской стороне, где уже имеется часть огорода. Японцы с затруднением отвели место и то только в уважение к Начальнику поста.

Японцы, живущие близ Кусуная и в других местах острова, не обрабатывают полей, не заводят огородов, все жизненные продукты им привозят на джонках, приходящих из Японии вместе с рабочими людьми, которые нанимаются для ловли рыбы, для некоторых домашних занятий, а в сентябре месяце отправляются обратно.

Спустя несколько дней по прибытию моём в Кусунай, японские чиновники, живущие против поста, приходили ко мне для переговоров, чтобы узнать, зачем топографы ставят знаки, по какому это приказанию, и можно ли будет потом их снять? Я отвечал, что топографы ставят вехи по приказанию Генерал-Губернатора, чтобы снять на план окрестности Мануэ и Кусуная и, что после, когда не будет нам нужно, пожалуй, можно их снять. Этот разговор был записан одним из приходящих чиновников. Других переговоров не было, и зашёл частный разговор. Между прочим, я поблагодарил старшего за отправление моего конверта в Хакодате; я извещал нашего консула о моём прибытии и просил ответа этим же путём.

Со слов чиновников видно, что они считают речку Кусунай границею между нами, и просили меня в случае, если я пожелаю ехать на юг в деревню Сереаро и Мауки, дать им знать, чтобы предупредить властей живущих в них. Я им обещал…» [228]228
  РГА ВМФ. Ф.1191. Оп. 1. Д. 79. Л. 1‒4.


[Закрыть].

Активность русских встревожила японские власти. За время прошедшее после миссии Н. Н. Муравьёва в Эдо им так и не удалось создать систему надёжной пограничной охраны на Сахалине. Губернатор Хакодате Коиде Ямато-но-ками предложил правительству провести снова переговоры с Россией и на дипломатическом уровне попытаться убедить её отказаться от создания постов на острове к югу от Кусуная. В мае 1866 г. губернатор сообщил русскому консулу Е. М. Бюцову [229]229
  Бюцов Евгений Карлович (1837‒1904), русский дипломат. Родился в шведской по происхождению семье потомственных российских дипломатов. После окончания Александровского лицея стал секретарём по дипломатической части при генерал-губернаторе Восточной Сибири Н.Н. Муравьёве. Участвовал в подготовке Айгунского договора 1858 г. С 1858 г. на службе в МИД России. В период 1862‒1873 гг. работал в дипломатических и консульских представительствах в Китае и Японии.


[Закрыть] (сменившему в 1865 г. Гошкевича), что японское правительство решило отправить в сентябре посланника в Петербург с официальным извинением за невыполнение условий протокола 1862 г. и снова обсудить пограничный вопрос. В ноябре 1866 г. Бюцов сообщил, что японское правительство «по совету посторонних руководителей» решило послать миссию в Петербург, чтобы добиться разграничения Сахалина. Не дожидаясь официального согласия от российского МИДа, японское правительство отправило посольство в Петербург в составе бывшего губернатора Хакодате Коиде Ямато-но-ками и инспектора Исикава Суруга-но-ками. 5 января 1867 г. они прибыли в Петербург [230]230
  Файнберг Э.Я. Русско-японские отношения в 1697‒1875 гг. М., 1960. С. 214.


[Закрыть] и были приняты Александром II.

«Кронштадтский вестник» в № 6 (808) за 13 января 1867 г. сообщал: «На днях прибыло в Петербург японское посольство, состоявшее из 19 человек. Цель его приезда – условиться с нашим правительством относительно пограничной черты на острове Сахалин. Огромные залежи каменного угля, прекрасного достоинства, придают Сахалину особенную цену и значение. На пути в Россию японцы посетили Париж и Берлин, а отсюда посольство намерено отправиться в Америку». И ещё одна заметка появилась в «Кронштадтском вестнике» через несколько дней: «В «La France», от 5-го февраля, пишут, что находящееся в Петербурге Японское посольство вступило в переговоры с князем Горчаковым о заключении торгового трактата и об исправлении границы на острове Сахалин, две трети которого принадлежат России и третья часть Японии. Этот остров, хотя и мало населён, имеет для Японии большое значение, как станция для рыболовства» [231]231
  Первые японские посольства в России в газетных публикациях 1862‒1874 гг. СПб., 2005. С. 51.


[Закрыть].

23 января начались переговоры. Русским уполномоченным был назначен директор Азиатского департамента П. Н. Стремоухов [232]232
  Стремоухов Пётр Николаевич (1823‒1885), русский дипломат и государственный деятель. Принадлежал к старинному дворянскому роду. Образование получил в Александровском лицее. По окончании курса в 1842 г. поступил на службу в азиатский департамент министерства иностранных дел. В 1856 г. был назначен генеральным консулом в Рагузе. В середине 1858 г. вернулся в азиатский департамент, вскоре был назначен в нём начальником отделения, в 1861 г. занял место вице-директора, а в 1864 г. ‒ директора департамента. Находясь на этом посту и пользуясь доверием князя А.М. Горчакова, принимал деятельное участие в делах, касавшихся интересов России на Дальнем Востоке. В 1863 г. пожалован императором звания камергера. В 1875 вышел в отставку с производством в действительные тайные советники. Умер 24 апреля 1885 г. в собственном имении в селе Фитиж Льговского уезда Курской губернии. Фамильный склеп сохранился до наших дней.


[Закрыть], сменивший на этом посту в 1864 г. Н. П. Игнатьева. Это был опытный дипломат. После окончания Александровского лицея в 1842 г., он поступил на службу в МИД, где приобрёл репутацию деятельного чиновника и высокого профессионала. Его дипломатические способности высоко ценили Александр II и А. М. Горчаков. О твёрдых принципах П. Н. Стремоухова хорошо говорит эпизод, описанный Г. В. Чичериным в исследовании о дипломатической деятельности А. М. Горчакова: «При легко воспламеняющемся характере кн. Горчакова, его свободное отношение к подчинённым и к иерархическим порядкам могло вместо пользы служащим вести к обратным последствиям. Так однажды, когда чиновник Азиатского департамента пропустил при переписывании фразу, кн. Горчаков пришёл в величайшее бешенство и приказал, чтобы виновный немедленно подал в отставку. Директора Азиатского департамента, Стремоухова, не было; узнав о случившемся, он велел к прошению чиновника об отставке присоединить своё собственное прошение, тогда и все начальники отделений присоединили свои прошения об отставке. Когда это было передано кн. Горчакову, он взял назад своё распоряжение» [233]233
  Чичерин Г.В. Исторический очерк дипломатической деятельности А.М. Горчакова. М., 2009. С. 237.


[Закрыть].

Переговоры шли трудно. О том, как изворотливо их вели японские уполномоченные можно проследить по протоколу первого дня переговоров.

«Протокол первого заседания 22 января 1867 г.

РГА ВМФ. Ф. 315. Оп. 1. Д.1144. л. 4‒12.

Все протоколы внимательно изучал А. М. Горчаков и затем передавал их Александру II. Заседания продолжались 28, 31 января, 3, 7, 10, 14, 17, 22 февраля. Переговоры шли трудно. Стремоухов подчёркивал, что в конфликтах на Сахалине виноваты сами японцы, занимающие не принадлежащие им земли и подстрекающие местных жителей против русских. Русское правительство вынуждено принять контрмеры для ограждения своих законных интересов. Единственным средством избежать столкновений – является установление границы по проливу Лаперуза. Кроме того правительство России исходит из того, что Сахалин составляет одно целое с Приамурским краем и захват его иностранной державой причинит России большой ущерб. Стремоухов отметил готовность России уступить Японии остров Уруп и сохранить японские рыболовные промыслы на юге Сахалина.

Японские уполномоченные доказывали, что Япония имеет права на Сахалин и не может уступить его России, так как это вызовет возмущение японского народа и насмешки иностранных государств. Дискуссии продолжались на всех заседаниях. 14 февраля Коидэ предложил заключить временное соглашение о Сахалине, так как японское посольство не может вернуться на родину без каких-либо результатов. Стремоухов категорически отверг японский проект, он предложил официально подтвердить право русских создавать поселения на Южном Сахалине и распространить на них свою юрисдикцию. Против этого резко выступил Коидэ. Обсуждение русского проекта продолжилось 28 февраля.

Наконец 18 марта 1867 г. было подписано временное соглашение о совместном владении Сахалином, состоявшее из двух частей. «В первой части приводились предложения России:

1) установить границу по проливу Лаперуза;

2) сохранить за японцами принадлежавшие им рыболовные промыслы на Сахалине;

3) передать Японии остров Уруп с прилегающими островками: Чирпой, Брат Чирпоев и Броутон;

4) установить временные правила для русских и японцев на Сахалине ввиду невозможности прийти к соглашению.

Во второй части сообщалось об отклонении японскими уполномоченными всех русских предложений, кроме четвёртого, и предлагались следующие временные правила:

Статья 1-ая

Русские и Японцы должны поддерживать на Сахалине мирные и согласные отношения. Решение могущих возникнуть споров и недоразумений поручается местным начальникам. Если они не могут покончить дела, то оно разрешается ближайшими Губернаторами Русским и Японским.

Статья 2-ая

В силу общности владения, Русские и Японцы могут свободно ходить и ездить по всему острову, селиться и возводить строения во всех местах, которые ещё не заняты постройками, промышленными заведениями или садами.

Статья 3-ья

Туземцам на острове предоставляется полная свобода, как по личным правам, так и по имуществу. Они могут, по свободному уговору, наниматься к Русским и Японцам. Если туземец задолжает Японцу или Русскому, деньгами или товаром, или состоит уже ныне в долгу, то для уплаты долга может, если пожелает, поступить на услужение на заранее определённое время.

Статья 4-ая

Если, со временем, Японское Правительство изъявит соглашение на вышеизложенные предложения Русского Правительства, то, для переговоров об окончательном трактате, будут назначены ближайшие местные губернаторы.

Статья 5-ая

Вышеизложенные правила должны войти в силу, как только будут получены на острове Сахалине местными властями, то есть, не позже, как через шесть месяцев их подписания; все другие маловажные дела, которые не упомянуты в этих правилах, будут разрешаться местными обоюдными начальниками на тех же основаниях, как было до сих пор…

Санкт-Петербург, 18 марта 1867 года

Директор Азиатского Департамента Тайный Советник Стремоухов

Коидэ Хидэсанэ (Яматоноками)

Исикава Тосимаса (Суруганоками)» [234]234
  Трёхсвятский А.В. Сахалин в системе русско-японских отношений в XIX в. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Владивосток, 2003. С. 231‒232.


[Закрыть].

Временное соглашение являлось определённым шагом вперёд в решении сахалинского вопроса, так как лишало японцев повода препятствовать освоению русскими южного Сахалина. В отчёте МИД России за 1867 г. отмечалось, что хотя в целом переговоры были безуспешными, но не бесполезны, поскольку Япония убедилась в твёрдости позиции России и признала право русских свободно передвигаться по всему Сахалину и заниматься хозяйственной деятельностью. А. М. Горчаков считал соглашение более выгодным, чем II статья Симодского трактата, считая что, надо немедленно воспользоваться общностью владений и принять такие меры, чтобы спорная часть острова силой самих обстоятельств перешла в наше ведение.

15 июня 1967 года, в день пятидесятилетия своей дипломатической службы, князь А. М. Горчаков был возведён в достоинство государственного канцлера Российской империи.