Текст книги "Создание министерской системы управления в России в первой трети XIX века: историко-правовой аспект"

В это же время⁵⁹⁷ в Министерстве иностранных дел была предпринята попытка разработки нового, единого учредительного документа – «Постановление для Государственной Коллегии иностранных дел»⁵⁹⁸.

Этот документ содержал положения о целях и задачах Коллегии иностранных дел – Министерства иностранных дел, руководящие начала, регулирующие деятельность структурных подразделений и должностных лиц, а также структуру Министерства иностранных дел.

К сожалению, в фондах АВПРИ сохранился только черновик этого документа, что не позволяет делать ссылку на этот источник как на официальный документ.

Но, даже и в этом случае отдельные положения этого источника имеют определенную ценность.

Прежде всего это: 1) подтверждение особого положения Коллегии иностранных дел которая «на основании Генерального регламента есть старшая и за Святейшим Синодом и Правительствующим Сенатом первое присутственное место»⁵⁹⁹; 2) определение нового состава присутствия Коллегии иностранных дел – министр, товарищ министра и 3-й член коллегии⁶⁰⁰; 3) толкование должности товарища министра иностранных дел, как должности бывшего «вице-президента в других коллегиях»⁶⁰¹; 4) подразделение Коллегии иностранных дел на два департамента: Секретный и Публичный⁶⁰².

Не менее важна конкретизация предполагаемого состава Секретного департамента т. е. Секретной экспедиции (в виде 4-х экспедиций – для переписки на русском, французском, немецком языках и по азиатским делам⁶⁰³) и Цифирной экспедиции (Экспедитор, 2 помощника и 6 письмоводителей⁶⁰⁴), а кроме того, подтверждение подчиненности по ряду церемониальных вопросов Церемониального департамента Министерству иностранных дел, несмотря на принадлежность его чиновников к придворному штату⁶⁰⁵.

Это в особенности важно в отношении Цифирной экспедиции и Церемониального департамента, поскольку дореволюционные⁶⁰⁶ и современные⁶⁰⁷ исследования содержат крайне мало информации об этих структурных подразделениях Министерства иностранных дел.

Тем самым, как таковое Министерство иностранных дел в первые годы его существования состояло из Коллегии иностранных дел и подчиненных непосредственно министру иностранных дел Канцелярии министра иностранных дел, Цифирной экспедиции и Церемониального департамента⁶⁰⁸.

Причем современные архивные разыскания, проведенные автором монографии, опровергают устоявшийся факт, что Церемониальный департамент был включен в состав Министерства иностранных дел в 1802 г.⁶⁰⁹

Официальное присоединение Церемониального департамента к Министерству иностранных дел произошло только в январе 1806 г. на основе «изустного доклада его императорскому величеству товарища министра иностранных дел и воспоследовавшего высочайшего соизволения»⁶¹⁰.

В этом же году, 16 июля 1806 г. при Коллегии иностранных дел было учреждено Переводческое отделение, состоящее из 2-х частей – европейской и азиатской⁶¹¹.

Затем, в августе 1806 г. были утверждены специальные оклады жалованья чиновникам Канцелярии министра иностранных дел⁶¹². Оклады устанавливались не по лицам, а по «местам» т. е. должностям чиновников. При этом, экспедиции Канцелярии были преобразованы в отделения⁶¹³. (Хотя, по свидетельству официального, дореволюционного очерка истории МИД деление на отделения удержалось недолго⁶¹⁴.)

Утверждение окладов чиновников Канцелярии министра иностранных дел способствовало частичному правовому оформлению этого структурного подразделения и превращению его из временного в постоянно действующее учреждение МИД.

Далее, в 1809 г. в составе Министерства иностранных дел и в непосредственном ведении министра иностранных дел образуется Экспедиция консульских дел⁶¹⁵, под руководством начальника, в составе двух его помощников, старшего и младшего⁶¹⁶. Эта Экспедиция создавалась для ведения всей переписки по консульским делам, составления инструкций дипломатическим чиновникам и контроля за их исполнением, а также для ведения переписки по вопросам торговли и мореплавания, связанных с консульской деятельностью⁶¹⁷.

Характерно, что на заседании присутствия Коллегии иностранных дел 12 мая 1809 г. было постановлено – Экспедицию консульских дел «составить … при министре и ввести оную в штат Коллегии иностранных дел»⁶¹⁸.

Тем самым, новое структурное подразделение Министерства иностранных дел включалось в старый штат Коллегии иностранных дел от 6 января 1800 г.

Вместе с тем, создание этой Экспедиции означало изъятие консульских дел из ведения Коллегии иностранных дел⁶¹⁹.

Таким образом, проведение министерской реформы в 1802–1811 гг. сопровождалось в Министерстве иностранных дел в сфере функционального распределения дел постепенным фактическим сужением компетенции Коллегии иностранных дел и расширением компетенции Канцелярии министра иностранных дел и Экспедиции консульских дел. Происходило и структурное разграничение между Министерством иностранных дел и Коллегией иностранных дел. Коллегия иностранных дел все более превращалась из основы Министерства иностранных дел в одно из его структурных подразделений, наряду с Канцелярией министра и Экспедицией консульских дел, а также Цифирной экспедицией и Церемониальным департаментом⁶²⁰.

В сфере делопроизводства в Министерстве иностранных дел установился смешанный коллежско-министерский порядок управления, предписанный Манифестом 8 сентября 1802 г.⁶²¹ В общих чертах его можно реконструировать следующим образом – Коллегия иностранных дел должна была представлять министру еженедельные мемории о текущих делах и представления в особых случаях. Министр отвечал на них предложениями. В случае несогласия с предложениями министра Коллегия иностранных дел представляла министру рассуждения. Если министр настаивал на своем предложении, то решение министра исполнялось, а мнение Коллегии заносилось в журнал.

Реальную же картину порядка управления в присутствии Коллегии иностранных дел рисует «Постановление для Государственной Коллегии иностранных дел» – «Все … дела производятся по порядку в Генеральном регламенте положенному, отбирается резолюция начиная с члена и берется определение или протоколы которые подписываются всеми присутствующими, помечаются обер-секретарем и скрепляются секретарем по части которого дело производилось»⁶²².

Подобный смешанный порядок управления порождал затруднения в делопроизводстве Министерства иностранных дел и без того усложненного специфичностью форм и видов делопроизводственных документов, а также общим обилием текущей документации.

Законодательные акты завершающего периода министерской реформы (1810–1811 гг.): Манифест от 25 июля 1810 г. «О разделении государственных дел на особые управления, с означением предметов каждому управлению принадлежащих»; «Высочайше утвержденное разделение государственных дел по министерствам» от 17 августа 1810 г. и «Общее учреждение министерств» от 25 июня 1811 г.⁶²³, практически не затронули Министерство иностранных дел.

Манифест от 25 июля 1810 г. подтвердил компетенцию Министерства иностранных дел в сфере внешних сношений и оставил данное учреждение на началах установленных Манифестом «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г.⁶²⁴

В «Высочайше утвержденном разделении государственных дел по министерствам» от 17 августа 1810 г. Министерство иностранных дел не упоминалось.

«Общее учреждение министерств» повторило положение Манифеста от 25 июня 1811 г. о внешних сношениях как основном предмете Министерства иностранных дел⁶²⁵, а кроме того, в § 26 оно содержало положение о структуре Военного министерства, Министерства военных морских сил и Министерства иностранных дел, в соответствии с которым соединение всех департаментов в этих министерствах сохраняло наименование коллегий⁶²⁶.

Таким образом, и после издания «Общего учреждения министерств» от 25 июня 1811 г. организационное строительство Министерства иностранных дел не было завершено. Кроме того, Министерство иностранных дел продолжало нуждаться в специальном, едином учредительном документе, который бы точно определял его структуру и порядок делопроизводства.

Министерство юстиции

Учреждение Министерства юстиции было провозглашено в Манифесте «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г.⁶²⁷

Должность министра юстиции совмещалась с должностью генерал-прокурора Правительствующего Сената, что устанавливалось другим правовым актом министерской реформы – Указом Сенату «Об образовании первых трех коллегий в образе производства государственных дел на прежнем основании и о лицах, избранных к управлению министерствами» от 8 сентября 1802 г.⁶²⁸

При этом структура Министерства юстиции никак не была определена в правовых актах начального периода министерской реформы.

Имелись лишь краткие указания Манифеста от 8 сентября 1802 г.⁶²⁹ об оставлении должности министра юстиции на основании инструкции генерал-прокурора⁶³⁰ и Указа Сенату от 8 сентября 1802 г. о назначении в будущем («впредь») товарища министра юстиции⁶³¹.

Таким образом, после 8 сентября 1802 г. первичную структуру Министерства юстиции, возглавляемого министром юстиции и товарищем министра юстиции – должность которого оставалась вакантной, составляла Канцелярия генерал-прокурора, а также подчиненные министру юстиции по должности генерал-прокурора обер-прокуроры Департаментов Правительствующего Сената⁶³².

Благодаря энергичной деятельности первого министра юстиции Г. Р. Державина структура Министерства юстиции начинает активно оформляться.

21 октября 1802 г. высочайше утвержден доклад министра юстиции «О правилах судопроизводства в Правительствующем Сенате и о порядке дачи сенаторами голосов и о согласии их»⁶³³. Этим актом учреждалась Общая консультация обер-прокуроров – совещательный⁶³⁴ орган при министре юстиции для решения наиболее сложных вопросов, вызвавших разногласия при обсуждении в Сенате. Первоначально в составе министра юстиции и обер-прокуроров Сената.

7 января 1803 г. утвержден Штат Департамента министра юстиции⁶³⁵ основного административного органа Министерства юстиции. Департамент министра юстиции учреждался в составе 3-х экспедиций, возглавляемых экспедиторами, под общим руководством директора Департамента.

Наряду с этим в 1803 г. Г. Р. Державиным были утверждены⁶³⁶ правила внутреннего распорядка в Департаменте – «Учреждение Департамента министра юстиции или генерал-прокурора»⁶³⁷, конкретизировавшее состав и компетенцию его структурных подразделений и определившее обязанности чиновников (директора, экспедиторов, экзекутора и юрисконсультов) Департамента министра юстиции.

В соответствии с «Учреждением Департамента министра юстиции или генерал-прокурора» 1-я экспедиция Департамента ведала делами поступавшими из Правительствующего Сената к министру юстиции по должности генерал-прокурора: мемории, доклады и рапорты Сената для поднесения императору; рапорты обер-прокуроров Сената о разногласиях сенаторов, о несогласии обер-прокуроров на положения сенаторов, о сомнениях встречаемых обер-прокурорами при рассмотрении дел в Сенате; ведомости о решенных и нерешенных делах (за исключением дел по Герольдии); прошения по сенатским делам; дела об усыновлении.

2-я экспедиция рассматривала дела по губернским присутственным местам всей империи: рапорты коллежских и губернских прокуроров по всем вопросам их деятельности; ведомости о колодниках и о решенных и нерешенных делах по губерниям; жалобы на губернские присутственные места.

3-я экспедиция заведовала всеми делами по герольдии: ведение списков сенаторов, губернаторов и других чиновников; вопросы определения в должность, продвижения по службе и увольнения чиновников, назначаемых генерал-прокурором; дела по прошениям о награждении чинами и пенсиями; а также дела, не подлежащие широкой огласке (по заблуждениям простолюдинов в религии, по антиправительственным заявлениям, по жалобам крестьян на помещиков, по донесениям о фальшивомонетничестве и т. д.), поручаемые особому столоначальнику⁶³⁸.

Существенную часть кадрового состава Департамента министра юстиции составили чиновники Канцелярии генерал-прокурора⁶³⁹.

Помимо экспедиций в Департаменте министра юстиции учреждались Дежурство и Регистратура (Особая общая регистратура).

Дежурство в составе двух чиновников, регистрировало все пакеты, присылаемые в Департамент и отсылаемые из него⁶⁴⁰.

Регистратура осуществляла регистрацию всех входящих и исходящих бумаг и вела учет именных Указов и высочайших конфирмаций⁶⁴¹.

Таким образом, к началу 1803 г.⁶⁴² структуру Министерства юстиции составляли Консультация обер-прокуроров и Департамент министра юстиции⁶⁴³.

Вопреки устоявшейся точке зрения, введенной в научной оборот в советское время, одним из первых исследователей дореволюционного Министерства юстиции – юристом Н. Н. Ефремовой, о существовании в первые годы деятельности Министерства юстиции наряду с Консультацией обер-прокуроров и Департаментом министра юстиции еще и Канцелярии Министерства юстиции в виде Особой общей регистратуры⁶⁴⁴ и поддержанной А. С. Сениным⁶⁴⁵, юбилейным изданием «Министерство юстиции за 200 лет (1802–2002)»⁶⁴⁶ и новейшей диссертацией Л. А. Тарасовой⁶⁴⁷; мы вынуждены, опираясь на отсутствие архивных документов точно указывающих на Особую общую регистратуру как на Канцелярию Министерства юстиции и на данные современных справочников «Государственность России»⁶⁴⁸ и «Высшие и центральные государственные учреждения России. 1801–1917»⁶⁴⁹, констатировать факт отсутствия в данное время в Министерстве юстиции Канцелярии.

Хотя, вследствие этого, по необходимости и в определенной мере выполнение функций Канцелярии взял на себя Департамент министра юстиции и в том числе его Регистратура (Особая общая регистратура) и предположительно с 1804 г.⁶⁵⁰ Стол для министерской переписки. Но, по нашему мнению это не дает оснований считать Регистратуру Департамента министра юстиции Канцелярией Министерства юстиции.

При этом, в конце 1802 – начале 1803 г. не существовало четкого разграничения между терминами Канцелярия и Департамент министра или министерства.

В воспоминаниях Г. Р. Державина⁶⁵¹, исследовании П. И. Иванова⁶⁵² и юбилейном издании «Министерство юстиции за сто лет 1802–1902»⁶⁵³ Департамент министра юстиции в это время именуется, в том числе, и Канцелярией министра.

Далее, в 1803 г. в ведение министра юстиции перешла Комиссия для составления законов, и одновременно с этим был назначен товарищ министра юстиции Н. Н. Новосильцев⁶⁵⁴.

Таким образом, в 1803 г. структура Министерства юстиции, состоящего под руководством министра и его заместителя – товарища министра юстиции, приняла следующий вид – Консультация обер-прокуроров, Департамент министра юстиции и Комиссия для составления законов.

В следующем 1804 г. по докладу нового министра юстиции П. В. Лопухина⁶⁵⁵ Комиссия для составления законов была закрыта и на основе ее была образована новая Комиссия составления законов при Министерстве юстиции⁶⁵⁶.

Комиссия составления законов под руководством министра юстиции и его товарища была разделена на три экспедиции: 1-я экспедиция для разработки оснований прав, общих законов и судебных обрядов; 2-я экспедиция для составления частных законов провинций; 3-я экспедиция для проверки переводов, редакции и ревизии работ комиссии. Экспедиции находились под наблюдением референдариев (докладчиков)⁶⁵⁷.

Дальнейшие изменения в организационном устройстве Министерства юстиции в основном также были связаны с Комиссией составления законов.

В 1809 г. Комиссия составления законов получает новое образование⁶⁵⁸.

В Комиссии учреждается новый руководящий орган – Совет Комиссии составления законов⁶⁵⁹. В составе – министра юстиции, 2-х членов Комиссии и особо назначенных сенаторов. В компетенцию Совета вошло: разрешение затруднений представляемых от Правления и пересмотр изложения законов по мере их составления⁶⁶⁰.

В ранее существовавший состав Правления Комиссии (министр и его товарищ) был добавлен еще один член. Правление Комиссии осуществляло: рассмотрение и утверждение планов Уложений и Уставов; пересмотр изложения законов; разрешение затруднений; наблюдение за успешным и единообразным движением работ, надзор по экономической части деятельности Комиссии; выбор и назначение чиновников в Комиссию⁶⁶¹.

Вместо экспедиций в Комиссии составления законов было образовано 6 отделений юрисконсультов: Первое – Гражданского уложения; Второе – Уголовного уложения; Третье – Коммерческого уложения; Четвертое – Публичного права и государственной экономии; Пятое – Свода законов Остзейских губерний; Шестое – Свода законов Малороссийских и Польских⁶⁶².

Но, уже 1 января 1810 г. в связи с учреждением Государственного Совета Комиссия составления законов была передана в его состав⁶⁶³.

Тем самым, к началу завершающего периода министерской реформы (1810–1811 гг.) структуру Министерства юстиции вновь составили два подразделения – Консультация обер-прокуроров и Департамент министра юстиции⁶⁶⁴.

Правовые акты завершающего периода министерской реформы (1810–1811 гг.) – Манифест «О разделении государственных дел на особые управления, с означением предметов каждому управлению принадлежащих» от 25 июля 1810 г. «Высочайше утвержденное разделение государственных дел по министерствам» от 17 августа 1810 г. и «Общее учреждение министерств» от 25 июня 1811 г.⁶⁶⁵, не оказали существенного влияния на структуру и организационное устройство Министерства юстиции.

Манифест от 25 июля 1810 г. подтвердил общую сферу компетенции Министерства юстиции – «устройство суда гражданского и уголовного» и факт оставления «предметов и принадлежностей» Министерства юстиции в пределах установленных Манифестом «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г.⁶⁶⁶

«Высочайше утвержденное разделение государственных дел по министерствам» от 17 августа 1810 г. хотя и содержало в себе особый пункт об отделении предметов из Министерства юстиции в состав Главного управления духовных дел иностранных исповеданий⁶⁶⁷, но фактически затрагивало Министерство юстиции в наименьшей степени и опосредованно, так как группа дел отделяемых в ГУДДИИ касалась сферы управления иностранными исповеданиями, находившейся в компетенции Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел, подчиненной Правительствующему Сенату и Министерству юстиции только по ряду судебных и административных вопросов.

«Общее учреждение министерств» от 25 июня 1811 г. повторило положение Манифеста от 25 июля 1810 г., еще раз подтвердив общую сферу компетенции Министерства юстиции, состоящую в устройстве суда⁶⁶⁸ и не оказало влияния на организацию Министерства юстиции.

В связи с этим мы вынуждены опровергнуть распространенное утверждение Н. Н. Ефремовой⁶⁶⁹, А. С. Сенина⁶⁷⁰, коллектива авторов юбилейного издания «Министерство юстиции России за 200 лет»⁶⁷¹ и Л. А. Тарасовой⁶⁷² о том, что Министерство юстиции получило окончательное устройство с изданием «Общего учреждения министерств» от 25 июня 1811 г.

Как известно, «Общее учреждение министерств» заложило единые законодательные основы министерской системы управления, не входя специально в организационное устройство и порядок делопроизводства конкретных министерств и главных управлений⁶⁷³.

Его распространение на центральные государственные учреждения в виде издания специальных «Учреждений» и «Образований» соответствующих министерств и главных управлений, происходило постепенно и растянулось на достаточно продолжительное время.

В практическом выражении «Общее учреждение министерств» способствовало относительно быстрому внедрению в министерствах и главных управлениях порядка делопроизводства и форм письмоводства, установленных этим актом, что же касается организационного устройства центральных государственных учреждений, предписанного «Общим учреждением министерств», то утверждение его в министерствах и главных управлениях потребовало длительного промежутка времени и отличалось своеобразием. (В частности, окончательное устройство Министерства юстиции, по нашему мнению, произошло лишь в 30-х гг. XIX в.)

Пожалуй, наибольшее значение для Министерства юстиции мог бы иметь именной Указ министру юстиции И. И. Дмитриеву от 26 августа 1810 г. о составлении проекта образования вверенного ему Министерства⁶⁷⁴.

Во исполнение Указа, И. И. Дмитриевым в том же году⁶⁷⁵ был разработан и представлен при рапорте на высочайшее усмотрение «Проект образования Министерства юстиции»⁶⁷⁶ – обширный документ, состоящий из 2 глав и 94 параграфов, детально определявший структуру Министерства юстиции⁶⁷⁷ и его подразделений, штатный состав и обязанности чиновников, порядок делопроизводства, включая формы делопроизводственных документов⁶⁷⁸.

Особую ценность этому проекту придавало то, что он разрабатывался на основе проекта «Общего учреждения министерств» М. М. Сперанского⁶⁷⁹, тем самым, значительно опережая в организационном и делопроизводственном плане учредительные документы других центральных государственных учреждений.

К сожалению, по неизвестным до настоящего времени причинам высочайший рапорт И. И. Дмитриева от 26 октября 1810 г. и «Проект образования Министерства юстиции» не получили официального утверждения и остались в архиве Государственного Совета⁶⁸⁰, не оказав влияния на развитие Министерства юстиции в 1810–1811 гг.

Мнения же Н. Н. Ефремовой⁶⁸¹, Л. А. Тарасовой⁶⁸² об утверждении 26 августа 1810 г. проекта устава министерств и А. В. Клименко, А. Б. Савельева⁶⁸³, а также авторского коллектива издания «На службе закону и справедливости: Очерки об отечественных министрах юстиции (1802–2002)»⁶⁸⁴ об утверждении 26 августа 1810 г. Устава Министерства юстиции, не находят документального подтверждения.

Таким образом, и в 1811 г., после издания «Общего учреждения министерств» от 25 июня 1811 г., организационное устройство и порядок делопроизводства Министерства юстиции оставались в том виде, в каком они были определены в «Учреждении Департамента министра юстиции или генерал-прокурора» первого министра юстиции Г. Р. Державина.

Что же касается указания начиная с 1811 г. в официальных изданиях⁶⁸⁵ информации о Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел и местах ей подчиненных, Вотчинном департаменте, Межевой канцелярии и ее конторах, Государственном Санкт-Петербургском архиве для хранения дел упраздненных присутственных мест и Государственном Московском архиве старых дел, в составе Министерства юстиции, то по нашему мнению, эти учреждения не являлись структурными подразделениями Министерства юстиции, а были лишь учреждениями подчиненными Министерству юстиции по ряду вопросов и подведомственными главным образом Правительствующему Сенату. К ним следует отнести и Комиссию для рассмотрения финляндских дел (1802–1810), Комиссию финляндских дел (1810–1826).

Герольдия в 1802–1803 гг.

Герольдия, получившая статус коллегии в 1800 г.⁶⁸⁶, так и не стала самостоятельным центральным государственным учреждением, продолжая оставаться структурным подразделением Правительствующего Сената с особым статусом⁶⁸⁷.

Указом от 4 февраля 1803 г. «О правилах для единообразного и успешнейшего течения дел по Герольдии»⁶⁸⁸ была упразднена должность директора Герольдии и ее снова (как и до 1800 г.) возглавил герольдмейстер. При этом Герольдии было «повелено … состоять по-прежнему в ведении министра юстиции или генерал-прокурора, яко главного директора канцелярии Сената»⁶⁸⁹. Тем самым правовое положение Герольдии было юридически определено, как учреждения при Сенате⁶⁹⁰.

Юстиц-коллегия Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел

К 1802 г. Юстиц-коллегия Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел представляла собой центральное вневедомственное государственное учреждение с административно-судебными функциями, действие которого распространялось на территорию Лифляндской губернии (Северная Латвия и Южная Эстония), Эстляндской губернии (Северная Эстония) и Выборгского наместничества (так называемая Старая Финляндия), а также на все протестантские церкви в Российской империи, включая реформатские церкви в Санкт-Петербурге⁶⁹¹.

ЮК ЛЭФ не имела единого учредительного документа⁶⁹², вследствие чего компетенция ее не была точно определенной.

Предметы ведения данной коллегии определялись совокупностью правовых актов, изданных на протяжении XVIII в.

В систематизированном виде эти предметы выглядят следующим образом:

– руководство церковными и рядом административных установлений в указанных местностях и их личным составом⁶⁹³;

– рассмотрение жалоб на неправильные действия местной администрации и апелляционных жалоб на решения и приговоры сословных судов⁶⁹⁴;

– определение и увольнение лютеранских священников при колонистах и охранение церковных обрядов, установление праздничных дней и молебствий⁶⁹⁵;

– управление протестантскими консисториальными делами⁶⁹⁶;

– дела о браках и разводах лиц протестантского вероисповедания⁶⁹⁷.

Причем, нужно отметить, что юрисдикция ЮК ЛЭФ распространялась главным образом⁶⁹⁸ на учреждения и лиц протестантского (лютеранского, реформатского и аугсбургского) вероисповедания⁶⁹⁹.

Структура⁷⁰⁰ и порядок делопроизводства ЮК ЛЭФ определялись «Генеральным регламентом» об управлении коллегий от 28 февраля 1720 г.⁷⁰¹

Штатный состав ЮК ЛЭФ: президент, вице-президент, коллежский советник, надворный советник, асессор, прокурор, экзекутор, 3 секретаря, протоколист, 2 переводчика, регистратор, архивариус; был установлен Штатом от 31 декабря 1801 г.⁷⁰²

Кроме того, при коллегии состояло определенное число (в разное время разное) канцелярских служителей и нижних чинов⁷⁰³.

Также к участию в заседаниях ЮК ЛЭФ приглашались представители столичного протестантского духовенства⁷⁰⁴.

Специфической особенностью ЮК ЛЭФ к началу XIX в. было то, что в своей деятельности она руководствовалась прежде всего местным (преимущественно шведским) законодательством XV – начала XVIII в. и церковным правом, а не российским (общеимперским) законодательством.

Делопроизводство в ЮК ЛЭФ велось на немецком языке⁷⁰⁵.

Местом пребывания ЮК ЛЭФ был Санкт-Петербург.

Структурными подразделениями ЮК ЛЭФ к 1802 г. были Присутствие и Канцелярия⁷⁰⁶.

Высшей апелляционной инстанцией для ЮК ЛЭФ был Правительствующий Сенат.

Учреждение в 1802 г. министерств отразилось на ЮК ЛЭФ в минимальной степени – ЮК ЛЭФ была подчинена в порядке надзора министру юстиции, вследствие совмещения по Манифесту «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г. должностей министра юстиции и генерал-прокурора⁷⁰⁷.

Специфика предметов ведения и порядка делопроизводства ЮК ЛЭФ способствовали консервации в значительной степени автономного положения данной коллегии, в стороне от административных преобразований, проводимых в Российской империи и системы центральных государственных учреждений⁷⁰⁸.

Оставаясь пережитком коллежской системы государственного управления, ЮК ЛЭФ после 1802 г. занимала промежуточное положение между центральными и местными государственными учрежедениями⁷⁰⁹.

Административные преобразования затронули ЮК ЛЭФ лишь в 1810 г. и были вызваны началом завершающего периода министерской реформы 1810–1811 гг.

В соответствии с Манифестом от 25 июля 1810 г. «О разделении государственных дел на особые управления, с означением предметов каждому управлению принадлежащих», учреждалось новое центральное государственное учреждение по управлению делами иностранных исповеданий – Главное управление духовных дел иностранных исповеданий⁷¹⁰.

«Высочайше утвержденное разделение государственных дел по министерствам» от 17 августа 1810 г. определило круг предметов отделяемых из ведения ЮК ЛЭФ в ведение ГУДДИИ: по протестантским исповеданиям все дела, относящиеся к державному праву (Jura sacra) как-то – разрешение браков в известных степенях; охранение церковных обрядов и установление праздничных дней и молебствий; определение духовных чинов и наполнение консисториальных мест; представление достойных лиц на места светских директоров Консисторий и генерал-супер-интендантов; собрание послужных списков о духовных лицах и членах Консисторий, с отчетами о прохождении их званий; надзор за церковной собственностью и капиталами; построение и упразднение церквей; жалобы на Консистории, за исключением судебных дел⁷¹¹.

«Общее учреждение министерств» от 25 июня 1811 г. подтвердило компетенцию ГУДДИИ в сфере управления иностранными исповеданиями, повторив положения Манифеста от 25 июля 1810 г.⁷¹²

Таким образом, с 1810 г. часть полномочий ЮК ЛЭФ перешла к ГУДДИИ⁷¹³ и компетенция ЮК ЛЭФ была сужена до управления консисториальными делами и рядом судебных и административных⁷¹⁴ дел в Лифляндии, Эстляндии и Финляндии.

При этом, помимо подчинения Сенату (2-е отделение 3-го (апелляционного) Департамента) и Министерству юстиции по административным и судебным делам, с 1810 г. появилась еще одна контролирующая инстанция – Главное управление духовных дел иностранных исповеданий, которому ЮК ЛЭФ подчинялась по консисториальным делам⁷¹⁵.

Из других новаций в сфере управления ЮК ЛЭФ в 1802–1811 гг. следует отметить Указ Сенату «О поступании Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел в решении дел, по общим российским законам и провинциальным правам» от 23 декабря 1804 г.⁷¹⁶, которым ЮК ЛЭФ предписывалось при решении дел руководствоваться сначала российскими постановлениями, а потом уже провинциальными правилами, если они не противоречат российским законам и которым подрывалась многолетняя монополия ЮК ЛЭФ на преимущественное использование местного законодательства по отношению к российскому законодательству, на территории Лифляндии, Эстляндии и Финляндии⁷¹⁷; а также разработку по повелению императора Александра I-го⁷¹⁸, Юстиц-коллгией ЛЭФ⁷¹⁹ проекта⁷²⁰ нового церковного евангелическо-лютеранского устава под названием «Литургическое учреждение» в 1805 г.⁷²¹

Что же касается указания начиная с 1811 г. в официальных «Месяцесловах»⁷²² информации о ЮК ЛЭФ в составе Министерства юстиции, то по нашему мнению, это было отражением подчиненности ЮК ЛЭФ Министерству юстиции и Правительствующему Сенату по ряду вопросов, не дающим основания считать ЮК ЛЭФ структурным подразделением Министерства юстиции.

Таким образом, в 1802–1811 гг. ЮК ЛЭФ продолжала свою деятельность в качестве особого вневедомственного учреждения с административно-судебными функциями, действие которого распространялось на территорию Лифляндии, Эстляндии и Финляндии, а также на протестантские церкви и лиц протестантского вероисповедания в Российской империи, занимая промежуточное положение между центральными и местными государственными учреждениями⁷²³.

Министерство внутренних дел